Кто твой друг, Мири?

Городок был небольшим, но уютным: невысокие дома и пятиэтажки мирно сосуществовали на нешироких улицах, которые разбегались от главной площади веером. Серебристая луна одиноко выглядывала из-за туч, освещая пустынные улицы. Фонари горели только на площади, где было постоянно людно, а в переулках свет падал только из окон домов.

Снег лежал тёмными пятнами на обочине и белыми рваными клочками на ветвях тополей и лип, посаженных у тротуаров.

По такому тёмному безлюдному переулку бежала маленькая девочка. В распахнутой старенькой шубке и тёмном платке, закрывающем половину лица, она напоминала резвую старушку.

Но вот ветер забрался под неплотно завязанный платок, развязал его, шаловливо выдернул светлую прядь. Теперь девочка казалась куколкой. Круглое личико, маленький носик и губки бантиком, только нахмуренные бровки свидетельствовали о том, что совсем не каприз заставил малышку покинуть тёплую комнату и выбраться на улицу тёмным зимнем вечером.

Губы шептали:

– Мама! Я помогу тебе, мама! Ты только дождись меня!

Девочка не смотрела под ноги, поэтому споткнулась и упала, больно поранив коленку. Поднявшись, она превозмогла боль и вновь бросилась бежать.

И вот она уже у ворот городского парка. Зелёные аллеи укутаны снегом, деревья стоят огромными тёмными великанами. Куда идти?

Вдруг впереди послышался сдавленный стон, и девочка бросилась туда.

– Ма-а-а-ама! – разнёсся по окрестностям отчаянный крик.

Глава1

Приют «Лесной» полностью оправдывал своё название, потому что располагался в лесу. Как утверждала старая Аза, старожилка, появился он десять лет назад и был благотворительным проектом месье Казимира Вайса, моложавого мужчины около пятидесяти лет, бизнесмена и филантропа.

Получив от отца бизнес, связанный со строительством, Казимир, будучи человеком увлекающимся, энергично взялся за работу, ведь с детства знал, что станет продолжать дело отца. Мальчик закончил престижный колледж, где глубоко изучил строительное дело, и начал работу с подбора кадров, ведь большинство сотрудников фирмы были уже пожилыми людьми, так как начинали работать с отцом во времена его юности.

В это время он встречает женщину своей мечты – Луизу. Эта юная голубоглазая блондинка с активной жизненной позицией, целеустремлённая и жизнерадостная, стала для молодого человека ярким лучиком в его каждодневной нелёгкой работе.

Будучи немного хитрой, девушка умела показать свои положительные черты и скрыть отрицательные. Она больше всего ценила в мужчинах характер, чем и привлёк её Казимир. Немалую роль сыграли и его всесторонняя образованность, интеллигентность, модная одежда, умение поддержать разговор и галантность.

Казимир был на седьмом небе от счастья, надеясь обрести в супруге не только жену, но и подругу, верного товарища. Вот этого как раз и не получилось. Всецело зацикленная на своей внешности, нарядах, модных салонах, Луиза всё реже расспрашивала супруга о делах фирмы, упрекая, что он мало времени проводит с ней, редко бывает в высшем обществе, не посещает театры и выставки. Справедливости ради надо сказать, что женщина была не совсем права, потому что Казимир любил оперу и балет, постоянно поддерживал начинающих художников и музыкантов, жертвовал на благотворительность немалые суммы.

Пригласив видных архитекторов и дизайнеров, молодой Вайс скоро стал одним из уважаемых предпринимателей в области строительства загородных усадеб. «Вайс и компания» вышли на новый виток развития.

Теперь бы и заняться налаживанием отношений с супругой, которые стали прохладными, но Казимир увлёкся альпинизмом, что крайне не нравилось Луизе, ведь она была типичным городским человеком, не представляющим жизни без удобств.

Если бы у них были дети, Казимир, вполне возможно, и остепенился, но Луиза не хотела заводить детей, объясняя, что ещё не готова становиться матерью семейства.

Ещё через пять лет женщина подала на развод. Казимир был не против, ведь уже не пылал нежными чувствами к супруге, заводил лёгкие интрижки и имел постоянную любовницу.

Второй брак тоже оказался неудачным. Теперь жена оказалась хищницей, охотницей за чужими деньгами, хотя до этого ловко притворялась. После двух неудач Казимир остался холостяком.

