Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX – XX столетий. Книга I
Тот получил прекрасную возможность скрыться, поскольку никто из товарищей по Сигнальному Корпусу препятствовать ему в этом не собирался, а фора времени до прибытия полиции составляла несколько часов. Тем не менее, Дюрант скрываться не стал, а спустился с горы и направился навстречу полицейским.
В городке Уолнат-Крик он сдался в руки «законников». Поскольку время клонилось к ночи и перевозка в тёмное время суток представлялась небезопасной, в т.ч. из-за угрозы нападения на конвой с целью линчевания подозреваемого, было решено провести ночь в гостинице в Уолнат-Крик. Дюрант разместился в одной комнате с детективом Энтони, руководившим его арестом. Мужчины практически не спали и провели время в разговорах. Дюрант был общителен и демонстрировал абсолютную уверенность в том, что сделался жертвой ошибки и его непременно освободят в ближайшее время.
Впоследствии Энтони признавался, что Теодор явно переигрывал и вёл себя ненатурально. Дело в том, что для невиновного человека ошибочный арест – это тяжёлый стресс, отягощенный сознанием того, что его незаслуженно считают лжецом и подонком. Переживать в такой обстановке, беспокоиться о своём честном имени, страдать из-за мыслей о возможном позоре, который ляжет на арестованного и его близких – это нормальная человеческая реакция. Ненормально как раз не демонстрировать подобных реакций! Преступник, уверенный в том, что против него нет улик, может спокойно уснуть перед началом допроса, но ошибочно обвиненный не уснёт никогда! Так что в каком-то смысле Дюрант своим развязным и высокомерно-снисходительным поведением себя разоблачил, хотя и не понял этого. Энтони, глядя на то, как арестованный целую ночь ломал перед ним комедию, пришёл к выводу, что совесть у этого человека нечиста, но тот считает, что хорошо подготовился к полицейской атаке и сумеет отбить все обвинения.
Следует заметить, что детектив Абрахам Энтони, задержавший подозреваемого, являлся человеком довольно необычным и в своём деле очень опытным.
Детектив Абрахам Энтони произвёл задержание Теодора Дюранта во второй половине дня 13 апреля 1895 г. и в дальнейшем сопровождал подозреваемого в Сан-Франциско.
Он преимущественно назначался на розыск пропавших без вести женщин – согласитесь, интересная специализация! По словам знавших этого человека, Энтони отличала способность поддерживать доброжелательный разговор и слушать, не перебивая. Он с одного взгляда располагал к себе свидетелей и умел нравиться женщинам, что было особенно важно при его полицейской специализации.
За период с 1880 г. по 1899 г. – то есть за 19 лет работы детективом – он отыскал более 1 тыс. исчезнувших девушек и женщин. Абрахам работал настолько эффективно, что коллеги даже прозвали его «Охотником за женщинами» – если вдуматься, это очень лестное для самолюбия детектива прозвище. Эффективность Энтони не всегда была позитивной, некоторые исчезнувшие без вести дамочки наотрез отказывались возвращаться в брошенные семьи. В этом смысле, например, совершенно анекдотично выглядит история беглянки Энни Мейерс, которая узнав о том, что детектив намерен возвратить её домой, решила сбежать от него и спрыгнула с балкона, возвышавшегося над землёй более чем на 7,5 м.! И убежала от детектива, правда, не очень далеко… Что поделать, результат полицейской работы может оказаться порой совершенно неожиданным даже для бывалого полицейского…
К тому времени, когда утром 14 апреля паром доставил Дюранта в Сан-Франциско, на пристани уже собралась толпа приблизительно в 500 человек, выкрикивавшая угрозы в адрес задержанного и демонстрировавшая намерение учинить самосуд. Полицейские, опасаясь расправы, заперлись в рубке капитана и демонстративно обнажили оружие. Напряженное противостояние продолжалось некоторое время – приблизительно четверть часа, а возможно, и более – до тех пор, пока на пристани не появился большой отряд конной полиции. Это склонило чашу весов на сторону «законников», толпа была оттеснена от парома, задержанный выведен на берег и в коляске доставлен в здание Департамента полиции.
