– Принц и Ворон!
– Истина, барышня, а ведь так и есть. – удивленно засмеялась Николь. – Красивые, чернявые, высокие…
– и широкоплечие… – обреченно закончила я фразу.
После ужина я накрепко заперла дверь и для надежности придвинула к ней кресло. Сама не зная, на что надеюсь больше: что он не придет, или наоборот, я легла в кровать не раздеваясь. В платье было неудобно, корсет давил на бока, но оно придавало мне иллюзию защищенности, и я решила его оставить.
– Все равно я не собираюсь спать. – Подложив подушки под спину, я попыталась читать. Но химия в меня не лезла, а злополучный "Гарем" я бы не взяла в руки и за большие деньги. Время было за полночь, но никто так и не появился. Измученная, голодная, уставшая от переживаний на секунду я прикрыла глаза, а когда открыла, то надо мной стоял он.
Я метнула взгляд на дверь. Кресло было на месте.
– Неплохая попытка. Очко в твою пользу. Но… – он махнул рукой. – ты забыла про окно.
Ну конечно, я забыла про окно. На самом деле про окно я и думать не думала. Мы ведь находились на высоте около десяти метров.
– Так хотел меня увидеть, что полз по карнизам?
Он рассмеялся.
– Трусишь и язвишь. Мне нравится, как это смотрится.
Он замолчал. Смущен? Невозможно. Таким, как он, не свойственна скромность.
– Что тебе нужно сегодня? – Я старалась говорить гордо и высокомерно, но мой голос меня выдавал и еще взгляд… Мне казалось, что если он хоть на секунду посмотрит мне в глаза, то узнает все мои мысли, и поэтому старалась смотреть в сторону, не глядя ему в лицо.
– Если ты думаешь, что и сегодня заставишь меня…
– Нет.
Снова мгновение тишины, а потом он повторил.
– Нет. Я уйду. Я… Я не хотел приходить.
– Так не хотел, что пьяным полез на третий этаж.
– Я не пьян. Ладно, я пьян. Я не трону тебя, не бойся. Если ты не попросишь. – с нервным смешком добавил он. Я промолчала. Скорее небо упадет на землю, чем я попрошу его о чем-то подобном.
– Но…?
– Но я хочу честный ответ на мой вопрос.
Я недоверчиво прищурилась.
– Всего лишь вопрос? Никакого подвоха?
– Да. Но ты ответишь.
– И ты просто уйдешь?
– Да.
– Я согласна. – быстро выпалила я.
– Так легко? – в его голосе послышалось веселье. – не начнешь выпытывать, что за вопрос, не будешь ставить ограничения?
– Нет. – я пожала плечами. – Это же всего лишь слова. Спрашивай, что хочешь.
– Всего лишь слова…Хорошо. Я не буду спрашивать, думала ли ты сегодня о том, что произошло ночью. Это я и так знаю. Но я спрошу, ЧТО именно ты думала – мысли, чувства – я хочу узнать все.
Я сразу поняла, в какую ловушку позволила себя загнать. То, что он требовал вчера – это было возмутительно, бесстыже и неправильно. Но то, чего он хотел сегодня… Я перехватила его внимательный взгляд: он знал. Знал, что мне понравилось, и хотел, чтобы я это признала.
– Почему у меня такое чувство, что лучше бы ты потребовал мою невинность?
Его глаза улыбнулись.
– Я распутник, но не подлец. И потом, это и вполовину не было бы так интересно.
– Поменяй условия. Уходи просто так. Я не игрушка для тебя. Я не могу!
– Ну конечно можешь. – в его глазах сверкнул хищный огонек. – Это же всего лишь слова.
Он нависал надо мной, огромный и жаркий. Во рту пересохло, меня парализовало от страха и чего-то еще. Он наклонил свои губы к моему виску, обжигая его своим дыханием.
– Ты развращаешь мою невинную душу.
– Признай, как тебе этого хочется.
– Я буду кричать, – прошептала я.
– Да, – ответил он. – Очень на это надеюсь.
Валет пик
Он не думал о ней весь день. В окружении принца не было принято тратить время на размышления и сожаления. Круговорот развлечений увлек его, и если он и пил больше обычного, то это только его дело. К полуночи желание подняться в голубую комнату на третьем этаже стало навязчивым – просто чтобы проверить, закрыла ли она дверь в ожидании его. Но он умел справляться с навязчивыми желаниями. Это было несложно, отвлечься. Он был красив, и женщины сами вешались на него. Поднявшись к себе в спальню с горячей, готовой девкой, он развернул ее лицом к стене и быстро, жестко трахнул, удерживая за длинные желтые волосы. Закурив, отошел к окну. Девица привела в порядок платье и подошла к нему ластиться, но он понял, что ему все отвратительно: и запах табака, и привкус вина во рту, и эта женщина, доступная и роскошная.
– Уходи.
– Но милый, мы же только начали…Она ласкающе провела пальцем по выпуклости его брюк, многозначительно облизала губы…
Он хотел оттолкнуть ее, вытолкать взашей, чтобы убиралась вон, но она уже распустила пояс и, опустившись на колени, умело опровергла все его возражения.
Он проснулся глубокой ночью, в час, когда молчали соловьи и самые стойкие пьяницы свалились под стол. Бесшумно, не потревожив спящую рядом девушку, надел штаны, рубашку, маску, подхватил початую бутылку вина и выскользнул в темноту.
Ее дверь была закрыта, и он так обрадовался этому, как будто ему сделали долгожданный подарок. Выйдя во двор, он нашел глазами ее окно – свет горел, но едва-едва. Не спит или спит со свечой. Ждет.
– Рапунцель, Рапунцель, сбрось свои волосы, – пробормотал он и, поплевав на руки, запрыгнул на карниз первого этажа.
***
