Воспитать (мужчину) юриста

ГЛАВА 1

– Как же ты не вовремя…

Я смотрела на уже появившийся живот одного из своих лучших юристов и думала, как быстро найти ей замену. Упустила за делами этот момент. Подмахнула заявление на отпуск и чертыхнулась, когда она вышла за дверь. Вот какого черта ей надо было уходить прямо сейчас? Ладно, тут я погорячилась. Неправильная формулировка. Я была за нее рада, очень рада. Она была ответственным работником – закончила все дела. Но ее мне будет не хватать. Она профи, но теперь ей предстоит более важная работа – материнство.

Нажав кнопку и услышав голос своей секретарши, сказала:

– Ко мне! Сейчас!

Ее можно было охарактеризовать двумя словами – «бедная Настя». Вечно грустные глазки, еще и как будто виноватые, странная одежда, совершенно бесформенная, хотя фигура у Насти была получше моей. А я не один вечер провела в тренажерке.

– Ивонна Сигизмундовна… – протянула она, появившись в моем кабинете. Вид у нее был такой, как будто сию минуту она ждала, что на нее обрушатся все египетские казни. Но я ее очень любила только за то, что она не называла меня Ванькой, как большинство знакомых. В первую очередь моя ненормальная сестрица. И даже плевать, что на самом деле моего папулю величают отнюдь не Сигизмунд.

– Настя, размести вакансию. Срочно! Мне нужен толковый юрист по уголовным делам.

Она кивнула и почти армейским шагом вышла из кабинета. Кажется, у нее отец полковник в отставке. Или это я так выдрессировала ее? Нет, я же не настолько деспот…

Но, признаться, Настя одна задержалась у меня на такой срок. Остальные вылетали через день, крича на выходе: «Стерва».

Ну какая есть… Уже не исправишь. Хотя я себя считаю человеком строгим, но справедливым. И если сидеть и красить ногти на рабочем месте, то, увы, это не в моей конторе. Хм… Я уже начала считать ее своей. Папа будет в шоке. Но папа в Чехии, так что пока я за главную.

А откуда у меня такое странное имя? Да, папа чистокровный чех. И назвали его родители-психиатры в честь великого и ужасного, точнее, помешанного на фаллических символах Зигмунда Фрейда. А папа хоть и женился на русской, но все равно настоял на странном имени Ивонна. Нет, ну есть же международные имена – Мария, Ева, Яна. Славянских имен масса, но он решил выпендриться. Даже не подумал о том, что меня будут называть Ванькой. Папа пошел наперекор родителям и не продолжил медицинскую стезю, а я пошла по его стопам. Юристы же круче врачей!

Звонок. Секретарь.

– Ивонна Сигизмундовна, на вакансию за десять минут откликнулись пять человек. Двоих я сразу отбросила. Трое завтра у вас на собеседовании.

– Спасибо. Назначай на десять утра.

Если Настя отбросила – значит, так надо. Я ей доверяю. Она уже изучила мои требования и прекрасно знает, какие качества меня интересуют. Уверена, что через полчаса распечатанные резюме будут лежать у меня на столе.

– Ивонна Сигизмундовна, заседание через час. Пробка на проспекте, я посмотрела, так что лучше ехать в объезд. Ремонт дороги там закончили.

– Спасибо, Настя. Что бы я без тебя делала.

Нет, ну действительно… Без хорошего секретаря никуда. Я бы со своей нетерпеливостью уже десять раз потерялась в делах. А вот Настя все разложит по полочкам со своей дотошностью и даже правильный маршрут выберет.

Бросив взгляд на открытое дело, я улыбнулась сама себе. Это чистый выигрыш. Вытащить подзащитного не составит труда.

Лично я бралась только за то, что было мне интересно. Ну, или если клиент очень меня хотел видеть в качестве своего адвоката. Остальное – сотрудникам, хотя мы все в принципе сами себе хозяева. Это дело не было таким уж интересным, но мне просто было скучно. А скуку я не люблю. Поэтому и занялась адвокатским расследованием. Что же делать, если следователи у нас задарма хлеб едят? А после выигрышного заседания дома ждет меня бутылка холодного пива и пачка чипсов. Только тсссс… Мы же за правильное питание.

– Настя, я сегодня уже не вернусь, – сказала на выходе.

Она только кивнула и напомнила:

– Завтра в десять собеседование.

– В девять смс пришли, – не оборачиваясь, помахала рукой.

