Савант. Быть верным, быть милосердным, быть собой

– Как вас зовут? – спокойным голосом поинтересовался Леонард. У него был отличный опыт работы со слегка ненормальными людьми. И все в незнакомце выдавало отчаянно сдерживаемый невроз.

– Не важно, все не важно. Все гниет, и запах цветов не спасает. Лилии? Розы? Нет, определенно, нет. Может быть, ромашки? Или маки? – отстраненно смотря по сторонам, незнакомец направился к выходу. Как только дверь захлопнулась, своим хлопком приводя Саванта в чувство, он мгновенно развернулся и поспешил вслед за странным мужчиной. Но когда Леонард оказался за пределами уборной, сумасшедшего и след простыл. Растерянно осматриваясь по сторонам, Савант ощущал странное чувство в груди – беспокойство. Точно такое же чувство было у него в день, когда погибла мать. Это всколыхнуло старые воспоминания и ощущения, заставляя сердце стучаться быстрее.

– Савант! Эй, Савант! – напряженный Кристофер оказался прямо перед Леонардом, заставляя того немедленно прийти в себя. Райс будто и не заметил перемены в поведении Леонарда. Или же, скорее всего, ему было просто плевать. – Звонили из участка, новое дело. Бенджамин хочет, чтобы ты поехал с нами, так что пошевеливайся, – и, не обращая внимания на то, следует ли за ним Савант, Кристофер продолжил. – Убили молодую женщину, кажется у нас на подходе новый психопат.

– Это еще почему? – возвращая себе концентрацию и уверенность, поинтересовался Леонард. Он беспрекословно следовал за Крисом, обратив внимание на то, что их стол уже полностью опустел. Ни Бенджамина, ни Темпл в кафе не было.

– Труп женщины весь покрыт цветами, – ответил Райс.

* * *

По дороге в участок в машине стояла напряженная тишина. Темпл пришлось взять с собой, так как ехать до ее дома было хоть и недалеко, но хлопотно, учитывая то, что вызывали их в полицейский участок экстренно. К тому же, Кристофер отказался отпускать сестру в одиночестве блуждать по улицам вечернего города. Особенно – в свете последних известий. Впрочем, Бенджамин полностью его поддержал.

Леонард ощущал, как от сидящего за рулем Кристофера исходила волна недовольства. Наверно, это ощущал каждый сидящий в этой машине. То и дело Савант натыкался на внимательный взгляд зеленых глаз Райса, смотрящих на него из зеркала заднего вида. Леонард не отводил глаз, просто смотрел в ответ, совершенно не отдавая себе отчет в том, что старается оказаться как можно дальше от притаившейся рядом с ним Темпл. Возможно, Кристофера раздражал именно тот факт, что его драгоценная сестра вынуждена делить сиденье с неполноценным. Или что Савант вообще находится в этот момент с ними. Или же что он вообще существует. Вариантов было множество.

– Хватит сверлить Саванта взглядом, – наконец, не выдержал Бен и покачал головой. В его голосе сквозила серьезность, смешанная с напряжением. Бенджамин полностью вернулся в режим работы. А на работе он не был другом или приятелем. На работе Бенджамин Уокер был главным следователем центрального района Земли-3. – Следи лучше за дорогой, и расскажи подробней о новом деле.

– Сообщили, что жертву нашли в одном из переулков рабочего квартала. Недалеко от въезда на центральную улицу. Молодая белая женщина, тридцать один год, каштановые волосы, светлые глаза. Работала в пекарне неподалеку, скорее всего, возвращалась со смены, когда на нее было совершено покушение. И, если бы не специфичность, то нас бы не потревожили, списав все на обычный грабеж.

– Так у нее украли кошелек? – уточнил Леонард, Кристофер ничего не ответил, но кивнул, продолжая свою речь.

– Ребята из патруля решили, что это – по нашей части. Жертва лежала обнаженная на белой простыне, вся покрытая цветами. Тело явно обмыто, волосы расчесаны, ногти острижены. Таким образом, убийца словно привел ее в порядок для похоронной церемонии.

– Вряд ли он имел в виду именно это, – покачал головой Савант. Тут уж Кристофер не выдержал и, быстро обернувшись, смерил Леонарда недовольным взглядом.

