Вита: последние дни настоящего. Роман для тех, кто думает о будущем
– Темпы прироста случаев выявления онкологических заболеваний в России за год увеличились на 6%.
Соня Воробьёва, миниатюрная девушка типичной славянской внешности с длинными светлыми косами, была абсолютно домашним ребёнком. Её узкие бледные губки ещё никогда не встречались с помадой, а почти бесцветные ресницы – с тушью. По дому она предпочитала ходить в ярких пижамах, а единственным украшением был серебряный кулон в виде голубки, оставшийся от матери.
Как и положено коренным жителям Питера, она обожала русский рок. Несмотря на то что эта пятнадцатилетняя девушка постоянно находилась в поиске новых источников позитива, мрачные философские песни нисколько не мешали ей получать удовольствие от жизни.
Пару лет назад, наблюдая, как онкология мучительно выжимает жизнь из её матери, Соня ненадолго поддалась депрессии. Однако после похорон она отчётливо поняла, что её отцу Дмитрию эта потеря даётся ещё сложнее, и быстро взяла себя в руки, сделав заботу о нём своим главным приоритетом.
Конечно, она иногда немного злилась на решение отца не покидать Россию, хотя для этого имелись все возможности. Было лишь одно препятствие: тогда Дмитрий не смог бы посещать своего старшего брата в тюрьме. Так уж получилось, что, кроме брата Дмитрия и племянницы Сони, других родственников у дяди не осталось. Неудивительно, что папа отвергал все предложения о переезде, хоть как-то пытаясь поддержать брата своими личными визитами и многочисленными передачками.
Несмотря на все невзгоды, Соня ни на секунду не сомневалась, что её отец – настоящий гений, а её миссия – обеспечивать его продуктивность. Да, ей пришлось рано повзрослеть, полностью взяв на себя хлопоты по хозяйству, готовя передачи дяде Глебу и своевременно оплачивая регулярно приходящие счета и квитанции. Но разве это жертва? А папа… Какой же он беспомощный без её заботы! Она его никогда не бросит!
Включив музыку погромче, Соня суетилась на кухне. Положив на тосты ломтики ветчины и сыра, она украсила их свежим огурцом и петрушкой. Папе так нравится. Следом на поднос отправились кружечка чёрного чая с лимоном и сахаром, яйцо всмятку и дольки зелёного яблока. Ох и сложно же следить, чтобы в организм папы попадало нужное количество белков и клетчатки!
– Я принесла тебе перекус, папуля! – Соня вошла в кабинет Дмитрия, предварительно постучавшись. – Как успехи?!
– Сонечка, дорогая, всё летает! – не отрываясь от монитора, радостно констатировал Дмитрий, укусив бутерброд. Как обычно, он не придал значения крошкам, оставшимся в его бороде. Он был слишком увлечён, чтобы обращать внимание на такие мелочи. – Буквально пара дней, и всё будет готово!
– Это же замечательно, папуля! – Соня в восторге практически бесшумно захлопала в ладоши, ведь папа напрочь не переносил резких громких звуков. – Что тебе приготовить на обед? Остался борщ и картофельное пюре, к которому я могу пожарить рыбные котлетки. Ты ведь их любишь. Будешь рыбные котлетки?
Не успел Дмитрий ответить, как раздался звонок в дверь. Ведя затворнический образ жизни последние пару лет, папа с дочкой научились игнорировать подобные вторжения в их пространство. Действительно, зачем тратить свои ресурсы на всяких политических агитаторов и продавцов ширпотреба? Те, кто действительно важен, всегда оповещают о своём визите заранее.
Тем не менее Соня на цыпочках прокралась в прихожую и осторожно взглянула в глазок. На площадке стояла пожилая соседка-активистка с первого этажа. «Что ж, если что-то серьёзное, она, как обычно, оставит записку в двери», – подумала Соня и вернулась в кабинет отца. Однако звонки продолжались и продолжались. Очень скоро за ними не стало слышно слов очередной песни. Игнорировать их стало решительно невозможно, и Соня вновь подошла к глазку. Теперь она уже увидела на площадке нескольких силовиков в бронежилетах с укороченными автоматами в руках, в балаклавах на голове, из-за которых виднелись лишь глаза. В панике она вернулась в кабинет отца.
– Папочка, кажется, сейчас у нас будет «маски-шоу»! – с ужасом воскликнула Соня.
