Орден равновесия
Огерд не заплакал. Замотал головой, слова застряли в глотке, сил не было вытолкнуть их наружу, лишь мотал головой. Фродд потрепал его по плечу и щелкнул пальцами, подзывая торговца.
– Северянина беру. Расковать.
Пять лет Огерд сопровождал караваны Фродда, дрался с разбойничьими шайками, чуть не пропал в Поющей пустыне, едва не попал под осколки внезапно рухнувшего здания в одном из Древних городов. Многое повидал он за эти пять лет. Такая жизнь ему нравилась, хотя ни с кем из купеческой дружины он близко не сошелся. Он умел сражаться, внимательно смотрел по сторонам, подмечал то, на что не обращали внимание другие. Тихо, в глубине души, так, чтобы не заметили посторонние, радовался каждому дню опасной, но нормальной жизни в окружении нормальных людей. Поначалу ему снились люди в черной одежде, с холодными глазами и неподвижными лицами. Они равнодушно смотрели на Огерда и манили к себе. Он просыпался и долго потом лежал, глядя в потолок казармы или звездное небо. Год спустя сны прекратились. Остались благодарность и преданность .
Во время шумной столичной ярмарки, куда Фродд привез великолепные ноддские мечи, Огерд почувствовал, что за купцом следят. Осторожно постучался в дверь хозяйской комнаты и попросил о встрече. Охрана пропустила молодого дружинника. Тот разговор окончательно изменил жизнь Огерда. Фродд поверил ему с первых же слов, дал бумагу, освобождающую от повседневных работ и велел разузнать, кто и почему следит за почтенным купцом с побережья.
С тех пор минуло 10 лет. Фродд слегка погрузнел, стал самым богатым и влиятельным купцом во всей южной части континента, а Огерд из молодого дружинника превратился в начальника всей тайной службы торговой империи Фродда и командира его личной дружины. Ни разу Огерд не подводил своего патрона. До вчерашнего вечера.
_______________***___________________
Огерд просидел на ступенях лестницы до самого утра. Он не слышал как запели птицы, не видел рассвета. Огерд думал. Раз за разом прокручивал в голове тот вечер, когда пропала Илга. Никто, известный Огерду, не мог нанять тех головорезов, что умудрились пройти через разработанную Огердом систему охраны. Не сработала ни одна ловушка, ни один сторожевой амулет, приобретенный у лучших магов, не подал сигнал.
Девушку убили явно во время какого-то ритуала. Илга, маленькая, взбалмошная, но такая добрая Илга принесена в жертву. Огерд глубоко вдохнул, медленно длинно выдохнул, пытаясь успокоиться. Ярость, отчаянье – сейчас они будут самыми плохими советчиками.
Господин Огерд, разрешите доложить! – перед ним вытянулся один из охранников ночной смены.
– Что тебе, Фарид?
– Там у ворот начальник городской стражи с охраной. Просит разрешения поговорить с хозяином.
– Веди сюда. – Огерд встал, поправил пояс, на котором висели короткий меч и кинжал. Пригладил волосы, крепко потер ладонями лицо.
Лицо почтенного Керима, невысокого полноватого человечка, семенившего через двор, вытянув руки, словно желая обнять Огерда, выражало искреннюю скорбь.
– Горе! Какое горе, почтенный Огерд! Какой же зверь мог это сделать?
– Не знаю. Но очень, очень надеюсь это узнать, почтенный Керим. – Огерд говорил коротко и сухо. Несмотря на свою несколько комичную внешность, начальник городской стражи не зря ел свой хлеб. Был он хитер, осторожен, внимательно следил за настроениями в городе. Старался не влезать в политические интриги. Огерда он уважал и побаивался, особенно после того, как однажды предупредил его о готовящемся на Фродда покушении. Поделился Керим и своими соображениями о том, к кому из асассинов могли бы обратиться недоброжелатели почтенного Фродда.
Огерд выслушал, коротко поблагодарил. И приказал своим людям проверить слова начальника стражи. Как оказалось, Керим был совершенно прав. Огерд нанес визит в казармы городской стражи, поблагодарил Керима еще раз, преподнес прекрасный ноддский кинжал, в простых, но очень прочных ножнах.
