Кто твой друг, Мири?

Глава 5

А меж тем жизнь вошла в обычное русло. Есть у неё такое свойство: сегодня, кажется, случилась самая ужасная трагедия в жизни, которую чудом пережил, а завтра и не вспомнишь о произошедшем, останется дурным сном. Тем более, будни Мири были нелегки, каждый день, как бой за выживание.

Вот и этот начался скверно. Полночи подруги делали задание по математике, едва справилась, чуть не уснули за столом. Хорошо, Сима утащила в постель, а проснувшись, обнаружили, что чья-то «заботливая» рука склеила все страницы в обеих тетрадках, да так, что и не разлепишь даже с помощью пара.

Поплакали и потащились на урок. Самое страшное, не докажешь ничего, могли ведь и сами сотворить такое, чтобы не отвечать. И ведь не попросишь никого дать переписать.

Кондрат Бакер и его подручный Нестор Гест встретились в коридоре, но выглядели странно: какие-то квёлые, будто подушкой по голове получили. Однорукий морщился, как от головной боли, пальцем здоровой конечности давил на висок. Увидев подружек, отпрянул вдруг, обошёл вокруг, потом ускорил шаг.

– Что это с ним? – спросила Мири, нахмурив бровки.

– Наверное, то же, что и с Эммой, – Серафима хихикнула, – на что угодно могу спорить, он нам и «удружил» и теперь отвечает за преступление.

– И ты считаешь, что я – ведьма? – Чейз повернулась к подруге.

– Точно нет, но факт остаётся фактом: кто тебя обижает – весьма плохо себя чувствует, – соседка улыбнулась. – Помнишь, как мисс Ропер на тебя накричала не по делу за разлитую на полу воду, а потом поскользнулась на лестнице и едва не упала? Голова вдруг закружилась. А медсестра, едва не перепутавшие твои лекарства, взяла и сама себе в ногу шприц воткнула. Не спьяну же.

– Думаешь, я спуталась с нечистью? – Мири вжала голову в плечи.

– Нет, для этого ты слишком хорошая, – Кит погладила девочку по руке. – У тебя ангел-хранитель появился, и необычайно могущественный. Поздновато, к сожалению, но лучше поздно, чем никогда. Глядишь, потихоньку и отстанут совсем.

– Лучше бы остановил руку мучителя до того, как тот за клей взялся, – Чейз вздохнула, – что мне в страданиях Кондрата, коли всё плохое уже случилось? Как бы поговорить с благодетелем и попросить оставить в покое.

– Боишься, что на костёр отправят, – Сима хихикнула, – или, как минимум, святой водичкой обольют, чтобы проверить?

– Если бы второе работало, давно истаяла, как кусок сахара, – Миранда поморщилась, – сколько вёдер на голову падало, не перечислить. И хорошо, если с водой, а не помоями.

Вместо учителя по математике в класс вошла Юстина Блэр, посмотрела на несчастные лица и умоляющие глаза подружек и не стала трогать, от греха подальше. И раньше Юстина жалела и опекала Миранду, но с той ночи почувствовала особую симпатию к Чейз.

И пусть Раиса посмеивалась над ней, утверждая, что в глубине души она не смеет признаться самой себе, что побаивается малышку. Мол, кому охота скатиться с лестницы кувырком или воткнуть себе ножницы в бедро ненароком? Нет, все происшествия, разумеется, не более чем совпадения, чай, не шестнадцатый век, в чертовщину верить глупо, но кто его знает, проверять на себе неохота. Жизнь одна и здоровье необычайно хрупко, сегодня ты сиделка при больном, завтра – пациент и хорошо, если не патологоанатома.

Мадемуазель Блэр не верила в то, что малышка может навредить хоть кому-то. Всё, что произошло – стечение обстоятельств. Хотя в глубине души она радовалась, что обидчики её любимицы получили отпор. Что за сила помогала девочке – неважно. Зато теперь все знают, что нельзя обижать Мири безнаказанно.

