Грязная бомба

© Афанасьев А., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2016

Все события и персонажи в этой книге вымышлены. Возможные совпадения случайны.

Напомню также, что по жанру это квест, и потому претензии на сходство с эпизодами каких-то компьютерных игр не принимаются. Задумка: показать, как выдуманный сценаристами кошмар мы своими руками и своими дурными головами делаем страшной реальностью наших дней. С другой стороны, автор старался максимально вписать сюжет в реальный контекст мировых событий…

На сей раз предисловие будет коротким. Желающие могут зайти вот по этому адресу http://cont.ws/post/207561 и полюбоваться на спутниковые снимки так называемой «Рассохинской базы» – места, где была утилизирована серьезно зараженная радиацией техника. Она каким-то образом «самоочистилась» от радиации и исчезла. По всей видимости, БТР и БРДМ, которых там было немало, пошли в зону АТО, а остальное – в металлолом и на переплавку. Не исключено, что в вашем новом доме фонит чернобыльская арматура…

Сталь между пальцев, сжатый кулак,

Удар выше кисти, терзающий плоть,

Но вместо крови в жилах застыл

Яд, медленный яд.

Мама, мы все тяжело больны.

Мама, я знаю, мы все сошли с ума.

Где-то в Средиземном море 21 июня 2021 года

– Как… тебя зовут…

…

– Как… твое имя… ответь… если можешь.

Лейтенант не видел своего собеседника. И не видел, есть ли тут еще кто-то, кроме него. Может, кто-то стоит совсем рядом и слушает, что они говорят?

Но… какая разница, узнают они твое имя или нет. Они все равно – в заднице.

– Стив. Меня зовут… – лейтенант Мердок сплюнул в сторону, не видя, куда он попал слюной, – Стивен.

– Откуда ты? Ты американец?

– Да. А ты?

– Русский.

– Как твое имя?

– Владимир.

– Влад… как ты сюда попал?

– Случайно, а ты?

– Тоже… случайно.

– Лучше не верить друг другу?

– Так… особенно если глаза завязаны…

– Наше время… не слишком располагает… доверять людям…

– Это точно…

Лейтенант спецназа ВМФ США Стивен Мердок еще раз сплюнул накопившуюся слюну и провел языком по зубам. Зубы болели…

Это были нацисты. Он теперь точно знал, кто такие нацисты. Вот только его проблему это никак не решит…

Отследили ли его захват? Если да, то что собираются предпринять? Покинуло ли судно Азовское море? Представляет ли хоть кто-то, что оно на самом деле везет?

Вряд ли. В самом страшном кошмаре невозможно представить себе судно, которое везет несколько готовых ядерных устройств на Ближний Восток. Аналитика НАТО, который предположит такое, просто запрут в психушке.

Но это так. И проблему как-то надо решать.

Интересно, кто этот русский? Подстава? Или такой же, как и он, агент, попавшийся на горячем?

Что будет после того, как в кипящий котел Ближнего Востока попадут несколько ядерных устройств?

А ничего хорошего. Западу придется или отступить и вывести свои войска, или нанести массированный ядерный удар, решив вопрос раз и навсегда. Может, это не самая худшая идея, когда-то все придется решать и решать кардинально…

Получив ядерную защиту, эти подонки примутся строить свой маленький злой мирок, устанавливать свои людоедские законы, а мы вынуждены будем держаться от всего этого подальше. Будет ли это использовано против нас? Не факт. Они понимают, что первый же атомный взрыв, подобный тому, что произошел в Париже, – и их сотрут с лица земли сотней настоящих атомных зарядов, превратив этот рассадник нечисти в оплавленную пустыню. Но вот внутри своего мирка, маленького, убогого и кровавого, они будут господами. Полетят еще несколько правительств. Скорее всего, им удастся захватить серьезные нефтяные месторождения, и нам придется покупать у них нефть.

А может, они ударят по России. Они ненавидят Россию за то, что она сделала в Сирии. Интересно, сможет ли Россия ударить в ответ?

Наверное, сможет. Может, оно и к лучшему будет… потому что мы уже ничего не можем. Ни хрена не можем…

А что делать с ублюдочным нацистским режимом, вольготно расположившимся в самом центре Европы? Вот этот вопрос куда сложнее.

