Зов огня

Три.

Киноварь

Жгучий огонь исчез. Как и рука Нерона. Меня дергали из стороны в сторону, снова и снова, и знакомая тошнота нахлынула на меня. Шум, который, казалось, рвал мои барабанные перепонки, тоже вернулся, но я проигнорировала это. Я бывала в этой ситуации достаточно часто. Были дела поважнее. Я изо всех сил сосредоточилась на образах, проплывавших мимо меня.

Появилась копна волос Уилла. Я потерялась в его глазах на несколько секунд. Было бы так заманчиво узнать… Увидеть, что с ним сделало появление Меламарсии…

Нет!

Я резко рванулась прочь. Приоритеты.

Передо мной появились глаза Софии. Мои приемные родители. Мои настоящие родители. Решетка. Поваленные деревья. Потрескивающее пламя.

Покажи мне будущее. Я хочу знать, кому я могу доверять. Будущее. Пожалуйста.

Снова и снова я повторяла слова в своей голове.

Думала о Фосе. Фосе со взглядом, полным ласки и тепла. Фосе, который пожертвовал своей семьей. Фосе, который держал существование Марсии в секрете…

А потом внезапно шум стих, и раздался женский голос, как будто человек находился рядом со мной и вращался вместе со мной в водовороте.

– Здесь, все это, – не что иное, как истина, которую мы так долго искали.

Иви!

Это была Иви.

Но не ее пара глаз теперь выделялась из других изображений.

Светло-карие с золотыми пятнышками. Это были мои собственные глаза.

Я хотела выкрикнуть ее имя, но ни одно слово не сорвалось с моих губ.

В следующее мгновение водоворот прекратился. Я упала. Рухнула на землю, в то время как мой желудок содрогнулся.

Ощущать под собой привычную лесную почву было настоящим облегчением. Я вдохнула свежий воздух, сделала одну, две секунды передышки, прежде чем побежать, постоянно руководствуясь собственными глазами, которые парили надо мной во тьме, указывая мне путь.

Путь был не особо долгим. В один момент я бежала, спотыкаясь о толстые корни, а в другой оказалась в тускло освещенной комнате.

Я подняла голову. Потолок был метровой высоты, солнечный свет падал сквозь запыленное стекло. Все было песочного цвета и богато украшено, ветви растений с оранжевыми цветами извивались вдоль стен. Царила удушающая жара.

– Киана!

Я обернулась. Всего в нескольких метрах от меня стояли две фигуры, держась за руки, обе слишком худые. Мужчина со светлыми волосами и женщина с темными коротко стриженными волосами. На них были джинсы и футболки, повседневная одежда, а не та коричневая тюремная униформа, и, хотя они не выглядели молодыми и здоровыми, они так сильно напоминали мне ту пару с полароидного снимка, который Уилл дал мне в мои первые дни в Тессаректе.

Они уставились в одну точку рядом с высохшей пальмой, которая, казалось, росла посреди здания, как в тропиках, и, казалось, не знали, идти ли им дальше или подождать.

В следующее мгновение из-за растения вышла молодая женщина. Естественно. Это была я. Я с темными волосами и явным облегчением на лице.

Мое второе «я» подошло к биологическим родителям и обняло каждого из них.

Горячие слезы навернулись мне на глаза, затуманив зрение. Я чувствовала тепло их тел, хотя и не двигалась с места. Хотя они обнимали не меня, а будущую версию меня.

Непривычный запах морской воды и лакрицы, бергамота и розмарина окутал меня. Я почувствовала кости на их спинах и прижалась к ним сильнее.

Но все закончилось слишком быстро.

Агния отодвинула от себя мое второе «я» на расстояние вытянутой руки.

Я вытерла лицо рукавом и двинулась вперед. Всего в нескольких сантиметрах от них я остановилась, жадно впитывая каждую деталь.

Мрачная решимость сверкнула в глазах Агнии. Мое сердце стучало как сумасшедшее. Именно ее глаза, ее, а не мои, служили мне указателем.