Пиво и чипсы пришлось отложить. Нет-нет, заседание прошло отлично, но едва я открыла дверь квартиры, как под ноги мне бросился дымчатый пушистый ком. От неожиданности я даже оступилась. Каблук хрустнул, а ноге стало больно.

– Твою мать!

Кот недовольно мяукнул, как будто понял, что я его отругала, и сладко потянулся, выпустив коготки и пройдя ими по лакированной туфле. Откуда у меня в квартире это пушистое чудовище? От моей дражайшей сестрицы. Ну сейчас она получит!

Я достала телефон из сумочки и набрала ее номер. Сестра она мне не родная, а двоюродная, но степень родства определяется не количеством общих клеток ДНК. Мы с Таней были ближе, чем многие родные сестры, хотя я иногда ей дико завидовала, но только из-за того, что у нее было обычное имя.

Танечка отвечать не желала, но я была настойчивой и продолжала набирать номер. Наконец услышала запыхавшийся голос:

– Да, Ванечка.

– Какого хрена твой невоспитанный кошак делает в моей квартире?

– Как невоспитанно… Для начала хоть бы поздоровалась, поинтересовалась, как мои дела!

– Таня! – рыкнула на сестру. – Я сейчас выброшу этот жирный ком шерсти в окно!

– Ванечка… – залебезила она в ответ. Знала, что я свою угрозу выполню. – Ну пусть Тимоша побудет немного у тебя. У меня тут такой парень, – понизила она голос. – Он просто идеален, вот только у него аллергия на котов.

– Давай я ему подарю упаковку супрастина, и будете вы любиться хоть втроем.

– Ну, Ванечка… Я его завтра заберу.

– А я заберу у тебя ключи от своей квартиры. И с тебя новые туфли.

Таня заверила, что купит мне и туфли, и ящик водки, и даже на Канары свозит. Вот только говорить и я умею, и даже очень красиво. Не за красивые глаза мне зачет по риторике ставили.

– Ну что, Тимоша, – посмотрела я на кота, устроившегося на моем диване.

Мне показалось, он даже ехидно ухмыльнулся и снова выпустил когти, которые на этот раз испортили обивку.

– Ах ты паршивец! Если будешь себя так вести, то останешься голодным, понял? – ткнула я в него пальцем, на что Тимоша демонстративно отвернулся и начал вылизывать свои яйца. Фу, а ведь Танька вечно его целует в морду. Надо не забыть ей напомнить завтра, чтобы еще заказала и оплатила чистку дивана.

А дальше начался полный хаос. Только я достала из холодильника заветное пиво, открыла чипсы, как почувствовала отвратительный запах. Стараясь подавить рвотный рефлекс, попыталась найти источник амбре. Через пять минут обнаружила под журнальным столиком два горящих глаза, а рядом ароматную кучку дерьма.

– Тебя же Танька к туалету приучила. Или ты решил просто мне подгадить в прямом и переносном смысле?

Тимоша вроде бы грустно вздохнул, услышав имя любимой хозяйки, и презрительно вздернул хвост, показав, как именно он ко мне относится. Я только убрала кучку и открыла окно, когда это чудо природы запрыгнуло на подоконник.

– Даже не думай, – пригрозила я Тимоше, поняв, что он услышал зов единомышленников. – Даже не думай. Там блохи, паразиты и прочая гадость, а ты же домашний котяра.

Я делала шаг к нему, а он аккуратно отступал от меня, пока не прыгнул вниз. Черт, не март же месяц, что его поперло? Это жирненькое существо удачно приземлилось со второго этажа и скрылось… А черт его знает, где оно скрылось.

– Твою ж…

Как бы этот кот меня не бесил, но он был Танькиным детищем, поэтому я сейчас с болью посмотрела на открытое пиво и вышла на улицу. И где искать это лохматое чудовище?

– Кис-кис… – бесполезно звала я, пока мне на голову не упало нечто. Это нечто мне запуталось в волосах, а потом проехалось по футболке. Нет, это было слишком. Я люблю Таньку, но не настолько.

Я по инерции пнула ногой то, что проехалось по моей спине. Тимоша опять жалобно мяукнул и сделал вид, что умирает.

– Не надо ля-ля, – сказала ему и, подхватив, потащила домой, хоть и было острое желание оставить его здесь подыхать.

Подхватив его за загривок, я занесла Тимошу в квартиру и закрыла в туалете со словами:

– Ты будешь сидеть здесь.

