Земли Власти. Нашествие с Востока

А если они догадаются о нашей тактике? – спросил кто-то из повстанцев.

Они будут вынуждены отправить туда солдат, иначе мы пройдём в территорию Арессии без боя.

Да-да, ты прав, – согласился этот кто-то.

Они выбрали добровольцев для отвлекающего манёвра, а остальные должны были проводить основную атаку. С криками и вооружением они выбежали из леса в сторону неохраняемой части границы территорий Арессии и Адиссии. Солдаты на сторожевых башнях, увидев приближающихся повстанцев, сообщили об этом главнокомандующим, и те отдали приказ атаковать их и не дать пройти на территорию Арессии, тем самым ослабили границу в защищённых местах. Повстанцы подождали, пока руанцы отойдут достаточно далеко, и атаковали ослабленные места границы, таким образом они вошли на территорию Арессии, но потеряли много бойцов. Не смотря на всё это, они пришли на помощь своим друзьям, которые ещё сражались. Благодаря подкреплению повстанцы победили, но тут… на них обрушиваются откуда не возьмись руанские солдаты. Повстанцев окружают, и выходит сам Руан IV.

Ну, здравствуй, Крант! – сказал он, якобы приветствуя предводителя повстанцев, – Давно я ждал нашей с тобой встречи! Склонись перед своим императором! – приказал Руан.

Ты – не мой император! – крикнул в ответ Крант, схватив меч и атаковав Руана. Тут он получает удар мечом в спину и. падает на землю.

Какая жалость! – сказал с притворённой грустью Руан, – вы лишились предводителя, продолжил он, но тут Крант из последних сил кидает в Руана свой меч и падает на землю окончательно. Меч пролетает рядом с головой Руана и роняет его в плечо, – Ааа! – вскрикнул Руан от боли и ударил мёртвого Кранта, – Убейте их всех! – приказал император. Через секунду приказ был исполнен. Руан даже не стал смотреть на это, а просто ушёл. Всех, кто участвовал в восстании или помогал повстанцам, преследовали.

Но даже после смерти Кранта его последователи собрались и выбрали нового лидера. Им стал Рогрот. О Рогроте, Новом (аредийский5), не сохранилось никакой информации, даже имени (его прозвали Рогротом после выборов). Он повёл крантцев к Сталлиру, где просил о помощи:

Я – Рогрот [он не называл своего имени], прошу о том, чтобы Сталлир принял тех, кто недоволен Руаном и его политикой! Я прошу о помощи у благосклонных адиссийцев!

Мы с трудом отбились от Руана, и мы не собираемся снова навлекать его на себя! Один раз мы уже потеряли многое, и мы не допустим, чтобы мы потеряли всё! Мы не поможем вам, ибо это навредит нам! – отвечал сталлировский наместник (после ухода Адаса, Сталлиром стал управлять наместник, хранивший верность своему королю)

Но лишь вместе мы можешь вернуть Адиссии её свободу, потерянную так быстро!

Какое тебе дело до свободы Адиссии? – возмутился Ларнас, немного постаревший, но, несмотря на это, ставший сталлировским наместником, – Ты не из адиссийцев! Ты не с нами! Мы не обязаны помогать тебе!

Если вы хотите до конца дней пробыть в этой, этой, – Рогрот, озлобленный ответами Ларнаса, это человека лет семидесяти, седого, но не лысого, обладавшего короткой бородой и усами, тоже седыми, немного сгорбившегося, из-за чего кажется, что его рост около 1,6 лекра (ле), захлёбывался гневом, удивлением и разочарованием, – добровольной тюрьме, то и оставайтесь! Радуйтесь, что никто вас не тронет, пока других людей избивают, грабят, истребляют, развращают, насилуют! Радуйтесь, что о вас не вспоминает Руан, что он не обращает внимания на вас, а обратил свой взор на другие страны и города, на других людей!

Никто не смеет называть Сталлир тюрьмой! – разгневался Ларнас.