Замещая заболевшего учителя, Юстина вела урок, с тревогой следя за подругами, которые выглядели не лучшим образом.

Когда за окном послышался собачий визг, потом крик, мадемуазель вдруг вспомнила Казимира.

«Почему он заинтересовался дворовым псом? Или ему было известно что-то, чего не знали в приюте о собаке? Может быть, он жил в обеспеченной семье и слыл всеобщим любимцем? Неужели его заберут? Кто тогда будет защищать девочку?»

Те из учеников, кто мог быстро подняться, поспешили к окнам.

– О, Бакер, кажется, напал на Аркана с палкой! – воскликнула Веста Мейси, замкнутая, нерешительная девочка десяти лет, смуглая и темноволосая. – Вот ведь противный мальчишка.

В то, что могло случиться наоборот, никто не верил: собачка славилась добрым нравом, в отличие от Кондрата.

– Не-е-ет!!! – Мири рванулась к двери, Сима за ней, помогать. Следом и воспитательница, испугавшись уже за девочек.

Но всех опередил сторож Сайм. Он выскочил из дверей привратницкой, выхватил палку из рук хулигана, отвесил удар пониже спины, не слишком сильно, ведь бить воспитанников запрещалось категорически.

– Больно! – воскликнул Бакер. – Что вы делаете?

– Это ты что делаешь, негодник? – сторож сверкнул глазами. – Забижаешь невинное животное, что тебе сделало-то, божье создание? Мало жизнь тебя покарала за злобный нрав и все мерзкие проделки? Смотри, станешь продолжать в том же духе ― и второй руки лишишься, коли не вздёрнут раньше!

Мальчик отшатнулся, покачнулся, застонал и рухнул навзничь, попробовал встать, но ноги выпрямились, как палки, не двигались.

Азарий в ужасе закрыл рот рукой, отступил. Как раз в этот момент во дворе показались Мири, Сима и мисс Блэр. Замерли, не веря своим глазам. Неужели добряк Сайм и был тем самым ангелом-картелем?

Судя по его выпученным глазам и открытому в ужасе рту – вряд ли. Да и не мог лёгкий шлепок привести к таким последствиям, или всё же…

К счастью, паралич оказался временным. Через пару часов Кондрат уже смог подняться, хотя и шатался. Ираида Пасс, сама перепуганная, отругала сторожа, пригрозила, что уволит, если ещё раз надумает распускать руки, даже когда речь идёт о хулигане вроде Бакера.

Все были уверены, что Кон просто перенервничал, и с ним случился приступ, недаром с утра голова болела. Но основное подозрение вызвала всё-таки Мири. Все видели, как она рассердилась, когда озорник напал на её пёсика, пулей летела спасать на своей коляске, могла нанести удар издалека, покарав обидчика.

Мальчики и девочка стороной обходили «ведьму», вредили даже больше, чем прежде, но потихоньку. Кончилось тем, что ребёнок почти совсем перестал выходить из комнаты, училась там же. Зато и странные происшествия прекратились. «Ангел», если он не являлся придумкой, продуктом суеверий, понял, что только вредит подопечной, и притих.

С месяц так продолжалось, пока мадам Пасс не заявила, что так продолжаться не может. Собрала воспитанников и строго приказала забыть о бойкоте. Правила для всех одни, нарушать нельзя! В общем, следующий, кто сделает зло воспитаннице Чейз, будет исключен или переведён в другие приюты, но все в разные.

Увы, не все понимали слова: Юстина пришла утром за подружками и обнаружила, что кто-то коряво нарисовал на створке их двери череп и кости. Будто почуяв недоброе, Блэр, оставив воспитанниц, вошла в класс первой, и тут же на голову ей свалилось ведро с водой. Воспитательница оказалась облита с ног до головы. Смех замер в глотках воспитанников.