Котяра опять ухмыльнулся и сделал вид, что так и надо.

С чистой совестью я уснула и даже забыла о том, что в туалете у меня сидит кот. Нет, это был не кот, это исчадие ада. Утром он оставил мне несколько царапин на ноге, за что я его швырнула так о стену, что он жалобно завыл.

– Эй, ты притворяешься?..

Нет, на этот раз не притворялся. На переднюю лапу наступить не мог.

– Твою ж… Я адвокатскую фирму держу! Неужели не могу с котом справиться?

Танька на звонки не отвечала, видимо, плавилась в объятиях котонепереносимого идеального мужчины. Тимоша жалобно мяукал, кажется, даже плакал. А я не знала, что мне с ним делать.

Смс:

«В десять собеседование».

Настя не подвела. Ровно девять утра на часах. Вот только вид у меня явно не владелицы юрфирмы. Мечась между кофемашиной, ванной и шкафом, я собралась в рекордно короткие сроки. Любой солдат бы позавидовал.

Царапины на ноге только доставляли дискомфорт. Я слышала про то, что кошачьи коготки вроде видимого ущерба не доставляют, но болезненны. Теперь прочувствовала всю правдивость этого утверждения на себе.

Тимоша тихонько сидел на диване, но едва я щелкнула дверным замком, как он пронзительно завопил, с видом инвалида слез с дивана и доковылял до меня.

– Что? Тебя Танька обещала сегодня забрать.

Нет, он явно не желал оставаться один в квартире. Даже вполне ласково потерся мордашкой о мои ноги, оставив на черных брюках шерсть. А потом посмотрел такими несчастными глазами, как будто ему только что дали лет пятнадцать колонии строгого режима без права на условно-досрочное. Я мысленно обозвала Таньку всеми известными мне русскими и чешскими ругательствами и подхватила кошака на руки.

– Будешь сидеть тихо и вести себя прилично, а потом поедем к доктору смотреть, что с твоей лапой.

Тимоша не подвел. Я определила его на переднее сиденье, и почти всю дорогу он мирно дремал. Уже свернув на нужную мне улицу, по которой оставалось проехать метров двести, поняла, что это дымчатое чудовище пытается забраться ко мне на колени. Да, я порядочный водитель, но почему-то сейчас решила не останавливаться. Руль-то можно и одной рукой удержать, а второй – сбросить этого паршивца с колен. Я отвела взгляд от дороги буквально на пару секунд, совершенно забыв про долбанный пешеходный переход. А когда Тимоша оказался на соседнем сиденье, заорала:

– Твою ж… – и резко вдарила по тормозам.

Но все равно опоздала. Характерный звук столкновения капота с телом мигом воскресил в моей памяти 264-ю статью Уголовного кодекса. Я вышла из машины, бросив Тимоше:

– Если меня из-за тебя посадят, то я Таньку убью. Сроком больше, сроком меньше… Какая теперь разница.

Сзади недовольно сигналили машины в количестве двух штук. Да пошли они! Меня больше волновало тело под колесами. Тело зашевелилось и приняло сидячее положение. Я присела рядом на корточки и спросила:

– С вами все нормально?

Это был парень, похожий на стереотипного ботаника, которого дразнят в школе, не берут в футбольную команду и не отрывают от материнской груди до старости. Он прищурился, пошарил по асфальту рукой и нашел очки. Нацепив их, он только дополнил образ. С помощью послужившего опорой капота поднялся на ноги, а я вроде выдохнула. Слава богу, ноги целы, руки, кажется, тоже! ДТП не повлекло тяжких телесных. Вот только паренек молчал. Блин, контузило его, что ли?

– Статья 264, часть первая, – едва не заикаясь, наконец выдавил он из себя. – Наезд на пешехода на нерегулируемом пешеходном переходе.

– Больно умный? – не выдержала я.

– Красный диплом юрфака.

– Какое совпадение! – иронично ответила на его хвастовство. – У меня тоже. Так, я вижу, ты цел, – фамильярно перешла на «ты». – Давай я тебе дам денег, и мы забудем об этом инциденте. У меня совсем нет времени на гаишников и их бюрократию.

Конечно, я деликатно промолчала, что это еще и подмочит нехило мою репутацию. Папа тогда прибьет.

Очкарик возмутился:

– Не надо мне ничего! Я бы сделал все по правилам, но очень опаздываю. Так что сегодня вам повезло.

