Лекарство от смерти
Что сейчас произошло… Я убила человека… Нет, это существо не заслуживало жизни – это не человек – не он. Животное, каких нужно истреблять, подобно смертельному вирусу, который лишь прогрессирует, заражая остальных, но не поддается лечению…
Из моего мандража меня выводит скрип в служебке. Я вспоминаю, что есть еще второй. Что он сделает, увидев произошедшее? Мне лучше не знать. Нужно бежать отсюда, как можно скорее. Поднимаю с трудом свои валяющиеся на полу отрепья, открываю дверь и бросаюсь в темноту из этого жуткого места.
***
Из последних сил, падая и вновь поднимаясь, я бежала в неизвестном мне направлении, но с трепещущей надеждой на то, что оно меня выведет к цивилизации, к людям, под защиту. Я позабыла об усталости, о своем окровавленном теле, которое, должно быть, здорово ныло от боли. Меня одолевало лишь одно желание – желание выжить.
Пустошь, приютившая магазин, медленно переросла в кустистую равнину, а та, в свою очередь, в лес. Только лишь оказавшись под защитой его могучих, раскидистых ветвей, я дала себе время на небольшой отдых. Вынужденная остановка: от сильнейшего физического и эмоционального потрясения я вновь перестала нормально видеть. Все вокруг, как и на уроке физкультуры, стало мне изменять. Головокружение, затем падение и полнейшая дезориентация.
Я свалилась на спину и упрямо уставилась на небо. С его прекрасной красотой способен конкурировать этой ночью лишь ужас, который довелось мне пережить. Полнейшая кладбищенская тишина и лишь отдаленные завывания ветров смертельной арией приковали меня к земле. Не находилось сил, чтобы дышать даже в обычном ритме. Грудная клетка сокращалась со страшной скоростью, но воздуха от этого больше не становилось, а удары сердца, разбивающиеся на метры вокруг, могли бы слышать стоящие рядом люди…
Поковырявшись в карманах шорт, с трудом достаю телефон и проверяю сеть – по-прежнему глухо. Я ожидала увидеть новые сообщения от родителей, десятки пропущенных, но здесь ничего… Может быть, они что-то переосмыслили и поняли: решили дать мне свободу, а значит, в корне изменить себя… Чушь. Я не могу в это поверить, и мне становится страшно вновь поднимать в голове любые дискуссии на тему их молчания.
Набираю Сэма. Ведь другого варианта, просто нет. Мне больше некому звонить, но вот и эта надежда рушится, подобно карточному домику, когда вызов не проходит, оттого что его телефон выключен. Я не верю своим глазам. В бессильной злобе набираю его снова и снова, но тщетно. Затем я повторяю эту процедуру с Никой, однако и она будто бы специально выключила телефон. От усталости и боли на глаза накатывают слезы. Я привстаю и оглядываюсь по сторонам. Необходимо двигаться дальше, сейчас все только в моих руках.
Сжав зубы, чтобы не закричать от немой боли во всем теле, я, пошатываясь, встаю, опершись о дерево. Вновь оглядываюсь по сторонам и прислушиваюсь – все также тихо. Надеваю свою блузку, которая успела частично пропитаться кровавым стоном этого вечера, чтобы хоть как-то согреть тело. Закидывая голову наверх, я шепчу куда-то в небо: – Помогите, – но в ответ лишь шелест листьев и заставляющий дрожать гул ветра. Что ж, нужно отсюда выбираться. Кроме меня самой, мне уже никто не поможет…
Я только собралась сделать первые шаги в сторону противоположную от той, где находился магазин, как мои уши уловили что-то отдаленно похожее на хруст ветки. И в момент тело парализовало страхом. Оцепенев, я стояла, готовая броситься бежать. Прошла минута, вторая, но все замолкло. Кажется, показалось. Игра воображения и не больше? Этот вопрос занял все мое нутро целиком. Тогда я стала пятиться назад, стараясь не спускать своих глаз со стороны, откуда раздался звук. К этому времени все вокруг стало мне казаться смертельно опасной ловушкой, в которую я попала: каждое дуновение ветра равнялось дыханию убийцы, каждая тень дерева – сравнима с образом человека, который без малейшего колебания отберет мою жизнь. Временами, когда тучи набегали на лунный диск, в лесу устанавливалась особая атмосфера. Густая темнота, от которой сводило дыхание, кололо руки, хотелось спрятаться за дерево, хотелось звать на помощь, но язык отказывался слушаться, сраженный страхом.
