Похождения Шатуна в смутные времена. Становление. Книга 1

Пролог

15 июня 1956 года в старинном здании роддома по улице Хакуратэ, славного города Краснодара, родился плотный темноволосый малыш, объявивший миру о своём появлении громким и требовательным криком. Это был я Горбань Пётр, сын Эдуарда потомок четырех славных родов. По отцу – казаки и армяне. Матушка наградила славными генами русских и поляков. Где-то по польской линии, наверняка, промелькнула тень сыновей израилевых. К счастью, она оказалась не слишком явной, поэтому обрезание делать не пришлось.

Ваш покорный слуга рожден был Близнецом в год Обезьяны и час Быка со всеми вытекающими из этого последствиями. И сейчас, когда я достиг весьма преклонного возраста. Сохранив при этом, надеюсь, трезвость ума и ясность мысли, меня накрыло непреодолимое желание написать книгу о своей весьма непростой жизни. Кто-то из древних и мудрых сказал: "…не дай вам Бог жить в эпоху перемен…"

Трудно не согласиться. Ведь именно в эти времена, Жизнь часто пытается скрутить нас в бараний рог, проверяя на прочность и непоколебимость. И лишь иногда, к величайшему сожалению, награждает редкими мгновениями счастья, любви, успеха, радости. И так есть. А как же было? Бывало то по-разному…

Здравствуйте, мой дорогой читатель! Имею честь сообщить Вам, что всё описанное в книги основано на абсолютно реальных событиях из жизни автора. Которая была и так достаточно увлекательна, что не требовало включать воображение. Так как я не вел дневники в течение всей своей жизни, то хронология событий может быть не идеальной.

Прошу простить меня за это. При этом имена и фамилии всех героев вымышленные. Автор не готов нести ответственность за абсолютно случайные совпадения. В тоже время, искренне прошу прощения у всех тех, с кем свела меня судьба. Тех, кого чем-то обидел. И особенно женщин, чьи надежды на супружество не оправдал, вольно или невольно … Простите меня, Все!!!

1. Детство

Всегда втайне завидовал тем, кто помнил свое детство, чуть ли не с первого вздоха или шага. Мне так не повезло, именно поэтому сохранил в своей памяти только наиболее яркие, значительные моменты и события этой прекрасной поры.

Отца моего звали Горбань Эдуард Петрович, матушку Балашова, в девичестве, Дина Федоровна вечная память, да пусть будет пухом им земля. К величайшей моей скорби, они покинули нас слишком рано… Сейчас пишу и вижу перед глазами высокого, красивого и дерзкого парня с густой шевелюрой, почти брюнета, в украинской рубахе расшитой крестиком. Матушка в молодости выглядела изысканно – аристократично.

Даже для Москвы, где училась тогда в текстильном институте. Стройная, красивая, молодая, в роскошном габардиновом весеннем пальто, длинном и с широченными плечами, по моде того времени, она была безупречно великолепна. Поэтому именно эти фотографии моей мамы и отца в юности, так запомнились мне.

Родился я нежданчиком, по причине ошибки родителей в расчётах закономерного чередования фаз Луны. Тремя годами раньше на свет появилась моя старшая сестрёнка Татьянка. К величайшему моему сожалению и огромному горю родителей, с диагнозом ДЦП. Наделенная высоким интеллектом и прекрасной памятью, она была совершенно беспомощной. Всю жизнь родным приходилось водить сестру на горшок и кормить с ложечки.

Несмотря на все принятые меры и способы лечения, включая даже операцию на мозг в Московском институте нейрохирургии, победить недуг, не удалось. До конца своих дней Татьяна оставалась инвалидом. Это наложило отпечаток на жизнь всей нашей семьи… Страшно тяжело, конечно было маме. Всё время нести в себе эту муку и горе. Только поэтому родители не хотели больше рисковать со вторым ребенком. Однако человек предполагает, а господь – располагает.

Вернёмся к истокам. Как уже писал, предками по отцу были казаки и армяне. Казачий род пошел от предводителя древних сарматов – Горбона, что переводится как неотразимый, но великодушный. Армяне тоже были не лыком шиты. Именно они основали Армавир, когда привели на Кубань армянский народ, спасая от резни турок. Баронян и Саркисян, таковы фамилии этих достойных мужей.

