Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 3. Зрелость

Часть 1

Гражданский брак

В предыдущем втором томе этой книги мы остановились на том, что Стэлла обратила особое внимание на своего нового знакомого – Юру Ануфриева.

Ничего нет удивительного в том, что вскоре их знакомство переросло сначала в нежные отношения, а потом – в пылкие чувства. Может быть, это было неожиданно для них самих.

Юра, умудренный уже некоторым опытом отношений с женщинами, и не сумевший отказаться от нашей соблазнительной девочки, попался в ловушку её чар. А потом – влюбился, как мальчишка.

Он по натуре был добрым и мягким человеком. Непонятно, как в нем эти качества сочетались с азартом, вспыльчивостью и пристрастием к алкоголю, с которым он сам старался бороться, дав обещание матери, которую он безумно любил.

После смерти Юриного отца не прошло ещё и года. Оставшись вдвоем – Юра и Екатерина Митрофановна старались поддержать друг друга. Отсутствие мужа и отца чувствовалось во всем привычном. Каждый осиротел по-своему.

Екатерина всегда была властной хозяйкой в доме. Она распоряжалась всем и во всем. Она любила мужа. Всё-таки это был единственный мужчина – муж на протяжении всей её жизни. И вдруг, неожиданно образовалась пустота. Некем стало командовать, призывать на помощь в борьбе за нравственность сына, не нужно больше заботиться о больном муже. Сначала она растерялась. Но потом собралась с новой силой, и обрушила всю свою «слепую» любовь на единственное, что у неё осталось – на сына. Спасаясь от тоски по прошлому, она погрузилась в ежеминутную заботу о сыне.

Екатерина Митрофановна понимала, что теперь она одна отвечает за Юрочку, его поступки и его будущее. А что – Юра?

Юра лишился родного надежного плеча. С отцом всегда было весело, можно было вместе выпить рюмочку и потом, раскрепостившись, поделиться сокровенным.

Отец научил его водить машину и давал ему на ней поездить. С отцом он ездил на рыбалку, на природу, почувствовал щемящее чувство романтики…

Ушел из жизни дорогой, родной человек. Боль затаилась в сердце надолго.

В опустевшем доме появилось два одиночества. Юра очень любил мать, и старался не расстраивать её по пустякам. Но, зная её суровый характер, он не мог с ней делиться подробностями личной жизни. А зная её пристрастие – постоянно поучать его и воспитывать, и стараться – не выпускать его из своего поля зрения, он постепенно становился скрытным.

Несмотря на все внутренние «разногласия», сын и мать старались бережно относиться друг к другу… В общем-то, у каждого из них в жизни ближе и роднее, чем они двое, никого не осталось…

И вот, неожиданно, в жизни Юрия появилась другая женщина. Со своей первой женщиной – Светой к этому времени он расстался окончательно.

Стэлла была в своих отношениях к нему – нежной, умеющей выслушать и понять, желающей помочь.

С ней было легко в общении. Можно было говорить обо всем, и поверять то, что не мог рассказать матери. Ну, и наконец, с ней было весело. Её озорной, заводной характер не давал скучать. И вот так, незаметно, Стэлла всё больше и больше завоевывала Юрино доверие, внимание и любовь. Он потянулся к ней, как к спасительному кругу в своем беспомощном желании – изменить жизнь.

Что она сама чувствовала к Юре? То, что он нравился ей, это бесспорно.

Вероятно, услышанные на пляже слова – "Я бы на такой женился", безусловно, играли в их отношениях – не последнюю роль. Но она видела перед собой человека в чем-то слабого, нуждающегося в её поддержке и опеке. Это не была жалость. Переполненная своей добротой, и устав от своих шальных похождений, она искала свой постоянный островок спокойствия, где можно было бы отдохнуть, не задумываясь о том, что можно делать, а чего – нельзя…

В их отношениях с самого начала возникла необходимость делиться друг с другом всем произошедшим за день. Они оба курили. Это сближало их ещё больше. И они могли говорить друг с другом часами, затягиваясь сигаретным дымом, и главное – понимая то, о чем они вели эти доверительные беседы.

Сначала они говорили о прошлом, постепенно переходя к существующему, и наконец, стали задумываться и обсуждать будущее, в котором они хотели найти свое совместное место под звездами.