– Давай, Савант, удиви нас своими догадками, ты же у нас знаток психопатов, – фыркнул Кристофер. От этих его слов Леонард только хмыкнул и покачал головой. Выпады Райса давно перестали впечатлять.

– Да, именно так, психопаты – это мой профиль, – согласился Савант, чем вызвал несмелую улыбку на лице Темпл. Он не обращал внимания на то, что девушка даже после неловкого разговора в кафе с интересом рассматривает его. Эти ее любопытные взгляды были похожи на наблюдение врачей, заинтересованных удивительным случаем изменения человеческой психики. Леонард множество раз видел подобное. Словно рядом с лекарями был не человек, а лабораторная крыса. – Кража кошелька – это явно не мотив, это и так понятно. То, что жертва была обмыта и расчесана, значит, что убийца хотел, чтобы ее вид вызывал не отвращение, как все, что связано со смертью. Он хотел, чтобы ею восхищались, несмотря на то, что она мертва. Цветы – это, скорее всего, инструмент для той же цели.

– Аромат цветов может перебить запах смерти. Возможно, поэтому убийца осыпал тело цветами, – вставила свое слово Темпл. Савант заинтересованно посмотрел на нее, больше она не улыбалась. На ее миловидном лице появилось знакомое выражение сосредоточия, которое Леонард так часто видел у Кристофера. Все же, брат с сестрой были удивительно похожи друг на друга. И крашенные в серебристый цвет волосы Темпл не смогли бы никого обмануть. Савант легко бы мог представить себе молодую мисс Райс с такими же темными волосами, как и у Кристофера. Тем временем, Темпл продолжила. – Обычно для похоронных церемоний подбирают цветы с ярко-выраженным ароматом. Например, лилии или хризантемы. Белые лилии еще со времен Земли-1 считаются похоронными цветами.

– Понятно, – сам себе кивнул Бенджамин, а потом повернулся к Кристоферу. – Какие цветы были на месте преступления?

– Не лилии, – покачал головой Райс. – Красные маки.

– Как удобно, что у нас в машине оказался эксперт по цветам, – усмехнулся Бенджамин и вопросительно посмотрел на Темпл. Девушка нахмурилась.

– Что вы можете рассказать об этих цветах? – поинтересовался Леонард у нее. Темпл на несколько мгновений отвела глаза, словно что-то вспоминая. Ее рот приоткрылся, и Савант заметил небольшой шрам на подбородке.

– Насколько я знаю, красные маки являются символом чистоты и свободы. Но есть информация, что на Земле-1, в стране с названием Египет, красные маки символизировали женскую красоту, грацию, очарование и молодость. В то же время поля красных маков воспринимались раньше, как земли, орошенные кровью воителей или солдат. Так что однозначной трактовки символизма красных маков не существует.

– Интересная ремарка, спасибо, – снова кивнул Бенджамин и уставился в окно, раздумывая о чем-то своем. Вечернее небо Земли-3 заволокло тучами, вот-вот должен был начаться дождь.

– А их аромат? – задал вопрос Леонард. Темпл неопределенно пожала плечами.

– Трудно выделить что-то особенное в аромате цветов, Леонард, – проговорила девушка. Савант вздрогнул от того, как просто она обратилась к нему по имени, переходя на «ты». Это резануло слух не только ему, Кристофер тоже вздрогнул, но все же ничего не сказал, продолжая вести машину. – Если лилии пахнут резко и свежо, то маки – совсем из другой оперы. Их аромат сладкий, слабо пряный, пудровый. Особенно мягким и нежным аромат маков становится на морозе.

– Скорее всего, убийство произошло вечером. А прошедшей ночью было довольно холодно, – заметил Кристофер, Савант согласно кивнул.

– Ты прав, – Леонард задумался обо всем услышанном, совершенно не замечая, что уставился он прямо в лицо Темпл. Несколько мгновений она смущенно ерзала, а потом поняла, что смотрит Савант не на нее конкретно, а словно сквозь. Серые глаза Леонарда в затемненной машине казались темно-синими, а из-за его отрешенного взгляда по коже Темпл пробежались мурашки. В слабом освещении фонарей с улицы, четко выделились скулы мужчины, тонкие губы чуть приоткрылись. В этот самый момент Савант выглядел довольно жутко. Усмехнувшись своим же глупым мыслям, девушка отвернулась к окну. Начинался дождь.