Так закончилось для Теодора Дюранта недобровольное возвращение в Сан-Франциско. Подозреваемый оставался совершенно спокоен и демонстрировал готовность отвечать на вопросы, но с этим полицейские власти решили немного повременить, дабы получше подготовиться.
В то самое время, пока арестованного везли в тюрьму, по месту проживания семьи Дюрант в доме №1025 по Фэйр оакс стрит (Fair oaks street) был проведен обыск. Результат этого важного следственного действия оказался весьма любопытным и по-настоящему неожиданным как ввиду того, что было найдено, так и того, что найти не удалось.
Таким газетный художник увидел Теодора Дюранта, увозимого с пристани в полицейском экипаже.
Неожиданной находкой оказался дамский кошелёк, лежавший в кармане пальто Теодора Дюранта. Кошелёк принадлежал… убитой Минни Уилльямс, причём какие-либо сомнения в этом можно было исключить, поскольку вещь была подарена девушке отцом на день её рождения и опознана им же при предъявлении полицейскими.
Никто не ожидал найти в вещах Теодора такую улику, но тот явно сплоховал и либо не успел по какой-то причине от неё избавиться, либо – что следовало признать более вероятным! – попросту позабыл о вещице, засунутой второпях во внутренний карман.
Но интересным следовало признать и то, чего детективы отыскать не смогли, хотя и очень рассчитывали. Речь идёт о следах крови на одежде, которых должно было быть много. Ведь место обнаружения трупа Минни Уилльямс было сплошь в крови! Дюрант не мог не запачкаться в крови, разумеется, при том условии, если он действительно являлся убийцей. Однако ни единой капли крови на одежде в доме обвиняемого найти не удалось. Причём, не только на его одежде, но и на одежде отца [ведь нельзя было полностью исключить того, что сын в день совершения преступления воспользовался чужими вещами].
Этот результат оказался по-настоящему обескураживающим и загадал правоохранительным органам серьёзную загадку, над которой пришлось поломать голову. В своём месте мы увидим, как отмеченная странность была объяснена стороной обвинения, пока же вернёмся к общей хронологии событий.
Дюрант сохранял полное самообладание на протяжении всего 13 апреля. Будучи утром 14 апреля доставлен в тюрьму, он встретился с адвокатом Джоном Дикинсоном (Dickinson), от услуг которого впоследствии не отказывался. Такую преданность однажды выбранному защитнику нечасто видишь в делах, связанных с преступлениями на сексуальной почве4.
В это же самое время в церкви Святого Эммануила за закрытыми дверями продолжалась невидимая посторонним работа. Полицейские власти утром 14 апреля продолжили осмотр храма, начатый накануне. Никакой конкретной цели этот осмотр не имел и никто толком не знал, что же надлежит искать – просто следовало внимательно изучить здание от подвала до колокольни, дабы найти нечто, что может иметь связь с убийством Минни Уилльямс.
Приблизительно около часа пополудни детектив Гибсон [его не следует путать с баптистским паcтором – это однофамильцы!] и патрульный Сомпс (E. F. Somps) решили подняться на колокольню, дабы обследовать её. К своему немалому удивлению они обнаружили, что ручка на двери, ведущей на лестницу, сломана. В принципе, замок в двери можно было открыть и при отсутствии ручки, но быстро выяснилось, что сделать нельзя, поскольку замок неисправен. Всё это выглядело крайне подозрительно. Полицейские обратились за помощью к членам общины, которые вспомнили, что 2 апреля и замок, и дверная ручка были исправны. Более ничем прихожане помочь не смогли.
После небольшой проволочки был найден плотницкий инструмент [коробка с ним стояла в кабинете пастора]. После того, как удалось открыть дверь, ведущую на лестницу, неисправный замок был извлечён и разобран. Выяснилось, что внутрь него помещены 2 довольно крупных кусочка металла, не позволявших ключу поворачиваться. После их удаления замок заработал надлежащим образом. Металлические фрагменты, найденные в замке, не могли попасть туда случайно, налицо был явный умысел…
Осталось лишь выяснить кто и с какой целью пытался не допустить осмотра колокольни.
