Стоимость человека

Возникновение, присвоение и распоряжение стоимостью

Стоимость конкретного объекта обусловлена в первую очередь его основными неотделимыми и относительно стабильными качествами. В силу разных причин и обстоятельств меняется лишь его цена. В отношении человека такой формально-статический подход практически неприменим. Как и сам человек, со всеми его внешними физическими признаками и качествами, внутренним интеллектуально-нравственным содержанием, постоянно меняется с возрастом и приобретенным жизненным опытом, так и его ценность и значимость априори не может быть какой-то постоянной, фиксированной во времени величиной. В связи с этим намного правильней и полезней рассматривать ценность человека в виде непрерывного процесса, в котором моменты определения конкретной его стоимости являются лишь искусственными и очень краткосрочными стоп – кадрами.

С этих позиций невозможно обойти очень важный и очень сложный вопрос о начале и конце жизни конкретного человека. Философы и биологи, медики и теологи не только дают на него разные и противоречивые ответы, но и весьма неоднозначно подходят к формулировке смысла самого вопроса. У нас нет возможности и необходимости глубоко погружаться и детально анализировать все его аспекты. Достаточно вспомнить и осмыслить лишь главные аргументы в многолетних спорах сторонников и противников абортов, ЭКО (экстракорпорального оплодотворения), смертной казни, эвтаназии и других способов вмешательства в естественные процессы начала и окончания человеческой жизни. В настоящее время в мире насчитывается более пятидесяти человек, появившихся на свет благодаря современным технологиям заморозки и хранения половых клеток, спустя несколько лет после смерти их биологических родителей. Общепризнанные основы разумного бытия и конкретные исторические факты позволяют нам говорить и о ценности еще не рожденных, и уже физически умерших людей. Это утверждение становится более понятным и содержательным при рассмотрении традиционных процессов создания семьи, разумного планирования деторождения.

Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств и наличии всех необходимых стартовых условий (безупречное здоровье супругов, обеспеченные родственники, постоянная и хорошо оплачиваемая работа, решенный жилищный вопрос и т.д. и т.п.) большинство современных семей не сразу решается на рождение ребенка. Причин тому предостаточно. Главные из них, по мнению уважаемых демографов и социологов, прямо или опосредовано носят экономический, материальный характер. Если отбросить в сторону второстепенные культурно- исторические, этнические и медико-биологические аспекты данной проблемы, ее решение упирается в конкретный вопрос о распределении предстоящих затрат между всеми заинтересованными сторонами: родителями, родственниками, государством и обществом в целом. В избранной нами плоскости рассмотрения и осмысления ценности и стоимости человека все эти стороны в разной степени являются претендентами на владение и распоряжение ими в своих собственных интересах в ближайшем и отдаленном будущем. Все они правомерно рассчитывают получить соответствующие дивиденды на внесенные в процесс деторождения и воспитания инвестиции. О каких видах и суммах предполагаемых затрат может идти речь? Это в первую очередь зависит от времени, места и конкретных обстоятельств рождения ребенка.

Детальный анализ указанных факторов выводит нас на следующий парадокс. Оказывается, что бедные семьи в бедных странах рожают больше и чаще, чем состоятельные семьи в богатых и экономически развитых государствах! Стремительный рост численности населения планеты в конце второго и в начале третьего тысячелетия новой эры обусловлен в первую очередь темпами рождаемости в развивающихся странах южного полушария и все возрастающей миграцией южан в развитые страны северного полушария. Среднестатистические женщины в беднейших странах Центральной Африки рожают за свою жизнь 10 – 12 и более детей. Их не останавливает тот факт, что до взрослого возраста из них доживает меньше половины. На фоне усредненного коэффициента рождаемости женщин белой расы в развитых странах Европы и Северной Америки 0,8 -0,7 (70 – 80 детей на 100 женщин детородного возраста), общая тенденция «потемнения» будущих поколений не вызывает сомнений и разрушает остатки былых иллюзий о мнимых превосходствах белой расы. Без сомнения, данная тенденция существенным образом влияет на исследуемый нами процесс формирования ценности и стоимости каждой отдельной личности и разных по численности и значимости социальных групп. И это влияние требует отдельного и тщательного осмысления. Однако, в силу уже обозначенных причин, не будем отступать от основной путеводной линии наших рассуждений и снова сузим масштабы исследования до реально воспринимаемых размеров нашего родного Отечества.

