Пожиратели душ

Глава 9. Алекс

Спенсер предстояло пройти еще одного босса – Алекса. Она прошла к месту сжигания трупов, где орудовал Алекс и несколько мужчин. Он подчинялся Грегори, но был более разумен. Вернее, его разум не застилала ненависть ко всему.

– Я хочу на вылазку, – сказала Спенсер сразу, подойдя к нему.

Алекс скидывал огромные мусорные мешки, от которых смердело, в большой котлован, где позже это сожгут. Девушка знала, что в мешках, ведь и сама занималась подобной работой.

Вламываться в квартиры, собирать останки жертвы и тащить это до котлована. Находки забирались, но сейчас мало что можно было найти полезного. Электричество было только в нескольких домах усилиями парней.

– Еды вообще не осталось, – сказала Спенсер очевидное прежде, чем Алекс мог возразить.

Он промычал что- то в ответ, что было предполагаемо согласием, но Спенсер хотелось обговорить с ним наедине.

– Я собираюсь далеко, – сказала она, пытаясь заглянуть в глаза мужчине.

Остальные равнодушно смотрели на нее. Работать приходилось в масках и в полной экипировке. Никто не хотел рисковать, работая с трупами, которым было несколько недель, а то и больше.

– Что? – раздражено спросил Алекс, отходя от котлована. Пот вытекал из под косынки, повязанную на голову, и капал крупными каплями на нос.

– Я могу задержаться, – сказала Спенсер, заламывая пальцы.

– Ты настолько далеко собралась?

– Еды нет, не у меня, не у Елены, – сообщила она, поджав губы.

– Ты умрешь, – сказал Алекс равнодушно.

– Я пережду ночь в противном случае, – сказала Спенсер, – не списывайте сразу меня со счетов.

– Хорошо, – пожал плечами мужчина, – Елена усыновит еще пару детей, всего то.

– Дай им еды, – попросила девушка. – Если можно сейчас же.

Алекс грозно посмотрел на Спенсер, она с тоской подумала, что он и раньше был похож на бандита. Ездил на дорогой спортивной тачке, смотрел на всех свысока и имел свой бизнес. Она припоминала, что это была недвижимость в центре города. Спенсер и Алекс не были лично знакомы, она знала о нем лишь по сплетням. Как он заполучил свой бизнес, история умалчивала, лишь завистливые отголоски намекали на незаконность нажитого имущества. Девушка едва обращала на него внимание лишь потому, что он был хорошо собой и одевался, как денди, а это цепляло глаз.

Сейчас от холености Алекса не оставалось и намека. На нем были грязный и потный комбинезон, армейские ботинки и разъяренный взгляд на любого, кто отказывался подчиняться.

– Такая наглость, – спокойно удивился Алекс, хмыкнув, – что- то хочешь предложить взамен, мышь?

– Мышь? – переспросила Спенсер с глухой усмешкой, – так себе оскорбление.

– Ты ведь была библиотекарем прежде? – мужчину явно что- то забавляло, но у Спенсер кончалось терпение и время тешить его, поддакивая шуткам.

– Нет, я преподавала историю, – сказала женщина. – Я хочу забраться в торговый центр по возможности, может тебе что- то нужно?

– В торговых пусто, потеряешь время, – сказал уже серьезно Алекс.

– Так говорят обо всем, не считая квартир мертвецов, – пожала Спенсер плечами. – Кто- то должен глянуть.

– А если нарвешься на мародеров? Мы далеко не единственная банда.

– Значит, погибну я и мои дети здесь.

– Прямо мать года, – усмехнулся Алекс.

– Мы уже мертвецы, – сказала Спенсер тихо, глядя на котлован.

– Я дам пол мешка картошки Елене, – серьезно сказал Алекс.

– Ого, – девушка открыла рот от удивления, – откуда такая щедрость?

– Мне нужно оружие, – не ответил на вопрос мужчина.

– Оружие? – тупо повторила Спенсер после минутного молчания.

– Да, оружие, – Спенсер показалось, что их диалог уже напоминал пародию, чему способствовал Алекс из-за своего своеобразного чувства юмора. У Спенсер чувства юмора не было, поэтому разговор уже давно ее бесил.

– В центре не было оружейного, – сказала она, вспоминая расположение магазинов. – И нигде поблизости.