– Рано или поздно это должно было случиться! – почти без эмоций констатировал Дмитрий и начал судорожно колотить пальцами по клавиатуре. – Но я не собираюсь им ничего отдавать!
Громкие звуки в прихожей явственно давали понять, что в дверь уже стучат кулаками.
– Папочка, что делать? – испуганным шёпотом спросила Соня.
– Говорить правду – ты по сути ничего не знаешь, – отрезал отец и продолжил свои манипуляции. – Держи эти флешки, положи их в микроволновку. Будь молодцом! Я пока форматну диск.
Еле успев выполнить просьбу отца, Соня услышала звук выбиваемой двери и увидела входящих в квартиру людей в сером камуфляже с чёрными балаклавами на лице.
– Всем стоять на месте! Проводится обыск! – проорал главный из силовиков.
Обыск продолжался четыре часа. Удивительно, но за это время никто так и не выключил музыку. «Целым был и был разбитым, был живым и был убитым», – продолжали голосить колонки.
Соне было страшно и унизительно наблюдать, как девять незнакомых суровых людей в масках копошатся в корзине для грязного белья, в мусорке, в которую она недавно выкинула использованные ватные палочки, и нарочито демонстративно смеются над записями в её личном дневнике, который она вела ещё пару лет назад. Папа же был внешне спокоен и постоянно повторял: «Сонечка, не волнуйся. Я люблю тебя. Всё будет хорошо». Соня была благодарна отцу за эту поддержку, однако ей было очевидно, что хорошо уже не будет.
На протяжении всех четырёх часов Соня постоянно обращалась к каждому из серых людей с вопросами: «Что происходит? Что будет дальше? Кто вы? Какую структуру вы представляете?» – но не получала ответа. Серые люди лишь сверлили её взглядом из щелей балаклав и демонстративно похлопывали свои автоматы.
Наконец замолчали и колонки. В квартире не осталось живого места. Люди в сером вскрыли даже столетний паркет, который Дмитрий считал исторической ценностью и до последнего не хотел заменять чем-то более современным.
– Всё, уходим! – произнёс главный, и два других человека подхватили Дмитрия под руки.
– Вы не имеете права! Вы даже не показали ни одной бумаги! Куда вы его увозите? – в гневе своим высоким, почти детским голоском громко пискнула Соня.
– Куда надо! – ответил главный.
Соня отчаянно бросилась в объятия отца. Он крепко обнял её и поцеловал в макушку. Она чувствовала, что его ладони, которыми он гладил её по щекам, мокры от собственных слёз.
– Довольно! – скомандовал главный, и опричники в сером испарились, захватив с собой Дмитрия.
Соня осталась одна в разрушенной квартире. Бо́льшая часть мебели была перевёрнута, обои содраны, а бытовая техника вскрыта. На полу по всей квартире валялось содержимое мебельных полок, ящиков и кухонных банок с крупами и чаем. Предварительно перекрыв водоснабжение, силовики даже зачем-то разбили унитаз. Вся наличность и банковские карты вместе с вычислительной техникой были изъяты вплоть до старой коллекции CD-дисков. У Сони не осталось даже телефона, чтобы кому-то позвонить.
Похоже, бог и вправду перестал любить их с отцом…
* * *11 ноября 2014 года, Лондон, Великобритания
– Президент ЦАР объявил о скором запуске самой технологичной больницы в мире. Заявление было скептически встречено мировым сообществом.
– Петиция в поддержку скорейшей легализации разработок «Будущего. Науки. Здоровья» собрала больше миллиона подписей.
– Эбигейл Маклафлин презентовала новый продукт: быстрорастущие кустарники с эффектом охлаждения. За сутки предзаказ на оптовые поставки оформили уже 5988 компаний, но научные обозреватели считают подобные разработки шарлатанством.
Этот день для Лейлы начался как обычно, после полудня. Еле открыв глаза, она сразу потянулась к ноутбуку. Ну-ка, ну-ка, что опять про неё пишут в интернете?
После истории с Бронсоном она чувствовала себя медиакоролевой. Ещё бы – ведь на неё теперь ссылались ведущие новостные агентства мира. «Но дело вовсе не в тщеславии, – успокаивала она себя. – Просто теперь я наконец могу сама выбирать новостную повестку для своего блога. Конечно, я не вторая Опра, но зато – первая Лейла». В её мечтах всё было уже предрешено: скоро у неё появится собственная студия, где на диванчике приглашённые звёзды, воротилы бизнеса и политики будут смиренно отвечать на её вопросы. И всё это – на видеохостинге! Минимум цензуры, отсутствие редакционного давления и широкий простор для самовыражения. Полный кайф!
