Городская сюита

– А была еще стекляшка за кинотеатром «Победа», – сказал Олег. – Тоже ничего местечко.

– Помнишь, какую драку мы там затеяли с местными гопниками? – улыбнулся Вадим.

– А потом пили с ними мировую и почти неделю не просыхали, – засмеялся Олег.

– А на занятия вы когда-нибудь ходили? – робко поинтересовалась Диана.

– Бывало, – кивнул Верховцев. – За что-то же нам дали дипломы.

Дольников фыркнул, но Вадим и глазом не повел.

– Прямо не верится, что Олег Петрович был на такое способен, – покачала головой Диана.

– Смеетесь? – удивился Верховцев. – Он был одним из наших заводаторов. На втором курсе его едва не отчислили, спасло только то, что ушел в армию.

– Никогда бы не поверила.

Диана повернула к Олегу изумленное лицо. Он ласково улыбнулся в ответ, кивком подтверждая: было, было.

– А вы поверьте, – посоветовал Верховцев. – Не смотрите, что сейчас он такой… важный. Когда-то это был худой, жилистый забияка, и половина общежития пряталась по комнатам, когда он пьяный появлялся в коридоре.

– Ужас, – произнесла Диана, в шутливом страхе закрывая лицо.

– Ты мне сейчас совсем запугаешь девушку, – сказал Дольников. – Давай о чем-нибудь другом.

– Давай, – согласился Верховцев, наливая вино Диане, а себе и Олегу виски. – Но сначала выпьем!

– За что? – спросила Диана.

– А вот за молодость и выпьем. За нашу бывшую, а вашу настоящую. Пускай она никогда не кончается, если не в обликах наших, то хотя бы в сердцах. Вперед!

– Поехали, – отозвался Олег, с удовольствием выпивая крепкий, отличного качества виски.

Становились темнее. Улица была узкая, а тени глубже, чем на более открытых местах. Зелень на деревьях казалась яркой и темной одновременно. Розовая дымка от заходящего солнца смешивалась с голубой полоской неба, и от этого появлялись легкие, медового цвета облака, которые медленно плыли над крышами домов и исчезали за ними бесследно, как привидения.

– Скажите, Вадим… – начала вдруг и запнулась Диана.

– Сергеевич, – подсказал Олег.

– Вадим Сергеевич, – сказала Диана и улыбнулась, как ребенок, который хочет о чем-то попросить и не решается.

Улыбнулся и Верховцев. Он терпеливо смотрел на Диану и ждал, что она скажет.

Поощряемая его вниманием, та осмелела и заговорила тверже.

– Скажите, а я могу стать писательницей?

– Писателем, – поправил Верховцев.

– Да, писателем, – кивнула Диана. – Смогу?

– Почему нет?

– А что для этого нужно.

– Ваше желание.

– И только?

– Будет желание – остальное приложится, – серьезно ответил Верховцев.

– Но… надо же придумать сюжет, – наморщила лоб Диана. – Потом написать все это, как-то издать…

– Вы сначала напишите, – прервал ее Вадим. – Когда появится текст, можно будет вести речь об издании.

– А вы… поможете мне? – пуская в ход свою самую обольстительную улыбку, спросила Диана.

– Каким образом? – поинтересовался он.

– Ну… – пожала плечами Диана, – издать мою книгу, например. Олег Петрович говорил, что вы – владелец издательства.

– Совладелец рекламно-издательской компании, – поправил Верховцев. – А также сооснователь фирмы по обработке древесины, хозяин пары гостиниц ну и так, по мелочи…

– О-о, – простонала Диана. – Вы, наверное, без проблем можете издавать свои собственные книги.

– Могу, – подтвердил Верховцев. – Но не делаю этого. Предпочитаю издаваться в других местах. В Москве, например, или в Киеве.

– Зачем такие сложности? – удивилась Диана.

– Во-первых, это помогает мне сохранить самоуважение. Во-вторых, – Вадим улыбнулся, – там неплохо платят…

У Дольникова зазвонил телефон.

Сделав знак Вадиму и Диане не прерываться, он вышел из кафе. Звонила жена, и он знал, что разговор будет неприятным – как и все разговоры, которые у них велись в последнее время.

– Ты сегодня во сколько будешь? – спросила Ирина.

– Не знаю, – ответил Дольников. – А что?

– Алина приехала.

– Да? Хорошо… Как она съездила?

– Ты ей так и не позвонил?

– Не успел, – Олег слепо шел по тротуару, прижимая трубку к уху и не замечая идущих навстречу людей. – Передавай ей привет. Сегодня увидимся…

– Во сколько? – оборвала его жена.

– Ну, в одиннадцатом часу должен быть. Понимаешь, Вадим пригласил замочить его книгу, ну, и сидим в кафе. Если бы я знал, что приедет Алина…

– Ясно, – ледяным тоном произнесла Ирина.