– Они все равно разграблены, – Покачал головой Алекс. Он был прав, Спенсер добиралась до одного оружейного, когда ходила искать отца, магазин был в соседнем доме, и он был пуст до последнего патрона.

– Ну, так, где я найду оружие? – возмутилась девушка громко.

– Может все- таки будешь лазить по квартирам?

– Это сколько квартир надо облазить? – Спенсер уже вопила.

Когда она была преподавателем, то имела терпение объяснять одно и то же особо твердолобым студентам, но обстоятельства обновили характер Спенсер не в самую лучшую сторону.

– Пол мешка картошки, это щедрое и хорошее предложение. Дети будут сытыми.

– Я не найду до вечера, – нахмурилась девушка. Теперь вылазка Спенсер выглядела, будто, не ее идеей.

– Хоть одно оружие может многое стоить.

– Им не убьешь тварь, – сказала Спенсер грустно. Тварей не брало ничто, даже если выстрелить в упор.

– Это не от них, от плохих людей.

Спенсер замолчала потому, что Алекс был прав.

– Озлобленных людей становится все больше и больше. На наш квартал уже пытались нападать, учитывая, что у нас есть электричество, он расчищен от трупов. В общем, иди и раздобудь оружие. Хоть что то. Если мы не сможем договориться кое с кем, то каждая пуля будет на счету.

После своих слов, Алекс отвернулся от Спенсер к своему прежнему делу, и ей было ясно, что разговор окончен. Спенсер уже хотела подойти к нему снова и сказать, что это все была плохая затея. Она сомневалась, сможет ли найти еды за такой короткий срок, оружие вообще было сказкой. Но сделав несколько шагов, Спенсер вспомнила, что подобная вещь как раз была в университете. Револьвер.

Глава 10. Елена

После ухода своей подруги, Елена сердито поджала губы. По ее мнению, та поступала, эгоистично. Она знала, что Спенс тянуло к университету. Но сейчас было безумием потакать таким желаниям.

Майкл и Билли влились в общую толпу детей, играя в догонялки. При этом все дети радостно визжали так, что закладывало уши им самим. Но Елена не говорила им ни слова на это. Вечером она выслушает очередной нагоняй от лидеров группы за этот шум, но который раз она игнорировала предостережения.

У этих детей и так не было будущего, ей до жути не хотелось обрывать им настоящее веселье.

Детей было всего десять, большую часть родители смотрели сами. Пятеро остались без родителей на ее попечение, двое были Спенс, оставшиеся трое были детьми бедолаг вроде них самих. Они еле наскребали еды, чтобы накормить своих детей, и давали крохи с собой. У других детей иногда не было и этого.

Увидев через забор Алекса, Елена тут же взялась за лейку и принялась поливать зелень, приглядывая за играми детей одним глазом. Алекс не цеплялся к воспитательнице за бездействие, но Елене не хотелось допускать даже намека для домыслов.

– Елена, – произнес голос Алекса за спиной.

– Алеск, – кивнула воспитательница, вопросительно глядя на мешок в руке мужчины.

– Это картошка, – пояснил Алекс, – для вас.

Елена от удивления лишь приподняла брови, ожидая какой-то просьбы за это.

– Ты хорошо работаешь, – сказал Алекс, – на тебе и дети и огород, и еще Спенс подкидывает тебе своих двух.

– Она пошла на вылазку, – сказала Елена холодно.

Разговор должен был пойти о Спенс, а ей не хотелось наговорить чего лишнего. Спенс может и поступала сумасбродно, но она была практически единственной, кто заботился о Елене и о детях без родителей.

– Я знаю, та напросилась пойти до Торгового центра, и мы все знаем, что там ничего нет, – продолжил Алекс, не заметив настроения Елены.

– Здесь тоже нет, – сказала Елена.

– Будем надеяться, что Спенс повезет, но я уже списал ее со счетов и не только я, – сообщил Алекс, тяжело вздохнув.

– Что это значит? – насторожилась Елена.

– Ты знаешь, что для нас она бесполезна. Она как была жеманной фифой, так ею и осталась.

Елена молчала, пытаясь правильно подобрать слова. Она слышала подобные вещи про Спенс, но никогда не вмешивалась, однако, сейчас она считала, что была обязана заступиться.