– Везение – это иллюзия, – ответила ему и села в машину, глядя, как бедняга, прихрамывая, двинулся по своим делам.

Кто-то постучал в окно. Я его приоткрыла и посмотрела на нахмуренного мужика, явно страдающего с перепоя.

– Слышь, курица, ты двигать будешь? А то я тебе щас помогу.

Хам. Что ли, Тимошу на него натравить? Не, обойдемся легкой артиллерией.

– А давай я тебе лучше впаяю статью за оскорбление личности и угрозу? – с улыбкой спросила у переставшего двигать челюстью жвачку хама.

– Извините, – спустя пару секунд ответил он и спешно ретировался к своей машине. Хорошо, что «Мистер Вежливость» не знает кодекса. Через пять минут я уже входила в двери конторы, конечно, с Тимошей на руках. Оставила бы в машине на солнцепеке и получила через час шашлык из кошатинки.

– Ой, какой миленький, – умилилась Настя, посмотрев на животное.

– Ты просто не знакома с его характером.

Я поспешила отдать причину моей несостоявшейся судимости ей в руки. На руках у секретарши Тимоша довольно заурчал и даже лизнул ей ладонь. Хм… Видимо, расслышал комплимент.

– Ивонна Сигизмундовна, кандидаты на должность в конференц-зале.

– Отлично.

Быстрее закончить с собеседованием и устроить разнос Таньке, которая за своим либидо обо всем забыла.

Я толкнула дверь и осмотрела претендентов. Феминистка, мажор и… ботаник. Увидев меня, последний трясущимися руками снял очки и начал их натирать платочком. Да так натирал, как будто ждал, что я исчезну, когда он наденет их обратно.

ГЛАВА 2

– Здравствуйте, – почти пропела я с улыбкой, глядя на одного лишь Ботаника, который даже заерзал на стуле, как будто под ним были сотни иголок.

– Ивонна Сигизмундовна, – поднимаясь, обратился ко мне Мажор и протянул руку, – рад знакомству. Игорь Михайлович Гончаров, – это, как я поняла, он представился.

А парень почему-то чувствует себя хозяином положения. Гончаров, Гончаров… Вот черт! С Михаилом Гончаровым я была знакома, не последний человек в городе, но немного играет не по правилам. Предлагал мне работу, но я отказалась, деликатно намекнув, что больше видеть его фейс не жажду. И что это получается? Его сынок пришел устраиваться ко мне на работу. С языка рвались совсем нецензурные слова, которые бы отправили Мажора далеко и надолго, но я же все-таки воспитанный человек.

– Зачем вы пришли? – пожала я его руку, а потом незаметно вытерла о брюки.

Мажор удивился, но немного наигранно и ответил:

– Мне нужна работа. Я два года отработал в юридической службе корпоративной организации, получил у комиссии статус адвоката. Вряд ли кто-то еще, – он немного презрительно повернулся к Ботанику и Феминистке, – его еще здесь имеет.

– Игорь Михайлович, – закипая, ответила я. – Отработали вы два года на папу, диплом и статус адвоката, скорее всего, купил тоже он, – и тут я расплылась в улыбке и добавила: – Назовите мне статью 228-ю Уголовного кодекса.

Мажор немного растерялся. Ну, это неудивительно. Я предполагала, чем он занимался в институте, явно не учебой.

– Ну, Ивонна Сигизмундовна, невозможно помнить весь УК наизусть.

– Вы, – повернулась к Ботанику, – знаете?

– Незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка без цели сбыта наркотических, психотропных веществ или их аналогов… – я остановила его взмахом ладони.

– Хорошо, что папа не купил тебе диплом врача, Мажор. Свободен.

Может, я и была не права. Но, честное слово, зачем строить из себя нечто, когда ты на самом деле лишь папина тень.

– Стерва, – бросил мне комплимент напоследок и, вздернув подбородок, покинул помещение.

Надо проветрить. Я молча подошла к окну и приоткрыла его, после чего повернулась к оставшимся двум претендентам. Ботаник все так же ерзал на стуле, хоть и продекламировал мне статью поставленным голосом, как на экзамене. Может, у него простатит?

– Как вас зовут? – посмотрела я на даму, которую окрестила Феминисткой.

– Екатерина Васильевна Котик.

Блин, мне за последние сутки котиков хватило. У самой скоро аллергия начнется.

– Где вы работали?

– В налоговой инспекции. Почти двенадцать лет.