Как они могли пропустить такое? Как они могли поддерживать этих людей? Как им только в голову такое пришло? Они же поставляли им оружие, помогали готовить армию. Сколько нацистов они подготовили? О чем думали в Госдепе, куда смотрели в Белом доме? Там вообще хоть кто-то побывал на месте, посмотрел, что происходит, кого на самом деле они готовят, кому дают оружие в руки?

– Эй, русский. Ты здесь?

– Ага.

– Что тебе сделали эти нацисты? Почему ты воюешь против них?

– Зачем тебе это?

– Интересно. Могу ли я тебе доверять…

…

– Надо же хоть кому-то доверять в этом мире.

– Они убили… всю мою семью.

– Зачем они это сделали?

– Долго рассказывать.

– Ты куда-то торопишься, Влад?

– Они… началась война. Передо мной был выбор. Если я остаюсь верным присяге, то я должен буду стрелять в людей. Если я остаюсь с людьми, я должен буду нарушить присягу. Ты бы что выбрал?

– Это было на… Майдане?

Сухой смешок, кашель. Какие-то глухие, утробные звуки…

– Насмешил… сразу видно, что ты не здешний. Нет, это было в Донецке.

– В Донецке?

Лейтенант начал вспоминать. Слово «здешний» он не понял, но по смыслу – видимо, местный. Про Донецк у него были самые смутные познания.

– Люди… вышли на улицы… они хотели, чтобы новая власть услышала их голос. Они не доверяли ей. Люди вышли на митинг, чтобы власть услышала их.

…

– В Киеве правила власть, пришедшая в результате Майдана. Хунта. Они прислали в Донецк вооруженных людей… спецназ. Приехал министр, он сказал, что если потребуется, мы должны будем стрелять в демонстрантов.

– В безоружных демонстрантов?

– Да.

– Министр нового правительства?

– Хунты. Не было никакого нового правительства.

Лейтенант подумал, что это что-то очень далекое от нормального. При ознакомлении с будущим ТВД до них довели, что в Киеве в 2014-м произошло народное восстание, свергнувшее неэффективный и коррумпированный режим пророссийского диктатора Януковича. После чего разъяренная Россия начала против Украины неконвенциальную войну. Центром которой стал как раз Донецк. Он знал также о деле киевских снайперов. Диктатор, пытаясь удержаться у власти, отдал приказ специальным полицейским силам открыть огонь по демонстрантам на поражение, погибли около ста человек.

Но может ли считаться демократическим правительство, которое спустя всего пару месяцев после произошедшего в Киеве снова приказывает стрелять в безоружных демонстрантов? Нормально ли это?

– Я перешел на сторону народной власти. Мы начали восстание за свободу и справедливость. В ответ киевская хунта бросила на нас танки и артиллерию, начала бомбить и убивать нас. И вы, американцы, помогали им в этом.

– Мы не могли содействовать такому. Это исключено.

При этом лейтенант подумал про себя: а почему бы и нет? Вот эти вот нацисты – специальная тактика, американское снаряжение и вооружение – откуда оно у них? Кто мог его дать, кроме Соединенных Штатов Америки.

И если они давали им это, не видя того, кто они, что они из себя представляют, они могли и в другом ошибаться, верно?

– Я понимаю, что… короче, мы могли не знать, кому и чему мы содействуем. В конце концов, я тоже тут, как и ты.

– Эти люди… они захватили мою семью. Они знали, где они, а я не мог… не успел их вывезти. Я искал возможности… мне надо было найти… кого-то на обмен… понимаешь?

– На обмен?

– Твои люди у них, их люди у тебя. Сделка, понимаешь? Я договорился, нашел людей на обмен. Но потом… началось наступление… наше наступление. Они… когда отступали, они их убили… убили всю мою семью… убили всех. Просто…

Американец даже с завязанными глазами ощутил всю боль, которая жила в душе этого человека. Странно… он видел много зла, и к части этого зла имел самое непосредственное отношение. Но он привык воспринимать это как неизбежность жестокого и несправедливого мира, в котором они жили. Он начинал в Ираке, как раз в те годы, когда шла жестокая религиозная война и по улицам собирали по семь-восемь трупов после особенно веселой ночи… трупы изуродованных замученных людей. Они были молоды, им было весело, они шутили насчет этого. Теперь было все по-другому.