Но, чтобы проводить много времени друг с другом, нужно было иметь определенные условия. А их не было. Юра не решался, да и не хотел раньше времени посвятить мать в свои отношения со Стэллой. А Стэлла не могла привести Юру к нам домой в качестве гражданского мужа. Может быть, мы бы и поняли её, но она на это не рассчитывала. Вероятно, на это у неё были какие-то свои соображения…

Но всё-таки настал момент, когда Стэлла нам сказала, что она встретила молодого человека, и они, кажется, полюбили друг друга.

Таким я запомнила Юру в день нашего знакомства

Однажды вечером, они пришли к нам домой вместе. На первый взгляд мне показалось, что Юра похож на какого-то известного артиста. Он действительно, был очень миловидным молодым человеком. С этого времени, Стэлла просила нас не беспокоиться, если она будет приходить поздно домой. Потом настало время, когда она иногда перестала приходить домой ночевать.

Она была взрослой молодой женщиной и вправе – распоряжаться своей жизнью. Настала пора, когда читать нравоучения, и запрещать свадьбы было уже бесполезно…

Ну, а то, что в жизни у наших детей происходит что-то такое, что не совпадает с нашими надеждами и взглядами, можно только объяснить одним словом – "СУДЬБА!"…

Юра со Стэллой почти не расставались. Но где и как встречаться, решил Юра.

Он обратился к своей тете Тане (старшая сестра Екатерины Митрофановны) с просьбой «приютить» временно молодую пару у себя.

Тётя Таня – Татьяна Митрофановна Ануфриева

Сёстры – Татьяна и Екатерина Ануфриевы

Тётя Таня также недавно похоронила мужа, жила одна. Юрочку она любила, и отказать в его просьбе – не могла.

Вот так Юра и Стэлла начали свою совместную жизнь…

Екатерина Митрофановна, оказавшись дома совсем одна, забеспокоилась, хотя и чувствовала, что дело не в друзьях, а в женщине.

Юра продолжал матери помогать на её работе в буфете. Но, если раньше ему хватало тех небольших карманных денег, которые ему выдавала мать на личные расходы, то теперь этих сумм явно было мало. Не мог же он перейти – на иждивение Стэллы… Нужно было подыскивать постоянное место работы. Но пока ничего подходящего не попадалось.

Да и не могли же Стэлла с Юрой долго обременять своим присутствием тётю Таню. Та конечно, по секрету выболтала обо всем Екатерине, которая не спешила вызывать Юру на откровенность. Во-первых, она боялась, что молодые, уйдя от тёти Тани, переберутся к ней в дом. А во-вторых ей даже думать не хотелось о том, что какая-то другая женщина может заменить её место в сердце и душе её единственного сына. Он был до сих пор всецело только её. А Светлана, как и любые другие женщины, были в их жизни ещё тогда, когда муж Виктор был жив. А теперь они с Юрой остались одни. Она не была готова делить любовь Юры – с кем либо ещё. Это было только её достояние. И она не была готова отдать его ни весть кому…

Так, ещё не увидев Стэллу, Екатерина Митрофановна уже затаила в себе, глубоко запрятанную, недоброжелательность к ней.

Мы, на этот раз, поверив, что решение создать собственную семью, у Стэллы и Юрия вполне серьезны, сказали им, что их партизанскую жизнь пора кончать, и нужно определяться в соответствии с существующими реалиями.

Юра, наконец, сказал, матери, что встретил, полюбил, и хочет свою любимую назвать женой.

И вот, в один из выходных дней, Юра с мамой пришли к нам в гости. Познакомились. Поговорили. Как и в случае с Олегом и его Танюшкой, мы сказали, что у Стэллы есть в нашем доме своя комната. Если они с Юрой желают, могут оставаться у нас, а в будущем – как поступать и где жить, они будут решать сами…

Екатерина Митрофановна в ответ сказала, что у неё недавно умер муж, что, кроме сына, у неё никого нет. У Юры тоже есть, хоть и маленькая, но своя комнатка. Она рада будет, если молодые поселятся у неё. Она не будет чувствовать себя одинокой…

Вопросы свадьбы в этот первый день нашего знакомства мы обходили. После того, как они начали уже свою совместную жизнь у тёти Тани, в качестве гражданских супругов, мы решили, что этот вопрос должен решаться ими самостоятельно.

Юра почему-то стеснялся нас с папой Витей, а дома у себя, он, естественно, чувствовал себя уверенно и привычно, поэтому не удивительно, что было принято решение – от тёти Тани перебраться к Екатерине Митрофановне.