А на следующий день Джамал, один из богатейших купцов Эриона, очень недовольный тем, как хватко пришлый северянин ведет дела, открыл дверь своего прекрасно охраняемого дома и обнаружил на ограде веранды головы наемных убийц. На пороге лежал кошелек. Дрожащими руками Джамал развязал его тесемки. В кошельке была сумма, уплаченная за убийство Фродда. И короткая, очень вежливая записка, в которой сообщалось, что некий доброжелатель искренне печется о благосостоянии почтенного Джамала и не советует выбрасывать столь значительные суммы на ветер.
История эта дошла до ушей Керима. С тех пор он относился к Огерду подчеркнуто уважительно.
Огерд сделал приглашающий жест и повел гостя к открытой беседке, прятавшейся в глубине обширного двора. Тяжело вздыхая Керим уселся на мраморной скамье. Огерд, скрестив руки на груди, остался стоять, спиной опираясь об одну из колонн, поддерживавших крышу беседки.
– Почтенный Керим, мне сказали, что вы пришли, чтобы поговорить с господином Фроддом. Простите, но я вас к нему не пущу.
Керим махнул рукой.
– Я как вас увидел, сразу это понял. Да я, собственно, к вам больше. А что до господина Фродда, так Вы же знаете, официально я обязан тут же его расспросить!
– Знаю, конечно. Только сейчас с ним разговаривать бесполезно.
– Понимаю. Прекрасно понимаю. Потому и обрадовался, что вас встретил. Спасибо, что сообщили моим людям о том, что нашли бедную девочку.
– Керим, ваши люди там наверняка все внимательно осмотрели. Что выяснили? Кто это был? Что за культ?
Керим снова тяжело вздохнул.
– Да уж. Культ. Честно говоря, я бы предпочел, чтобы это была стая горных людоедов или взбесившиеся муты. А сейчас… Сейчас мне страшно, почтенный Огерд. Очень страшно!
= Вина хотите? – Огерд видел, что начальнику стражи действительно очень не по себе. А трусом Керим никогда не был.
– Да, хочу. – Керим сглотнул и заерзал, поудобнее устраиваясь на скамье.
Огерд поманил стоявшего в отдалении слугу, – Кувшин вина, две кружки, свежего хлеба, сыра.
Спустя несколько минут Огерд разлил по кружкам вино. Керим жадно схватил свою, выпил до дна, сунул в рот кусок твердого сыра.
– Вы и сами, Огерд, наверняка там все осмотрели. Страшный, очень страшный ритуал это был. Что они там вызвать пытались, я не знаю. Но наверняка не просто так они именно Илгу в жертвы выбрали. Ведь никто! никто в городе, да что в городе, никто на всем побережье не посмеет поднять руку на близких господина Фродда!
– Мало того, – задумчиво добавил Огерд, – девушку похитили прямо из ее покоев. А охрана у нас, сами знаете…
– Да уж. У господина наместника и то послабее будет. – Керим потянулся к кувшину и снова наполнил кружку. Отхлебнул и продолжил. – А еще прошлым утром мне доложили, что кто-то перебил всех в поместье мага ла Гриса. Включая самого мага. А охраняли его не какие-нибудь муты с базара, а отборные ноддские наемники. Так-то вот. Усадьбу сожгли, Кожу с лица ла Гриса содрали.
Огерд задумчиво вертел в руках глиняную кружку. Конечно он знал обо всех культах и сектах, действовавших в Эрионе и окрестностях, но Керим был прав, никто из них не стал бы связываться с Фроддом,.
– Почтенный Керим, мне очень надо знать, кто это сделал. – Голос Огерда был тих и невыразителен. – Помогите мне. Я найду эту мразь. Найду и убью.
– Огерд, послушай, – начальник стражи впервые обратился к северянину так фамильярно, – Послушай. Я не меньше твоего хочу найти убийцу. Только не человек это. Я боюсь, очень боюсь, что это, – Керим понизил голос и наклонился поближе к Огерду – одно из порождений Темного Времени.
Выпалив эту тираду, Керим жадно приник к кружке.
Огерд молчал, задумчиво смотрел на дом. Бедная Илга, бедный Фродд, несчастная Маима…
Темные Времена – период истории, о котором почти ничего неизвестно. Годы без времени, наступившие сразу же после Сдвига. Мир Древних людей уничтожен, их остатки рассеяны по миру. Жуткие существа – порождения извращенной фантазии черных магов, властвуют на Земле. Рвется ткань пространства, открываются двери иных измерений. Неведомые доселе существа, прекрасные и отвратительные, но одинаково чуждые нашему миру, шествуют по Земле. Лишь ценой огромных жертв удалось изгнать порождения Сдвига из нашего мира. Да и то,говорят, не всех.
