Утро любви

– О, господи, – не поверила своим ушам Лиза. – Да что они, нелюди, или монстры, вот так с детьми! А ты откуда знаешь? Может, это просто выдумка чья-то?

– Если бы. На самом деле все так и было. – Стал уверять ее Гаев. – Ты про Стеньку Разина читала. Так вот, в книге Степана Павловича Злобина этот случай хорошо и подробно описан. Да и в народе, среди донских казаков сохранился пересказ тех трагических событий, о которых принесли вести в столицу казачьего Дона собратья запорожцы во главе с полковником Бобой, прося помощи и поддержки в их борьбе с польской шляхтой и для присоединения Украины к Российской империи. Не они ли заронили в сердце будущего предводителя крестьянского восстания Степана Разина лютую ненависть к панам и нашим боярам? Ведь при своей жизни примерно такие же расправы над казаками и крестьянами, как описанные выше, придется увидеть ему в той же Симбирской и других российских губерниях в семнадцатом веке. Но не буду заскакивать вперед. Вернусь ко времени мести княгини Ольги. Вторых послов от древлян она приняла в тереме, угостила, баню даже велела им истопить. А как начали хмельные послы мыться, велела подпереть двери и баню поджечь. Потом сама в землю древлянскую отправилась, на могиле Игоря тризну устроила, перепоила на ней древлянских воинов и приказала сопровождавшим ее дружинникам посечь пьяных древлян, как траву мечами острыми.

– Эхма! – еще раз удивилась такому ужасу Лиза. – Да неужели она безбожница была, и креста на ней не было?

– Тогда еще не было. Но и христианкой став, бабка с гордостью о том вспоминала, в красоте и здравии до старости дожила, и посейчас ее мудрой зовут, великой, никакие боги не прогневались на нее. Вот такие мы русские. Вот такие у нас корни!..

– Страшно! Неужели все это так и было! – поразилась Лиза.– А мы привыкли только про зверства фашистов и чеченцев вспоминать. А наши русские, выходит, тоже отличались?

– Было, было! Куда ж от этого денешься. Кстати, и на Константинополь свое войско, как выясняется, князь Владимир не только ради славы и богатств водил, а еще и ради того, чтобы завладеть красавицей Анной – дочерью византийского царя, равной по красоте которой не было. Вообще он большой женолюб был. У него по нескольким русским городам до восьмисот жен и наложниц до той поры насчитывалось. Самого царя Соломона переплюнул! А вот как после своего буйного язычества и распутства принял христианство, с одной Анной – этой самой константинопольской своей любовью – и жил, счастье увидел. А после, чтобы искупить свои множественные грехи, по всей Руси храмы строил. Не было бы сегодня Золотого Кольца вокруг Москвы, если бы не он, и его грехи. Вот как все перепутано!

– Так уж и не было бы? – не поверила Лиза.

– Точно говорю, не было бы. Ни Успенского, ни Дмитриевского, ни других соборов, ни "Золотых" ворот. Не было бы ни Суздали, ни Ростова великого, с его звонницами.

– Ох, какой же ты у меня молодец, столько знаешь! – с восторгом похвалила Юрия Елизавета, когда он закончил свой рассказ.

Она радовалась, что ей выпала судьба познакомиться с таким интересным и начитанным человеком, к которому она чувствовала все большую и большую привязанность. Нет, простой привязанностью и приятным знакомством этого уже нельзя было назвать. Постепенно ее чувство к Юрию вырастало во что-то большее и, глядя на него, она уже чувствовала в груди прилив какого-то опьяняющего тепла. Казалось, все наполнялось невиданным ранее лучезарным светом, от которого тянуло в безграничные просторы синего неба и хотелось парить, как птице над Волгой или ее притоком – Самарой, на берегу которой стояло ее село… Так легко и хорошо было на душе, словно от реального прикосновенья какого-то божества или настоящего счастья. Даже легкая дрожь невольно пробегала по коже. Уже второй час они сидели в ее горнице, и молодое тело изнывало от неподвижности. Так и подмывало встать и полететь. В то же время, словно какой-то магнит, удерживал ее подле ее друга, и она, как во сне, ощущала в каждой своей клеточке приятную истому, от которой хотелось вскрикнуть и слиться с молодым человеком в жарком и нерасторжимом объятии. Но ее удерживала девичья гордость, и она только изредка ерзала от нетерпения на мягком стуле и бросала огненные взоры на Юрия, продолжала с удивлением и восторгом слушать все новые и новые рассказы, почерпнутые Юрием из исторических журналов и книг, а также из архивов. Лизе уже исполнилось двадцать с лишним лет, и она три года, как закончила десятилетку. Но только сейчас девушка узнала, что русские люди и, возможно, ее единокровные предки, плавали по Днепру и Дону, Волге, Каспию и Черному морю и задолго до того времени, о котором рассказал ее друг. Он установил, что, оказывается, до упомянутых выше походов, известных нашим историкам, и описанных в дореволюционной и советской исторической литературе и журналах, были и более ранние, отмеченные в других местах и другими исследователями, а также летописцами прошлого. Согласно записи, сделанной Феофаном под 774 годом, большой русский флот появился под стенами Константинополя. Этот флот состоял из двух тысяч легких и подвижных судов. Через четыре года после этого события, как отмечал в своих записках русский исследователь отечественной истории Сергей Марков, разыгралась известная битва в ущелье Ронсеваля в Наварре. Народная молва включила в число участников этого сражения руссов и славян.

