Позднее счастье Вероники
– Маша чуть что – капризничает, а Сева забил на учебу. Мол, образование ему ни к чему, «…в бизнесе главное – быстро соображать».
– Ох, узнаю я чьё-то компетентное мнение! – фыркнула младшая сестра. – Вот прямо будто вижу его перед своими глазами!
Под личным местоимением «его» подразумевался Валера, которого Ника всегда недолюбливала, что старшей сестре сначала казалось обидным: любишь меня, считала она, люби и моего мужа! Но Ника в своей неприязни оставалась крайне корректной, позволяя себе лишь редкие ехидные выпады в сторону зятя. Да и то, когда это слышала только Вероника.
И, если честно, Валера тоже недолюбливал сестру жены. «Что она из себя корчит?» – говорил он после семейных вечеринок, но ради Вероники старался держаться с родственницей, по крайней мере, нейтрально.
Как ни пыталась Вероника наладить родственные отношения, и муж, и сестра оставались при своем мнении. В конце концов, Вероника махнула рукой, оставив все как есть.
Вот и сейчас она только рассмеялась:
– Ладно тебе! У него сложный период. Он работает над новым бизнес-проектом, пытается найти партнеров, создать клиентскую базу. И….
– Видела я твоё божество недавно в городской кофейне с какими-то мотоциклистами – он растолстел, и пивком от него несло. Пожалуйста, сними уже розовые очки, пока они в глаза тебе не треснули! Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала от разочарования.
– Ника, ты утрируешь! Мы все имеем право на моменты слабости, верно? А ты после разрыва с Альбертом неделю висела в соцсетях, ела мороженое и из дома не выходила.
– Неделю, дорогая моя! – подчеркнула сестра. – А муж твой полгода в неадеквате…
– Ладно, я уже приехала, поэтому поговорим позже.
Вероника прервала разговор. На самом деле, она была только на полпути к офису, но продолжать обсуждение проблем своего мужа больше не хотела. Во-первых, как бы они ни были близки с сестрой, подразумевалось в таких разговорах нечто нечестное по отношению к Валере. Вероника так мало видит его сейчас, так мало разговаривает, что, наверное, просто не осознает, как ему тяжело и плохо. Понятно, почему мужа тянет выпить. И то, что он до сих пор не смог ничего изменить, говорит не о том, что Валера плохой бизнесмен, а об уровне критичности всей ситуации.
Нике этого не понять – сидит себе дома и строчит свою талантливую прозу, а вот Вероника переживала трудные моменты. Да хотя бы с этим пресловутым вирусом, чтоб его…
Нет, осуждать Валеру она не будет.
В офисе уже царила суета, Леша метался по кабинету в ожидании крутого клиента:
– Они хотят на Борнео, а я ничего не знаю об этом острове, кроме того, что там растет какой-то вонючий цветок, который пахнет как труп!
– Не мельтеши, – остановила его Вероника, – забудь о трупах. Я все знаю о Борнео…
И день покатился от утра – к обеду, от обеда – к вечеру, через встречи, звонки, переписки, отложенные рейсы и перепутанные брони номеров в отелях таких далеких стран, что и представить трудно.
Лишь переступив порог квартиры, Вероника вспомнила о домашних делах. Валера уже спал на диване, пустые бутылки из-под пива заполнили мусорное ведро. Маша сказала, что к доктору папа ее не возил, а вечером они ели печеньки, которые купили по дороге домой, когда папа заезжал в магазин за пивом.
Сева снова не сделал домашку, заявив, что ему ничего не задали, а когда Вероника нашла задание в дневнике, напомнил, что у него нет тетрадей, ведь вчера их размалевала Маша. А в канцтовары они не попали…
Накормив детей ужином, разобрав разбросанные по квартире вещи, перемыв посуду и заправив стиральную машину, Вероника вдруг вспомнила о сне, который привиделся ей этой ночью. Неужели он о ее жизни?..
«Нет! – она решительно встала, – я не позволю, чтобы от моего брака остались руины! Я не упаду в пропасть!»
Глава 3
Что написано пером…
– Не все рабочие дни одинаково продуктивны, – заявил Леша, комично сдвинув брови домиком и приняв глубокомысленный вид.
Вероника ободряюще рассмеялась:
– Да ведь все хорошо! Твои клиенты отправились на Борнео. А то что сейчас мы с тобой гуляем вместо работы, так… весна ведь!
