Источник Спасения. Еврейский детектив

– Пинхаса ты уже видел, когда в комнате у Аарона сидели. У него родители раньше были далеки от религии, но потом отец вроде стал соблюдать. Ну и в итоге сын тоже последовал за ним. Во всяком случае, это то, что я знаю. А сам он довольно умный, но иногда просто совсем не догоняет, что ему говорят.

– Тебе, по-моему, вообще никто не нравится, – возразил Малкиэль, – один скользкий, другой болтает много, третий не догоняет…

– А что? – равнодушно отреагировал Эйтан, – я предпочитаю быть объективным. Лучше сразу знать слабые стороны.

– Может, что-нибудь хорошее лучше скажешь?

Тот постучал пальцами по столу, напрягая память:

– Ну, если хочешь хорошее, могу сказать, что Пинхас два раза обыграл меня в шахматы.

Сам Пинхас в этот момент обменивался фразами с Аароном, сидевшим напротив него с открытой книгой на столе. Даже на трапезе он не мог расстаться с учебой. Омер Мазури, расположившийся рядом, тоже иногда вставлял отдельные замечания.

– А про Омера что скажешь? – снова обратился Малкиэль к своему соседу, – он тоже тебе чем-то не угодил?

– Омер – сефард13, – ответил Эйтан, – я вообще удивляюсь, что его взяли в ешиву.

– Так что, по-твоему, если сефард, то уже не может в ешиве ашкеназов учиться?

– Может, – решительно ответил Эйтан, – но с трудом. У нас тут, кроме него, почти нет сефардов. Вряд ли он в прошлом много учился. По-моему, его родители из Беэр-Шевы, отец держит там какую-то мастерскую. Вот и Омер в итоге больше по хозяйству помогает.

Малкиэлю захотелось самому познакомиться с этими новыми для себя людьми. Однако он не успел обратиться к ним, как кто-то предложил спеть «Радость и покой», и все затянули куплеты знакомой песни. После этого Самир подкатил металлическую тележку с порциями риса и жареной курицы. Некоторые из ребят встали из-за стола, чтобы взять тарелки или налить напитки. Ицхак, пожаловавшись на плохое самочувствие, покинул компанию и отправился к себе в комнату.

Затем к Малкиэлю подошел Омер:

– Ты нормально устроился? Тебе всего хватает? – спросил он.

– Вроде да.

– Если что-то нужно будет, спрашивай у меня. Пока рава нет, я за все отвечаю.

Омер был явно постарше, чем остальные ученики «Источника». По его тону казалось, что он уже привык заниматься делами и решать проблемы.

– Рав уже не первый раз тебя оставляет здесь за главного? – поинтересовался Малкиэль.

– Да, я ему часто помогаю. Но он редко куда-то уезжает из ешивы. Для нашего рава «Источник спасения» – это главное дело в жизни, – тоном глубокого одобрения сказал Омер.

– А сам ты здесь давно?

– С первого дня, – в его словах чувствовалась гордость, будто это он сам помогал создавать ешиву.

Остаток вечера пролетел незаметно. К ночи, оставшись наедине с собой, Малкиэль вернулся мыслями к тому необычному действу, в котором участвовал днем. Что же в итоге принес этот странный ритуал? Имело ли какое-то отношение к действительности то видение, что посетило его под конец? Аарон и Эйтан с того момента вели себя буднично, словно ничего не изменилось, а вот недомогание Ицхака вполне могло быть следствием этого опыта. На короткое время Малкиэля снова охватила мысль о том, что, быть может, не следовало так легко соглашаться на эту затею. С другой стороны, ничего страшного ведь не произошло. Нужно будет обсудить с друзьями их впечатления, когда выдастся подходящая возможность, а до тех пор выбросить лишние опасения из головы.

Утром в бейт-мидраше царил беспорядок. Некоторые еще с вечера оставили на столах сваленные грудой книги и пластиковые стаканы с остатками кока-колы. Поскольку десяти человек не набиралось, никто не проводил организованной молитвы, а потому ученики не спешили вставать после сна.

Однако, когда настало время дневной трапезы, никто не хотел пропускать удовольствие. Неожиданно оказалось, что у кого-то из ребят была с собой большая бутылка со сладким ликером, которую ему подарили на день рождения. Учитывая, что глава ешивы отсутствовал, никто не стал возражать, чтобы отведать алкоголя.