В выборе прозвища я не ошиблась. Инспекторша, одинокая, старый костюм, ноль косметики и наверняка пара котов дома. И, вероятно, образование по гражданскому праву или «хозяйке». Ноль амбиций, скорее, сейчас просто кризис, вот и решила попробовать что-то новое.

– Статуса адвоката у вас нет?

– Нет.

– Образование?

– Санкт-Петербургский государственный университет, юрфак.

– Административное и финансовое право?

Феминистка кивнула и поняла, что здесь явно лишняя. Весь запал показать себя прошел, сдулся, лопнул.

– Я пойду? – спросила она, когда молчание затянулось. Даму стало жаль.

Подняв вверх указательный палец, я призвала ее подождать и, достав телефон, набрала номер старого знакомого. Кажется, ему недавно нужен был помощник. Витёк ответить не пожелал. Я переписала его номер на лист для заметок и протянула даме со словами:

– Позвоните и скажите, что от меня. Если вам так резко понравилось уголовное право, то Виктор Степанович возьмет вас к себе помощником. И полистайте на досуге Уголовный кодекс.

– Спасибо-спасибо!

– Ну что, Красный Диплом… – улыбнулась ехидно Ботанику, почти так же, как и мне вчера Тимоша, когда мы остались вдвоем.

– Я… это… наверное…

– Вот чего ты лебезишь? – присела напротив. – Тебе риторику не преподавали, что ли? Звать тебя как?

– Семенов Иван Андреевич, – уже более четким голосом поведал он. Хорошо, хоть имя не забыл. – Российская академия адвокатуры и нотариата, уголовно-правовые дисциплины. Три года работы помощником адвоката, полгода назад сдал квалификационный экзамен для получения статуса адвоката…

– Стоп-стоп, – замахала я руками. – Это я могу в твоем резюме почитать, сейчас я пытаюсь увидеть в человеке юриста, а не на бумажке. Есть в тебе что-то…

Ботаник даже покраснел от комплимента и опять начал мямлить:

– Я просто… Не знаю… Вы только что одного кандидата выгнали вон, причем очень… – замялся он.

– Грубо, – подсказала я нужное слово.

– Ну, вроде того. А второй помогли, причем… – опять замолчал.

– По доброте душевной, – опять подсказала. – Если у тебя такой скудный словарный запас, то как ты работать собираешься?

– Я просто думал, что вы теперь сделаете со мной?

– Тебя остается только поиметь прямо на столе.

Ботаник поднял на меня глаза, в которых плескался ужас. Шея и лицо его начали покрываться красными лихорадочными пятнами. Кажется, я заработала себе статус секс-рабовладелицы.

Стук в дверь и возникшая в дверях виноватая физиономия Насти прервали шекспировские размышления Ботаника – сбежать или не сбежать?

– Ивонна Сигизмундовна, извините… – почти шепотом сказала она. – К вам там следователь.

– Следователь? – удивленно повернулась к ней.

– Ага, некто Кромчень Алексей Владимирович.

– Кто??? – рявкнула я так, что и Настя и Ботаник даже подпрыгнули.

Несчастная ручка, оставшаяся в моих руках после помощи Феминистке, треснула пополам.

Этот гад еще смеет приходить в мой – ладно, в папин – офис?

– Настя, – отложив несчастные остатки ручки, попросила я. – С Иваном Андреевичем пока пообщайся. В коридор не высовываться, пусть оттуда даже начнут разноситься звуки Варфоломеевской ночи.

Секретарша сделала шаг в конференц-зал и кивнула, а бедный Ботаник даже позеленел. После моих слов я уже представила, какие картины встречи со следаком возникли в его воспаленном мозгу. Так и загорелись лампочки «жесткий диск переполнен», «перезагрузите устройство» и тому подобное.

Уверенной походкой я вышла в коридор и сразу же увидела знакомый затылок. Леша сидел за Настиным столом и гладил лежавшего на столе Тимошу. Я спрятала руки в карманы брюк, потому что они так и тянулись к затылку, хотели напомнить…

Стоп, я сама контролирую свое тело. Пофиг, что там по Фрейду, по Юнгу или по кому-то еще! Бабуля и дедуля, которые психиатры, не прошли даром, сразу ищешь психологический подтекст, но не раз меня эти знания и спасали. Так, не это сейчас важно, а то, что этот тип нагло сидит на месте моей секретарши и лапает любимца моей сестры.

