– Триар городской стражи, маг-дознаватель Денис Чернов, – представился я и изобразил намек на воинское приветствие, слегка стукнув себя полусжатой в кулак правой рукой по животу.
Старикашка оказался изрядной шишкой, хотя я и не знаю насколько. Такому требовалось отдать честь, гулко стукнув себя кулаком по груди, но… и так сойдет.
– Чем обязан? – прервал паузу я, так как сами посетители чего-то выжидали. Скорее всего выживший из ума друид забыл, где он вообще находится, но не стоять же нам здесь до утра.
– Мы решили, что вы уже посмотрели, что нужно, и нам можно позаботится о теле, – торжественно пояснила женщина.
Я только пожал плечами и веско изрек:
– Ничерта я не рассмотрел. Я не бог, и от моей магии был бы толк, только если никаких посторонних здесь не побывало бы. А так я разглядел здесь более двухсот следов аур. Не буду же я подозревать всю вашу деревню? Но да, мне здесь больше смотреть нечего, так что… можете делать, что планировали.
Я развернулся и пошел забирать свои вещи с камня. А когда, запихав папку и карандаш в сумку, развернулся обратно, то от неожиданности на секунду застыл на месте.
Девушки освободили от своих плащей длинную двуручную пилу и теперь пристроили ее поверх тела, двигая полотно с легким шелестом, и при этом так прогибаясь, что куда-там эротическим танцам!
Я чуть не засмеялся, заметив, что и руки у девчонок ухоженные, и пилят они это бревно, которое еще вчера было каким-то деревом с длиннющим собственным именем так, что даже один распил у них займет не одну ночь.
И тут меня что-то зацепило. Ну да! Пилить ствол диаметром около метра, это не так-то просто, и в любом случае долго. Но сейчас-то не самая плохая на вид пила вообще не цепляется за древесину, только кору сдирает.
Я снял с пояса боевой топор и, подойдя к стволу, попытался рубить обугленный край. У меня получилось, но еле-еле.
Покосился на насупившуюся жрицу, отстраненно застывшего друида, замерших в полунаклоне девушек и задумался:
«Что же получается? Кто-то срубил или спилил очень прочное дерево диаметром у земли в добрый метр и высотой метров семьдесят», – размышлял я. – «Работа была непростой. А потом еще сжег пень и комель бревна, чтобы не было понятно, как именно было свалено дерево. А зачем? Если было какое-то масло, которым и развели огонь, то можно было сразу и жечь, а не возиться с топором или пилой. А ведь жгли уже рухнувшее дерево, так как ствол выше обожженной части не закопчен».
Я повернулся к жрице и спросил:
– Как именно было свалено… э… был убит этот… э… Шан Чикок, вы можете определить? Почему убийца просто не поджег его сразу?
– Это малый серый мэллорн, вар, – важно произнесла дама. – Его невозможно сжечь, пока он растет, так как он при жизни обладает собственной магией, в том числе защитой от огня.
А потом она разочарованно посмотрела на меня и на своих внучек, поняв, что я не собираюсь волочь их в кусты с последующим посещением храма, и вздохнув выдала то, что должна была сказать сразу, но явно умолчала, чтобы я тут задержался.
– Вар триар, должна вам сообщить, что мы уже поймали убийцу. Вам надо только допросить ее и доставить в город для суда.
– И кто же это? – не смог скрыть удивления я.
– Фермерша с Мокрого хутора. На ручье бобров разводит. Этими тварями она и смогла… победить несчастного Шан Чикока Авори Дук Ринзота.
– Бобрами? – еще больше удивился я и еще раз посмотрел на толстенный ствол, с трудом представляя, что же за бобры нужны для такой работы.
– Это магические животные, – терпеливо пояснила дама и бросила еще один взгляд на внучек, которые хотели было накинуть на себя плащи, но сразу передумали и продолжили греться, изображая работу. – Жуткие твари. Они даже песчаник могут прогрызть.
– А какие улики против этой фермерши? – решил уточнить я.
– Что, простите, вар триар?