– Ты знаешь, что находится на судне? Послушай. Это важно.

– Спецконтейнеры. Это спецконтейнеры для ядерных отходов.

– Это не ядерные отходы. Это готовые атомные бомбы. Они идут на Ближний Восток…

– И что?

– Мне нужна будет твоя помощь. Мы должны это как-то остановить.

– Остановить… зачем это останавливать?

– То есть как? Они взорвут весь мир этими чертовыми бомбами!

– Плевать…

– Тебе плевать на весь мир?

– Всему миру было плевать на детей, которых убивали в Донецке. Теперь мне плевать на весь мир…

– Как… тебя зовут…

…

– Как… твое имя… ответь… если можешь.

Лейтенант не видел своего собеседника. И не видел, есть ли тут еще кто-то, кроме него. Может, кто-то стоит совсем рядом и слушает, что они говорят?

Но… какая разница, узнают они твое имя или нет. Они все равно – в заднице.

– Стив. Меня зовут… – лейтенант Мердок сплюнул в сторону, не видя, куда он попал слюной, – Стивен.

– Откуда ты? Ты американец?

– Да. А ты?

– Русский.

– Как твое имя?

– Владимир.

– Влад… как ты сюда попал?

– Случайно, а ты?

– Тоже… случайно.

– Лучше не верить друг другу?

– Так… особенно если глаза завязаны…

– Наше время… не слишком располагает… доверять людям…

– Это точно…

Лейтенант спецназа ВМФ США Стивен Мердок еще раз сплюнул накопившуюся слюну и провел языком по зубам. Зубы болели…

Это были нацисты. Он теперь точно знал, кто такие нацисты. Вот только его проблему это никак не решит…

Отследили ли его захват? Если да, то что собираются предпринять? Покинуло ли судно Азовское море? Представляет ли хоть кто-то, что оно на самом деле везет?

Вряд ли. В самом страшном кошмаре невозможно представить себе судно, которое везет несколько готовых ядерных устройств на Ближний Восток. Аналитика НАТО, который предположит такое, просто запрут в психушке.

Но это так. И проблему как-то надо решать.

Интересно, кто этот русский? Подстава? Или такой же, как и он, агент, попавшийся на горячем?

Что будет после того, как в кипящий котел Ближнего Востока попадут несколько ядерных устройств?

А ничего хорошего. Западу придется или отступить и вывести свои войска, или нанести массированный ядерный удар, решив вопрос раз и навсегда. Может, это не самая худшая идея, когда-то все придется решать и решать кардинально…

Получив ядерную защиту, эти подонки примутся строить свой маленький злой мирок, устанавливать свои людоедские законы, а мы вынуждены будем держаться от всего этого подальше. Будет ли это использовано против нас? Не факт. Они понимают, что первый же атомный взрыв, подобный тому, что произошел в Париже, – и их сотрут с лица земли сотней настоящих атомных зарядов, превратив этот рассадник нечисти в оплавленную пустыню. Но вот внутри своего мирка, маленького, убогого и кровавого, они будут господами. Полетят еще несколько правительств. Скорее всего, им удастся захватить серьезные нефтяные месторождения, и нам придется покупать у них нефть.

А может, они ударят по России. Они ненавидят Россию за то, что она сделала в Сирии. Интересно, сможет ли Россия ударить в ответ?

Наверное, сможет. Может, оно и к лучшему будет… потому что мы уже ничего не можем. Ни хрена не можем…

А что делать с ублюдочным нацистским режимом, вольготно расположившимся в самом центре Европы? Вот этот вопрос куда сложнее.

Как они могли пропустить такое? Как они могли поддерживать этих людей? Как им только в голову такое пришло? Они же поставляли им оружие, помогали готовить армию. Сколько нацистов они подготовили? О чем думали в Госдепе, куда смотрели в Белом доме? Там вообще хоть кто-то побывал на месте, посмотрел, что происходит, кого на самом деле они готовят, кому дают оружие в руки?

– Эй, русский. Ты здесь?

– Ага.

– Что тебе сделали эти нацисты? Почему ты воюешь против них?

– Зачем тебе это?

