Человек моей души

5

– Боже! Ты шлепнул своего босса по заднице! – поражаюсь я, подавляя безудержный смех. – И после этого тебя не уволили?

Мы в результате нескольких бокалов алкогольного коктейля неумышленно переходим на «ты».

– Нет. Я до сих пор работаю в ветеринарной клинике «Вет-глобал» на Туристской, – бурчит Дмитрий, допивая третий по счету коктейль.

История Дмитрия, в которой он путает задницу босса и своей девушки, очень веселит меня. Кажется, я никогда так не смеялась – аж до колик в животе.

– А твоя девушка? Что на это ответила?

– Честно? – Я намеренно киваю. – Сначала она ревновала, но, когда поняла, что это бред, только посмеялась.

– Ревнивая?

– До невозможного, – закатывает глаза Дмитрий.

Представляю, каково это – терпеть слишком ревнивую вторую половинку. Андрей такой же породы. Только я улыбаюсь продавцу, как он закатывает истерику! Или, например, когда в родном городе я гуляла с моими друзьями, Андрей постоянно меня упрекал, что я не могу гулять с ними. Ну кто виноват, что они мужчина?.. В результате я все равно перестала с ними общаться. Да что там с ними, я теперь вообще ни с кем не общаюсь, кроме моей подруги Лизы, которая терпит меня и моего несносного мужа.

Но в моей жизни должен присутствовать лишь один мужчина – и это мой муж, разумеется. Хотя, с другой стороны, я должна ревновать Андрея к каждой прохожей девушке. Ведь он актер, который имеет большой спрос на разные эротические фильмы и журналы, на предложения о сотрудничестве которых он соглашается, даже не посоветовавшись со своей женой – просто говорит «да» и в путь! А после этого он обзаводится еще как минимум тысячью поклонницами, которые уже желают его. Порой мне кажется, что я пустое место, сквозь которое проходят мимо.

– Я так понимаю, что твой муж такой же ревнивец? – коварно спрашивает Дмитрий, стреляя пьяным взглядом в мою сторону.

Сколько мы выпили бокалов? И насколько крепкие напитки?

Подозреваю, что слишком крепкие для меня. Моя голова потихоньку начинает болеть, и различать силуэты людей все труднее, ведь в голове уже раздаются звуки громких молоточков, которые дают сигнал, что пора останавливаться, но я их не слушаю. Все-таки домой я вернусь в не очень трезвом состоянии, отмечаю я.

– Угадал, Холмс! – Я закатываю глаза.

Дмитрий ослепительно улыбается и залпом выпивает бокал.

– А как зовут твою девушку? – Я удивляюсь, что мои мысли вдруг озвучивает болтливый рот.

– Настя.

– Как вы познакомились? – спрашиваю я, допивая бокал коктейля, который на этот раз кажется мне безвкусной водой.

Дмитрий озадаченно смотрит на меня.

– Она тренер. Как-то я пришел в новый зал, где увидел упругую задницу, в которую влюбился. С этого все и началось, – пожимает плечами Дмитрий, усмехнувшись.

– Как ты смог спутать какую-то левую задницу с той, в которую влюбился? – осуждающе спрашиваю я, пригубив бокал коктейля, смакуя сладкое послевкусие.

– Я спутал не задницу, а платье! Кто знал, что моему боссу приспичит уронить ручку в тот час, когда должна была появиться моя девушка, да еще в таком же платье!

Я заливаюсь смехом, поражаясь тембром голоса этого человека, которого хочется слушать часами, наслаждаясь простотой его речи.

– Да ты парень года, – смеюсь я.

Как хорошо сидеть в любимом месте, с приятным человеком, не думая о последствиях, а просто наслаждаться моментом, который мне дарит судьба за мои многочисленные страдания. На самом деле я даже рада, что ослушалась Андрея, ведь если бы осталась дома, то сидела бы здесь с Дмитрием, смеясь во весь голос и не боясь, что меня кто-то заткнет? Нет, этого определенно бы не случилось. Значит, иногда не послушать мужа это даже хорошо? Поверить не могу…

– А кем работаешь ты? – спрашивает Дмитрий, любопытно наблюдая за мной.

Я впадаю в воспоминания.

– В Саратове я работала официанткой. Потом переехала и тоже работала официанткой… ну, работаю, если можно так назвать. Хотя Андрей не хочет, чтобы я здесь корячилась.

– Почему?