– Доказательства. Почему вы решили, что это именно она?
– Так больше некому! Никто не смог бы справиться за день, да под солнцем.
Я покачал головой на слова про такие веские доказательства, но потом решил, что все равно мне придется разбираться. В деревне и спрошу у старосты. В любом случае протокол придется писать.
Я еще раз стукнул себя по пузу в прощальном жесте и быстрым шагом направился к деревне, радуясь, что друид не собрался сопровождать меня, а то полночи идти придется несчастную пару километров.
Около скал я обернулся и заметил, что старикашка стоит на коленях около бревна, а две нахохлившиеся под плащами девушки с разочарованием, но и с облегчением смотрят мне в след, даже не пытаясь продолжать пилить.
Сразу за скалами начинался пологий спуск, в конце которого почти на берегу моря раскинулась довольно большая деревня из белокаменных домов с оранжевыми черепичными крышами. Вдали, где на горизонте морская гладь смыкалась с темным безоблачным небом, белело несколько парусов вражеского флота.
Я остановился, любуясь и деревней в стиле утопичного эллинизма, и невысокими горами, окаймлявшими долину, и спокойным сейчас морем. Несмотря на ночь, видно все было довольно неплохо, как в земных ранних сумерках.
Затем перевел взгляд на восток и насладился видом причины такой светлой ночи. Огромный диск Юпа занимал изрядную часть неба, и в этот час, сразу после заката, фаза была максимальная – так сказать, полноюпие. Прибавьте сюда голубой цвет безбрежного океана этой гигантской планеты и станет понятно, что ночи на Жемме сейчас почти и не было.
Да, Жемма, на которой я сейчас живу, это всего-навсего спутник планеты-гиганта Юп. Один оборот вокруг материнской планеты занимает около двадцати шести часов, столько здесь и длятся сутки. Диск Юпа всегда висит на одном месте, если смотреть с поверхности Жеммы, но за сутки меняет все фазы.
Перед рассветом на пару часов воцаряется почти полная темнота, так как настает новоюпие, но все равно есть какое-то освещение от небесных сияний, которые на Земле называют полярными, а здесь они почти постоянно полыхают в небесах по всей Жемме. А все потому, что местное светило Собино очень уж активное. Вот и приходится днем одеваться так, чтобы ни одного участка открытой кожи не оставалось, да и глаза защищать очками. Жесткий мир.
Закончив любоваться пейзажами, я быстро пошагал по пыльной дорожке, вившейся между садами и полями. Среди деревьев и прямо на поле замерли несколько фигурок с выставленными вперед руками, вокруг которых бегали дети разных возрастов. Рабочая ночь началась и, как я понял, селянки вышли колдовать над своими урожаями.
Все очень нарядные, в длинных юбках и обтягивающих курточках. На всех высокие шляпы. Даже дети наряжены как на праздник. В принципе понятно, колдовать это не в земле копаться, но я как-то не замечал даже в городе, чтобы повседневно элинги так наряжались.
Правда, заметил я и обычные сельхозработы. Прямо около дороги на большом лугу, вероятно раньше бывшем пастбищем, штук двадцать женщин тянули плуг, на длинные рукоятки которого налегали аж четыре дамы. Но все тоже нарядные и подоткнувшие юбки до состояния очень смелого «мини», так что между короткими сапогами и подолом мелькала почти вся длина стройных ног.
И все со вдовьими браслетами на руках. Мужья этих дам подложили огромную свинью своим женам и детям, всей толпой сгинув на далеком севере полгода назад. Да еще и всех лошадей с собой в поход забрали.
Впрочем, никакого сочувствия к погибшим, да и к их осиротевшим семьям, я не испытывал. К кому-кому, но точно не к коринянам. Да они и сейчас почти не бедствуют, если подходить с обычными мерками. Денег и простых понятных богатств, вроде одежды, посуды и мебели, в каждом особняке и доме оставалось еще немало, но вот с едой уже начинались перебои.
