Я поднял брови.
? Вы и это умеете?
? Вы даже не представляете, сколько чего умеет опытный, высококвалифицированный психиатр, ? туманно ответил Бормоталов. ? Да вы расслабьтесь. Закройте глаза…
От всего услышанного я, должно быть, очумел настолько, что беззвучно выполнил команду Бормоталова. Правда, мелькнула ехидная мыслишка: ну-ну, посмотрим, как ты мне передашь свои мыслеобразы… И вообще, с чем их едят…
Но тут же в сознании, сменяя друг друга, начали возникать картины и сцены, окрашенные в темно-серые тона. Смысл того, что вижу, я понял не сразу. Но как только начал понимать, то ощутил, что покрываюсь потом от неожиданности и страха.
? … Так что он сказал? ? терпеливо повторил вопрос Марк Наумович.
Тщательно подбирая слова, я произнес:
? Бормоталов пришел к нам, потому что надеется: здесь ему поверят. По его мнению, вуду ? огромная опасность и угроза, и молчать об этом он не будет. А в журналистах он видит возможных союзников.
? Да в чем угроза-то? ? гаркнул Денисов.
Я еще раз вспомнил то, что увидел с закрытыми глазами, и медленно сказал:
? Бормоталов чего-то не договаривает, но главное выразил совершенно ясно. Он убежден, что вудуисты намерены установить собственный мировой порядок. Альтернативный и враждебный существующему в человеческом обществе. В каком-то смысле речь идет вообще о создании другой цивилизации…
Глава восьмая
«Си тенер, Аше!..»
Следующим утром у входа в свой кабинет я столкнулся со спецкором Славой Маняшиным. Спецкор выглядел плохо. Красные глаза, неуверенная походка и запах перегара неопровержимо свидетельствовали: он так и не сошел со стези порока, на которую ступил во время затянувшихся новогодне-рождественских праздников.
? Заходи, ? сухо сказал я, распахивая дверь в кабинет.
Спецкор замялся.
? Да я, собственно… ? с тоской во взоре он кивнул в сторону туалета.
? Успеешь, ? безжалостно сказал я. ? Садись, разговор есть.
Как говорится, все мы не монахи. Однако трехнедельное веселье ? это уже запой. А от него подать рукой до семейно-служебных неприятностей и проблем со здоровьем. Все это я изложил Мане простыми, доступными для затуманенных мозгов словами. Кроме того, я перечислил имена нескольких журналистов. Все они когда-то были хорошими ребятами и классными, талантливыми профессионалами. Пока не спились…
? Запомни, Маня, ? сурово сказал я напоследок. ? Ты крепкий репортер, но я с тобой возиться не буду. У меня других дел выше крыши. Хочешь нажить цирроз печени или вступить в клуб вокзальных бомжей ? твое дело. Только заруби на носу: еще раз явишься на работу «после вчерашнего», уволю по статье. А перед этим своей рукой заставлю выпить египетского виски. Чтоб долго не мучился…
Шепча: «Только не это!» ? Маня выскочил за дверь. А я, в общем, не шутил. Кто пробовал, тот знает: виски, произведенный в Египте, ? пойло не для слабонервных. В один из приездов в Шарм-Эль-Шейх купил я фляжку экзотики ради и отпил граммов двадцать. И так мне после этого стало скверно, что запечатал я фляжку, словно царь Соломон бутылку с джином, и поставил в бар на вечное хранение. Чтобы пьющих сотрудников пугать и воспитывать…
С докладом о текущих делах рука об руку явились Денисов с Наташей. Выслушав и сделав распоряжения, которые Наташа прилежно запротоколировала, я вызвал Марка Наумовича. Накануне мы расстались, так ничего и не решив. Хотя, понятно, в первую очередь решение было за мной. Остальные могли присоединиться, а могли и нет.
Во мне, как, наверное, во многих, уживаются два человека. Один из них сухарь, прагматик, рационалист. Другой ? рубаха-парень с ярко выраженными задатками авантюриста. Такие, знаете ли, доктор Джекил и мистер Хайд. В обычное время, когда жизнь плавно течет своим чередом, эти субъекты, в общем, ладят. Но какая внутренняя междоусобица разгорается, если надо принять серьезное решение!
Допустим, речь идет о скандальном расследовании. «Слышь, брат, не лез бы ты в это дело, ? озабоченно советует прагматик. ? Заработаешь ли, не факт, а неприятностей можно огрести по самое некуда. Это ж придется зацепить самого такого-то! А он злопа-а-мятный…» «Да пошел ты! ? заводится авантюрист. ? Не все измеряется деньгами. А реноме? А кураж? Наконец, адреналин?! Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет! Не догоню, так согреюсь! Расследовать, непременно расследовать…»
Сейчас победу за явным преимуществом одерживал авантюрист Хайд. Прагматик Джекил даже не пробовал сопротивляться. Он был в ужасе. Он затыкал уши руками и отказывался говорить на эту тему. Я и сам чувствовал всеми инстинктами, что лезу черт знает куда. В голове звенела фраза из «Трех мушкетеров»: «Господа, вы ввязываетесь в скверную историю и будете изрешечены…»
Но я уже знал, что ввяжусь. Проклятый Бормоталов, в сущности, не оставил мне выбора. Точнее, выбора не оставили картины, которые он каким-то образом транслировал мне прямо в мозг. Эти картины…
Я увидел площадь с трибуной, на которой стоял высокий, мощного сложения человек в черном широком одеянии. Он громко выкрикивал фразы на непонятном языке, и туполицая толпа у подножия трибуны прилежно повторяла их. При этом многие собравшиеся рыдали, рвали на себе одежду, содрогались в конвульсиях.