Мужчина был очень увлекающимся человеком, но одно правило соблюдал неукоснительно: немалые суммы жертвовал «сирым и убогим». Он по-прежнему покровительствовал молодым людям из богемы, но всё больше внимания начал уделять проблемам сирот. Возможно, это объяснялось тем, что он не имел собственных детей и намеревался помочь тем детишкам, которые оказались брошенными. Он чувствовал, что в нём плещется нерастраченная отцовская любовь.

Одним из его новых проектов и стала приют «Лесной». Построен он был вдали от городской суеты, в сосновом бору, где сам воздух способствовал лечению физических и душевных болезней. А лечить было что, ведь в приют собрали больных детей.

Казимир не только построил современные здания со всеми удобствами, но и пригласил врачей, педагогов и других специалистов, которые должны были заменить детям родителей. Сам он бывал в приюте раз в месяц, строго первого числа, но иногда появлялся без предупреждения, желая изнутри увидеть жизнь своего детища.

Сегодня был один из таких дней. Юстина Блэр, миловидная девушка сорока лет с гладко зачёсанными тёмно-русыми волосами, собранными на затылке незатейливой заколкой, никак не могла уснуть, заново переживая прошедший день.

Мадемуазель Юстина работала в приюте со дня его образования. Проработав в школе много лет, она отлично справлялась со своими обязанностями воспитателя. Мадмуазель умела внимательно слушать, часто давала дельные советы друзьям и воспитанникам, но никогда не настаивала на своём мнении, предпочитая осторожно и ненавязчиво помочь собеседнику принять её совет.

Мадемуазель Блэр была совершенно бескорыстна, коммуникабельна, умела найти тему для разговора в любой компании. А как любили ребята слушать её рассказы! Юстина очень много читала, причём любимыми были книги о путешествиях и приключениях. И хотя сама она редко покидала родину, рассказывала всегда так, словно бывала в разных странах, видела много удивительных вещей и встречала интересных людей.

Мадемуазель Блэр была дружна со всеми сотрудниками приюта, будь то начальница Ираида Пасс или простой сторож Азарий Сайм. Её постоянно приглашала на чай чета Бетси, Дон и Мила, работающие поварами, ей поверяли секреты другие воспитатели и доктора, а дети просто души не чаяли. Она отвечала им тем же, тем более что своих детей у неё не было, так как мадмуазель Блэр никогда не была замужем, оставаясь старой девой к своему сорокалетию.

Среди воспитателей ходили слухи, что жених изменил ей перед свадьбой, с тех пор она сторонилась противоположного пола, отдавая всю любовь своим воспитанникам.

Юстина отложила книгу, вникнуть в которую не получалось, встала, подошла к окну. За окном светила полная луна. Её серебристый свет падал на вековые сосны, делая их таинственными. Казалось, что детский городок окружают волшебные стражи.

Девушка улыбнулась, вспоминая первые дни в приюте. Тогда она не могла уснуть, слыша по ночам таинственный шёпот леса, рассказывающего свои истории. Эти истории чуть позже она записала, сочинив небольшие сказки. Они так понравились детям, что теперь каждое необычное растение, корягу, листок несли ей, чтобы через несколько дней получить обстоятельный рассказ об этом предмете. А сколько времени тратила воспитательница, чтобы найти сведения о растении, никого не интересовало. Хорошо, что в «Лесном» была хорошая мобильная связь и Интернет.

Тряхнув волосами, девушка замерла, увидев большую тень. Кто это? А потом облегчённо вздохнула: это же лестница, что поставили дети у высокого дуба. Они соорудили там настоящий домик. Сначала мадам Пасс протестовала, опасаясь, что кто-то может упасть с такой высоты, но после успокоилась, взяла с детей обещание, что залезать в домик они будут под присмотром воспитателей.

Раздался громкий крик из комнаты, где проживали Миранда Чейз и Серафима Кит.

– Мири! – догадалась Юстина. – Опять ей снятся кошмары. Непременно нужно поговорить с Азой. Наверняка она опять рассказывала страшилки про местных оборотней.

Быстро сунув ноги в мягкие тапочки, девушка схватила тёплую шаль, закрывавшую всю её хрупкую фигурку, и поспешила в коридор.

