Массовое сознание и поведение. Тенденции социально-психологических исследований

Глава 1

Психологические исследования больших социальных групп: теоретические и методологические проблемы

Современный период развития нашей страны характеризуется кардинальным изменением социополитической и идеологической ситуации. В России, претендующей на принципы западного государственного устройства (капитализм и индивидуализм), происходят драматические изменения в ценностной структуре общественного сознания народа. Что же сейчас может предложить психологическая наука (особенно социальная и политическая психология) для понимания и решения новых проблем функционирования больших социальных групп, их массового поведения?

Психология массового поведения больших социальных групп как научное направление в социальных науках возникло на рубеже XIX–XX вв. и относилось к областям социальной психологии и психологической социологии. В настоящее время оно включается также в область макропсихологии (Макропсихология…, 2009). В своей истории рассматриваемое направление исследований ознаменовалось выходом в свет целого ряда работ, ставших классическими – Г. Лебона, Г. Тарда, З. Фрейда (Лебон, 1995; Тард, 1902; Фрейд, 1990). Несколько позднее появилось исследование В. Райха (Райх, 1933). Детальный анализ содержания этих и последовавших за ними исследований, разработка психологических трактовок и теорий толпы, созданных Г. Лебоном, Г. Тардом, З. Фрейдом и др., представлены, в частности, в монографии С. Московичи (Московичи, 1996). В предисловии к ней А. В. Брушлинский обобщил систему идей Московичи, на которую опирались психологические воззрения вышеназванных классиков на проблему массового поведения. Основные идеи таковы:

а) психологически толпа – это не скопление людей в одном месте, а такая человеческая совокупность, которая обладает психологической общностью;

б) индивид действует сознательно, а масса, толпа – неосознанно, поскольку сознание индивидуально, а бессознательное может иметь коллективную природу;

в) массы, толпы нуждаются в наличии и поддержке лидера (или вождя), который влияет на них своим харизматическим авторитетом, а не рассудком;

г) массовая коммуникация имеет иррациональную основу, опирающуюся не столько на рациональные доводы, сколько на эмоциональные составляющие и внешние признаки (Брушлинский, 1996).

Таким образом, в классических источниках опорой для понимания психологии масс является противопоставление индивида вне толпы ему же, находящемуся в толпе. При этом толпа понимается крайне широко: это не только стихийные неорганизованные скопления людей, но и организованные объединения, обладающие своими целями.

При всей бесспорной важности вышеприведенных теоретических положений, можно поставить вопрос о нецелесообразности и неправомерности столь широкого понимания толпы и отнесения к ней организованных политических партий, профсоюзов, армейских структур, религиозных, протестных и других групповых образований.

Анализ воззрений классиков на проблему «психологии толпы», проведенный С. Московичи, позволяет выделить некоторые недостатки и классических представлений, и взглядов самого С. Московичи на данную проблему. Прежде всего, их характеризует так называемый внутрипсихологический детерминизм, в соответствии с которым психика людей рассматривается как самостоятельное явление, вне тесной связи с ее историогенезом и социально-экономическими условиями жизни человека. Такой детерминизм означает неоправданную психологизацию социального поведения индивидов и социальных групп. Более того, в настоящее время разрабатывается идея развития многих отраслей современной психологии как социально ориентированных (Журавлев, 2011). К ним же в полной мере может быть отнесена и психология массового поведения, хотя ей пока сложно претендовать на самостоятельную отрасль психологии.

Во-первых, не совсем оправданно категоричное противопоставление поведения индивида как относительно автономного существа и его социального поведения в группе, в том числе в толпе. Этим фактически сбрасывается со счетов история социальной (или государственно-политической, экономической, идеологической) организации людей в сообщества, с присущими общественному устройству нормами коллективного (или совместного) поведения.

Во-вторых, коллективная жизнь людей автоматически не предполагает потерю ими своей индивидуальности. Совсем не обязательно в коллективном поведении индивид будет вести себя иррационально. Все обстоит сложнее.

В-третьих, представления о психологической природе толпы в классических работах анализируются как бы в «социальном вакууме», поэтому создается впечатление, что до этого в истории человеческой цивилизации не было аналогичных проблем с массовым поведением людей и управлением им со стороны властных структур.

