Отпусти мои крылья
Неожиданно кто-то сзади хватает меня за косу. Очень крепко – так, что пошевелиться не могу. Паника накрывает волной. Я будто пришпилена к спинке дивана. Нет, руки-ноги свободны. Но что толку размахивать ими, если головой пошевелить не могу? Да и шок так силен, что все тело будто парализует. Я могу лишь беспомощно пялиться в потолок. Говорить тоже не могу. Полная прострация. Меня колотит. Но я догадываюсь, кто решил поиграть со мной в такую жестокую игру. Два варианта – Барби или Принц. И я отчаянно молю, чтобы это была Ника. Отчего-то меня не так ранят ее нападки, я испытываю нечто сродни жалости к этому красивому существу с полным отсутствием мозгов. А вот парень ее меня пугает. Мне не по себе от одного только взгляда – смущаюсь, краснею, начинаю гореть… И мне ужасно не нравится подобная реакция. Никогда раньше не замечала за собой таких сильных, неконтролируемых эмоций…
Наверное, меня держали всего лишь минуту. Но она показалась мне вечностью. Наконец косу отпустили. Не оглядываясь, бегу к лестнице. Мне не надо оборачиваться, чтобы посмотреть на нападавшего. Я узнала его по запаху дорогой туалетной воды. Запах моря, свежести с терпкими нотками бергамота.
Я ненавижу тебя, Артур. С этого момента еще сильнее, отчаяннее. Всегда презирала бессмысленную жестокость, любую. А ты – именно такой. Беспощадный от скуки. Равнодушный, холодный. Пустой и ничтожный.
* * *– Просто урод этот Бурмистров, – восклицает Лиса.
Мы сидим в женском туалете на первом этаже. Я, конечно, долго ревела в кабинке, никак успокоиться не могла. Пропустили два урока – физику и русский. Плевать. Точнее, три – литературы все еще нет, не могут найти учителя. Это в такой-то крутой школе? Что тут у них за порядки? Да сюда любой препод с радостью пойдет. Не понимаю…
Впрочем, расстраиваться по поводу литературы не собираюсь, хоть это, можно сказать, мой любимый предмет – с раннего детства обожаю читать. Но для расстройств и без того причин куча. Итак, Артур не планирует отступать. Что он хотел показать своим мерзким поступком возле кабинета немецкого? Что всегда рядом, на шаг позади меня, темная тень, преследующая, опасная? Хочет, чтобы у меня нервный тик начался от ежеминутного ожидания нападения? Я и так уже вторую неделю всухомятку питаюсь. Приходится врать Настасье Михайловне про больной желудок и строгую диету. Она не верит, возмущается. Тем более что у Лисы я не отказываюсь ни от каких продуктов, бывая там ежедневно. Но мама Лисы слишком сильно устает на работе, еще и по дому куча дел. На вопросы сил не остается.
– Слушай, мы все-таки должны выбраться в «Бездну». Совсем рядом со школой клуб, классный. Мама поначалу не разрешала, ворчала, а теперь не боится меня отпускать. Там очень строгая охрана, потому что туда ходят в основном школьники и студенты. У мамы там подруга с работы подрабатывает. Уборщицей. Строгая тетка. Обещала маман присматривать за мной.
– И как? Следит, как вы с Матвеем целуетесь?
– Ой, да она сама с охранником мутит! Так что у нас с ней взаимовыгодное молчание! Я про нее все знаю – муж у тетки имеется, весьма строгий. Работает у нас в школе завхозом.
– Как все запутанно, – хихикаю я. – Везде любовь-морковь. Даром что не весна, а зима скоро.
– Ага. Все вокруг цветет и пахнет. Только тебе, бедняжке, моральный дебил достался.
– Моральный урод, так говорят…
– Уродом не могу назвать, уж прости, никак. Артур – красавчик, каких поискать.
– Давай не будем про него.