Они медленно шли по «парящему мосту» в парке «Зарядье», наслаждаясь свежим весенним воздухом, весело врывавшимся в легкие и словно бы разгонявшим тревожные мысли в голове. Во всяком случае Вероника ощущала сейчас именно это, а Леша… Она бросила на него короткий изучающий взгляд. Похоже, ее деловой партнер и хороший приятель не чувствовал ничего подобного.
Вряд ли он действительно расстроился из-за недостатка клиентов. Им двоим было хорошо известно, что день на день не приходится и если сегодня пусто, то завтра будет густо. Но было в выражении Лешиного лица нечто такое, что заставило Веронику приглядеться к партнеру внимательнее.
Леша был того же возраста, что и Вероника, а знакомство их длилось чуть ли не с детства. Спортивный парень из хорошей семьи, умный, деловитый. Окончив Бауманку, он не стал работать по профессии – слишком любил путешествия и приключения. Собственно и в их бизнесе его темой стали «адреналиновые туры»: поездки на горнолыжные курорты, путешествия к океану для сёрфинга на двухметровых волнах, альпинистские вылазки хоть на Эльбрус, а хоть на Килиманджаро, дайвинг, кайты, парашюты, горные велосипеды и все тому подобное.
Долгие годы Вероника искренне считала, что Леша вообще не способен испытывать хоть какой-то страх, но появилась томная красавица Валюша и смельчак, который спокойно гладил акул, вдруг растерял весь свой кураж. Любовь стала тем сортом адреналина, который оказался ему не по зубам – бесстрашный партнер Вероники теперь умирал от ужаса при одной только мысли, что может расстроить свою королеву или вызвать ее недовольство.
Валюша возникла на горизонте с полгода назад, но ее влияние уже заметно ощущалось. Алексей разлюбил ездить в ознакомительные туры, чтобы оценивать новые дайвинг-клубы или свежепроложенные маршруты для скалолазания. Старался не задерживаться на работе по вечерам, исчезал из офиса в перерыв, чтобы пообедать со своей девушкой. Веронике даже казалось, что работа превращается для него в обузу. А ведь еще недавно в ней заключался смысл Лешиной жизни.
«Неужели он хочет уйти из агентства?» – пронзила Веронику неприятная мысль. Вместе они проработали более десяти лет, и меньше всего на свете хотелось бы потерять порядочного и трудолюбивого партнера, с которым приятно и легко работать. И особенно не вовремя это сейчас, учитывая ситуацию с бизнесом Валеры. То есть с его отсутствием. «Одной мне не справиться со всеми делами фирмы! – подумала Вероника и тут же осадила себя: – Чего я паникую раньше времени?»
– Слушай, может, в кафе зайдем? – предложил Леша.
– Да, давай, а то я немного замерзла, – согласилась Вероника, ощущая, как растет внутреннее напряжение. Леша явно искал удобное местечко, чтобы поговорить. И если бы не планировался серьезный разговор, то сгодился бы и офис. Но раз уж они идут в кафе, то…
Устроившись за столиком у окошка, Вероника заказала кофе и чизкейк. Леша предпочел чай и сэндвичи. Некоторое время они молчали, а потом он сказал:
– Ты помнишь, как мы открыли турагентство?
– Еще бы! – улыбнулась Вероника, скрывая тревогу. – Тогда я боялась клиентов больше, чем пираний, а ты был таким уверенным, будто сто лет туристическим бизнесом занимался.
– Просто притворялся, а то клиентам приходилось бы вытаскивать нас из-под столов, где мы прятались, за ноги!
Вероника рассмеялась, представив себе это зрелище. Леша фыркнул от смеха, но вдруг стал серьезным.
– Мы с тобой ведь не только партнеры, правда? – спросил он.
– Мы – соучастники, – хихикнула Вероника.
– Друзья, – уточнил Леша. – Я же могу с тобой открыто говорить?
Дождавшись ее кивка и улыбки, он продолжил:
– У меня в жизни все изменилось…
– Валентина?
– Вчера я сделал предложение.
Вероника радостно всплеснула руками:
– Поздравляю! Знаешь, вам надо на медовый месяц поехать в Японию, к термальным источникам. Твоя жена будет в восторге!
– Но она еще не сказала «да»…
– Почему?
– Вероника, ты только не обижайся… Но Валентина считает, что у нас с тобой были отношения. Помнишь, она заходила к нам на прошлой неделе, я вас знакомил? Ну и с тех пор Валя уверена в этом. Говорит, что ты слишком красивая и секси чтобы мы просто вместе работали и никогда не… ну, ты понимаешь!