Жаль, конечно, что она пока не смогла на весь честной мир предъявить грязное бельишко Бронсона. Но ничего, рано или поздно она всё равно покажет людям его истинное лицо – лицо владельца корпорации, забирающей жизни! И почему этого не замечают другие? Лейла знала, что в подобных ситуациях кто-то первый должен крикнуть «А король-то голый!», и, похоже, в этот раз судьба выбрала в качестве оратора именно её.
За последние дни она накопала не так уж и мало. В частности, она вычислила компанию-субподрядчика, которая занимается погребением умерших в Африке «пациентов» клиники Бронсона. Судя по всему, счёт шёл на сотни, если не тысячи человеческих жизней. У неё на руках уже были скриншоты всех соответствующих документов. Огромная удача – ей удалось заполучить совместное фото Бронсона и Жана-Беделя Бако, президента ЦАР. Интересно, как общественность отреагирует на тёплые встречи великого гуманиста современной Америки и типичного представителя касты тоталитарных правителей, жестоко расправляющегося с несогласными?
В своих расследованиях Лейла часто опиралась на принцип «скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты». Сам факт существования этого снимка уже говорил о многом. Однако Лейла прекрасно помнила, что хоть на часть достопочтенной публики факт взаимоотношений семьи Бушей с семьёй бен Ладена, может, и произвёл какое-то впечатление после 11 сентября, но, по сути, это так ни к чему и не привело. Люди просто проигнорировали факты или смирились с ними.
Но ничего, она определённо что-то придумает! Репортёрское чутьё – дело такое: оно либо есть, либо его нет. У Лейлы оно определённо было, так что и в этот раз она найдёт, куда копать дальше. Хотя…
В принципе, наверное, ей уже нет смысла суетиться. Возможно, ей уже удалось делегировать свою суету на человека, более вхожего в круги, в которые у неё пока нет доступа. Она была почти уверена, что Майк Спайдер всё же нароет для неё что-то толковое. Он явно нуждается в восхищении, и, если как следует постарается, Лейла готова пригнать в депо его эго целый железнодорожный состав этого добра. Не жалко!
Девушка сожалела, что не получилось сделать полноценный сюжет о самом Майке Спайдере. Любопытный персонаж, но слишком мало эксклюзивной информации о себе он оставил. Однако после ужина парень уже пару раз звонил ей, типа просто узнать, как идёт её расследование. Ха-ха! Дурачок, думает, что это он управляет ситуацией!
Да, на ужине юный гений проявил себя как настоящий джентльмен: был тактичен, внимателен и галантен. Пожалуй, в такого можно и влюбиться. Но нельзя! Нельзя поддаваться подобным чувствам. Прежде всего он – информатор. Несовершеннолетний притом!
Да, Лейла определённо будет и дальше подкидывать дровишки в топку его самовлюблённости, усыплять его бдительность и выуживать новую информацию. Может быть, конечно, в чём-то он и гений, но вряд ли знает о человеческих отношениях больше неё! Видно же, что он ярко выраженный социофоб, хоть и прикидывается уверенным в себе.
Интернет-сёрфинг Лейлы прервал звонок телефона. Номер не определился. Обычно такие звонки она не принимала, но в этот раз решила изменить своим привычкам. Интуиция её опять не подвела!
– Привет, милашка!
– Привет, Майк! Как дела? Я уже успела соскучиться! – Лейла сразу узнала голос Майка Спайдера. Такие полезные источники информации следует облизывать особенно качественно. К тому же она начала искренне восхищаться этим парнем. Минувший ужин показал, что под толстой коркой высокомерия в этом худом теле скрываются ранимая душа и доброе сердце. А тот факт, что он нигде не афишировал, что в свои 17 лет по факту является управляющим пансиона имени великого Теслы, всё же намекал на зачатки скромности.
– Ну, неудивительно. Учитывая мой возраст и внешность, вряд ли твоё «соскучилась» связано конкретно с моей персоной. Ты явно ждёшь от меня инсайдов. Я заметил, что после истории с Бронсоном у тебя пока не вышло ни одного эксклюзива. Видимо, ты очень рассчитываешь, что я опять подкину тебе что-то толковое. – Не дожидаясь ответа Лейлы, он продолжил, будто ведя диалог сам с собой: – И ты в этом чертовски права!