Все дальше и дальше я продвигаюсь вглубь леса, боясь повернуться спиной к мнимому источнику звука. Постоянно озираясь и вглядываясь в пустошь теней, я не на шутку возбудила свое и без того расшатанное воображение. Паранойя, страх и галлюцинации заставляли меня медленно сходить с ума. «В этом лесу есть кто-то помимо меня» – эта мысль тихим шепотом впилась в сознание.
Скитания выводят меня на небольшую поляну, сплошь поросшую травой, которая в некоторых местах доходит мне до пояса. Осматриваюсь по сторонам, сердце рвется наружу. В лунном свете я топчусь на одном месте, не решаясь сделать дальнейшего шага. Так проходит несколько минут, но внезапно все мое внимание приковывают кусты всего в каких-нибудь десяти метрах от меня. Кажется, я что-то вновь услышала. Вот они начинают шевелиться, кто-то старательно пробивается сквозь них. Еще мгновение и мне не успеть спрятаться…
Первое, что приходит на ум – бежать, но до ближайшего укрытия – дерева – несколько метров. Нет, мне не успеть. Я бросаюсь в заросли травы перед собой, что расстилаются не несколько десятков метров вокруг и замираю.
В очередной раз черные, как мазут, тучи заволакивают таинственный лунный фонарь. На землю опускаются тьма и безмолвие. Прильнув к земле, я стараюсь подавить в себе всплеск адреналина. При этом напрягаю весь свой слух. В голову дает сильная пульсирующая боль. Слух доносит шуршание кустов, отодвигаемых безумной, тяжелой рукой.
Пользуясь создавшимся занавесом тьмы, ползу, как можно дальше от леса – ближе к центру поляны.
– Наивная дура, мне известно, что ты здесь, – раздается грубый, мясистый голос – голос, который мне до боли знаком после посещения того злополучного магазина. – Ты дорого заплатишь за свою ошибку. Нет, я не убью тебя сразу, хотя, размазать твои детские мозги по земле было бы величайшей победой для меня на сегодняшний день. Но у меня на тебя другие планы: ты будешь страдать так долго, как я посчитаю нужным, и будешь умолять меня о смерти.
Меня будто молнией поразило. Он знает, что я здесь? Знает, что я рядом? Бежать или продолжить прятаться? Голова трещала по швам от потока вопросов. Думаю, каждому знакомо это чувство, когда пытаешься соврать человеку, но в душе понимаешь, что у тебя крайне посредственно получается, и, скорее всего, он уже обо всем догадался. Сейчас именно такой момент: врать до конца – значит прятаться, бежать – раскрыться и рискнуть. С титаническим усердием мне удается контролировать ошпаренное запахом кончины тело, желающее сорваться с места.
Крепко сжав кулаки, я переворачиваюсь на спину. Снова прислушиваюсь. В фальшиво образовавшейся тишине мне начинает казаться, что я слишком громко дышу, и в любую минуту раздастся роковой голос где-то возле меня, который поставит жирную точку на моей дальнейшей жизни. Чувство, которое я испытываю – чувство жертвы, дичи, на которую началась охота. Никогда бы не подумала, что окажусь в таком положении.
Понемногу выходя из-за туч, луна вновь проливает свет на призрачную округу. Но впервые за всю свою жизнь ее отражение заставляет меня трястись и биться. Если тьма скрывала меня, то сейчас я, как на ладони для любого, кто подойдет ближе, чем на пару метров. Остается молиться, чтобы преследователь не пошел на меня. Долгие минуты потянулись одна за другой, я уже не знала, стоит ли он все еще там или крадется где-то совсем поблизости. Я не слышала ничего: лишь легкие колыхания травы, удары сердца с непривычной тяжестью да мое спертое дыхание.
"Нужно дождаться мгновения, когда тучи вновь затянут небо, это даст мне возможность оглядеться" – мысль прочно укоренилась в моем сознании, и я стала выжидать.