Веронику неприятно поразило мнение Лешиной пассии. В каком мире живет эта Валентина, если считает, что мужчина и женщина не могут вместе работать без того, чтобы прыгнуть в постель?
– А она знает, что я замужем и у меня двое детей?
– Ну, конечно! – Леша вздохнул. – Ну, она не думает, что у нас прямо сейчас роман, ведь это бы означало, что я ей изменяю. Но в тебе она видит постоянную угрозу, понимаешь? Когда я предложил пожениться, она так прямо и сказала: «Нет, пока ты работаешь с Вероникой!» И я просто подумал… может, мы могли бы как-то решить эту проблему?
Он умоляюще посмотрел в глаза Вероники, но она едва ли заметила это, думая о том, что сейчас Леша хочет именно то, что потом возненавидит. Если Валюша сейчас ставит перед ним такие условия, то чего ждать далее?
А еще обидно, что он мог так легко пожертвовать их общим делом только ради того, чтобы жениться на девице, с которой и знаком-то всего ничего!
– И как, – произнесла неожиданно замерзшими губами Вероника, – мы будем решать эту проблему?
– Ну, я мог бы выкупить твою долю, например… Ты сможешь открыть собственное агентство! – с преувеличенным энтузиазмом объяснил Леша. – Я хорошо заплачу, я ведь все понимаю.
– А понимаешь, что я стану твоим конкурентом? – спросила Вероника. Она все еще была подавлена, но начинала злиться. – Моя клиентская база круче твоей, ты сам это знаешь. И я лучше разбираюсь в маршрутах для семей, для пожилых туристов, для романтических парочек. У меня есть связи в сетевых отелях и…
Леша выставил руку, словно защищаясь. Его улыбка, казалось, полиняла:
– Вероника, я ведь по-дружески предложил! Ты не думай, что я не понимаю, в какой ситуации сейчас ваша семья. Ты не сможешь выплатить мне мою долю, чтобы я ушел из нашего агентства. А разве вам с Валерой сейчас не нужны деньги? Может, ты смогла бы и ему помочь, и сама что-то для себя придумать. Я же на твоей стороне!
В его словах все же имелся какой-то смысл, вдруг остудивший возмущение Вероники, потому что ответила она совершенно спокойно:
– Давай возьмем паузу! Я услышала тебя, но не готова решать здесь и сейчас. Если ты не против, то я подумаю над тем, что ты сказал. Найдем выход, чтобы устраивал тебя и… Валентину.
Ее партнер вдруг опустил глаза, будто прочитав мысли Вероники и поняв, что прямо сию минуту, возможно, он совершает очень серьезную ошибку.
Леша встал и, забыв попрощаться, направился к выходу из кафе.
Вероника вдруг ощутила, что вместе с ним из ее жизни исчезает какая-то очень важная часть.
Отвернувшись к окну, Вероника смотрела на улицу Москвы, заполненную пешеходами и машинами, освещенную, но еще не согретую слабым мартовским солнцем.
«Скоро придет тепло, – сказала она себе, – скоро все будет хорошо! Из любого безвыходного положения всегда есть выход, а еще судьба заворачивает подарки в неприятности. Я разберусь, что-нибудь придумаю…»
Мотивационный монолог, которым она пыталась утешить тревогу в сердце, вдруг прервался. Мимо кафе шел молодой человек, замотанный шарфом до ушей и в надвинутой на лоб фуражке. Он глянул в окно и, заметив Веронику, спешно вошел внутрь помещения.
Еще пара секунд и парень в фуражке уже стоял перед ее столиком.
– Привет, Альберт, – сказала Вероника, наконец-то разглядев его лицо.
– Утихомирь свою безумную сестрицу! – громко потребовал бывший парень Ники. – Ты должна…
Люди, сидящие в кафе, стали оборачиваться на его возмущенный голос. Вероника поняла, что еще один стресс в этот день ее просто доконает, поэтому встала из-за столика и молча направилась к выходу из кафе.
Но Альберт, не пожелав сдаваться, схватив ее за локоть.