Перебрались. Стэлла в первые дни иногда заезжала к нам, чтобы взять какую-либо необходимую свою одежду. Позже я поняла, почему она не спешила проявлять личную инициативу в вопросах устройства собственного гнездышка.

Переехав к Юре, вечерами, встречаясь после работы, они спешили уединится в Юриной маленькой комнатке. Раздвинутый диван занимал две трети от ширины комнаты. Справа оставался только проход к окну, где стоял небольшой столик, одно кресло и стул. Справа от двери – шкаф с Юриной одеждой. Мебель вся приобреталась давно, ещё тогда, когда получили эту «хрущевскую» квартирку.

Во второй комнате с балконом обитала мама Катя.

К приходу с работы молодых, мама Катя готовила ужин. Возможно, она ждала того, что они будут коротать вечер с ней не кухне за ужином и разговорами. Но, молодые, схватив тарелки с едой, и бросив быстрое – "Добрый вечер!", скрывались в своей комнатке. И там у них под сигаретный дымок, до рассвета тянулись задушевные разговоры.

И так прошел день, потом – второй, затем – третий…

Екатерина Митрофановна промолчала в первый вечер, задумалась – во второй, стала раздражаться – в третий…

Наутро, а это был выходной день, проговорив до утра, молодые просто – отсыпались…

В доме было тихо. Вставать не хотелось. Нежились в полудреме…

И вдруг! От резкого удара ноги будущей свекрови, дверь охнула и распахнулась. Екатерина стояла в дверях подбоченясь, и изрыгала из себя международные, но, в общем-то всем понятные выражения. Смысл их был таков: она им не прислуга, и не… (ПИ_ПИ_ПИ), она не желает и не позволит…(ПИ_ПИ_ПИ), и т. д. и т. п…

Юра встал, обняв мать, увел её в комнату, и они о чем-то долго говорили. Катя высказала сыну всё, что она думает о будущей невестке, и о многом другом.

Надо полагать, что первое близкое знакомство обоюдно – и у свекрови и у Стэллы оставило неприятное впечатление, обещавшее в будущем перерасти в неблагоприятные отношения. А пока возникла между ними настороженность и отчужденность.

Наша девочка поняла, что это – не родные мама и папа, что, входя в чужую семью, она не задумывалась ни о своем поведении, ни о возможных обстоятельствах элементарной этики в отношениях к тебе – незнакомыми, но близкими любимому человеку людьми…

Она считала, что выросла, а на самом деле ещё во многом была совсем маленькой и неопытной женщиной…

Часть 2

Обвинение

После того злополучного случая, когда Юру в драке пырнули ножом, Юра дал слово матери, что бросит пить. И он, действительно, бросил…

Он работал в таксомоторном парке. Но следом за ним тянулось его «бурное» прошлое. И, хотя спиртное он не употреблял, характер его так сразу – не переменился. Азарт и старые дружки частенько напоминали о себе, и втягивали в разные "приключения".

В конце концов, из таксопарка он уволился, и устроился на работу грузчиком в ЦНИТИ. Но зарплата была маленькой…

Юре нужны были деньги. Деньги нужны всегда и всем, и не только для того, чтобы жить припеваючи, а – в первую очередь, чтобы удовлетворять свои самые элементарные потребности – пить и есть, чтобы выживать.

Ну, уж, а, если хочется чего-нибудь ещё, типа – прикрыть бренное тело приличными «тряпками», или сходить в «трактир», то карманных денег, которые подкидывает добрая мамаша, обычно бывает недостаточно…

Поэтому, кроме своей основной работы, Юра продолжал помогать матери в буфете. И, кроме того, вечерами начал приторговывать водкой. Когда закрывались магазины, водку можно было купить у таксистов, которые подъезжали к гостинице в поисках пассажиров.

Вместе со своим другом – Олегом, (тем самым, с которым умудрилась одно время встречаться Стэлла), они закупали днём водку, а вечером продавали её жаждущим выпить.

Они понимали, что спекуляция водкой – подсудное дело, поэтому вели себя осторожно. Олег где-то прятался с бутылками, а Юра клал себе в карман всего одну, которую и продавал «жаждущим» и "ищущим".