Комнаты девочек располагались в стороне от комнат воспитателей, только мадмуазель Блэр предпочла поселиться в этом здании, хотя могла выбрать любое помещение в соседнем. Конечно, все комнаты были удобными, светлыми, с добротной мебелью и пушистыми коврами, с причудливыми светильниками и красивыми занавесями, но жильё взрослых всё-таки отличалось от жилья детей. Они могли выбрать мебель по своему вкусу, в женских помещениях присутствовали большие зеркала. Многие комнаты имели балконы и гардеробные – месье Вайс был щедрым попечителем.

Комнаты детей на ночь не закрывались на всякий случай, поэтому Юстина быстро открыла дверь и вошла в помещение. Над кроватью Мири висел светильник в виде небольшой бабочки. Девочка скинула одеяло, сбила простыню и стонала, зарывшись под подушку. На соседней постели сидела перепуганная Сима.

Воспитательница подняла одеяло, укрыла Мири, потом подошла к Симе, уложила её в постель, присела на кровать:

– Опять были у Азы? – получив утвердительный кивок, вздохнула, погладила девочку по голове. Сима улыбнулась:

– Сказка была нестрашная.

– Спи, – шепнула Юстина, пересаживаясь на кровать Мири. Осторожно заглянув под подушку, подняла девочку. Та открыла глаза, обняла воспитательницу за шею, прижалась, жалобно всхлипывая.

– Всё хорошо, – прошептала девушка, укачивая девочку. Скоро та расслабленно засопела. Устроив её удобнее, Юстина хотела встать, но Мири вцепилась в её руку, не отпуская. Пришлось прилечь рядом.

На грани сна и бодрствования мадемуазель Блэк посетило странное видение: теперь она была совсем другим человеком, матерью бедняжки Мири. Воспитывала ребёнка одна, отец исчез до рождения, много работала и обычно-то поздно возвращалась домой, а сегодня ещё больше задержалась и так волновалась за кроху.

Сейчас первый раз в жизни решила пройти через парк. Деревья вставали чёрными тенями, преграждали путь, среди ветвей пылали чьи-то жёлтые глаза, скрипели зубы, тянулись к женщине корявые щупальца. Тишину периодически разрывал чей-то безумный хохот. Сырный круг луны лишь изредка выглядывал в прореху мрачных туч. Дул пронизывающий ледяной ветер, но женщина обливалась холодным потом. Недобрые предчувствия подстёгивали, заставляя прибавлять шаг. Ах, как же не хватает крыльев за спиной!

Срезав путь по чуть видневшейся тропинке, шла между деревьями, проваливаясь в снег, видимо, здесь давно никто не ходил.

Замёрзшая трава обвивала старенькие сапожки, цеплялась, корни так и норовили уронить, мышиная норка была страшнее вражеского ножа. Юстина так и не поняла, не повезло ли ей, споткнулась, или кто-то предусмотрительно протянул бечеву, специально для таких неосторожных – полетела кувырком, с трудом перевернулась на спину и увидела несколько жутких бесформенных фигур. Их головы увенчаны изогнутыми рогами, пасти оскалены, на пальцах длинные когти, перемазанные кровью, по ногам хлещут гибкие хвосты.

– Кто вы такие? – воспитательница (или всё-таки мать?) всхлипнула. – Что нужно, у меня ничего нет, душой клянусь!

– Это мы уж сами решим, что пригодится, – произнёс один из незнакомцев голосом, не имевшим ничего общего с человеческим. – Может, плотью насытимся или душу заберём, станешь одной из нас, блуждающей в ночи.

Могучие лапы подхватили жертву под руки, подняли. Пленница взвизгнула, ужас добавил сил, повисла на врагах, ударила ногами приближающегося третьего. У врагов за спинами раскрылись могучие кожистые крылья. Бедняжку снова повалили, твёрдые копыта обрушились на тело, затрещали кости. Монстры остановились, лишь когда пленница перестала шевелиться. Юстина чувствовала, как кровь вытекает из её многочисленных ран, дышать было тяжело, обломок ребра проткнул лёгкое.

– Ма-а-ама!!! – послышался из мрака детский голос.

– Мири! – хотела выкрикнуть женщина, собрала оставшиеся немногие силы, попыталась приподняться, но сверху ей на голову обрушился огромный кулак, с шипами на костяшках и острыми когтями, и пала тьма.