Почему-то не смогла я Лисе о случае на третьем этаже рассказать. Сказала просто – опять встретила, опять хамил и угрожал. Остальное, видимо, на лице было написано, снова опухшем и зареванном. Лиза не стала требовать подробностей. А мне стоило подумать об этом снова – комок появлялся в горле. Что-то слишком личное, интимное было для меня в этой истории. Артур коснулся меня, моих волос, будто в плен забрал. Я ненавидела его за это отчаянно, неистово. И не могла объяснить, почему именно этот поступок, наедине, без свидетелей, так ранил меня.
Но как бы я ни намеревалась избегать Бурмистрова, оставался кулон. Я тряслась при мысли, что эта сволочь выбросила дорогой моему сердцу амулет. Что мне тогда делать? Чем больше проходит времени, тем меньше шансов вернуть мотылька. Артур может просто потерять, запамятовать, куда дел.
Поэтому в среду, немного придя в себя, я была преисполнена решимости снова поговорить со своим мучителем. Пригрозить в случае чего директором.
Высматриваю его – ну конечно, с Никой обнимается. Чем еще придурку заниматься?
Нет уж, к ним двоим точно не подойду. Попробую на большой перемене, в столовой.
* * *Столовая. Я не заходила сюда с самых первых дней учебы. Переступаю порог и чувствую, как все дрожит внутри. Но я приказываю себе успокоиться. Хватит трусливо прятаться по углам и убегать. Кто такой этот Артур? Всего лишь выскочка, который пользуется своей смазливой внешностью и состоятельными, успешными родителями. Кем бы он был без этого? Да никем. Даже Ника не взглянула бы на него, не будь он таким… Красивым? Так, стоп, Василина! Ты пришла сюда не для того, чтобы внешность этого козла описывать. У тебя есть конкретная цель, вот и сосредоточься. Твердой поступью подхожу к столику, за которым сидят Артур и еще трое парней.
– Надо поговорить, – заявляю нагло.
Принц лишь усмехается. Внимательно, нарочито медленно рассматривает меня – я смущенно переминаюсь с ноги на ногу, в голове вертится идиотская мысль – надо было умудриться напялить сегодня старые потертые балетки. Черт, я ведь плюю на такие вещи, тогда почему мне стыдно? Я вовсе не нищенка, а уж Анна Григорьевна расщедрилась перед началом учебного года на довольно приличный гардероб. Вот только туфли для сменной обуви на толстом сантиметровом каблуке – не по мне. Вот и таскаю старые – в них ноги не устают, удобно и комфортно. Но сейчас ненавижу себя за то, что не подумала об этом. Могла бы поприличнее одеться. И дело совсем не в том, что мне важно произвести впечатление на этого твердолобого кретина! Просто… одежда – тоже своего рода защита. Да и замарашкой выглядеть не хочется.
– Давай, валяй, Дусманис. Чего придумала? Нам с парнями как раз скучно.
– Наедине можем поговорить? Или ты без друзей за спиной не чувствуешь себя комфортно?
– О, мне комфортно везде и всегда. А вот ты как решилась из своей норки выползти?
– Ради того, что тебе дорого, еще и не на такое пойдешь.
– Так ты все про цацку свою? Не оригинально.
– А ты чего ожидал?
– Ладно, парни. Оставьте меня наедине с этой камикадзе.
Ребята нехотя встают из-за стола, видно, что жаждут досмотреть представление до конца. А я облегченно вздыхаю. Еще пара фраз, и я бы убежала. Ноги почти не держат, сажусь за стол на освободившееся место напротив Артура.
– Почему тебе так дорог кулон с изображением моли? Это, право слово, странно, – недоумевает Артур.
– Это мотылек. Его сделал папа. Символ нашей семьи. Пожалуйста, верни мне кулон. Это память о моей маме. Она умерла. Даже у такого, как ты, должно быть хоть подобие человечности.
– Какого? Какой я, по-твоему?
– Я сейчас не об этом.
– А я – так вот очень хочу узнать. Что ты возомнила о себе? Хамишь мне, моей девушке. Уверена, что не пожалеешь?