– Мы хотим пить, – к ним подошла девочка Аврора, которая была самой ответственной из детей.

Елена считала, что та вырастит типичной старостой, и ей было приятно иметь такую помощницу. Дав ей кувшин, она знала, что маленькая Аврора напоит им всех детей.

– Я знаю, что тебе нравится Спенс, потому что та смотрит за Майклом, хоть он и чужой ей, – снова подал голос Алекс, понаблюдав меланхолично за девочкой с кувшином. – А я считаю это глупостью. Она своего ребенка прокормить не может.

Елена снова, молча, распахнула глаза, думая, что сказать ей. Раньше до происшествия, она обдала бы таким матом этого проходимца, несмотря на его статус. Но сейчас от любого неосторожного слова зависела судьба детей.

– Как только Спенс вернется, совет решил выгнать ее, – сказал Алекс. Его лицо при этом выглядело жестко, заранее показывая отношение к возражениям.

– А дети? – спросила Елена.

Она не была в сильном шоке, так как их община уже выгоняла людей из собственных квартир. Но то были действительно двинутые люди. Они угрожали чужой безопасности.

– Потянешь еще двоих? – протянул шутливо Алекс, он знал, что она и этих потянуть не могла. – Да все будет нормально, ей просто придется больше работать.

На последних словах Алекс пожал плечами, будто выгнать Спенсер с детьми было обыденностью. Елена не сомневалась, что Спенсер удастся найти выход, девушка сильно изменилась после происшествия, чтобы не говорили мужчины. Но что тогда будет с Еленой?

– Жареная картошка – это моя любимая еда, – сказал малыш Изи. У него были кудрявые волосы, как пух, и сейчас казалось, что с волоска до пят он прямо лучился удовольствием.

– Прекрасно, – ответила Елена.

Они с малышами сидели в своей группе на втором этаже, Елена ела рядом с ними за своим столом, который был выше, чем общий. Группу она не стала менять, так как родные стены успокаивали всех, и казалось, что все по-прежнему, не считая того, что никого из персонала больше не было, а детей осталось десять из тридцати.

– Моя мама говорит, что нам нужно уезжать отсюда, – сказала Жасмин. Она была из приходящих детей.

– Возможно, она права, – будничным тоном пробормотала Елена.

Каждый говорил это, но менять привычное место было чем-то нереальным для Елены. Детский сад стал буквально домом. Единственное, что оставалось от прежнего мира.

– Папа говорит, что нам будет хорошо в деревне, – сказала Аврора.

Елена внутренне напряглась от этих слов. Буквально пару дней назад с их группой связывались люди с церкви, зазывая с собой в поселение. Грегори не нравилась идея того, что где-то главным будет не он, Алекс же вообще казался напуганным от этой перспективы. Настроение их сообщества было не понятным, но несколько людей уже вели себя, как сектанты.

– Что за деревня? – спросил Билли.

Он был самым любопытным малышом, и любая мелочь его интересовала на столько, что мог спросить о ней несколько раз, даже если слышал о ней.

– Папа говорит, что есть место, где нам будет лучше, там есть куры и утки, – сказала Аврора, не отвлекаясь от тарелки.

– А там бывают чудовища? – спросил Билли.

Аврора, посмотрев на Билли, потупила глаза, не зная, что ответить. Видимо, тема чудовищ в деревне с папой не обсуждалась.

– Они есть везде, – сказала Елена, – поэтому везде нужно вести себя тихо. Хоть в деревне, хоть в городе.

– Но там есть утки, – сказал Билли самому себе, – неплохо.

– Папа говорит, что церковь защитит от чудовищ, – сказала Аврора.

Елена закатила глаза. Детям нельзя было врать о таких вещах, даже чтобы успокоить. Тем более отец Авроры был вечным панком, который в свои сорок ходил в рваных джинсах и футболках с рок группами. С чего такое доверие к церкви?

– Так, детки, убираем со стола, кто дежурный? – Елена также нервничала, потому что день шел к закату, а Спенсер все еще не было. Хоть она и просила, не списывать ее со счетов, большая вероятность была в том, что та больше не вернется.

Глава 11. Муж и жена

– Что с тобой, – спросила Лола своего мужа.