Нарекли меня в честь деда, которого я ни разу не видел. В 1944 году он, будучи полковником и командуя мотострелковой дивизий, получил 15 лет сталинских лагерей. Вышел бывший красный командир только в 1954 по Амнистии. Великий Вождь всех народов и Большой друг детей Иосиф, нас покинул.

После освобождения дедушка прожил совсем недолго. Он скоропостижно скончался от инфаркта прямо на роскошном песчаном пляже в Махачкале, куда пошел искупаться по возвращении. Сердце деда не выдержало пьянящего воздуха обретенной Свободы…

А я родился только спустя два года после этого печального события. Именно поэтому, мнение о деде у меня сложилось по воспоминаниям родных и близких. Казак он был, наверняка, добрый. Ещё в 1924 году гонял по Туркестану басмачей, будучи командиром эскадрона Рабочей – Крестьянской Красной Армии.

Там и встретились мой дед и дочь репрессированного буржуя – Баронян Шушаник Саркисовна, сосланная вместе с матерью в Среднюю Азию умирать… На исправление после полного разграбления имущества и лишения большей части, гражданских прав. О человеке лучше всего судить не по словам, а по делам. Мало кто из командиров Красной Армии смог бы в те сложные времена официально взять в жены девушку с такой родословной. Честь и хвала моему предку, он это сделал…

Второго деда по матушке я тоже не помню. Умер он, когда я был совсем малой. Звали его – Балашов Фёдор Иванович и работал он директором консервного комбината города Лабинска. Что удивительно дедушку не помню, а большие брикеты халвы сделанной по спецзаказу с толстыми слоями кремовой и мягкой карамели запомнил. Такова избирательность и непредсказуемость нашей памяти. Простите меня великодушно за это.

Но вернемся, как говорится, к нашим баранам, то есть к автору. При слове детство сразу вспоминается дом возле железнодорожной станции Краснодар 2, утопающий в кронах больших абрикосовых деревьев. Таких роскошных плодов я больше нигде и никогда не встречал. В труднодоступных местах на ветвях они висели подобно маленьким солнцам, падали в итоге на землю, оставляя лишь влажное пятно и косточку. С той поры и по сей день, я уверен, что абрикосы, пахнут пьянящим и теплым ароматом Солнца.

Пацанчиком я рос шустрым непоседой. Иногда, даже несколько шкодливым. Подобно всем нормальным детям того прекрасного и безмятежного времени, мы до одури играли во дворе в войнушку, казаков разбойников, индейцев и прочее. Зимой строили снежные крепости, за которые отважно сражались, постигая азы знаний фортификации. Методы и приемы наступательных, а также оборонительных боев. Уже в детстве отличался дотошностью в изготовлении макетов оружия. Автоматы, пистолеты, арбалеты, луки и томагавки делал не только для себя, но и для своих более безруких приятелей.

Девчонки принимали самое активное участие в наших играх. Санитарки, сестры милосердия, индейские скво и несчастные пленницы злых и безжалостных разбойников, таковы были их роли в наших игрищах. О ролевых играх мы в то девственное время ещё не имели ни малейшего представления. Да и в куклы тогда пацаны играли тоже крайне редко.

Первая любовь пришла ко мне несколько рановато. Уже во втором классе я по уши влюбился в Ларису Кириченко. Самая красивая, на мой конечно взгляд, из пяти третьих классов девочка занималась балетом в городском Доме Пионеров. Уже прошло с той поры более пятидесяти лет, а по-прежнему перед глазами стройная прелестница с голубыми глазами, волосами цвета спелой пшеницы, заплетенными в две плотные косички, украшенные роскошными огромными белыми бантами.

Что удивительно, на всех фотографиях класса, я всегда находился рядом со своей избранницей. Представьте себе, со второго по седьмой класс за спиной очень милой и реально красивой девочки маячил плотный темноволосый пацан с нагловатой усмешкой на луноподобном лице. Следует, наверное, сказать, что с первого по девятый класс я был достаточно упитан. И с честью носил прозвища… кабан, жирный, жиртрест и прочее. Не всегда мне могли сказать это в лицо, но боровок был знатный.

