В капкане искушений с шотландцем

On Temporary Terms © 2018 by Janice Maynard

«В капкане искушений с шотландцем»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Глава 1

Эбби Хартман любила свою работу – у юриста в маленьком городе обычно больше светлых, нежели мрачных дней. Но этим субботним утром события развивались слишком уж оптимистично вопреки всем ее ожиданиям. Чувствуя, как сердце отчаянно колотится в груди, она расправила юбку – ладони от волнения были липкими – и указала на кресло, стоящее напротив ее массивного стола из вишневого дерева.

– Присаживайтесь, мистер Стюарт.

Одним лишь своим присутствием ее гость, красивый мужчина с коротко остриженными темно-русыми волосами, карими глазами оттенка темного шоколада, подтянутой, атлетически сложенной фигурой, заставил ее просторный офис казаться маленьким и тесным. И это его молчание – словно он, как дикий зверь, затаился перед прыжком и в любой момент может перемахнуть через стол, разделяющий их, и начать ее целовать. Эбби с удивлением поняла, что боится его, – хотя оснований для этого не было никаких. Подобное состояние приводило ее в растерянность. Определенно, сексуальный шотландский акцент и стройная фигура посетителя – не причина терять самообладание. Да и потом, этот привлекательный шотландец был олицетворением высокомерия, свойственного богатым наследникам из семей с громким именем. Сколько уже таких повстречалось Эбби – и всякий раз иметь с ними дело оказывалось настоящим испытанием. Они брали желаемое любой ценой, и меньше всего их волновали чужие переживания. Дункан Стюарт, казалось, тоже нервничал – но, скорее всего, причина этого была не столь банальна, как у Эбби.

– Не знаю и сам, зачем я здесь, – начал он. – Моя бабушка порой любит напускать туман.

Эбби с трудом заставила себя улыбнуться.

– Изобел Стюарт большая оригиналка, в этом ей не откажешь. Она переписала завещание и попросила меня сообщить вам об этом. Позвольте спросить, почему вы решили переехать из Шотландии в Северную Каролину?

Дункан вопросительно посмотрел на Эбби.

– Я думал, это так очевидно. Бабушке уже далеко за девяносто, деда вот уже год как нет с нами. Вы знаете, что мой брат, Броди, снова женился, у него родился ребенок, и они переехали назад на Скай[1].

– Я слышала об этом. Жена вашего брата ведь управляла книжным магазином недалеко отсюда, «Старая добрая книжка», верно?

– Точно. Никому из нас не удалось убедить бабулю продать компанию и уехать из Кэндлвика[2], так что кому-то нужно быть рядом с ней.

– Великодушно с вашей стороны, мистер Стюарт. Немногие из тех, кого я знаю, вне зависимости от возраста, решились бы нажать на паузу в своей жизни, чтобы побыть рядом с бабушкой.

Дункан не мог понять, были ли эти слова сказаны с восхищением или с сарказмом.

– Да у меня и выбора не было, – ответил он, ощущая укол совести, но не собираясь примерять роль благородного героя, предложенную Эбби. При всей своей видимой невинности, девушка его настораживала – не говоря уже о том, что была юристом. Дункан не очень-то уважал ее коллег, если уж на то пошло. Слишком много грязи пришлось ему повидать во время развода родителей.

Эбби с удивлением посмотрела на него.

– Выбор есть всегда, мистер Стюарт. Я могла бы решить, что вас привлекают деньги, но ваша бабушка рассказала мне многое о вас и вашем брате – даже больше, чем требовалось. Так что я осведомлена о том, что вы не испытываете финансовых затруднений и доля в компании «Недвижимость Стюарт» не изменит ничего.

Дункан поморщился.

– Полагаю, она также сказала, что отец не получит и цента – да еще и в деталях описала почему.

Эбби слегка улыбнулась, кивая:

– Да, она это упомянула. Я поискала информацию о вашем отце – у него более десятка галерей по всей Великобритании, и бизнес процветает, не так ли? Сомневаюсь, что он будет гоняться за деньгами матери.

– У них с бабулей непростые отношения. Лучше всего, когда они живут на разных континентах.

Эбби вздохнула, по лицу ее пробежала тень.

– Это я могу понять.

