Фантазия. Книга 2. Дотянуться до звёзд

– Не знаю, откуда в этой игре взялись гуардианцы, но это даёт нам шанс выбраться. Что ты говорил про аннигиляцию солнца в материнской системе Магосов?

– Это событие должно дестабилизировать Фантазию. Физики что-то говорили о возможности коллапса звезды при определённых условиях, но разработчики не стали заморачиваться и просто сделали это событие невозможным, исключив из мира игры любые средства для достижения этой задачи.

– Так почему не взорвать первую встречную звезду, зачем тащиться в материнский мир?

– Тут всё просто. Материнская система – это ключевая планета. На неё завязано очень много. Чтобы попасть туда, надо очень сильно постараться и выполнить кучу условий, но ты и так это знаешь. Если исчезнет рядовая звезда, стабильность Фантазии может устоять и управляющие алгоритмы смогут как-то объяснить это событие, но если жахнет звезда в материнской системе, то мозг искинов расплавится, пытаясь найти решение, и всех, кто находится в системе, а возможно, и всех в игре выкинет в реал. Успеть бы только выполнить все условия допуска, у меня осталось не так много времени.

– Понятно, тогда предлагаю так и поступить. Видишь ли, наш гиперпрыжок с поверхности планеты наделал много шума. Я разрушил космопорт и несколько кварталов города. Этого оказалось достаточно, чтобы выполнить все условия. Я могу отправиться в материнскую систему империи Магос хоть сейчас. – Олег так посмотрел на меня, что я сразу понял, в его душе загорелась искорка надежды на благополучный исход.

– Неон, у меня просто нет слов, – не нашёл что сказать Олег.

– Подожди радоваться, ты видел, сколько всего нужно, чтобы построить этот корабль? – пришлось спустить Олега с небес на землю. – Ресурсов требуется немеряно, а для этого нужно либо много денег, либо много времени. У нас нет ни того ни другого. Поэтому нужно торопиться.

– Ты прав. Командуй, как игрок ты значительно лучше меня.

– Обнаружила астероид с набором необходимых для ремонта минералов, – вклинилась в наш разговор ЭМИ.

– Молодчина, помощница, отметь его на карте, – нужно поскорее покинуть республику, забрать Лизу и отправляться отстраивать исследовательскую станцию. Теперь, когда у меня будет два помощника, сделать это будет значительно проще.

Пришлось задержаться в системе ещё на сутки, прежде чем наноботы восстановили истребитель до приемлемого для гиперпрыжка уровня, а потом ещё три недели путешествовать от одной системы к другой в поисках нужных элементов, попутно скрываясь от кораблей игроков и нпс Техносов. Как выяснилось, пиратство очень популярно не только в магическом обществе, в республике космических разбойников не меньше. Нам удавалось избегать встреч с ними с большим трудом, и если бы не характеристики истребителя и мои завышенные показатели скрытности, нам бы вряд ли удалось это сделать. Эх, Лиза, наверное, сейчас сходит с ума. Все обсуждаемые нами сроки уже давно прошли, но, к сожалению, ускорить процесс ремонта не получилось.

– Корабль функционирует на 99%, накопитель энергии заполнен на 96%, – разбудила нас радостным голосом ЭМИ. По мере того как целостность корабля восстанавливалась, улучшалось и её настроение.

– Отлично, пора убираться с вражеской территории, начинаем прорыв.

Самое сложное – это покинуть зону действия блокиратора гиперпространственного двигателя. А уж затеряться среди миллиардов астероидов я сумею. Проблема заключалась в том, что республика Технос не граничила с мёртвым космосом и была очень сильно милитаризована. Поэтому безопасных маршрутов попросту не существовало. Армия контролирует всё пограничное пространство. Сколько денег на это тратится, не хочется даже думать, но для нас это ничего не меняет. Ориентировка на наш истребитель есть везде, и стоит высокоуровневым нпс вскрыть нашу маскировку, они попытаются захватить истребитель. Да, именно захватить, а не уничтожить, ведь только в этом случае можно рассчитывать на выплату озвученной правительством суммы. Меня требовалось взять живым и прилюдно наказать, чтобы погасить недовольство, зародившееся в обществе республики. Ещё бы, какой-то маг-террорист разносит половину города и спокойно исчезает, позор! Оппозиция, скорее всего, уже выплеснула тонны грязи и заявлений о некомпетентности правящего совета.