О возвращении Темных Времен грезили фанатики из ордена Милосердного Забвения. Убийцы, о которых Огерду удалось забыть. Они по крупицам восстанавливали запретные знания темных магов, отправляли экспедиции в Проклятые пустыни, пытались найти следы Существ в Древних городах, среди расплавленного стекла и камня.
– Зачем же они ее убили, – почти беззвучно шептал Огерд. – зачем, зачем же они ее убили…
Керим поднялся со скамьи, положил руку на плечо северянина, ободряюще сжал. – Я не буду более беспокоить господина Фродда. Мои люди помогут с похоронами, если потребуется.
Огерд благодарно кивнул. Деловой разговор немного заглушил отчаянье, но сейчас оно навалилось снова, сил говорить не было.
Уже на выходе из беседки Керим остановился.– Да, и вот еще что. Попробуйте поговорить с магом Тимором. Если кто и знает что-нибудь, так это он.
Глава 4: Интересы сплетаются
________________***________________________
После разговора с Тимором господин Солье сразу же отправился домой. Вернувшись, небрежным жестом отпустил слугу, бросившегося принять плащ, быстрым шагом прошел в свои покои и запер дверь. После чего скинул камзол и рубашку нежнейшего шелка, сапоги, и вышел на середину комнаты. Опустившись на пол, он лег на спину и раскинул руки в стороны. Закрыл глаза и перестал дышать. Тело его постепенно начало отливать сталью, лицо превратилось в металлическую маску. Воздух над телом Солье замерцал, и вот уже перед ним парило в воздухе прямоугольное полотнище сероватого цвета. По нему пробегали волны беловатого свечения. Внезапно полосы сложились в изображение, появились цвета и вот уже прямоугольник превратился в окно, за которым виднелась комната, уставленная загадочными для постороннего взгляда приборами. Комната была погружена в полумрак, ее освещали лишь отблески огня в камине, да синеватое свечение исходившее от приборов. Одна из стен комнаты была из стекла, и за ней виднелся город, раскинувшийся в долине. Город спал, лишь кое-где виднелись редкие огоньки. Угольно-черное небо над городом было усыпано мириадами огромных ярких звезд. Если присмотреться, можно было заметить, что звезды эти двигаются, словно город был огромным кораблем, плывущим по волнам.
Впрочем, присматриваться было некому. Судя по всему, комната была пуста.
Солье открыл глаза. Улыбнулся. Серебряные губы раскрылись:
– Мастер? Мастер Ветров?
Нет ответа. Солье позвал снова, но никто не откликнулся. Вздохнув, Солье повысил голос. Сейчас зов больше походил рев водопада:
– Мастер Ветров! Капитан 'Парящего листа'! Проснитесь, наконец, я не могу держать экран бесконечно!
С кушетки, стоявшей в глубине комнаты, слетело покрывало. Спавший на ней человек, стремительно вскочил, хватаясь за древний пистолет. Он оглядывался, не понимая спросонья, откуда исходит голос. Затем увидел мерцавший в глубине комнаты экран и облегченно выдохнул. Бросив пистолет на кушетку, прошел к столу и развалился в огромном кресле.
= Солье, проклятье Семи Ветров на вашу железную голову, я чуть не помер от испуга. Зачем так реветь?
Солье негромко рассмеялся. Его явно забавляла реакция капитана, но смех был добродушным, так смеются, подловив на безобидной шутке старого друга:
– Капитан, не повысь я голос, пришлось бы ждать до утра, а мое дело не терпит отлагательств.
– Что за срочность? – Капитан откинул с лица прядь волос, безуспешно пытаясь привести в порядок седую гриву, запустил в нее пятерню. – Неужели нельзя подождать до утра?
Нет. Нельзя. Где сейчас «Парящий»?
– Иду параллельно Караванному хребту, везу колонистов для заселения Восточных пустошей.
– Капитан, меняйте курс и посылайте вперед одну из легких лодок. На рассвете она должна быть возле Эриона. Я встречу ее возле частных причалов, знаете где это?
Да, знаю, но, раздери меня поперек, я выполняю рейс!
– Капитан, вы не совсем поняли, – голос Солье был все так же бесстрастен, – я сказал, что взойду на борт вашей лодки завтра утром. После этого «Парящий» переходит в мое распоряжение. Я оплачу ваши расходы, это раз. Меня не интересует заселение Восточных пустошей, это два. Откажетесь – и машины 'Парящего' никто и никогда больше не возьмется чинить. Это три. Верите?