Хотя Дункан и не особенно стремился к этой встрече, он вдруг поймал себя на том, что хочет продолжить беседу, чтобы еще немного насладиться обществом симпатичной незнакомки. Он ожидал, что Эбби окажется дамой средних лет, в сером костюме, по-деловому сухой и сдержанной, однако перед ним предстала миниатюрная девушка с округлой и аппетитной фигуркой. Может, подобные представления и стереотип, но Эбби Хартман определенно выбивалась из общей канвы. Судя по дипломам, висящим на стене позади, ей было чуть больше двадцати пяти. И уж точно ее нельзя было назвать холодной и отстраненной. Волосы ее, доходящие до подбородка, не были ни рыжими, ни светлыми – некая приятная смесь того и другого. Черная строгая юбка до колен подчеркивала округлую попку и открывала стройные ноги, а пуговицы на красной блузке, казалось, вот-вот расстегнутся под весом пышной груди. Дункану приходилось то и дело одергивать себя, дабы не опускать взор на это прекрасное зрелище. Он не был неотесанным невежей и почтительно относился к дамам – но, черт возьми, Эбби Хартман была красоткой. Нельзя сказать, что она вела себя вызывающе, да и одета была по-деловому. Она оставила расстегнутыми лишь две верхние пуговки, и в распахнутом воротнике поблескивал крошечный золотой крестик. Но и того, что открывала блузка, Дункану хватило, чтобы оценить красоту Эбби.

Слегка сместившись на стуле, он откашлялся, жалея, что отказался от предложенной ранее бутылки воды.

– Я люблю бабушку, мисс Хартман. Они с дедом построили компанию с нуля. В ее глазах память о муже жива до тех пор, пока бизнес на плаву.

– Называйте меня Эбби, прошу. Она мне рассказала, что ваш дедушка взял ее фамилию, чтобы род Стюартов продолжался. Довольно необычно, не находите, особенно для мужчины того поколения.

Дункан пожал плечами.

– У них была великая страсть – о таких пишут в книгах. Он ее обожал, она отвечала ему взаимностью. Он полагал, что ради него она оставила все – семью, родину. Наверное, сменив фамилию, он хотел оставить ей хоть что-то из прежней жизни.

– Думаю, это прекрасно.

– Но?..

– Я ничего не говорила.

Дункан улыбнулся.

– Я-то уверен, что хотели сказать.

Эбби зарделась.

– Не хочу показаться грубой, но сомневаюсь, что подобные вещи теперь происходят. Пылкая страсть, широкие жесты, браки на десятилетия.

– Вы ведь жутко молоды, а уже делаете такие пессимистичные выводы?

– А вы недостаточно хорошо со мной знакомы, чтобы подобным образом судить, – резко ответила Эбби.

Дункан растерянно моргнул – у этой штучки есть темперамент.

– Приношу извинения. Давайте вернемся к завещанию. Не хочу вас задерживать.

– И вы меня простите, задели наболевшее. Давайте вернемся на пару шагов назад. Мы с вами обговорим завещание, но прежде я задам вам еще один вопрос. Если ваша бабушка уехала из Шотландии, как вы стали шотландцем?

– У бабушки и деда был лишь один ребенок – мой отец. Ему всегда импонировало то, что его предки живут в Шотландии. Став взрослым, он туда переехал, и мы с Броди появились на свет там, для нас это родная страна, единственный дом. Если не считать случайных визитов в Кэндлвик.

– Я знаю, что ваш брат занимается лодочным бизнесом в Скай. Что вы там делали?

– Я был финансовым директором предприятия. – Дункан вздохнул. – Да и сейчас им являюсь. Мы не знаем, что будет дальше. Я его убедил в том, что мне нужно найти замену. Нехорошо выйдет, если бизнес пойдет под откос из-за неопределенности.

– Мне жаль. Для вас это, должно быть, непростой период.

В серых глазах Эбби засветилось искреннее сочувствие – и впервые за долгие дни Дункан поверил, что он справится с нелегкими переменами в жизни.

– Всех потрясла смерть деда. Он был удивительным человеком.

– Да. Я его не знала, но его репутация впечатляет. Люди здесь готовы ради вашей бабушки на все. Ее любят, знаете ли.

– О да. Вот почему ни у кого из нас не хватило смелости убедить ее уехать. Ну и еще, пожалуй, осознание того, что единственный способ увезти ее отсюда – силком запихнуть в самолет.

– Невероятно.

– Вы не понимаете. Когда капризная шотландская дама преклонных лет решает что-то сделать, ее невозможно сбить с толку.

