– Да колол он меня потом еще в кабинете, но ты же знаешь меня. По сравнению со мной Зоя Космодемьянская – болтушка. Короче ничего не добился еще и извинился…
– Ну ты и жук…
Остаток вечера друзья смотрели американский фильм про вторжение на Землю с прикольным инопланетянином, назывался он вроде бы: «Секретный материальчик». За добрым инопланетянином гонялась секретная служба во главе со стервозной теткой, пытавшаяся отправить его в заключение, но с помощью двух землян – раздолбаев, он каждый раз ухитрялся в последний момент ускользнуть.
***
Пожилая и словно высохшая от пылающих в ее душе темных страстей женщина потрясла сухеньким кулачком над головой, в другом она цепко паучиха пойманную муху, зажала громкоговоритель:
– Мужчины и женщины, люди других гендеров, немцы! –усиленный голос раскатился над запрудившей и проезжую часть и тротуары толпой, зажатой между массивными, имперского вида зданиями центральной улицы Берлина – Фридрихштрассе. Казалось, что они, рожденные в период имперского величия Германии, с презрением смотрели на выродившихся потомков своих гордых строителей. Заглушая далекие шумы проносящихся по центру города автомобилей, звуки плыли между угрюмыми: серыми и черными фасадами домов с неизменными магазинчиками на первом этаже, винными с объявлениями – «продажа временно запрещена», с замысловатыми балконами и высокими решетчатыми окнами без штор; над готическими шпилями и островерхими мансардами; над радужными знаменами ЛГБТ, над зелеными – партии зеленых, над плещущими на холодном ветру белоснежными плакатами – что на них написано издали не разглядеть, пока не затихли вдали.
Женщина подняла горящие фанатичным блеском глаза к хмурому, совсем не весеннему небу с тяжелыми, серыми тучами, почти царапающими крыши домов, словно через толстую вуаль атмосферы могла увидеть зависшие над Землей корабли пришельцев.
– Человечество дождалось! Высшие космические силы прибыли на Землю, они помогут возродить погубленную неразумными людьми экологию Земли! Мы больше никогда не будем сжигать ужасный газ и уголь и портить атмосферу выбросами углекислого газа. Нам помогут!
А что делают наши правительства и средства массовой информации? Вместо того, чтобы протянуть пришельцам руку дружбы, они нагнетают вокруг них самую настоящую истерию! – последние слова старуха почти провыла.
Жадно внимающая толпа взорвалась одобрительным гулом. Лишь кучки полицейских в полном вооружении и со щитами на периферии митинга, всего пара сотен человек, безучастно смотрели на оратора, покуривали. Они еще и не такое видели. Рядом с ними суетилось несколько корреспондентов, в основном немецких. Бурное обсуждение прибытия инопланетян давно уже не такая новость, чтобы привлечь внимание иностранных СМИ.
Высокий, с ухоженной бородой и намечающимся «пивным» животом специальный корреспондент общественной телекомпании ARD: Фрайгерр, запахнул потуже ворот куртки и презрительно скривился. Что за бред она несет? А если это действительно вторжение? Пришельцы игнорируют все попытки связаться с ними. Почему? Это невольно наводило на подозрение, что их цели не так чисты, как уверяла фрау. Но двадцать лет работы на телевидении приучили его к известному цинизму. Все эти лидеры общественного мнения действуют по одному шаблону. А зачем напрягаться? Это в одиночку человек способен на критическое мышление, а в толпе весьма немногие, только настоящие личности, которых, увы, мало. Там действуют иные законы чем в повседневной жизни. Еще древнегреческий мудрец Солон заметил, что один отдельно взятый афинянин – это хитрая лисица, но, когда афиняне собираются на собрания, имеешь дело со стадом баранов. Роль вожака заключается в том, чтобы создать веру, неважно во что. Для этого надо воздействовать не на разум, а на чувства – испытанный прием демагогов. Рассуждения и доказательства не нужны. Требуется утверждение и повторение этого утверждения и чем более оно будет кратким и, чем проще и нелепее выдумка, тем больше у демагога шансов на успех. Впрочем, пусть болтают что хотят, его дело все снять и прокомментировать!
– Иоганн, – произнес Фрайгерр, притрагиваясь к плечу оператора, – сними общий вид этого бедлама.