– Ну, это уже слишком! – Юстина вытерла глаза рукой, подняла на класс лицо, выражающее искренний гнев. А в глазах пылала ярость, которую она с трудом сумела унять. – Понятно, не мне предназначалось «приветствие». Как можно быть такими мерзкими и подлыми? Далеко не все шутки смешны, особенно если повторяются из раза в раз. Объявили Чейз ведьмой, но разве не сами доводите её каждый раз? Надо будет как-нибудь принести вам жизнеописание нескольких маньяков. Знаете, как они становились такими?

Обычно с бедолагами в детстве очень плохо обращались, били, издевались, ломая психику, а после бедняги вырастали, начинали мстить всему миру за свои страдания. Или наоборот, отличались жестокостью с молодых ногтей, измывались над слабыми.

Так кем бы вы хотели стать, преступниками или жертвами? И я не о пустяковой головной боли или падении с лестницы. Вы знаете, как никто, что такое боль и страдания, так отчего не научились сопереживать и любить?

Зверями безжалостными хотите вырасти или людьми с большой буквы? Мы жизнь тратим, пытаемся вложить хоть что-то хорошее, не только тело врачевать, но и душу, а результат отвратителен. Растут какие-то поганки и мухоморы вместо ромашек и роз. Прошу, задумайтесь, я не расскажу о случившемся мадам Пасс, пойду, переоденусь, надеюсь, когда вернусь, застану класс, а не стаю гиен.

Воспитательница быстро покинула помещение. Вскоре у двери появились Чейз и Кит. Они ничего не подозревали, ведь к их приходу все сидели на местах, уткнувшись в книги, даже пол вытерли, и ничего не напоминало о случившемся.

Девочки несмело вкатились в класс, направились к своим местам, затаились, ожидая всего, чего угодно. К счастью, испуганные одноклассники, понявшие, ЧТО натворили, были не в том состоянии, чтобы мстить жертвам или придумывать для них что-то, так и просидели, пока Юстина не вернулась.

А дальше… дальше произошло то, на что так надеялась мадемуазель Блэк: после уроков собрались все взрослые девочки: Веста Мейси, Лолита Хейли, Луиза Дин, Мальвина Фрипп, Северина Фейн, Джиджи Эвон. Не позвали, по понятным причинам, лишь Эмму, она была слишком вредной и несговорчивой.

Собрались все в комнате Весты и Лолиты, закрылись, расселись по стульям и начали переглядываться, не знали, как начать.

Наконец, решилась Мальвина. На первый взгляд это была девочка из сказки: огромные голубые глаза на кукольном личике, светло-русые локоны до плеч, точёный носик и губки бантиком. Немного портил лицо паралич лицевых мышц, наступивший в результате аварии, в которую девочка попала с родителями в раннем детстве. С тех пор она скиталась по приютам, лишившись родителей.

Однако характер у Мальвины был твёрдый: пытливый ум помогал ей схватывать проблему целиком, а умение анализировать выделяло среди сверстниц. Обладая высоким интеллектом, Мальвина не была добра, а скорее эгоистична: умела добиваться своего с завидным упорством.

– Знаете, а в словах мадемуазель Блэр что-то такое было, – произнесла Фрипп. – Банши, в смысле, Мири, конечно, ненормальная, кричит по ночам и всё такое, нервная, но не слишком ли мы с ней жестоки?

– Тем более, если она и вправду ведьма, кто знает? – вступила в разговор Луиза. – Я тут смотрела потихоньку один фильм ужасов на компьютере, там тоже тихая и забитая девочка была, а в конце такое устроила, я три раза едва не обмочилась с испугу.

Эта девочка была очень высокого мнения о себе, стремилась стать лидером в девчачьей среде. Она очень быстро умела оценивать ситуацию и действовать в ней. Вот и сейчас она представила последствия шуток над слабым и испугалась за свою жизнь.

Из щели в стене выскочил таракан, заставив присутствующих вскочить и завизжать. Всем известно, что эти насекомые символизируют нечисть, вдруг его послала Мири? Передаст слова – последствия не заставят себя ждать.

