Незаконченная партия. Книга первая

Незаконченная партия…

В гостиной тишина. Поздний вечер. Приглушенный свет от торшера падает на журнальный столик. На нем стоит шахматная доска.

Я напряженно пытаюсь просчитать комбинацию ходов, которая поможет мне выйти из тяжелой ситуации – партия движется к моему проигрышу. Мой противник Яковлев Михаил Яковлевич, опытный игрок. Он не спешит, знает, что мне выкрутиться из этого положения будет очень непросто.

Чтобы разрядить обстановку, я пошел на военную хитрость.

– Батя! Ты был ведомым у Володи Васильчикова. Вы воевали вместе в 33-м штурмовом авиаполку. Он погиб в марте 43-го и ему посмертно было присвоено звание «Герой Советского Союза». Расскажи, как это было.

Тесть задумался. И после паузы неторопливо и обстоятельно начал свой рассказ:

«В полк я пришел в октябре 42-го, после окончания летного училища, а Володя Васильчиков на три месяца раньше меня – в августе.

Мой первый боевой вылет с ним состоялся 17 февраля 43-го. Помню, что тогда у него стрелком был Михайловский. Васильчиков к этому времени имел большой опыт боевых вылетов и меня поставили к нему ведомым.

В этот день мы ушли на задание шестеркой самолетов. У Васильчикова номер борта 19-й, у меня 16-й. С нами вместе взлетели Никишин, Сарвин и Батарин. Все были со стрелками, а я один.

Герой Советского Союза гвардии старший сержант Владимир Владимирович Васильчиков

Нам была поставлена задача атаковать артиллерию и технику противника в районах Рогино и Уполозы. Погода была не очень хорошая – облачность 8 баллов, высота 200-300 метров и видимость 2-3 километра. Но отлично работала радиосвязь, и разведданые оказались точными.

Мы вышли на цель и отработали прекрасно – с бреющего полета атаковали колонны фашистов.

Во второй половине дня вылетели второй раз с той же задачей.

Ситуационная схема боевого вылета Ил-2 14 марта 1943 года в районе Старой Русы на карте

В результате нашей работы в общей сложности было уничтожено и повреждено порядка 35 автомашин, 25 повозок с пехотой, 80 солдат и офицеров, до 10 лошадей, одно орудие полевой артиллерии, а заодно подавлен огонь полевой батареи.

Так и ходили мы вместе на задания – Володя ведущий, а я за ним.

12 марта наш полк перелетел с аэродрома Вины в Крестцы, Новгородской области, а 14 марта состоялся тот самый роковой вылет на штурмовку.

Погода была прекрасная – облачность 4 балла, высота 2000 метров, видимость более 10 километров.

В таких условиях нам надо было атаковать скопление артиллерии, пехоты и техники в укреплённых пунктах в районе Гущино и северной окраины Старой Руссы.

День не задался с утра. На задание должна была уйти семерка Илов – Васильчиков, я, Просандеев, Лаптев, Алиев, Белавин и Удачин, но сразу после взлета Алиеву пришлось вернуться на аэродром. Васильчиков вылетел со стрелком Мишей Сочивко.

Это был тяжелый бой…

Наша шестерка атаковала цель с высоты 1300 метров двумя заходами.

Во время штурмовки мы были обстреляны зенитной артиллерией из леса западнее Медведно.

На втором заходе на нас из-за облаков вывалились четыре Фоккера – ФВ-190. Сходу был сбит Лаптев, мы даже не видели, как он упал…

Отходили «змейкой», прикрывая друг друга. Удачину удалось подбить один из Фоккеров – он задымился и пошел на снижение.

Фашисты преследовали нас более 20 километров. Нам пришлось вести воздушный бой до аэродрома Антипово.

Истребителями был серьезно поврежден самолет Белавина. Ему пришлось совершить вынужденную посадку на этом аэродроме, но экипаж остался невредим.

У Антипово, на развороте, в самолет Васильчикова, в правую плоскость попал снаряд. Его самолет перевернулся, рухнул на землю и взорвался.