Он услышал стук каблуков и повернулся:

– Ивонна…

Он был немногим из тех, кто называл меня «не Ванька», и это иногда звучало так интимно и сексуально, как мог сказать только он.

– Пошел вон! – коротко и ясно попыталась донести свою основную мысль. – Я бы вцепилась в твою рожу, но маникюр боюсь испортить.

– А ты не изменилась, – поднимаясь, сказал он.

Лучше бы сидел, потому что его внушительная фигура и взгляд сверху вниз заставляли чувствовать себя неуютно.

– Выход там, – указала я пальцем и уже повернулась, чтобы уйти, но Леша перехватил мою руку и потянул на себя.

Нет, нет!!! Только не так близко!!!

– Ивонна, помоги мне.

Эти слова были произнесены так, что я поняла: не ко мне он пришел, а к юристу. То есть ко мне как к юристу. Леша сам юрист хоть куда, только не адвокат, а следователь. Когда-то две противоположности сошлись, но, как я поняла, это было ошибкой. Жаль, что поняла поздно. Как бы ни старались дома забыть про то, что мы по разные стороны баррикад, однажды это сказалось на работе.

– Леша, – я вырвала свое запястье из его хватки, – в городе полно юристов, адвокатов, да и людей любых профессий, так что катись к черту. Да и зарплаты следователя не хватит, чтобы оплатить мои услуги.

Я сделала ему ручкой и почти открыла дверь конференц-зала, когда в спину услышала:

– Меня сняли. Пока временное отстранение, но этим все не закончится. Служба собственной безопасности взялась за меня всерьез, но это чистой воды подстава. Я начал копать там, где не стоило, под тех, кого не стоило трогать.

Я повернулась к нему:

– Ты часто копаешься не там. Так что не привыкать.

Леша снова подошел ко мне и спросил:

– Мы можем поговорить спокойно?

Я скрестила руки на груди, помня, что это своеобразная защитная реакция (все по фрейдовским бабушке и дедушке), и ответила:

– Леша, еще раз пошел вон!

– Ивонна, выслушай меня хотя бы…

– Я тебя уже наслушалась! – сорвалась на крик. – Год назад наслушалась!

Я знала, что он просто так не уйдет – слишком упрямый, настырный. Он опять схватил меня за руку, взамен получил пощечину, потом прижал меня к стене и вдруг отпустил, взвыв при этом и делая повороты на триста шестьдесят градусов. На спине у него висел Тимоша. Острые когти впивались в лопатки, продырявив ткань тонкой футболки, на которой тут же выступили следы крови. Это было невероятно смешно, я бы наблюдала вечно, но боялась, что Тимоша пострадает, если до него доберется Леша.

– Стой!

Две пары глаз – одна кошачья, одна человеческая – уставились на меня. Я аккуратно подошла и сняла кошака, с чего-то решившего за меня вступиться. Тимоша злобно зыркнул на Лешу и потерся головой о мой подбородок. Что это на него нашло? Вроде недавно с Лешей любезничал, а уже за меня заступается, даже несмотря на поврежденную лапу.

– У тебя все настолько хреново с личной жизнью, что ты уже котами себя окружаешь?

– Пошел на х… хутор бабочек ловить! – попросила с улыбкой.

– Ладно, Ивонна, извини, – поднял Леша руки и снова сказал: – Мне действительно нужна твоя помощь.

Просить о помощи дважды для такого парня равносильно получать удары под дых. Так что мое любопытство пересилило ненависть. Куда вляпался этот идиот?

– Жди меня в кабинете, – кивнула в сторону двери и, уложив резко поменявшего свое отношение ко мне кота на Настин стул, пошла в конференц-зал.

Ботаник, увидев меня, позеленел. Нервным движением провел по переносице, чтобы поправить очки, и издал какой-то странный мычащий звук.

– Настя, у нас аптечка есть?

– Да-да, – пискнула она и прошмыгнула мимо.

– Пойдем со мной, – повернулась к Ботанику.

Он тяжело выдохнул и поднялся. Выражение лица у него было такое, какое бывает у овцы, которую ведут на заклание. Кажется, на секунду он даже подумал рвануть в сторону выхода, когда мы остановились у дверей кабинета, но потом передумал.

– Ивонна Сигизмундовна, – Настя подала мне аптечку и спросила шепотом: – А что случилось?

– О, – тоже шепотом ответила я, – здесь можно было снимать новый блокбастер «Коты против следователей», только вопля «это Спарта» не хватило для настоящего драматизма.