Еврейская сага

В Советском Союзе тогда действовали, нередко сталкиваясь между собой, два крупных политика: Михаил Горбачёв и Борис Ельцин. Начав Перестройку, Горбачёв многое успел сделать для демократизации страны и общественно-политического и экономического строя. Придя к власти в партии, он произвел замену основной массы старых кадров брежневского призыва на новую команду управленцев. Именно тогда в руководстве страны появились Александр Яковлев, Егор Лигачёв, Николай Рыжков, Борис Ельцин, Анатолий Лукьянов и другие активные участники будущих событий.

В декабре 1986 года из ссылки в Горьком освобождаются правозащитник академик Андрей Сахаров и его жена Елена Боннэр. В феврале 1987 года помилованы и вернулись из заключения 140 диссидентов.

Январский пленум 1987 года по инициативе Горбачёва объявил о коренной перестройке управления экономикой и начале масштабных реформ во всех сферах жизни советского общества.

В 1987 – 1988 годах опубликуются почти все запрещённые ранее литературные произведения. Увидели свет «Реквием» Ахматовой, «Софья Петровна» Чуковской, «Жизнь и судьба» Гроссмана, «Доктор Живаго» Пастернака, «Котлован» Платонова, «Собачье сердце» Булгакова, «Дети Арбата» Рыбакова, «Плаха» Айтматова, «Белые одежды Дудинцева. Вновь встал вопрос о сталинских репрессиях и реабилитации их жертв. В сентябре 1987 г. была создана комиссия Политбюро по реабилитации, которую возглавил Александр Яковлев.

В 1988 году вышел на экраны запрещённый для показа более двадцати лет фильм Александра Аскольдова «Комиссар», снятый по рассказу Василия Гроссмана «В городе Бердичеве». Впервые тема еврейской жизни и человечности прозвучала в кинематографе со всей неожиданной силой. В это же время был показан пролежавший на полках многие годы пронзительно честный фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние».

Открытие в конце 1987 года Оптиной пустыни и Толгского монастыря и публичное празднование 1000-летия крещения Руси в 1988 году воспринимались как знаки перемен в политике государства в отношении церкви и свободы вероисповедания.

Но, будучи Генсеком, Горбачёв не осмелился посягнуть на Коммунистическую партию и общественную формацию, оставаясь непоколебимым сторонником социализма. Он не сразу рассмотрел в Ельцине «инакомыслящего», которого, как члена Центрального комитета, по рекомендации Лигачёва, перевели на работу в Москву и вскоре назначили секретарём ЦК. В декабре 1985 года он был рекомендован Политбюро на должность первого секретаря Московского городского комитета партии, а на съезде в феврале 1986 года избран кандидатом в члены Политбюро и оставался в этой должности до 18 февраля 1988 года.

Партийная верхушка, осознав опасность, которую представлял для них Ельцин, пыталась вначале его скомпрометировать в средствах массовой информации, приписывая ему алкоголизм и увлечения женщинами, потом с помощью органов организовали несколько покушений. Но Ельцину удалось выжить и повести успешную борьбу с компартией и её главным орудием власти – КГБ.

С 1988 года в стране начинает постепенно нарастать общая неустойчивость: ухудшается экономическое положение, сепаратистские настроения рвут страну на части, на национальных окраинах происходят первые межнациональные столкновения. Нагорный Карабах требует присоединения к Армении, в Сумгаите и Баку начинаются погромы, вспыхивает война между Азербайджаном и Арменией. В Узбекистане местное население принялось вырезать турок-месхетинцев и жечь их дома в Фергане, а в Андижане произошёл армяно-еврейский погром.

В апреле восемьдесят девятого после заявления Абхазии и Южной Осетии о выходе из состава Грузинской ССР в Тбилиси начинаются митинги протеста, которые разгоняются войсками МВД. В давке на площади у дома правительства погибли десятки и пострадали сотни людей. С этих трагических событий начался процесс консолидации грузинского общества вокруг идей национальной независимости и восстановления грузинской государственности. В Литве, Латвии и Эстонии создаются народные фронты и движения, требующие политической и экономической независимости.

Экономические реформы, вопреки ожиданиям, привели к значительному снижению производства и безработице, дефициту товаров народного потребления, инфляции, повышению цен и резкому падению уровня жизни. Эти причины, помимо множества других, сыграли в эти годы главную роль в неудержимом росте еврейской эмиграции.