В силу упомянутых выше социальных катаклизмов и потрясений, обрушившихся на народы бывшей Российской империи в двадцатом столетии, автор испытывает реальные затруднения в плане отнесения современной России к какой-либо общепринятой группе развитых, развивающихся, или неразвивающихся стран. В этом, наверное, и заключается ее исконная и феноменальная уникальность, самобытность и исключительность. В ней самым невероятным и поразительным образом сочетаются немыслимые, зачастую диаметрально противоположные качества и тенденции, понять и принять которые не дано никому, кроме самих россиян.

При наличии в стране огромного количества бедных и нуждающихся граждан с устойчивой тенденцией к их дальнейшему обнищанию, в ней стремительно растет количество долларовых миллиардеров. При неоспоримом прогрессе и процветании Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Грозного и еще нескольких городов, стремительно деградирует вся остальная территория, а 20 тысяч бывших населенных пунктов пребывают в состоянии безжизненного запустения, без единого постоянно проживающего в них жителя. При активно декларируемом социально ориентированном характере нашего государства, все меньшее количество малообеспеченных его граждан получает гарантированный доступ к бесплатной и квалифицированной медицинской помощи, к бесплатному образованию современного уровня. И все большее количество обеспеченных граждан предпочитают получать эти блага за рубежом. Миллионы пожилых и нетрудоспособных членов общества едва сводят концы с концами на мизерные пенсии и смехотворные социальные пособия. В это же время бывшие губернаторы и чиновники высших уровней, без всякой привязки к результатам своей общественно полезной деятельности, сами себе назначают пенсии и пожизненные льготы в сотни тысяч рублей ежемесячно. Зарплата большинства рядовых специалистов и неквалифицированных работников в регионах едва превышает официальный прожиточный минимум. На самом же деле, эта категория населения стала воплощением неслыханного в современном мире феномена – бедности работающих людей. Одновременно с этим все они являются пассивными соучастниками и свидетелями другого феномена – их начальники, руководители, ТОП-менеджеры госмонополий и корпораций с государственным участием получают более миллиона рублей в день в качестве зарплаты и примерно такую же премию в пересчете за день работы по итогам года.

Кроме традиционных и самобытных, сложившихся еще в допетровской Руси, условий и факторов, прямо или косвенно влияющих на формирование индивидуальной и групповой ценности россиян, в третьем тысячелетии появились новые, как общемировые, так и чисто наши, доморощенные тенденции. Часть из них непосредственно и существенно влияет на ситуацию с деторождением в стране. Из безусловно позитивных в первую очередь следует отметить усилия руководства страны, направленные на стимулирование и поощрение рождаемости. В первую очередь – введение денежных поощрений и пособий за рождение второго и последующих детей, т.н. «материнского капитала». Сумма в 467 000 рублей за первого и 617 000 за второго и каждого последующего ребенка, хотя и не покрывает всех необходимых затрат, но все-таки является существенным подспорьем для большинства российских семей. На втором месте – мероприятия по снижению детской смертности. Сеть современных, высокотехнологичных перинатальных центров существенно повысила уровень выживания недоношенных новорожденных и детей с врожденными патологиями. Далее идут тенденции, связанные с развитием и совершенствованием методов экстракорпорального и суррогатного материнства. При всех противоречиях и пока еще незначительном удельном весе данных репродуктивных методов уже имеется достаточно оснований предрекать им все большую востребованность и растущую перспективу.