Олег знал намного больше об организации защиты дальних рубежей республики. В каждой приграничной системе были установлены цепочки крепостей, генерирующих гравитационные помехи, нарушающие работу гипердвигателя. Совершить прыжок можно только в нескольких специально оборудованных нейтральных зонах, расположенных в непосредственной близости от огромных космических цитаделей. Именно туда меня направили, когда я пересекал границу республики. Любая попытка пересечь условную границу владений Техносов фиксируется автоматикой станций, а на перехват нарушителя высылается ловчий отряд, состав которого зависит от степени опасности преступника.

Для того чтобы совершить гиперпрыжок в нейтральные системы, нам нужно пересечь практически все зоны, так как блокиратор выбьет из гипера уже в красной зоне. Поэтому решили не пытаться ворваться в систему через гипер, так как это сразу нас демаскирует, а двигаться максимально скрытно. Рано или поздно нас всё равно обнаружат, соперничать с оборудованием крепостей с высокоуровневыми нпс-операторами на текущем уровне я не могу, но чем позже это случится, тем больше шансов на успех у нас будет.

Мы выбрали точкой прорыва систему, находящуюся неподалёку от той, через которую я попал в республику Технос. Она ничем не отличалась от любой другой пограничной системы. Как сказал Олег, все они проектировались по одному принципу и практически ничем не отличаются друг от друга. Мы вышли из гиперпрыжка в межсистемном, пустом космосе и несколько дней добирались до нужной нам точки. Благодаря этому, нас не смогут отследить по гравитационному возмущению, сопровождающему любой гиперпрыжок. Ход очевидный и вполне предсказуемый. Не одни мы додумались до него. Пираты, скорее всего, тоже пользуются этим способом, но дело в том, что быстро вычислить нарушителей, прибывших в пограничную систему, очень трудно. У крепостей есть определённый радиус сканирования, за пределами которого шанс вскрыть маскировку падает в разы. Да, крепости ставят так, чтобы их области обнаружения перекрывали друг друга, но расстояния в космосе огромны, чтобы залатать все дыры, нужно буквально утыкать систему крепостями, а это дорого. Да, и не стоит забывать, что мы находимся в игре, хотя, судя по словам Олега, он уже в этом не уверен, а в игре должны оставаться лазейки для ушлых и умелых геймеров. Я относил себя к разряду умелых игроков, да ещё и имел в своём распоряжении уникальный по характеристикам корабль, поэтому рассчитывал отыскать коридор между сканирующими зонами крепостей, по которому мы сможем преодолеть красную, желтую, а возможно, и зелёную зоны.

Как только мы пересекли границу красной зоны, иконка гиперпрыжка погасла. Я мысленно выдохнул, покрепче сжал джойстики управления истребителем и сосредоточился на управлении. Заранее попросил Олега соблюдать тишину, чтобы не отвлекаться, а ЭМИ приказал доводить до меня лишь наиболее важную информацию, а всю остальную выводить на экраны.

На то, чтобы отыскать вход в узкий коридор между сканирующими полями крепостей, у меня ушли сутки. Сутки безвылазного пилотирования истребителя в условиях максимальной скрытности.

– Обнаружил вход, – устало откинувшись в кресле, сообщил я Олегу.

– Ты обнаружил? – поддела меня ЭМИ, которая, сказать по правде, очень сильно помогала, подсвечивая на карте наиболее опасные участки.

– Мы обнаружили, – тут же поправился я. Лучше не обижать виртуальную помощницу, потом весь мозг проест.

– Отлично, так чего же мы ждём? – встрепенулся задремавший было Олег. Последнее время он стал всё больше нервничать, ведь время идёт, а к своей цели мы так и не приблизились.

– Мне нужно отдохнуть, – признался я. – Не знаю, далеко ли мы сможем пройти по этому коридору, но в том случае если нас обнаружат, придётся срочно сматываться, а в таком состоянии, как сейчас, реакция сильно замедлена. Поэтому я спать, а ты, Олег, следи за приборами и разбуди, если возникнет опасная ситуация. ЭМИ подскажет тебе, если обстановка изменится.

