Земли Власти. Нашествие с Востока

Глава V

Прошло 50 лет со дня основания Руанской империи. За это время прошла война между Ларуским и Банникским княжествами, в ходе которого образовалось Великое Ларуское княжество, а позже Ранс выдал свою дочь замуж за сына Трена II, тем самым закрепив союз между княжествами, и после смерти князей Трен, сын Трена II, был коронован, как ларуский царь. Руанская империя задумала выступить против нового государства, но Руан IV уже видел угрозу восстания и не стал подливать масла в огонь, продлив нейтралитет с преемником Ларуского княжества. Восстановленное Адиссийское королевство освоилось в Пустынных землях, увеличилось в размерах. В Руанской империи стал править Руан IV, в Восстановленном Адиссийском королевстве – Раний, названный в честь отца Адаса I, ставшего первым королём Адиссии.

Руана II Основателя уже давно не было в живых. Его сын, Руан III, тоже отправил своё и сделал многое для развития империи. Но большинство его указов были направлены на благо арессийцев, а не всего народа империи, что и накапливало недовольство в империи. Но он же и пресекал любые попытки восстания: его преданные войска моментально и безошибочно обнаруживали и уничтожали предполагаемый очаг возгорания. При нём руанская разведка стала лучшей в Землях Власти. Но империя развивалась неравномерно: территория Арессии процветала, а остальные владения империи гнили и выживали. Но если при нём население ещё терпело и проглатывало эту несправедливость, то после восхождения на престол Руана IV всё стало ещё хуже: во имя арессийского блага других стали забирать и заставляли работать за маленький кусочек хлеба и стакан воды на весь день. Такую тиранию народы терпеть не могли, а тут ещё беженцы во главе с неким Крантом ворвались в Руанскую империю и требуют возвращения земель предков и справедливого правления.

Уже после смерти Руана II Основателя, Великое Ларуское княжество начало подготовку к войне с империей. Во время правления Руана III состоялась граларская уния, но император не осмелился напасть на княжества, ибо видел растущее недовольство населения, да и империя нуждалась в восстановлении после стольких войн. Для предотвращения войны со стороны княжеств император посеял раздор между ними: младший брат жены ларуского князя выступил с претензиями на ларуский престол. Его не смущало то, что его отец старый и больной, но жив. Гранидорский князь назначил регентом своего друга Лукулла, который немедленно выступил против данных претензий и ввёл войска в столицу княжества. Но Шерус был известен и популярен в армии, ибо отличился ещё в четырнадцать в Войне ради мира, как «залог союза и дружбы между членами Коалиции», возглавив полк после гибели полковника. Оставшиеся годы он проводил учения и часто ездил по частям, проводя в армии бо́льшую часть своей жизни. И войска, вошедшие в столицу, поддержали не регента, а Шеруса, который возглавил Шествие ко дворцу и собрал по дороге ещё людей, убедив их, что они идут освобождать город от вражеских шпионов. Дворец был взят с первым штурмом, в спальню князя ворвались люди и нанесли по его лежащему телу несколько ножевых ранений, и загадкой остаётся по сей день, умер ли князь до этого или от ран, ибо некоторые очевидцы говорили, что князь уже не дышал, когда к нему ворвались. Регент тоже был убит, над дворцом развернули флаг Гранидорского княжества.

Дочь князя бежала вместе со своим мужем, который в это время находился в столице Гранидорского княжества для принятия благословения от тестя.

Шерус заключил союз с Руаном III и провозгласил себя Шерусом II. Он разорвал союз с Ларуским княжеством и лишил свою сестру прав на престол, подписав ряд документов, узаконивших его власть. Он установил тотальную диктатуру, но люди были недовольны условием союза с Руанской империей: отныне она имела право на бесконтрольный переход армии по территории Гранидорского княжества, безналоговой торговли и не платить налоги вообще, в то время как Гранидорское княжество с этого имело лишь возможность на военный переход через Граларский проход, уходящий под контроль империи, и признание независимости со стороны Руанской империи. Да и «вражеские шпионы» так и не были названы: были убиты князь и регент, да и пару их преданных людей, а сами «шпионы» так и не были объявлены.