Воспитательница плавала где-то, кажется, в межмирье, не очень понимала, живая она или нет, и кем является? Вокруг абсолютно темно, но это была не обычная ночь, жуткая, но проходящая, нет, абсолютный мрак, безграничный, вечный, обещавший покой небытия.

Юстина попробовала шевельнуться, но не смогла —конечности не слушались, возможно, просто отсутствовали. Всхлипнув, поняла, что влага не потекла из незрячих глаз. Мертвецы не плачут. Она мертвец? Как? Где? Почему? Она не может умереть, не может покинуть свою девочку! Как она без неё?!

«Не-е-е-е-ет!», – крик прозвучал безмолвно и оттого ещё горше стало на душе. – «Помогите!» – взмолилась отчаявшаяся мать.

Внезапно послышался тихий нежный звон. И она поплыла на звук, как рыбка, подхваченная течением. Вот впереди вспыхнул крошечный огонёк, который притягивал, звал, манил, умолял. Чем ближе женщина подбиралась, тем ярче вспыхивало пламя, теперь оно уже больше походило на солнце, и в лучах светила она отогрелась, растаяла, как льдинка после долгой зимы. Страхи, тоска, даже боль отступили, ужасное происшествие превратилось в воспоминание, забылось.

Однако теперь стало как будто даже слишком жарко, мадемуазель Блэр отпрянула, опасаясь, что сгорит, подобно бабочке в пламени свечи. Так близко могли приближаться лишь особые существа, избранные. Любовь способна убить слабые души.

Пришлось отступить обратно в темноту, зажмуриться. Нет, она лишь подделка, дубликат, палка, на которую опираются в путешествии, чтобы после, вернувшись в родные пенаты, оставить у ворот. Посох, которым пользуются многие, такой не должен привязываться к временному хозяину, если не хочет прирасти, придётся отрываться с мясом и кровью, преодолевая боль.

Юстина закричала и села, озираясь, не сразу поняла, где находится и что происходит. Тело болело так, будто её и вправду избили. Повернула голову и увидела Мири, которая судорожно обхватила её руку, и выглядела такой довольной, даже счастливой, видимо, снилось нечто хорошее.

Юстина со стоном опустилась обратно, закрыла глаза рукой. Такого ужаса в жизни не приходилось испытывать. Уж не отражение ли мыслей вот этой крохи увидела? Всем известно, мать бедняжки убили грабители, не ясно, на что и позарились? Чай, не богачка какая, вряд ли при себе имела больше парочки медяков.

А девочка будто почуяла что-то, сбежала из дома искать родительницу и обнаружила труп в луже крови. От шока чуть с ума не сошла, ножки отнялись. Да тут и взрослый бы обезумел.

Воспитательница потрясла головой. Увы, для работы в таком месте надо быть или бездушной куклой, или уметь создавать собственных клонов, дабы у каждой сиротки было по приёмной матушке. Надо бы дальше идти, но как вырвешь руку из детских пальчиков? Ладно, не уволят же?! Всегда можно сказать, что малышке стало плохо, пришлось успокаивать, чтобы своими криками и стонами других не будила. И так над девочкой все потешаются, прозывают всякими обидными прозвищами, вроде «Банши» или «Привидения».

Легла обратно. На улице заскулил пёс Аркан, дворняга и всеобщий любимец. Когда-то давно он прибился к приюту больной и исхудавший. Азарий Сайм, дальний родственник создателя приюта, пожилой, но крепкий мужчина, пожалел дворнягу, поселил в наскоро сколоченной будке, начал кормить и лечить. Через неделю стало ясно, что пёс нестарый, ласковый и хороший сторож. А кличку ему придумали дети, когда выяснилось, что пёс очень привязчивый и постоянно ходит за тем, кого полюбил, как будто его арканом привязали.

Мири насторожилась, ушки её зашевелились, как локаторы. Конечно, есть люди, способные проделывать такой фокус, но ребёнок больше походил на зверёныша, эдакая маленькая кошечка или зайчонок. Или на неё так подействовала история с гибелью матери, пробудив звериные инстинкты?

Удивительным было и другое: девочка в возрасте двенадцати лет выглядела такой маленькой и худенькой, что ей нельзя было дать больше семи. Стресс затормозил развитие? Или её душа стала прибежищем злых сил?

