Не хочу быть героем. Рождённые на заказ

– Погоди, не одевай пока, – я прикоснулся к его лбу и подхватил засыпающего мальчика, когда маска выпала из безвольных рук. – Вот теперь ты действительно готов. – Дальше осторожничать, надобности не было, осталось прояснить кое-что лично для себя, и до того, как уйти в подпространство, я открылся глазам зелейника, убрав отводящие чары, показал, кем я был на самом деле.

– А я, Илим, лучусь? – спросил, придерживая одной рукой мальчишку на своём плече.

На лице Илима застыла гримаса страха.

– Что ты такое? – выдохнул он. Дозорные встали в боевую стойку.

Исчезая сквозь эфир, я прокручивал в памяти испуганный взгляд зелейника, понимая, что сам не смог бы ответить на вопрос Илима наверняка.

Глава 5

Комната, в которой я разместил Андрюшека, всё больше становилась похожей на палату интенсивной терапии.

– Где мы?

Я обернулся на голос, не выпуская из рук установку газоанализатора в купе с прочими мониторами, и встретил настороженный взгляд мальчишки.

– На месте, – я сказал ему, что он поживёт здесь какое-то время, пока я решаю вопрос с лечением.

– Это ваша квартира? – Он перевёл взгляд на старинную облицовку, имитирующую камин, скользнул по позолоте рамы «Охотников на привале» Перова и округлил глаза.

«Парень, а ты и в живописи сечёшь?».

– Хорошая копия, – соврал я. – Мы в Агидели. Бывал здесь?

– Нет, только слышал, город с серебряной водой. – В голос вернулась прежняя настороженность, он через силу оторвал взгляд от холста, в простых красках которого остались жить травы, птицы и люди, так невероятно комфортно устроившиеся отдохнуть.

– Что? Далеко от дома оказался?

Ответа не последовало, интерес вызванный пейзажем совсем угас, он так и не смог решить, что можно рассказывать, а что нет, и предпочёл воздвигнуть внутри себя ещё больше преград. Наше общение продолжалось в духе висевшей на стене картины, я словно охотник, расставлял бесполезные силки, а пугливый кролик ни как не хотел вылезать из норы.

– Молчишь? И откуда ты – не скажешь?

Благодарный за подсказку, парень смущенно улыбнулся, беззвучно соглашаясь: «Не скажу. Извините». Ценность секретов я понимал, но от последней попытки не удержался:

– Послушай, мне не помешало бы знать, во что я ввязался?

Он отвёл взгляд и сжал челюсти.

«Ладно, без тебя разберусь!»

Из-за его упрямства, нашпигованного витаминами и погруженного в глубокий сон, я оставил Андрюшека в одиночестве, чтобы подальше от дома, организовать виртуальный взлом.

– Каифангну за пять сек, – пообещал Дэмп. – Пи, ганранишь систем. Первый, ты с нами?

– На месте, – отозвался Первый.

– За тобой длуотан.

– Понял.

– Крейн, хианшикви квинтуанг!

Инструкции Дэмпа для прослушки – хрень полная, сленг смеси трёх языков с русскими спряжениями, используемая только в узком кругу: Демп и Пи хакнули базу, Первый подключился к поиску, а Крейн мониторил безопасность и подчищал следы в Административной Сети, хотя ни одно из вышеперечисленных имён не принадлежало человеку. Я отслеживал владельцев продвинутых дангвеев, «склевал», то есть, незаметно для хозяина, внедрялся в программу и присоединял к ранее захваченным трофеям. Моя команда из десятка искусственных интеллектов, в купе с магическими эффектами опережала современные технологии, поэтому заметить меня в Гоутонге было не возможно.