Вы – жалкий старик, который ослеплённый горем потери наследника Адаса и короля Адиссии, который, отстоявший независимость Сталлира от Арессии, боится, что о нём вспомнят, что его труд окажется напрасным! Вы думаете, что защищаете свой город, своих людей, но это – не так! Поодиночке Руан нас всех перебьёт, только, действуя вместе, мы сможем дать отпор ему! – кричал Рогрот, который уже не мог удержать своего гнева, удивления и разочарования.

Уходите отсюда, пока вам дают шанс! Если через 5 секров вы тут будете, то мы откроем огонь по вам! – орал человек, которого только что назвали жалким стариком.

Рогрот, удручённый всем, что произошло, повёл своих людей в Ардонию, маленькую деревушку, находящейся севернее Градграда, второго города, который так и не потерял свою самостоятельность, где-то на 500 мидров. Но не сразу. Сначала он отступил на юг, к Терро, который стал брать штурмом. Руан, не желая терять эту важную крепость, отправил на помощь своим людям в Терро одного из лучших своих генералов. Это был Тунор Кровавый. Он был истинным арессийцем и патриотом своей родины, которой служил всеми возможными способами. Любой приказ своего императора он исполнял безукоризненно, даже не думая как-то воспротивится. Если бы у него был сын, и ему приказали бы убить его во благо империи или императора – он убил бы. Несмотря на свой бездумный патриотизм, он был отличным тактиком и воином. Никто не мог одолеть его в рукопашном бое или в бое на мечах, кроме самого императора. Он был крупным, сильным (носил вес до 100 батусо6), высоким (2 лекра (2 ле)), зеленоглазым, с каштановыми волосами. Его крючковатый нос и все перечисленное выше – точно соответствовало всем стереотипам об арессийцах. Не все маги 4-го уровня одолели бы его.

Рогрот штурмовал Терро. Это было просто, потому что Руан снёс внешние стены, оставив только окружающие дворец. Несмотря на это, он уже три недели тут стоял. Руан, уверенный, что после смерти Кранта восстание не опасно, отправил Тунора лишь после того, как узнал о прорыве к стенам, защищающим дворец, того самого, в котором Руан короновался, в котором он победил и низвергнул короля Адиссии Адаса II.

Бейте! Сильнее! Ещё сильнее! – приказывал Рогрот своим людям, пробивающие стены, отделявшие дворец от остального города. Это были белоснежные, чистые, все в крови, широкие, высокие, почти непробиваемые стены из натурального камня, стоявшие здесь ещё со времён деда Адаса I Великого, князя Терро, Куронира. Решив, что пробить эти стены невозможно, крантцы стали штурмовать ворота, – Дайте мне пройти! – наконец сказал Рогрот, которому надоело, что усилия его людей бессмысленны. Взяв таран, Рогрот стал бить им со всей своей силы, и говорят, что стены трещали под ударами Рогрота, что звуки ударов услышал ещё Тунор, находясь за 100 мидров от Терро, который по ним сориентировался в местоположении. Не выдержав ударов, ворота сломились и открыли проход ко дворцу. Последователи Кранта ворвались на территорию дворца, но тут их ждал не приятный сюрприз. Руанцы не теряли время и увели женщин и детей на огороженную территорию, нацелив на них всё своё оружие.

Сдавайся! – предложил терронский генерал, – Или мы убьём их! – продолжил Арут, указывая на женщин и детей.

Вы безжалостны! – утверждал Рогрот, – Вы их убьёте в любом случае!

Возможно, – не отрицал Арут, – Но у вас нет другого выбора!

Есть у нас выбор! – заверил себя Рогрот и, обратился к своим людям, – Мы можем сдаться, но мы не спасём ни себя, ни этих людей, ни других людей от смерти или гнёта Руана! Мы можем сражаться и спасти хоть кого-то и освободить других людей от Руана! Так что мы выберем: подчинение или свободу?