В 949 году девять русских кораблей с 600 воинами помогали византийскому адмиралу в его походе к Криту. Остров Крит, захваченный сарацинами, угрожал безопасности Константинополя. Византия прибегала к помощи руссов и в 960-961 годах, когда полководцу Никифору Фока удалось, наконец, покорить Крит. Два года спустя, русы праздновали победы над сарацинами в Сицилии и Сирии.

Византийский император Константин Багрянородный около 950 года мог получить непосредственно из уст самих руссов сведения «о различных народах востока и севера» для своего сочинения «Об управлении империей». Константин Багрянородный, в частности, писал, что в 935 году, во времена князя Игоря, в просторах Средиземного моря действовало семь русских кораблей. Сопоставив свидетельства византийских и восточных историков, легко прийти к убеждению, что руссы V111-X веков являлись представителями славянских племен. Руссы плавали в Средиземном море, побывали в Африке и Андалузии, о чем свидетельствует целый ряд древних летописей. Еще раньше, в 927 году у берегов Африки появилось тридцать военных кораблей. Этим флотом командовал славянин по имени Сариб…

Когда Елизавета услышала это имя, то ее словно осенило: «Послушай, Юр, а у нас по материнской линии, кажется, бабушка или прабабушка носила фамилию Сарибова. Может, это имеет какое-то отношение к тому Сарибу?»

– Может быть, хотя в Поволжье такая фамилия не редко встречается. – Заметил Юрий. Он с нежностью взглянул на нее и отметил про себя не только то, какая она хорошенькая, словно спелая ягода, но и любознательная, не «кусок мяса», как говорил про некоторых женщин его отец. – Но, скорее всего, кто-то из этой фамилии обязан ею своему отдаленному предку-мореходу.

– А почему, как ты думаешь? – Всерьез поинтересовалась, подтверждая его скрытые мысли, Елизавета.

– В древности, точнее в Х111 веке, в Сирии жил ученый Имад ад-Дин Исмаил Абу. Так вот он и записал эти сведения о славянах. Кстати, в истории есть и более ранние сведения о пребывании славян в странах арабского мира или халифата, калифата, как они тогда называли. К примеру, в 648 году пять тысяч славян поселились в области Аламее (Сирия) в городке Скаковал. В 675 году двадцать тысяч славянских воинов заключили союз с арабским полководцем Мухаммедом, воевавшим с византийцами. Тем самым мусульманским пророком, которого сегодня почитают и к слову которого до сих пор прислушиваются, как к божьему, мусульмане, исповедующие ислам. Мудрее были предки, чем мы. В союзниках ходили, а не джихады объявляли или антитеррористические операции. Еще тогда светлые головы поняли, что даже худой мир лучше самой хорошей войны.

– Ну, это само собой!..

– Конечно. В 678 году Гиат ибн-Гаут из Дамаска описывал «толпу славян русых». Славяне привозили для продажи при дворе Гарун аль-Рашида горностаевые и собольи меха. Русские меха доставлялись также в Северную Африку и Арабскую Испанию. Действительное пребывание славян в Африке дало повод составителю «Песни о Роланде» включить в число союзников египетского эмира Балигана лютичей, руссов, ляхов и представителей других славянских народов, имеющих к нам отношение. Есть и известия, оставленные в 950 году уроженцем Персии, ученым Абу-Исхаком ал-Истархи – автором «Книги путей государства». К книге было приложено несколько карт. Истархи имел представление о Каспии, Волге, Хорезмийском озере (Аральское море), Булгарии, где мы, собственно, сейчас живем, Хорезме. Он писал о богатом Киеве. О торговле русским льном в Дербенте и собольем рынке Булгара – столицы Булгарского царства (Современный Татарстан), – откуда драгоценные меха расходились по всему миру. Кстати, еще тогда Ал-Истархи определял положение земли «Син» (Китай) между «Славонией» и Тибетом. Он знал о крайнем северо-востоке нашей страны – «земле Яджудж и Маджудж», лежащей в сорока днях пути от «Славонии». Древний географ высчитал расстояния от Руси до Константинополя и Сирии. Ал-Истархи встречался в свое время с багдадцем Ибн-Хаукалем, которому передал часть своих сочинений и карт. Багдадский писатель, в свою очередь, использовал сообщения ал-Истархи. Оба они вошли в историю науки, как создатели «Атласа Ислама». Ибн-Хаукалю, между прочим, принадлежит сообщение о существовании в Палермо (Это на Сицилии, если не забыла) славянского пригорода, более населенного, чем само Палермо. В славянской части находилась морская гавань. Ибн-Хаукаль говорил также о пребывании славян в земле франков. Современники Ибн-Хаукаля и ал-Истархи писали о славянах, посещавших на кораблях Африку и даже живших в ней. Это происходило в годы княжения на Руси Игоря. Думается, что походы и контакты руссов с представителями древних народов случались и задолго до этого. И как бы то ни было, твой предок мог побывать вместе с дружинами руссов даже в Египте, где судьба и свела его с возлюбленной гречанкой. Ведь греки еще раньше славян расселились повсеместно по побережью Средиземноморья и также в Египте. Были там и представители многих других народов. Не зря Александрию, основанную Великим Александром Македонским, называли вторым Вавилоном. Еще до Киева ходили русские корабли по Днепру на Черное и Средиземное море из древней Ладоги. Она была значительным славянским (северорусским) поселением на скрещении водных путей из Балтики в Византию и арабские страны. А еще раньше наши предки плавали через Баренцево и Белое море из легендарной «Северной Атлантиды» или Гипербореи, которая, по сведениям ученых, располагалась на островах Северного Ледовитого океана и Кольском полуострове и осталась до сих пор достаточно не изученной и самой древней цивилизаций на северо-западе нашей страны. Наступление ледникового периода и повсеместное похолодание в северном полушарии земли вынудило людей уйти на юг. А высокие ледяные айсберги и торосы, надвигавшиеся с севера, стерли ее памятники и следы.