Лестница, ведущая наверх, состояла из 6 длинных пролётов по 16 ступеней каждый. Два нижних пролёта были довольно широки, на них могли свободно разминуться два человека, а четыре верхних оказались гораздо уже – там можно было двигаться только по-одному. Несмотря на то, что осмотр проводился в дневное время при солнечной погоде, внутри колокольни было сумеречно. Хотя в стенах на разной высоте имелись большие окна, они давали слишком мало света ввиду того, что их закрывали ставни, выполненные в виде плотных деревянных жалюзи.
Полицейским пришлось зажечь керосиновые фонари и проводить осмотр, не выпуская их из рук.
На верхней площадке колокольни патрульный Сомпс обнаружил раздетое женское тело, частично спрятанное за «сшитыми» крест-накрест лагами-укосинами. Причастие «спрятанное» в данном случае не следует понимать буквально, тело не было спрятано в точном значении этого слова. В принципе, оно было без труда заметно всякому, кто поднялся бы на колокольню. Отсюда следовал первый принципиальный вопрос: почему тело было скрыто столь неудачно?
Площадка под крышей колокольни церкви Святого Эммануила, где 14 апреля 1895 г. было найдено тело Бланш Ламонт. Слева, за ограждение перил, лестница, ведущая вниз. Тело находилось за поперечными лагами-укосинами в правой части фотографии, легко можно понять, что оно практически не было спрятано. То, что тело заметил бы любой, поднявшийся на колокольню, наводило на ту мысль, что убийца не планировал долго хранить труп в этом месте.
Имелся и второй, связанный с позой тела. Труп лежал на спине, руки были скрещены на груди, а ноги – подняты вверх и согнуты в коленях, они как бы придавливали руки. Но не это было самым странным. Под голову справа и слева оказались подложены бруски, призванные зафиксировать её в прямом положении [без наклона к плечу]. Подобное положение тела никак не могло получиться само собою, преступник явно уложил труп с неким умыслом. На эту деталь полицейские сразу же обратили внимание, но в то время никто из них не мог предложить какое-либо разумное объяснение увиденному.
Третий вопрос касался принадлежности трупа – была ли это Бланш Ламонт или Элла Форсайт? Ведь в первой декаде апреля пропали две молодых девушки схожей внешности. Довольно быстро удалось установить, что на колокольне найдено тело Ламонт. Отсутствовали платье, обувь, шляпка и учебники пропавшей девушки, её нагота ясно указывала на сексуальную причину посягательства. По крайней мере именно так расценили увиденное полицейские.
Впрочем, платье, в котором девушка уходила из дому, было найдено довольно скоро, буквально в течение четверти часа после обнаружения её тела. Платье оказалось небрежно скручено в рулон и спрятано за перекладинами прямо над трупом, чтобы его найти достаточно было поднять фонарь над головою.
То, где и как преступник спрятал платье, загадало сыщикам некоторую загадку. Небрежность его сокрытия наводила на мысль о раздевании не с целью реализации похотливых намерений, а заставляло подозревать куда более прозаический мотив. Иными словами, преступник вовсе не намеревался прятать платье, ему надо было его просто снять. Чтобы внести ясность в этот вопрос и более к нему не возвращаться, уточним, что в конечном итоге следствие пришло к выводу, что раздевание преследовало не эротическую цель, а совсем другую – максимально ускорить процесс разложения плоти.
Итак, Бланш Ламонт, пропавшая без вести 3 апреля через 11 дней была обнаружена на колокольне церкви, прихожанкой которой являлась. Однако оставалась неясна судьба некоторых её личных вещей – обуви, шляпы с длинными страусовыми перьями, чулок, гетр, а также учебников и тетрадей, с которыми она отправилась в школу. Обыск здания был продолжен с удесятеренной тщательностью и 15—16 апреля последовали новые находки.
Под настилом пола верхней площадки колокольни была найдена вывернутая наизнанку дамская перчатка с левой руки. В диаметрально противоположном углу, также под дощатым настилом, находилась женская заколка для волос. Туфельки удалось найти в весьма труднодоступном месте – в обширной полости между крышей церкви и подвесным потолком над залом общих собраний.