– Не может быть! – воскликнула Юстина, взглянув на круглое личико, обрамлённое светлыми кудряшками.

Малышка отличается удивительным терпением и лояльностью к людям, легко находит общий язык как с девочками, так и с мальчиками, прощает ребятам невинные шалости, любит учиться. Девочке легко даются как гуманитарные науки, так и точные, она совсем не эгоистична, часто помогает одноклассникам. Но в то же время трудолюбива и упорна, досконально изучает предмет, добираясь до самой его сути.

Не может таким светлым ребёнком завладеть тёмная сила!

Глава 2

– Что сегодня за ночь такая? – мадемуазель Блэр нахмурилась, отгоняя неприятные мысли, вновь легла, попыталась расслабиться, ведь утром рано вставать – много работы. Необходимо отринуть всё, успокоиться, вернуться в реал.

Не успел Песочный Человечек присыпать веки своим волшебным песочком, как вновь возникла картина: незнакомая женщина в изорванной одежде, с залитым кровью лицом посмотрела в глаза тоскливо. Она неловко протянула изломанные руки со скрюченными пальцами, перепачканными в земле, захрипела.

Юстина так громко никогда не кричала. Её услышали, наверное, не только в соседних зданиях приюта, но и на военной базе, расположенной неподалёку. Она скатилась с кровати, увлекая за собой ребёнка, который также проснулся, заголосил. В коридоре послышался топот бесчисленных ног.

– Господи! Эта комната, наверное, проклята! – воспитательница попыталась подняться, но не могла: ноги тряслись, в голове шумело.

– Что случилось? – воскликнул сторож Азарий Сайм, влетая в помещение первым. Он страдал бессонницей, поэтому и появился раньше других, хотя жил в крохотной привратницкой сторожке у самых ворот.

– Ох, мне так стыдно, – щёки Юстины запылали, – никогда не была трусихой, даже грома не пугалась, а тут такое приснилось, думала, сердце разорвётся на тысячу кусочков.

В дверях столпились проснувшиеся дети.

– Это всё эта Банши, – Эмма Шакпи вытянула указательный палец в сторону Мири. – Она ведьма!

Эмма отличалась злобным нравом. Проведя детство в зажиточной семье, где все любили и баловали её, девочка выросла эгоистичной и заносчивой. После того как её семья обеднела, девочку отдали в приют, что ещё больше озлобило. Воспитанница Шакли сильно завидовала Мири, которую любили не только дети, но и все сотрудники приюта.

Эмма была младше других детей и страдала заболеванием, при котором её ноги не сгибались в коленях, поэтому она всегда выглядела как стойкий оловянный солдатик, высокий, тонкий и несгибаемый.

Её трудно было склонить на свою сторону, как и доказать что-то. Девочка упорно видела во всём только плохое, так как считала себя несправедливо обиженной и злилась на весь мир. А злость свою изливала на других, обладая не только скверным характером, но и змеиным языком.

Не имея доброго характера Мири, она не могла никак понять, почему ту все любят, и старалась постоянно напакостить, а потом сделать невинный вид, как будто она не при чём.

Эмма происходила из древнего кельтского рода, во всяком случае, так она утверждала, поэтому верила только в легенды своего народа, к которым и относилась банши.

– Боже, Эмма, что за глупости ты говоришь? – мадам Раиса Ропер, ещё одна воспитательница, покачала головой. – Сегодня действительно престранная погода, у меня голова болит, пойдём, милочка, дам тебе немного успокоительных капель.

– Ох, – мадемуазель Блэр судорожно вздохнула, – я так виновата, раскричалась здесь, всех перепугала, особенно Мири, бедная детка.

Юстина прижала к себе испуганного сонного ребёнка, хотя её и саму изрядно колотило.

Посмотрев на мадам Ропер, такую спокойную и невозмутимую, девушка попыталась взять себя в руки, чтобы не показаться перед коллегой трусихой. Она встала, уложила Мири в кровать, села рядом.

Но мадам Раиса не только обладала сильным характером, но и была матерью большого семейства, где всё держала под контролем, хотя и вынуждена была работать далеко от дома, так как её муж был болен. Поэтому она поняла невысказанные мысли коллеги и попыталась увести капризную и взбалмошную Эмму. Но та решила, что может именно сейчас больнее уколоть как ненавистную соперницу, так и воспитательниц, которые к ней благоволили.