Не отрываясь от экрана камеры Иоганн кивнул и медленно развернулся на девяносто градусов, беря в прицел собравшихся на улице демонстрантов: мужчин, женщин и представителей модных в Европе других гендеров, молодых и старых, полных и худых.
– Сбрендившие от ненависти особи, – продолжала кликушествовать женщина, – верно подметили, что в больших кораблях многочисленный экипаж. Но что это означает? Это означает, что их планету постигла катастрофа или их прогнали враги. Значит нам несказанно повезло, мы можем оказать Высшему разуму неоценимую помощь!
Корреспондент вновь поморщился. Ну что она несет! Разве можно так однобоко воспринимать действительность? Внезапно его внимание привлекло здание на периферии митинга – метрах в ста. Распахнулись ворота дома, оттуда вышло трое, похожие словно близнецы: крепко сбитые, с короткой стрижкой, тяжелая обувь в полувоенного вида черных куртках-бомберах. Чувствовалась в них какая-то агрессия и Фрайгерр приложил к глазам ладонь. Один из короткостриженых обернулся к товарищам и ткнул пальцем в сторону оратора, а потом из рукава куртки выпала короткая полицейская дубинка.
Внезапно и резко, словно топор по натянутому канату пришло понимание. Выцветшие светло-голубые глаза корреспондента расширились. Это скинхеды или еще кто-нибудь придерживающийся сходных взглядов и драки с демонстрантами не избежать.
– Иоганн! – произнес дрогнувшим голосом, рука крепко схватила оператора за предплечье, – Смотри, тут, похоже, наклевывается драка. Вторая вытянулась по направлению к странной троице. Это словно стало сигналом. Скинхеды, если это были именно они, с ревом кинулись на толпу, а из черного провала двора выбегали все новые и новые люди с палками, арматурой или дубинками в руках. Навстречу им с ревом, почти заглушившим крики паникующей толпы: «Скинхеды!» кинулись крепкие молодые парни, отличающиеся от оппонентов только цветом одежды: такие же не стесняющие движение куртки, прочная обувь и главное лица, не изуродованные излишним пацифизмом. Зеленые и прочие ЛГБТ давно обзавелись группами поддержки, обеспечивающими безопасность.
Все дальнейшее происходило быстро, поражающе быстро.
Полицейские зашевелились, кинулись наперерез, но поздно, слишком поздно. Противники сцепились. С размаху задубасили битами и железными арматурами. Бешенные выкрики, мат, глухой стук соударяющихся палок, смешались в жуткую какофонию. На мостовую брызнула первая кровь. Через секунды драка превратилась в дикую свалку, где каждый сам за себя.
– Снимай, снимай, – проорал в ухо оператора корреспондент. Да за эти кадры он еще дополнительную премию с компании слупит! Настоящий эксклюзив и экшен!
Вот боевик зеленых с коротким ежиком светлых волос с разворота пробивает ногой в грудь оппоненту. Охнув, боец падает на окровавленную мостовую.
Рядом размашистым хуком сносят на затоптанный асфальт его неудачливого товарища.
Двое боевиков с криком молотят упавшего скинхеда с арматурой по голове, по бокам – не важно, вопли боли упавшего почти не слышны.
Высокий, по два метра боевик бьет ногой по ребрам в каратистком стиле скинхеда с рваным шрамом на лице от рта до виска. От удара того развернуло на сто восемьдесят градусов, обливаясь кровью он рухнул на асфальт.
Из-за спин боевиков выскочил патлатый парень, в руке блеснул нож и тут же вонзился в тело. «Зеленый», согнулся, между прижатыми к животу пальцами проступило алое. Подскочил боевик, с разбегу добавил по голове нунчаками. Стук, словно от удара по стволу дерева, взгляд остекленел. Словно подкошенный, рухнул на грязный асфальт.
Рядом валялся в расплывающейся под ним луже крови лысый парень. Глаза закатились, открывая страшно блестящие белки. Тело сотрясает крупная дрожь, отходит.
Парень с лицом, закрытым черной банданой, с криком мощно бьет противника кулаком в нос, раз, другой. Потом добавляет в окровавленное лицо лбом, несчастный беззвучно рушится вниз.
Лысый боевик ударил битой, с деревянным стуком та встречается с короткой полицейской дубиной его противника.