Увидел странное сооружение, чем-то напоминающее храм. Внутри, прямо на алтаре, был распростерт привязанный обнаженный человек. Люди в разрисованных масках со свечами в руках стояли вокруг и нараспев читали какую-то молитву или заклинание все на том же непонятном языке. Но вот они замолчали, разом погасили свечи, и один из них приблизился к алтарю. В руках у него был бритвенно острый нож. Не обращая внимания на истошный вой жертвы и фонтанирующую кровь, человек медленными, торжественно-плавными движениями отрезал ей гениталии, нос, уши и, наконец, перерезал горло.
Увидел стол, на котором лежат пять восковых фигурок: мужская, женская и три детских. Чьи-то руки по очереди пронзают кукольные тельца длинной, докрасна раскаленной иглой. И ? встык: маленькая кухня, где ужинает семья. Все мирно и тихо… но вдруг отец хватается за грудь и падает со стула. Мгновение спустя то же самое происходит с матерью. Следом за родителями, словно сбитые кегли, один за другим падают и застывают на полу два мальчика и девочка. В чашках дымится так и не выпитый чай.
Многое, многое показал мне Бормоталов. И бесконечные колонны вооруженных людей, размеренно марширующих к горизонту. И красивую маленькую деревню, мгновенно стертую с лица земли ураганом, ? заклинаниями и магическими пассами его наслал уродливый полуголый колдун. И безучастные, тусклые глаза людей, бредущих по улицам незнакомого города, среди обшарпанных домов с узкими окнами-прорезями. И воздетые, унизанные браслетами руки чернокожего гиганта с лицом в ритуальных шрамах, яростно вопящего: «Си тенер, Аше!»…
Сознание пыталось сложить мозаику сцен в единую внятную картину ? и не могло. Но все, что я видел, рождало тяжкое ощущение тоски, страха и безнадежности, от которого впору было задохнуться. Я рванул узел галстука и сдавленно произнес:
? Довольно!..
Внутренний телеэкран тут же погас, и я открыл глаза. Сидевший напротив Бормоталов был бледен, вытирал лицо платком и вообще напоминал грузчика после сверхурочной смены. Должно быть, это чертовски тяжело ? создавать и транслировать мыслеобразы в чужую голову…
? Что это было? ? хрипло спросил я.
? Это было то, к чему стремятся вудуисты, ? ответил Бормоталов, пряча платок. ? Свои правила. Свои порядки. Свои законы. Своя Земля, на которой они станут править. Если угодно ? создадут общепланетное теократическое государство, где общество разделено на сравнительно малочисленную касту шаманов с приближенными ? и всех прочих в роли рабочего стада.
К этой цели они идут исподволь и предельно осторожно, однако системно, постоянно расширяя свои ряды. Если даже в нашей провинции уже несколько лет существует секта вуду, то можно представить общий размах их сети. Сцены, которые вы наблюдали, ? это так, отдельные штрихи, фантазия на тему, какой станет жизнь под колдунами.
? Фантазия? ? с невольным облегчением переспросил я.
Бормоталов покачал головой.
? Фантазия в том смысле, что я не могу предугадать конкретные детали… В главном же, приди они к власти, все так и будет. Массовое промывание мозгов. Ритуально-магические расправы над недовольными и бунтующими. Война с территориями, которые не удалось захватить с помощью магии. Беспросветная жизнь подавляющего большинства населения…
? И вы считаете, что люди такое допустят?
? Люди могут спохватиться слишком поздно…
? Что значит «Си тенер, Аше»? ? почему-то спросил я.
? Это ритуальный возглас, которым колдун вуду выражает свою волю, мощь и непреклонность, ? негромко сказал Бормоталов.
Январский серый день и стучащая в окно вьюга. Едва знакомый человек в интерьере моего кабинета. Неправдоподобные, дикие вещи, о которых он говорит. Так почему же я ему верю? Ведь верю…
? В общем, так, ребята, ? сказал я, кладя руки на стол. ? Бормоталов меня убедил. Все это очень серьезно и очень опасно. Масштаб общественной опасности пока представить трудно, однако ясно, что есть гнойник и его надо вскрыть. Поэтому я решил ввязаться. Проведу расследование, накопаю фактов, сколько смогу, и обнародую любыми доступными способами. Дальше будет видно.
? А мы? ? вскинулась Наташа.
Я посмотрел на нее с благодарностью и, боюсь, с плохо скрытой нежностью.
? Дело может оказаться небезопасным, Наташа. Этот случай в должностные обязанности не укладывается, приказывать не могу. Поэтому я принял решение для себя, а что решите вы… думайте, господа. Пойдете со мной ? рад и счастлив. Откажетесь ? не обижусь и на отношениях это не отразится. Честно.
? Я с вами! ? выпалила Наташа.
Честно говоря, иной реакции я от не нее и не ждал.
