– Иваныч, как все прошло?
– Для первого раза неплохо, встретились, поздоровались, вручили верительные грамоты и к противной стороне присмотрелись. В общем, нормально.
– Что насчет Кары и его семьи?
– Буров в Хайрате закрепился, с ним полторы тысячи самых отпетых головорезов, и сейчас он от границы с Грузией остальные свои подразделения подтягивает. Однако думаю, горожане с наемниками драться не будут. Мэр слишком умный человек, и только из-за несдержанности его младшего брата, местные войска лагерь наемников обстреляли. В городе тревожно и усиленные патрули ходят, но в целом все вполне нормально. Есть некая нервозность среди местных жителей, а так, все тихо. Как чиновники говорят, даже рынок работает в прежнем режиме, а это показатель.
– А семья, Иваныч, что с семьей Бурова? – поторопил я полковника.
– Что с женами и детьми не ясно, но говорят, что где-то в городе прячутся. Местные спецслужбы их ищут, но пока найти не могут. Сам понимаешь, если семья Кары будет у них, то им с наемниками договориться проще будет. Я с Ильей Симаковым твой вопрос по дороге обсудил. Он приказал найти семью Бурова и если его домочадцам грозит опасность, то вытащить их из города.
– А ему это зачем?
– Ха, – усмехнулся Еременко, – сам подумай. Чем больше у местных властей проблем, тем лучше для нас пройдут переговоры. Одно дело, если бы наемники уже были разбиты, и ситуация урегулирована, а совсем другой вопрос, когда они неподалеку от города лагерем стоят. В общем, Мечник, это дело поручается тебе. Ищи семью Бурова, а там сам решишь, как лучше поступить. Если они в безопасности, оставь все, как есть, а если их положение не стабильно, то помоги из города выбраться.
– Ну, что, тогда я ночью в город рвану, Мурада навещу?
– А чего не днем? – усмехнулся полковник. – До вечера еще далеко, а после первой встречи с местными властями, нашим бойцам разрешен выход в город. Морпехи, понятно, они на службе, их не более чем по пять человек на пару часов выпускать будут, а ты человек вольный, можешь передвигаться спокойно.
– Нормалек, – только и ответил я. – Значит, могу прямо сейчас на поиски отправляться?
– Не торопись, ты данные по турецкой армии в свой ноут загружал, как я просил?
– Так точно, – армейский ответ вырвался по привычке, – и не только по армии, но и по городу, и по ресурсам, и по доходам. Там все что нужно.
– Отлично, тогда на мой ноутбук все данные скопируй, и можешь в город двигать.
– Уже сделано, – улыбнулся я, – еще в первый день похода все перекинул, и значки папок специально для тебя на рабочий стол вывел. Однако, командир, ты его включаешь редко, а потому и не заметил.
– Что поделаешь, – полковник пожал плечами, – никак не привыкну к этому технологическому чуду.
– Иваныч, а чего конкретно по турецкой армии надо?
– Мы, когда в Старую Крепость ездили, где сейчас резиденция Османа Гюнеша, танки видели и пару САУ. Видимо, их на показ выставили, чтобы нам пыль в глаза пустить, а Илья Симаков хочет знать, откуда они.
– Это я и так скажу, все-таки разведку здесь по заданию СБ вел. Вся бронетехника, что у местного правительства есть, досталась городу в наследство от Девятого армейского корпуса, который в Эрзеруме стоял. Всего в корпус входило шесть механизированных бригад, четыре пехотных и одна танковая. Разумеется, это без частей усиления, жандармерии, спецназа, ВМС и ВВС, базирующихся на границе с Арменией и Грузией. В хаос почти все похерилось, но кое-что и до наших дней дотянуло.
– И сколько у турок этого военного наследия?
– Так я ведь докладывал в СБ? Неужели вам никакой аналитической записки перед поездкой не предоставили?
– Какой там, – махнул рукой полковник. – Все эти переговоры были задуманы в администрации президента, и мы, СБ, обо всем узнали только за несколько часов до того, как мы с тобой в «Шляпнике» встретились. Какие уж тут аналитические записки, собрался, и в путь, а на месте разгребешь, что к чему. Может быть, поехал бы кто-то другой, кто в местных делах разбирается лучше, но добровольцев кроме меня не было. Так что, Саня, мои функции в этом посольстве чисто номинальны, числюсь советником, а на деле, просто наблюдатель, – Еременко присел к небольшому столику, и спросил: – Так сколько у них такой техники?