Князь был вынужден силой подавлять бунты, пока его сестра со своим мужем не привели ларусцев в княжество и не начали войну. Руан немедленно предъявил претензии к Ларускому княжеству за нарушение границ и потребовал увести войска с территории «независимого и свободного государства». Но Ларуское княжество продолжило наступление, и Руан объявил войну Ларусу, выступив на южных границах. Эта война получит название Быстрой войны, но официально назовут её Первой руано-ларуской войной.

На следующий же день в Аргосе двадцать четыре человека организуют нападение на Народный дворец правды, где заседали все представители каждого сословия. Они требовали если не возвращения границ до Войны ради мира, то хотя бы равенства между арессийцами и остальными народами империи, не вмешиваться в дела других государств и снятия таких высоких налогов с захваченных земель (2000 золотых руаниев, в то время как арессийцы платили 10 серебряных, то есть в 20000 раз меньше!). Императору пришлось брать силой дворец, в котором он по непонятным причинам не присутствовал вовремя, и в итоге погибли тридцать один человек, а остальные семеро получили серьёзные ранения. Вся вина за убийства и ранения была возложена на «изменников», хотя те покидали дворец, когда увидели, что начался штурм, и дворец начал рушиться, и это видело более тысячи человек. Трое напавших остались во дворце и унесли с собой двадцать двух солдат, остальные сумели скрыться. Императору пришлось организовать Специальную комиссию по разведывательным делам (Спецкомиссия), которая должна была найти и наказать преступников.

Из-за Дворцового захвата император был вынужден усилить присутствие войск и оружия внутри империи, а разговоры о неудачах Спецкомиссии подрывали его силу и могли побудить захваченные народы к восстаниям, уверенные в том, что они останутся безнаказанны. Но упрямство Руана III и завышенная самооценка не давали ему трезво рассудить и либо пойти на уступки неарессийским народам, что означало признать себя проигравшим и отпустить тех преступников, захвативших Народный дворец, либо прекратить войну с Ларуским княжеством, что означало признать себя проигравшим и потерять своё влияние в Гранидоре, а его поражение могло сулить потерю Граларского прохода с Северным полуостровом, либо прислушиваться и к другим. Он попытался и вести войну, и сдерживать восстания, но, естественно, ничего у него не получилось.

Война отнимала у Руанской империи силы. Даже сами гранидорцы выступали против руанцев, которые скорее захватывали их земли, нежели защищали от ларусцев. На Северном полуострове начинаются волнения, Руану нужно было срочно предпринять что-то по перехвату Граларского прохода, но нежелание пойти на уступки другим народам ради победы в войне не давало ему сделать хоть что-то для этого.

Через три недели начались восстания и погромы в империи. Больше всех выступали адиссийцы, прадийцы и понигарцы, прудийцы сидели тихо, не желая вступать в конфликт. Войск Руана не хватало для уничтожения восставших, нужны были войска с фронта. Руан знал, что необходимо где-то уступить, чтобы не проиграть везде, но не мог с этим смириться. До последнего момента он верил, что сможет всё удержать, но по истечению двух недель, когда его войска стали терпеть поражение на фронте, а восстания охватывали всё больше территорий, что даже аресийцы начали возмущаться слабостью своего императора, Руан отдал приказ отступить из Гранидорского княжества, а сам возглавил войска внутри империи, и через две с половиной недели восстания были подавлены, а Руан принял законы, расширяющие права других народов империи (в частности теперь они могли избирать своих представителей в правительство империи), а также уравнял налоги для всех (теперь все платили налоги кроме солдат и бывших солдат, а также детей в размере 100 золотых руаниев в месяц).