– Да уж, не завидую вам. И как только вы управляетесь с ее темпераментом, – живо улыбнулась Эбби.

Дункан с трудом заставил себя не смотреть на ее грудь, но внезапно произнес:

– Не откажетесь как-нибудь поужинать со мной?

Эбби замерла – и в воздухе повисло напряжение. Даже Дункан на миг потерял дар речи. Для него вообще подобные импульсивные выпады были несвойственны.

– Не уверена, что это будет правильно, – закусив губу, ответила наконец она.

Дункан отметил, что это не было прямым отказом, и возразил:

– Вы не мой юрист.

– Наверное, мне стоило с самого начала говорить начистоту, – произнесла несколько растерянная Эбби. – Мой коллега, мистер Честер, очень долго был юристом ваших дедушки и бабушки. Но сейчас он на больничном после серьезной операции на сердце. Я занимаюсь делами вашей бабушки – временно. У нас есть клиент, заинтересованный в покупке компании. Готов заплатить наличными.

Вот, значит, как, подумал с разочарованием и яростью Дункан. Все-таки все юристы пронырливые лисы.

– Меня не интересуют подобные предложения.

Эбби прищурилась.

– Предлагают неплохую цену.

– Мне все равно, я не хочу об этом слышать. Бабушка не станет продавать компанию.

– Я полагала, что вы будете действовать в ее интересах, – вкрадчиво произнесла Эбби.

– Так оно и есть. Потому, когда юристы пытаются ее заставить продать любимую компанию, меня это очень сердит.

– Мистер Честер беспокоится о благосостоянии вашей бабушки – как и все мы.

– Как трогательно.

– Вы намеренно говорите со мной так грубо и цинично или это ваш обычный стиль общения? Мне бы не хотелось напоминать вам о профессиональной этике.

– А мне не хотелось бы, чтобы вы воспользовались тем, что бабуля уже немолода.

– То есть наше желание сделать ее весьма состоятельной дамой вы расцениваете именно так?

– Бабушке не нужны деньги. У нее их предостаточно.

– Деньги никогда не бывают лишними, мистер Стюарт, поверьте.

В голосе ее Дункану послышались усталость и боль, но он решил не обращать на это внимания и, несмотря на свою антипатию по отношению к юристам в целом и голос инстинкта, подсказывающий ему, что от этой женщины стоит держаться подальше, вернулся к прежнему разговору:

– Поужинаете со мной?

– Нет.

Он нахмурился.

– Почему бы вам не отнестись к моему предложению как к работе? Я в этом городе одинок, у меня нет ни одного знакомого, кроме древней бабуси и вас. Сжальтесь надо мной, Эбби Хартман. И можете называть меня Дунканом – у меня такое ощущение, что мы с вами уже давно друг друга знаем.

– Не преувеличивайте, Дункан, – с нажимом на последнее слово произнесла Эбби. – Я подумаю, но не давите на меня. И потом, с чего это вы решили поужинать со мной, я ведь юрист, а вы предпочитаете держаться от моих коллег подальше. Странные у вас перепады настроения.

Дункан поднял руки.

– Хорошо, я дам вам время подумать – несколько дней. Вы правы. Так что там с завещанием?

Когда они сменили тему, Эбби, казалось, немного расслабилась – и снова перед Дунканом сидела деловая дама, что его весьма позабавило. Нажав кнопку на компьютере, она что-то проверила в записной книжке и открыла папку, шепча себе под нос какие-то слова. Дункан, полностью очарованный, не сводил с нее глаз. Его всегда привлекали умные женщины – может, оттого, что они не желали мириться с мужской глупостью, и это пробуждало в нем дух соперничества и интерес. Эбби, похоже, не из робкого десятка, и даже тот факт, что она весьма к нему расположена, вовсе не означает, что победа будет легкой. Придется поработать над тем, чтобы уложить ее в постель, – а это ему по душе.

Эбби повернула к нему вторую папку и раскрыла ее.

– Вот, вы уже видели первую версию. Существенное дополнение – этот пункт, избавляющий вас от ответственности за компанию, если вы того захотите. Спустя два года, если вы все еще будете желать вернуться домой, ваша бабушка продаст «Недвижимость Стюарт» и поедет с вами вместе в Шотландию. Посмотрите, я отметила все изменения и места, где вам нужно поставить подпись. Ваши брат и бабушка уже подписали документ.