Раньше почти все товары, начиная от предметов роскоши и заканчивая зерном, доставляли морем купцы. Само княжество выращивало и получало от всякого домашнего скота от силы половину требуемых товаров и продуктов. Но сейчас несколько усиленных боевыми магами кораблей столетиями обижаемых соседей устроили весьма плотную блокаду с моря, так что вот, местные даже пастбища принялись распахивать, в попытке спасти население от голода.
Я, стараясь не ускорять шага, прошел мимо упряжки вдов и двинулся к деревне, прекрасно понимая, что юбки подоткнуты ради меня. А буквально через два десятка шагов проявилась и основная черта характера демониц. Рядом со мной на дорогу рухнул комок земли и, рассыпаясь в пыль, прокатился на несколько метров вперед. Но я сделал вид, что не заметил такого явного проявления неуважения к стражнику от очень вспыльчивых дам.
Нет, конечно можно было бы вернуться и, размахивая дубинкой, разогнать весь этот шабаш. Но оно мне надо? Воевать с женщинами – это последнее, чего я желал бы себе при вынужденной службе в этом сумасшедшем княжестве. А значит сделаю вид, что я сейчас не при исполнении, и комком земли кинули за невнимание в мужчину, а не в стражника.
Я вступил на широкие пыльные улицы деревни и, пройдя еще пару сотен метров, оказался на квадратной мощеной огромными плитами центральной площади с ярко украшенным колодцем посередине, среди цветущих пышных кустов. Взгляд скользнул по нескольким белокаменным домам наиболее зажиточных селян, или теперь уже селянок, по алтарю какого-то бога под крытой медью крышей, вознесенной на десяток метров над землей на резных мраморных колоннах, по таверне с гостеприимно распахнутой дверью, и по красивому строению деревенской ратуши, к которому и лежал мой путь.
Но краснокаменное одноэтажное здание встретило меня надежно запертой на огромный висячий замок дверью. Ладно… Я оглянулся и направился в таверну, решив там и подождать явление старосты, а заодно поужинать, или по местным меркам, позавтракать.
Глава 2
К моей неописуемой радости темный зал оказался совершенно пустым, только за стойкой кто-то копошился. Я сразу прошел в дальний угол и уселся спиной к стене. Размещаться у окна, надеясь на свет Юпа, было все равно бесполезно. Вилкой и ножом я мимо еды не промахнусь в таком свете, но вот что-то появилась у меня привычка внимательно рассматривать, что я собираюсь сунуть в рот. Так что я достал из кармана маленький фонарик, активировал осветительный артефакт и укрепил устройство на верхушке водруженного на стол шлема.
Тут и служка подоспел и замер около стола, рассматривая меня. А я в свою очередь с огромным удивлением рассматривал представшее передо мной существо. Нет, я знал, что на Жемме обитает как минимум несколько рас, кроме демонов-элингов, но большая часть представлялась мне фольклорными элементами вроде средневековых земных, описанных в почти научных трактатах, рас собакоголовых и кентавров. А вот сейчас передо мной стоял первый представитель незнакомой мне расы, хотя и весьма похожий на человека.
Вся голова покрыта шерстью. Нет, не так! Короткие всклокоченные волосы, спускавшиеся на лоб, и густая, но короткая борода, совокупно с усами оставлявшая на лице только сверкающие глазки с квадратными зрачками, верхнюю часть щек и сияющую картофелину носа. Сюда надо еще добавить плотное телосложение и рост раза в два ниже моего.
«Гном какой-то», – мелькнуло у меня в голове, но потом я сделал поправку на зеленый цвет оволосенения существа и серо-зеленый цвет кожи. – «Или помесь гнома с гоблином».
– Что желает вар стражник? – расплылся в широкой улыбке полугном-полугоблин. – Есть отличное прохладное янтарное пиво! Еды на очаге мало, так как готовить еще не начинали, но можем по вашему требованию сварганить что угодно. Хоть жаркое из сизой ящерицы, хоть наш знаменитый улиточный суп. И к этим блюдам я бы мог порекомендовать наше янтарное пиво. Холодненькое!