Кое-что из улик, обнаруженных в церкви Святого Эммануила 15—16 апреля 1895 г.: перетянутые ремнём учебники и тетради Бланш Ламонт и принадлежавшие убитой девушке туфли. Нетрудно заметить, что туфли, нарисованные художниками из разных газет, несколько отличаются друг от друга.
Место это было пыльным, грязным, туда было очень сложно проникнуть. Люди, в принципе, не должны были там ходить, т.к. их перемещения могли повредить потолок, находившийся у них под ногами.
Несколько в стороне от туфель помещалась дамская шляпа с полями и остатками страусовых перьев (изначально длинные перья красно-коричневого цвета оказались обломаны). Не менее изощренно были спрятаны учебники Бланш – убийца поместил их в пустое пространство между гипсовым украшением верхней части колонны и потолком в зале общих собраний. Место было выбрано с толком – глядя снизу невозможно было догадаться, что за украшением что-то находится.
Гетры и чулки найти не удалось. В конце концов полиция пришла к выводу, что из храма их унесли. Забегая вперёд скажем, что судьбу этих предметов прояснить так и не удалось.
Находки, сделанные в церкви Святого Эммануила, загадали пару неожиданных головоломок, которые требовалось разгадать.
Вкратце их суть можно изложить следующим образом:
1) Мог ли Теодор Дюрант поднять на верхнюю площадку колокольни тело убитой им Бланш Ламонт? Дюрант был худощав и выглядел довольно щуплым, кроме того, он был заметно ниже Бланш. Причём проблема подъёма тела на верхнюю площадку усложнялась тем, что лестница сужалась. Нижние 2 пролёта можно было идти, держа бесчувственное (или мёртвое) тело на руках, а вот верхние 4 пролёта так преодолеть было невозможно. Полицейские рассматривали различные варианты подъёма, в т.ч. и волоком, но в конце концов сошлись на том, что бесчувственное тело можно было поднять только неся его на плече. Сразу скажем, что следствие допустило довольно нелепую ошибку, не взвесив тело Бланш Ламонт и не дав соответствующее поручения врачу коронерской службы. Судебный медик, проводивший вскрытие, сделать этого не догадался, что объясняется отсутствием в те времена единых требований к порядку проведения судебно-медицинского исследования трупов и оформлению сопутствующей документации. Ввиду этого точный вес найденного тела остался в тот момент правоохранительным органам неизвестен, чем, как мы увидим вскоре, поспешила воспользоваться защита Дюранта.
2) Как мог Дюррант прятать вещи Бланш Ламонт в местах не только труднодоступных, но и весьма запыленных, не запачкав костюм? Проблема заключалась в том, что все дни с 3 по 12 апреля включительно, Теодор не уходил из церкви последним и никто не видел его в испачканной одежде. В день убийства Ламонт – 3 апреля – Дюрант покинул церковь в обществе доктора Кинга, органиста и дирижёра хора. Последний закрывал церковь своим ключом. Здравый смысл подсказывал, что заметать следы преступник должен был в день убийства, но именно тогда он ушёл довольно рано, приблизительно в 17:10—17:15. Так когда же он носился по церкви с трупом и вещами?!
Полиция попыталась найти найти непротиворечивые объяснения обнаруженным странностям.
Для того, чтобы решить первую проблему, по поручению лейтенанта Лиза был проведен следственный эксперимент, во время которого мужчина весом 81 кг., положив на плечо заведомо более лёгкого мужчину [если быть совсем точным, тот весил 63 кг.], поднялся на 16 ступеней (1 пролёт) без остановки. С мужчиной же весом 79 кг. на левом плече он поднимался на 4 ступеньки, держась рукой за перила, после чего был вынужден останавливаться.
Практическую ценность данного эксперимента переоценивать не следует. Способность человека выполнять работу против силы тяжести [а подъём груза – это в чистом виде работа против силы тяжести] в значительной степени определяется собственным весом человека.
Так по мнению современника описываемых событий убийца поднимал бездыханное тело Бланш Ламонт на церковную колокольню. Художник явно не знал того, что правоохранительные органы после проведения следственного эксперимента исключили из числа возможных подобный вариант переноски. Единственный способ, который допускал подъём тела на колокольню в одиночку – это перенос его на плече.