Почесав затылок, постарался вспомнить точно, что мне было известно по численности механизированных войск находящихся в распоряжении Гюнеша.
– На данный момент Мэр имеет пять танков Леопард 2А4, в рабочем состоянии только два. Кроме них семь штук американских М60А1 и два израильских М60-Т «Sabra», на ходу только три единицы. Это что касается танков. С БТРами и БМП получше, есть 15 ACV-300 на базе М113, 10 «Akrep», 12 БТР-60ПБ и три БТР-80. Почти все на ходу, но, сколько конкретно, не знаю, местные этого и сами никогда точно не скажут. Теперь, по САУ, имеется пять штук, две на ходу, и ни одна не стреляет, боеприпасов нет. По крайней мере, в то время пока я здесь находился, не было. Может быть, что-то у халифатцев за продукты выменяли, но вряд ли.
– Что с артиллерией?
Три десятка полевых орудий и около сотни минометов.
– А где все эти войска базируются?
– Частью в Старой Крепости, вроде как гвардейцы, охраняют Мэра и его близких родственников, а остальные подразделения в западной части города, в районе Святой Софии, и по побережью вдоль моря.
– Что же, все ясно, подробней в ноуте посмотрю, – ответил полковник. – Теперь можешь в город выдвигаться. Идеи есть, где семью Бурова искать?
– Имеются, – ответил я и сказал: – Мне помощь нужна будет.
– Что конкретно?
– За забором порта есть девятый причал, разрушенный. Утром там должна стоять шлюпка и пара автоматчиков в прикрытие. Если мое дело выгорит, то через проходную на борт корабля мне будет сложно попасть.
– Сделаем, – кивнул полковник, и я покинул каюту.
Сдав автомат, который мне сегодня так и не пригодился, не переодеваясь в парадную гражданку, направился в город Трабзон.
Задача поставлена простая, и предельно ясная – найти прячущихся в городе людей, и если им что-то угрожает, обеспечить их безопасную эвакуацию из города. Что я должен сделать? Перво-наперво, учитывая то обстоятельство, что за мной будет хвост из местных сыскарей, не привлекая внимания, пройтись по магазинчикам и городскому базару. Во время этих передвижений я должен переговорить с самыми разными людьми, от некоторых из них получить информацию и уже по темноте оторваться от хвоста. После чего, пойти по адресам, где могут находиться люди, которых я ищу.
Со стороны это все выглядит сложно, а на деле, надо быть самим собой, не бояться и спокойно делать то, что ты задумал. Допустим, узнают меня, и что с того, все равно тронуть не посмеют, слишком серьезно к миру с Конфедерацией относится Гюнеш. Будет хвост из топтунов местной СБ, но это ожидаемо. После меня на берег сойдут несколько групп морских пехотинцев из десантной партии «Цезаря Куникова», и часть сыскарей должна за ними присматривать. Потом в город двинется дипломатическая миссия, и опять нужны люди. Да ко всему этому, кто-то ведет поиски самой семьи Бурова. Людей у местных безопасников немного, а значит, что более двух человек за мной не пойдет, да и то, скорее всего, к ночи останется только один.
Пройдя через КПП порта, и получив небольшую пластиковую фишку с выдавленным на ней якорем, это вроде пропуска, и записав в журнал свое личное оружие, ТТ-33 за номером 000140, я вышел в город. Как и ожидалось, от самой проходной ко мне пристроились бродяги, два неприметных человечка в потрепанной одежонке. Нормально, суетиться не стоит, так и должно быть.
Неспешно двигаясь по кривым узким улицам вверх от порта, направился на городской базар, место, в котором можно было бродить сутки напролет, и купить практически все, что только в голову твою взбредет. Улочка за улочкой, вверх и вправо, и вот, передо мной сердце города Трабзона. Прохаживаюсь по рынку, прицениваюсь к товарам, и возле прилавков, где сидят знакомые мне купцы, останавливаюсь особо. Миновал угол ткачей, прошел через фруктовые ряды, узнал почем нынче чай в городе, поцокал языком на большую цену, и спустя час, вышел к помостам с рабами. Теперь пройти через площадь, и можно будет с оружейником Мурадом пообщаться.