Мой взгляд метнулся к отцу. Слезы бежали у него по щекам. Но он улыбался. Он улыбался, как человек, который всю свою жизнь ждал этого момента.

– Киана.

Я вздрогнула. Его голос был хриплым, полным благодарности и смирения. Это был первый раз, когда я услышала его речь. Когда я проникла в тюрьму, чтобы увидеться с родителями, он был под действием успокоительного.

Он осторожно взял руку моего второго «я» и нежно сжал ее. В настоящем, как и в будущем, по моему лицу текли слезы. Его рука была такой сухой и теплой, шершавой и большой.

– Мне очень жаль, – продолжил он. – Я не могу передать тебе, как мне жаль.

Я покачала головой всего за несколько секунд до того, как это сделало мое второе «я».

– Как дела? – прохрипел мой голос. – Все в порядке? Как все прошло?

Ответила Агния.

– Теперь все будет хорошо. – Ее голос резко контрастировал с голосом Кая. Жесткий, холодный и полный подавленного гнева.

Спустя целую вечность она протянула руку и погладила меня по волосам. Совсем легонько. Я не могла перестать плакать.

– И это то, чем мы обязаны Фосу.

Значит, ему это удалось? Что это было за место? Мы были не в тайном убежище Мигмы. Температура указывала на юг города.

Как мне узнать, насколько далеко в будущем мы были?

У меня больше не было возможности рассмотреть окружающую обстановку поближе, потому что в следующее мгновение в моем животе появилось сильное тянущее ощущение. Знак, что я должна вернуться. Что у меня больше не осталось времени.

На этот раз не было ни плавного перехода, ни медленного возвращения назад.

В одно мгновение я видела себя стоящей с моими родителями, с облегчением, с трясущимися плечами, а в следующее меня окутала тьма. Жар спал. И я открыла глаза.

Я подняла голову. Яркие оттенки синего пульсировали надо мной. К моей руке прилипло какое-то инородное тело, и трубка тянулась от кожи к мешку для внутривенных вливаний.

Посмотрев в высокие окна, поняла, что дождь прекратился. Я моргнула. Окна были затуманены, и с последними каплями дождя в воздухе закружились большие снежинки.

Что ж, мы были недалеко от Омилии, единственного места, кроме Мигмы, где температура в Тессаректе соответствовала времени года.

Боже, когда я в последний раз думала о днях недели?

Я моргнула и попыталась сесть. Прикосновение к моей невредимой руке удержало меня от этого. Моя голова подозрительно пульсировала, и головокружение вернулось, хотя и не так сильно, как до моего видения.

– Лежите, мисс Либерт.

Должно быть, это доктор Гленн. Было так утомительно пытаться сосредоточиться на ее лице.

– Как ты? – Голос Нерона звучал так же обеспокоенно, как и голос доктора.

Я закрыла глаза на несколько секунд, собираясь с силами перед новой попыткой. Шаги приблизились ко мне.

Когда на этот раз я раздвинула веки, Нерон стоял слева от меня, рядом с кушеткой. Синева его глаз казалась почти прозрачной.

– Отлично, – прошептала я, поднимая руку с капельницей. – Что это?

Не моргнув глазом, он посмотрел на меня и жестом приказал доктору покинуть палату.

– Глюкоза.

– Как долго я была в отключке?

– Около двадцати минут.

Потрясающе. Было совершенно безумно, что мне показалось, как будто прошло всего лишь несколько секунд, когда в реальном мире прошло так много времени.

Шаги доктора Гленн удалились, и я услышала, как она слишком плотно закрыла за собой дверь.

– Что ты видела? – спросил Нерон. Хотя он явно пытался говорить нейтрально, резкий подтекст был отчетливо различим. Это было не просто любопытство. Несмотря на мое оцепенение, я могла сказать: он был в отчаянии.

– Вы упомянули Гайю, – сказала я, поворачиваясь боком на кушетке. – Почему?

