Судьба взаймы

Однако во сне, посреди обрывочных, не связанных между собой видений, к нему прицепилась липкая, тягучая обида. Ведь неплохо же они с Маринкой жили, неплохо! Любили друг друга, наедине не скучали, вместе веселились и радовались, не ссорились, друг на друга не орали, как некоторые. Сказать, чтобы нищенствовали, так опять же нет. Когда ей хотелось, заказывали на ужин роллы с копченым угрем и креветками, а в другой раз шли пить вкусный темный бельгийский эль в одно очень уютное кафе. Мечтали поехать в Грецию, и поехали бы, если бы все так и шло. Как она могла подпустить к себе кого-то так близко? И когда только успела-то, ведь они все время были вместе? Тут Эдик окончательно проснулся, потому что то ли в дреме, то ли между сновидениями ему явилось нечто ужасное. Похуже цунами или какого-нибудь землетрясения, а именно – последнее Маринкино письмо. Вспоминать и уж тем более цитировать его смысла теперь уже нет, и так за ноутбуком тогда всю задницу себе отсидел, читая сто раз одно и то же, думая над каждым словом, взвешивая и стараясь понять, как такое вообще могло произойти. Но не о письме теперь речь. И не о том, как подло поступила Маринка, бог ей судья. Горечь отступила, обида стала понемногу забываться, но именно сейчас где-то в глубинах подсознания всплыло: а ведь письмо-то он тогда не удалил. Не посмел, рука не поднялась. Сначала раздумывал над ним, потом решал, ответить или нет – наверное, еще на что-то надеялся. А потом просто-напросто забыл. Или не смог, потому что это было последнее, что от нее осталось. Думая о том, следует ли взять с собой в бега ноутбук, Эдик ответил себе однозначно: не стоит. Люди Полкана в любом случае наведаются в квартиру. Если ноутбука не будет на месте, станет понятно, что Эдик затеял и заранее подготовил побег. Рано или поздно они и так это поймут, но торопить их не надо, пусть их выводы идут своим чередом. Эдику нужно время придумать и осуществить план отхода, а давать противнику наводки – это почти то же самое, что идти с повинной.

На потолке отражался свет уличного фонаря. Эдик уставился на это световое пятно и стал лихорадочно соображать. Успели они уже побывать в его квартире или нет? Полкан – это вам не полиция и не ФСБ, человеческих ресурсов в его распоряжении нет, но если речь шла о крупной сумме, он их получит, тут можно даже и не сомневаться. Обзавестись людьми – это для него только вопрос времени. Сколько часов ему нужно для того, чтобы сколотить поисковую команду? Сколько-то нужно, не за пять минут же это делается. Позвонить людям, встретиться, договориться… Пока то да сё, день уйдет как не бывало. Эдик вскочил в кровати. Мурашки бегали по коже, подбирался озноб. Если люди Полкана заглянут в его ноутбук, они первым делом просмотрят его переписку в почте и соцсетях. Ничего такого не найдут, да и письмо Маринки, надо думать, отметят не сразу. Но если станут работать вдумчиво, то на всякий случай зайдут на ее аккаунт, где в главе «Информация» указано, что Марина Митрофанова работает юристом в фирме «Перспектива». Или она уже там не работает? Даже если так, бывшее место могла сохранить. А тогда они вычислят его за пять минут. Эдик вскочил на ноги, машинально стал натягивать джинсы. Выглянул во двор – никого. Время третий час ночи. Может, ничего страшного еще не произошло? Может, Полкан еще не успел сколотить команду? А может, они вообще не собираются устанавливать круглосуточное дежурство в подозрительном дворе? Может, он просто, как говорится, «перебдел»?

Эдик натянул черную майку, чтобы не светиться в темноте, тихонечко прикрыл дверь в свою комнату, чтобы не разбудить старуху, постарался, чтобы и входная дверь не сильно хлопнула. Спустился по лестнице, выглянул на улицу. После дождя было свежо и прохладно. Деревья шумели листвой и гнулись под порывами ветра. Воздух пах свежими, промытыми листьями, прибитой дождем пылью, свободой. Он огляделся еще раз – никого не увидел. Такси решил не вызывать, в такую ночь пробежаться одно удовольствие. Надо проветрить голову после целого дня лежания в душной квартире.