Вспомнился Тенгиз-грузин, и захотелось пошалить, скинуть на него подозрение в сотрудничестве с СБ Конфедерации, а то ишь, расслабился мурлокотан, славянами торгует и чувствует себя хорошо. По большому счету, болгары, которых он на помост регулярно выставлял, мне и даром не нужны, а вот за других, тех же украинцев, и тех людей, которых крымчаки поставляли, зло я на него затаил. Сейчас, ясно, мне не до него. Однако Земля круглая, и где тебе может враг повстречаться, попробуй, угадай.
Пухлый черноусый человек в кепке-аэродроме, как всегда, был на своем месте. «Интересно, – мелькнула у меня мысль, – если он стоит на этом месте уже лет десять, то, сколько людей через его помост прошли. Если даже грубо по десять человек в день подсчитать, то получится более тридцати пяти тысяч голов. Ого! Население одного хорошего города».
Тенгиз узнал меня сразу, но если раньше он бросался ко мне навстречу, то сейчас, купец резко отвернулся и сделал вид, что не замечает меня. Ну, это понятно, слухи о том, что я оказался шпионом Конфедерации, разнеслись по всем уважаемым людям города, а Тенгиз был именно из таких, из уважаемых.
– Тенгиз, дорогой, – я приблизился к нему, и когда он обернулся на мой радостный вскрик, крепко обнял его за плечи, и сделал вид, что что-то нашептываю ему на ухо. Секунд двадцать продолжалось это действо, торгаш опомнился, и вырвался из моих рук. Краем глаза я подметил, что шпионы, исправно следующие за мной, все происходящее засекли, и теперь, как я думаю, к Тенгизу будет особое внимание.
– Саша? – он в недоумении уставился на меня. – Как ты здесь оказался?
– Проездом, Тенгиз, – ответил я и оглядел помост с товаром. – Гляжу, у тебя все без изменений? – кивок на три десятка людей, выстроенных в ряд.
– Да, все по-прежнему, – нехотя кивнул купец, не желающий продолжать разговор.
– Ну, ладно, прощай, Тенгиз.
– И тебе, всего хорошего, Саша.
Дело сделано, внимание топтунов немного рассеял, и за полтора часа хождений по рынку, посетил не менее двадцати прилавков. Наступил ранний осенний вечер, а значит пора переходить к основному вопросу, навестить нашего агента, перекинуться с ним парой слов, и начинать поиск.
В оружейном квартале все как всегда, лавки и пара магазинчиков, многие уже закрываются, но у Мурада открыто, и я, вхожу внутрь. Здесь пусто, под потолком горят две керосиновые лампы, и в помещении только продавцы, сам дядюшка и его брат. Покупателей и посетителей нет, а это наилучший вариант.
Увидев меня, подполковник, пожилой и крепкий мужик, лицом чем-то похожий на хищную птицу, недоуменно приподнял бровь, а я, не теряя времени, перешел к сути моего задания:
– Здравствуй дядюшка Мурад, начальство велело найти семью Бурова, так что не обессудь, что к тебе заявился. За мной хвост, два рядовых шпика, но пару минут они возле входа отираться будут, так что давай сразу по делу переговорим.
Старый шпион, стоящий вполоборота, моргнул, щелкнул пальцами и обратился к своему брату:
– На выход, посмотри, что и как, – Борис направился к двери, а Мурад повернулся ко мне: – Рад, что ты жив и здоров, Саша, и хорошо, что зашел. Я бы и сам все что знаю по рации передал, но местные контрразведчики радиопеленгатор смастерили, и теперь приходится в район выбираться, чтоб сведения в СБ перекинуть. Однако сейчас за городом Кара со своими бойцами сидит, а на дорогах блокпосты и усиленные патрули, не пройти.
– Так что насчет Буровых?
– Где дом Ивана Василиади, знаешь?
– Контрабандиста?
– Его самого.
– Да, недалеко от порта в районе разрушенного городского университета.
– Все правильно, семейство Буровых у него. Вместе с ними у Василиади два бойца из близких к Каре людей, и сам хозяин.
– Понял, благодарю. Однако это проверенная информация или только догадки?
– Сведения точные. Мы всю вчерашнюю ночь возле дома Кары дежурили, и видели, как Василиади женщин с собой уводил. Почти до самого его дома, их проводили.