Свободу! – отвечали все, и началась битва.

Не ожидавшие такого выбора арессийцы не успели выстрелить по восставшим или по пленным. Крантцы начали прорываться к пленным, тогда арессийцы прибегнули к своей излюбленной тактике – они спрятались в гуще женщин и детей, зная о том, что восставшие не посмеют тронуть этих людей. Но Рогрот и другие повстанцы забыли о чести, думая лишь о мщении. И началась резня всех без исключения со всех сторон у стен Королевского дворца. В этой резне погибли многие, никого не брали в плен, никого не пытались освободить. Выжившие повстанцы были окрашены в красный цвет. Даже Рогрот был в тёмно-красной одежде. Даже его светлые, блондинистые волосы были красны, его меч не блестел белым, его загорелое лицо было в крови. На его одежде были видны остатки какого-то человека, но, скорее всего, это были остатки нескольких людей. Он только хотел крикнуть: «Победа!», но вдруг опомнился, он вдруг вспомнил, кого он резал. И вместо этого он, войдя в тронный зал, встал на колени, пал ниц лицом и зарыдал. Он ревел так громко, что все выжившие чуть не оглохли от его плача. Его слезы смешивались с кровью убитых и текли дальше, окрашивая всё в красный. Только потом повстанцы поняли, что их первые секунды презрения к плачу по погибшим арессийцам глупы. И они зарыдали вместе со своим предводителем. Плакали они недолго, но именно тогда Терро получил второе название: Плачущий Город. Именно на этот плач и пришёл Тунор. Его армия вышла неожиданно, посреди белого дня, сразу после окончания битвы. Его свежие силы обязаны были одержать верх, тем более, что крантцы уже сделали всю работу: разрушали внутренние стены и истощились. Услышав о приближении арессийцов, Рогрот немедленно встал, утёр слёзы, взял свой меч, вышел из дворца, собрался с силами, вооружил остальных выживших, и, как будто ничего не произошло, побежал навстречу коннице, лучникам и другим воинам Тунора, которые были в большинстве, сильнее и менее уставшими. Но, даже при таких условиях, повстанцы одержали победу. Сила мужество, отсутствие страха смерти после того, что они сделали, помогли им. Даже спёкшаяся кровь на них кровь им не помешала.

Арессийцы же были в большинстве случаев эгоистами. Их самовлюблённость была характерна для их народа ещё с древних времён, до рождения магии. Их больше волновала собственная жизнь, чем амбиции императора, поэтому, увидев краем глаза готовность биться до смерти, порядок в рядах их был нарушен. В страхе перед бесстрашием они отступили, лишь немногие сражались. Отступая, арессийцы топтали своих же людей, кони давили своих и чужих всадников, падая от стрел и мечей. Тунор кричал:

Предатели! Вы предали императора! Вы предали себя! Вернитесь, если хотите сохранить свою честь! Вернитесь, если хотите защитить честь империи!

Сам Тунор стоял и сражался с немногими сотнями повстанцев, окружённый лишь самыми преданными людьми.

Итак, из всех тысяч арессийцев и нескольких сотен повстанцев остались несколько десятков и с той, и с другой стороны. Тунор возглавлял арессийцев, стоя перед ними, а Рогрот – перед крантцами. В конце концов их мечи столкнулись. Но прежде, чем начать битву, они остановили битву между своими людьми:

Прекратить битву! – приказал Тунор.

Остановите сражение! – одновременно просил Рогрот.

Ты и есть, значит, новый предводитель повстанцев? Приемник Кранта? Освободитель? – спрашивал арессийский генерал с оттенком презрения и насмешки.

Я – Рогрот! Я освобожу Земли Власти от Руана!

Ха! Что ты считаешь свободой? Возможность делать всё, что угодно? Но тогда наступит хаос и разруха, ибо, если я захочу сделать что-нибудь, а другие люди что-то, что помешает моим желаниям, то начнётся битва между нами. А битва есть разрушения, смерть и хаос. Тебе придётся контролировать людей, чтобы не было беспорядка и разрухи. А это означает ограничение свободы. Тогда твою цель дотичь невозможно.