– Уже жалею! Но я не хотела, пойми! Вы сами начали нападать, я же – только защищалась. Если вернешь кулон – клянусь, даже близко не подойду. Хочешь, буду Нике домашку по русскому делать? Целый год? Она в русском языке еле плавает. Был тут у нас совместный урок с ее классом, так прямо жаль ее было…
– Да ну подумайте, какая щедрость! – ухмыляется Принц. – Ну, Ника, дело десятое. А что, если мне портфель будешь носить, до машины, каждый день?
– Портфель? А он есть у тебя?
Представила Принца со школьным ранцем, и отчего-то захотелось хихикнуть. Презабавная нарисовалась картинка.
– Нет, нету. Но я куплю ради такого случая.
– Прости, но я не могу носить за тобой портфель, – притворно вздыхаю, делая вид, что мне очень жаль отказываться от столь щедрого предложения. – Боюсь, твоя девушка меня в этом случае съест. Давай что-нибудь еще придумаем?
– А давай, – вальяжно откидывается на стул Принц. – Я сегодня отчего-то добрый. Станцуешь для меня стриптиз? Вот прямо сейчас, на этом столе? Даже трусы разрешаю оставить, только сиськи покажешь…
Вот ведь урод! Вскакиваю, пунцовая, из-за стола, испепеляя взглядом Артура, мечтая стереть идиотскую ухмылочку с порочного лица! Извращенец недоделанный! Девушка есть, а он все грязные намеки на раздевание никак не оставит! Нет, правда, до какой же степени больным надо быть! Я не могу мыслить здраво, ярость застилает все. Кажется, у меня проблемы с управлением гневом. Но об этом я тоже подумаю позже. И очень сильно пожалею. Буду корить и ненавидеть себя больше, чем Принца. Хотя не знаю, как такое возможно. Мое презрение к нему беспредельно. Поэтому я хватаю со стола стакан с недопитым компотом. И выплескиваю прямо в улыбающуюся нахальную рожу.
Глава 7
Помимо того, что ангина помогла мне получить передышку и собраться с силами, она пригодилась и еще в одном деле – откосить от уроков физкультуры, хотя бы на какое-то время. Не то чтобы я не любила спорт, наоборот, особенно гимнастику. Я быстро бегала и хорошо прыгала в длину. Вот только плавать я не умела. А в этой школе, как оказалось, огромный шикарный бассейн. Обязательная программа: для девочек еженедельно аква аэробика, для мальчиков – водный волейбол.
Я пока не решила, что делать. Мы эту проблему всесторонне обмозговали с Лизой, подружка даже предложила позаниматься со мной вечерами. У Настасьи Михайловны дружеские отношения с учителем физкультуры, она могла попросить за меня, разрешить нам посещать бассейн после уроков. Хорошо бы, а то денег на частные уроки плавания у нас с папой точно нет – мы все еще расплачиваемся по кредитам, оставшимся от прошлой жизни в родном городе.
Но пока мне не приходилось беспокоиться о занятиях плаванием. Я отдала справку об освобождении очень симпатичной молодой учительнице, которая занималась с девочками в отдельном зале, и два урока в неделю просиживала на скамейке, наблюдая за подружками. Мальчики тренировались в другом зале.
Очень хотелось размяться вместе со всеми, но, если я начинала двигаться, разогреваться, неизменно душил кашель.
В дальнейшем я собиралась попросить отца написать заявление с просьбой освободить меня от сих занятий, так как я не умела плавать. Смущало то, что во всей школе я такая одна. Не считая первоклашек, которые начинали с азов в лягушатнике – совсем небольшом резервуаре с водой. Мне, наверное, по колено. Будучи на одном уровне с ними, я совершенно не намеревалась начинать занятия с мелюзгой. Представляю, какую кучу насмешек это бы породило.