Я собрал оставшиеся Илы, увел их в облака и без потерь вернулся на свой аэродром в Крестцы».

Закончив свой рассказ, Михаил Яковлевич надолго замолчал…

Мы сидели в тишине, за шахматной доской с незаконченной партией.

Из шести Илов на аэродром вернулись три…

Четыре летчика и стрелка погибли…

Каждый думал о своем – боевой летчик перебирал в своей памяти все детали того страшного боя, а я представлял себе, в какую мясорубку попали Илы в этот ясный и солнечный весенний день 43-го года…

Этот разговор состоялся в далеком 1995 году.

Почему я вспомнил о нем?

А вспомнился он, когда я начал работу над очередной книгой, которая посвящена моему тестю Яковлеву Михаилу Яковлевичу.

Я решил разобраться – что на самом деле произошло в тот день, когда погиб Васильчиков, а Яковлев привел на аэродром оставшиеся после боя самолеты.

Я поднял архивные документы – наградные листы, боевые карты марта 1943 года, журналы боевых действий и вылетов 33 гвардейского штурмового авиационного полка.

Так все и было, как рассказал Михаил Яковлевич…

За свой недолгий, менее полугода, боевой путь, Владимир Васильчиков уже имел два боевых ордена – 7 января 1943 года ему был вручен орден Красной звезды, а меньше чем через три недели 26 января – орден Красного знамени.

30 марта командир 3-й гвардейской штурмовой авиадивизии гвардии полковник Сухоребриков Георгий Александрович представил Васильчикова В. В. к высшей Правительственной награде – званию Герой Советского Союза.

1 мая 1943 года гвардии старшему сержанту, старшему пилоту 33 гвардейского штурмового полка Владимиру Владимировичу Васильчикову, Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР было присвоено звание Герой Советского Союза (посмертно).

Владимир Владимирович Васильчиков похоронен на Ямском кладбище посёлка Крестцы Новгородской области. Именем героически погибшего лётчика названа одна из улиц посёлка. На месте боя установлена мемориальная доска.

16 марта, через два дня после этого боя, гвардии сержант Яковлев Михаил Яковлевич за отличное выполнение боевых заданий командования, проявленное при этом мужество и отвагу, был представлен командиром полка к награде, и 23 марта ему был вручен орден Красной звезды.

Ряхин Александр Алексеевич

(30.08.1895 – 4.10.1979)

Ряхин Александр Алексеевич родился 30 августа 1895 года в селении Шардонемь, Шардонемской волости, Пинежского уезда, Архангельской губернии.

В многодетной семье он был средним, среди многочисленных братьев и сестер. Жизнь была не легкая, а он с детства был приучен к работе, поэтому после двухлетнего обучения в сельской школе, ему пришлось, еще мальчиком, устроиться на предприятие по переработке металла. В дореволюционное время в этих районах активно велись разработки месторождений полезных ископаемых, поэтому в Архангельской губернии было много различных предприятий.

За предвоенное время он успел получить специальность медно-литейщика, и в восемнадцать лет, к началу Первой мировой войны, уже был мастером медно-литейного производства.

Первая Мировая война

К весне 1915 года уже давно шла война. Докатилась она и до северных широт.

В соответствии с Действующим Уставом о воинской повинности от 1 января 1874 г., который устанавливал общую воинскую повинность, «падающую на всех поданных без различия состояний», призыву подвергались всё, кому к 1 января призывного года минуло 20 лет.

Александру к весне 1915 года было только 19 лет, однако он все равно был призван в армию в мае 1915 года.

После призыва Ряхин был отправлен в г. Череповецк, где формировался 434-й пехотный полк. В то время воинские части формировались из призывников одной местности. Поэтому 434-й пехотный полк состоял из жителей Пинежского уезда, но получил название Череповецкого по месту его формирования и вошел в состав 109-й дивизии 12-й армии. Датой формирования 434-го пехотного Череповецкого полка считается 6 (19) июня 1915 г.