– Ведьма, банши, ведьма!!! – не унималась Шакпи.

Когда её впервые так назвала Эмма, Мири остолбенела, так как никогда не слышала подобного слова. После этого вместе с Симой они нашли его значение в Сети и поняли, что Эмма не всё знает об этих загадочных существах, персонажах ирландских и шотландских легенд. Видимо, девочка помнила из детства, что это страшный дух, который дико кричит в лесах. Вот и сейчас, услышав вопль воспитательницы, она, не разобравшись спросонья, решила, что кричит Мири, и стала обзывать её этим прозвищем. Девочка не знала, что появление банши часто приводит к смерти того, кто её видел или звал.

Когда Мири прочла всё о жителях подгорной страны, она пыталась поведать эти знания Эмме, чтобы та не высказывала вслух свои мысли, ведь всякая мысль материальна, а уж такая, которая сулит окончание жизни… Но та и слышать не захотела

– Эмма, не надо, – тихо попросила Мири. Но юная интриганка увидела испуганное лицо Мири и злорадно улыбнулась, повторив:

– Банши! – и показала язык.

Воспитательницы покачали головой, выражая неодобрение такому поступку. Мадам Ропер протянула руку, чтобы поймать маленькую ладошку и увести шалунью, но тут произошло невероятное: Эмма вскрикнула, схватилась за голову, рухнула на колени, изо рта, ноздрей, ушей и даже глаз хлынули струи крови.

Какой поднялся переполох! Пострадавшую подхватили на руки и унесли прочь, в медицинский кабинет.

Юстина сглотнула, после всех ужасов, что пережила, можно было поверить во что угодно, хотя… нет-нет, детишки больные, Эмма сама себя накрутила, перенапряглась, и вот результат. Мири совсем не похожа на злую волшебницу. Да, она странная, пугливая, нелюдимая, нервная, стонет и плачет по ночам, но это всё из-за того несчастного случая.

Сима поспешно перебралась в постельку к подруге, и воспитательница принялась убаюкивать обеих. Когда это, в конце концов, удалось, хоть и не без труда, она села на полу у кровати, привалилась к ней спиной, да так и просидела до утра, уставившись в потолок.

Солнце лишь показалось на горизонте, когда мадемуазель Блэр, кряхтя, поднялась и побрела прочь, стараясь сдержать стон: от неудобного положения тело занемело, спина и голова раскалывались.

Стоило ей скрыться, как дверь в спальню приоткрылась, и внутрь нырнули две детские фигурки, одна из которых сжимала баночку с какой-то жидкостью. Ребёнок, судя по всему, мальчик, осторожно вылил на подушку содержимое, стараясь не намочить волос и не разбудить спящих.

Второй забавник вынужден был зажать ладонь зубами, чтобы не расхохотаться. Первый же из хулиганов приблизился к стене, мазнул пальцем внутреннюю часть баночки и принялся выводить что-то. Закончив, малолетние хулиганы поспешили скрыться.

Когда Азарий Сайм зазвонил в колокольчик, будя воспитанников, из комнаты девочек послышался истошный визг. Мужчина опрометью кинулся туда, влетел в спальню и замер: подушка и простыня Мири оказались залиты кровью! На стене же красовались огромные буквы, которые складывались в одну фразу: «Я ПРИДУ ЗА ТОБОЙ»!

Сторож прижал руку к груди, опёрся на створку, когда к нему подбежали обе воспитательницы и сама начальница приюта Ираида Пасс.

– Что здесь происходит? – поинтересовалась она.

Азарий смог только указать рукой на кровь.

– Хм-м-м, какой-то подозрительный цвет, – мадам Пасс подошла к стене, потёрла пальцем, поднесла к носу. – Больше всего похоже на томатный сок. Кроме того, кажется, я узнаю почерк. Будьте любезны, прихватите связку розг и пригласите Кондрата Бакера на разговор.

Детей, конечно, нельзя так наказывать, но иногда для профилактики всё же такой метод был необходим, чтобы другие не последовали примеру хулиганистых юнцов. Азарий отличался добродушным нравом, но был страшен в гневе. Никто не знал, бьёт он детей в «тёмной» комнате, служившей карцером, или нет, но такого наказания страшились не только малыши, но и старшие воспитанники.