А война с Ларуским княжеством продолжалась, хотя боевых действий особо не вилось после отступления руанцев. Шерус со своей армией был казнён, ларусцы заняли Гранидор и закрыли Граларский проход, чем воспользовались прадийцы и начали наступления против руанцев. Теперь император возглавил армию на север, желая вернуть полуостров. Оттуда прорывались сквозь повстанцев полки во главе с генералом Зеасом. Он понимал, что сражаться с целыми народами, которым помогают все с ограниченным войском, оружием и продовольствием, бессмысленно и хотел вырваться из этого враждебного окружения. Действия руанцев были разрознены: они не имели возможности связываться, а ларусцы были уверены, что прадийцы победили, ведь они сами громогласно объявили о полном освобождении своего полуострова. Но из-за этого заявления взбунтовались те народы, которые также были жителями этого полуострова и требовали своих земель. Все государства, бывшие некогда членами Коалиции, решили воспользоваться также ситуацией и атаковали беззащитных прадийцев. В этой суматохе руанцы легко продвигались на юг. Ларусцы же, воодушевлённые победой в Гранидорском княжестве, начали освобождение Земель Запада от гнёта арессийцев. Их войска шли по Таранскому царству, по радийским владениям, но, как только ларусцы вступили на территорию Радии, немедленно выступила Прудия с претензиями на эти земли, как «территории прадийских племён, чьими наследниками прудийцы и являются». Они потребовали возвращения этих территорий себе, а после отказа выступили против ларусцев, но всего через два дня приходит Руан III и громит ларусцев, не ожидавших такой встречи. Прудия была вынуждена отказаться от своих претензий, а Руан при поддержке прудийских войск, высланных «добровольно» на помощь «друзьям», через ещё три дня уже вернул Таранское царство.

Ларуское и Гранидорское княжество (князем последнего стал сын ларуского князя, как муж гранидорской княгине) начали готовиться к отражению удара с юга, и каково было их удивление, когда руанцы атаковали их с севера. Ларусцы были вынуждены отправить половину войск на север, но тут же Руан наносит удар с юга, и его «клешни» замыкаются, руанцы полностью освободили Граларский проход и теперь угрожали ударом по Бланирсу, Ларусу и полным захватом Гранидорского княжества. Пытливый и смекалистый ум ларуского генерала Цууса сообразил, что пока руанцы празднуют победу, нужно срочно что-то предпринять, чтобы они не праздновали эту победу в Ларусе. Выпросив разрешения князя, он наносит удар по южным укреплениям руанцев и огибает основную часть руанской армии, закрепившись в деревушке под названием Ардония. Руан был вынужден сам пойти на мир, оказавшись под угрозой повторного окружения (и ларусцы могли снова поднять народы империи на войну с императором, после чего император оставался без шансов на победу). Первая руано-ларуская война была закончена, Граларский проход оставался за Руанской империей, но Ларуское царство, кое было также провозглашено в мирном договоре, получало право на его использование для связи своих разорванных территорий. В нём также повторялись условия нейтралитета между Руаном II и тремя князьями, но без строки о разрыве договора в случае смены правителя.

Но война на северном полуострове закончилась только с приходом туда Руана. Все государства теперь были вынуждены отказаться от своих намерений, под угрозой полного захвата. Прадийцы были повергнуты, но они же основали Союз по борьбе за свободу. Очередная всезападная война закончилась.

Руану III было необходимо как-то компенсировать неудачу в войне с Ларуским царством. И он решил продемонстрировать свою силу на Сталлире и Градграде. Сначала он стянул войска к Сталлиру, ибо решил поодиночке их разгромить. Уже через два года Руан обвинил адиссийцев в нападении на его солдат и потребовал наказать виновных, каковых, конечно, не было. Из-за невыполнения ультиматума Руан III объявил городу войну. Сотни камней взлетели в воздух, тысячи стрел обрушились на жителей этого города, десятки заклинаний пытались пробить его стены, но никому этого не удавалось. Угнус даже был тут бессилен: он был тактиком и стратегом, но не осаждающим города и крепости. Его сослуживец, генерал Узерас, оказался более приспособленным к таким условиям, и через месяц уже придумал план прорыва первой стены.