С учетом таких соображений ниже будет выполнен краткий анализ современных тенденций в исследованиях поведения больших социальных групп, в частности толп.

Проанализируем современную исследовательскую литературу по данной проблематике и постараемся выделить основные тенденции, включая возможные новые направления в изучении психологии массового поведения.

Сразу же необходимо отметить, что в современной отечественной психологии по данному научному направлению сохраняется тенденция к изданию преимущественно обзорно-аналитических работ и учебных пособий (Современная психология…, 1999; Психология…, 2000; Социальная психология, 2002). В них, как правило, обсуждаются классические проблемы массового поведения (имеющиеся типологии, эффекты нерационального поведения индивида в толпе, детерминанты и механизмы ее формирования и т. д.), а также реализуются некоторые попытки объяснить влияние различных детерминант на массовое поведение.

Понятие «толпа» уже не раз подвергалось подробному рассмотрению с точки зрения свойств и видов, механизмов поведения, видов реакции и коммуникаций, приемов управления и манипуляции (см.: Назаретян, 2001; и др.). Более-менее согласованное определение толпы обнаружить практически не удается: этот феномен по-прежнему остается многозначным. «Массовое скопление людей» традиционно определяется как образование (скопление) большого числа людей в одном месте (Arbon, 2004). «Массовое поведение», или «поведение толпы» (crowd behavior), признается главным феноменом, требующим оценки и анализа соответствующих действий по управлению им. Вообще в научной литературе термины «толпа», «массы», «массовое скопление людей», «вид толпы», «управление поведением толпы», «состояние сознания толпы» используются в разных контекстах и оказываются нередко недифференцированны по содержанию.

Обратимся к истории возникновения и развития теорий массового поведения (или теорий толпы) в научной литературе. Лебон, как основатель теории поведения больших социальных групп, совместно с другими исследователями разработал и «увековечил» традицию исследования роли группового сознания (McPhail, 1989; Reicher, 2001). Он утверждал, что в массовых скоплениях людей индивиды фактически утрачивают чувство личной ответственности, приобретая ощущение непреодолимой силы, становятся легко доступными объектами психического заражения и влияния и как следствие – субъектами примитивного поведения.

Концепция Лебона с коллегами была критично оценена и, более того, поставлена под сомнение сторонниками диспозиционной теории (Reicher, 2001). В этой традиции коллективное поведение объяснялось с опорой на заранее существующие индивидуальные тенденции поведения. При этом отмечалось, что агрессия и насилие в массовом поведении возникают от наличия и воздействия асоциальных личностей.

Сущность нормативной теории массового поведения составляет положение о том, что всякое коллективное поведение реально осуществляется на основе возникающих норм. Утверждается, что слухи и беспорядочно движущиеся толпы имеют одной из своих важнейших целей возникновение новых социальных норм, которые обычно являются модификацией существующих. Несмотря на то, что нормативная теория восстановила закономерную связь между индивидуальным поведением и действиями в массовых скоплениях людей, она оказалась неспособной объяснить, каким образом высокая степень единства большой социальной группы может достигаться за столь короткий период времени (McPhail, 1991).

Отмеченные выше теории массового поведения больших скоплений людей были дополнены С. Рейхером и Дж. Поттером (Reicher, Potter, 1985) концепцией межгрупповой перспективы. В основу их представлений положена потребность в признании социальнокогнитивных перспектив в ин-группах (своих) и аут-группах (чужих, с оппозиционными установками). В частности, они отметили неспособность других теорий объяснить динамику процессов, составляющих природу массового поведения; неспособность понять мотивы членов массовых групповых образований, а также преодолеть чрезмерный акцент на изучении отрицательных характеристик массового поведения. Они подчеркивали необходимость рассмотрения (и понимания) различных социокогнитивных перспектив в динамике, имеющей место и в ин-группах, и в аут-группах[1].

Ваддингтон с коллегами продвинулись дальше в понимании закономерностей массового поведения и предложили многоуровневую модель его дезорганизации, в которой фактически речь идет о влиянии факторов разного социального уровня на дисфункциональность поведения больших (массовых) групповых образований (Waddington, Jones, Critcher, 1987). Авторы пришли к заключению, что дезорганизация массового поведения в принципе редко «задумывается» в качестве цели проведения массовых мероприятий самими организаторами. Однако возможность именно такого развития событий, по мнению авторов, объяснима и, по меньшей мере, частично даже предсказуема.