Мне нужно было отвлечь его. Если бы он узнал о моем видении, замысел Фоса оказался бы под угрозой. Независимо от того, насколько далеко в будущем была эта сцена – если Нерон узнает, что мои родители на свободе в какой-либо версии будущего, он ужесточит меры безопасности и позаботится о том, чтобы этого никогда не произошло.

Старейшина Идора продолжал смотреть на меня, опустившись на стул, как будто боялся в любой момент потерять равновесие. Что-то было не так. Он не выглядел таким ошеломленным, как в прошлый раз, но его поведение не было нормальным.

– Девушка в твоем последнем видении похожа на нее, – пробормотал он, судорожно сглотнув.

Что за черт?

Почему он говорит со мной об этом?

Было ли это частью какого-то всеобъемлющего плана? Может быть, он узнал, что я общаюсь с Фосом, и теперь хочет вывести меня из равновесия откровенным разговором?

В любом случае я не могу позволить ему заметить, что нахожу его поведение странным. Нужно подыграть ему.

– И почему вы потеряли самообладание у вулкана?

Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Потому что увидеть ее было шоком.

Пульс участился. Мое изнеможение отошло на второй план.

Правда?

Он просто говорит мне правду?

Это совсем не походило на того Нерона Лагарда, которого я знала и которого научилась презирать. Он звучал, как человек, стоящий на краю пропасти и готовый к прыжку.

Снаружи между тем шел не только снег – все более крупные градины стучали в окна.

Слова Фоса пришли мне на ум: «Непогода не бывает случайностью. И это ненормально. Вот почему не могу больше ждать ни минуты. Именно поэтому я вызвал вас сюда сегодня».

Что, если я была причиной изменения погоды? Что, если использование моего дара и дара Меламарсии нарушает баланс?

Но почему я никогда не замечала этого раньше, когда экспериментировала?

Я покачала головой и снова сосредоточилась на Нероне. Его следующие слова заставили замолчать все мои мысли.

– И потому что я никогда не перестану любить ее, где бы она ни была.

Ах. Ты. Черт.

Я открыла рот. Снова закрыла его.

Что я должна сказать?

Круто, что вы наконец признаете, что все правила – это полная чушь, и вы сами нарушили их? Я уже знала это, но все же приятно слышать, как вы сами это произносите?

Он быстро моргнул.

– Прошлое или будущее? – спросил он внезапно механическим голосом.

– Ч-что?

– Твое видение.

– Прошлое, – выдавила я.

Мне нужно было выиграть время.

Нерон кивнул и поднялся.

– Я спрошу, как долго тебе нужно здесь оставаться. Как только ты придешь в себя, мы отправимся к водопаду.

Доктор Гленн рекомендовала мне остаться на ночь, но об этом не могло быть и речи. Я даже не стала ждать ответа Нерона – даже если он позволит ей, и это означает, что мы не пойдем к водопаду, я не могу тратить часы на сон. Я должна вернуться к Мигме как можно скорее.

Оставшись одна в комнате на несколько минут, я схватила телефон и попыталась дозвониться до Уилла, чтобы сообщить ему о том, что только что произошло, но услышала только автоответчик. Затем написала Дарии и Иви, прежде чем меня забрала доктор Гленн и отвела вниз.

Я все еще едва стояла на ногах, но мысли в моей голове метались, отвлекая меня от изнеможения.

Погода немного успокоилась, хотя все еще шел снег.

На этот раз нас вез не шофер. Нерон сам сидел за рулем изящного спортивного автомобиля.

Я не осмеливалась заговорить, пока мы ехали к водопаду. Снова и снова я прокручивала в голове его слова, а если не думала об этом, то снова перематывала видение с родителями.

Как я могла помешать Нерону увидеть их? Как могла его отвлечь?

– Почему идет снег? – нарушила я зловещую тишину, когда мы вышли из машины и, вооруженные фонариком, пробирались через ночной лес. Было странно идти по знакомому пути с Нероном – темнота делала все это намного более интимным, как и тот факт, что мы были только вдвоем. Нам потребовалось значительно больше времени, чем во время моих предыдущих визитов сюда, потому что он шел медленнее из-за своей хромоты.