– Странно, что вечером ее не достали, – поделился Малкиэль своей мыслью с Аароном, рядом с которым сел за столом.

– Лично я пить не буду, – сказал тот, – хочу голову ясной держать.

– Нам стоило бы обсудить то, что у нас вчера произошло, – намекнул Малкиэль.

– Давай потом, когда вокруг будет меньше людей.

Реакции Аарона выглядели какими-то черствыми, словно реплики Малкиэля докучали ему. По выражению его лица было очевидно, что он совершенно не тяготеет к общению.

Под конец застолья в помещении неожиданно появился рав Бронаверт. Похоже, его прихода не ожидал ровным счетом никто, так как еще накануне он во всеуслышание объявил, что проведет шаббат в другом месте. Впрочем, не пускаясь в долгие объяснения, он быстро сел за стол с остальными и начал рассказывать что-то из недельной главы Торы.

– Он что, из того поселка сюда пешком пришел? – спросил Ицхак, сонно потирая глаза. По-видимому, со вчерашнего дня ему все еще было слегка не по себе.

– Если есть эрув14, можно проходить разрешенное расстояние, – с серьезным видом пояснил Аарон.

Было видно, что рав не хочет никого напрягать своим присутствием. Заметив на столе ликер, он не стал возражать, лишь посоветовал не пить больше половины стакана.

– Есть заповедь получать удовольствие в шаббат – с улыбкой заявил он, – главное знать меру во всем.

Впрочем, полезные советы не всегда достигают нужных ушей. Когда Малкиэль опустошил целый стакан ликера, он почувствовал туман в голове. Нет, он не был пьян, просто почему-то язык стал слегка заплетаться в разговоре. Он пытался пообщаться с Пинхасом, чтобы самому узнать его получше, но заметил за собой, как странно стал выговаривать слова.

Когда трапеза закончилась, Малкиэль вышел во двор. Ему вспомнилось высказывание из одной старой книги о том, как разные люди реагируют на спиртное. Те, в ком преобладает элемент огня, – говорил автор, – становятся агрессивными; у кого больше воздуха – болтливыми; у кого больше воды – начинают плакать и жаловаться, а людей с элементом земли клонит в сон.

«Наверное, во мне преобладает земля», – подумал Малкиэль. Его действительно клонило в сон, несмотря на то, что с утра прошло еще не так много времени. Без особого успеха посидев за книгами, он поднялся в свою комнату и прилег на кровать. Время летело быстро, и до самого вечера он почти ничего не делал. В конце концов, отдыхать в шаббат – дело святое, и ничего стыдного в этом нет.

Уже к вечеру, когда стемнело, Малкиэль снова стал вспоминать об опыте, в котором участвовал накануне. Никаких видимых результатов этого странного эксперимента он у себя не наблюдал. Наверное, то же самое могли бы о себе сказать и его товарищи, – думал он, – иначе почему они не спешат делиться впечатлениями? В конце концов, все это напоминало пустую трату времени. Если бы демоны реально отзывались на призыв человека, их присутствие наверняка трудно было бы не заметить. Быть может, теперь после шаббата наконец-то появится время, чтобы все обсудить с остальными. К тому же, в пещере еще оставались свечи, которые предстояло забрать. По-видимому, мысли о свечах посетили не только его, поскольку Эйтан, выждав удобный момент, подошел к нему и заговорщическим тоном спросил:

– Ты не забыл, что у нас есть незаконченное дело?

– Ты про это, да? – Малкиэль едва не упомянул ритуал и пещеру, но вовремя осекся: здесь, посреди бейт-мидраша, их легко могли услышать посторонние.

– Про это, про это, сам все понимаешь. Пошли к Аарону, решим, как лучше сделать.

Аарон, как он обычно и делал на исходе субботы, пожимал руки товарищам по ешиве, желая всем хорошей недели. В данный момент рядом с ним находились Цви и Пинхас. Нужно было как-то поскорее перехватить его, пока он, быстро обменявшись со всеми добрыми пожеланиями, не погрузился в книги. Когда двое друзей приблизились и подали ему знак глазами, он с веселой улыбкой попрощался с теми, кто не входил в их узкий «клуб», и повернулся к товарищам.

Примечания