Только мы закончили наш разговор, как внутрь вошел один из сыскарей, а следом за ним Борис. Надо было попрощаться с Мурадом, и желательно так, чтоб внимания шпиона не привлечь. На прилавке лежали распечатанные коробки патронов калибра 7.62 мм и, не долго думая, я с силой ударил по дереву и они, подпрыгнув, раскатились по полу.
– Что за херня, – разнесся по помещению мой крик, – такую цену за какую-то голимую девяносто вторую «Беретту» ломишь, как будто она у тебя из золота сделана. Не буду у тебя ничего покупать.
– Цена как цена, – принимая мою игру, огрызнулся Мурад, – не нравится, вали к себе за море, там и покупай.
– Пошел ты, – я направился на выход.
– Сам пошел, – донеслось мне вслед.
Выйдя на базарную площадь, я на показ сплюнул на крыльцо оружейной лавки, помянул «жадного старого козла», и вышел в город. С рынка мне надо было направиться налево, в сторону домов построенных вокруг университета, но я двинулся направо, к Старой крепости. Шел недолго, места эти я знал неплохо, и подходящее для засады на топтуна место, было совсем рядом. Кстати, он остался один, а второго, наверное, как я предполагал, отозвали на другой объект.
На город опустилась ночь, узкий сквозной проулок в трех кварталах от базара, людей ночами здесь не бывает, так что, осталось только отоварить местного контрразведчика и двигаться по своим делам. Нырнув со слабоосвещенной улицы в темный проход, притаился в нише, незаметной снаружи и, стараясь не шевелиться, застыл на месте. Тишина, но почти сразу она нарушается торопливыми шагами. Идет один человек, он спешит, на секунду замирает, всматривается в темноту, но ничего различить не может. Я чувствую его сомнение и неуверенность, он колеблется, и думает, не обойти ли ему это место, но ближайший переход на параллельную улочку, куда я по идее свернул, находится метрах в ста пятидесяти, это далековато, и топтун, все же решившись, входит в переулок. Он быстрым шагом проходит мимо выбоины в стене, где я затаился, и все что мне остается, это нанести ему один мощный удар по голове. Второй раз прикладывать кулак к черепу сыскаря, не потребовалось, вырубил я его хорошо и с гарантией, так что, затащив тело в нишу, огляделся, проверился на наличие еще одного хвоста, и направился в сторону городского университета.
Возле небольшого каменного домика, где проживал один из лучших Трабзонских контрабандистов Иван Василиади, я был через час. Вроде бы и недалеко идти, но надо было обходить патрули и избегать людных мест. Так что пришлось двигаться в нужном мне направлении не по улицам и проспектам, а чигирями, развалинами и проходными дворами. Ну да ничего, того, кто прошел Нальчик, развалинами не испугать, и местные руины по сравнению с теми, что на Кавказе остались, это полигон для начинающих и игровая площадка для детей.
Итак, домик контрабандиста, небольшое такое, не более трех комнатушек, здание из дикого камня, стоящее посреди небольшого фруктового сада и окруженное невысоким каменным заборчиком. В узких окошках, более напоминающих бойницы, темно и ни одного лучика света. Самое обычное жилище местного старожила, но, это только если не знать, что под домом существует выстроенный еще дедом нынешнего хозяина просторный бункер, где и находятся родственники Кары. К счастью для меня, я это знал, в свое время Буров мне верил, и многим под хорошее настроение делился.
Собак во дворе не было, у хозяина на них имелась стойкая аллергия, и я смог спокойно пройти во двор. Обогнув здание, зашел с тыльной стороны, и остановился возле подвала. Вытащил из наплечной кобуры свой пистолет, патрон уже в стволе, и остается только снять его с предохранителя. Я готов, вот только как в подвал проникнуть, а потом из него в бункер, вот вопрос. Ладно, бог не выдаст, свинья не съест, охрана сразу стрелять не будет, и можно в открытую сыграть. Черт с ним, рискну шкурой и тех, кто под землей засел, попробую уболтать на мирный исход нашей встречи.
– Тук-тук-тук, – ствол пистолета выбил на железной двери частую и звонкую дробь. Тишина, никто не отзывается. – Тук-тук-тук, – спустя полминуты я снова обозначаю свое присутствие.
После второго стука пошло движение. В доме что-то загрохотало, наверное, это был контрабандист, выползающий из подвала по второму отнорку.
– Кто там? – послышался в одно из окошек ворчливый голос самого хозяина дома, который изъяснялся только по-русски.
– Я от Кары, открывай, – произнес я.