Дункан нахмурился.

– Неужели?

– Да. Броди подписал перед отъездом, а ваша бабушка пришла с ним.

– Почему никто ничего не сказал мне? – с подозрением спросил Дункан.

– Я говорю вам сейчас.

Пробежав глазами по тексту, Дункан нашел те места, что были изменены, – крошечные розовые точки, обозначающие места подписи, словно насмехались над ним.

Он медленно произнес, не веря своим глазам:

– Не понимаю. Бабуля говорила, что завещает нам с Броди компанию поровну.

– В свете последних событий – свадьбы вашего брата и вашего переезда в Америку – ваши родные решили, что будет справедливо изменить процентное соотношение на восемьдесят – двадцать. Вы отказались от своей карьеры и дома в Шотландии, и они хотят, чтобы вы не жалели о своем решении.

– Я сделал этот выбор сознательно, – настойчиво произнес Дункан. – Я не просил ничего взамен. Это смешно, я не буду подписывать.

– Вы разговаривали с бабушкой? – спросила Эбби, улыбаясь, и глаза ее выражали сочувствие. – Могу вас заверить, в этом вам не удастся ее переубедить. Кроме того, не рассчитывайте, что деньги достанутся вам легко – их придется заработать. Компания огромна и имеет сложную структуру. Я слышала, что один из директоров переезжает на Западное побережье, чтобы быть поближе к семье. Ваша бабушка хочет принимать участие в делах, но ей будет нелегко выдержать полноценный рабочий день. Будущий успех или провал компании – в ваших руках.

– Спасибо за зажигательную речь.

– Знаете, Дункан, как у нас частенько говорят? Если не я, то кто! Ваше решение переехать в Кэндлвик, чтобы присмотреть за бабушкой, не из легких. Заботиться о стариках вообще трудно. Но теперь к этому добавилось еще и управление многомиллионной компанией.

– Знаете, речи не ваш конек.

Эбби улыбнулась.

– Это моя работа – освещать непонятные места.

– Что ж, считайте, я все понял, – с отвращением произнес Дункан. – У меня возникло желание оставить все это Броди.

– Не думаю, что он согласится.

– Отлично!

– Почему бы вам не подумать о компании как о некоем вызове судьбы?

Подписав требуемое, Дункан оттолкнул от себя папку.

– Вот, пожалуйста. Надеюсь, смогу рассчитывать на вашу помощь и в дальнейшем.

Розовые губы Эбби приоткрылись в изумлении – и снова сомкнулись.

– Вы имеете в виду, в юридических вопросах?

Дункан откинулся на спинку кресла и, улыбаясь, ответил, на сей раз открыто демонстрируя свой интерес:

– Во всем.

Остаток рабочего дня Эбби провела, не понимая, что делает. Приглашение Дункана привело ее в состояние эйфории, но вместе с тем она не сомневалась в том, что это какая-то шутка. К счастью, у нее были планы на вечер – Эбби собиралась встретиться с лучшей подругой, Ларой Финч. Они отправились в Клермонт, городок примерно в тридцати километрах от Кэндлвика. Разумеется, можно было бы поужинать и дома в одном из небольших семейных кафе или зайти в пиццерию. Но обе предпочитали места потише, да и не были против перемены обстановки.

Заказав блинчики с курицей, Лара посмотрела на подругу:

– Что-то не так, Эбби. С твоего лица не сходит румянец, и ты едва ли произнесла пару слов с того момента, как мы вошли.

– Я говорила с тобой в машине, – возразила Эбби.

– Позволь тебя поправить, – отозвалась Лара, – это я говорила, а ты главным образом слушала.

– Ты за рулем, а я выпила вина, вот почему мне стало жарко и лицо покраснело.

– Эбби! – воскликнула Лара с таким взглядом, что стало ясно: подругу не провести.

– Ну хорошо. Если уж тебе так охота знать, я сегодня встретила одного парня.

Лара, не говоря ни слова, положила вилку, откинулась на спинку кресла и многозначительно посмотрела на Эбби. Та поморщилась.

– Не делай такой вид, точно я сказала тебе о чем-то сверхъестественном.

– В последний раз ты мне рассказывала о мужчине где-то полвека назад.

– Да мы и не знали друг друга полвека назад, – устало ответила Эбби.

Снова взяв вилку, Лара взмахнула ею в воздухе. – Это метафора. Этот загадочный рыцарь, наверное, не простой парень. Я надеюсь, у него есть брат? У меня сейчас не очень-то на личном фронте.