Он медлил с ответом. Под моими ботинками громко хрустнуло, раздался крик совы. Я уже могла слышать шум воды невдалеке.

– Либо одаренные, застрявшие во вражеской организации, не могут использовать свой дар, либо это связано с использованием твоего дара.

Опять такой подозрительно откровенный ответ. Украдкой я бросила на него взгляд искоса. Его силуэт был едва различим, хотя Нерон находился всего в нескольких сантиметрах от меня. Его дыхание было слегка прерывистым, как будто даже эта короткая прогулка требовала от него многого.

Действительно ли он предполагал, что одаренные находились в Мигме по принуждению, или он просто хотел притвориться, потому что это лучше соответствовало его рассказу?

Я покачала головой и собрала все свое мужество.

– Как вы можете говорить, что всегда будете любить Гайю, если это так явно противоречит правилам, которые вы проповедуете в Омилии? – прошептала я.

Даже если он ответил мне только для того, чтобы манипулировать мной – мое любопытство было слишком велико, чтобы промолчать.

– Любовь не подчиняется никаким правилам, и она не становится меньше только потому, что ошибается, – ответил он странно сдавленным голосом. Он не спросил, откуда я знаю о нем и Гайе.

Боже, как бы мне хотелось, чтобы рядом со мной был кто-то, кто мог бы засвидетельствовать этот разговор. Никогда в жизни мне никто не поверит.

– А как же опьянение? Оно когда-нибудь овладевало вами? – спросила я, думая о его медицинской карте в архивах Сотерии.

– Раньше я думал, что да… – Фонарик в его руке дрожал, заставляя луч света вибрировать перед нами. – Но теперь я больше не верю в это.

И к чему тогда весь этот театр?

– А что с моими биологическими родителями?

Тем временем мы вышли на темную поляну, и перед нами возвышался величественный водопад, едва различимый, потому что луну скрывали густые облака, а света фонарика хватало всего на один-два метра.

– Я не знаю, – ответил мне Нерон и ускорил шаги, хотя его лицо при этом исказилось от боли.

– Вы не знаете? – Я просто не могла закрыть рот. Ярость бурлила внутри меня. Я слишком хорошо помнила наш первый разговор в его кабинете, когда он поведал, что мои родители не совсем в себе. – Разве вы не говорили мне, что Кай и Агния совершенно безумны, потому что опьянение овладело ими?

– Я солгал. – Его голос был таким ровным, что, несмотря на мой гнев, я начала испытывать страх.

Что здесь происходит?

Что на самом деле происходит?

Я как будто попала в какой-то фарс.

– Почему? – воскликнула я. Тем временем мы добрались до скал и небольшого озера, в котором скапливалась вода.

Как и в прошлый раз, Нерон избегал смотреть в темную воду.

– Потому что ты должна доверять мне.

Я открыла рот, но он опередил меня.

– Пожалуйста, направь взгляд вперед.

Я с фырканьем повиновалась. Даже если бы я не обманула его насчет своего видения, как он мог определить в темноте, есть ли отражение в воде?

Он посветил фонариком на падающий поток, подойдя ко мне вплотную.

Вокруг шумело и ревело. Снежинки лихорадочно кружились вокруг нас. Наверное, мне должно было быть холодно, но гнев согревал меня изнутри.

– Ничего, как видите! – воскликнула я, прежде чем до меня дошло, что это может быть не особо продуктивно. Ведь это покажет, что я солгала ему о природе своего видения, поскольку водопад указывал только на видения прошлого. Ну, это тоже можно списать на всеобщую неразбериху с моим даром – но что насчет него?

Неужели он действительно признался, что солгал мне?

– Значит, твое видение все-таки показало будущее, – тихо сказал Нерон, а затем, не сказав больше ни слова и не показав гнева, повернулся и пошел в обратную сторону.

Когда мы вернулись к машине, Нерон отвез нас в Омилию. Он оставил машину одному из своих шоферов, который уже ждал на обочине дороги, а затем повел меня к реке, где мы сели в гондолу.