А наши герои жили, работали и любили, преодолевая трудности и стараясь не замечать происходящие в стране перемены. Осенью восемьдесят седьмого года отыграли свадьбу Роман и Мария в ресторане на Ленинском проспекте, в котором они познакомились, в декабре Илья женился на Мире, которая была уже на четвёртом месяце беременности, весной восемьдесят восьмого свадьбу справили Саня и Виктория. Потом, как всегда бывает в молодых семьях, стали рождаться дети, заполнившие квартиры звонким плачем и счастливой суетой бабушек и дедушек. У Илюши и Миры в конце мая родился сын, которого без долгих колебаний назвали Давидом. Виктор предложил им сделать обрезание. Ему не без труда удалось убедить отца и брата, товарищи помогли найти опытного моэля, который согласился провести брит-милу дома. На удивление присутствующих, особенно дрожащих от страха бабушек и Миры, ребёнок достойно избавился от крайней плоти, всхлипнув только один раз и сразу же после перевязки уснул.

В сентябре начались схватки у Маши. Вечером Рома привёз её в родильное отделение больницы, где она работала и где её уже ждали. Утром она разрешилась родами. Девочку назвали Светланой. А весной восемьдесят девятого у Саньки и Вики появилась на свет малютка Евгения.

Ромка успешно продвигался по службе в строительно-монтажном управлении, заводя в Москве полезные связи и знакомства. Илья продолжал гастролировать, а возвращаясь каждый раз домой, помогал жене кормить и пеленать ребёнка и выходил с ним на прогулку. Санька блестяще защитился, но рекомендации в аспирантуру, на которую рассчитывал, так и не дождался. Не оправдались и его надежды получить направление в один из институтов Академии наук. Но семью надо было содержать, и, помыкавшись пару месяцев, не без помощи Наума Марковича, он устроился математиком-программистом в проектный институт.

2

Неприятности, павшие на плечи Виктора, брата Илюши, сказались решающим образом на его мироощущении. Он стал надевать ермолку, как в идише называли лёгкую круглую шапочку – традиционный еврейский головной убор, привлекая к себе внимание местной детворы и пересуды взрослых. Но как в своё время Вениамин Аронович Гинзбург, Виктор не обращал на это внимание и гордо и самозабвенно носил кипу, символизирующую скромность, смирение и благоговение перед Всевышним. Храня верность своей девушке Валентине, с которой познакомился ещё в МИИТ е, он настоял на том, чтобы она приняла иудейскую веру. Валя согласилась с его требованием и прошла гиюр при Московской хоральной синагоге. После обряда бракосочетания под хупой они сняли в Черёмушках маленькую квартирку, в народе названную «хрущёвкой», где вскоре появились на свет друг за другом мальчик и девочка. Как только представилась возможность уехать из страны, они получили «вызов» из Израиля и подали заявление на выезд. Иногда по воскресеньям Виктор с Валей и детьми наведывались в дом на Большой Серпуховской. И тогда благодарные родители обсуждали с ними все вопросы и возились с внуками.

В это воскресенье у Илюши не было концерта и ему удалось выбраться к родителям, оставив жену с ребёнком дома. Виктор обнял брата, и они присели за столом в гостиной. Леонид Семёнович достал бутылку виски, взял три рюмочки и присоединился к ним.

– Давайте-ка, братцы, выпьем за жизнь, как говорят евреи. Ле-Хайим! – сказал отец. – Давно мы не собирались вместе. Конечно, наше гнездо опустело. Вы женились, разъехались, родили детей. И всё же родительский дом не забывайте.

– А мы и не забываем, папа, – подбодрил его Илюша.

Они выпили. Закусывать не стали, чтобы не перебить аппетит: Елизавета Осиповна возилась на кухне, готовя обед.

– Ты подавать не собираешься? – спросил Илюшу Виктор.

– Мне пока и здесь неплохо. Я стал знаменитым и востребованным пианистом. Жена работает в престижном журнале, Давид подрастает. Что мне ещё нужно? Да и родители работают и живут здесь.

– Еврей, Илюша, должен жить в своей стране, строить своё государство и служить своему народу. Галич в своей песне правильно поёт: «не шейте вы ливреи, евреи». Михоэлс и вся еврейская элита думали, что служение Советскому Союзу защитит их и близких им людей. Они ошиблись. Все были уничтожены.

– Витя, тогда было другое, жестокое время, – заметил Леонид Семёнович.

– Папа, конечно, сейчас евреев убивать не будут. Но в период хаоса, который переживает страна, будут искать виновных во всех неурядицах. И не сомневайтесь, что найдут именно нас.

– Ну, предположим, что возникнет ситуация, которая заставит подняться и уехать, – согласился Илюша. – Но почему именно в Израиль. Мне Америка представляется более удобной для жизни страной.