Вернемся к первому прекрасному и светлому чувству. Хотя сейчас я понимаю, что моя первая Любовь была больше похожа на историю про Красавицу и Чудовище. В роли Чудовища уверенно выступал в жёлтой майке лидера я. С красавицей всё тоже было ясно. Несмотря на младость лет, чувство было глубоким и сильным. Если моя избранница не приходила в школу, сильно переживал и буквально не находил себе места.

Уже в третьем классе признался Ларисе о своём чувстве. Произошло это так. В начальной школе раздевалка находилась прямо в классной комнате. И мне не составило большого труда положить записку с признанием в карман пальто своей Джульетты. Искренняя и нежная инициатива не была оценена дамой сердца.

Она пожаловалась классной руководительнице и меня подвергли обструкции на классном собрании. Обвинив в моральном разложении. К счастью в детстве на такие мелочи не сильно обращаешь внимание, да и партбилет на стол выкладывать не приходится по причине его отсутствия.

Детство и, как потом оказалась, вся жизнь пролетают достаточно стремительно. Многое уже позабыто, что-то стало неинтересным и маловажным. Однако в памяти сохранилось первое празднование Нового Года с одноклассниками в седьмом классе. Нас было шесть человек. Три юных кавалера и, соответственно, столько же прелестных барышень. В том числе и, конечно, в первую очередь моя избранница.

Собираться мы начали недели за две. Согласовали меню, определились с «картой вин». Достали музыкальные хиты. Современная музыка тогда писалась только на использованных рентгеновских снимках, которые носили оригинальные названия "ребрышки" или "скелетики". Причем подготовкой банкета занимались, только мы – пацаны. Леди ограничились согласием на участие в новогоднем празднике, при условии возврата их в лоно семьи не позже 22–00 в целости и сохранности.

Сложнее всего мне было определиться с подарком для своей любимой. После долгих раздумий и мучительных порой безуспешных исканий я остановился на статуэтке балерины мягкого зеленоватого фосфоресцирующего цвета. В то время они выпускались только двух модификаций. Одна – балерина, вторая – фигуристка. Отличались девушки только обувью. Как назло в период всеобщего новогоднего ажиотажа по немногочисленным магазинам города, при условии всеобщего дефицита, в наличии оказались только фигуристки. Моему разочарованию не было предела. Но спасла врожденная смекалка. Старательно отпилив надфилем, коньки роскошной фигуристки я получил не прелестную балерину.

Эта вечеринка в седьмом классе стала моим первым кулинарным опытом. Представьте себе, тринадцатилетний мальчуган делает к праздничному столу кролика запеченного в духовке под белым соусом, с большим количеством лука, специй и грибов. Было реально очень вкусно. А мне пришлось неделю доставать маму и бабушку, чтобы они научили меня это готовить. Результат превзошел все ожидания. Я купался в лучах славы, слушая одобрительные отзывы своих друзей.

Вечер удался. Мы выпили бутылку хорошего настоящего шампанского из подвалов Абрау-Дюрсо. Расслабившись, активно танцевали, хохотали по любому поводу и не заметили, как быстро пролетело время. Настала пора провожать наших барышень по домам. Судорожно тиская в кармане пальто подарок, шёл на расстоянии вытянутой руки рядом с Ларисой и думал о том смогу ли поцеловать ее при прощании. Мои упитанные щеки алели багряным румянцем, а от горящих ушей казалось, можно было прикуривать.

Поднявшись на пятый этаж, где жила юная прелестница и собрав в кулак все остатки воли, сунул статуэтку в руки тоже смутившейся от моей неуклюжести девочки. С отчаянием обреченного чмокнул её в щеку где-то в районе уха. Не могу сказать, что до сих пор ощущаю на губах вкус того первого поцелуя. Но помню это событие до сих пор… К сожалению, дальнейшего развития наши отношения не получили.

Вскоре отец получил новую должность, мы переехали в другой район города. И там я пошёл в новую школу. Три года пролетели как мгновение, не оставив в моей памяти ничего захватывающего. Учился, стал заниматься спортом – пошел на борьбу. Радостным событием той поры был первый выход на рыбалку.

Недалеко от нового жилья находилось несколько пресноводных озер. Они сформировались из старого русла реки Кубань. И тянулись почти через половину города. Местами достаточно глубокие, в красивом окаймлении тонких полосок камышей, с росшими по берегам деревьями скверов и парков.