***
И вот момент подошёл. Облокотившись на локти, я приподнимаюсь. Мои ватные конечности с большой неохотой подчиняются указаниям. Новая порция безумия растекается по венам. Стараясь не сильно задевать окружающую растительность, я встаю на колени и выглядываю из зарослей. Вокруг только трава и кусты, чуть дальше деревья. Ни малейшего намека на человека. Всматриваюсь в сторону, откуда доносился голос – пусто – такое ощущение, что никого и не было, будто мне все почудилось. Мало-помалу страх спадает, и я начинаю смелеть. Короткими, неуверенными шажками крадусь в сторону деревьев, лишь бы быть дальше от кустов. Но моя неоправданная смелость едва не становится роковой…
Завыл протяжный ветер, посеяв в небе смятение: мгновение и откинутые его сильным дыханием тучи дают место свету, который тут же пластом падает на лес, при этом быстро сокращая расстояние до меня. В последнюю секунду мне чудом удается нырнуть в зелень окружающей травы, но мига хватило, чтобы разглядеть возле тех самых злополучных кустов очертания человека с ружьем наперевес. Его мрачное лицо грозно всматривалось в пустоту ночи, он ждал, пока прольется лунный блеск, который отразит в своем сиянии меня.
В очередной раз я бьюсь в догадках о том, смог ли преследователь увидеть меня и нужно ли бежать. Безответность моих вопросов заставляет кровь внутри пениться. Несмотря на всю прохладу ночи, с моего лица скатываются большие капли пота, а блузка в районе поясницы прилично мокнет. Чтобы успокоить себя, я вновь ложусь на спину и закрываю глаза – это происходит отнюдь не просто. Прохлада остывшей земли помогает приходить в себя. Но вот я улавливаю шорох, тут же он повторяется еще и еще… Наконец, различаю шаги. «Кто-то идет в мою сторону», – понимание неотвратимости ситуации вспышкой мелькает в голове. В мгновение меня снова посещает былая бодрость и резвость, все чувства снова включаются в работу на сто десять процентов. Опершись дрожащими руками о землю, я привстаю, готовясь к скорой встрече. Желудок начинает неприятно крутить, а остатки моей смелости, кажется, ускользают куда-то очень глубоко. Мысленно я перебираю все возможные исходы предстоящего столкновения, но не могу найти ни одного, при котором у меня было бы хоть малейшее преимущество. Тяжелые шаги раздаются все ближе: каких-нибудь пять метров делят меня и головореза. Я слышу, как он что-то бубнит себе под нос – какую-то жуткую песню, от которой стынет кровь. Возможно, эта мрачная колыбельная – последнее, что я услышу в своей жизни? Металлический лязг от снятого с предохранителя ружья становится последней каплей ужаса в образе преследователя. Я зажмуриваю глаза, крепко сжимаю пальцы в кулаках и задерживаю дыхание. Между нами остается не больше пары метров, и вот уже скоро финальный залп нарушит тишину этой ночи, но его не происходит. Вместо этого в воздухе звучит испуганный клич какой-то птицы, который мгновенно подхватывается еще несколькими пернатыми.
– Черт, вот же дрянь! Провела меня! – он круто разворачивается и бросается в сторону вопля.
Выглянув в след бегущему в лес силуэту, я понимаю одно: случайный, сумбурный крик напуганной птицы спас мне жизнь.
***
Каждый шаг, каждый удар ногой о землю глухо отдается барабанной трелью в моей голове. Спотыкаясь и регулярно напарываясь лицом на ветки, я бегу, не имея ни малейшего понятия о том, что меня ждет впереди. Я вновь попадаю в лес, его плотно посаженная крона деревьев плохо пропускает свет, поэтому приходится двигаться практически в полнейшей темноте. Достать телефон я не решаюсь: заметить его светящийся дисплей очень просто даже на расстоянии в несколько сотен метров.
Паника, ожившая внутри, окончательно завладела мною. С небывалой легкостью я пробегаю уже не один километр. Остановиться – значит, умереть. Эта идея смертельного марафона мельчайшими семенами заполонила мой огород сознания. Лишь изредка я сбавляла темп, чтобы обернуться назад, чтобы осмотреться и прислушаться. И вновь все тихо, лишь легкие содрогания листьев, но этому покровительственному спокойствию я больше не доверяю.