Следующим важным направлением в развитии понимания социально-психологической природы массового социального образования и механизмов поведения его членов явилась разработка модели социальной идентичности массового поведения. Она основана на теории самокатегоризации, развитой Тернером с коллегами. Достоинством данной модели является положение о том, что коллективное поведение и эффективные социальные влияния в группах возможны только на основе взаимно разделяемой самокатегоризации или общего чувства социальной идентичности (Turner, Oakes, Haslam, McGarty, 1994). Эти тенденции в массовом групповом поведении ярко проявляются и в таком социальном явлении, как терроризм (см.: Соснин, Нестик, 2009; Соснин, 2011, 2012).

Теория социальной идентичности в приложении к массовому поведению была обоснована С. Рейхером (Reicher, 1996а, б) и основательно проанализирована и обсуждена Дж. Друри и С. Рейхером (Drury, Reicher, 2000). Они проанализировали феномен социальной идентичности группы, который может развиваться в процессе и результате межгруппового взаимодействия. Они считают, что конфликт возникает в условиях, когда две группы имеют несовместимые представления о возможных вариантах поведения в конкретной ситуации и когда действия одной группы рассматриваются как нарушающие представления о правильности и справедливости поведения на языке социальной идентичности другой группы. Главный вывод разработчиков модели состоял в том, что динамика межгрупповых отношений является основным фактором возникновения и развития межгруппового конфликта. Авторы считают, что межгрупповая дискуссия и развитие межгрупповых отношений являются важными способами формирования и усиления чувства социальной идентичности групп.

Анализ современных исследований массового поведения, в которых использовались, подтверждались или опровергались предлагаемые модели его объяснения, позволил выявить ряд относительно новых тем. Сознание и поведение массовых образований людей были признаны явлениями, зависящими от социальных условий, наличия «зрителей», отдельных значимых личностей, а также от множества ситуационных факторов окружающей среды. Исследователям стало ясно, что массовое поведение необходимо рассматривать в качестве феномена межгруппового взаимодействия с учетом различной динамики психологических состояний ин-групп и аут-групп. Массовые скопления людей (толпы) с более высокой вероятностью вовлекаются в конфликт, когда конфликтное поведение считается оправданным, поскольку внешняя группа, по их мнению, нарушает должные нормы и принятую практику социального поведения, или когда конфликт считается эффективным средством достижения желаемых целей ин-группы. Явление распространения конфликта связано со степенью изменения в самокатегоризации и тем самым в социальной идентичности ин-группы, а также с неспособностью внешней группы дифференцировать наличие разных подгрупп в массовом групповом образовании (толпе). Межгрупповая динамика оказалась решающим фактором возникновения массового конфликта (Reicher, 1996).

Возникновение «чувства силы» (phenomenon of empowerment) в ин-группе, т. е. в массовом групповом образовании (например, в толпе в целом), было также идентифицировано исследователями как принципиально важный феномен, оказывающий влияние на массовое поведение ин-группы (Vider, 2004; Drury, 2002). Силовые (доминантные) действия членов ин-группы (толпы) опирались на представления о «должной/правильной практике взаимодействия» (социальной норме) и ее нарушении представителями аут-группы (на практике – представителями правоохранительных структур). Друри и Рейхер на основе наблюдений обнаружили, что, поскольку члены массового группового образования (толпы) воспринимали разные формы поведения аут-группы как преимущественно «незаконные», границы толпы начинали расширяться и в ин-группу начинали включаться те индивиды, которые на предыдущем этапе считались аутсайдерами (скорее, сторонними наблюдателями) (Drury, Reicher, 2000). Расширение границ массового группового образования явно способствовало возникновению общего «чувства силы» в толпе, от чего она реально становилась более сильной.