Заткнись! – атаковал с этим криком Рогрот своего противника. Набросившись на него с мечом в руках, он рассчитывал застичь Тунора врасплох или задавить своей силой. Но Тунор недаром был одним из лучших воинов империи. Заметив лишь маленькое движение со стороны Рогрота, он схватил свой меч и отбился от атаки. Тогда последовал удар с его стороны. Нанося удары то справа, то слева, Тунор оттеснил своего врага к людям, сформировавшим круг.

И это всё, на что ты способен? – с наглостью бросил генерал. Тогда Рогрот атаковал напрямик, нацелив остриё меча точно в живот этого арессийца. Тунор отскочил, Рогрот промахнулся и прошёл некоторое расстояние. В этот момент арессийский генерал выбил меч из руки своего противника, ударив по его кисти. Но Рогрот не растерялся: он ударил Тунора другой своей рукой прямо в живот, пока проходил мимо него. Тунор согнулся и на какое-то время перестал дышать, предводитель повстанцев незамедлительно воспользовался этим: быстро подбежав, он завернул руку генералу Руана, в которой был меч, откинул меч подальше. Держа таким образом Тунора и схватив его вторую руку (одной рукой, ведь вторая была серьёзно ранена), он спросил с презрение и усмешкой, в которых были слышны отголоски мести:

А это всё, что можешь ты?

Нет! – решительно вскрикнул Тунор, после чего подпрыгнул, ударив ногами Рогрота между его ног, а затем по его вставшему на колени телу со всего маха ударил в поддых. Никто из крантцев не посмел и пошевелиться. Даже арессийцы, у которых подлость была в крови, не шелохнулись без приказа Тунора.

Вот он – ваш лидер! Вот он стоит на коленях передо мной! – объявлял всем восставшим Тунор.

Тут Рогрот собирается вновь с силами и, когда Тунор развернулся, чтобы нанести решающий удар, резко встаёт, ударяет в нос своему противнику, а потом ещё и в зубы. Оба оказались ошеломлены. Тунор схватился за свой кровавый нос, немного дёрнул с громким хрустом, после чего сплюнул на землю свою кровь, смешанную со слюной. В одном из плевков находился зуб Тунора. После всей этой процедуры он попытался рукавом вытереть кровь с лица, но только размазал её уже по всему лицу.

Оклемавшись, они оба атаковали друг друга. Рогрот ударил в лоб Тунора, а Тунор, не оставшись в долгу, – по рёбрам. Рогрот нанёс удар снизу в челюсть, Тунор отошёл аж от такого удара. После этого он получил сам удары по груди и схватился за только что нанесённые раны.

И кто из нас стоит теперь на коленях? – унижал Рогрот своего врага. Но Тунор держал чуть ниже рёбер, за доспехами кинжал, который сейчас удачно, осторожно и незаметно вынул. Юрко вскочив, он нанёс удар кинжалом под рёбра Рогроту и отпустил руку. После этого Рогрот был не в силах устоять на земле и пал на одно колено. Тунор тоже истощился и снова опустился на колени. Оба слабые, бледные, но все в крови и раненые, они стояли вот так, но Тунор, имевший в самом начале поединка больше сил, передохнув, встал (но было видно, что он еле держится на ногах) и пристальным взглядом стал смотреть за Рогротом, у которого уже темнело в глазах. Весь в синяках и крови Рогрот уставший, обессиленный, ослабевший не мог просто так проиграть. Он терпел всю боль, что видел и чувствовал, как терпит и сейчас. Он, почувствовав, что в нём открылось второе дыхание, резко схватил Тунора за ноги и потянул на себя, упав сам. Тунор, так же ослабевший, не смог сопротивляться и упал лицом в грязь. Рогрот схватился за вставленный Тунором кинжал, вынул и воткнул уже хозяину этого кинжала в спину, сначала встав, а потом и упав рядом с арессийским генералом. На этот раз в глазах потемнело у обоих. Арессийцы и крантцы быстро подбежали к своим главам и оттащили друг от друга. Восставшим пришлось выйти из Терро, а арессийцы стали оказывать помощь Тунору и отправили гонца с вестью императору.