Она дала отбой, и Дольников какое-то время слушал гудки в трубке. Затем он опомнился и увидел, что стоит на перекрестке и собирается переходить улицу вместе с другими прохожими. Он сунул телефон в карман, повернулся и пошел обратно, тяжело поднимаясь в гору.

Когда вошел в кафе, Верховцев и Диана разом смолкли, хотя до этого что-то оживленно обсуждали. Олег, не глядя на них, сел за столик, при этом так сильно его толкнув, что едва не опрокинул бутылки.

– Ирина? – спросил Вадим.

Олег молча кивнул.

При Диане говорить о жене не хотелось, но Верховцев и так все понял. Олег не скрывал от него проблемы семейной жизни. Вадим знал Ирину со дня свадьбы и относился к ней уважительно. У него было три брака, множество романов, он любил поговорить на эту тему и знал в ней толк – как и во многом другом. Но чем помочь другу, кроме пособничества с квартирой, не знал, и с поучениями лишний раз не лез: понимал, что на этом минном поле каждый сам отвечает за свою безопасность. И Олег был ему за это благодарен, и степень своей откровенности соизмерял с умением товарища вникать в суть проблемы, не выставляя себя при этом великим всезнайкой.

– Выпьем, – сказал Вадим.

Он разлил спиртное, они чокнулись и выпили. Олег с Вадимом – до дна, а Диана едва пригубив вино. Впрочем, через минуту она подняла свой бокал и сделала большой глоток.

– О чем вы тут говорили? – спросил Дольников.

– Углубились в тонкости писательского ремесла, – ответил Верховцев. – Я объяснял Диане, с чего следует начинать. А главное, чем закончить, чтобы все остались довольны: и читатель, и издатель, и, как следствие, сам господин автор.

– Да, хорошо закончить – это самое сложное, – мрачно проговорил Олег.

– Да брось! – воскликнул Верховцев. – Не наводи тоску. У друга сегодня праздник, поэтому будем веселиться. И потом, это неестественно – киснуть рядом с такой красотой. Диана, скажите ему!

– Что сказать? – спросила, разыгрывая послушную девочку, Диана.

– А что хотите. Лишь бы говорить. Мне кажется, ваш голос действует на него благотворно.

– Слышишь, психолог, угомонись, – проворчал Олег. – Расскажи лучше еще что-нибудь… про писательство.

– Он мне завидует, – сказал Верховцев Диане. – А ведь он талантливее меня, если бы хотел, давно мог бы сделать себе имя в литературе.

– Олег Петрович? – удивилась Диана.

– Кажется, сегодня вечер неожиданностей, – заявил сердито Олег. – Не верь ему, Диана. Мы все баловались в той или иной мере сочинительством. Но баловаться – это одно, а работать – другое. И потом, о чем я мог написать, если ничего толком не знаю? Вот Вадим… Сергеевич полмира объездил, кем только не работал. – Олег махнул рукой. – Он настоящий писатель, а мы только так, позлорадствовать в сторонке.

– А где вы были, Вадим Сергеевич? – спросила Диана, подперев ладонью щеку и устремляя на Верховцева взгляд, который человек менее искушенный мог бы истолковать едва ли не как объяснение в любви.

– Много где, – ответил ей Вадим. – В Штатах был, в Канаде, Мексике, вообще в тех краях хорошо поездил. В Америке жил три года, работал… в разных местах. В Европе, само собой, отметился. Во Франции одно время работал на телевидении…

– А почему вы там не остались? – изумленно спросила Диана. – Возможностей не было?

– Были, – усмехнулся Верховцев. – Сколько угодно.

– Он боялся, что его ностальгия замучает, – ввернул ядовито Олег.

Он захмелел, не сильно, но достаточно для того, чтобы ослабить контроль над своими действиями и начать говорить первое, что придет в голову. Это был опасный путь, но они с Вадимом были слишком давно знакомы, и с ним Олег мог позволить себе быть самим собой, без боязни произвести не самое лучшее впечатление.

– Ностальгия – второе имя дьявола, – задумчиво проговорил Верховцев. – Не поминай его всуе.

– У дьявола, вообще-то, много имен, – засмеялся Дольников.

– Но это – самое худшее.

– А все-таки, почему вы там не остались? – спросила Диана. – Боялись, что будете скучать по родине?

– У писателя где письменный стол, там и родина, – пошутил Верховцев.

– У настоящего писателя, – добавил Олег.

– Разумеется, – глядя ему в глаза, ответил Вадим.

Подал сигнал телефон Дианы. Она быстро достала его из сумочки, держа так, чтобы ее спутникам не был виден экран.

– Я сейчас, – пробормотала она, читая сообщение. – Извините…

Вадим с Олегом переглянулись.