– Есть, но тебе не повезло – он уже женат.

– Черт.

– Да. – Эбби замешкалась, не зная, насколько откровенной быть с Ларой. Если признаться ей в том, какое неизгладимое впечатление произвел на нее Дункан, подруга не отстанет. – Ты знаешь Изобел Стюарт?

– Конечно. Все знают миссис Иззи. У нее несколько счетов в банке.

Лара работала специалистом по кредитованию в местном банке, и для маленького города это означало огромную ответственность и даже признание в обществе. Как и Эбби, она находила, что в городке туго с противоположным полом – а тех его представителей, что были, отпугивала элегантность Лары и ее чувство самообладания. У нее было доброе сердце, но способности испепелять мужчин на месте, стоило им хоть немного пересечь черту дозволенного, могла бы позавидовать любая кокетка.

– Ну так вот, это внук миссис Иззи.

– Броди?

– Нет, он как раз женат.

– На владелице книжного магазина.

– Да.

– Так у него есть брат?

– Да.

– Ты ведь клюнула на акцент, да? Готова поспорить, будь у него две головы, женщины точно так же таяли бы, услышав его речь.

– Ты принимаешь меня за такую вот пустышку?

– Не выпускай колючки. Скажи-ка лучше, что такого восхитительного и неотразимого у него есть, что мою лучшую подругу буквально трясет в лихорадке.

– Не понимаю, о чем ты.

– Обычно так говорят о людях, которые места себе не находят от волнения или страха.

Эбби не хотелось признаваться самой себе в том, что именно так она себя и чувствует.

– Что-то в нем было, Лара, – настойчивость, наверное, а может, ощущение опасности. Не уверена, как это объяснить. Он… очень мужественный.

Глаза Лары округлились. Она принялась махать на себя салфеткой и, взяв бокал, отпила глоток воды.

– И что же мы намерены делать для того, чтобы этот опасный и мужественный экземпляр обратил на тебя внимание?

Эбби с трудом удержалась от ухмылки.

– Ничего. Он уже пригласил меня на свидание.

Лара, обладающая на зависть многим девушкам стройной, как у модели, фигурой, пепельно-светлыми волосами и глубокими синими глазами, лишь смотрела на подругу, не в силах скрыть изумление.

– Ты серьезно? Я на сто процентов уверена: это все твоя грудь. О боже, я бы многое отдала, чтобы хоть на денек получить такую же. Это же магнит для парней.

– Не думаю, что он это всерьез, – призналась Эбби. – Он одинок и, по его словам, никого не знает в городе.

– Наверняка все обстоит сложнее, иначе бы ты так не дергалась.

Румянец на щеках Эбби стал еще гуще.

– Он флиртовал со мной почти с самого начала встречи, а потом пригласил на свидание. Но еще он говорил ужасные вещи про всех юристов и сомневался в моей честности. Я не знала, что сказать.

– И что же ты ответила?

– Что мне нужно подумать.

– А, отлично, пусть помучается.

– Лара! Я не это имела в виду. Не уверена, что это правильно – встречаться с ним. Я слишком долго трудилась, чтобы выстроить свою карьеру, чтобы дать понять всем, что я… я не такая, как отец.

– Ну и ну, Эбби, ты же не станешь представлять его в суде. И потом, разве миссис Иззи не клиентка твоего шефа?

– Да, но…

Лара, широко улыбаясь, оборвала ее:

– Ну вот и все, проблема решена. А теперь давай поговорим о деле. У тебя есть приличное нижнее белье? И что ты наденешь, когда все же сжалишься над беднягой и согласишься на свидание?

Глава 2

Эбби целую неделю не звонила Дункану, пытаясь понять, действительно ли хочет с ним встречаться. Если бы в течение этой недели она поняла, что мужчина лишь играет с ней, и не подумала бы унижаться. Звонок она наметила на утро следующей субботы. Накануне, в пятницу, к ней в гости пришла Лара, и они устроили вечер кино – точнее, битву Крисов. Этой игрой они развлекались уже долгое время – и сегодня на ринге были актеры Крис Пайн и Крис Хемсворт.

На кухне, пока девушки готовили попкорн, Лара спросила:

– Отец тебя в последнее время терроризировал? Пошарив в холодильнике, она достала бутылку лимонада и, открыв ее, сделала глоток, а потом подпрыгнула и уселась на кухонную стойку, свесив ноги.