– Конечно, верю. – хмыкнул капитан и плеснул в высокий бокал чего-то темно-красного из небольшой пузатой бутылки, – Но учтите, неустойку, которую мне придется уплачивать за нарушение контракта, я сдеру с вас, Солье.
– Ничуть в этом не сомневаюсь, – тонко улыбнулся Солье, – равно как и в том, что вы никогда не простили бы себе, если бы отказались от такой замечательной авантюры как та, что я вам предлагаю.
Капитан лишь хмыкнул в ответ и пододвинул к себе один из приборов, стоявших на столе. Ткнул указательным пальцем в несколько светящихся выступов и рыкнул в забранное мелкой решеткой отверстие на передней части прибора:
– Вахтенный, изменение маршрута. Курс на Эрион. Готовьте легкую лодку, Мирана ко мне.
Он действительно знал, кто такой Солье и понимал, что тот обладает достаточной властью для того, чтобы исполнить то, чем грозил.
Впрочем. Знал и то, что Солье этого никогда не сделает. Знал и то, что Солье прекрасно знает, он, капитан, никогда ему не откажет.
Словом, оба все прекрасно понимали, но продолжали с удовольствием играть игру в беспринципных торгашей.
Удовлетворенный исходом разговора Солье попрощался и закрыл глаза. Расслабил тело. Прямоугольник вновь посерел, распался на белые полосы и исчез.
Задумчиво побродив по комнате, Солье подошел к небольшой нише в стене. Ее размеры позволили разместиться в ней сидящему человеку. Опустившись на колени, Солье залез в нее, принял позу лотоса и погрузился в неподвижность. Комната погрузилась в полную темноту, лишь от ниши, где сидел Солье, исходил почти незаметный серебристый свет.
_____________***_________________________
На рассвете частные причалы Эриона пустынны. Пройдет еще пара часов, прежде чем побегут по сходням муты, доставляющие из торговых кварталов свежайшие деликатесы к столу хозяев роскошных яхт и многоярусных плавающих домов, держащихся на поверхности воды благодаря дорогостоящим заклинаниям и капитану из Лиги Магии. Затем, ближе к полудню, потянутся носилки, повозки и самодвижущиеся кареты, из которых будут выходить, вываливаться и выплескиваться, в зависимости от того, как и где была проведена ночь, хозяева яхт и их гости.
Но сейчас причалы были совершенно пусты. Охранник у ворот лишь кивнул Солье, давая понять, что узнал одного из самых уважаемых клиентов и открыл дверь в караульное помещение, впуская гостя. Поблагодарив за любезность, Солье прошел через небольшую комнату, миновал коридор, и вышел на территорию причалов.
Расхаживая по пирсу, охотник терпеливо ждал. Он полной грудью вдыхал свежий морской воздух, наслаждаясь запахом водорослей, криком чаек, легким плеском волн. Наблюдал, как поднимается солнце, расплескивая по волнам жидкое золото своего огня. Он искренне наслаждался чудесным утром, навсегда сохраняя его в своей бездонной памяти, где ничто и никогда не пропадало. Почему-то Солье казалось, что нескоро ему придется столь же спокойно любоваться рассветом.
Со стороны моря, едва различимая в лучах рассветного солнца и бликах на воде, показалась черная точка. Быстро увеличиваясь, она превратилась в летающую лодку. Нестерпимо яркими сполохами играло солнце на ее крыльях из прозрачного хрусталя, внешне настолько хрупких, что страшно было их даже слегка сжать пальцами. На самом же деле крылья могли выдержать даже выстрел из оружия Древних. Корпус лодки был сплетен из лучшего катайского бамбука, пропитанного составом, секрет которого тщательно хранили мастера 'Парящего'.
Опустившись на два поплавка, летающая лодка заскользила к причалу. Солье поймал канат, брошенный ему человеком, управлявшим этим воздушным судном, и подтянул лодку поближе. Пилот улыбался ему, как хорошему знакомому, показывая на откинутый прозрачный колпак, находившийся позади пилотского кресла, закрывавшегося в полете таким же колпаком. Вскочив на крыло, Солье в два шага добрался до корпуса и скользнул на пассажирское сиденье. Сняв с борта воздушного судна длинный багор, пилот оттолкнулся от причала, разворачивая лодку носом к морю.