Гоутонг—аналог интернета, когда-то многим казался пустой затеей. Зачем ещё один Интернет? Однако прижился он, и довольно быстро, благодаря своему статусу «свободной сети». Это была известная всем, но недоступная действующим ограничениям сливная, информационная яма, где свободно выкладывали и находили всё запрещённое законом. После первого знакомства с Гоутонгом я, удивлённый наглостью провайдеров, отправил, было, запрос о попустительстве спецслужб в центральные полисы Федерации, Трансполитического Альянса и Аравийского Конгломерата. В двух из трёх межгосударственных объединений я занимал в то время заметные посты в правлении, и отмахнуться от моего «любопытства» не могли. Учредили комиссии и отделы по расследованию. Остальное казалось делом техники: вычислить серверы, по кабелю отследить узлы связи и взять под контроль новую сеть.

И тут случился первый облом. Никаких кабелей не было. Не нашли, как ни искали. Я не поверил, нанял собственных агентов и понял, что отыскать экспонаты янтарной комнаты легче, чем найти провайдеров Гоутонга. Этим они меня впечатлили, а посему я предпочёл оставить их в покое. Почему бы и нет? Вместо копаний в цифровых глубинах, я приспособился виртуозно управлять чужими дангвеями и теперь, можно было с уверенностью сказать, что запретных тем для меня в Сети не было, потому что всё, чем жил и дышал человек с дангвеем, в этом самом цифровом проводнике и отражалось. А то, что я последние время «немного» отличался от обычных людей, ещё не означало, что я не разделял их грешный образ жизни.

«Свободная сеть» привлекала всех и это объяснимо, народ, существовавший под землёй ограниченный бетонными стенами, под прессом многотомных сводов закона, стремился компенсировать ограничения своей свободы виртуальной безнаказанностью.

Отсутствие цензуры имело много плюсов, поэтому вместе со всеми я перешел на Гоутонг, а Интернет без частных клиентов стал Международной Административной Сетью или МАС. Вот так, предок служивший человечеству, превратился в технопотомока управляющего жизнью людей. Его система была отлажена и взята под контроль госслужбами. Программы МАС предписывали обязательные рекомендации к действиям каждому жителю полисов. Не позднее как вчера, мне рекомендовали составить экспертизу по своду законов, изменения в которых было вызвано подписанным договором с Конгломератом. Выполнив заказ, я получил начисление за полезность и, не выделяясь из «массы», позволил вещам свершаться по чужому сценарию, прописанному в строгих формулярах МАС, в то время как, весь виртуальный беспредел сливался в Гоутонг.

Несколько часов понадобилось химерической команде взломщиков просёрфить Гоутонг, чтобы я признал необходимость незаконного проникновения в МАС, так как законных оснований для официального расследования ни у кого из истинных хозяев не было.

Базу Мирного взломали за секунды. Сидя в удобном кресле, я обеспечивал коннект всех своих дангвеев одновременно. Их вердикт был окончательный: в институтской базе, как и во всей системе, сведений о Человеке-Ятрышнике не содержалось.

Андрюшек вырос на территории Федерации, Илима он боготворил, насчёт имени не солгал. Тогда откуда такие сложности? В сведениях я не сомневался, они были достоверными, но все наши попытки выяснить подробности эксперимента оказались тщетными. Это немного обескураживало, в виртуальном мире моей команде не было равных, мы легко доставали то, что другие хранили за семью замками-кодами. Лично для себя, я создавал новые идентификационные карты в Базе каждые двадцать, тридцать лет и даже внешность и фамилию не менял, а периоды, когда мне приходилось примыкать к стае, закончив очередную жизнь для человеческого общества, длились не больше пяти лет.

«Какой же исследовательский центр занимается клонами гениев кроме Мирного?» Я дал указание Пи и Крэйну пройтись по финансовым документам с «Пушкиным». Результат отрицательный. Время было на исходе. Защита отправила запрос о локализации взломщиков, контакт владельца Дэмпа окрасился желтым – его доступ в Интернет уже ограничили. А я тем временем задумался о том, как бы на днях всё повторить, когда получил ссылку на слово «Пророк» от Пи. Я не ошибся, деньги всегда оставляют след. Подобрав код и пройдясь по базе дешифровкой, склеил дангвей, который при внедрении определился базовым именем Ким и открыл объёмный документ.