Так было и на этот раз. Когда зайцы "путали следы", "волки выходили на охоту". Жить хотелось всем хорошо. Поэтому менты и инспектора ОБХСС ловили спекулянтов, даже не с тем, чтобы их посадить, а с тем, чтобы получить с них "откупные".

Они остановили Юру "на всякий случай", но, обнаружив у него бутылку водки в кармане, забрали в милицию. Юра, естественно, говорил, что бутылку водки купил для себя у таксиста, что именно за этим и пришел к гостинице…

Друг Олег убежал. В общем-то, его можно понять. У него была семья – жена и ребёнок. Ему попадаться было "не в масть"… Ну, а Юре в этот момент, да и в другие тоже, он помочь уже ничем не мог.

Задержал Юру – инспектор ОБХСС… Отвезли его не в милицию, а в какие-то помещения, где допрашивали с пристрастием. У Юры откупиться на месте было нечем. Его избивали. Потом наручниками приковали к батареям, и оставили до утра. На следующий день, предложили Юре – отвезти его домой, чтобы дать ему возможность взять дома деньги и «откупиться». Иначе, мол, опишут имущество…

Приехали домой к Екатерине Митрофановне с обыском. Инспектора ОБХСС сопровождали менты.

И здесь ментов ожидало жесточайшее разочарование. Богатства никакого не обнаружили, денег не нашли, в квартире – только старая мебель. Описывать тоже было нечего. Тем не менее, они составили опись имущества, куда вошли – телевизор «Чайка» и холодильник "ЗИЛ".

Не получив «мзду», инспектор ОБХСС уже засветился в милиции с арестом Юры, и ему ничего не оставалось, как завести на него дело. И, безусловно, он был раздражен, что промахнулся, и в сети попалась не жирная рыба, а мелкая рыбешка.

Дело завели. И тут до инспектора ОБХСС дошло, что он промахнулся дважды. Второй раз, это то, что вещественных доказательств – всего одна бутылка водки. При такой малости никакое дело суд не примет.

Дело завели. Но одна бутылка водки не обеспечивала обвинения, и судебного наказания. Слишком мала была сумма «наживы». Бутылка водки «Русская» стоила – 5 руб. 50 коп. Продана она была за 10 рублей. Нажива составила – 4 руб. 50 коп.

А статья, которой инспектор ОБХСС всё время пугал Юру, была – 154 часть 2 УК РСФСР, и предполагала 3 года лишения свободы при сумме полученной наживы = 100 рублей.

В ярости, обозлившийся инспектор сплюнул, и взялся за дело…

В обезьяннике сидело несколько задержанных в этот день пьяниц.

С каждым поговорили. Обещали, что, если они дадут показания в том, что покупали у Ануфриева Юрия Викторовича, около торгового центра в Бескудниково, или на стоянке такси – бутылку водки по спекулятивной цене, то их отпустят.

Каждый подписал показания, и был в этот вечер отпущен домой. Юру отпустили под подписку о невыезде.

Затем его несколько раз приглашали повесткой к следователю, где проводили опознание. Опознание сводилось к следующему. Свидетеля приглашали к следователю, и, указав на Юру спрашивали – "У этого гражданина вы покупали водку?" – "Да. У этого". – "Распишитесь"…

Главное сделано. Можно писать обвинительное заключение…

И вот инспектор ОБХСС приготовил бумагу… Взялся за ручку… Написал первые два слова – ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ… И – задумался…

Мысли побежали в разные стороны…

Итак – "ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ»…

С чего начать?

Для того, чтобы предъявить в суд сумму «наживы», достаточную для того, чтобы Ануфриев Ю. В. получил срок по ст. 154 ч. 2. УК РСФСР, а милиции засчитали ещё одну галочку-палочку за раскрытое дело… надо… надо?

Надо набрать сумму наживы = 100 рублей.

Но задержанных под руками в тот день в «обезьяннике» оказалось всего три пьяницы: Вежливцев, Антонов и Юрьев. Если каждый купил по бутылке, то для обвинительного заключения – этого мало…

Первый покупатель-свидетель:

Вежливцев А. А. купил одну бутылку водки за 12 руб. Нажива составит 6,70 руб.

Второй покупатель – свидетель:

Антонов С. А. купил одну бутылку водки, цена которой – 5,30 руб. за 12 руб. Нажива составила ещё – 6,70 руб.

Третий покупатель – свидетель:

Юрьев Ю. П. купил одну…?…лучше – две бутылки водки при их стоимости по 5,30 руб. – по 12 руб. за каждую. Нажива = 13,40 руб.