– Боже мой, как ты все это раскопал? – всплеснула руками Лиза.

– Да обыкновенно. – Поскромничал Юрий и продолжил свой рассказ. – О наших древних предках упоминал в своих трудах в конце первого тысячелетия от Рождества Христова знаменитый путешественник и ученый Востока Абур-Райхан ал-Бируни. Он в 995 году бежал в Джурджан, спасаясь от врагов, захвативших его родину – Хорезм.

Через Джурджан проходили торные пути, по которым славяне издревле, задолго до этого, водили свои торговые караваны в Багдад и другие города Востока.

Ал-Бируни описывал верования, обычаи, язык многих народов, показывал историю развития наук, в частности, астрономии и географии, у хорезмийцев, персов, греков, римлян.

Проведя в Джурджане около 15 лет, ал-Бируни возвратился на родину, но в 1017 году был взят в плен. Тринадцать лет провел он в ссылке в Афганистане и Индии. Как наши, инакомыслящие в свое время. Помнишь диссидентов?

Про диссидентов – шестидесятников и семидесятников – Лиза читала и слышала. Понимала что это за люди. Их бы стало гораздо больше, если бы в Москве знали о настроениях в ее Бурьяновке. О том, как здесь простые мужики костерят федеральные власти за отсутствие внятной и эффективной аграрной политики, фактический развал в сельском хозяйстве. В эту минуту она подумала именно об этом и вспомнила родную ферму и свою Бурьяновку. Отвлеклась от Гаевского рассказа. А он все не унимался:

– Есть еще сведения, представляющие несомненный интерес. Около 1030 года ал-Бируни первым писал о море Саклабов (Северном море). Хорезмиец знал о народах далекого севера – веси, югре, слышал о Байкале и Ангаре. Он упоминал об Арале и Иссык-Куле, Ташкенте, известном ему уже тогда под этим именем. В «Книге сводок для познания драгоценностей» ал-Бируни писал о янтарном Славянском (Балтийском) море, о хрустале гор Армении и самоцветах Бадахшана.

– А я недавно прочла в газете, что в междуречье рек Кинеля и Волги люди жили еще и три, и пять тысяч лет назад.

– Да, такие же выводы сделаны нашими археологами и после раскопок, проведенных в 2003-2004 годах и в ряде других мест нашей Поволжской области. Похоже, уже вполне цивилизованные люди жили здесь в одно время с древними египтянами, римлянами и греками. Они пряли и ткали, носили льняную и шерстяную одежду, золотые и серебряные украшения. А то, что обнаружено в скифских курганах, в том числе и на территории нашего района (это более поздний период истории), вообще потрясает. Оказывается, уже тогда были и художники, и великолепные ювелиры, занимавшиеся художественным литьем и чеканкой золота и бронзы. Видела в музее золотую пластину со стилизованным изображением горного козла? Это же из Андреевского кургана, что на территории нашего Богатовского района.

– Из кургана, который у Андреевки?

– Вот именно. Его скифы соорудили. А ведь скифы это же наши предки и есть. Раньше все думали, гадали – что за народ и куда он исчез? А теперь ученые не сомневаются, что от них и пошли росы, руссы и некоторые другие россияне. Не зря же Александр Блок писал в своем знаменитом стихотворении «Скифы»:

Да, скифы мы, да, россияне мы...

Что касается собственного генеалогического древа, то неутомимый исследователь практически восстановил его до пятидесятого колена, проведя несколько месяцев в библиотеках и архивах, читая записи в церковных книгах. По всему выходило, что один из отдаленных предков Юрия, некто Сервилий, в восемнадцатом веке в качестве нанятого кем-то из вельмож гувернера в поисках счастья приехал в Россию из Италии, да так и остался, женился на русской красавице невысокого происхождения. От них пошли дети и внуки, правнуки и праправнуки, отпрыском одного из которых – фармацевта Петра Ивановича и далее Михаила Николаевича – и был Гаев.