Из противоречивых, по крайней мере, спорных и неоднозначных по своей значимости, тенденций и нововведений, влияющих на рассматриваемую нами репродуктивную и демографическую ситуацию в стране, следует отметить некоторые моменты правового регулирования в семейно-бытовой и миграционной сферах жизни российского общества. Очевиден курс на усиление ответственности за семейно-бытовое насилие и уклонение от материального содержания детей недобросовестными родителями. Усиливающаяся нетерпимость к семейным дебоширам и неплательщикам алиментов в обозримом будущем может дать желаемый результат. Если не будет поглощена более серьезными негативными тенденциями и не превратится в очередную имитационную кампанейщину.

Пополнение работоспособного населения с репродуктивными возможностями в последние годы происходит в основном за счет граждан Китая и бывших союзных республик Средней Азии. По некоторым сведениям, в Забайкалье и на Дальнем Востоке уже живут и работают около полумиллиона выходцев из Поднебесной. Точную цифру мигрантов из Таджикистана, Узбекистана и Киргизии, их текущий гражданско-правовой статус, не может назвать ни одно министерство и ведомство. Как и спрогнозировать отдаленные последствия подобных миграционных процессов.

Из безусловно негативных тенденций, отрицательно влияющих на рождаемость в стране, прежде всего следует назвать повышение среднего возраста вступления в брак, трудности в обеспечении молодых семей собственным жильем, высокий уровень наркомании, алкоголизма и проституции в молодежной среде. Наряду с чисто экономическими проблемами они составляют уже привычный и традиционный блок причин и условий. Но все явственнее в последние годы дают о себе знать новые, зачастую трудновоспринимаемые и труднообъяснимые, биосоциальные факторы и причины снижения рождаемости. Медики и психологи всего мира бьют тревогу по поводу снижения репродуктивных способностей мужской половины человечества. В качестве непосредственной причины называют существенную деградацию Y-хромосомы в их геноме. Некоторые генетики усматривают в этой тенденции прямую причинно-следственную связь с прогрессирующей гомосексуализацией мужского пола. Не отстают в своем пренебрежении к деторождению и отказе от естественного счастья материнства и некоторые представительницы прекрасного пола. Движение «чайлд-фри» (свободы от детей) медленно, но уверенно входит в моду и набирает обороты. Конечно, до засилья разношерстных сообществ ЛГБТ в российской глубинке и разгула фальшивой толерантности в широких слоях нашего общества еще очень далеко, но не считаться с данными тенденциями уже нельзя.

Вкратце и очень поверхностно рассмотрев круг проблем, возникающих в процессе решения вопроса о возможности и целесообразности рождения ребенка, снова возвращаемся к его материальной, финансовой стороне. Какими реальными и потенциальными ресурсами должна обладать семья для того, чтобы это жизненно важное и необходимое событие привнесло в нее счастье и радость, а не превратилось в тягостные мучения, испытания и разочарования на все оставшиеся годы? Учитывая огромные разрывы в уровне материального благосостояния различных слоев и социальных групп россиян, нет смысла говорить об абстрактной, среднестатистической семье. Также не стоит впадать в крайности и рассматривать данный вопрос на примере самых богатых и самых бедных семей.

Остановимся на молодой паре (24-25 лет) с семейным стажем в 1 год, проживающей без родителей на съемной квартире в областном центре Приволжского федерального округа. Оба супруга имеют высшее образование и постоянную работу с ежемесячным суммарным доходом в 70 000 рублей. Конечно, можно погрузиться в региональную и федеральную статистику, составить сводный баланс расходов и доходов на предстоящие пару лет с поправками на ожидаемый уровень инфляции и оптимистические заверения правительства, после чего принять экономически обоснованное решение. Мне встречались подобные пары. В подавляющем большинстве случаев после указанных расчетов оба супруга единогласно решали подождать до лучших времен. Основные аргументы – недостаточно, ненадежно, несвоевременно! Более подробные расспросы позволяли сформулировать основную стандартную причину – нет необходимых ресурсов и уверенности в завтрашнем дне! На удивление, вопреки молодежному оптимизму, круг необходимых для такого шага условий и факторов у большинства молодоженов был значительно шире моих представлений и предположений. После некоторых споров и уточнений они не очень уверенно «соглашались» на такой ответственный шаг при следующих гарантированных условиях: стабильный ежемесячный доход семьи в сумме 150-200 тысяч рублей в течение минимум 10 лет (2-3 года из них до наступления беременности); уровень ежегодно индексируемой инфляции в стране – не выше 3-4%; льготная ипотека с минимальным вступительным взносом под 4-5% годовых; ясли-сад-школа в шаговой доступности; бесплатное и качественное медобслуживание; посильное участие и помощь родителей.