– Интересно. Могу ли я тебе доверять…

…

– Надо же хоть кому-то доверять в этом мире.

– Они убили… всю мою семью.

– Зачем они это сделали?

– Долго рассказывать.

– Ты куда-то торопишься, Влад?

– Они… началась война. Передо мной был выбор. Если я остаюсь верным присяге, то я должен буду стрелять в людей. Если я остаюсь с людьми, я должен буду нарушить присягу. Ты бы что выбрал?

– Это было на… Майдане?

Сухой смешок, кашель. Какие-то глухие, утробные звуки…

– Насмешил… сразу видно, что ты не здешний. Нет, это было в Донецке.

– В Донецке?

Лейтенант начал вспоминать. Слово «здешний» он не понял, но по смыслу – видимо, местный. Про Донецк у него были самые смутные познания.

– Люди… вышли на улицы… они хотели, чтобы новая власть услышала их голос. Они не доверяли ей. Люди вышли на митинг, чтобы власть услышала их.

…

– В Киеве правила власть, пришедшая в результате Майдана. Хунта. Они прислали в Донецк вооруженных людей… спецназ. Приехал министр, он сказал, что если потребуется, мы должны будем стрелять в демонстрантов.

– В безоружных демонстрантов?

– Да.

– Министр нового правительства?

– Хунты. Не было никакого нового правительства.

Лейтенант подумал, что это что-то очень далекое от нормального. При ознакомлении с будущим ТВД до них довели, что в Киеве в 2014-м произошло народное восстание, свергнувшее неэффективный и коррумпированный режим пророссийского диктатора Януковича. После чего разъяренная Россия начала против Украины неконвенциальную войну. Центром которой стал как раз Донецк. Он знал также о деле киевских снайперов. Диктатор, пытаясь удержаться у власти, отдал приказ специальным полицейским силам открыть огонь по демонстрантам на поражение, погибли около ста человек.

Но может ли считаться демократическим правительство, которое спустя всего пару месяцев после произошедшего в Киеве снова приказывает стрелять в безоружных демонстрантов? Нормально ли это?

– Я перешел на сторону народной власти. Мы начали восстание за свободу и справедливость. В ответ киевская хунта бросила на нас танки и артиллерию, начала бомбить и убивать нас. И вы, американцы, помогали им в этом.

– Мы не могли содействовать такому. Это исключено.

При этом лейтенант подумал про себя: а почему бы и нет? Вот эти вот нацисты – специальная тактика, американское снаряжение и вооружение – откуда оно у них? Кто мог его дать, кроме Соединенных Штатов Америки.

И если они давали им это, не видя того, кто они, что они из себя представляют, они могли и в другом ошибаться, верно?

– Я понимаю, что… короче, мы могли не знать, кому и чему мы содействуем. В конце концов, я тоже тут, как и ты.

– Эти люди… они захватили мою семью. Они знали, где они, а я не мог… не успел их вывезти. Я искал возможности… мне надо было найти… кого-то на обмен… понимаешь?

– На обмен?

– Твои люди у них, их люди у тебя. Сделка, понимаешь? Я договорился, нашел людей на обмен. Но потом… началось наступление… наше наступление. Они… когда отступали, они их убили… убили всю мою семью… убили всех. Просто…

Американец даже с завязанными глазами ощутил всю боль, которая жила в душе этого человека. Странно… он видел много зла, и к части этого зла имел самое непосредственное отношение. Но он привык воспринимать это как неизбежность жестокого и несправедливого мира, в котором они жили. Он начинал в Ираке, как раз в те годы, когда шла жестокая религиозная война и по улицам собирали по семь-восемь трупов после особенно веселой ночи… трупы изуродованных замученных людей. Они были молоды, им было весело, они шутили насчет этого. Теперь было все по-другому.

– Ты знаешь, что находится на судне? Послушай. Это важно.

– Спецконтейнеры. Это спецконтейнеры для ядерных отходов.

– Это не ядерные отходы. Это готовые атомные бомбы. Они идут на Ближний Восток…

– И что?

– Мне нужна будет твоя помощь. Мы должны это как-то остановить.

– Остановить… зачем это останавливать?

– То есть как? Они взорвут весь мир этими чертовыми бомбами!