Эбби состроила гримаску.

– Нет, слава богу. Что-то подозрительно тихо. Слишком тихо. Это меня нервирует.

– Мама хотела, чтобы я тебе передала: ты приглашена к нам на День благодарения.

– До него еще долго, – ответила Эбби, чувствуя ком в горле.

– Не так уж и долго. Мама тебя обожает – как и вся наша семья. И это не твоя вина, что отец пошел по кривой дорожке.

Эбби, ссыпав попкорн в две чашки, вздохнула.

– А мне кажется, что моя. Может, мне следовало найти ему врачей – я ведь не знаю, есть ли у него какие-нибудь проблемы с психикой или он просто полный придурок.

– Не следовало мне поднимать эту тему, – с сожалением произнесла Лара. – Но я не хочу, чтобы в этом году ты провела праздники так же, как и в прошлом. Это было ужасно, Эббс. Ты мне как сестра – и заслуживаешь гораздо большего. – Спрыгнув, она взяла чашку. – Хватит мрачных разговоров. Пошли поедим – и не забудь чизкейк, что я принесла.

– А чизкейк и попкорн сочетаются?

– Конечно, чизкейк можно есть с чем угодно, – беззаботно отозвалась Лара.

Спустя полтора часа, когда на экране появились титры первого фильма, Эбби зевнула.

– Прости, – сонно сказала она. – Я не очень-то вчера выспалась.

– Мечтала о красавце шотландце?

– Не совсем. Он мне не звонил, кстати.

– Если я правильно помню, ты его попросила дать тебе время подумать.

– Да.

– И в чем проблема?

– Не знаю, хочу ли я идти с ним на свидание.

– Лгунишка.

– Да как ты смеешь! – воскликнула задетая за живое Эбби.

– Конечно, хочешь, но боишься.

– О! – Поразмыслив, Эбби пришла к выводу, что подруга права. – Лара, у меня почти семь килограммов лишнего веса.

– Не все парни любят худышек. Ему понравилось то, что он увидел, и потом, ты красива, хоть и не веришь этому.

Легко Ларе говорить подобные вещи, с грустью подумала Эбби, она ведь воплощение женской красоты. Если бы не чудесный характер, ее можно было бы возненавидеть только за неотразимость.

– Ну, это спорный вопрос, потому что он мне так и не позвонил, и, если честно, я не уверена в том, что смогу позвонить сама.

– Давай будем объективны, крошка. Как часто в наш город забредают интересные мужчины?

– Почти никогда.

– А когда это происходит, как часто они оказываются молодыми, привлекательными и неженатыми?

– Почти никогда.

– А когда вот такой молодой, привлекательный и неженатый все же появляется, как часто он оказывается приличным парнем, любящим бабушку и готовым пожертвовать собственным счастьем ради нее?

– Да ты говоришь о нем так, точно он нечто среднее между Робин Гудом и Джеймсом Бондом. Я вот уверена, что Дункана Стюарта интересуют отношения в горизонтальной плоскости.

– Они интересуют всех мужчин, да и тебе бы не помешали.

– Лара!

– Тридцать – это уже угрожающая цифра. Потом будет тридцать пять и сорок. Всех хороших мужиков разберут. Эбби, у тебя на крючке живая рыбка, так не теряй ее!

– Это самая нелепая речь из всех, что мне доводилось слышать.

– Ты же знаешь, что я права.

– А ты тогда почему не закидываешь удочку?

– Так рядом со мной нет очаровательного шотландца!

– Не знаю. Он слишком бесцеремонный – а еще богатый и вспыльчивый. Возможно, ни дня в своей жизни не работал по-настоящему.

– Напиши ему прямо сейчас и скажи «да».

– Ты меня третируешь!

– Нет, я тебя поощряю – это совсем другое.

Эбби взяла телефон, чувствуя, как желудок сжался в комок.

– Не знаю, что ему сказать.

– Просто позвони, Эбби.

Внезапно телефон звякнул – и девушка, вздрогнув, едва его не выронила. Слова на экране не оставляли сомнения относительно того, кто был их автором: «Я дал тебе достаточно времени на раздумья, крошка? Поужинаем во вторник? Заберу тебя в шесть?»

– Это он, Лара. – Эбби протянула подруге телефон. – Он, оказывается, был серьезен.