Оставшийся путь спутники ехали в молчании. По приезду в полицейский участок, Кристофер угрожающим тоном велел Темпл оставаться в их с Бенджамином кабинете и не высовываться. Был вечер пятницы, и весь участок буквально стоял на ушах. В канун выходных дней и праздников случалось большинство задержаний. Люди расслаблялись, кто-то умудрялся найти дешевый и, естественно, некачественный алкоголь, сильно действующий на способность мозга нормально функционировать. А где алкогольное опьянение, там и мысли, что человеку дозволено все.

– Все, пошлите, посмотрим на тело, хватит разговоров, – сурово проговорил Бенджамин и, не обращая внимания на неподдельный интерес, смешанный с толикой страха, во взгляде Темпл, закрыл перед ее лицом дверь кабинета. – Райс, Савант, шевелитесь, не на курорте.

И Леонард, и Кристофер ничего не ответили, просто направились вслед за следователем. В полицейском участке Бенджамин преображался – во всем его облике проявлялась удивительная решимость, выражение лица становилось каменным, а во взгляде невозможно было уловить и намека на мысли, которые в этот момент крутились в голове следователя. Саванта подобная метаморфоза приводила в изумление. Насколько разными могли быть люди в зависимости от окружающей их обстановки и обстоятельств! Ему казалось, что сам он всегда ведет себя одинаково. Одинаково отстраненно.

– Плохо, что мы не смогли посмотреть на жертву на месте преступления, – произнес Кристофер, Леонард согласно кивнул. Да, оценить место, где нашли тело, было бы намного лучше и результативнее, чем жертву и место по отдельности. Но выбирать не приходилось.

– Осмотрим и проанализируем то, что есть, – отмахнулся Бенджамин. – Завтра мы с тобой, Райс, отправимся на место преступления, а Савант тем временем, – следователь обернулся к Леонарду, – составит мне правдоподобный портрет нашего убийцы, а еще обдумает парочку версий на тему мотива преступления.

– Понял, сделаю, – кивнул Леонард. Завтрашний день должен был стать довольно-таки насыщенным. С утра Саванта ждали в лечебнице, а уже к вечеру на столе Бенджамина должен был быть доклад по делу. Леонарду нравилось быть занятым, и неважно, где именно. Главное, что он чем-то занимался, а значит, был полезным. Постоянное внушение обществу того, что люди, живущие на Земле-3, обязаны быть полезными другим, принесло свои плоды. За прошедшие одиннадцать лет под знаком «неполноценного» Савант успел научиться быть невосприимчивым к чужим речам, но даже он чувствовал на себе воздействие каждодневной пропаганды. Общество считало бесполезных индивидов такими же неполноценными, как и действительно больных людей. Леонард же думал, что Земля-3 с ее одурманенными неверными установками жителями более больна, чем все его пациенты в лечебнице Миддл-Таун вместе взятые.

Когда трое мужчин оказались в подвальном помещении полицейского участка, которое являлось одновременно моргом и местом работы медицинских экспертов, в воздухе витал противный сладковато-приторный запах формалина. Но в привычном аромате раствора формальдегида также проявлялись и другие нотки – масло и цветы.

На железном столе лежало тело молодой женщины по грудь накрытой белой простыней. Ее каштановые волосы разметались и больше не выглядели расчесанными и красивыми, выражение лица было безмятежным и словно отстраненным. Губы выделялись голубоватым цветом на бледной, почти прозрачной коже. Если бы не явные признаки смерти, можно было бы подумать, что женщина просто крепко спит.

– Окоченение еще толком не прошло, – произнес появившийся из смежной комнаты медицинский эксперт. Это был пожилой мужчина с внушительной седой бородой и невероятно холодным взглядом синих глаз – Джордж Томпсон. – Доброго вечера, коллеги, – Джордж кивнул Леонарду и Кристоферу и протянул руку Бенджамину.

– Не такой уж он и добрый, Джордж, – покачал головой следователь, пожимая руку эксперту. – Значит, прошло не больше тридцати шести часов?

– Около двенадцати-четырнадцати, если быть точным, – согласно кивнул Томпсон. – Причина смерти тебе понравится, Савант. Девушке вырезали сердце.