Эти водоемы были прекрасными местами для отдыха. И носили общее название – Карасун(в переводе с адыгейского, это означало – Черная вода). В причину такого обозначения этих озер мы совсем не вдавались. Количество утонувших в пьяном виде было столь незначительно, что не настораживало наших родителей. Поэтому они всегда отпускали туда нас, подростков в компании друзей или одноклассников. Летом мы купались в них, не обращая внимания на таблички "Купаться запрещено", ловили карасей и другую некрупную рыбу.

Зимой озера становились демократичными, популярными катками. Причем, абсолютно бесплатными. Дух стяжательства и жажда наживы в те далекие годы еще не поразили тогда еще все слои общества бескорыстных строителей коммунизма. И, на удивление, практически по-отечески заботливых – Слуг народа. Целомудренно, ничего не ведающих о коррупционной составляющей своих должностей. Да и никогда не слышавших подобных словосочетаний. В какое чистое время наше поколение начинало жизнь…

Прошу прощение, отвлекся. Мы же о рыбалке. У отца в отделе работала женщина, муж которой увлекался рыбной ловлей. Однажды он предложил взять меня с собой на рыбалку. На расположенное неподалеку озеро Карасун. С радостью согласился. Перспектива поездки настолько взбудоражила, что проснулся не под звон будильника в 4–00, а в два часа ночи. И не смог больше заснуть, сгорая от нетерпения. Наспех выпив чая с бутербродами, приготовленными заботливой бабушкой Сусанной. Собрался и вышел во двор.

На улице было еще совсем темно, немудрено-то в 3 часа ночи. Светили уличные фонари, на черном небе еще достаточно ярко горели звезды, обещая хорошую погоду. Предутреннюю тишину нарушал вялый лай собак, сопровождавший редких прохожих. Не зря же известный пролетарский поэт Маяковский дал городу Краснодару оскорбительное прозвище – "Собачкина столица".

Я с нетерпением прислушивался к другим звукам ночного города. Михаил Илларионович, так звали рыбака, должен был приехать на мотоцикле "Урал" с коляской и забрать меня. Время ожидания казалось вечностью, но на удивление пролетело пулей.

Как и договорились, рыболов приехал в 4–00. Быстро загрузился, и мы поехали по безлюдным улицам только начинающего просыпаться городу. Доехали довольно быстро, определились с местом, разгрузились. Под внимательным контролем профессионала и конечно с его помощью мы собрали бамбуковые удочки. Для меня все было ново, захватывающе интересно и безумно увлекательно. Подготовка прикормки, настройка снасти и первые забросы. Регулировка поплавка, выбор наживки…

До сих пор помню медленное скольжение легкого поплавка из гусиного пера в сторону зарослей камыша, судорожная подсечка и, внезапное ощущение живой тяжести на другом конце тонкой лески. После недолгого вываживания, в руке трепещет прохладно округлый слиток серебра…

Рыбка называлась серебристый или королевский карась. После первой, поймал еще около десятка. Сейчас, по давности лет, уже точно не помню. Зато запомнил, что все пойманные рыбы клевали абсолютно одинаково. Две легкие поклевки, медленное скольжение поплавка в сторону камышей и нырок его под воду возле них.

Домой я приехал довольный до невозможности, гордо положил добычу на кухонный стол. За ужином взахлеб рассказывал родным о рыбалке. С радостью видел, что и мама и отец с удовольствием едят красиво пожаренных бабушкой карасей. Заснул как убитый, но всю ночь мне снился поплавок медленно скользящий к стене камыша… С того времени и по сей день это увлечение не отпускает меня.

А когда наш сосед по новому дому, Есипов Евгений Павлович, взял меня на охоту по перепелу, понял – это судьба. С той поры это увлечение захватило меня безальтернативно. Что характерно, повзрослев, отправлялся на рыбалку или охоту не попить водки и насладиться красотой природы. А добыв зверя или рыбу, принести в дом и бросить к ногам любимой Женщины.

До сих пор помню свою первую охоту. Всё было не так уж просто и легко. Выезду предшествовало серьёзное обучение по курсу «Начинающий охотник». Инструктаж по техники безопасности, изучение приемов обращения с оружием и стрельбы по подвижным мишеням. Особое внимание сосед уделял формированию у меня практических навыков по снаряжению патронов, чистке оружия и т.д.