Алекс сидел на кухне и методично жевал хлеб, который она достала недавно из хлебопечки. Обычно ее муж наслаждался этим процессом и шумно благодарил, хотя усилий, как пекарь, она прикладывала мало. Свежий хлеб был чудом хотя бы потому, что сейчас было трудно достать муки и прочих ингредиентов. А ведь когда они могли позволить себе стейки, морепродукты и прочие действительно редкие и дорогие вещи.

– Тебе не нравится? – спросила Лола. Она знала, что дело было не в хлебе, но Алекс не был таким задумчивым с тех пор, как они с Грегори решили руководить этим местом.

– Конечно нравится, – сказал Алекс.

– Это из-за тех людей в церкви? – снова спросила Лола. Обычно Алекс охотно обо всем рассказывал сам. Но сейчас ей приходилось клешнями вытаскивать из него информацию и делать это весьма терпеливо.

– Да, завтра с утра мы двинемся с ними, – сказал Алекс.

– Этот день настал, – пожала плечами Лола. Она знала, как обстояли дела в общине больше остальных. И знала, что нужно было двигаться дальше.

– Да, но эти люди… – начал Алекс, помотав головой.

– Опасны? – уточнила его жена.

– Даже не так, – сказал Алекс, прикидывая, стоило ли рассказать жене об условиях их соглашения. Через минуту томительного для Лолы ожидания, Алекс пожал плечами. Он рассказывал все своей жене и никогда не жалел об этом.

– Мы уедем в поселение и на правах инженеров будем жить там на равных с их лидерами общины. У нас будут люди, которые будут помогать с нашими участками, – начал Алекс с хорошего. Может, чтобы напомнить самому себе, ради чего это делается.

– Здорово же, – хлопнула в ладоши Лола.

– Но почти все будут тяжело работать… – сказал Алекс. – Я бы сказал… Их называют рабами.

– Ну мало ли как это называется, – поняла настроение мужа Лола, – они и здесь работают, но не получают ничего взамен.

– Меня не это беспокоит, – сказал Алекс.

– Что-то еще?

– Там что-то связанное с детьми, – продолжил Алекс нахмурившись. Он и сам не понимал сути, но мог с уверенность сказать, что это было что-то скверное.

Лола молчала в ожидании. У них у самих были двое детей, которых они чудом сберегли. Она не рискнула бы ими даже ради самых радужных благ.

– Эти люди и раньше скупали детей по всем окрестностям, я слышал об этом, – сообщил Алекс. Вначале, даже не зная их, он чувствовал в той компании что-то темное. Он не хотел связываться с ними всеми фибрами души. И надеялся, что этот день не настанет.

– Ну, это же церковь, – с сомнением в голосе сказала Лола.

– Нет, не знаю, – сказал Алекс. – Я видел тех ребят, они не выглядят помогающими сиротам.

– Ты же не пообещал им наших детей? – спросила Лола прямо.

– Ты совсем дура? – крикнул Алекс, и в момент его лицо ожесточилось. Он знал, что Лола как раз таки далеко не дура, но как такое ей могло придти в голову? – Грегори отдаст им детей Елены.

– А Грегори не спросил зачем? – спросила Лола более легким тоном. Она не желала зла чужим детям, но благополучие своих она ценила выше.

– Тот даже не спросил, – помотал головой мужчина.

– Я думаю тоже для работ, – пожала плечами Лола. – Будут не торчать в садике, а заниматься делом.

Она взглянула на своих детей через дверной проем в детскую. Своих детей она обучала сама по мере своих возможностей. Математике, письму, биологии. Все по учебникам, вряд ли им пригодиться высшая математика в будущем. Но главное, дети были под ее присмотром.

– А почему тогда это обязательное условие?

– Ну, дети – не будут сопротивляться, – предположила Лола. Поняв в чем дело, ей было необходимо развеять сомнения мужа, как она обычно делала. Алекс был жестким человеком, но иногда ему хотелось поиграть в благородство. Лола была более практичной еще в обычной жизни, а сейчас тем более она не терпела романтичное настроение мужа.

– А еще если расти в рабстве, то в будущем такой рабочий будет на вес золота, – заметила Лола. – Он ведь не будет знать, что такое свобода.

Алекс, молча, взглянул на жену исподлобья. Иногда Лола была мягкой и послушной женой, но в такие моменты он понимал, что она притворялась такой. Лола была хорошим манипулятором, однако, такой жестокости он от нее еще не слышал.