Леонард нахмурился. Многие в полицейском участке, наверно, думали, что он несказанно счастлив, когда происходят подобные ужасные и явно специфичные убийства. Но Савант не видел в этом ничего, что могло бы его радовать. Какому нормальному человеку вообще могло нравиться что-то подобное?! Разве что тому, кто сам принимал в этом участие.

– Чем ее усыпили перед убийством? – задал вопрос Леонард. Джордж улыбнулся и кивнул.

– Сразу к делу? Мне нравится такой подход, – начал Томпсон. Он подошел ближе к столу, на ходу натягивая белые перчатки на руки. Потом Джордж чуть приспустил простыню, открывая мужчинам неприятный вид на обезображенное женское тело. Прямо посередине груди тянулся аккуратный разрез, было заметно, что убийца накладывал швы, и сделано это было довольно-таки профессионально. Джордж указал рукой как раз-таки на разрез. – Прежде чем делать операцию, убийца вколол жертве быстродействующее усыпляющее средство в область шеи. Мои подопечные уже определяют состав лекарства. Скорее всего, это было сделано со спины, так как после потери сознания, жертва упала плашмя. На коленях и животе есть ссадины от столкновения с землей и асфальтом. После этого убийца перенес тело жертвы в место, где с помощью профессиональных хирургических инструментов провел операцию по удалению сердца.

– Охотники за органами? – задал вопрос Кристофер.

– Вряд ли, – ответил Томпсон. – Слишком странно в таком случае вырезать исключительно сердце. Женщина была абсолютно здорова. Будь я охотником за органами, то вырезал бы все.

– Сердце было обнаружено на месте преступления? – поинтересовался Бенджамин, Джордж покачал головой.

– Нет, его так и не нашли ни на месте преступления, ни в окрестностях. Возможно, наш новый убийца-психопат предпочитает оставлять себе частичку жертвы на память, – на этих словах Томпсон улыбнулся, будто произнес что-то действительно смешное.

– Господи, ну и чувство юмора у тебя! – чуть повысил голос старший следователь. – Мы тут смотрим на труп зверски убитой молодой женщины, а ты умудряешься смеяться.

– Смех продлевает жизнь, товарищ следователь, – отмахнулся медицинский эксперт. – Возможно, будь женщина более смешлива, она была бы все еще жива…

– Понятно, что дальше? – перебивая Джорджа на полуслове, спокойно проговорил Савант. Он видел, что от пренебрежительных слов эксперта в глазах Бенджамина вспыхнул гнев, способный вылиться в совершенно ненужную сейчас перебранку.

– После того, как убийца вынул сердце жертвы, он не спешил закрывать разрез. Вместо этого он залил в ее грудную клетку эфирное масло.

– Эфирное масло? – недоуменно переспросил Бенджамин, мгновенно забывая о непозволительном поведении эксперта. – Зачем он это сделал?

– Чтобы внутри она пахла также хорошо, как и снаружи, – ответил за Джорджа Савант. Он задумчиво смотрел на мертвое тело, пытаясь понять логику поведения убийцы. Но то, что совершивший подобное зверство человек является психически неуравновешенным, было ясно уже сейчас. Не обращая внимания на вопросительные взгляды Райса и следователя, Леонард продолжил рассуждать. – Он вынул ее сердце, залил внутренности эфирным маслом… Что это было за масло? Какой состав?

– Грейпфрут и ветивер, – с готовностью проговорил Томпсон, с неприкрытым восхищением смотря на Саванта.

– Грейпфрут и ветивер, – повторил Леонард, складывая руки на груди, – эфирное масло с подобным ароматом раньше называли смесью Афродиты – богини красоты и любви в Древней Греции времен Земли-1. То есть, можно предположить, что убийца вложил в мертвое тело частичку красоты, а потом аккуратно зашил разрез, правильно?

– Все верно, Савант! – с восторгом в голосе воскликнул Джордж Томпсон, а потом, повернувшись к Бенджамину, почти что шепотом сообщил тому свой вердикт. – Когда твой ручной эксперт по психологии начинает строить свои теории, я весь трепещу. Удивительный ум, отличная находка!