Руан быстро узнал о том, что произошло. Он немедленно потребовал, чтобы голова Рогрота свободно висела на колье, а тело гнило, валяясь на земле без могилы. Тунор, естественно, заверил императора, что выполнит его приказ (в принципе это и произошло).

Три недели прошло, Тунор и Рогрот восстановились, и оба жаждали мести. Повстанцы отступили в Ардонию. Арессийцы же сидели в Терро, опустевшем, покрашенном в бордовый, порушенным. Как только их генерал восстановился, они отправились в путь, в погоню за крантцами, которые лечили своего лидера по пути в Ардонию – маленькую деревушку, севернее Градграда на 100 мидров.

Рогрот поднял флаги Градградского королевста, Адиссийского королевства и Тарана, чтобы все знали, против кого они воюют и за кого воюют. Он приказал соорудить из всего, что годно для защиты деревни, стены. Тунор узнал о сокращении численности восставших и обо всех их действий, поэтому он поторопил сборы новой армии, получив подкрепление от арессийского императора.

Всего через неделю Тунор увидел баррикады Рогрота. Приглядевшись, он заметил флаги врагов империи и в гневе убил одного из сержантов. Немедленно отдал приказ о штурме деревни. Солдаты тут же взяли таран, которым начали бить по этим странным стенам из всего, что нашли ардонцы. Люди, немногие из тех, кто сражался при Кранте, но многие, кто присоединился позже (терронцы, сталлировцы, градградцы и другие), стояли за этими стенами и держали их, чтобы никто из арессийцев не вошёл в деревню. Но их усилия не помогли, так как, заметив, что солдаты не справляются, Тунор лично взял таран в руки и начал колотить им по стене. Под его ударами люди отлетели этак лекра на 20, лишь Рогрот стоял и держал всем телом стену. Тунору надоело просто так тратить силы и взял себе в помощь самых сильных из своих солдат. Три раза они ударили в том месте, где стоял Рогрот, пока остальные люди вставали и осознавали, что происходит (хотя они и могли бить в другом месте, но Тунор не хотел признавать своё поражение нигде и никогда). На четвёртый удар Рогрот отлетел на 5 лекров, а с пятого раза стена всё-таки была прорвана. Все арессийцы ворвались в деревню и начали поджигать её (в основном стояли за мечниками и лучниками маги и поджигали здания, людей). Началась Ардонская битва, завершившая Восстание Кранта.

Всё без разбора уничтожали арессийцы, будь то домом, деревом, мальчиком, девочкой, девушкой, стариком, женщиной, камнем, садом или животным. У арессийцев было численное преимущество, и вскоре все боеспособные мужчины Ардонии были убиты. Кто-то сражался, держа меч в зубах, в ноге, кто-то, оставшись без конечностей, кусал или бил головой арессийцев. Лишь Рогрот и его брат, Крооронтий не были ранены. В конце концов Рогрот прорвался к Тунору, который уже после Терронской осады по праву носил прозвище Кровавого. Их битва началась с небольшого диалога.

Давно не виделись! – сказал Тунор. – Я вижу – ты всё так же заждешь мести!

За что? За то, что я победил тебя в Терро? – насмехался Рогрот.

Ты победил? – не ожидал Тунор. – Я победил! Я тебя вырубил и изранил там, я тебя одолел!