Все происходило в абсолютной тишине, лишь бились о причал легкие волны да кричали чайки. Прозрачные крылья мелко завибрировали, и пилот знаком показал Солье, что пора закрыть колпак кабины. Со щелчком закрыв свой, он склонился над рукоятями управления, выполненными из того же хрусталя, что и крылья. Вибрация крыльев усилилась, и лодка понеслась по волнам к выходу из гавани. Почти незаметно она оторвалась от морской глади, и пилот двинул один из рычагов управления вперед. Нос лодки приподнялся еще сильнее и Солье увидел, как опрокидывается берег, уходя вниз и назад. Набрав высоту пилот выровнял лодку и повел ее вдоль над морем, параллельно берегу. Достигнув какой-то известной ему отметки, он повернул один из рычагов и лодка плавно повернула к берегу. Пролет продолжился вглубь материка. Солье внимательно смотрел вниз, наблюдая, как береговая полоса стремительно сменяется горами, окружавшими Эрион, вот под ними проплыл Императорский пик, окруженный облачной короной, и лодка перевалила хребет. Леса предгорья уступили место степному разнотравью, монотонный пейзаж мог бы убаюкать обычного человека, но Солье бесстрастно регистрировал маршрут, не забывая ничего. Это умение, неотъемлемая часть любого существа мира Машины, не раз спасало ему жизнь, и уж сейчас он никак не собирался изменять столь полезной привычке.
Высоко над степью медленно парило нечто, издалека похожее на огромного воздушного ската, о которых рассказывают моряки, вернувшиеся из экспедиций по Полярным морям. Но чем ближе подлетала воздушная лодка, тем яснее становилось, что в небе медленно кружит гигантское сооружение.
Пилот заложил лихой вираж, сначала поднимая машину над медленно плывущим по воздуху гигантом, а потом направив ее по пологой дуге вниз.
Под прозрачными крыльями лодки раскинулся летающий город «Парящий лист», или, как его чаще называли, просто «Парящий».
Никто точно не знал, сколько летающих городов осталось в мире. Солье точно знал что, более полутора веков назад, один из городов рухнул в волны Южного океана во время урагана, который до сих пор вспоминали сказители легенд под именем Гнева Седого Бога. Рухнул, погрузился на дно и там взорвалось Сердце Города, его главный двигатель, освободив такую силу, что поднялся к небесам огромный столб воды, превратившийся в гигантскую волну, пронесшуюся по ближайшему островному архипелагу, уничтожив там всё живое.
Секрет Сердец считался утраченным, хотя, подозревал Солье, он до сих пор хранится где-то в глубинах памяти Великой Машины, порождением которой был он сам. Но к этим уголкам памяти доступа у него не было. И он не знал никого, у кого бы он был.
Не раз к Великой Машине приходили со щедрыми дарами мастера разных гильдий, что обслуживали летающие города, и каждый раз Машина делилась с ними различными секретами, которые позволяли «Парящему» и другим городам, летавшим над равнинами Бореи, снова подниматься в воздух.
Лишь на один вопрос Машина отказывалась отвечать – на вопрос о том, как создать Сердце Города.
Последний раз, о котором знал Солье, около Больших Мастерских приземлялся «Солнечный блик» – город-монастырь, населенный монахами и послушниками, почитавшими древних богов наук и Мудрое Солнце, которое для них олицетворяло какую-то Всенауку. Солье пробовал разобраться в постулатах всенаучников, но быстро заскучал, не обнаружив ничего интересного для себя и Великой Машины.
Впрочем, паства у них была щедрая и ее пожертвования позволяли «Солнечному блику» оплачивать ремонт в Больших Мастерских.
«Парящий лист» был на ремонте последний раз задолго до того, как родился его нынешний капитан, вспомнил, покопавшись в своей необъятной памяти Солье. Впрочем, все капитаны «Парящего» старались не ставить город на капитальный ремонт, а каждый раз, когда их маршрут пролегал недалеко от Больших Мастерских, высылать летающие лодки за командами ремонтников, которые и поддерживали механизмы города в надлежащем состоянии.
Сведений о летающих городах с других континентов мира Солье давно не получал. Государствам Бореи, после того, как отбушевали землетрясения и шторма, корежившие её поверхность во время Изменения, было не до других далёких стран, свои бы порты восстановить. Капитанам летающих городов тоже дел хватало из поколения в поколение, поэтому, все, что оставалось исследователям, рождённым Великой Машиной – ненадёжные жуткие легенды, иногда доходившие с Чёрного континента.