Захожу в огромное стеклянное помещение. Была здесь всего лишь один раз – в тот день, когда мы с бабушкой приехали оформляться, и нам устроили экскурсию. Но тогда я мало что рассмотрела. Очень светло и просторно – стекла от пола до потолка, пять длинных дорожек, высокие трибуны для болельщиков… Я такого большого бассейна в жизни не видела. Переминаюсь с ноги на ногу возле двери в кабинет в ожидании учителя, чтобы отдать ему справку, но не могу смотреть в стену, поэтому пялюсь на группу парней в воде, играющих в волейбол. Конечно же, Бурмистров среди них… от его грации и пластики невозможно отвести взгляд. Мне стыдно, ненавижу себя, ненавижу его… но не могу оторвать глаз от покрытого золотистым загаром, гибкого, мощного тела. Идеальные пропорции, ни грамма жира. Я залипла на этой картинке, не думая, как выгляжу со стороны. Не обращая внимания на окружающих, забыв о том, зачем сюда пришла. Конечно, я не могла за это не поплатиться.
Чувствую толчок в спину и в следующую минуту лечу в воду. Барахтаюсь, захлебываюсь, меня захлестывает дичайшая паника. Никогда мне не было настолько страшно. Все тело буквально сковывает ужас. Но тут же чьи-то сильные руки подхватывают меня, не давая пойти ко дну. Вцепляюсь в шею своего спасителя. Едва дышу, едкой воды с хлоркой наглоталась так, что наизнанку выворачивает. Меня, как куклу, вытаскивают из бассейна и кладут на холодную плитку. Ощущаю все это словно со стороны, не могу пошевелиться, легкие горят. Я проваливаюсь в черную дыру, пытаюсь вернуться, открыть глаза – но не получается. Я будто все еще тону, хотя чувствую, что уже не в воде.
Чьи-то губы касаются моих губ, и в меня врывается чужое дыхание с запахом ментола. Сильные руки давят на грудную клетку, догадываюсь, что мне делают вентиляцию легких! Распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с Принцем. Закашливаюсь, отталкиваю его, принимаю сидячее положение, отодвигаюсь подальше от него и съеживаюсь. Обхватываю себя руками и дрожу. Мокрая, как выдра. Волосы облепили лицо. Белая рубашка – тело, не оставляя простора воображению. Стыдно-то как. Почему, ну почему меня должен был спасти именно он?!
Подбегает учитель.
– Что случилось, Дусманис? Почему ты в мокрой одежде?
– Она в бассейн упала, – объясняет Артур. – Кажется, плавать совершенно не умеет. Или испугалась?
– Н-не ум-мею. – Мои зубы стучат, мне нестерпимо стыдно, и хочется поскорее сбежать.
– Так, ну и чего рассиживаемся на полу? Медсестру позвали? – спрашивает учитель.
– Мне как-то не до того было, я ей искусственное дыхание делал.
– Хорошо, молодец, Бурмистров! Пятерку заслужил. Эй, Мальков! – кричит кому-то. – Сгоняй за Софьей Викторовной, быренько! Так, а ты, Бурмистров, девочку – на руки и тащи ко мне в кабинет. Высушим ее, а то заболеет.
Я открываю рот, чтобы сказать – своими ногами пойду, еще вот объятий Бурмистрова мне не хватает. Но меня прерывает голос Ники, невесть откуда взявшейся здесь. Впрочем, кажется, она всегда за Принцем хвостиком ходит.
– Почему Артур должен эту мышь тащить? Вон пусть Пашка несет! Паш, давай сюда, – машет она парню на другом конце бассейна.
Бурмистров вздыхает, но ничего не отвечает своей девушке – наклоняется ко мне, берет за талию, подхватывает легко, словно пушинку, и поднимает в воздух. Я не знаю, куда деть руки. Не обнимать же его за шею, как обычно в таких случаях делают! Чувствую ужасное смущение, головокружение и страх. Принц, продолжая держать меня всего одной рукой, другой захватывает мои ладони в плен и принудительно кладет себе на плечи.
– Держись, Мотылек. А то уроню.