– Пароль, – потребовал он.
– Какой, нах, пароль. Меня Кара прислал узнать, все ли с его семьей в порядке.
– Что-то никак не пойму, кто ты такой есть, – ответил контрабандист, – хотя голос вроде знакомый. Эх, старость не в радость. Жди, сейчас впущу тебя.
Дверь в подвал открылась через пару минут, Василиади пропустил меня внутрь, и я направился вниз. Здесь горела только одна тусклая масляная лампада, и в ее свете я различил двоих мужчин, которые стояли возле стен. В их руках были автоматические винтовки, что-то вроде М-16, и стволы были направлены на меня.
– Спокойно, мужики, – я положил ТТ на бочку лежащую у входа, и сделал большой шаг вперед – свои.
– Ты кто? – спросил один.
– Саня Мечников. Слыхал про такого?
– Предатель?
– Сам ты предатель, морда наемная. На улице взвод морских пехотинцев моей команды ждет, так что давайте миром разбежимся. Я никому не хочу причинить зла, переговорю с женами Кары и его дочерью, заберу свое и уйду по-тихому.
– А если мы тебя пристрелим?
– Подвал закидают гранатами.
– Иван, – к стоящему за моей спиной контрабандисту обратился наемник, задающий мне вопросы, – ты зачем его пустил?
– А что, – ответил старик, – пусть бы он и дальше по железу стучал, всю округу собирал? Нам шум и внимание патрулей сейчас совсем не нужны.
– И что с ним будем делать? – говорливый наемник расслабился и опустил ствол автоматической винтовки, а второй, видя такое его дурацкое поведение, наоборот, напрягся и сделал шаг назад. «Молодец, – подметил я, – теперь, даже если я одного вырублю, второй меня все равно достанет. Ничего, подождем, и если миром дела не решим, то придется к активным действиям переходить».
– Впускаем его в бункер, а там разберемся, – решил Василиади.
Наемники отодвинули в сторону бочки, стоящие у противоположной от входа стены, открылась дверь, и меня провели в бункер старого контрабандиста. Здесь было просторно и свежо, никакой духоты или спертости. Видимо вытяжка была сделана на совесть и с выдумкой. В центре горел небольшой очаг, на котором грелась какая-то кастрюлька с водой, а в соседнем помещении захныкал маленький ребенок. Сердце мое захолонуло, было, дернулся туда, где ребенок плакал, но меня остановил голос Василиади, взявшего мой пистолет:
– Не балуй, парень.
– Ладно, – я присел возле очага, который совсем не давал дыма, и поправил кастрюлю, которая покосилась на висящем крюке и вода, уже закипающая в ней, была готова вот-вот пролиться в огонь.
Старый морской волк, седой, массивный, и чем-то напоминающий пиратов с книжных картинок, присел на табурет напротив меня, и спросил:
– Так чего ты хочешь, Мечников?
– Хм, я ясно сказал, поговорить с женами Кары и Марьяной. Потом, заберу свою женщину и ребенка, а вас оставлю в покое. Если через полчаса я не покину твой дом, то сюда войдут морпехи с «Цезаря Куникова» и ничем хорошим ваше затворничество не кончится.
Василиади задумался, и в это время, дверь, ведущая в соседнюю комнатушку, открылась и появилась она, Марьяна, мать моего сына. За то время что мы с ней не виделись, она сильно изменилась внешне и, на мой взгляд, в лучшую сторону. Ранее, это была стройная брюнетка с хорошими формами, красивая девушка, а теперь передо мной была женщина, еще более красивая, строгая и в чем-то неприступная.
– Саша, – прошептала она и прислонилась к дверному косяку.
Я встал, наемники и старик меня не останавливали и, подойдя к Марьяне вплотную, обнял ее и прижал к себе.
– Все хорошо, милая, – погладил ее по голове и добавил: – Я приехал за тобой, собирай вещи и ребенка готовь.
– Хорошо, – она направилась в помещение, из которого вышла, а вместо нее появились жены Бурова, блондинка Светлана и мать Марьяны, тетка Ирина.