– Плевать…

– Тебе плевать на весь мир?

– Всему миру было плевать на детей, которых убивали в Донецке. Теперь мне плевать на весь мир…

Ударный авианосец USS Ronald Reagan Carrier Strike Group Nine. Где-то в Средиземном море 21 июня 2021 года

Неважно, что случится в конце.

Давай, погибнем в ближнем бою…

Ударный авианосец «Рональд Рейган» – девяносто тысяч тонн корабельной стали и демократии, более девяноста летательных аппаратов различных типов и классов на его палубах, неограниченная благодаря атомным реакторам дальность хода, лидер ударной группировки, куда помимо него входили крейсер УРО, три эсминца и две ударные подлодки – резал мелкую, злую волну в восточной части Средиземного моря. Где-то там, на берегу, жили, сражались и умирали люди, но авианосец был в полной безопасности, ибо не было силы, способной посягнуть на него и его права. Этот авианосец мог в любой момент послать к цели несколько десятков самолетов, что хватило бы, чтобы вывести из строя систему обороны небольшой прибрежной страны. Но… ирония судьбы заключалась в том, что в двадцать первом веке этого было недостаточно для того, чтобы выполнить боевую задачу. Судьба боевой задачи, возможно, авианосной группировки или, скорее всего, остального мира зависела от нескольких десятков мужиков, собравшихся сейчас в брифинг-руме. Часть из них уже была на авианосце, а часть была экстренно доставлена на борт самолетом транспортной авиации CODS из Италии. Все они относились к SEAL – отрядам военно-морского спецназа, прошедшим ад локальных конфликтов в Ираке и Афганистане и ставшим одними из лучших специальных сил в мире[1].

От них, бородатых неполиткорректных мужиков, которые общались, отпуская непристойные шуточки, зависело, каким будет мир в следующие лет пятьдесят.

– Так, внимание! Командир на палубе!

– Вольно…

Коммандер Тэд Циолковски прошел к месту спикера, включился экран. На нем было спутниковое изображение северной части Средиземья.

– Менее часа назад мы получили подтверждение того, что на борту судна «Wind» с панамской регистрацией находится группа террористов численностью не менее тридцати человек, а также одно или несколько ядерных взрывных устройств, предназначенных для продажи. Судно вышло из Мариуполя (Украина) с грузом ядерных устройств на борту. Ядерные устройства предположительно находятся в транспортном положении, то есть не взведены. Но может быть всякое. Кроме того, на этом же судне может находиться лейтенант Стивен Мердок из второго спецотряда, выполнявший тайную миссию на Украине и взятый террористами в заложники для обеспечения прохода. Мы предполагаем, что порт назначения этого судна – либо Фамагуста, либо Бейрут, либо Порт-Судан в Красном море. Он может быть разгружен и в открытом море, джентльмены. Это сделка купли-продажи, заключенная между радикальными исламскими группировками и украинскими неонацистами, предмет сделки – нелегально изготовленное ядерное оружие. После того как сухогруз будет разгружен, портативные ядерные устройства попадут в руки Исламского государства или Аль-Каиды, и о них мы узнаем только тогда, когда одно из них взорвется в центре крупного американского города. Такова цена успеха или неудачи этой миссии, джентльмены.

«Морские котики», многие из которых прошли Ирак, Ливию, Афганистан, внимательно слушают своего командира. Никто даже не думает о возможной неудаче.

– Учитывая сказанное, судно необходимо захватить быстро, не дав террористам активировать ядерное устройство. Схема атаки следующая: четыре вертолета со снайперами, пулеметчиками и десантом на борту, четыре скоростные лодки, в каждой по восемь стрелков. Атака с двух направлений: «красные» с воды, «золотые» – с воздуха. «Золотые» спустятся на палубу по тросам, «красные», после того как лодки сблизятся с судном, поднимутся на борт, используя линеметы. Снайперы обеспечат огневое прикрытие с воздуха, подавят цели на палубе и укажут вам путь при помощи лазеров. При необходимости вертолеты подавят огневые точки на палубе или атакуют судно управляемыми ракетами.