Под покровом летней ночи арессийцы окружили Сталлир. Впервые в истории начался штурм по всему периметру осаждённого города, ибо раньше любой штурм начинался с противоположной стороны основной атаки «для отвлечения внимания противника», хотя противник уже давно выучил эту тактику и быстро приспособился к таким атакам. Но сейчас адиссийцы были вынуждены тратиться быстрее в два раза, чем если бы руанцы прибегли к «тактике веков». Через некоторое время на северной части стены закончились боевые стрелы и камни для катапульт. Их товарищи с западной стены отдали им треть своих оставшихся боеприпасов, но те закончились ещё быстрее, а руанцы продолжали штурм, к которому готовились три недели, копя оружие, камни и стрелы. Ещё немного времени, и западная стена тоже лишается всех стрел и камней. А затем руанцы прорвались с севера и прошли к южным воротам, которые сразу же взорвали со стражей. Руанцы хлынули в город и вошли на стены Сталлира. Но за первой стеной была ещё вторая.

После падения внешней стены мэр Сталлира срочно созывает военный совет, на котором должно было решиться: сдаться ли руанцам или продолжить борьбу.

Господа, – начал мэр, – мы знали, что такое может произойти, и мы подготовили несколько вариантов наших ответных действий, – он внимательно осмотрел напряжённые лица присутствующих. – Первый вариант включает в себя капитуляцию и подписание мирного договора, – с отвращением объявил он. – Второй вариант предусматривает продолжение борьбы с врагом, который уже проник в город. Третий вариант говорит нам ждать действий врага. Следующий же утверждает, что необходимо наносить удар по врагу, несмотря на все жертвы, – мэр замолчал.

Мы не можем ждать! – выступил младший воевода. – Это всего лишь отложить проблему до того момента, как она не всплывёт с новой, ещё большей силой! – вскочил он. – Мы должны немедленно наносить удар, пока нам есть чем! – его восклицание вызвало переполох среди генералов и воевод, но мэр призвал всех к порядку.

Простофиля! – возразил кто-то из генералов. – Нельзя вот так бросаться врагу в руки!

Война – дело лихое, – поддакнул его сосед. – Но нужно понимать всю опасность наступления, ведь в случае провала мы можем потерять Сталлир, – он откинулся в своём кресле.

Мы можем ждать действий руанцев и уже тогда ответить, – высказался старший воевода.

Это тоже рискованно, – заметил последний генерал. – Нам бессмысленно наступать и ждать. Но мы потеряли многих людей и многие ресурсы, когда руанцы проникли в город, и обороняться нет смысла, – задумчиво оглядел он своих товарищей.

Тогда что мы должны делать?! – возмутился первый генерал.

Сдаться, – ответил третий.

Это же немыслимо! – выступил младший воевода.

Предательство! – заметил старший.

Это же равносильно отказу от предков! – заметил первый генерал.

А я согласен с Шлурасом, – заметил второй.

Да как так можно! – вскочил в бешенстве первый. – Нельзя сдаваться, ведь это позор на весь адиссийский народ!

Вы не понимаете простой вещи, – возразил его сосед. – Если все руанцы войдут в город, их можно будет тут же и запереть без еды и воды, – невозмутимо говорил он. – Мы уйдём из города, развесив белый флаг над дворцом, через тайные ходы, которые тут же и уничтожим, выйдем за первой стеной и отрежем руанцам путь отступления, – закончил он.

Город будет их, а мы получим полную свободу действий, – заметил генерал, предложивший данный вариант.