– Не говори мне о Соединённых Штатах. На Эвианской конференции в тридцать восьмом году их представитель заявил, что квоты на евреев они увеличивать не будут. То же сделала и Великобритания, беря пример со «старшего брата». Все страны, кроме Китая, дали понять, что евреев спасать не собираются. Нацисты сделали вывод, что «свободный мир» не озабочен судьбой евреев. Это развязало им руки. Когда в 1939 году корабль «Сент-Луис» с беженцами из Германии прибыл к берегам Кубы, им не позволили спуститься на берег. Отказывая евреям в приёме, они знали, что обрекают их на гибель. Америка не пошевелила пальцем, чтобы их спасти, и когда судно направилось к берегам Флориды, сторожевые корабли отгоняли его со всей страстью, достойной лучшего применения. Конгресс США отклонил законопроект, разрешающий въезд из Германии двадцати тысячам еврейских детей в возрасте до 14 лет. Во время войны политика союзников в еврейском вопросе состояла в том, чтобы не мешать Германии выполнять грязную работу. Черчилль и Рузвельт упорно отказывались разрушать узловые станции и подъездные пути к лагерям смерти. А они знали, что творится в Освенциме, но железные дороги, по которым нацисты гнали туда вагоны с обречёнными, не бомбили. Соединённые Штаты не меньше, чем Третий рейх, ответственны за холокост. Продолжать или и так всё понятно? – взволнованно произнёс Виктор.

– Ты прав, – сказал Леонид Семёнович. – Жаль, что сотни тысяч уехали в Америку. Хотя Израиль – тоже большой вопрос.

– Папа, ты не виноват в том, что ничего не понимаешь ни в иудаизме, ни в истории. Партия сделала всё, чтобы уничтожить нашу веру и культуру. Просто случилось чудо, вождь сдох и не успел истребить наш народ физически. Да и после смерти Сталина продолжали нас гнобить и изводить, а советский народ обманывать и натравливать на евреев, – продолжал Виктор. – А теперь взгляните на всю историю под другим углом. Израиль – страна и народ Всевышнего. Он вывел Авраама из Месопотамии и в девяносто девять лет сделал его отцом, а его внука Якова – родоначальником народа. Спас от голода, уведя всю семью Якова в Египет, с помощью своего избранника-пророка Моисея и десяти казней египетских вынудил фараона отпустить евреев, кормил их в Синайской пустыне манной небесной, начертал на каменных скрижалях десять заповедей, нравственный кодекс народа, и продиктовал Моисею Пятикнижие. Дал им в вечное пользование Святую землю, текущую молоком и мёдом. Избрал царя Давида, чтобы уничтожить врагов Израиля, и царя Соломона, чтобы построить храм. Когда отвернулись евреи от веры, привёл в страну Навуходоносора, который разрушил Иерусалим и храм и увёл цвет народа в плен. Спас их от погрома Амана в Персидской империи, когда царица Эсфирь уговорила царя Ахашвероша позволить евреям защищаться и уничтожать своих врагов. Потом во времена правления Кира Великого вернул их в Святую землю, и с помощью священника Эзры восстановил храм и воссоздал еврейскую жизнь в стране. Поднял восстание Маккавеев против империи греков, помог им победить и очистить храм от скверны, призвал к власти Ирода, построившего Второй храм. Когда народ перестал соблюдать главную заповедь «любить ближнего» и ненависть и вражда охватили страну, привёл туда римские легионы, которые разрушили храм, и рассеял нас по всему миру.

– Спасибо за интересный рассказ. Но прошло около двух тысяч лет, а евреи до сих пор проживают везде, где ступала нога человека, – съязвил Илюша.

– История, дорогой мой, продолжается, – не уступал Виктор.

Он поднялся со стула и, открыв дорожную сумку, достал оттуда книгу.