По лицу Олега я понял, что он недоволен, но, к моему огромному облегчению, спорить не стал. На сон я себе отвёл ровно семь часов. Этого должно хватить, чтобы избавиться от перенапряжения последних суток и успокоить расшалившиеся нервы, благодаря которым враги мерещатся за каждым куском космического камня.

Узкий входной коридор оказался лишь верхушкой айсберга коварства и подлости разработчиков. Уже через несколько минут полёта мы оказались у развилки, и я мысленно чертыхнулся. Мало того, что коридор был невероятно узок и своими размерами ненамного превышал габариты истребителя, так ещё и нужно отыскать правильный путь среди десятков ответвлений. Мы попали в настоящий лабиринт! Иногда, когда я выбирал не тот путь, он заканчивался тупиком, и приходилось возвращаться к предыдущей развилке, благо корабль мог развернуться на месте и не приходилось двигаться задом наперёд, но всё равно эта процедура была довольно нервной.

После десяти часов блужданий начали попадаться ловушки. К этому времени мы уже были возле границы жёлтой зоны. Некоторые коридоры время от времени схлопывались, и если не успеть вовремя среагировать, то Техносы моментально обнаружат корабль. Пришлось утроить бдительность и двигаться ещё более осторожно. ЭМИ оказывала неоценимую помощь. В её виртуальных мозгах, как и положено мощному компьютеру, прокручивались сотни вариантов дальнейших событий, которые она выводила на главный экран, подкрашивая контуры стенок в разные цвета, в зависимости от шанса возникновения того или иного действия.

Несколько раз мы висели на волосок от провала, и лишь чудом удавалось уходить, не зацепив краем корпуса границу сканирующего поля. Такая карусель продлилась ещё часов пять. Если бы не тренировки с ЭМИ во время экспресс-курса повышения моего пилотского мастерства, я бы вряд ли справился. За то время я буквально слился с гуардианским истребителем. Я чувствовал его, научился действовать интуитивно, порой понимая, что сделал, уже после точного движения рукой с зажатым джойстиком управления.

Когда мы преодолели половину жёлтой зоны, прохождение усложнилось ещё больше. Коридор сузился до таких размеров, что до стенок осталось всего каких-то 50 метров. По космическим меркам, это невероятно мало. Одно неловкое движение джойстиком – и республиканцы смогут нас обнаружить. Но я не сдавался. Стиснув зубы, я продолжил пилотирование.

– Внимание, Неон, сзади нас образовалась сканирующая волна, она двигается достаточно быстро, нужно увеличить скорость, иначе попадёмся.

– Принял, – выпалил я сквозь стиснутые зубы. Дьявол, я не уверен, что справлюсь с управлением на большей скорости. Чуть изменив наклон джойстика, прибавил ход. Подсвеченные ЭМИ контуры коридора замелькали с невероятной скоростью, и мне с огромным трудом удавалось не вылететь за границы безопасной зоны. Вдобавок ко всему, коридор начал петлять, изгибаясь под немыслимыми углами. Чтобы удержаться на курсе, приходилось сбрасывать скорость, и расстояние до преследовавшего нас импульса неумолимо сокращалось.

– Передышка, – послышался голос ЭМИ, – импульс потерял мощность и рассеялся, но не расслабляйся, вряд ли он был один.

Виртуальная предсказательница как в воду глядела. Импульсы начали возникать с завидной регулярностью, и каждый следующий двигался быстрее предыдущего.

Концом нашего маршрута оказалась граница с зелёной зоной. Далее придётся рассчитывать только на удачу и характеристики корабля. Мастерство пилотажа позволило нам проделать две трети пути, но дальше придётся прорываться с боем.

– Врубаю форсаж, осталось немного, – сказал я вслух, успокаивая больше себя, нежели Олега.

Истребитель рванул вперёд, и перегрузка вдавила меня в кресло, рядом застонал Олег, но я не обращал на него внимания, система компенсации должна справиться. Пробив границу поля, получил сообщение о том, что корабль обнаружен, и с нами пытается связаться диспетчер. ЭМИ, проинструктированная мной, посылает сигналы об отсутствии связи и серьёзных технических неисправностях корабля. Я подумал, что это поможет выиграть нам несколько лишних секунд, пока оператор не увидит идентификатор нарушителя.