А где ещё взять свидетелей?

У инспектора есть брат. Попросили его, и он уговорил работавшего вместе с ним Кузнецова В. В. выступить свидетелем-покупателем. Получился четвёртый свидетель.

Четвертый покупатель-свидетель:

Кузнецов В. В. – 1 бутылка водки за 5–30 продана за 10 рублей. Десять?

Так сумму не наберем. Просто он купил за 12 рублей. Тогда нажива = 6,70 руб.

И, наконец, – пятый свидетель – покупатель:

Чертовских С. В. купил – одну бутылку, ну, пусть теперь ценой – за 5–50 руб., купил за 10 руб. Нажива = 4, 50. руб.

Чертовских дал показания тоже по просьбе инспектора ОБХСС.

Что же получилось?

Итого получилось при грубом подсчете, что нажива составляет 34 рубля.

Но этого же мало! Что придумать?

Пусть Ануфриев всё-таки купил для перепродажи 18 бутылок водки.

Это ещё набегает нажива – на 61 руб. 10 коп.

Итого = 95 руб. 10 коп.

Но как доказать эти 61 руб. 10 коп.?

Напишем, что это «предполагаемая» нажива…

Да, но опять не набрали 100 рублей для 2-ой части статьи 154.

А!… Мы прибавим ещё сюда бутылку, изъятую у Ануфриева Ю. В. при задержании. Перепродать оставшуюся у него 1 бутылку водки «Русская» емкостью 0,5 лит. государственной розничной стоимостью 5 руб. 30 коп. за 12 руб. и получить наживу в сумме 6 руб. 70 коп. он не успел по независящим от него причинам в связи с задержанием его работниками милиции…

Всё! Сумма наживы теперь = 101 руб. 80 коп… Есть!!!

Это «преступление» уже тянет на статью 154 часть 2 УК РСФСР.

А откуда известно, что было ещё 13 бутылок?

Пусть в этом признался сам Ануфриев, когда на него "старались надавить ночью". На суде откажется? Ну, и пусть… Он и от этих свидетелей отказывается. Все они так поступают. А свидетельства-то заверены "покупателями".

Кстати, а откуда они знают его фамилию? Пусть будет так – они его увидели в коридоре милиции и узнали… А потом им назвали его при опознании – Ануфриев… Так…

А где он покупал водку? Пусть будет в магазине № 11 Тимирязевского РПТ. Это недалеко… В какие именно дни и у каких продавщиц он покупал водку, он не помнит…

Всю купленную водку (за исключением 1 бутылки) он продал на стоянке такси у торгового центра по Бескудниковскому бульвару д. 12 незнакомым ему гражданам по цене 10 руб. за 1 бутылку. Водку он продавал в вечернее время от 21 до 22 часов, каждый раз 2 бутылки, в какие именно дни – он не помнит…

Пойдет…

Что еще?…

Может возникнуть вопрос – почему инспектор ОБХСС несколько дней вел слежку за покупателями, забирая их каждый раз в милицию, и давал возможность каждый раз уходить «продавцу» Ануфриеву? А задержали его только на пятом покупателе? А, если бы он больше не появился?

Да… Вопрос есть… Но это же не детектив, в котором выслеживая резидента… Пожалуй, до этого никто не додумается…

Теперь всё это в "ОБВИНИТЕЛЬНОМ ЗАКЛЮЧЕНИИ" заняло 6 печатных страниц.

Ещё две страницы на "ОСНОВАНИЕ ИЗЛОЖЕННОГО ОБВИНЕНИЯ".

Итого – 8 печатных страниц. Пожалуй, достаточно.

Всё, материал готов для "УТВЕРЖДЕНИЯ У ПРОКУРОРА ТИМИРЯЗЕВСКОГО РАЙОНА ГОРОДА МОСКВЫ".

И вот такое "ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ", в котором по несколько раз повторяются "для объема" одни и те же фразы, было направлено ПРОКУРОРУ, и было им УТВЕРЖДЕНО.

Мне интересно, как проходило это УТВЕРЖДЕНИЕ. Ведь, если бы прокурор прочитал его, он бы не мог не заметить всех ляпсусов и высосанных из пальца фактов?

Или видел, и не обратил внимания?

Или вообще не читал его?