Но и я тебя изранил и повалил. Как что, это была ничья, – заключил, усмехаясь Рогрот. Тунор не мог не признать за собой победу, поэтому он набросился на Рогрота, который тут же отошёл и кинул меч в Тунора. Меч застрял в левой руке Тунора, который вскрикнул от боли и быстро выкинул меч подальше. Рогрот схватил свой меч и сам атаковал Тунора, но тот увернулся и отрубил правую кисть Рогрота с мечом в ней.

В детстве мы были друзьями! В детстве мы оба служили империи, но ты её предал! – проговорил Тунор.

Я и служу империи! – услышал Рогрот. – Но император, которому ты служишь, – не империя!

Ложь! – атаковал арессийский генерал, не понимая того, что он произнёс. Рогрот увернулся, держась за раненую руку.

Руан добивается этой войной власти! Он думает править всеми Землями Запада! А это, если и возможно, то ненадолго!

Император – правитель империи, он – лицо её!

Тогда лицо империи ужасно! Император показывает только жестокость, ненависть к остальным народам, властолюбие! Он унижает арессийцев в глазах других народов! Он – предатель! Он начал эту войну, чтобы добиться большей власти!

Ты лжёшь! – выкрикнул генерал. – Император начал эту войну, чтобы сохранить мир!

Ты сам понял, что за бред ты несёшь? – пришёл в замешательство лидер крантцев. – Начал войну, чтобы сохранить мир? Как война может сохранить мир? – он еле держался от боли в руке. – Это Руан тебе наплёл?

Он начал войну, которая и так без него бы началась! Он начал войну раньше, чтобы закончить её раньше! Конфликт между Прудией и Тараном, не имеющих общих границ, перешёл бы во всезападную войну в любом случае!

То есть он начал войну, чтобы она не началась позже?! – разозлился и удивился Рогрот. – Вот такой вывод можно сделать из твоих слов!

Тут Тунор не выдержал и вновь набросился на своего врага. Рогрот раненый, ослабевший (из-за большой потери крови) увернулся, но потерял равновесие и упал. Немедленно воспользовавшись замешательством и слабостью своего противника, генерал ударил его и сломал ему ноги. Рогрот сдержал крик боли:

Я до сих пор служу империи! Руан – воплощение и подтверждение всех стереотипов о арессийцах! Арессийцы – жестокие? Да, ведь их император жесток! Арессийцы – властолюбивые? Да, ведь их император властолюбив! Он унижает империю и свой народ! Он опускает их авторитет! Он – истинный враг империи!

Рогрот поплатился за свои слова. Тунор, озлобленный этими словами в адрес его императора, в порыве преданности и гнева пронзил человека, которого называл в детстве другом и товарищем. Рогрот, опираясь на руки, встал на колени и прошептал: «Я – слуга Родины, я – не слуга её правителя». И пал на землю приемник Кранта…

Его брат Крооронтий во время их битвы защищал невинных детей в одном бедном деревянном домишке, ведя неравный бой со всё прибывающими арессийцами. И наконец он добил последнего из вошедших и посмотрел в окно, когда Тунор пронзил Рогрота. Крооронтий вскрикнул: «Нет!» Это был долгий и протяжный крик. Но Крооронтий быстро собрался с волей, взял свой меч, брошенный на землю мочится в крови убитых арессийцев, и встал. Он вышел из дома и побежал на Тунора, который наслаждался победой над «врагом империи». Крооронтий набросился на арессийского генерала со спины, ранив его в спину. Тунор повернулся и поднял меч вверх, намереваясь ударить. В этот момент Крооронтий ударил своего противника между ног, тот от неожиданности и боли выпустил меч и встал на колени. Крооронтий отправил своего врага, как мы бы сказали «в нокаут». После этого он взял бездыханное тело брата и понёс на себе, приказывая отступить.

Оставшиеся в живых люди шли на Северный полуостров, который ещё был свободен от Руана. Они отступали на север долго, убегая от погони Тунора, который серьёзно изменился. Тунор получил помощь от арессийского императора и захватывал по дороге весь полуостров, что и являлось причиной, по которой он не смог уничтожить остатки восставших. Повстанцы же создали Союз по борьбе за свободу, который действовал обычно ночью, грабя лишь руанских солдат или их уничтожая. Союз долго не давал покоя, но с помощью Ларуского и Гранидорского княжеств своего добьётся. Он отвоюет независимость от арессийцев.