От напоминания о связавшем нас мамином кулоне, который он так и не отдал, в глазах начинает щипать. Вцепляюсь в сильные плечи, сжимаю их изо всех сил, желая причинить боль своему мучителю. Но он как будто и не замечает моего прикосновения. Впрочем, я не вижу его лица, от смущения не могу поднять на него взгляд. Вместо этого оглядываюсь по сторонам и встречаюсь глазами с Соболевой. В ее взгляде горит ненависть. Обещание войны, неминуемой кары. Внутренне съеживаюсь. Да почему мне не везет-то так? Ника как раз в последнее время охладела ко мне. С момента разговора с Артуром возле шкафчиков больше ни разу не подошла. Я даже зауважала ее. Подумала, что она это из женской солидарности, поняла наконец, как ужасен ее парень. Но сейчас вижу в ее взгляде обещание – она этого так не оставит. И что-то еще. Бешенство? Ревность? Да ну нет. Как королева школы, роскошная блондинка, может ревновать к серой неприметной мышке? Меня заметили лишь из-за того что неуклюже упала на Барби. Потом меня начал преследовать Принц. Но слава и известность – не по мне. Меня устраивает моя неприметность. И уж точно я не претендую на Принца, я его ненавижу! И даже то, что сейчас он фактически спас меня… нисколько не смягчает моего отношения. Он просто пятерку зарабатывал. Наверняка плавает лучше всех и бросился бы к любому. Увы, это снова оказалась я…
В кабинете Принц осторожно сажает меня на стул. Учителя кто-то отвлек, и мы здесь одни. Мне неловко, судорожно пытаюсь расправить на коленях мокрую насквозь юбку.
– Похоже, мне все-таки суждено увидеть тебя голой, – усмехается Артур, наблюдая за моими действиями.
Но сейчас мне даже на эти слова наплевать. Молчу, игнорирую несносного хама.
– И вообще, Дусманис, все по-честному. В прошлый раз ты меня облила компотом – считай, сегодня пришло возмездие.
– В виде кого, интересно?
– Ты о чем?
– Думаешь, я сама в воду прыгнула? Меня кто-то в спину толкнул.
– Чушь. Ты просто неуклюжая.
– Плевать, думай как хочешь!
– Подозреваешь кого-то, Дусманис? Ну, главный твой враг – я. Но я в бассейне был. Алиби имеется.
– Да, это странно. Я сразу на тебя подумала.
– Ты же пялилась на меня, когда я в волейбол играл!
– С чего ты взял? Что на тебя? Да, игру я видела… Но тебя – нет.
– Врушка!
– Самовлюбленный Принц!
– Так, что тут у нас за разборки влюбленных? – строго прерывает нас учитель. – Проходите, Софья Викторовна. Вот наша Русалочка, угораздило же…
Медсестра направляется ко мне.
– Ну а вам, мужчины, придется выйти, – заявляет она безапелляционно.
Артур нехотя выходит, подталкиваемый в спину учителем.
– Давай-давай, Бурмистров, а то прям как приклеился к девочке.
* * *– Слушай, нет, ну это прикол! – верещит Лиса. – Вся школа гудит, что Бурмистров тебе искусственное дыхание делал! Это же, можно сказать, все равно что поцелуй! С Принцем! Соболева в бешенстве, рвет и мечет у себя в классе. Визжит, требуя, чтобы все заткнулись и прекратили вас обсуждать!
– Ужас! – вздыхаю я. Стараюсь выглядеть спокойной, но чувствую, как краска начинает заливать щеки. Я тоже подумала об этом. Да что там, с момента, когда губы Принца коснулись моих губ, я сама не своя. Меня колотит, в ушах шумит, а в животе… в нем словно мотыльки порхают, щекочут своими крылышками, шепчут, предупреждая: только не влюбляйся. Вот такой вот первый поцелуй, лежа на кафельной плитке бассейна, на глазах у кучи народа. Хотя, какое там! Прекрати фантазировать, дурочка. Он делал необходимые в таких случаях манипуляции. А то, что ваши губи соприкоснулись, всего лишь побочное действие!