– Э-э-э… Ну есть немного, – растерявшись от напора, запоздало призналась девушка, уже настроившись на лёгкий флирт.
– Так вот! У меня вот-вот будет потрясающий материал для тебя! Вопрос буквально нескольких недель. Я готов поделиться всеми пруфами и материалами с условием, что вначале ты в течение часа разместишь у себя на канале одно небольшое объявление… Мне нужно срочно подтолкнуть кое-каких толстосумов с принятием важного бизнес-решения. Ты готова к взаимодействию в формате win-win?
Такой поворот событий очень напряг Лейлу. Опять этот мелкий выскочка будет диктовать ей условия! Нет, ей, конечно, безумно нужны сейчас любые инсайды, однако пора уже найти способ поставить Майка на место. Хотя… Если смотреть правде в глаза, сейчас она не в том положении, чтобы выкаблучиваться.
– Я внимательно слушаю, – переборов себя, максимально дружелюбно выдавила Лейла.
– Всё это время я не забывал твою просьбу нарыть на Бронсона что-то новенькое. Похоже, твои предположения находят своё подтверждение. Уже сейчас у меня на руках есть сканы соглашений, которые подписывали подопытные. А ещё есть выписки, согласно которым весь научный состав, задействованный в проектах в Центральноафриканской республике, получает оклады в трёхкратном размере. И ещё куча других бумаг: от накладных и счетов до протоколов встреч с официальными лицами ЦАР. Плюс есть шанс, что скоро будет видео с одним из экспериментов. Словом, я плотно занимаюсь этим вопросом, но мне нужно ещё немного времени.
Итак, Майк пообещал скинуть Лейле через несколько недель все озвученные пруфы в обмен на то, что она прямо сейчас запишет и выложит в своём аккаунте ролик весьма странного содержания. Соглашаться или нет? Хм… Дебильная реклама? На её канале?
Хотя… с другой стороны, что ей терять? Нужно же как-то держать планку! В конце концов, у неё давненько не было толковых рекламодателей. А так подписчики будут знать, что раз ей заказывают рекламу, значит, она востребована.
Закончив разговор, Лейла наскоро наложила лёгкий макияж, собрала волосы в нарочито небрежный пучок, чтобы выглядело так, будто она совсем не готовилась к съёмке, и перевела камеру в режим записи.
– Приветствую всех зрителей и особенно – подписчиков моего канала! Сегодня у меня совсем короткий ролик, ориентированный на очень узкую аудиторию. Честно говоря, такой рекламной интеграции у меня ещё не было. Но, похоже, маркетинг в двадцать первом веке ещё не раз удивит нас всех! – закончила вступление Лейла и принялась читать текст с экрана: – «Исследовательское бюро „Друзья Воробьёва“» обращается ко всем, кто сегодня получил на почту рекламное предложение от бюро. Если вы не хотите потерять свои деньги, у вас есть совсем немного времени, чтобы выкупить полную версию исследования со скидкой. Рекламная акция закончится в двадцать ноль-ноль по мировому времени. После этого все сотрудники, включая Дмитрия, вернутся домой. Начиная со следующего дня исследование будет публиковаться частями в открытом доступе! Принимайте верные бизнес-решения! «Исследовательское бюро „Друзья Воробьёва“»: кто владеет информацией, владеет ситуацией!
Лейла отключила камеру. Немного подумав, она вновь включила её и продолжила:
– А чтобы мои зрители не чувствовали себя обманутыми, просмотрев лишь рекламу, я поделюсь с вами отличной новостью! Уже скоро на моём канале вы узнаете настолько шокирующие подробности о бизнесе Питера Бронсона, что они заставят ваши волосы шевелиться! Везде! Следите за выпусками и подписывайтесь на мой канал! Да-да, «Новости и мнения», вас это тоже касается!
Подмигнув и игриво показав в камеру язык, Лейла закончила запись и приступила к загрузке ролика на видеохостинг.
* * *14 ноября 2014 года, Лондон, Великобритания
– В ноябре Чак Харрисон «перекупил» сразу двух техдиректоров у компаний-конкурентов.