Спустя три года я случайно встретился с одной из таких пар недалеко от той же съемной квартиры. Теперь их было уже трое. Вспоминая наши предыдущие разговоры, молодожены с грустной иронией констатировали, что пылкая и безотчетная любовь оказалась сильнее расчетливого планирования. Из всего желаемого арсенала средств и условий в их молодой семье, кроме желанного и любимого, но не совсем здорового ребенка, периодически наличествует родительская помощь и виртуальное право на материнский капитал. Сам капитал появится еще не скоро и может быть потрачен лишь на строго определенные законом цели. Теперь они сами смеялись над собственным максимализмом и легковерной наивностью молодости.

Конечно же, их первоначальные установки и ожидания были несколько завышенными. Теперь им реально приходится планировать, считать и экономить каждую копейку. Он устроился на дополнительную работу, она добивается места в яслях и готовится возвращаться в свой бывший трудовой коллектив. Благо, рабочее место пока еще чудом сохранилось. Оба единогласно утверждают, что двух его зарплат, целевых выплат работодателя, федеральных и региональных пособий на повседневные расходы не хватает. Об улучшении жилищных условий не приходится и мечтать. На мой необычный вопрос о долевом участи в расходах, связанных с рождением ребенка, после непродолжительных подсчетов смущенно ответили: 50% -супруги, 30% – родственники, оставшиеся 20% – государство и работодатель. Всего же за указанный период таких расходов, включая платные медицинские услуги, по самым скромным подсчетам, набиралось на полтора миллиона рублей. Примем эту сумму и пропорции в затратах заинтересованных сторон в качестве условной базовой величины усредненных денежных затрат, обязательных при рождении первенца, вскармливании, воспитании и лечении его в доясельный период.

Повторяю, мы рассматривали ситуацию, связанную с рождением и содержанием первого ребенка в обычной, усредненной по всем параметрам, молодой и благополучной семье из областного центра европейской части России. Возможно, приведенный пример не является достаточно типичным и показательным. Надеюсь, что рассмотренные ниже другие варианты устранят или хотя бы сгладят эти недостатки.

Молодожены из богатых и очень богатых семей, владеющих заводами, виллами и личными самолетами, проходят указанный период совсем иначе. В их кругах не принято предавать огласке семейные тайны и события вроде свадеб, шикарного отдыха в заграничных особняках и дорогих заморских пансионатах, рождения наследников. Редкие фото и видеоматериалы попадают в независимые СМИ и соцсети интернета благодаря случайным оплошностям многочисленной агрессивной охраны и рискованным ухищрениям ушлых папарацци. Их жены и дочери задолго до предполагаемого срока родов отбывают в дорогостоящие частные клиники Европы и США, где в комфортных условиях находятся под наблюдением опытных высокооплачиваемых специалистов. Там же рожают и проводят первые, самые трудные послеродовые недели. Затем – опека и наблюдение целого штата нянек, кормилиц, воспитателей и семейных врачей. Денег на «золотых» детей и внуков никто не жалеет и практически не считает. Наоборот, в тех же узких кругах идет своеобразное соревнование – кто больше потратит. Речь может идти о сотнях тысяч и даже миллионах долларов и евро только за короткий предродовый и послеродовый период. Дальше – больше! Особое питание, особый уход, особые игрушки. О таких детях говорят, что они «родились с золотой ложкой во рту».