Полк бы отправлен на Северный фронт в район г. Рига, и активно участвовал в боях на так называемом «Рижском плацдарме».

Ряхин А. А. Петроград 1917 год (фото из личного архива Ряхина А. А.)

Все эти годы на фронте эго товарищем был рабочий Путиловского завода Федоров. Он научил простого парня из глубинки разбираться в политике. В разговорах о жизни, о войне Александр начал понимать кому она выгодна, а кому несет страдания и разорение.

В начале 1917 года, на фоне Февральской революции, в армии началась смута. Солдаты, да и часть офицерского состава не хотели воевать. В воинских частях начали создаваться солдатские комитеты. Александр Ряхин стал депутатом 3-й роты, 434-ого Череповецкого пехотного полка.

Несмотря на все революционные события, боевые действия на фронте не прекращались, и в апреле 1917 года Ряхин был тяжело ранен.

Как рассказывал Александр Алексеевич, немецкий снаряд угодил в блиндаж, где он находился. Взрывом его выбросило в окоп. Почти одновременно перед блиндажом взорвался второй снаряд, который отбросил его назад в разбитый блиндаж. Он был ранен, контужен, почти потерял слух, но чудом остался жив. Для лечения был отправлен в Петроград. К этому времени, за два года на фронте он уже успел получить целый букет болезней – сильно развитую цингу, ревматизм и брюшной тиф. В госпитале находился на лечении два месяца, после чего был демобилизован по здоровью.

Революция и Гражданская война (04.1917 – 11.1919)

В Петрограде Ряхин пробыл до августа 1917 года. После чего решил отправиться на родину, в Архангельскую губернию.

С осени 1917 года Александр Ряхин принимает активное участие в революционных событиях в Шардонемской волости, Пинежского уезда, Архангельской губернии.

В декабре 1917 – январе 1918 годов он принимает участие в установлении Советской власти в Пинежском уезде, в собраниях крестьян по избранию Советов депутатов (Совдепов) в Шардонеме.

В июле – августе 1918 года англо-французские и американские империалисты без объявления войны начали открытую вооруженную интервенцию на Советском Севере. После длительной, скрытой подготовки интервенты захватили Мурманское побережье.

21 июля 1918 года в Пинеге был созван Чрезвычайный съезд уездного совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Обсуждался вопрос о мобилизации населения для защиты города Архангельска от иностранных захватчиков.

На этом съезде делегатом от Шардонемской волости был Александр Ряхин. Тогда же, по решению съезда он создал и возглавил отряд Пинежских добровольцев, для борьбы с англичанами и американцами. Отряд выехал в Архангельск на пароходе «Воевода», когда городу угрожал захват интервентами.

Днем 2 августа 1918 года, когда эскадра интервентов из 17 кораблей уже стояла на рейде перед Архангельском, белогвардейцы, в предательски сданном городе, произвели переворот. В город высадился девятитысячный отряд Антанты.

В этот же день, отряд под командованием Александра Ряхина прибыл в Архангельск, но о состоявшемся перевороте он не знал. Оставив отряд на пристани, он отправился в военкомат. Там никого не оказалось, но сам он был схвачен белогвардейцами и отправлен в Архангельскую губернскую тюрьму.

Интервенты назначили военным губернатором полковника французской армии Донопа, о чем 7 августа поставили в известность «Верховное управление области».

Полковник Доноп повел себя как колониальный губернатор. Распоряжением от 15 августа 1918 года он предписал начальнику губернской тюрьмы, чтобы ни один заключенный не был освобожден без его, губернатора, приказа и обязал представлять списки арестованных, поступающих в тюрьму.

Однако 15 октября Александру Ряхину удалось бежать при переводе в плавучую тюрьму. В это время в конвое интервенты сменили белогвардейцев, и он сказался местным крестьянином, приехавшим за металлом в Архангельск, который случайно попал под облаву. Чтобы добраться до дома в Шардонеме, до которого было более четырехсот километров, он нашел земляка капитана парохода «Бородино» Дунаева, который помог устроить его в товарный люк своего корабля, к этому времени уже находящегося в распоряжении белых. Во время проверки парохода загранотрядами в Усть-Пинеге и Пинеге, Ряхина прикрывали сверху плетеной корзиной из-под бутылей.