– Продолжаются пикеты в поддержку Питера Бронсона. По мнению экспертов, его популярность только начала набирать обороты.
– Гражданские войны в Непале, Сомали, Судане, Шри-Ланке и Абхазии. Как это возможно в XXI веке? Мнение эксперта.
С огромным трудом Оливии удалось выкроить пару дней, чтобы навестить своего друга в Лондоне. Похищение Дмитрия Воробьёва стало большим ударом для всей команды. Какое счастье, что Соня помнила нужный номер наизусть и смогла сделать звонок от соседей, чтобы попросить о помощи у старинных друзей отца!
На какие только кнопочки Оливия не нажимала в последние три дня! Но везде приходил отрицательный ответ. Никто не мог предоставить достоверную информацию, где находится Дмитрий и какая именно спецслужба стоит за его похищением. Да, похищением! Отсутствие официальных следов явно указывало, что это был не арест. Какие-то боевики в полной экипировке просто ворвались в квартиру её старого друга и, прикинувшись представителями российских силовых структур, похитили его среди бела дня.
К счастью, вскоре Дмитрия всё же нашли. Избитого, полураздетого, со следами многочисленных пыток и тяжёлыми травмами головы. Прямо на улице. В тёмном сквере. Незнакомые люди вызвали скорую помощь. Как сказали потом врачи, буквально полчаса – и он бы замёрз насмерть. В Питере в ноябре – минусовые температуры. Впрочем, это ещё не самое страшное. Жизнь Дмитрия по-прежнему находилась под угрозой, и к тому же, как оказалось, физические травмы привели к потере памяти.
Сердце Оливии буквально разрывалось от грусти и волнений за судьбу Сонечки – дочки старинного друга. Она была буквально в одной минуте от момента, чтобы остаться полной сиротой. Что ж, для этого и нужны друзья, чтобы взять на себя все финансовые траты и другие хлопоты по обеспечению будущего этой милой девочки.
Самое сложное уже позади – Дмитрия удалось перевезти из России в одну из клиник Бронсона в Лондоне в сопровождении Сони. Обратно они точно уже не вернутся! Оливия задействовала свои связи и подключила лучшие кадры, чтобы в скорейшие сроки обеспечить им британское гражданство.
Предварительно поговорив с врачами, Оливия зашла в палату Дмитрия. Он спал. Не успела она произнести и слова, как на неё с объятиями набросилась Соня.
– Здравствуй, Соня, – гладя по спине девочку, ласково поприветствовала её Оливия.
– Здравствуйте, Оливия. Очень рада вас видеть! Спасибо, что смогли навестить нас с папой! – практически на чистейшем английском ответила Соня сквозь слёзы. – Вы знаете, что с папой? Он меня совсем не помнит! Он долго будет таким?!
– Соня, давай поговорим снаружи. – Оливия за руку вывела девочку из палаты и усадила её на скамейку в коридоре. – Ты ведь уже почти совсем взрослая, правда?
– Да… – тихо произнесла Соня, выглядевшая будто запуганный петардами котёнок. На секунду задумавшись, сквозь рыдания она продолжила: – Но я не знаю, что могу сделать… Сейчас мы полностью зависим от врачей и помощи друзей папы…
– Всё так, Соня. – Оливия приобняла девочку и погладила её по голове. – Но это же замечательно! Твой папа сейчас в одной из самых лучших клиник мира, а его друзья переживают за тебя так, будто ты их дочь. Пока у твоего папы всё складывается наилучшим образом из всех возможных.
– Что же будет дальше? Он же меня не узнаёт! Он таким останется навсегда, да? – Соня озвучила свой самый главный страх – лишиться последнего по-настоящему близкого человека. – А я не узнаю его! Он стал таким раздражительным! Постоянно всем недоволен! Кричит! Не узнаёт меня. Для него нет разницы – я или незнакомый человек перед ним… Я смотрю на него и вижу лицо моего папы, но не вижу самого папы. Что делать?! Мне страшно!
Оливия вновь обняла Соню. Крепкие объятия, с одной стороны, должны были показать девочке, что она не одна, а с другой – дать Оливии время для того, чтобы подобрать нужные слова. Спустя минуту, чувствуя, как намокла от слёз её блузка, Оливия решила не торопиться с разговорами, а просто помолчать и не разжимать своих объятий, чтобы дать возможность Соне полностью выплеснуть свои эмоции.