Но это же рискованно – подписывать не читая? Могут подсунуть черт те что. Или читают, наверное, старшие советники юстиции, а прокуроры только подписывают ПОДОБНЫЕ ДОКУМЕНТЫ?

Да, именно так и есть. В данном конкретном ОБВИНИТЕЛЬНОМ ЗАКЛЮЧЕНИИ, значится:

"УТВЕРЖДАЮ"

ПРОКУРОР ТЕМИРЯЗЕВСКОГО РАЙОНА

Города Москвы

Старший советник юстиции

…………………………………А. С. ИВАНЕНКО

"……………" ноября 1982 года.

……………………,,,…ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………

……………,,,,,…………по уголовному делу – № 5166……,,,………………

По обвинению АНУФРИЕВА ЮРИЯ ВИКТОРОВИЧА в совершении преступления, предусмотренного ст. 154 ч. 2 УК РСФСР Кировского РУВД гор. Москвы в отношении Ануфриева Ю. В. по признакам ст. 154 ч. 2. УК РСФСР.

Поводом и основанием к возбуждению уголовного дела послужили материалы проверки ОБХСС Кировского района о фактах спекуляции водкой Ануфриевым Ю. В.

Произведенным по делу предварительным расследованием установлено:

Ануфриев Ю. В. в августе-сентябре 1982 г. систематически скупал по государственной цене в магазинах водку, с целью её последующей перепродажи по завышенной цене и получения от этого наживы, которая являлась для него дополнительным источником средств существования.

Так, в период с 20 августа по 17 сентября 1982 года он скупил с целью последующей перепродажи и получения наживы в магазине № 11 Тимирязевского РП, расположенного по адресу: г. Москва, Дмитровское шоссе, дом 91, 20 бутылок водки "Русская стоимостью 5 руб. 30 коп. и 5 руб. 50 коп. за 1 бутылку.

С целью извлечения наживы он, 15 сентября 1982 г. примерно в 22 часа 00 мин. на стоянке такси, расположенной у д. 12 по Бескудниковскому Бульвару города Москвы, перепродал 1 бутылку водки «Русская» емкостью 0,5 лит. Государственной розничной стоимостью 5 руб. 30 коп. незнакомому ему ранее Кузнецову В. В. за 12 руб., получив наживу в сумме 6 руб. 70 коп.

15 сентября 1982 года примерно в 22 часа 20 мин. Там же, перепродал 1 бутылку водки «Русская» емкостью 0,5 лит. Государственной розничной стоимостью 5 руб. 30 коп. незнакомому ему ранее Вежлевцеву А. А. за 12 руб., получив наживу в сумме 6 руб. 70 коп.

Остальные 13 бутылок водки «Русская» емкостью 0,5 лит. Государственной розничной стоимостью 5 руб. 30 коп. за 1 бутылку он перепродал неустановленным гражданам по цене 10 руб. за 1 бутылку, получив наживу в сумме 61 руб. 10 коп.

Таким образом, от перепродажи 13 бутылок водки неустановленным гражданам он получил наживу в сумме 61 руб. 10 коп.

От перепродажи 6 бутылок водки Кузнецову, Вежлевцеву, Чертовских, Антонову и Юрьеву он получил наживу в сумме 34 руб. 00 коп.

Предполагаемая нажива от продажи 1 бутылки водки составила 6 руб. 70 коп., а общая сумма полученной наживы и предполагаемой составила 101 руб. 80 коп.

Допрошенный в качестве обвиняемого Ануфриев Ю. В. виновным себя в предъявленном ему обвинении по ст. 154 ч. 2. УК РСФСР признал частично и показал, что в период с 20 августа по 17 сентября 1982 года он через день после окончания работы, примерно в 18 часов покупал в магазине № 11 Тимирязевского РПТ водку с целью её последующей перепродажи.

Таким образом он скупил 18 бутылок водки «Русская» по цене 5 руб. 30 коп. за 1 бутылку и 2 бутылки водки «Русская» по цене 5 руб. 50 коп. за 1 бутылку.

В какие именно дни и у каких продавщиц он покупал водку, он не помнит. Всю купленную водку (за исключением 1 бутылки) он продал на стоянке такси у торгового центра по Бескудниковскому Бульвару д. 12 незнакомым ему гражданам по цене 10 руб. за 1 бутылку. Водку он продавал в вечернее время от 21 до 22 часов, каждый раз 2 бутылки, в какие именно дни – он не помнит.