Как только Ряхин добрался до родных краев, он сразу же организовал и возглавил большой партизанский отряд, поклявшись «бороться с захватчиками до последней капли крови». Текст клятвы – «Мы за власть Советов! Умрем или победим!» был вышит узкой белой лентой на куске красной материи, которую, при выходах отряда, Александр Ряхин прикреплял к штыку своей винтовки.

Отряд был разбит на взводы и отделения, избраны командиры и выделены уполномоченные для сбора у населения оружия, пороха и свинца. Отряд успешно воевал в районе реки Пинега (Шардонемский партизанский отряд) до декабря 1918 года.

В декабре 1918 года партизанский отряд Ряхина вливается в Красную Армию, в 160-й стрелковый полк (позже переименованный в особый Пинежский 481-й стрелковый полк), под командованием Ивана Кудрина. Ряхин становится командиром 2-го взвода 3-й роты полка.

Фронт в Пинежском районе стабилизировался в конце 1918 г.

15 января 1919 года Ряхин А. А. принят в РКП (б) под деревней Труфаново, где в это время располагался полк. Принимал его в партию комиссар 481-го стрелкового полка Кулаков, бывший член коллегии Петропродкома.

26 января Ряхин становится членом Полкового коллектива РКП (б) особого Пинежского 481-го стрелкового полка.

В марте 1919 года в качестве делегата от Пинежского района Ряхин А. А. принимает участие в Пинежском съезде Советов.

К весне 1919 года на этом участке сложилась обстановка, когда ни красным, ни белым, с участием англичан и американцев, не удавалось изменить ситуацию в свою пользу. Поэтому в марте Союзное англо-американское командование решает предпринять крупное наступление с целью очистить от красных весь Пинежский район, надеясь, в результате, получить стратегическое объединение интервентов с войсками Колчака.

28 апреля в Архангельске состоялось совещание, для обсуждения вопросов, связанных с предстоящим наступлением, в котором, приняли участие главнокомандующий Союзными войсками генерал-майор Айронсайд, начальник Союзного штаба бригадный генерал Уэлш, полковник Дилакторский, начальник Пинежской артиллерии капитан Крицкий.

На этом заседании было принято решение о массированном применении химического оружия против Красной армии.

Из материалов этого совещания следует, что при наступлении планировалось применить несколько тысяч химических снарядов и бомб. Впервые с начала войны на Северном фронте, предполагался именно массированный артобстрел с применением химического оружия, и с учетом опыта англичан, полученного ими в Первой Мировой войне.

Это решение о широком использовании химических средств, как войсками интервентов, так и подчиненными им русскими войсками, было принято еще в начале февраля 1919 г.

Черчилль пытался использовать все возможности для усиления своих войск в Архангельске, в том числе и применения химического оружия – снарядов и бомб с удушающими газами, а в дальнейшем и начиненных фосфором. Опираясь на непроверенное сообщение о применении Красной армией трех химических снарядов, Черчилль, организовал компанию в прессе.

Как видно за сто лет тактика и практика провокаций не изменилась. Все помнят продемонстрированную пробирку с неизвестным порошком, которая дала повод США начать войну в Ираке в начале 21-го века.

Из документов видно, что по позициям Красной армии было выпущено 3337 снарядов, из которых химических 6 дюймовых – 157, 18 фунтовых – 100.

Однако массированное применение химического оружия не дало ожидаемого результата. 160-й полк был обеспечен практически полностью противогазными масками. Командир 160-го полка Кудрин, в своем рапорте сообщает о том, что «люди в блиндажах задыхаются в масках от газа», а Фурнье докладе упоминает, что среди трофеев захвачены «маски Кумманта-Зелинского». Все это позволило 160-му полку с честью выдержать газовый обстрел.