***

Тунор после Ардонской битвы явился к Руану, желавшему отблагодарить своего генерала.

Я тебя поздравляю, Тунор! – начал император. – Ты смог! Ты уничтожил повстанцев! Ты спас империю! Ты – первый имперский герой! Поздравляю! Теперь ты – генералиссимус!

Спасибо, мой император! – ответил ни капельки не польщённый новый генералиссимус. – Я польщён. Но одна заслуга, которую Вы мне приписывайте, не осуществлена! Я не смог… – Тунор испугался реакции Руана на свои следующие слова, – уничтожить повстанцев. Они скрылись.

Ну, что же, маршал, – сдержал свой гнев Руан, – я не удивлён. Уходи!

Мой повелитель! Прошу Вас! – умолял Тунор. – Ответьте мне на один вопрос!

Ты ослушался приказа?! – негодовал руанский император.

Простите меня! Но, умоляю, ответьте на один вопрос! Другого шанса увидеть Вас в этом величественном плаще и удостоится аудиенции с Вами у меня не будет!

Говори, генерал-лейтенант, – сжалился император.

Благодарю! – встал с колена Тунора. – Если позволите узнать причины начала наших завоеваний, то…

Я дал тебе возможность задать вопрос! Только вопрос! – прервал Руан. – Задавай, а то понижу обратно до генерал-майора!

Почему, зачем мы начали войну, каковы цели войны?

Хм, – усмехнулся император. – Странный вопрос, ну, что же, ты заслуживаешь доверия для того, чтобы я раскрыл эту завесу тайны, – начал ответ Руан. – Дело в том, что Прудия и Таран не имеют общих границ. Как они ссорятся и конфликтуют, неведомо никому. То ли из-за союзников, то ли ещё от чего-то, но факт в том, что в их конфликты втягиваются их союзники. А они своих, и война становится всеобщей. Я вспомнил одну мудрую мысль: «Чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь». Я последовал эту принципу.

То есть, мы начали эту войну, чтобы она не началась позже? Мы начали эту войну, чтобы предотвратить другую? Война, мешающая начаться другой войне? – был поражён Тунор.

Я ответил на твой вопрос! – кричал Руан. – А теперь, – Руан сделал краткую паузу, – прочь!

Тунор поспешно ушёл. После этого он вспомнил слова Рогрота в Ардонии. Последние слова Рогрота он тоже помнил и последовал им. Он начал распространять правду среди арессийцев, адиссийцев, прадийцев и других народов Руанской империи. Он создал и возглавил Патриотически-революционное движение, но никто не знал своего лидера в лицо, ибо Тунор действовал скрытно, ходя на собрания Движения в плаще с капюшоном. Окончательно бороться против Руана его убедил, так называемый, «приказ верности». Он был издан в связи с армейской реформой, которая заключала в себя тест на верность и патриотизм империи.

Вот сам «приказ»: «Каждый военнослужащий и/или военнообязанный (юноша от 16 лет) должен пройти тест на верность, покорность, патриотизм и служение нашему великому императору Руану IV. Доказать свою преданность можно по-разному: погибнуть, защищая страну, уничтожать угрозы для империи (люди, чьи действия направлены против государства, императора или его семьи и другие), убить своего первенца или дочь. Погибнув, защищая империю, вы не сможете принести больше пользы империи, а империи нужны солдаты. Поэтому погибнуть можно только после выполнения других способов доказательства вашей верности. Убив своего первенца, вы лишаете империю будущего воина, именно поэтому его можно убить, если он – не трудоспособен, если у вас есть другие сыновья, что могут отслужить в армии. Убив свою дочь, вы не причиняете империи никакого вреда».