– Далее убийца сделал все, чтобы жертва выглядела цветущей и красивой: обмыл ее тело, обрезал ногти, расчесал волосы, уложил их в элегантную прическу. Он даже позаботился о том, чтобы, когда тело найдут, она все еще была чистой – постелил под жертву простыню. И последним штрихом во всем его действии были цветы. Красные маки, обладающие терпким сладким ароматом, способным перебить даже запах смерти, – закончил Леонард, все еще не отрывая взгляда от жертвы. Ему в голову приходили странные мысли, наподобие той, что будь это молодая женщина живой и не отмеченной печатью смерти, то она имела бы много общего с его собственной матерью. Те же густые темные волосы, та же стройная фигура и руки, на которых явно виднелись следы тяжкого ежедневного труда.

– Довольно реалистичная картина, молодец, Савант, – произнес старший следователь и покачал головой. После он обратился непосредственно к медицинскому эксперту. – Что насчет отпечатков?

– Ничего нет. Скорее всего, убийца использовал перчатки. Мои эксперты завтра с утра еще поработают на месте преступления, но сомневаюсь, что они что-то найдут. Убийца основательно подошел к делу, – покачал головой Томпсон.

Пару минут все они молчали, каждый думал о своем.

– Есть еще что-нибудь, что мы должны знать? – наконец, задал вопрос Кристофер, которому, похоже, не терпелось покинуть морг.

– Возможно, это важно, – кивнул Джордж Томпсон. – Жертва не была подвергнута сексуальному насилию, хотя и найдена обнаженной. Помимо ссадин на животе и коленях и разреза после извлечения сердца – нет никаких признаков побоев. Очень чистая и профессиональная работа. Я бы подумал, что операцию делал кто-то с медицинским образованием, если бы не знал, насколько изумительные работы могут проделывать психически неуравновешенные люди, ничего общего с медициной не имеющие.

– Нам все ясно, спасибо, Томпсон, – сосредоточенно кивнул Бенджамин и направился вон из морга. Вслед за ним пошли Кристофер и задумчивый Леонард.

После удушающего аромата формалина, масла и цветов, воздух в полицейском участке показался таким чистым, будто они оказались на вершине горы. Вдохнув полной грудью, Леонард медленно выдохнул, приводя свои мысли в порядок. На него явно произвело впечатление это дело, и он действительно будет счастлив, когда психопата, совершившего подобное, упекут за решетку.

Войдя в кабинет, мужчины остановились возле рабочего стола следователя. Темпл, свернувшись калачиком, спала на старенькой софе. На ее лице была загадочная улыбка, будто сон ее однозначно радовал. Леонарду в голову пришла случайная мысль, насколько не похожи были сейчас та мертвая женщина на железном столе и Темпл Райс, буквально пышущая своей жизненной энергией и здоровьем. Савант подумал, что не за что не хотел бы, чтобы Темпл когда-нибудь оказалась в той же самой безвыходной ситуации, что и та молодая женщина с красивыми каштановыми волосами.

– Дело довольно жуткое, – тихо, стараясь не разбудить Темпл, вынес вердикт Бенджамин. – Но будем придерживаться плана. Завтра я и Крис отправимся на место преступления и попробуем найти хоть какие-нибудь зацепки, а ты, Савант, продолжай думать. У тебя это отлично получается.

– Хорошо, – кивнул Леонард, ловя на себе недовольный взгляд Райса. Тот заметил, как внимательно Савант смотрел на его спящую сестру и явно заподозрил что-то не то. – Тогда я пойду домой. Завтра с утра меня ждут в лечебнице, после я буду здесь.

– Все, договорились, спокойной ночи, Леонард, – дружелюбно, но все еще мрачно (явно под впечатлением от увиденного в морге), произнес Бенджамин и хлопнул парня по плечу. Леонард махнул рукой Кристоферу, но тот никак не отреагировал, поэтому Савант спокойно направился к выходу.

Уже была самая настоящая ночь, и на улице моросил неприятный холодный дождь, но Леонард предпочел пройтись пешком несколько кварталов до своей небольшой квартиры. Что-то было не так, это дело становилось особенным с каждым мгновением его раздумий о деталях произошедшего. В памяти постоянно всплывал образ жертвы и то, как ее каштановые волосы были рассыпаны на железном столе морга. Саванта слегка мутило от осевшего в носу и мозгах запаха эфирного масла и цветов. Пройдя всего несколько кварталов, он понял, что не может справиться с позывами своего организма. Завернув за первый попавшийся угол, Леонард облокотился о стену, чувствуя головокружение. Его немедленно стошнило.