– Просто он не хочет… как это сказать… порочить нашу фамилию, наверное. Для него официантка – не очень престижная работа. А он актер, у него статус, и вся его семья помешана на нем. Поэтому мне просто противопоказано появляться в роли рабочего в таких местах, как этот.

– Но ты здесь. И, как я понял, не послушала его, Анна, – с коварной ухмылкой говорит Дмитрий.

– Да, – соглашаюсь я.

– Знаешь, мне кажется, что это неправильно. В смысле, запрещать любимому человеку то, что ему нравится. Это неуважение.

– Говоришь, как моя подруга, – усмехаюсь я, вспомнив Лизу.

– Может, просто потому, что это правда? Может, другие видят, а ты абстрагируешься от этого и отрицаешь настоящее?

Интересно, Дмитрий всегда говорит так… мудро? Или во всем этом виновата пьяная голова, которая наталкивает его на такие выводы?

– Я не знаю. Просто, может, я этого не вижу, потому что знаю его настоящего?

Дмитрий разочаровано качает головой.

– Понимаю, что ты не хочешь понимать, это больно, но, не осознав, тебе станет больнее, Анна.

Я закрываю руками лицо, прикрывая резко выступившие слезы. Возможно, просто алкоголь ударяет в голову.

Я знаю. Я все осознаю, но не хочу признавать. Видимо, мне нравится быть жертвой, но по-другому не могу… Я привыкла так жить. Привыкла терпеть, ждать, унижаться, но бороться и уважать себя я не могу. Меня не учили этому. Я просто не знаю, каково это. Сколько себя помню, маленькой безголовой девчонкой, вышедшей замуж в девятнадцать за человека, которого она совсем не знает. Все так быстро произошло – я даже не успела осознать, что натворила. Впустив Андрея в свою жизнь, я ее полностью поменяла, но не в лучшую строну. Ее изменил Андрей так, как ему нужно.

Но я люблю его и не хочу отпускать, даже осознавая всю его сущность.

– Анна? – спрашивает Дмитрий встревоженным голосом.

Я молчу.

В попытке обрести самообладание я убираю руки с лица. Но слезы не прекращаются. Боль захватывает меня и не отпускает.

Поэтому, чтобы не показывать свою слабость перед всеми, я меланхолично встаю и убегаю в женский туалет, где даю волю слезам.

Это слезы боли, растерянности, одиночества… Сколько раз я внушала себе, что все хорошо, все образумится! Например, сегодня Андрей просто злой или устал, а завтра он будет просто не в себе, потому что у него неудачи на работе. И ничего такого, что он вымещает весь гнев на мне. Его безразличие просто результат его сложной карьеры. Но у меня всегда есть только единственный вопрос: «Почему именно дома он не контролирует эмоции?»

Как-то вечером я спросила его: «Почему ты кричишь на меня? Я не виновата». После этого он усмехнулся так, словно я маленький ребенок, который спрашивает у родителей сущие глупости. Он отвечает: «Не придумывай, Ань. У каждого человека есть эмоции. Я просто не могу держать их под контролем». Я согласилась с ним… Хотя надумывала спросить, почему он ведет себя так исключительно дома, но знала, что бы он ответил.

Его отговорка всегда в том, что эмоции на площадке актер обязан контролировать, но это не означает, что дома должно быть так же. Конечно, я хочу, чтобы он был искренним, но почему эта искренность такая несправедливая по отношению ко мне?

Поэтому я не стала заводить одну и ту же пластинку. Ведь ее конец все равно не поменяется…

– Анна! Прости, я не думал, что!.. – врывается Дмитрий, которого сопровождает резкий звук скрипящей двери, из-за чего у меня екает сердце.

Его лицо наполняет страх, скулы сжаты. Мышцы на шее быстро перекатываются от волнения. Конечно, Дмитрий в замешательстве.

– Это женский туалет, Дмитрий. Тебе лучше уйти, – произношу я сквозь слезы, пытаясь не смотреть на приятеля, доведшего меня до такого состояния, выкопав все ненужные чувства, которые хранятся во мне на протяжении нескольких лет. Но он, наверное, правильно сделал – я должна принять то, что моя жизнь не та, за которую ее принимаю.

– Извини, я не знал, что ты так отреагируешь. Пожалуйста, извини! Я не должен был…

– Ты все сделал правильно! Я понимаю. Я все прекрасно понимаю, – перебиваю я Дмитрия, вытерев слезы.

– Тогда зачем ты убежала?