Вклиниваются полицейские, молотят дубинами всех подряд, пытаясь разделить противников.
Горящими от возбуждения глазами Фрайгерр смотрел на драку «противников» и «поборников» пришельцев. Такого он даже в боевиках не часто видел, а сейчас все по-настоящему!
Позади, в паре метров, послышалась яростная брань. Фрайгерр начал поворачиваться, но не успел, бита ударила по затылку. Перед глазами словно взорвалась тысяча фейерверков. Окровавленный корреспондент телекомпании ARD упал на мостовую без сознания.
Интермеццо тайных лож
Тайные общества – от этих слов так и тянет запахом тайны, закулисной власти, сумасшедших денег и крови. С конца XVIII века пользовалась популярностью теория, что миром правят ставящие перед собой цель подрыва устоев христианской цивилизации и подмену собой правительств тайные общества. Иные считали, что общества – всего лишь ширма – слепое орудие, за которой прячутся управляющие миром евреи. Но все эти многочисленные теории не имели документальных подтверждений. Более того исследователи тайных обществ связывали появление слухов о масонском заговоре с сознательной дезинформацией иезуитов или государства. Означает ли это что тайные общества всего лишь сборища безобидных чудаков, не оказывающих влияния на политику и правительства? Конечно нет!
В 1981 году из-за деятельности масонской ложи «Propaganda Due» году в Италии разразился громкий скандал. В состав ложи входили самые могущественные персоны страны: министры, лидеры популярных партий, 23 депутата, 10 префектов, 6 адмиралов, 7 генералов финансовой гвардии, 10 генералов корпуса карабинеров, около ста президентов частных и государственных фирм, 47 директоров банков, высокопоставленных офицеров, крупных юристов, журналистов и политических деятелей. Под контролем ложи находились 4 издательства и 22 газеты. Она активно участвовала в политической жизни целого ряда стран: Италии, Аргентины, Уругвая, Бразилии. За это ее называли «государством в государстве» или «теневым правительством.
Не меньшим, если не большим влиянием пользовались тайные общества в англосаксонских странах, прежде всего в США. Любовь к закрытым клубам американцы переняли от англичан. В Штатах таких заведений полно – включая древнейший South River Club, основанный еще в начале 1700-х, пенсильванскую Schuylkill Fishing Company и Old Colony Club – первый клуб классического типа, открытый в 1769-м. По сравнению с ними закрытый Богемский клуб, расположенный в «городе Монте-Рио, Калифорния – только для сливок общества и мужчин, сущий младенец. Появившийся на свет в Сан-Франциско лишь в 1872 году клуб стал наиболее известным в мире клубом и многие, считали, что Богемская роща – то самое место, где плетутся нити опутывающего весь мир заговора, где встречается пресловутое тайное мировое правительство и проходят сатанинские гей-ритуалы…
До прибытия пришельцев оставалось еще два года и ни один предсказатель не мог его предвидеть.
Теплый калифорнийский июльский вечер, четверть десятого. Богемская роща. Тянулись ввысь, почти цепляясь за небо, неохватные реликтовые секвойи с корявой и красно-коричневой, покрытой бахромой седых лишайников корой, под ногами лежала глушащая шум шагов перина из гниющих иголок, топорщились пожухлые, желто-зеленые кустарники с метелками мелких цветов. Деревья росли густо, в нечастых разрывах колючих крон маячило безоблачное, пронзительно-голубое небо. Два облачка: одно побольше, другое поменьше, летели, почти цепляясь за колючие вершины деревьев, к далекому океану. Еще не темно, но внутренности леса постепенно темнели и от этого становилось тревожно на душе. Не слышно ни птиц, ни цикад, словно все живое спряталось от жары или чего-то иного, таинственного. Тревожную тишину нарушал свист ветра в кронах лесных великанов; он пах хвоей и перегретой на солнце землей. Вслед за уходящим солнцем по земле неторопливо ползли непроницаемо-густые тени от деревьев.
Вдали совершенно не к месту и не ко времени – ее время ночь, заухала сова, но деревья приглушили и смягчили пронзительный вопль, словно ставший неким сигналом и в единый миг все изменилось. Еще больше стемнело, цвет листвы изменился на кислотно-зеленый.