Что было дальше, вспоминать не люблю, сопли, слезы, упреки будущей тещи, которая оставалась здесь в ожидании своего мужа, и мои угрозы наемникам и старику. С горем пополам, разрулил всю эту чепуху, и спустя полчаса, неся на руках своего сына, имени которого я так до сих пор и не знал, в сопровождении будущей супруги, покинул это место и направился в сторону девятого причала. Все, что я хотел сделать в этом городе, было сделано, причем, без стрельбы, убийств, насилия и по обоюдному согласию сторон. Хорошо бы, если бы так случалось всегда, но, к сожалению, такое в жизни редкость, а потому, подобные моменты стоит ценить особо.
Глава 4
Кубанская Конфедерация. Краснодар.
15.02.2062
Пробуждение мое было хорошим и добрым. Мара, лежащая со мной рядом, сонно пошевелилась, а я, повернувшись к ней и, вспомнив прошедшую ночь, улыбнулся. Нырнув рукой под одеяло, погладил мою вторую половину по оголенной спине. Она проснулась, и я сказал:
– Доброе утро, милая, пора вставать.
Мара потянулась всем своим грациозным телом, одарила меня ответной улыбкой и произнесла:
– Как это хорошо, просыпаться вот так, рядом с любимым человеком.
Я поцеловал ее в губы и, прижавшись к ней, обнял. В этот момент, вне всякого сомнения, я был счастлив. У меня жена, которая искренне любит такого неспокойного парня как я, есть сын, находящийся под присмотром няньки в соседней комнате, дом, в котором тепло и сытно, и много хороших перспектив на будущее.
– Сколько сейчас времени? – спросила Мара.
– Около восьми утра.
– Пора Игоря кормить, – сказала она и, высвободившись из моих объятий, встала и, накинув халат, направилась в детскую комнату.
Что же, мне тоже пора вставать, дел сегодня просто огромнейшее количество, и надо постараться успеть везде. На календаре пятнадцатое февраля, и именно с этого дня ожидается сбор людей, которым перед отбытием в Трабзон я рассылал письма. Кто из них отзовется, я не знал, но надеялся, что до конца месяца соберу хотя бы десяток верных и лично мне знакомых людей, которые всегда будут рядом, и смогут оказать мне поддержку в делах моего бизнеса.
Еще вчера в городской администрации, я юридически оформил свою торговую компанию, а назвал ее просто и незатейливо «Мечников и сын», по моему вполне нормально, в духе сегодняшних времен, и если мне подфартит, то я стану родоначальником и основателем военно-купеческой династии. Надо сказать, что оформить компанию было легко, практически так же просто, как зарегистрировать брак с моей второй половиной. Пришел, написал заявление, его тут же рассмотрела комиссия из трех чиновников, заплатил небольшую пошлину, и получай в паспорт штамп. Как все же хорошо, что у нас в Конфедерации еще нет серьезной бюрократии. Ладно, посмотрим, что из всего этого выйдет, а пока, подъем.
Откинув в сторону одеяло, одним рывком соскочил на пол, и провел серию резких ударов в сторону стены, пару минут поскакал, поработал, размял тело и окончательно проснулся. После чего, поход в ванную комнату, и одевание. У себя в доме я стараюсь не изображать барина, хожу так, как привык и как мне удобно, хлопчатобумажная майка, обычная мягкая роба из фланели и тапочки. Вот и все, купец Мечников, в недавнем прошлом сержант гвардии, готов встретить еще один день своей жизни во всеоружии. Так и хочется сказать, что и жизнь хороша, и жить хорошо.
Прикоснувшись рукой к трубам парового отопления, идущим по всему дому, удостоверился, что они горячие, и это значит, что мой работник, дядька Михайло, беженец с Дона, уже на ногах, и в котельной полный порядок. Мне то что, я могу и в холоде выспаться нормально, а вот мой сын, радостно гукающий в своей кроватке, тот нет, ему тепло подавай.
Спускаюсь вниз, и меня встречает второй человек из домашних, это Марина Ильинишна, пятидесятилетняя и полная женщина, жена Михаила, кухарка и горничная. Вскоре планирую еще пару человек для работ по дому нанять, а то все же везде ей не успеть, и даже, несмотря на то, что ей помогает нянька, а иногда и сама Марьяна, больше чем в половине помещений, до сих пор пыль стоит. Так что останется со временем за ней только кухня, а всеми остальными домашними заботами займутся другие люди. Образ жизни я планирую вести активный, а значит, придется соответствовать, быть хлебосольным хозяином и всегда держать в готовности пару гостевых комнат.
– Хозяин, – окликает меня Ильинишна, – возле ворот люди стоят, говорят, что к вам.