Где-то на выходе из лесной чащи мои привыкшие к темноте глаза замечают проблеск света. Вне себя от счастья я срываясь с места и бегу в его сторону. Надежда на то, что где-то там люди, социум и спасение, полностью стесняет собою всякую осторожность и аккуратность. Свет становится все ближе и ярче. Его теплые лучи, кажется, даже согревают мою кожу. Выбившись из-под высоких стен леса, я на миг теряю всякую способность видеть: глаза, привыкшие к тьме, испытывают сильнейшее раздражение. Но этот неприятный момент нисколько меня не останавливает: ослепленная лучами чего-то неизвестного я продолжаю двигаться вперед. Слезы текут из глаз, размывая собой всю окружающую действительность. Я делаю очередной шаг на пути к цивилизации, но внезапно, к моему удивлению, он не находит опоры. Тело попадает в состояние невесомости так, что создается иллюзия полета, но длится все это лишь мгновение и прерывается тяжелым ударом о землю, отчего кажется, что в легких образовался вакуум, не дающий сделать нового вздоха. Круто перевернувшись, я ощущаю, как качусь куда-то вниз спиной вперед, собирая всеми частями себя разнообразные камни, палки, кочки и корни. Инстинктивно стараюсь уцепиться за что-нибудь руками, но не выходит. Все происходит настолько быстро, что я только и успеваю принимать новые удары и столкновения. Падение длится каких-то несколько секунд, после чего меня выбрасывает к подножию, завершая при этом череду моих переворотов сильнейшим ударом о песчаную дорогу.
Не в силах сделать очередного вдоха, я задыхаюсь, лежа в беспомощном состоянии на песке. Тело кричит от боли, а на открытых участках кожи не найдется и сантиметра без пореза, синяка или гематомы. Ощущение такое, будто по мне проехался железнодорожный состав. Кажется, я разучилась дышать и теперь лишь жалко глотаю крупицы воздуха, подобно выброшенной на берег рыбе. Мое лицо начинает синеть и опухать, в голове создается сильнейшее давление. С криком боли я совершаю толчок ногой и переворачиваюсь на живот, становится немного легче, легкие постепенно отходят, я жадно делаю вдох, сопровождающийся кашлем.
Напрягая свои ослабевшие мышцы, пытаюсь встать, но у меня не получается. Попытка активности приводит к сильнейшему кровяному удару в голову. Упав лицом в песок, я слышу бой сердца, которое еще никогда не стучало так тяжело. Белая пелена подступает к глазам, дыхание замедляется, и я отключаюсь.
Глава 9. Неожиданная встреча.
Старая я.
Не знаю, сколько времени я пролежала в таком состоянии, также как не могу знать и своей дальнейшей судьбы, если бы на мое полуживое тело, валявшееся возле обочины, не наткнулся случайно проезжавший по этому участку дороги водитель. Одно я знаю точно: я еще жива.
Очнулась я в кабине старого трейлера в полулежащем состоянии на разложенном кресле. Яркое солнце приятно заливало глаза и щекотало кожу. Машина находилась в движении, и я бы давно свалилась на пол, не будь пристегнута ремнями. Попытавшись их снять, я столкнулась с сильнейшей болью, расходившейся практически по всему телу.
Не без усилий и под собственные болевые стоны у меня все-таки получилось освободиться. Мой взгляд моментально упал на руки: они сплошь покрыты йодом, а вместо окровавленной блузки на мне чья-то темная толстовка. Лифчика не оказалось. На мгновение меня бросает в дрожь: а вдруг я нахожусь в машине того бандита? Но эта догадка тут же отметается. Какой смысл ему спасать меня, обрабатывать раны, одевать? Нет, тот бы меня добил при первой же возможности. Успокоившись, я предпринимаю попытку пройти к водителю. Свесив ноги на пол, замечаю, что пропала обувь, а правая нога перемотана приличным слоем бинта. Оглядевшись, я не нахожу своих вещей, от былой меня остались только потертые шорты и стоящий неподалеку портфель. Проверяю карманы – телефон при мне, но он полностью разряжен так, что я не могу его даже включить. Держась за выступающие полки и поручни, я неуверенно встаю, попытка переноса центра тяжести на правую ногу приводит к тянущей боли в области голеностопа, изо рта невольно вырывается стон. Через боль, прыгая на здоровой ноге, я приближаюсь к дверце, за которой располагается кабина водителя. Каждое движение дается мне адски тяжело, чувствую себя немощной. С трудом получается балансировать в движещемся трейлере, и я каким-то чудом, не упав, добираюсь до двери.
Глубоко вдохнув, чтобы выглядеть максимально естественно, а также скрыть свой страх, я нажимаю на ручку и тяну на себя…
Увиденное дальше заставляет меня в буквальном смысле открыть рот. На водительском сиденье расположился Адам…
– Уже встала? Доброе утро, – обращается он ко мне, ни на секунду не отвлекшись от дороги, как будто вся эта ситуация для него совершенно обыденна.
Стоя в дверном проеме, я не знала, как правильно отреагировать на произошедшее. Я ожидала увидеть здесь кого угодно, но только не Адама.