Другой вариант – рождение недоношенных и больных детей с врожденными патологиями, спасение младенцев, пострадавших в результате чрезвычайных происшествий. Природа и слепой случай не обращают внимания на материальное положение и общественный статус родителей. В этих случаях судьба ребенка, а зачастую и самой матери, в первую очередь зависит от того, как своевременно и насколько квалифицированно будет оказана необходимая медицинская помощь. Как правило, подобные пациенты и в ургентном, и в плановом порядке спасаются в государственных больницах и специализированных медицинских центрах. Основные расходы ложатся на региональные и местные бюджеты. Нужно отдать должное российским медикам. Все, начиная с санитаров и медсестер, заканчивая маститыми профессорами и академиками, и в захолустной ЦРБ, и в специализированном медцентре федерального уровня, в вопросах спасения детских жизней проявляют истинные чудеса профессионализма, гражданского мужества и человеколюбия.

Маленькую ложку дегтя в большую бочку меда вносит лишь ситуация с орфанными заболеваниями. Их очень редкие, зачастую единичные, случаи лечатся лишь заграницей. Цена лечения доходит до нескольких миллионов долларов. Так например, лишь одна доза заграничного лекарства спинраза, спасающая жизнь младенцев со спинально-мышечной атрофией, официально стоит около 150 000 000 рублей. Эти баснословные суммы собираются всем миром – благотворительными фондами, волонтерами, простыми гражданами. Роль государства в подобных акциях или не прослеживается совсем, или остается явно формальной и недостаточной. Правомерность и целесообразность сложившегося подхода в решении данной проблемы требует отдельного изучения и осмысления.

И последний, самый печальный и позорный вариант рождения детей представительницами отдельных аморально-маргинальных социальных групп нашего общества. Как правило, это – матери-одиночки с отягощенной и патологической наследственностью, наркоманки и алкоголички с явными и скрытыми психическими отклонениями, нередко с криминальным прошлым. Они не задумываются над созданием элементарных условий для рождения и воспитания детей, да и сам факт беременности осознают лишь на поздних ее сроках. Все предыдущие дети, если не погибали при внебольничных родах, проходили по жизни одной неизбежной траекторией – дом малютки – детский дом-интернат- колония. Такие горе-матери не заработали и не потратили в жизни на своих детей ни копейки. Затраты государства также не приносят полезной отдачи. За свою не очень долгую жизнь автору неоднократно приходилось слышать леденящие душу рассказы очевидцев о том, как подобные существа в пьяном или наркотическом беспамятстве рожали на притонах, в чужих загаженных домах и прямо на улице. Иногда новорожденных спасали более трезвые и сердобольные собутыльники или случайные очевидцы. Очухавшись поутру, эти извергини ничего не помнили и не сразу понимали, что с ними произошло ночью.

В нашем наборе самых распространенных вариантов рождения детей в виде некоторой самостоятельной группы должны быть выделены случаи экстракорпорального оплодотворения (ЭКО), суррогатного материнства и усыновления сирот и детей, оставшихся без родительского попечения. Их всех объединяет неестественное расхождение традиционных функциональных ролей биологических и приемных родителей, наличие многочисленных, зачастую очень алчных и недобросовестных посредников, значительные суммы оплаты услуг, низкая регулирующая и контролирующая роль государства. Все подобные случаи носят признаки обычных легальных и полулегальных сделок, поэтому легче поддаются оценкам в денежном выражении. Так, ЭКО по линии обязательного медицинского страхования обходится будущим родителям в 80-120 тысяч рублей в зависимости от исходного состояния здоровья, количества проведенных сеансов и особенностей первых недель течения беременности. Без ОМС, в частной медицинской клинике, эта процедура обойдется родителям уже в 300-700 тысяч рублей с поправками на многие вышеуказанные обстоятельства.