– Не говори глупости! – стукнула кулаком по столу Северина, высокая девочка со светлыми, почти белыми волосами. Видимо, предки были выходцами из Скандинавии. Она отличалась уравновешенным характером, но часто дерзила взрослым, прикрывая этим свою израненную детскую душу.

– Никаких ведьм не существует, как и колдовства, – Северина прижала ладошку к груди. – Однако, может, стоит присмотреться к Чейз? Ну, вдруг она не так и плоха. Сима вон с ней дружит, и ничего. Я не предлагаю любить её, просто оставить на какое-то время в покое.

– Да, неохота свалиться, как Кондрат, с парализованными ногами, – сказала Джиджи, девочка с простоватым лицом и большими сильными руками, дочь крестьян. Она во всех поступках руководствовалась здравым смыслом, хотя не принимала критику и редко прислушивалась к чужому мнению. – А вдруг банши не простит, не стерпит обиды и останемся такими навсегда? Не хочу лежать пластом и кушать через трубочку. Был у нас такой мальчик, недолго, дышал с хрипом и свистом, прудил под себя всё время, умер. Я видела, как гробик увозили.

– Тем более, если магия имеет место быть, – вступила в разговор Лолита, разумная, трудолюбивая, которая редко сама предлагала выход из трудной ситуации, но умела вовремя понять, что для неё лучше, и поддержать того, кто высказывал правильные мысли. – Мири может поколдовать и вылечить нас. С существами могущественными стоит дружить или придерживаться нейтралитета. Не так это и сложно – подарил ленточку, дал поиграть с куколкой своей, книжку почитать, не убудет вовсе, а отношения наладятся.

– Главное, следить, чтобы не завладела нашими волосами или ногтями, – Луиза всё не унималась, – завладеет, подчинит своей воле или начнёт иголки вонзать. Вам не кажется, что похолодало, сквозняком потянуло?

– Прекрати! – прикрикнула на неё Северина.

– Мальчишек будем ставить в известность? – уточнила Веста.

– Да они, почти наверняка, придут к тому же решению, – Мальвина прикусила нижнюю губу, – кроме Бакера. Этому сам чёрт не брат, ничем не напугать. Уж сколько ему доставалось, любой бы успокоился. Как говорится: нет мозгов, считай ― калека.

– Я с ними поговорю, – сказала Северина. Этой девочке легче было найти общий язык с мальчиками, чем с девочками, поэтому она была в курсе многих их проделок, хотя и не поддерживала травлю Мири.

Фрипп оказалась права, Панкратий Люк, лидер детишек, который даже на Кондрата имел некоторое влияние, позвал Алана Эванса и обоих хулиганов и предложил оставить в покое опасную девочку.

– Да вы вообще зря Мири обижаете, – Эванс кашлянул, – очень милая девочка, не без странностей, конечно, но у каждого из нас свои недостатки. Я здесь недавно, но уже понял, что Мири добра и вовсе не жестока. И чушь это всё про магию, и близко ничего такого нет.

– У тебя бы так ноги отнялись, посмотрим, что сказал! – Гест сглотнул нервно.

– Мы не зря все в этом приюте живём, – возразил Алан, – даже врачи не могут сказать, когда и что случиться может и каковы последствия. Я слышал, от стресса и не такое бывает. И встают люди и ложатся на долгие годы. И вообще, вдруг это кара небес? За всё то, что творил с малышкой, которой и так досталось изрядно. Шутки шутками, надо и меру знать. К тому же, коли нас выгонят, куда пойдём? Я ладно, бабушка с дедушкой подвинутся, местечко найдётся, а вы двое ― только милостыню просить или воровать.

– Да уж разберусь как-нибудь, – Бакер нахмурился, – без сопливых, так сказать. И Пасс мне не указ, а тем более ― эта добренькая Блэр. Что хочу, то и буду делать.

– Нет, ты оставишь в покое Чейз – я сказал, – Панкратий поднялся. – И попробуй только ослушаться. Не забывай, у меня две руки и не зря из плеч растут, всю дурь повыбью.