Хотя, подумал Солье, глядя на приближающийся летающий город, может быть, в конце концов, удастся уговорить капитана на величайшую авантюру в его жизни. Но после того, как он закончит это необычное дело.
Солье не первый раз видел летающий город сверху, но всякий раз восхищался непостижимым мастерством творцов, создавших такое чудо. 'Парящий' действительно очертаниями напоминал огромного ската, с длинным, тонким, по сравнению с основной частью, хвостом, на которых находились посадочные полосы, и чуть выступающим заостренным носом.
По размерам 'Парящий' лишь ненамного уступал Эриону, и сейчас Солье высматривал знакомые дома, слегка щурился, когда в глаза ему попадали солнечные зайчики, отражающиеся от золотых куполов церквей Равновесия и многочисленных хрустальных часовен в честь Бога Небесных Дорог. По мере снижения поле зрения все больше заполняла посадочная полоса и длинные приземистые ангары для лодок.
Легкий толчок, это, как уже знал Солье, вышли из специальных пазов в поплавках, посадочные колеса, и лодка покатилась по посадочной полосе.
Деловитые слуги в свободных комбинезонах из прочной коричневатой ткани закатили лодку в ангар и Солье откинул, наконец колпак, спрыгнул на каменный пол, с наслаждением потянулся. В ангаре пахло разогретым деревом, машинным маслом и, почему-то пряностями. С дальнего конца зала к воздушному экипажу уже неторопливо шел человек, с которым накануне ночью беседовал Солье.
Сейчас его роскошная седая грива была тщательно расчесана, строгий черный камзол, безо всяких украшений, за исключением замысловатого вензеля на левом рукаве, тщательно выглажен, высокие сапоги надраены до зеркального блеска. Подойдя к Солье, капитан коротко поклонился и с лукавой улыбкой произнес:
– Ну, и в какую авантюры вы втравили меня на этот раз?
После чего широко раскинул руки и заключил Солье в объятья. Похлопывая капитана по широкой спине, Солье от души рассмеялся. Мастер Ветров мог сколько угодно прикидываться циником, озабоченным лишь прибылью, но он так и остался бесстрашным авантюристом, готовым к самым опасным приключениям. Больше всего на свете Мастер боялся скуки. Это роднило его с Солье, и вот уже много лет они прекрасно ладили. К тому же Солье прекрасно оплачивал участие 'Парящего' в своих экспедициях.
Разомкнув объятья, капитан взял Солье за плечи и посмотрел ему в глаза:
– Насколько я понимаю, дело серьезное?
– Очень, капитан. Поверьте, более серьезного дела не было с эпохи Темных веков.
Мастер Ветров недоверчиво хмыкнул и, обняв Солье за плечи, повел его к выходу из ангара,
– Тогда я предлагаю продолжить разговор в моем кабинете. Кстати, там вас дожидается бутылочка прекрасной росской настойки на северных ягодах. Поверьте, вкус восхитительный.
Вслед за Солье и капитаном покинул ангар и пилот, убедившись, что его лодка должным образом закреплена и ее уже осматривает один из механиков. Вскоре, закончив осмотр, ушел и он, кивнув в дверях невысокому человечку в вылинявшем комбинезоне:
Айвен, не забудь убрать за верстаком и натереть поплавки лодки Мирана.
– Да, мастер Джулиус, конечно, – поклонился в ответ уборщик.
Закончив уборку, Айвен собрал промасленую ветошь с верстака, запихал в мешок с остальным мусором и понес к большому мусорному баку, стоявшему рядом с ангаром. Вывалив мусор, вздохнул, утер пот и неторопливо пошел к ограждению, ограничивающему посадочные полосы. Достал короткую трубку, неторопливо раскурил, с наслаждением выдохнул клубы сизого дыма. Выбросил за борт спичку. Вместе с ней выпал и маленький полупрозрачный шарик, который, вместо того, чтобы, упасть на землю далеко внизу, замедлил падение, завис в воздухе и полетел, стремительно набирая скорость, в сторону горного хребта, что лишь недавно миновал по пути к городу Солье.
__________***________________
Глава 5: День рождения
Утро было замечательным. Нике хотелось заорать во весь голос, пройтись по плацу колесом, заулюлюкать, пугая новобранцев, вскочить на верную Звезду и пустить в галоп по степи. Ее переполняло ликование. Мир был прекрасен.