– Меня когда учитель вызвал и сказал, чтобы одежду сухую принесла для Дусманис, мне аж поплохело, – продолжает причитать Лиза. – Что, думаю, Бурмистров снова отчудил! Допрыгается! Нет, точно! Найдем управу на придурка.
– Он не виноват, – вздыхаю устало.
– Как это?
– Когда я свалилась в воду, он был в бассейне. В волейбол играл. Так что он тут, можно сказать, герой. Спас меня, из воды вытащил. Я теперь его должница. – Эта фраза режет слух. Принц – спаситель?
– Ого! Ну надо же! Бурмистров силен, мужик!
– Другой вопрос, кто столкнул меня туда.
– Уверена, что не сама споткнулась?
– Не настолько я неуклюжая!
– Подозреваешь кого-нибудь?
– Не знаю… – Мнусь, не решаясь произнести догадку вслух. – Но это между нами, доказательств у меня нет…
– Не томи!
– Там Вероника Соболева была… Хотя зачем ей меня в воду толкать? Она последнее время на меня никакого внимания не обращала.
– Это потому что ей Принц запретил!
– Как это? – раскрываю от удивления рот.
– А вот так! Торопова их разговор в столовой подслушала. Неподалеку сидела. Бурмистров телку свою очень жестко отчитывал. За то, что подставила его, рассказала о монстре, который в результате мелкой пигалицей оказался. Велел, чтобы больше Ведьма даже носом в твою сторону не вела! Так сказал, Танька аж сама испариной холодной покрылась. Вот Соболева и не смотрела на тебя. По ЕГО приказу. Тут все он решает, разве ты не поняла еще?
– Бред… А почему Танька сразу не рассказала?
– Так ее вчера после столовой с уроков мать отпросила, к стоматологу. А сегодня вот, сразу ко мне с новостью прибежала. А ты уже снова на первой полосе школьного вестника. Происшествия нон-стоп. Знаешь, я с тобой даже в клуб уже идти побаиваюсь…
– Думаешь, там Бурмистров окажется? – спрашиваю взволнованно.
– Вполне возможно… Я пару раз видела его там, и Ведьму тоже. Но ты не боись, мы же с Матвеем пойдем! Он, кстати, сестрицу свою тоже как следует отчитал. Больше лезть не будет.
– При тебе прямо?
– Нет. Но он рассказал мне это в красках. Да и видно сразу, Соболева в мою сторону даже не смотрит. Прищемили хвост по всем фронтам! А еще ходят слухи, что Принц охладел к ней. Все больше динамит. С собой в качалку не берет, а раньше – обязательно.
– Ну ты кладезь новостей!
– А то!
– Но мне неинтересно. Век бы ни его, ни Барби не видеть.
– А мне кажется, он к тебе неравнодушен.
– Бред.
– Все возможно.
– Нет, никогда и ни за что! Лиза, пожалуйста, давай больше не поднимать эту тему! – умоляю я хихикающую подругу.
Ей смешно, а мне – вот ни капельки! Я уже поняла, что сплетни в этой школе разносятся мгновенно. И если Артур узнает, что я обсуждаю его личную жизнь, или, тем более, допускаю пусть даже самую незначительную вероятность наших с ним отношений… Тогда мне точно кранты. Этого, думаю, Принц не простит. Самовлюбленный красавчик с репутацией ловеласа. Серая мышь может здорово эту самую репутацию подмочить…
Интересно, почему он вдруг решил заступиться за меня перед Никой? Что все это значит? Или подумал, что я только его игрушка и больше ничья? Что за странные игры? Почему мы постоянно пересекаемся друг с другом? Как же это невыносимо!