Верховцев сморщил нос и вытянул губы дудочкой.

– Наливай! – засмеялся Дольников.

Вадим тоже засмеялся и потянулся за бутылкой.

Глядя на него, Олег подумал, если их и поссорит что-нибудь по-настоящему, так только эта девушка, которая сидит сейчас между ними и что-то быстро пишет в смартфоне, хмуря безупречной отделки брови.

– Давай, – тихонько сказал ему Вадим, протягивая рюмку. – Вперед.

– Поехали, – кивнул Олег. – За нас.

Они выпили и молча принялись закусывать, впрочем, больше изображая, что едят, чем на самом деле интересуясь тем, что лежало у них в тарелках. Первое чувство голода было давно утолено, и другая жажда постепенно овладевала ими, хотя возраст и сдерживал их, как якорь, лежащий на дне. И все-таки Олег чувствовал, что в этот вечер он мог бы себе позволить многое, и сам уже начинал опасаться своего состояния.

– Надо было ответить, – сказала Диана, пряча телефон. – Извините… А расскажите что-нибудь еще, Вадим Сергеевич? Вы так интересно это делаете.

– Да, расскажите, Вадим Сергеевич, – подпер кулаком щеку Олег.

Диана вдруг расхохоталась, глядя на него.

Засмеялся и Вадим, обнажив ровные белые зубы:

– Дурак ты… старый…

– От дурака слышу, – ухмыльнулся довольный Олег. – А вообще, хорошо сидим. Вы не находите?

Они расстались через два часа, когда зажглись фонари, и бархатно потемнела полоска неба вверху. Ехать домой Олегу не хотелось. Ему даже пришло в голову, что они с Дианой могли бы сейчас отправиться на квартиру Вадима и остаться там до утра. Но вспомнил о приехавшей дочери и о своем решении все сделать по совести, поэтому, попрощавшись с другом, повел Диану к стоянке такси.

Они жили в разных концах города и условились ехать порознь. Дольников хотел приехать не слишком поздно, чтобы успеть повидаться с дочерью. А Диана высказалась в том духе, что с удовольствием прокатится одна и подумает о минувшем вечере.

– Как тебе Вадим? – спросил Олег. – Понравился?

– Очень, – улыбнулась Диана.

– Хотелось бы тебе быть рядом с таким мужчиной?

– Кому бы не хотелось?

Она остановилась и взглянула Олегу в глаза. В свете фонарей в ее зрачках дрожали золотистые искры – сотни крошечных огоньков.

Дольников обнял ее и притянул к себе.

– Так что же, – спросил он, глядя в эти огоньки, – произведешь обмен?

– Ни в коем случае, – ответила Диана.

Она прижималась к Олегу и смотрела ему в глаза, слегка запрокинув голову. Он осторожно поцеловал ее в губы, ощутив сладковатый привкус помады. Сейчас ему было все равно, смотрят на них или нет. Он видел только ее лицо, и это было лицо женщины, которую он любил.

Диана ответила на поцелуй, прижалась к нему сильнее.

Но Олег не забыл того, о чем они только что говорили.

– Почему «ни в коем случае»? – спросил он, стараясь приглушать нотки ревности, звучавшие в голосе.

Диана немного отстранилась от него и взмахом руки поправила волосы за спиной.

– Понимаешь, – спокойно и серьезно заговорила она, – при нем я всегда буду чувствовать себя маленькой девочкой. А мне этого не хочется. Я сама хочу решать, как мне быть и что делать.

– А я тебе в этом не мешаю? – уточнил Олег.

– Ты – совсем другое дело, – ответила Диана тем же серьезным тоном.

– Конечно, – засмеялся Олег, снова прижимая ее к себе. – Я совсем другое дело…

Он вдруг подумал, что не верит ни единому ее слову. Это ощущение появилось внезапно, словно кто-то схватил его за руку и резко повернул на месте. Но Олег сказал себе, что это последствие выпивки, и вторая бутылка виски была явно лишней, а его сомнения – лишь отголоски зависти к Вадиму.

Уже открыв дверцу такси, спросил:

– А кто это писал тебе весь вечер? Твой Макс?

– Он, – засмеялась Диана.

– Что, признавался в любви?

– Как всегда.

Она скользнула в салон и помахала оттуда рукой.

– Пока.

– Пока…

Олег сунул таксисту деньги, сказал на всякий случай, что запомнил номер его машины – и на самом деле запомнил, и захлопнул дверцу.

Диана уехала, а он еще стоял какое-то время, разглядывая стены ГУМа, диковинно подсвеченные огнями фонарей, деревья в аллее, точно вырезанные из пластика, и голубоватые лица прохожих, праздно гуляющих в этот счастливейший из часов.

Затем сел в такси и поехал домой.