– У тебя нет выбора, – подытожила женщина, предполагая по лицу мужа, что творилось у него в голове.

– Я знаю, – мягко произнес Алекс, обречено кивнув. – Я все сделаю ради своих детей.

Глава 12. Роза пустыни.

Спенсер не стала терять времени, поспешив навстречу разрушенному городу. Выйдя из домов, в нос ударил запах гари. Бензоколонка горела достаточно времени, чтобы какое-то время было тяжело дышать всем. Спенсер делала повязки для лица малышам, а на окна вешала простыни поверх окна.

Другие выжившие окна занавешивали еще и по другой причине. Любой отблеск света привлекал их. Это мог быть экран мобильного, которые были бесполезны. Или узкая щель из-под шторы. Спенсер считала, что шторы были только опасны, они создавали неверную иллюзию скрытости. Эффективнее было не включать свет и все на этом.

Также Спенсер осуждала иллюзию многих о том, что их спасут подвалы. Подвалы, которые спасли бы, должны были быть глухо зарыты под землей, подвалы же здания здорово отражали звуки, которые твари слышали. Но люди не просто верили в подвалы своих домов, они желали верить. Даже если видели обратное.

Черная, как смоль бензоколонка покоилась на фоне реки, как памятник прошедшему. Взрывы, которые напугали Спенсер когда-то до полуобморочного состояния, были прелюдией к полному краху цивилизации.

После бензоколонки более-менее целым объектом был ресторан марокканской кухни. Глядя на разбитые витрины и разрушенную террасу, Спенсер улыбнулась с болью в сердце. Это было их местом с мужем. Большая часть свиданий и годовщин супружеская пара проводили в этом здании при свечах и романтичной музыки. Название было до ужаса банальным, «Роза Пустыни», но всем оно нравилось. Муж Спенсер выбрал это место на первую годовщину не только из-за близости расположения. По его логике, раз девушка посвятила свою жизнь изучению древнего Египта, то в марокканском ресторане она будет на седьмом небе. Спенсер казалось это до умиления глупым, но она ценила такие жесты от мужчины, который был далек от близких ей тем. Он не понимал ничего, что любила Спенсер. Французскую кухню, тосканский интерьер, оперу, джаз и многое другое. Но при этом он любил свою жену и поддерживал. Даже более того, Спенсер считала, что они действительно подходили друг к другу, как домашние тапочки.

Спенсер опустилась на колени посреди тротуара рядом с дорогой, горюя о муже. Если бы он был рядом, ей казалось, то все было бы по-другому.

«Что бы он сделал? Точно бы не поперся до универа, оставляя своих детей на произвол судьбы».

Спенсер хотела заплакать, как увидела свое отражение в двери брошенной машины. Она видела лишь силуэт, так как смоуг города заметно подпортил внешний лоск всего, до чего доходило дыхание дыма. В отражения девушка не видела лица, но ей было достаточно очертания женщины. Она была в черной майке, черных джинсах местами разорванных, с повязкой на голове и мужских ботинках. Спенсер с усмешкой подумала, что никогда бы так не оделась в прошлой жизни. И это послужило напоминанием. Спенсер была одна, и только ей оставалось принимать решения.

– И кстати, учитывая, что я с двумя детьми продержалась не так мало времени, значит, решения были не так уж и плохи, – сказала Спенсер вслух самой себе и Грегори в своей воображении.

Девушка встала с колен, будто закончила отдыхать, и с горестью отвернулась от ресторана, уверенная, что там не осталось ничего полезного. Вперив свой взгляд вперед на дорогу, Спенсер скривила лицо, думая, что ожидает ее впереди.

– Миссис Ханиган, – крикнули в спину девушки.

От фамильярного обращения, которая давно Спенсер не слышала, она вздрогнула.

– Миссис Ханиган! – снова обратились к ней из окон ресторана.

Спенсер узнала в окне хозяина ресторана, Сид-Али. Он был натуральным марокканцем, и часто появлялся в ресторане, кивая гостям, как своим знакомым, даже если те ими не были.

– Господи, – вздохнула Спенсер от неожиданности, тем не менее, направляясь к мужчине.