Теперь остановимся на проблеме измерения (наблюдения и фиксации) параметров массовых групповых образований (толп). Естественно, в литературе есть рекомендации и подходы к решению этой проблемы и обсуждение разных ограничений представленных выше моделей массового поведения (объем толпы, наличие подгрупп в толпе, механизмы формирования толпы и т. д.) (Zeitz еt al., 2007). Целесообразно кратко изложить эти представления, которые недостаточно известны отечественным специалистам.

Например, в Англии матрица для оценки возможностей правоохранительных структур при обеспечении безопасности массовых мероприятий включает профиль состава толпы как совокупность ряда индикаторов (Health and Safety Executive…, 1999). Основные дескрипторы массового группового образования включают параметры участия семейных групп, молодых людей, детей и подростков, пожилых людей и, что очень важно, представителей конкурирующих групп. В руководстве, разработанном Австралийской ассоциацией управления чрезвычайными ситуациями, описаны типы толп в условиях массовых скоплений людей с выделением ключевых дескрипторов, включающих физические движения, степень участия, формы поведения (Australia, 1999) (см. таблицу 1).

Таблица 1

Типы массовых скоплений людей с выделением ключевых дескрипторов

На сегодняшний момент можно назвать и определить следующие наиболее известные в литературе типы групповых массовых образований (Назаретян, 2001), которые, по установившейся терминологии, называют «толпами».

Случайная толпа – скопление людей, собравшихся посмотреть на неожиданное происшествие. Это самая обыденная ситуация стихийного массового поведения, которую доводилось в жизни наблюдать любому взрослому человеку.

Конвенциональная толпа – групповое образование, которое собирается по поводу заранее объявленного события (митинг, концерт, утбольный матч и т. д.). Здесь преобладает направленный интерес, и люди до определенного времени (пока толпа сохраняет качество конвенциональности) готовы следовать в своем поведении определенным социальным правилам (конвенциям).

Экспрессивная толпа – групповое образование, ритмически выражающее доминирующие в толпе эмоции – радость, энтузиазм, протестные настроения и т. п.

Экстатическая толпа – групповое образование, которое заражено экстремальной формой выражения своих эмоций – радостью, гневом, протестной готовностью доказать свою правоту и т. д. Это наиболее опасный вид толпы, требующий внимательного отношения со стороны правоохранительных структур.

Действующая толпа – групповое образование, представляющее наиболее опасный вид коллективного поведения (оппозиционного, протестного) для правоохранительных структур государства. В ее рамках можно выделить ряд подвидов толпы: агрессивная, паническая, стяжательная, повстанческая.

Агрессивная толпа – групповое образование, доминантой поведения которой являются злоба, ярость и стремление доказать властям свои справедливость и правоту.

Паническая толпа – групповое образование, в котором каждый человек в ситуации необходимости спасения жизни стремится избежать личного смертельного исхода. Паническое поведение (индивидуальное выживание) обычно не только является спасительным, но часто становится более опасным фактором, чем то, что спровоцировало ситуацию паники.

Стяжательная толпа – группа людей, которые в критической ситуации стремятся завладеть ценностями людей, находящихся в беде. Доминируют жадность, отсутствие нравственных норм поведения и страх наказания. Однако слово «стяжательная» не всегда следует понимать буквально. Это может быть толпа голодных людей, не видящих выхода из ситуации, кроме приобретения припасов для жизни в погромах и использования ситуации в целях выживания.

Повстанческая толпа – это групповое образование, которое ведет борьбу с государством на основе духовно-религиозных, идейных мотиваций. Показательный пример такой деятельности – террористическая активность в современном мире.

Другой инструментарий был предложен А. Пайнзом и К. Маслачем, методический подход которых включал сбор информации по таким параметрам, как уровень вербальной активности толпы, физические движения, участие сторонних наблюдателей и т. п. Их вариант предполагал необходимость разработки матрицы параметров измерения психологического состояния и поведения толпы (Ртез, Maslach, 1993). А. Пайнз и К. Маслач считали, что необходимо разрабатывать матрицу параметров измерения массового сознания толпы. Основываясь на идеях этих авторов, К. Зейтц с коллегами выполнил прикладное исследование для служб экстренного реагирования (полиция, медики, пожарные и т. д.) по измерению (фиксации) параметров массовых групповых образований. Оно включало разработку матрицы качеств для оценки состояния массового сознания толпы (Zeitz et al., 2005).