Проще говоря, чем больше весит человек, тем больше он тратит энергии на перемещение самого себя. Это легко понять, если провести мысленный эксперимент по количеству подтягиваний на перекладине мужчин, масса тела которых сильно различается. Понятно, что мужчине весом 70 кг. подтягиваться намного проще, чем мужчине весом, скажем, 120 кг. или 130 кг., и более лёгкий подтянется намного больше. При этом абсолютная сила бицепсов и трицепсов более тяжелого может значительно превышать аналогичные показатели более лёгкого.
Поэтому следственный эксперимент в том виде, как его провёл лейтенант Лиз, мало что доказывал. Для того, чтобы его результат был релевантен случаю Дюранта, следовало подобрать человека близкой массы тела [т.е. весом 63—64 кг.] и дать ему для переноски груз близкий весу тела Бланш Ламонт. Но последний, как было сказано, в апреле остался полиции неизвестен и никому не пришло в голову озаботиться его выяснением.
Правда, проведенный эксперимент дал всё же полезный результат, хотя и довольно неожиданный. Дело заключалось в том, что ещё во время поисков Бланш Ламонт полиция наткнулась на свидетеля, некоего Чарльза Хидемарка (Charles L. Hedemark), сделавшего довольно странное на первый взгляд заявление. Хидемарк проживал на верхнем этаже дома №11293 по Валенсия стрит (Valencia street) и из окна его комнаты была хорошо видна колокольня церкви Святого Эммануила. Поздним вечером 3 апреля свидетель наблюдал за деревянными жалюзи на окнах дрожащий свет, перемещавшийся внутри колокольни снизу вверх. При этом в самой церкви огней не было, она в это время явно оставалась закрыта. Судя по отблеску в окнах, источник света двигался медленно, застывал на несколько минут, а потом перемещался к следующему окну. Перемещение света выглядело крайне неестественно, люди не ходят так по лестницам, поэтому свидетель сам не понял, что же именно он увидел, но добросовестно рассказал обо всём полиции.
Чарльза Хидемарка опросили в первой декаде апреля, ещё до того, как были найдены тела Минни Уилльямс и Бланш Ламонт, и поначалу его странный рассказ интереса не вызвал.
Точнее говоря, тогда никто не понял важности сделанного свидетелем заявления. Но после проведения следственного эксперимента в конце апреля, сразу стало ясно, о чём говорил Хидемарк. Преступник, поднимавший труп Бланш Ламонт на колокольню, столкнулся с необходимостью освещать себе дорогу, ибо внутри постройки было темно, а имевшиеся окна давали слишком мало света. Убийца был вынужден ставить источник света – свечу или керосиновую лампу – на верхней площадке пролёта, по которому ему предстояло подняться, после чего заносил труп наверх. Далее он оставлял тело на площадке и переносил источник света на один пролёт выше, после чего поднимал на один пролёт труп. Далее эта последовательность действий повторялась опять. Преступник не мог затащить тело на самый верх за одну попытку, он был вынужден останавливаться и переводить дыхание, в силу чего его движение по лестнице потребовало некоторого времени – 5-6-7 минут, возможно, даже более.
Именно это Хидемарк и увидел из окна своего дома – медленное движение источника света вверх по лестнице внутри колокольни.
Свидетельство Хидемарка следовало признать важным – оно чётко привязывало время подъёма тела Бланш Ламонт на колокольню к позднему вечеру 3 апреля [если точнее, свидетель говорил об интервале 23—24 часа]. В конце концов следствие склонилось к тому, что Теодор Дюрант, имевший собственный ключ от церкви, поздним вечером 3 апреля возвратился на место убийства с целью сокрытия следов. Он перенёс тело на колокольню и спрятал внутри здания вещи, принадлежавшие жертве. По мнению полицейских, все эти действия осуществлялись в интервале от 22 до 24 часов 3 апреля, возможно, некоторое время после полуночи. Дюрант, разумеется, запачкал костюм во время перемещений по труднодоступным местам здания, но никто из знакомых его не видел вплоть до утра 4 апреля, поэтому и грязной одежды тоже никто не мог заметить!