Я не сопротивлялась. Наверное, должна была попытаться сбежать, но мне нужно было узнать больше о намерениях Нерона и каким-то образом заставить его продолжать говорить. С тех пор как я вступила в контакт с Мигмой, многое изменилось. Пикабо явно ошибался – Фос и его люди были вполне вероятной альтернативой. И с уверенностью в том, что за мной стоят они, я также могла рискнуть провести больше времени со старейшиной Идора.

Мне не нужно было спрашивать, куда мы направляемся, – гондольер погрузил деревянное весло в черную воду, и мы поплыли на юг.

Мы сидели бок о бок в центре лодки, и я целую вечность смотрела на руки Нерона, которые покоились на его коленях, сцепленные друг с другом.

Волны, разбивавшиеся о гондолу, шумели так громко, что молодой человек впереди не мог нас услышать. И хотя до сих пор он не обменялся со мной ни словом, его присутствие успокаивало.

– Почему вы хотели, чтобы я доверяла вам? – прошептала я, держась за сиденье, потому что лодка начала сильно раскачиваться. Река стала шире, а вода более бурной. Мы оставили позади огни города. – В самом начале вы сказали, что не хотите использовать меня как оружие. Это было ложью?

Нерон повернул ко мне свое лицо и безжизненно уставился мне в глаза, чуть покачав головой. Я вздрогнула.

– Я не мог дождаться встречи с тобой, – начал он тем же ровным голосом, что и раньше. – В течение многих лет твои приемные родители отчитывались передо мной, я знал каждую деталь, но этого всегда было недостаточно. Думал, что наступит момент, когда это будет иметь смысл и я пойму, почему твое существование является бременем для всего мира. Но наоборот, ты была обычной девушкой. – Он глубоко вздохнул. – Я никогда не хотел делать из тебя оружие или злоупотреблять твоими способностями. Я просто хотел доказательств, что ты – ошибка. И когда понял, что ошибался сам, я просто хотел, чтобы ты была рядом.

Я распахнула глаза.

– Ря… Рядом?

Гондольер на секунду повернулся к нам. Нерон не заботился о том, чтобы понизить голос.

Мы плыли между двумя заснеженными плакучими ивами, и длинная ветка полоснула меня по руке. Я резко вздрогнула, когда снежный ком попал внутрь лодки и растаял на моем пальто.

Нерон, казалось, не обращал на это внимания.

– Конечно, я хотел знать, в чем заключается твой дар. Когда во время первого совместного прыжка с идорами ты невероятно далеко отправилась назад во времени, я понял, что совершенно неправильно оценил ситуацию. С этого момента я не мог перестать видеть перед собой Гайю. В течение многих лет я гнал от себя мысль о ней и о том, что случилось бы, если бы они никогда не обнаружили наши отношения. Я говорил себе, что любовь к ней была ошибкой. Но твое прибытие в Тессарект вернуло все воспоминания. И в тот момент, когда я увидел эту девушку из твоего видения в лаве, я ничего не мог с собой поделать.

– Почему вы рассказываете мне об этом именно сейчас? – вырвалось у меня. Я отодвинулась от него настолько, насколько могла. Чем больше доверия он мне внушал и чем больше рассказывал правды, тем опаснее он казался.

– Потому что ты спрашиваешь.

Я нахмурилась. Сколько раз я уже спрашивала его обо всех старых тайнах? Сколько раз он уклонялся от ответа?

Должно быть, он действительно боялся. Эта откровенность явно была результатом его отчаяния. Должно быть, он знает, что я держу связь с Фосом. Неужели Пикабо все-таки рассказал ему?

Но с другой стороны… Он не казался мне отчаявшимся. Скорее безвольным. Что вообще не имело смысла.

Я покачала головой, вдыхая прохладный попутный ветер. Сконцентрируйся!

– Когда еще вы лгали? – выдавила я.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Мы миновали темные фасады домов. Ветер здесь стих, и с каждой минутой становилось теплее.