Именно так и поступили. Над дворцом повесили белый флаг, когда все люди покинули город. Узерас приказал ждать гонца адиссийцев с заявлением о капитуляции прежде, чем входить за пределы внутренней стены. Но гонец так и не пришёл. Тогда Узерас заподозрил обман и отдал приказ о полной боевой готовности. А сталлировцы вышли за пределы города и отрезали арессийцев от внешнего мира. Теперь уже руанцы оказались в осаде опустевшего города со скудными припасами, рассчитанными на два-три дня (полагались на поставки извне). Узерас попытался пробиться из города, но это «мероприятие» не увенчалось успехом: из-за сломанной стены сталлировцы видели всё, что делали арессийцы. Тогда генерал приказал обыскать город, ведь должны же были адиссийцы как-то выйти из Сталлира. Но все проходы и тоннели были завалены и уничтожены, адиссийцы не оставили арессийцам шансов на бегство.

Через два дня закончилась еда у арессийцев. На следующий день не осталось воды. Узерас ждал штурма, и ночью адиссийцы ворвались в Сталлир. Понимая неизбежность поражения, руанский генерал приказал жечь город и всё, что в нём было. Узерас выстроил своих солдат клином, возглавив его, и бросился на адиссийцев. Его меч горел, и этим мечом он сражался со своими врагами и бросал их в огонь. С мужеством преодолев все препятствия, обгорелый руанский генерал вместе с семнадцатью солдатами из пяти тысяч осаждавших выбрался из Сталлира. Они бежали от пылающего города и уже на следующий день достигли аванпоста руанской армии, откуда отправили гонца с известием о случившемся, а генерал Узерас скончался от полученных ожогов.

Руан III Воитель был в ярости. Он проиграл Сталлировскую войну и так позорно! Но всё же он нашёл в себе силы пойти на мир со Сталлиром и вручить Узерасу посмертную Медаль Арсия, а остальным семнадцати солдатам Медаль за мужество (вторая награда по престижу и значимости после Медали Арсия).

Сталлировский мирный договор обязывал Руанскую империю не препятствовать торговли и связи Сталлира с другими государствами, свободный въезд сталлровцам в империю по предъявленному документу, подтверждавшем гражданство Сталлира. Сталлир же всего лишь должен был платить десятую долю от продажи Руанской империи и не вступать в войны против Руанской империи.

***

Уже после смерти Руана III, Ларуское царство стало готовиться к войне, но мирный договор не давал им начать войну. Руан IV тоже готовился к войне, хотя вся эта подготовка ушла на подавление Восстания беженцев под предводительством Кранта. После Войны империй все силы Руан III направлял на восстановление империи, и таким же было наследство Руана IV. Но Восстание беженцев откинуло вновь экономику империи назад и заставило заняться императора объединением народа сначала внутри страны, а затем уже за её пределами. Восстание беженцев или восстание Кранта, кто как называет, было одним из самых опасных для Руанской империи восстанием и самым обнадёживающим для всех остальных. Империя была на волосок от гибели, но Руан сумел перехватить восставших у границы Арессии и Адиссии, а его генерал Тунор, сын Угнуса и убеждённый патриот своей Родины, добил остатки войск.

***

В атаку! – кричали повстанцы, выскакивающие из засады на руанцев.

В атаку! – повторяли остальные. И громили руанцев. Так они подошли к охраняемой тысячами солдатами границы территорий Арессии и Адиссии. Они остановились у границы в лесу.

Нам нужен план, – сказал предводитель повстанцев Крант, – руанцы стоят вдоль границы в три ряда, – продолжил он, – это делает так, что их кажется больше чем на самом деле. В некоторых местах на протяжении двух мидров4 нет солдат, но за ними наблюдают с специальных сторожевых башен. Поэтому туда мы и атакуем большей частью наших сил, – он немного подождал в ожидании реакции своих товарищей, но те ничего не сказали, так как знали ум и гениальность своего предводителя, – это будет отвлекающий манёвр, – продолжил Крант, – они не допустят, чтобы мы прошли на территорию Арессии и отправят туда большую часть своих солдат. Тогда мы атакуем ослабленные части границы и прорвёмся.