– Ника вообще перестала себя контролировать, – продолжил он, – я еще сведу с ней счеты, она узнает…
Вероника ощутила, что у нее потемнело в глазах. Это была не злость, а скорее какое-то секундное отчаяние, приступ раздражительности, чего прежде она в себе не замечала. А он все говорил и говорил, наседал и наседал…
Резко вырвав локоть из судорожно сжатых пальцев Альберта, Вероника несильно, но сердито отпихнула его. Неожиданно он потерял равновесие и плюхнулся на пол между столиками, заставив нескольких посетителей вскочить. Его фуражка отлетела в сторону.
Изумленная Вероника увидела на его лбу надпись, сделанную, видимо, фломастером: «Подлая тварь!»
«Вот как Ника расквиталась со своим обидчиком! – сообразила она, – да уж, что написано пером – не вырубить топором…»
Далеко не идеальная физическая форма Альберта и узенькие брюки не позволяли ему обрести вертикальное положение без помощи рук, но ими он прикрывал свой расписной лоб, загнав себя просто в патовую ситуацию. Окружающие посматривали на него, переглядываясь и хихикая. Видимо, надпись удалось разглядеть не только Веронике.
В этот момент Альберт был таким беспомощным, что ее раздражение растворилось в жалости. Первым делом она, подняв с полу фуражку, быстро нахлобучила ее на голову журналиста. Потом помогла подняться, а затем вытащила из кафе, попутно прокомментировав:
– Спасибо за внимание, друзья! Шоу кончилось, возвращайтесь к своим чизкейкам!
– Ты думаешь, она только на лбу мне надпись сделала?.. – уже не возмущенным, а плаксивым тоном начал жаловаться Альберт, когда Вероника посадила его в свой мерсик.
Он расстегнул рубашку и показал грудь с надписью: «Я мерзавец потому, что оболгал Нику Кольцову!»
– Но как ей удалось сотворить такое?
Альберт закатил свои тускло-голубые глаза:
– Твоя сестра такая подлая!
– Ты будь вежливее, когда говоришь о моем близком человеке, – серьезно посоветовала Вероника, и он сменил тон.
– Да, я повелся, моя глупость… Ника позвонила вчера и сказала, что не сердится за мою выходку, а понимает, как мне было больно оттого, что она меня бросила. Блин, Вероника, эти писатели просто мысли читают! Я ведь действительно отомстил ей только потому, что мне плохо без нее. Я не спал, не ел, не мог работать, все думал о ней…
– Да, молодец, – саркастически похвалила Вероника, – думал-думал и додумался до того, чтобы оболгать Нику и лишить ее возможности участвовать в конкурсе!
Альберт живо возразил:
– Но я злился! Мне было обидно понимать, что эта талантливая и прекрасная девушка не нуждается во мне больше. Тебе когда-нибудь разбивали сердце?.. – он сделал паузу, всматриваясь в лицо собеседницы, и заключил: – Нет, тебе не понять! Таких, как ты, не бросают!
Вероника рассмеялась:
– Тише, а то сглазишь! Но ты не закончил свою историю.
– Ах, да! Ну и вот, звонит мне, значит, Ника и предлагает встретиться. Зовет в гости! Я обрадовался, купил цветочки и побежал на ее зов. Она встретила меня бокалом вина – выпить за примирение. Ничего не подозревая, я опрокинул его залпом и… заснул. Проснулся утром – Ники дома не было. Я опаздывал на работу, поэтому быстро оделся и побежал домой. Каким я был счастливым, думая, что Ника простила меня, и мы провели ночь вместе! – всхлипнул он довольно натурально. – И тут вдруг замечаю, что на меня смотрят люди и ржут в голос! Уже дома глянул в зеркало и увидел эту жуть… Полдня ходил на работе в фуражке. В обед побежал в магазин за какими-нибудь растворителями – водой-то фломастер не отмывается! И вот встретил тебя. А чем фломастер оттереть можно, не знаешь?
– Это зависит от того, каким фломастером тебя расписали. У меня в машине есть жидкость для снятия лака, можно попробовать.
Вероника достала пузыречек из бардачка и протянула Альберту, развернув к нему зеркало заднего вида. И пока он оттирал лоб платком, смоченным в пахучем химикате, попыталась его урезонить:
– Разве ты не понимаешь, что эта статья навредила Нике? Ее роман заслуживал победы в конкурсе, а из-за тебя…
– Не из-за меня, – перебил ее Альберт, – я просто выполнил за…
Он осекся, а Вероника вдруг сообразила, что произошло на самом деле:
– Говори правду, Альберт! Ты написал эту проклятую статью по чьему-то заказу?
Он ничего не ответил, только быстро глянул.