В узком просвете между стволами деревьев, лишь слегка раздвигая полутьму, замелькали огни. Приблизились. Странная процессия: люди в кроваво-алых и темно-серых одеяниях с надвинутыми на голову капюшонами, делавшими их похожими то ли на куклуксклановцев, то ли на странных монахов вызывала недоумение, что они здесь делают? Ноги ступали по земле медленно и осторожно, словно опасаясь резким движением или шумом пробудить нечто древнее и таинственное, спрятавшееся в этом лесу. Шестеро впереди держали в вытянутых к темнеющему небу руках факелы, над которыми судорожно плясали языки пламени странного кислотно-желтого цвета. На плечах шестерых позади покачивался в такт с шагами закрытый черный гроб, от которого, казалось, исходили флюиды разложения плоти и смерти. Невольно на ум приходила догадка что «монахи» задумали что-то сатанинское, запретное и казалось, что за ближайшим стволом неосторожного путника поджидает само ЗЛО.
Хотелось обернуться, посмотреть, что там позади? Казалось, что оттуда доносятся чьи-то тяжелые шаги и хриплое дыхание.
Дорожку стремительной тенью перебежала нечто, и опавшие иголки даже не зашуршали под маленькими лапками. Процессия остановилась и только потом перевозбужденный мозг понял, что это не злобный лесной дух, а маленький зверек.
Двинулась дальше по извилистой, подобно большинству своих товарок, тропинке, разделяющееся дальше на две, левая тянулась вглубь рощи, правая сворачивала в жилые сектора. Дорогу преградило больное, неестественно изломанное и выеденное личинками дерево, люди обошли его.
Кусты впереди подозрительно зашуршали. Кажется? Или это все проделки ветра? А может…
В полутьме мелькнуло нечто, похожее на щупальце неведомого чудовища. Сердце сжала липкая рука ужаса, но стоило присмотреться и приходило понимание, что это всего лишь корень.
Встреча с расположенным в самом сердце рощи небольшим, возможно рукотворным, озером, оказалась полной неожиданностью. Мрачные древесные гиганты справа внезапно закончились, и процессия очутилась перед песчаным пляжем, за которым в конце протянувшейся по воде сверкающей дорожки, вычерченной заходящим солнцем, виднелся крохотный островок. Люди остановились. Огни факелов отразись в таинственных и темно-серых водах. Волны со злостью бились о берег, казалось, что повсюду рассеяны флюиды зла. Световые столбы от спрятанных на острове прожекторов скрещивались на огромной 12-метровой статуи совы, сплошь покрытой зелеными «бородами» мха, и пустынном каменном постаменте перед ней.
А зачем он? Случайно это не жертвенник, на котором совершают кровавые обряды неведомые сатанисты?
Голодный и пустой взгляд идола был устремлен на вновь прибывших людей, а у берега островка стояла черная гондола с неподвижно застывшем человеком в черных одеждах на корме, лицо его терялось в тьме под надвинутом на голову капюшоном и казалось, что там клубиться тьма.
«Монахи» опустили факелы в воду, зло прошипев, пламя умерло, а гондола оторвалась от берега, бесшумно заскользила по водной глади к таинственным пришельцам. При этом не было видно никаких признаков двигателя, приводившего ее в движение, что уже было удивительно и наводило на мысли: какая сила движет лодкой? Нечто физическое или напротив иррациональная? Киль заскрипел по песку и гондолы остановилась. По неслышной команде монахи осторожно погрузили гроб на гондолу, и лодка отправилась вместе с своим ужасным грузом в обратный путь.
Неожиданно, заставив вздрогнуть всех, над озером послышались протяжные звуки мужских голосов: тревожные, резкие – гимн, плыл над водой. Звуки пробуждали в душе неясные страх и стремление как можно быстрее убежать отсюда. Неизвестно откуда появившиеся на острове люди в причудливых одеждах, выстроившись в две шеренги до обреза воды пели а-капелла. Одни в гнилостно-желтых одеяниях с широкими капюшонами, скрывающими лицо, другие в одеждах, напоминающих бедуинские, но кроваво-алого цвета, а третьи полуголые, в одних набедренных повязках и платках на голове, мешавших разглядеть лицо. Впереди стоял главный жрец в алых и кислотно-зеленых одеждах.
Звуки плыли в прозрачном воздухе пока гондола не ткнулась в каменный берег острова, а с опушки рощи секвой не откликнулось глухое эхо.