Я задумчиво хмурю брови, почувствовав, что прилив слез заканчивается.

– Понимаешь… Сложно признавать то, о чем ты знала, ну, или подозревала, но не хотела принимать. – Я поворачиваюсь к Дмитрию всем корпусом, не боясь встретиться с ним взглядом, потому что когда я говорю искренние вещи, которые даются не так легко, мне необходимо смотреть человеку в глаза, чтобы знать, что он меня слушает и понимает, иначе я сразу перестану говорить, боясь осуждений. – Я знаю, что Андрей слишком… жестокий, или, может быть, злой. Я всегда понимала, что так быть не должно, но, к сожалению, не признавала этого. Видимо, любовь и вправду затуманивает разум, – шепчу я, пожав плечами.

– Ты же его любишь?

– Конечно.

– Это все объясняет, Анна.

Я недоуменно перевожу взгляд на Дмитрия.

– Любовь и вправду такая штука… коварная. Морочит твою голову, и ты ничего не видишь, кроме как любовника, которого обожаешь всем сердцем. Не видишь его недостатков, плохих черт. Может, ты и осознаешь неправильность сюжета, но понять этого не можешь. Любовь не дает…

Я грустно оглядываю крупного мужчину, который стоит передо мной. Он говорит так, словно знает меня, будто ему известны мои чувства – он просто знает, что нужно сказать, чтобы я успокоилась. Может, это его талант? Как такое возможно, что совсем не известный человек привлекает, манит, хочется его слушать и слушать, чтобы напитаться его головокружительной чакрой?..

– Пожалуй, алкогольный вечер еще не закончился, – говорю я, направившись к выходу с надеждой, что мой собутыльник примет предложение.

По его улыбке я понимаю, что вечер еще только начинается.

***

Я просыпаюсь с сильной болью в голове, которая пронзает меня, словно кинжал. Голова вот-вот взорвется от сильного давления.

Я лежу в белоснежной постели, которая пахнет ванилью. Вокруг меня незнакомая квартира, обставленная в белом тоне. Словно здесь живет ангел, который не переносит темный цвет, поэтому все такое белое и светлое. Мне кажется, даже свет люстры не нужен, ведь такая белизна освещает помещение куда сильней, чем обычные лампочки.

Я аккуратно приподнимаюсь на локте, чтобы вникнуть в сюжет происходящего.

В один момент меня озаряет, что я лежу в кровати не одна. И не с мужем. Рядом Дмитрий, мирно сопящий во сне.

Я в панике вскакиваю с кровати, но тут же прыгаю обратно, осознав, что на мне из одежды только нелепые розовые шорты и носки.

6

Мое сердце бьется невыносимо быстро, словно хочет выпрыгнуть. Я оглядываю комнату в поисках своей одежды, которая сегодня утром почему-то оказывается не на мне. Но так и не заприметив вещи, я встаю с постели, прикрыв грудь.

Знаю, что Дмитрий спит, но не могу в совершенно не знакомой мне квартире ходить голой, поэтому стараюсь прикрыть даже пупок.

Я переворачиваю одежду в шкафу, заглядываю в комоды, но своего ничего не нахожу.

«Хоть бы моя одежда была не за пределами этой комнаты», – молюсь я.

Не потеряв надежды, заглядываю под кровать и нахожу свой бюстгальтер, который валяется вместе с моей кофточкой.

Я надеваю мятую одежду, торопясь как никогда и боясь, что Дмитрий проснется и застанет меня в таком виде.

В один момент я понимаю, что шорты не мои. На самом деле вижу я их в первый раз, поэтому снимаю и кладу в шкаф с остальной одеждой.

– А где мои джинсы? – произношу я вслух, словно меня кто-то услышит.

Мое разочарование просит остановиться и разбудить спящего Дмитрия, но надежда не угасает и побуждает продолжить поиски джинсов.

Надежда в этот раз выигрывает, поэтому я продолжаю искать свои затерявшиеся джинсы.

И через пару минут нахожу их на подоконнике, таких же смятых, как и остальные вещи.

Я буквально пропихиваю ноги в узкие джинсы, оглядываясь на Дмитрия, чтобы тот не проснулся. Но он храпит, как медведь. Я говорю себе, что бояться не стоит, но страх все равно не уходит.

Надев джинсы, я понимаю, что приходит время будить Дмитрия.