– Они поняли, с кем имеют дело, и выслали перехватчики, гони, Неон! – истерически прокричала ЭМИ, хотя прекрасно знала, что я и так двигаюсь на пределе возможностей двигателей.

Меня брали в кольцо несколько сотен истребителей, и им на помощь уже двигались крупнотоннажные корабли с мощными системами РЭБ. Огонь никто не открывал, зато ЭМИ зафиксировала работу сотен электромагнитных стазисных ловчих сеток, способных намертво перегрузить работу двигателей и отключить реактор. Я использовал весь арсенал гуардианского разведчика, но противостоять общему напору в одиночку было невозможно. Истребитель начал терять ход, и расстояние до врагов сокращалось с пугающей скоростью.

– Неон, не пора ли прыгнуть? – забеспокоился Олег.

– Рано, в этом случае мы окажемся возле крейсеров, а устоять против их подавителей мы не в силах, нужно, чтобы они сблизились с нами, тогда появится шанс оторваться.

После длительного мозгового штурма мы пришли к выводу, что микрогиперпрыжок – наш единственный шанс на спасение. Нпс не знают о его существовании и не смогут предугадать этот шаг. Порталы Магосов, благодаря которым можно уходить из-под обстрела вражеского корабля, открывающиеся на более высоких уровнях, не смогут переместить корабль на такое большое расстояние, и республиканцы уверены, что нам уже не уйти. Не знаю, как они объяснили разрушение космопорта, возможно, рассказали всем о магической бомбе огромной мощности, но того, что мы сможем прыгнуть на 3 миллиона километров, от нас точно не ждут.

– Двигатель перегружен, если мы продолжим сопротивляться, то он может не выдержать и взорваться, – предупредила ЭМИ.

Я понизил мощность реакторной установки до минимума, и разведчик по инерции, практически не имея возможности к маневрированию, заскользил по космической черноте. Вдалеке виднелись яркие огоньки приближающихся врагов, разглядеть корабли на таком расстоянии было невозможно, а вот увидеть работу технократических двигателей, выведенных на полную мощность, вполне.

– До крейсеров 3 миллиона километров, до истребителей полтора, – продолжила докладывать ЭМИ.

Рано, нужно дать им подойти поближе. Я активировал собственный модуль РЭБ и направил импульс во все стороны. Скорость врагов резко снизилась, ага, не ожидали такого? А я ещё и стазисной сеткой вас, подумал я и нажал нужную кнопку. Реакторная установка всех, кто попал в зону действия, отключилась на 60 секунд, и корабли Техносов, сломав строй, начали дрейфовать по ходу своего движения.

– Вражеское воздействие ослабло, – доложила ЭМИ.

Снова врубив форсаж, я набрал максимально возможную в данных обстоятельствах скорость. К несказанному удивлению Техносов, я не стал убегать, а летел по направлению к крейсерам, очень быстро сокращая дистанцию. Когда до них осталось около миллиона километров, исходящие от них импульсы вновь перегрузили двигатели, и я нажал кнопку микрогиперпрыжка.

Сердце пропустило несколько ударов, ведь я не был уверен, что эта функция сработает в условиях общей блокировки, но вот обзорный экран мигнул, тактический анализатор изменил моё положение, и я с облегчением заметил, что республиканские крейсеры находятся сзади, и расстояние не позволяет им использовать ловчую сеть на полную мощность. Всё же это не узкоспециализированные корабли, а тяжёлые крейсеры, выполняющие другую функцию.

Перегрузка вновь вдавила меня в кресло, и разведчик понёсся вперёд, с каждой секундой набирая всё большую скорость. Нужно добраться до ближайшей точки, позволяющей совершить гиперпрыжок. К счастью, до неё оставалось не так далеко, а подкрепление, стартовавшее с охраняющей её цитадели, не успеет подойти вовремя. Когда Техносы поняли, что не успевают перехватить истребитель, то открыли массированный огонь, пожелав уничтожить оказавшегося столь неудобным противником преступника. Но расстояние позволяло мне достаточно просто уворачиваться от орудий главного калибра, способных поразить и распылить на атомы неповоротливый крейсер, но попасть в юркий одиночный истребитель оказалось не в силах.

Пять минут полёта, и в обзорных экранах с немыслимой скоростью замелькали звезды. Мы ушли в прыжок. Самая сложная часть прорыва завершилась нашим триумфом.