Народ в большом количестве у храма там собрали.
Услышали вдруг в небе топот лошадей, небесных,
Доспехов звон, раскаты огненных мечей, сверкавших,
Ударили и барабаны, гимн войны игравши,
Стоявшие у храма люди сред рогаток, тесных,
А вскоре дымом храма двор заволокло и выси,
И на деревню падать с неба тела лисьи, стали.
Той ночью генерала Чжоу лик все увидали,
Сказал он: «Оскорбил я Патриарха магов лисьих,
Забив так много воином и слуг из его рода,
Он подал на меня в небесный суд иск с обвиненьем.
А также Императору небесного народа.
И вскоре судьи начинают дела изученье.
Надеюсь я, что вы поможете мне защититься».
Сказав так, генерал селянам низко поклонился,
Назвал всем место с временем, где суд должен совершиться.
Услышав те слова, народ деревни возмутился,
Решили все за генерала Чжоу заступиться,
Пришли в тот день, выстраиваться стали у врат храма,
И ждали с замираньем в сердце, чтобы поклониться.
А в полночь прибыл Император с личною охраной,
А с ним со слугами седой старик на паланкине,
С дощечкой из алмазов: «Патриарх всех лисьих магов»,
Имел он зубы острые с резцом посередине,
И брови белые. Все слуги шли степенным шагом.
Затем сам бог войны Гуанди шёл, всех приглашая
В свой храм, гостям показывая всем своё смиренье.
И Лисий Патриарх тут сразу начал обвиненья,
Своею пылкой речью выиграть суд, полагая.
Сказал он: «Жажду, чтоб всё прояснилось в этом деле,
Конечно же, лис, молодой, заслуживал расправы
За действия, развратные. Вы в этом были правы,
Но его подданные ведь вины же не имели,
Но были все убиты вашим славным генералом.
За что? – я спрашиваю. – Разве это справедливо?
Ведь праведность и справедливость правят тем началом,
Где каждое добро всех, как неоспоримость, живо.
Что сделал генерал, то – непростительно жестоко»!
При этом бог войны кивнул, как будто согласился,
Себя все люди тут почувствовали одиноко,
Упали на колени все и начали молиться,
Просить, чтоб жизнь их генералу судьи сохранили.
Один студент меж них, имевший имя Чжоу тоже,
Сказал: «Седы вы уж, но, как и раньше, хитрым были,
Но хитрецом таким быть в вашем возрасте негоже!
И это лично вы должны просить здесь снисхожденье
За ваших подданных, не видящих в разврате края,
Которые здесь женщин соблазняли, развращая,
Ведь только вы ответственны за всё их поведенье.
Вы ж были патриархом тех постыдных извращенцев!