Я собираюсь с духом: выравниваю дыхание, вспоминаю тексты веселых песенок, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Страх не уходит. Он сидит во мне, боясь каждого шороха. А где же Смелость? Где Она? Почему в самые нужные моменты Ее нет?

Поняв, что тянуть дальше нельзя, я подхожу к Дмитрию.

«Хоть бы ты был одетый!»

– Дмитрий, просыпайся! Дим! – шепчу я спящему приятелю на ухо, не дотрагиваясь до него.

Осознав, что это дохлый номер, я применяю силу и начинаю тормошить крупное плечо Дмитрия.

– Просыпайся, черт возьми!

Он резко открывает глаза. Они туманные и сонные. В них пока нет ни страха, ни удивления, ни ужаса.

– Что вчера было? – спрашиваю я, приложив руку к голове от резкой боли.

Он ничего не говорит, а просто оглядывает комнату.

– Что? – в недоумении спрашивает Дмитрий, посмотрев на меня. – Почему ты в моей квартире?

Я разочарованно опускаю глаза, поняв, что у Дмитрия такая же пустота в голове, как и у меня. Видимо, вчера мы выпили одинаковое количество бокалов крепкого алкоголя.

– Я не помню! Что вчера произошло? – в панике спрашиваю я.

Он мотает головой.

– Ясно…

И что теперь делать? Как восстановить вчерашние события?

– Сколько времени? – спрашивает Дмитрий, дотягиваясь до телефона. – Черт! Уже восемь!

– Тебе надо куда-то идти? – интересуюсь я, отойдя на шаг от него, поняв, что Дмитрий сейчас встанет с кровати.

«Хоть бы ты был одетый!» – повторяю я.

– Настя будет здесь через двадцать минут! – произносит Дмитрий и вскакивает с кровати.

Я даже зажмуриться не успеваю, как он встает, но, к счастью, он одет. Слава Богу!

Стоп! Что? Настя?..

– В смысле? А где она сейчас? – спрашиваю я, не поняв, почему девушка Дмитрия сейчас не в этой квартире.

Дмитрий надевает голубую футболку и свободные штаны.

– Она на ночной смене, – поясняет Дмитрий.

– Она же тренер, – подмечаю я.

– Ну… с деньгами у нас в последнее время так себе, вот Настя и подрабатывает в круглосуточном магазине.

Я сдержанно киваю, неловко отведя взгляд от его торса. Все-таки я замужняя девушка. Такие вещи мне непростительны.

– А ты что, не помнишь ничего? – спрашивает Дмитрий, уже полностью одевшись.

– Как и ты, – пожимаю я плечами.

У него каменеет лицо, когда смотрит на мою скомканную одежду.

– Ты проснулась в одежде? – настороженно спрашивает он.

Я смущенно опускаю взгляд и чувствую дрожь в руках и ногах и, чтобы себя не выдавать, сажусь на кровать.

Я боюсь посмотреть Дмитрию в глаза и говорить правду, но приходится…

– Нет, – четко и ясно произношу я.

– Черт, – шепчет Дмитрий, прячет лицо в руках и с тяжелым вздохом садится на стул, который находится около туалетного столика.

Мы так сидим несколько минут, может, вспоминая вчерашнее или осознавая происходящее. В моей голове ничего нет, а в голове Дмитрия, наверное, так же. Совершенно ничего. Пустота.

Прервав неловкую тишину, Дмитрий спрашивает:

– Мы же не…

– Нет! – прерываю его я, подняв руки над головой. – Я замужем, а у тебя девушка!

– Но на пьяную голову можно и банк ограбить!

– Дмитрий… Пойми, нам надо вспомнить, просто подождать, но я уверяю тебя – между нами ничего не было. Я бы даже на пьяную голову не стала спать с каким-то человеком, кроме своего мужа, – уверенно произношу я, вселяя веру в себя и Дмитрия. По крайне мере, я пытаюсь.

Но я не вру, ведь между нами ничего не было, я в этом уверена.

– Но почему ты проснулась без одежды и в моей постели? – спрашивает Дмитрий, посмотрев мне прямо в глаза, отчего я отвожу взгляд на свои дрожащие руки.

– Вообще-то я проснулась в носках и розовых шортах. Но да, ты прав, это странно. Может, вспомним потом, а сейчас мне нужно идти.

Дмитрий кивает, осознав, что его девушка скоро придет – и она не должна видеть меня. К тому же в таком виде.

Я медленно встаю с кровати, оглядев комнату, чтобы убедиться, что моих вещей больше не осталось.