Она видела его пару раз и даже не знала, что тот знает ее фамилию. Хотя хозяин ресторана мог интересоваться гостями, почему бы и нет.

– Эм, Сид-Али? – не впопад сказала девушка, не зная, как обращаться к старцу с бородкой.

– Да, да, это я. – улыбнулся старик, – тебе помочь?

– Нет, – помотала головой Спенсер, она еще раз с сомнением посмотрела на разрушенный ресторан. – Как Вы?

– Неплохо, все хорошо, – кивал головой старина Али. – Я здесь торгую продуктами, меня знает только узкий круг.

– Ух, ты, – удивилась я. – Как?

– Это же мой ресторан, – пожал плечами старик, – мы с женой живем в деревне, оттуда продукты, куры, утки.

– Но как? – еще раз спросила Спенсер.

– Да просто, – усмехнулся Али, качнув автоматом на плече. При этом так просто, будто дама удобной сумочкой.

– Все нормально, это для безопасности, – сказал Али, увидев, что Спенсер отошла на пару шагов, – я им даже не пользовался. Хотите воды? Бесплатно, конечно.

– Нет, спасибо, – вода у Спенсер и ее семьи была. Она кипятила ту, что шла из под крана, хотя и это могло быть чревато для здоровья. – А от монстров вы как спаслись?

– Никак, – пожал плечами Сид-Али, – мы в момент взрывов были у себя в деревне и скрывались там. А когда пришли джины – молчали.

– Джины? – спросила Спенсер спокойно.

Она знала, о ком говорил старый марокканец, так как джины всегда были порождением зла в арабской мифологии, и там было много разновидностей. Но джины все же были подвержены человеческим порокам. А те твари просто питались ими.

– Они вышли из огня, – пожал плечами Сид-Али.

Глава 13. Университет

Убив три часа времени, Спенсер дошла до университета. Двери были распахнуты, весь пол был усыпан телами. Их гниющие лица будто смотрели на бывшего преподавателя в ожидании. Она поджала губы и накрыла рот и нос своим платком с головы. От запаха, который, казалось, проникал через глаза, не помогало. Но Спенсер глупо надеялась, что от заразы это бы спасло.

Университет был очень старым зданием в готическом стиле, но определенно красивым со своей историей. Спенсер гордилась, что работала в таком месте. Женщина без преувеличения называла его своим вторым домом не только потому, что проводила там много времени. Она любила это место. Людей, работающих там. Стены. Свой кабинет. Все вызывало теплоту в ней.

И сейчас Спенсер казалось, что над университетом надругались. Разрушений внутри практически не было, были лишь мертвые люди. Здание стало равнодушной усыпальницей. И Спенсер все чудилось, что стены кричали ей, что здесь не место живым.

На лестничном пролете было меньше тел, и женщина расслабилась хоть немного, но тут ее насторожил звук. Она слышала это отчетливо и шла уже менее уверенным шагом. Звук шел от третьего этажа, а ей нужно было именно туда. Спенсер не понимала, чего боялась больше. Прогулка по зданию с сотнями трупов могла развить воображение предельно. Подойдя к двери кабинета, откуда раздавался звук, Спенсер тихо выдохнула и заглянула в щель.

– Мистер Эркель? – крикнула она.

Голос Спенсер звонким эхом пронеся по коридорам, так что она испугано закрыла рот руками.

– Спенсер, – радостно отозвался пожилой мужчина, который приходился ей когда-то коллегой.

Он повернулся к женщине и распахнул объятия, что в прошлой жизни было бы неуместно. Раньше они лишь кивали друг другу, и это было максимальным проявлением дружбы.

Но сейчас Спенсер с радостью бросилась в объятия маленького седого старичка с пышными усами и лысой головой.

– Как Вы выжили? – спросила она более спокойным тоном, но с благовидным шоком.

– Вел себя тихо, Вы же знаете, я не из суетливых, – ответил он.

– Это чудо, – сказала Спенсер.

Минуты две она просто любовалась старичком, он представлял для Спенсер частичку старой жизни, которую когтями отобрали у всех. Эркель выглядел таким же, как и был, лишь одежда была более расслабленной, вместо рубашки, на нем была однотонная футболка.

– Что Вы здесь делаете? Вы живете здесь? – Спенсер захотелось задать ему миллион вопросов, но старик подвел палец ко рту, призывая молчать.