Рождение детей с помощью суррогатных матерей доступно и востребовано лишь взрослым, состоятельным клиентам. Стоимость услуги достигает нескольких миллионов рублей. Несравнимо большая часть этих сумм идет не суррогатным матерям, медикам или в казну государства, а оседает в карманах ушлых и беспринципных посредников. Правовая неурегулированность данного метода деторождения и сопровождающих его взаимоотношений всех вовлеченных и заинтересованных сторон порождает массу скандалов и конфликтов. Предоставление собственного биоматериала, оплата в миллионы рублей, другие материальные и моральные издержки вовсе не гарантируют клиентам передачи в их родительское владение долгожданного новорожденного. В многочисленных юридических и этических коллизиях часто не в состоянии разобраться даже самые честные, опытные и мудрые адвокаты и судьи. Вероятно, поэтому во многих развитых странах мира подобные методы деторождения и усыновления запрещены.

Невзирая на многочисленные смены общественно-экономических формаций, идеологий правящих классов, Россия в двадцатом столетии стабильно входила в число мировых лидеров по количеству сирот и детей, лишившихся родительской опеки. В разное время вопросы их усыновления и возврата в традиционные, чаще всего в приемные, семьи решались по-разному. Начиная с «лихих» 90-х и противоречивых нулевых годов, этот процесс стал превращаться в полулегальный и высокодоходный бизнес. Жаждущие усыновления российских детей иностранцы платили огромные взятки в валюте чиновникам всех мастей, руководителям детских домов и интернатов, посредникам из псевдоблаготворительных фондов. Обычные российские усыновители изначально проигрывали в этой недобросовестной конкуренции и вследствие значительно меньших затрат довольствовались, как правило, детьми с худшим состоянием здоровья, меньшим уровнем развития и зачастую – с существенно отягощенной наследственностью. После принятия известного закона «имени Димы Яковлева», запретившего усыновление российских детей иностранцами, освободившуюся нишу постепенно заполнили состоятельные россияне. Стоимость усыновления заметно снизилась, но и сейчас остается неоправданно высокой. На сайтах детских домов и специализированных интернатов к усыновлению и опеке рекомендуются лишь дети с явными признаками инвалидности, требующие длительного и дорогостоящего лечения. Здоровые дети с хорошей наследственностью на них не фигурируют и предназначены специальному кругу усыновителей по специальным «серым» схемам и специальным расценкам. Конечно, нам еще очень далеко до мощного бизнесового конвейера, организованного социальными службами и ювенальной полицией Скандинавских стран, превративших изъятие детей у биологических родителей (в основном – у иммигрантов) и передачу их , часто гомосексуальным, парам почтенных граждан коренных национальностей. И сами указанные службы, и новые приемные семьи получают при этом многомиллионные выплаты и пособия. Выгодно всем, кроме страдающих детей и их несчастных биологических родителей.

Некоторые аналогичные тенденции начинают проявляться и в нашем российском обществе. Обычным, рядовым, особенно бездетным, парам, чтобы усыновить или взять под опеку ребенка из детского дома, нужно преодолеть множество организационных преград и бюрократических препон – пройти соответствующие курсы «родительского ликбеза», затратить много средств и времени, пребывая в вынужденном статусе мецената и благотворителя конкретного социального учреждения, самостоятельно оплачивать услуги юристов, психологов и других консультантов. Но главное – упорно доказывать свою материальную, интеллектуальную и моральную состоятельность представителям бесчисленной армии контролеров и проверяющих лиц, большинство из которых сами не обладают необходимым минимумом таких качеств. Параллельно с этим в обществе набирает силу и значимость армия «профессиональных усыновителей и опекунов». Некоторые из них правдами и неправдами ухитряются собрать под свое крыло одновременно до 20-30 и более приемных детей. Возможно, что и в этих случаях мы имеем дело с бескорыстной и чистой родительской любовью, заботой и милосердием. Но все чаще и чаще упрямые и безжалостные факты указывают на лицемерие и холодный корыстный расчет.