Вечерами мы сидели с ним в беседке под большим деревом роскошной желто-краснощекой черешни. Где я с замиранием сердца слушал захватывающие истории об охоте из жизни Евгения Павловича. На "огонёк" часто заходили охотники – приятели соседа. Дискуссия становилась еще более оживленной и эмоциональной.

Впрочем, мне это совсем не мешало самоотверженно вырубать пыжи из войлока или картона, снаряжать патроны, чистить оружие. Практически идеальное сочетание обширных теоретических знаний, и отработка практических навыков под пристальным "отеческим" взором профессионалов.

Наступил долгожданный день охоты. Рано утром, ещё затемно, приехал водитель. Мы загрузили оружие и снаряжение в машину. Затем я сходил в вольер и привёл охотничью собаку соседа. Курцхаар по кличке Бой с пока непонятным для меня воодушевлением рвался с поводка в автомобиль. С азартом обнюхивал рюкзаки и чехлы, с оружием, лежащие в машине. Глаза кобеля горели, и он никак не успокаивался.

Да что там пёс. Я сам был подобен этому кобелю. Мои глаза так же горели в предвкушении пока неизвестного но захватывающего. Сердце колотилось в повышенном ритме близком к тахикардии. За окном автомобиля уже мелькали пригороды Краснодара. Плавно переходящие в бескрайние поля сельхоз угодий. Разделённые с геометрической точностью лесополосами.

Именно на этих полях, обильно заросших разного вида сорняками, нам предстояло охотиться на перепела. Маленькая птичка, размером меньше ладони, в изобилии водилась в степной зоне Краснодарского края. В конце лета к обитателям местного ареала добавлялись их пернатые коллеги из европейского севера и центральной полосы России. Выдавливаемые из родных мест наступающим похолоданием, эти крохи собирались в стаи и по ночам летели к Югу. На Кубани, готовясь к броску через Чёрное море, они задерживались, наедали жирок. Отдыхали и вновь, долгий полёт…

Тем временем мы уже приехали на место. Переодевшись в охотничью одежду, собрали оружие. Так как было ещё темновато, выпили по чашке чая. Впрочем, в тот момент мне было совсем не до этого напитка. Душа звенела от напряженного ожидания начала действа. Курцхаар Бой рвался с поводка примерно с таким же нетерпением. Наконец взошло Солнце, рассыпав по траве мириады мелких бриллиантов. Легкая дымка тумана в понижениях рельефа добавляла мягкого очарования влекущей неизведанности…

Сигналом к началу послужили не будоражащие душу звуки охотничьих рогов доезжих, как в прекрасном фильме "Война и мир", а не громкая фраза соседа. Мы вытянулись в шеренгу с интервалом около десяти метров между охотниками и неторопливо пошли по полю, стараясь идти боком к легкому ветерку, облегчая работу собаки. Пёс с азартом и воодушевлением носился впереди нас в челноке пытаясь поймать запах притаившейся птицы.

Мои чувства на тот момент, даже сейчас, спустя почти пятьдесят лет, трудно передать словами. Азарт, нетерпение, ожидание взлета, боязнь промаха и восторг что участвую в этом прекрасном действии лишь малая толика в богатейшей гамме моих переживаний.

Внезапно кобель остановился на полном аллюре, поднял морду повыше и активно закрутил обрубком купированного еще по рождению хвоста. Затем медленно пошёл, резко сменив направление движения. Наклонив морду к земле, он стал тщательно принюхиваться, почувствовав свежие наброды перепела. Вскоре началось самое интересное и удивительное. Вновь подняв голову, курцхаар пошёл вперёд, вытягиваясь в струнку. Его движения становились всё медленнее и по-кошачьи грациозны.

Наконец Бой замер в стойке картинно и очень элегантно подняв переднюю лапу. На шкуре собаки даже была заметна легкая дрожь от переполняющего возбуждения. После разрешающей команды ближайшего охотника: "Пиль", пёс сделал несколько коротких шажков вперёд.

Перепел резко взлетел с легким присвистом и трепетанием крыльев. Выстрел прервал этот полёт. Птица комком упала на землю. Кобель, после команды "апорт" бросился вперед, быстро нашёл её в густой траве и с явно довольным выражением на породистой морде принёс счастливчику.