– Твоя квартира в Лидсе, – пробормотал он и отвернулся от меня, так что мне пришлось наклониться к нему, чтобы понимать слова. – Это была не Асфалия. К этому времени основные члены секты были уже мертвы… Непредвиденное несчастье сыграло нам на руку… Как бы то ни было – это мы подожгли твою квартиру.

Это не было новостью. И все же мне не хватало воздуха, и окружающий мир перед глазами исчез на несколько ударов сердца. Мне было плохо. Злость. Бессилие. Ужас. Эмоции сменяли друг друга за считаные секунды.

Как Нерон мог говорить об этом так чертовски спокойно и рассудительно?

– Почему? – Это было все, что я смогла сказать. Хотя я уже знала ответ, мне нужно было услышать это из его уст. Я потратила так много времени на то, чтобы выяснить, кому я могу доверять, а кому нет.

– Как уже сказал… Я хотел, чтобы ты была в Тессаректе. Для этого нам нужна была веская причина.

– Серьезно? – Мой голос был слишком высоким, и я уже не заботилась о том, чтобы говорить тихо. – Что помешало вам нанести мне визит и сказать мне правду? Почему бы вам просто не поручить моим приемным родителям поговорить со мной откровенно? К чему вся эта боль? К чему, чтобы меня считали мертвой, черт возьми?

Он глубоко вздохнул.

– Ты бы никогда добровольно не оставила Лидс позади. И никогда не поверила мне, если бы в твоей жизни все было радужно.

Он вообще слышит, что говорит?

– И почему я должна доверять вам сейчас?

Внезапно Нерон снова повернулся в мою сторону и посмотрел на меня своими ледяными глазами.

– Не знаю. Просто уверен, что ты… Что ты – все, что я потерял. Я бы никогда не причинил тебе вреда.

– Вы… Не причинили бы мне вреда? Не слишком ли поздно для этого?

Я не получила ответа. Потому что именно в этот момент драматично зазвучала скрипка, и гондола замедлила ход. Я разглядела впереди скальный выступ. Теплый свет ослепил меня. Гондольер ткнул веслом вертикально, заставив лодку остановиться.

Как только глаза привыкли к свету – он исходил от стеклянного фонаря, стоявшего на скале, – я заметила сидящую рядом с ним фигуру в капюшоне.

– Почему мы остановились? – крикнул Нерон вперед, но гондольер не пошевелился и не ответил.

По моим рукам пробежали мурашки, которые совершенно точно не были вызваны холодом. Было совершенно безветренно, и температура вряд ли была меньше двадцати градусов.

– Нерон Лагард и Киана Либерт, – воскликнула фигура и улыбнулась. Освещение снизу придавало ей жутковатый вид. Голос звучал хрипло и низко, я не могла с уверенностью сказать, был ли это мужчина или женщина. – Какая честь!

Как этот человек нас так быстро узнал? Он был готов к тому, что мы приедем сюда поздно вечером? Но тогда почему Нерон выглядел таким растерянным? Ведь именно Омилия наняла рассказчиков, не так ли?

Внезапно я вспомнила изумление Нийола, когда сказала ему, что слышала историю о запретном ребенке и его способностях, совершенно не вписывающуюся в остальную промывку мозгов, средь бела дня в Тессаректе.

Получается, в городе были рассказчики, которым платили не Нерон и Арья, а которые преследовали свои собственные цели.

– Не волнуйтесь, я скоро позволю вам проехать, – выдохнула фигура, и музыка немного стихла. – Я только хотел задать вам один вопрос, мистер Лагард.

Я бросила взгляд на Нерона, который с окаменевшим лицом смотрел на скалу.

– Кто ты такой? – воскликнул он. – Покажи свое лицо!

Фигура не сделала ни малейшего движения, чтобы подчиниться его приказу. Улыбка стала только шире.

– Я просто хочу знать, каково это – быть в вашем положении. За что вы держитесь, когда весь ваш мир начинает медленно рушиться, а вам приходится бессильно смотреть?

Нерон рывком поднялся, и лодку опасно качнуло.

– Кто, черт возьми, послал тебя? – закричал он.

Исчезло его хладнокровие.