Это предположение хорошо всё объясняло. Проблем с проникновением в здание у Дюрранта не существовало – тот располагал собственным ключом. Вообще же, ключи от дверей в церковь Святого Эммануила имели 4 человека – пастор Гибсон, садовник Сейдеман, библиотекарь Дюрант и органист [по совместительству руководитель хора] Кинг.
Судебно-медицинское вскрытие тела Бланш Ламонт проводил тот же самый доктор Барретт, что работал с телом Минни Уилльямс. Судмедэксперт описал клиническую картину смерти от удушья и в качестве причины смерти назвал таковую. Удушение осуществлялось руками, на шее убитой девушки слева остались 7 следов ногтей, а справа – 5. Потерпевшая не была изнасилована, не была беременна и не жила половой жизнью. Давность наступления смерти судмедэксперт определил весьма общо – более 10 суток – что хорошо объяснимо далеко зашедшим процессом разложения и сложностью учёта перепадов температуры в замкнутом помещении под крышей.
Что же происходило в это время с задержанным?
Ночь с 14 на 15 апреля Дюрант практически не спал. По-видимому, он засыпал на считанные минуты, но быстро просыпался с криком и то ли падал с кровати, то ли вскакивал на ноги. Во всяком случае его соседи по тюремному корпусу неоднократно слышали какие-то необычные звуки, которые сменялись тишиной, после чего вновь раздавались вопли. Поутру заключенные пребывали в уверенности, что новичок, доставленный в тюрьму накануне, покончил с собою. Но Дюрант оказался жив, здоров и выглядел совершенно невозмутимым.
Последующие ночи – с 15 на 16 апреля и с 16 на 17 – история в точности повторялась. В конце концов с Дюрантом был вынужден встретиться тюремный врач, который попытался разобраться в том, что же такое с ним происходит? Теодор признался, что практически не может спать из-за преследующих его кошмаров. Нервная система Дюранта явно пошла вразнос и не справлялась с обрушившимся на него стрессом, но внешне он по-прежнему демонстрировал полное самообладание и невозмутимость.
Что и говорить – крайне необычная черта, которой могут похвастаться немногие люди!
В понедельник 15 апреля состоялось первое заседание коронерского жюри по факту смерти Минни Уилльямс. Заседание призвано было решить, следует ли признавать случившееся убийством, надлежит ли возбуждать уголовное расследование по факту смерти и могут ли быть выдвинуты обвинения против Дюранта. Понятно, что заседание это носило во многом формальный характер и его проведение диктовалось необходимостью соблюдения процедуры.
Жюри заседало в морге, буквально у гроба с телом убитой девушки. Первоначально предполагалось, что Дюрант не примет участия в заседании, но в последний момент всё переменилось и адвокат рекомендовал подозреваемому на заседание явиться.
У здания похоронной компании карету с задержанным и полицейским конвоем встретила толпа зевак и газетных репортёров. Теодор вышел из кареты с книгой по уголовному праву – юридическую литературу, как, впрочем, и религиозную, читать в тюрьме дозволялось. Дорогу ему заступил отец, потребовавший, чтобы Теодор показал ему руки. Дюрант молча повиновался и вытянул перед собой обе руки и покрутил ими в воздухе, демонстрируя отцу, после чего молча прошёл внутрь погребальной конторы.
Честно говоря, смысл этой сцены не совсем ясен, поскольку ни отец, ни сын не обменялись ни единым словом. Непонятно, что именно хотел увидеть отец на руках Теодора и хотел ли это увидеть буквально. То ли отец подозревал, что сына пытали и на руках должны присутствовать следы пытки, то ли он поверил в попытку самоубийства Теодора и рассчитывал обнаружить следы оной… то ли подтекст был сугубо метафорический и отец имел в виду кровь, которая должна была быть на руках сына – непонятно.
Журналисты, описавшие эту сцену, никаких комментариев не дали, судя по всему, для них она тоже осталась не до конца понятной. Добавим, что отношения отца и сына Дюрант ничуть не пострадали от выдвижения обвинений в адрес Теодора и на протяжении последующих месяцев близкие родственники арестанта демонстрировали трогательное единодушие в защите его чести и достоинства, незаслуженно опороченных по их мнению бестолковыми «законниками».