После того как судно будет зачищено, вы даете сигнал – две зеленые ракеты. На судно высаживаются специалисты-ядерщики, а вы эвакуируетесь. Возможно, с заложником. Стив – наш брат, но помните, что отбить судно – приоритет номер один. Что стоит на кону, понимают все. Вопросы, джентльмены?

– Пределы применения силы, сэр?

– Все вооруженные люди на судне являются противниками. Они должны быть нейтрализованы быстро и надежно. Что касается членов экипажа и, возможно, гражданских – помните, что любой из них может тайно сочувствовать экстремистам и активировать заряд. Поэтому гражданских пакуем жестко, при сопротивлении также нейтрализуем. Ну и смотрите… Стива не пристрелите.

– Сэр, а есть резервный план?

– Есть, – сказал Циолковски, – о нем вам расскажет второй помощник Марчек.

Второй помощник капитана авианосца до этого подпирал дверь большой, используемой для пилотских брифингов, каюты. Он заговорил оттуда, где стоял, так что «котики» вынуждены были обернуться.

– Ударная подлодка «Коламбус» занимает позицию в корме контейнеровоза. Если вы не справитесь или мы получим информацию, заставляющую нас пересмотреть свои решения, мы торпедируем это судно. Для вас сигналом опасности будет красная ракета, либо многократное повторение условного сигнала «коллапс» на вашей рабочей частоте. Если вы услышите это, ваша задача – прекратить все текущие действия и как можно быстрее прыгнуть за борт. Вас подберут лодки. Имейте в виду, это не шутки, как только вы услышите «коллапс», бегите к борту. Можете бросить все снаряжение. Никого ждать не будем, того, кто не управится вовремя, спишут в безвозвратные потери. Ясно?

– Коллапс, сэр, – ответил за всех машинист второго класса Перо.

– Вот именно. Коллапс.

Где-то в Средиземном море 21 июня 2021 года. Продолжение…

– Эй…

…

– Эй…

…

– Кто-то идет.

– Заткнись…

Лейтенант хорошо знал этот звук – звук шагов по металлу. По металлу палубы.

– Одного берем или обоих?

– Обоих.

– Держи этого… он подох, кажется.

Звук удара.

– Ах, ты…

Треск разрядника.

– Сука!

– Остынь, Ковер. Не обижай его. Проводник сам его обидит.

– Гы-гы-гы…

– Так, этого тоже берем… осторожно.

– А чо?

– Проводник сказал, с обоими говорить будет…

Треснул разрядник, тело скрутила острая режущая боль…

Шаги…

В голове странная пустота и соленый вкус во рту. Медный соленый вкус. Отвратительный вкус.

Шаги…

Ступеньки…

Он попытался считать, но понял, что забыл, сколько было в предыдущих.

Смысла считать не было. Мысли просто не задерживались в голове.

От нечего делать он вдруг вспомнил Малибу. Там на самом деле довольно грязно, и они больше загорали. После нечеловеческого отборочного цикла в школе особого назначения в Коронадо им, прошедшим весь этот ад, прикололи на форменки значки морского котика – трезубец, якорь, орел. Они были тощие, измотанные, он потерял за месяц одиннадцать фунтов, при том, что и до отбора был не из толстяков. Странно, что для таких, как они, на пляже нашлись девушки. Но они нашлись…

Потом они в последний раз напились настоящего пива – морские котики если и пьют пиво, то безалкогольное. И один парень из Нью-Йорка, с Десятой улицы, сказал пьяным голосом, смотря на девиц на пляже: «Черт, вот то самое, что мы охраняем…»

И они пьяно, невпопад заржали.

Парень этот потерял в Ираке правую ногу. Он попытался вспомнить, как его звали, и не смог…

– Сюда.

– Этого туда.

Треск… знакомый. Это пластиковые одноразовые наручники.

Колпак. Яркий свет, от которого глаза слезятся, даже если сжаты веки.

Твою мать… где они?

– Проводник сейчас придет.

Кругом чернота, спертый, хорошо знакомый воздух, запах металла и дизеля. Это корабль. И он куда-то идет.

Куда только?

«На Ближний Восток, – услужливо подсказало сознание, – куда же ему еще идти?» Азовское море судоходно. Через Керченский пролив оно впадает в Черное море, а через Босфор впадает в море Средиземное. Это уже Ближний Восток. Это уже задница.