Подбирая в уме уместные слова, я понимаю, что не могу заставить себя выдавить даже жалкого « Привет».
– Садись, твоя нога сейчас не в том состоянии, чтобы давать ей хоть какую-нибудь нагрузку, – вновь обращается ко мне он.
Тут он прав: подогнутая нога медленно начинает затекать и неметь.
Усевшись рядом с Адамом, я не спускаю с него взгляда в ожидании дальнейшего объяснения, но он, по-видимому, даже и не думает об этом.
– Как себя чувствуешь? – интересуется он. Я пропускаю его вопрос мимо ушей, меня сейчас не заботит эта тема. Весь интерес сосредоточен на том, как я очутилась здесь, в его трейлере.
– Адам, что я здесь делаю? Как… как у тебя получилось… Как ты нашел меня?
Он колебался с ответом, точно желая отсрочить долгий рассказ. Однако, видя мою решимость и неотвратимость, парень приступил к нему:
– Тебе крупно повезло. Вчерашний вечер для меня был настоящим испытанием. У меня раскалывалась голова, перед глазами постоянно стоял непонятный образ человека, казалось даже, что должно произойти нечто ужасное. Ничего подобного ранее я не испытывал. Спустив все на банальную усталость, я постарался не придавать особого значения формирующимся галлюцинациям. В одиннадцатом часу я решил попробовать уснуть, но раздался вызов. Это был звонок от тебя. Я знаю это, потому что сразу добавил твой номер в контакты после встречи в автобусе – пусть это и звучит нелепо… Не спрашивай, зачем я это сделал.
Я, не отрываясь, смотрела на Адама, а он продолжал:
– Ответив, мне пришлось услышать в трубке лишь перебойное дыхание, шорохи и завывания ветра. Прошло несколько минут, и связь оборвалась. «Шутка и не более» – подумал я, после чего вновь постарался заснуть.
Адам замолчал, то ли стараясь подобрать нужные слова, то ли собираясь с мыслями.
– В очередной раз ко мне пришел образ неизвестного человека. Он преследовал меня, не позволяя расслабиться. В душе все отчетливее создавалось чувство, будто я что-то теряю – совершаю роковой поступок. И тогда я допустил, что это не просто игра воображения, и решил проверить твое местонахождение. Один мой знакомый… в общем, он не дурно разбирается в компьютерах, я позвонил ему и попросил отследить твои приблизительные координаты. Для него это – плевое дело, а потому, уже спустя сорок минут, я предположительно знал, где тебя искать. Адресом пребывания была одна из многочисленных трасс, какие тянутся близ города Юкайа, но после уходят на запад, в сторону Редвуд Вэлли. Оттуда исходил твой последний вызов. Я попытался дозвониться до тебя, чтобы выяснить причину звонка, но ты не ответила. Я повторил вызов снова, а затем еще раз, но трубка неизменно сообщала, что телефон выключен. Не долго думая, я оделся и сел в автомобиль: что-то внутри меня подсказывало, что тебя надо спасать… Установив на навигаторе нужный маршрут, я выехал из города и уже через пару часов попал на трассу. Дальше, к сожалению, сеть пропала, и пришлось двигаться «в слепую». Я ехал по пустующей дороге, с обеих сторон которой непреступной стеной тянулся лес. Тщетно всматриваясь во тьму его ветвей, я пытался разглядеть тебя или, быть может, хоть какой-то намек. Бывало, мелькала мысль о том, что я полнейший дурак, скорее всего, произошла какая-то ошибка, а ты, на самом деле, дома. Но нога упрямо жала на газ, и я продолжал свои поиски. Пару раз мне казалось, что я видел силуэт какого-то человека, в руках он держал что-то отдаленно напоминающее ружье. От этого моя кровь буквально застывала, но боялся я не за себя… С каждой следующей минутой, проведенной в лесу, меня все больше одолевала мысль о том, что тебе здесь просто нечего делать. Какая девушка отправится на летних каникулах в мрачный, безлюдный лес за десятки километров от ближайшей цивилизации? Я оправдывал твое отсутствие этим, и надежда встретить тебя постепенно угасала. Я проклинал тот момент, когда решил, что твой звонок, а также показания компьютера имеют хоть какой-нибудь смысл, кроме банальной ошибки или глупого развода. Решив доехать до первого поворота, чтобы развернуться и поскорее направиться в сторону дома, я сильнее вдавил педаль газа. Но вот мои фары осветили песчаный съезд с асфальтированной дороги, он уводил куда-то в сторону от трассы. Оставив