Спустя полчаса они договорились, что на следующий день Оливия перед отъездом из Англии покажет Сонечке место, где она сможет жить, пока папа не поправится. Ух, главное – не проговориться бедняжке, что шансов на это почти нет… Это милое создание явно не готово даже на секунду задуматься о подобном!
Выйдя из клиники, Оливия чувствовала себя эмоционально опустошённой, но в то же время преисполненной решимости. Она разрулит эту ситуацию, поможет Сонечке и проследит за лечением её отца. Вопрос только, по-прежнему ли кто-то желает лишить Дмитрия жизни? Она уже привлекла к обеспечению его безопасности Гомеса, но достаточно ли этого? И почему в итоге Дмитрия выкинули ещё живым? Рассчитывали, что умрёт сам и это будет похоже на обычный криминал?!
Вопросов много, ответов мало. Остаётся только копать дальше, а пока следует довериться профессионализму Гомеса. Он уже не раз помогал вытащить её людей из беды даже в самых безнадёжных ситуациях. Возможно, спасёт положение и в этот раз.
Вернувшись в гостиницу, Оливия поработала пару часов в своём номере, после чего спустилась в бар в надежде выпить пару коктейлей в непринуждённой атмосфере. Ей просто необходима была эмоциональная перезагрузка! Последние дни окончательно её вымотали: постоянные путешествия, встречи, кризисы…
В баре мягко пахло арбузным кальяном. Фиолетовые блики, исходящие от низко расположенных хрустальных люстр в восточном стиле, настраивали на умиротворяющий лад. Расположившись за столиком, Оливия заказала сразу два лонг-коктейля и уткнулась в свой планшет. Спустя десять минут подошёл официант.
– Два коктейля Kir Royal плюс фруктовая тарелка от господина, сидящего за соседним столиком, – произнёс он, выставляя содержимое своего подноса на стол.
Оглядевшись по сторонам, Оливия увидела улыбающегося ей импозантного мужчину сорока – сорока пяти лет на вид. Подтянутое мускулистое тело, короткие русые волосы, явно уложенные гелем, приятные черты лица: тонкие губы, чуть мясистый, но аккуратный нос с крупными ноздрями, мужественный, гладко выбритый подбородок. «Ну а почему бы нет? Компания мне сейчас будет на пользу», – сказала Оливия сама себе и жестом пригласила незнакомца за свой столик.
Минута – и вот он уже сидит рядом с ней и делится своими впечатлениями от Лондона. Акцент явно выдавал причастность к славянской группе языков. Однако Оливии не хватало опыта, чтобы определить, к восточной или южной подгруппе он относится. Пиджак престижного итальянского бренда, дешёвые на вид очки в массивной пластиковой оправе, плотный загар, следы сведённой татуировки на торце ладони чуть ниже мизинца… Судя по всему, перед ней был типичный гражданин мира – без стремления сохранить корни, но с широкой географией связей и грандиозными планами на будущее.
Мужчина представился Алексом. Он рассказал о своих планах по продаже аксессуаров для смартфонов по всей Европе. Оливия прекрасно понимала, что все его рассказы о поиске родственной души – банальный трёп для того, чтобы просто затащить её в постель. Но сегодня у неё было такое настроение, что это ничуть не смущало. Она была готова болтать о чём угодно, только не о том, что её сейчас по-настоящему волновало. Да и секс представлялся отличным способом перезагрузить мозг.
Спустя пару часов приятной беседы одновременно ни о чём и обо всём и пять коктейлей подряд она решила задать несвойственный ей вопрос:
– К тебе или ко мне, дорогой?!
Спустя десять минут Алекс уже раздевал Оливию в её номере, касаясь горячими и липкими от ликёра губами самых нежных участков её кожи.
У Оливии уже очень давно не было таких жарких ночей и таких ласковых любовников. Ей нравился запах её нового знакомого, то, как он обращался к ней в постели, каким голосом он с ней говорил и какие слова выбирал. Не сказать, что Алекс проявлял какую-то особую искусность. Сегодня такое ей было не нужно. Но то, как органично в нём сочетались страсть и нежность, буквально сводило Оливию с ума. Впервые за несколько лет она вновь почувствовала, что испытывает желание быть с каким-то мужчиной дольше одной ночи. Уже засыпая, она успела словить себя на желании пригласить Алекса провести ближайшие выходные в Нью-Йорке вместе…