Я ничего не нахожу и направляюсь в прихожую.

Пока мы идем по коридору, я пытаюсь вспомнить, что же произошло, хотя бы маленькую деталь вчерашнего вечера. Но помню только то, что было до третьего коктейля, дальше – пустота.

– Ты точно ничего не помнишь? – спрашиваю я Дмитрия, застегивая молнию уличной обуви. – Хоть что-то, – стону я, разведя руками.

Он отрицательно мотает головой и поджимает губы, ведь он тоже в смятении.

Я достаю из сумки мобильник и вижу на экране пятнадцать пропущенных.

Кажется, сердце останавливается, но потом вновь бьется, чтобы в мозг поступала кровь и я смогла нормально мыслить.

– Черт! Черт! – панически произношу я.

– Что ты ему скажешь? – спрашивает Дмитрий, убрав в карман свой телефон, по которому вызвал мне такси, чтобы я удачно добралась до дома.

– Не знаю… Скажу, что не нашла такси и пришлось ночевать у Лизы. Может, и поверит. Все-таки сам выставил меня за дверь, – пожимаю плечами я.

Больше отговорок я не могу придумать. Может, Андрей и не одобряет мою дружбу с Лизой, но это единственный вариант!

– Удачи, –  говорит мне Дмитрий на прощание, проводив ослепительной улыбкой.

Я выхожу, заранее понимая, что меня ждет то еще утро.

***

С ужасом и волнением в душе я переступаю порог нашей роскошной квартиры. Оказавшись одной ногой дома, я замираю, ожидая ощутить удар в мою сторону, но, на удивление, все тихо…

Может, он спит? Хотя нет, у него же работа.

Поняв, что ко мне никто не идет, я переступаю порог второй ногой, которая немного дрожит, и громко хлопаю дверью, чтобы не кричать имя мужа, иначе мой голос выдаст волнение и страх, которые засели во мне еще в такси.

Я решаю не дожидаться появления злого мужа и сразу же разуваюсь, постоянно прислушиваясь к каждому шороху.

И вот, полностью сняв обувь, в коридоре появляется крупный силуэт, который словно пылает огнем. Я чувствую его злость и негодование. Мое тело и душа кричат, чтобы я бежала, но ноги каменеют и не могут двинуться с места.

Я вдыхаю кислород, чтобы не потерять сознание, но это не помогает мне выдавить из себя хоть слово, поэтому я так и стою, смотря мужу прямо в глаза, которые еле видны в темноте.

– Аня? Почему ты пришла утром, черт возьми? – выйдя из неосвещенного участка квартиры, грозно спрашивает Андрей, скрестив руки на груди.

Наконец-то я вижу его взгляд, который, как я и предполагала, не сулит ничего хорошего. Он злой. Как и всегда.

«Поймет ли он, что я нагло вру?» – думаю я.

– Ты сам не отвез меня домой, забыл? – с небольшим вызовом говорю я, хотя прибытие Смелости не ощущаю, это говорят страх и беспокойство.

– А такси тебе на что?

Я вешаю пальто на вешалку, вспомнив, какую отговорку придумала для Андрея.

– В том-то и дело, что такси я не нашла. Все были либо заняты, либо не работали. – Я кидаю искренний взгляд в сторону Андрея, чтобы заполучить хоть немного его доверия.

– Ну и где ты ночевала? – с неким презрением спрашивает Андрей.

– У Лизы. Где же еще? – говорю я так, словно это очевидно.

– А этот паршивец? Он куда делся потом? – сделав еще один раскатистый шаг ко мне, спрашивает Андрей.

Я невзначай дергаюсь, но пытаюсь оставаться спокойной.

– Кто? А этот… – Не зря я ходила пять лет в театральный кружок. – Он потом ушел и все. Что с него взять?

Андрей прячет руки в карманы, что означает, что у меня получилось. Он ничего не подозревает и расслабляется.

«Браво, Анна!» – мысленно хвалю я сама себя.

Поцеловав мужа в щеку, я иду наверх, чтобы переодеться в домашнюю одежду.

Боже, все получилось! Все обошлось просто прекрасно, а я даже не надеялась на такой чудесный исход событий! Я-то думала, что мне придется ходить в темных очках после этого разговора, но, оказалось, все совсем не так. Как всегда, из-за страха я теряю самообладание и готовлюсь к худшему, вместо того чтобы надеяться на лучшее.