Глава 8
Новую учительницу по литературе весь класс ждал с трепетом. По одной лишь причине – прошел слух, что это старшая сестра Артура Бурмистрова. Мне было нехорошо при мысли об этом. Не знаю, почему у меня были дурные предчувствия. Столько стычек с Артуром, от каждой – маленький шрам на сердце. То ли сердце у меня слишком нежное, взращенное на романтической литературе – Александр Дюма, Шарлотта Бронте, Джейн Остин, то ли я, как лабораторная мышь, выработала рефлекс на фамилию Бурмистров. Новую учительницу своего любимого предмета я готовилась встретить без какого-либо энтузиазма, чувствуя лишь апатию. Но стоило Таисии Александровне появиться в дверях класса, безразличие смыло бурным потоком эмоций. Она притягивала взгляд. Яркая, необычная. Отчего-то в голову пришло сравнение с Мэри Поппинс, может, виной тому прозрачный зонтик, который она держала в руке. Темные очки. Белоснежные волосы. Прямое каре до плеч. Строгий пиджак, узкая юбка-карандаш, высокие сапоги – все идеально подобрано по оттенкам. Стильный образ, ну просто сошедшая с глянцевого журнала модель.
– Доброе утро, дорогие ученики! – гремит на весь класс хорошо поставленный высокий голос. – Заждались, поди, литературу? Ну, отлично. Начнем со знакомства. Меня зовут Таисия Александровна Бурмистрова. Ненавижу отчества, но увы, в этом бюрократическом заведении так принято. Как я понимаю, моего предмета у вас не было с начала года. Много пропустили, значит, возьмемся как следует, плотно. На завтра у вас задание – «Гранатовый браслет» Куприна. Прочитать, составить устное мнение. В пятницу принести сочинения. За списком тем подойдете после звонка. А сейчас откроем учебники на странице сорок и начнем по очереди чтение стихов замечательной поэтессы Анны Ахматовой.
* * *«Гранатовый браслет» я читала несколько раз, поэтому могла не переживать об оценке. Рассказала Лизе краткое содержание, потому что подруге некогда тратить время на литературу – она снова собирается на свидание. Уроки закончились, сидим дома у Лисы, она вывернула содержимое шкафа на кровать и ломает голову над сегодняшним образом. Кем стать на вечер – леди Вамп или Белоснежкой? А я пытаюсь одновременно наряды комментировать и домашку по математике за подругу делать. Тихонько вздыхаю про себя. Интересно, буду ли я когда-нибудь так же готовиться к встрече с парнем? Даже представить это крайне волнительно. А если это когда-нибудь станет явью? Да я с ума от переживаний сойду!
* * *Литература у нас теперь по расписанию почти каждый день – нагоняем пропущенное. Таисия Александровна – строгий учитель. Но, кажется, в этот раз мне хоть в чем-то повезло – я стала ее любимицей. Она очень хвалила мое сочинение по Куприну. И за стихи Маяковского наизусть. Сейчас мы проходим «Мастера и Маргариту». Это запредельно интересное, потрясающее воображение произведение. В котором сплелось буквально все – и огромная любовь, и религия, и потустороннее, мистика, быт… Очень нравятся разборы глав каждый урок. Я записалась на дополнительные занятия по литературе. Разговоры с Таисией – так она разрешает называть себя вне обязательных занятий – моя отдушина. С ней можно не стесняться, и не чувствуешь, что ты странная. Таисия Александровна сама немного не от мира сего. Очень необычная, постоянно размышляющая, анализирующая. От нее я почерпнула множество интересных вещей. Целый список книг, о которых не имела понятия – в нашей старой квартире в основном были классика и детективы. Но и эту скромную библиотеку пришлось оставить новым жильцам при переезде…
С появлением Бурмистровой ее младший брат заметно поутих и больше не доставал меня. Если встречались в коридоре, он лишь смотрел хмуро, но, не говоря ни слова, проходил мимо. Я радовалась такому равнодушию. Это можно было бы считать победой… если б не кулон, который Артур так и не отдал. Иногда я плакала перед сном, уверенная, что Принц потерял дорогую мне вещицу. И ненависть к нему крепла. Он-то небось не знает, что такое утрата близкого! У него большая, красивая, яркая семья! Все талантливы, очень любят друг друга… Ему не понять, как это больно, когда у тебя нет мамы…