– Я принёс ТАНАХ, чувствовал, что понадобится. Так вот, Тора была написана задолго до того, как началась Иудейская война. Я читаю из «Второзакония»: «И рассеет тебя Господь по всем народам, от края земли и до края земли». Тора продолжает и говорит: «Но и между теми народами ты не успокоишься, и не будет покоя ступне твоей ноги». Мы же знаем, как изгоняли евреев из всех стран, где они проживали. А в книге «Числа» сказано, читаю: «Но и при всем этом, когда они будут в земле их врагов, не презрю Я их и не возгнушаюсь ими до того, чтобы истребить их, ибо Я Господь, Бог их». Это стих посреди главы о гневе Всевышнего и Его возмездии. За несколько стихов до этого Тора описывает разрушение Храма, войну и бедствия, которые предшествуют этому разрушению и будут сопровождать его. Тора, таким образом, знала заранее, что будут бедствия и страдания, но вместе с тем она обещает, что народ Израиля никогда не будет уничтожен. Вот ещё из «Второзакония»: «И станешь ужасом, притчею и посмешищем среди народов, к которым отведет тебя Господь». «И будет твоя жизнь висеть на волоске перед тобою, и будешь бояться ночью и днем, и не будешь уверен в твоей жизни. Утром скажешь: “О, если бы настал вечер!”, а вечером скажешь: “О, если бы настало утро!” от страха в твоем сердце, которым ты будешь объят и от зрелища, которое увидишь». Тора предвещает, что нас везде будет преследовать антисемитизм. Там же Тора говорит: «Принесет на тебя Господь народ издалека, с края земли, как орел налетит народ, языка которого ты не поймешь». Проходит с тех пор более тысячи лет и Римская империя, герб которой орёл, вторгается в страну, разрушает храм и изгоняет оттуда наш жестоковыйный народ. А вот ещё одно предсказание, которое сбылось: «И вернет тебя Господь в Египет на кораблях… и будете продаваться там врагам вашим в рабы и рабыни, и нет покупателя». На рынках было так много рабов из поверженной Иудеи, что они совершенно обесценились. И сразу же после изгнания евреев, страна должна превратиться в пустыню: «И опустошу Я землю, и будут пустовать на ней ваши враги, обитающие на ней,… и будет ваша земля в запустении, а города ваши будут развалинами».

– Довольно, Витя, убедил, – взмолился Леонид Семёнович. – Молодец, ты прекрасно знаешь Тору. Но где же предсказание о возвращении в Святую землю?

– Папа, так я же не договорил. Потом уже Всевышний говорил устами пророков.

Он минуту что-то искал в книге и, найдя, победно взглянул на отца.

– Многие пророки предрекали возвращение в Сион. Вот что сказал Исайя: «Вот эти издалека придут, и вот эти – с севера и с запада, и эти – из земли Синим. Спешат сыновья твои; разрушители твои и опустошители твои уйдут от тебя. Подними свои глаза и посмотри вокруг: все собрались, пришли к тебе…» Вот ещё он говорит: «И отстроят они руины вечные, развалины древние восстановят они и обновят разрушенные города, пустовавшие испокон веков». «…еще будут сидеть на площадях Иерусалима старики и старухи… и наполнятся улицы города мальчиками и девочками, играющими там». И это не только у Исайи, об этом говорили и другие пророки за две с половиной тысячи лет до того, как страна возродилась. В книге Иезекииля сказано, что страна будет процветать, когда народ Израиля будет находиться в ней, и будет пустовать, когда евреи будут изгнаны. Евреи оставляют её и уходят в изгнание. А земля ждет их возвращения и не принимает никакой другой народ – она хранит верность сынам Израиля. В самом большом запустении страна находится во время правления сынов Ишмаэля, и из их рук она отдаётся евреям. Когда народ Израиля, в конце концов, возвращается на свою землю, она опять начинает приносить плоды. Народ возвращается в большинстве своем без Торы и заповедей, но обрезание продолжает выполнять. А между прочим, Аврааму Всевышний отдавал страну при условии, что он сделает обрезание себе и всем, кто был с ним. Сразу же после его прибытия возникает палестинская проблема, осложняющая заселение и пребывание в Святой земле. О ней тоже говорили пророки.

– Потрясающе, – искренне заметил Илюша. – У Нострадамуса все предсказания какие-то неясные, туманные. А здесь написано так понятно, будто писал наш современник. Значит, в Библии закодирована вся история еврейского народа?

– Поздравляю, Илья, наконец, и до тебя дошло, – заулыбался Виктор.

– Но на этом твоя история и кончается, – глубокомысленно произнёс Леонид Семёнович.

– Ошибаешься, папа. Всевышний никогда не оставлял свой народ. В конце девятнадцатого – начале двадцатого века он поставил во главе движения сионистов Теодора Герцля. Когда в Российской империи начались жестокие погромы, он выдвинул Ленина и Троцкого, под руководством которых совершилась революция. Когда в Германии к власти пришёл Гитлер, он с помощью Сталина осуществил индустриализацию и, столкнув две страны в смертной схватке, уничтожил нацистский режим, которому почти удалось осуществить тотальное уничтожение еврейского народа. А когда Сталин задумал продолжить дело, начатое Гитлером, и извести еврейский народ, Всевышний выбрал людей, покончивших с вождём.

– Я всегда считал, что люди действуют в соответствии с их интересами и желаниями. Просто Берия и Хрущёв осознали опасность, которую представляет для них вождь, – заметил Илюша.