Охота началась. Перепела вылетали всё чаще, как из-под стойки, так и шумовые. То есть, из под ног охотников. Выстрелы следовали один за другим. Как удачные, так и промахи. Я вносил достойную лепту в эту канонаду. Отмечу, с учётом моих горячих предков, был отроком эмоциональным и всего пятнадцати лет от роду. Потому, забыв все советы и наставления наставников, стрелял подобно ковбоям от бедра и пояса. Не всегда хорошо прижимал приклад ружья к плечу. Порою даже стрелял сдвоенным дуплетом. Короче – Лимонадный Джо и Буффало Бил в одном флаконе.

Только в отличие от этих легендарных персонажей в моих трепетных руках был не "старина кольт", уравнявший жителей Северной и Южной Америк в правах. А тяжёлое садочное отечественное ружье ИЖ 54 двенадцатого калибра.

Так, результат достаточно интенсивной стрельбы: рассечение правой ладони поворотным рычагом, сбитые спусковой скобой пальцы, опухшее плечо поначалу приятно розовато-красноватого оттенка и синяк под правой скулой. Мне ещё повезло. На перепела мы снаряжали патроны с половинной нормой пороха и дроби ввиду небольшого размера птицы. При полном заряде результат был бы еще более впечатляющим.

Но всё это не имело, ни малейшего значения. Передо мной открылся новый для меня прекрасный мир охоты. Расстреляв пятьдесят шесть патронов, я добыл единственного перепела… Был до невозможности горд и по-настоящему счастлив. Удивительно, но мне не было жалко эту маленькую птицу.

В шестнадцать лет, на день рождение отец подарил мне охотничье ружьё. Вскоре я стал членом молодежной секции Военного общества охотников. И практически всю свою жизнь весьма активно и, надо сказать, плодотворно занимался охотой. Держал одновременно несколько охотничьих собак разных пород. Это позволяло мне добывать на разных охотах, от перепела и вальдшнепа до дикого кабана и сохатого.

С Вашего позволения, мой возможно будущий читатель, хочу рассказать о своей первой охоте на фазана. Как же давно это было, без малого пятьдесят лет тому назад. Тогда я учился в девятом классе. Родители с сестрёнкой поехали отдыхать на море. Мы же с бабушкой и догом Гердой остались на хозяйстве.

Сентябрь на Кубани воистину изумительная пора, по праву называемая бархатным сезоном. На смену испепеляющему зною июля и августа пришло мягкое тепло завершающего месяца лета. Дарующего жителей богатейшим разнообразием ягод, овощей и фруктов.

Персики и виноград, яблоки и груши, арбузы и дыни, а также ещё многие другие дары наступающей осени поражали не только обильным и ярким разноцветьем. Но и сногсшибательными ароматами созревших фруктов, напоенные солнцем и впитавших всю силу соков земли. Сейчас, проходя мимо овощных ларьков мигрантов из Средней Азии, редко ощутишь какое-то дивное благоухание. За исключением терпкого запаха наживы.

Но вернемся к охоте. Евгений Павлович предложил мне поехать с ним в воскресенье на охоту по перепелу. Конечно же, я с радостью согласился и полностью приготовился уже в субботу. Однако рано утром сосед перезвонил и с грустью сообщил, что ввиду поломки автомобиля охота отменяется. Сказать, что моему разочарованию не было предела, ничего не сказать.

Немного пострадав в унынии и печали, надумал, раз уж собрался, ехать на рейсовом автобусе. Тем более что, место охоты находилось всего в двадцати – тридцати километрах от города. Для того чтобы было не так одиноко решил взять с собой серо-мраморную красавицу Герду. Дог конечно не легавая, но за компанию сойдет, решил я.

Рюкзак на спину, ружьё в чехле на плечо, ягдташ – охотничья сумка на другое, собаку в наморднике на поводок и в путь. Через час, с небольшим, уже доехал до угодий на автобусе. Важный и гордый, я торопясь, дошел до поля. Собрал ружьё, отпустил с поводка Герду.

Внушительная псина, совершенно не разделяя моего энтузиазма, вяло брела позади. Устав, порою утыкалась мордой мне в ноги. Как бы призывая, поскорее закончить непонятный уикенд с этими отвратительно-ужасными колючками. Несмотря на то что «англичанка» датского происхождения пыталась «гадить», мне удалось за четыре часа охоты добыть двенадцать перепелов. Чему был ужасно горд.