– А ну, убирайся из моей машины! – приказала она тихо и решительно.
Альберт набрал побольше воздуха в легкие, чтобы снова начать врать, но, встретившись взглядом с Вероникой, молча выскочил на улицу, не выпустив из рук пузырек с жидкостью для снятия лака и платочек.
Вероника завела машину, поправила зеркало и поехала в офис. Она еще не решила, расскажет ли об этой встрече и своем открытии сестре. Ника не захочет восстанавливать отношения с Альбертом, так для чего ей знать, что он не просто дрянной человечишка, а еще и продажная шкура? С другой стороны, возможно, сестрице следует знать о том, что вокруг нее плетутся козни.
«Надо было расспросить Альберта, кто ему заказал статью! – корила себя Вероника. – Что же я так оплошала!»
Вскоре ее мысли переключились на другие дела. Надо было свозить Машу к дефектологу, раз уж Валера никак не мог найти для этого времени. Следовало обдумать Лешино предложение. А еще Вероника некстати вспомнила, что сказала о ее муже Ника. И ведь сестрица права: он, действительно, слишком застрял… в своем застое.
Весенний день продолжался, но теперь Веронику так затопили мысли о проблемах, что она почти забыла и о грядущем тепле, и о том, что все обязательно будет хорошо…
Глава 4
Сюрприз
«Что бы ни происходило за день, а к вечеру она снова улыбается!» – говорила о своей старшей внучке бабушка. И называла неваляшкой – как бы ни раскачивалось настроение внучки, оно всегда возвращалось в состояние оптимистичного равновесия.
Вот и в этот вечер, после всех событий непростого дня Вероника приехала домой, улыбаясь, с пакетом, наполненным разной вкуснятиной. Она горела желанием рассказать Валере о выходке сестры. Пусть посмеется – это же просто цирк, и Ника в своем репертуаре!
Валера снова был слегка подшофе, в типичном уже для него придирчивом настроении и на веселый рассказ жены отреагировал совсем не так, как ожидалось:
– А поделом ей! Правильно этот… как его… Адольф статейку написал. Нику давно пора на место поставить, – сказал он, оборвав звонкий смех Вероники, вспомнившей, как выглядел журналист, сидя на полу и прикрывая рукой надпись на лбу!
Комментарий мужа огорошил ее:
– Но он же оболгал Нику!
– Ты, правда, веришь, что она что-то дельное нацарапала? Ой, успокойся. Жалкий выпендреж, не более того!
– А ты читал?
– Да зачем мне читать эту чушь?!
– Не читал, но осуждаю, – процитировала Вероника известную фразу.
Он выглядел таким самодовольным, таким упёртым в свои узколобые представления об окружающем мире! И этот запах пива, раскрасневшееся лицо, мутные глаза, отвисшая нижняя губа, влажная и какая-то бесформенная…
«Был ли он раньше таким или только сейчас вдруг испортился?» – подумала она, не в силах оторвать взгляд от его лица, словно наказывая себя за что-то этим зрелищем.
В те времена, когда они полюбили друг друга, Валера был симпатичным, ярким. Густые темные кудрявые волосы, синие глаза, большой смеющийся рот. Шутил он не всегда утонченно, но уж точно без этого чванства!
Да и книги читал, не ленился. Они тоже сыграли свою роль в их сближении. Валера любил толстые романы о знаменитых бизнесменах вроде Генри Форда, обожал Вайнеров, но с большим любопытством проглотил и несколько лучших романов Ремарка. Он, вообще, многим интересовался и открыто смотрел на окружающий мир.
Да, вот это и любила в нем Вероника. Как и его доброту, надежность, полнейшую неспособность хоть в чем-то отказать «спиногрызам», как называл детей сам Валера. При этом он так улыбался, что противное слово звучало ласково, выражая всю глубину отцовской любви и гордости.
А сейчас Вероника видела перед собой совсем другого человека. В какой момент их жизни с ним произошло все это?..
– А ведь через месяц у нас тринадцатая годовщина свадьбы, – сказала она некстати.
Ее слова, как ни странно, насмешили Валеру:
– Чертову дюжину лет я с тобой тут… торчу! Да уж, хорошее дело браком не назовут!
Пожав плечами, Вероника ушла на кухню. На обиды и ссоры сил уже не хватало.