Но интервенты не унимались, и летом снова спланировали и применили химическое оружие. В конце августа 1919 г. Союзным Командованием было назначено новое наступление. 27 августа белогвардейцы перешли в решительное наступление в Архангельском районе – на Железнодорожном и Плесецко-Селецком направлениях.

Однако Командование 6-й армии начало контрнаступление.

Немалую роль в этом контрнаступлении мог бы сыграть в Пинежском районе 160-й полк (получивший к тому времени новый номер – 481-й стрелковый полк) которому следовало «повести решительное наступление… с целью захвата г. Пинега».

В это время же время англичане сбросили химические бомбы на позиции 481-го полка. Четыре самолета сбросили 183 бомбы, которые упали с наветренной стороны села, вблизи окружавшей его системы окопов. Густые облака ядовитого дыма на время полностью скрыли деревню от глаз летчиков. С земли это выглядело, как ряд грибообразных взрывов, которые слились вместе высоко в воздухе. Пулеметный и зенитный огонь с площади, над которой прошло облако, быстро затих, хотя со стороны деревни продолжался, и один самолет Airco DH.9 был подбит. 15 бомб было сброшено на Вихтово.

Командование 481-го полка поначалу приняло вышеописанную бомбежку за уже привычную для полка артиллерийскую химическую атаку:

Запись в Журнале военных действий 6-й армии сообщала:

«…В течение дня 4 сентября самолетами противника сброшено на наше расположение до 100 бомб, из коих большая часть с удушливыми газами. У нас убито 1, ранен 1, отравлено газами несколько человек, убито 2 лошади и одна ранена…».

Так и не состоявшееся сентябрьское наступление было последней попыткой уничтожения красной обороны в районе Труфаногорской.

Послевоенное время (11.1919 – 10.1926)

В ноябре 1919 года, после ликвидации Пинежского фронта, Ряхин А. А. был откомандирован в Петроград для учебы на Четвертых Пехотных Петроградских Курсах РККА.

С 22 января по сентябрь 1920 года он становится Председателем Полкового Суда Четвертых Советских Пехотных Петроградских Курсов РККА.

В апреле этого же года его принимают кандидатом, а потом и членом в Петроградский Районный комитет РКП (б), Петербургского района.

19 июля 1920 года Ряхин А. А. приглашен в качестве гостя на открытие Второго Конгресса Коминтерна, на котором выступал В. И. Ленин с докладом «О международном положении и основных задачах Коммунистического интернационала».

24 сентября Ряхин заканчивает Пехотные Курсы РККА с характеристикой: «обнаружил хорошие успехи и заслуживает звания Красного Командира Социалистической армии».

По окончании курсов, для продолжения обучения, переведен в Москву на Курсы Совершенствования Высшей стрелковой школы командного состава РККА (Курсы комсостава «Выстрел»), которые в декабре 1920 года также успешно заканчивает и назначается комиссаром строевой роты этих курсов.

В период с 1920 по 1923 годы Ряхин проходит службу на курсах.

Одновременно он принимает активное участие в партийной и общественной деятельности: Секретарь Подрайона РКП (б), затем Коллектива Высшей стрелковой Школы имени III-го Коминтерна, Ответственный Секретарь и Организатор Кусково-Перовского подрайонного комитета РКП (б) при курсах «Выстрел» в г. Москва, два раза он был избран членом Московского Уездного Комитета РКП (б), член Московского Совета депутатов. Надо отметить, что Коллектив Высшей стрелковой Школы имени III-го Коминтерна был крупнейшей партийной организацией Московского уезда.

В качестве члена Московского Совета 9 апреля 1921 года Ряхин А. А. был в Моссовете, на собрании секретарей и ответственных представителей ячеек РКП (б) г. Москвы и Московской губернии, где В. И. Ленин выступил с докладом «О продовольственном налоге».

В январе 1923 года Ряхин А. А. переведен в г. Тула, в 17-ю Тульскую Пехотную Школу Комсостава на должность помощника Комиссара Школы. Летом он назначается ВРИО Комиссара 17-й Тульской Пехотной Школы Комсостава, а концу года комиссаром Школы.