машину на обочине, я взял фонарь и сошел с основной дороги. Я не знал, что увижу: было какое-то предчувствие, которое толкало меня вперед. Где-то вдалеке лучи фонаря открыли моему взору поросший различными колючками холм высотой в несколько десятков метров, уходящий своей вершиной далеко ввысь. Огибая его, дорога тянулась дальше в неизвестном мне направлении, и я решил пройтись до поворота. По мере приближения перед моими глазами все отчетливее вырисовывалась загадочная картина: у подножия холма лежало тело. Мне казалось, что все это какой-то странный, необъяснимый мираж, но данное чувство становилось все слабее, пока не исчезло совсем. На песчаной дороге распласталась девушка в бессознательном состоянии. Это была ты, Сара, – в этот момент Адам чуть сбавил скорость и взволнованно посмотрел на меня, крепко сжимая руль, точно стараясь добавить побольше эмоций своему и без того стремному повествованию. – Я бросился на помощь, тогда еще и не подозревая, что наткнулся на тебя. Уже подойдя вплотную, глаза узнали знакомую блузку, только вот на сей раз она пропиталась кровью… Нащупав пульс на шее, я взял тебя на руки и отнес в трейлер. Там, к счастью, нашелся йод, бинты и какая-то одежда; твоя кожа за несколько часов, проведенных на улице, стала больше походить на резину, а губы вспыхнули синим оттенком. Я обработал раны, как только мог и заменил промокшую, пропитанную кровью блузку на толстовку. В тепле салона тебе постепенно становилось лучше, пришлось уложить тебя на кресло и пристегнуть, чтобы не сбросило на кочках и поворотах. Хотел сообщить о случившимся твоим родителям, но, найдя в кармане телефон, обнаружил, что тот полностью разряжен; скорую вызвать также не получилось из-за практически полного отсутствия связи. Я боялся, что ты не доживешь до утра…
Я слушала Адама, не решаясь вставить даже слова. Его рассказ казался мне настолько немыслимым и фантастическим, что у меня пропал дар речи. Но одно однако ж поразило больше всего: этот человек, совершенно не знавший меня, обменявшийся со мной всего парой фраз во время случайной встречи в автобусе, бросился при первом же позыве спасать совершенно чужую девчонку. Он не знал точно, где я, что со мной, не мог догадываться и об обстоятельствах моего «приключения». На секунду мне стало так приятно – я почувствовала себя нужной. Мне захотелось броситься Адаму на шею со словами благодарности, но он, видимо, прочитав это намерение, тактично остановил меня, сказав, что обниматься за рулем не лучшая идея. – Разбиться после произошедшего чуда было бы верхушкой невезения, – я с ним лишь согласилась и, слегка смутившись, отвела взгляд в сторону.
– Сара, можно вопрос? – при этом Адам снова слегка затормозил. – Что ты делала в том лесу?
Я на желала проживать даже в воспоминаниях тот момент ещё раз, а потому постаралась увильнуть:
– Это очень долгая история… не уверена, что ты хочешь…
Но не успела я закончить, как Адам меня оборвал:
– Сара, я посреди ночи подорвался и проехал треть штата, чтобы увидеть тебя полуживой на, возможно, самой богом забытой дороге во всей Америке! – я вновь уловила тревогу и страх в глазах Адама, как и во время его рассказа. – Я хочу знать все.
Тяжело вздохнув, я поняла, что мне уже не отвертеться. Следующие полчаса я посвящала своего новоиспеченного телохранителя во все детали прошедшего вечера. И если рассказ о побеге от родителей не вызвал особых перемен в поведении Адама, так как он уже это слышал, то после моих воспоминаний о магазинчике «Банды насильников» его лицо исказилось моментально. Я отчетливо вспомнила каждый звук того злополучного вечера, который шрамом останется в моей памяти навсегда, каждый образ и даже свои эмоции. По завершению рассказа, у меня создалось впечатление, будто произошедшее повторилось, но на этот раз я все пережила вместе с Адамом.
– Ну, у меня просто в голове не укладывается, как?.. Как ты выжила? Сара, тебе кто-нибудь говорил, что твоим везением можно умываться? Ты избежала гибели от рук насильника в магазине, потом тебе удалось скрыться от второго в высокой полевой траве, где чудом издавшая вопль птица развернула убийцу, стоявшего прямо перед тобой… Когда же ты решила позвонить мне?