…Промучившись без сна до трех утра, она вышла на застекленную от пола и до потолка лоджию, села в шезлонг, накрылась пледом и стала смотреть на ночную Москву до тех пор, пока мерцание огней не убаюкало ее. Проснувшись ровно за полминуты до того, как сработал будильник, она вдруг поняла, что надо делать.
«Как я могла не сообразить! – думала она, улыбаясь внезапному озарению. – Сама судьба предложила мне решение, а я еще о чем-то раздумывала, капризничала… Ведь, если правду говорить, Валера переменился рядом со мной, пока мы были женаты. Значит, это и моя вина! Не на все сто процентов, но частично – я тоже виновата. И раз так, то должна все исправить».
Она вскочила, чуть не опрокинув шезлонг, и побежала готовить завтрак, будить и собирать детей в садик и школу. День завертелся в обычном порядке.
Прошел почти месяц
– Поверить не могу, что ты устраиваешь Валере сюрприз на годовщину свадьбы! – покачала головой Ника.
Старшая сестра рассмеялась:
– А что тут такого? Это же мой муж.
– Ну, а он устроит тебе сюрприз?
– Пока что у него нет денег, – ответила Вероника, продолжая сиять. – Но скоро все изменится!
Ника смотрела на нее, как на ненормальную.
Сестры пили чай на кухне бабушкиной двушки, в которой теперь жила младшая из них. Она отремонтировала квартиру, но почти ничего в ней не изменила и даже кухонную мебель оставила прежнюю, времен развитого социализма. Вероника обожала бывать здесь, словно на минуточку заглядывая в свое детство.
Ника тем временем продолжала возмущаться зятем:
– Что может измениться, если столько времени до того не менялось? Ты вот и сестра старшая, и замужем почти тринадцать лет, а все в чудеса веришь! Валера сломался, потеряв свой бизнес, понимаешь?
– Ничего. Сломался – починится.
– Так что ты задумала? – взгляд Ники просто въелся в лицо сестры. – Я почти не видела и не слышала тебя целый месяц. Прямо с того дня, когда ты Альберта в кафе перевоспитала. За это время ты что-то натворила, так? Ты беременная?
– Че-го? – изумилась Вероника.
– Ну, некоторые женщины считают, что рождение ребенка стимулирует отца взяться за ум. Правда, обычно, узнав, что на подходе младенец, муж просто сбегает из дома навеки и навсегда, а жена остается…
Махнув на нее рукой, Вероника снова рассмеялась:
– Ты великая писательница потому, что великая выдумщица! Нет уж, у меня имеется полный детский боекомплект… А что ты об Альберте сказала, я его перевоспитала?
– Он вдруг позвонил и сообщил, что ты с ним так хорошо поговорила, что он просто переродился, – Ника хмыкнула с большим сомнением. – Предлагает встретиться. Типа помириться. Но на фиг он мне нужен? Как я вообще могла с ним встречаться? Видно случилось помутнение рассудка.
– Это уж точно, – согласилась Вероника. – Ладно, мне пора. Я столик заказала в ресторане, а еще куча дел.
– Хочешь, я с детьми посижу вечером?
– Спасибо, но я уже няню вызвала из агентства. Позвоню тебе завтра!
Слегка потянувшись, словно готовясь к спортивному соревнованию, Вероника пружинисто встала и направилась к выходу.
– Но сюрприз!.. – сестра бросилась за ней следом, но получила только таинственную улыбку и хлопок закрывшейся перед ее носом двери.
– Ох, неладное она задумала! – вздохнула Ника, возвращаясь к столу и своим мыслям о новом романе.
Рубиновое платье, купленное к годовщине свадьбы, стало самой рискованной и, пожалуй, раскованной вещью в гардеробе Вероники. Оно оставляло плечи открытыми, а разрез на боку обнажал правую ногу до самого бедра при каждом шаге. Глядя на этот шедевр, висящий на плечиках, невозможно было представить, как его вообще можно пристроить к женскому телу, но когда Вероника все же ухитрилась его надеть, то изумилась, насколько же удобно ей в этом несусветном платье!
«Почти как в пижаме!» – подумала Вероника, хихикнув.
И все-таки решение отвалить за наряд кругленькую сумму родилось вовсе не потому, что платье комфортно сидело. Оно стоило своих денег потому, что в нем Вероника выглядела просто сногсшибательно!
– Да это платье на вас шилось, – заметила продавщица бутика, – у нас тут какие только селебрити не одеваются, но я никогда не видела, чтобы на них так сидели вещи… У вас просто идеальная фигура!