– Но это не отвергает постулат, что такую ситуацию создаёт высшая сила, – парировал Виктор.

– Мы все на Земле у Мюллера под колпаком, – усмехнулся Илюша.

– Представь себе, это так. Наконец, Бен Гурион собрал в Тель-Авиве товарищей и провозгласил государство Израиль. Всевышний помог одержать победы во всех войнах, включая войну за Независимость, Шестидневную и Судного дня. А в Советском Союзе привёл к власти Горбачёва, взорвал Чернобыльскую атомную электростанцию и создал условия для еврейской эмиграции, которой ещё не видел мир. А сейчас появился Ельцин, который, мне думается, завершит дело, начатое генсеком.

– Ты ведёшь к тому, что если ехать…– сообразил Илюша.

– То только в Израиль, потому что он находится под покровительством Всевышнего.

– Если будет следовать его заповедям, – не унимался Илюша.

– Конечно. Он должен стать нравственным и духовным светочем всего человечества, – закончил Виктор.

– Твоя концепция божественной истории весьма спорная, Витя, – задумчиво произнёс Леонид Семёнович. – Для тебя, верующего человека, она истинна. Возможно, ты прав. Проблема в том, что Всевышний очень давно не являлся народу и не может ни подтвердить, ни опровергнуть твои слова.

– Мальчики, обедать, – позвала Елизавета Осиповна.

Они выпили ещё по рюмочке виски, поднялись из-за стола и пошли на кухню.

3

Через несколько месяцев Виктор получил разрешение и после многолюдных проводов уехал с Белорусского вокзала, платформа которого была заполнена толпой эмигрантов и провожающих. Многие из них полагали, что видятся в последний раз. Они не могли знать, что эмиграция начнёт нарастать снежным комом, и в течение первых трёх лет страну покинут около полумиллиона человек. Виктор с семьёй обосновались в Иерусалиме. Письма от него приходили каждую неделю. Он не скрывал трудности, с которыми сталкивался, но об Израиле и израильтянах писал с восторгом.

Прошло два года. В 1989 году начинается резкая дестабилизация обстановки в стране. После I Съезда народных депутатов возникает противостояние коммунистической партии с возникшими в процессе демократизации общества новыми политическими группировками. Начатые по инициативе сверху, перемены во второй половине 1989 года выходят из-под контроля властей. Трудности в экономике перерастают в полномасштабный кризис: в 1989 году экономический рост резко замедляется, в 1990-м сменяется падением. Происходит катастрофический обвал жизненного уровня населения: реальностью стала массовая нищета и безработица. Хронический товарный дефицит опустошил магазины. Перестроечная эйфория сменилась разочарованием и неуверенностью в завтрашнем дне.

Однажды в мае Илюша позвонил Ромке.

– Привет, дружище! Сегодня Давидке два года.

– Извини, забыл, замотался. Сегодня, чтобы что-то построить, нужно ещё добыть материалы, найти поставщиков, что-то платить рабочим. Ты же знаешь, всё в стране разваливается. Да и Светочка требует мужского внимания, не только Маша, – оправдывался Рома. – Конечно, поздравляю. Пусть он растёт здоровенький и счастливый.

– Думаешь словами отделаться? – усмехнулся Илюша. – Мы с Мирой хотим устроить день рождения. В магазинах всё равно ничего не достанешь, так хоть в ресторане наедимся. Ты согласен?

– Что за вопрос, конечно. Когда ты хочешь?

– Поговорю ещё с Санькой. Тогда и решим, – произнёс Илюша. – Ну, пока, целуй Машеньку.

Санька сразу же согласился, и друзья договорились встретиться в воскресенье. Илья заказал стол в ресторане на двенадцать часов дня.

Пешеходная улица Арбат в центре Москвы всегда привлекала людей надуманной, но стойкой иллюзией свободы и другой, лучшей жизни. Одно, двух и трёх этажные особняки в стиле ампир, принадлежавшие прежде знаменитым аристократическим родам России и построенные в восемнадцатом, девятнадцатом и начале двадцатого века, с обеих сторон мощёного брусчаткой променада перемежались здесь с большими, доходными домами и добротными многоквартирными зданиями. Фонари в стиле ретро на металлических столбиках посредине улицы, как одинокие часовые, провожали своими белыми стеклянными глазницами праздный людской поток. Вазоны с цветами и скамеечки для отдыха оживляли широкое пространство между домами. Ресторанчики и кафе привлекали прохожих изысканной или просто вкусно пахнущей едой, прохладой и скромным непритязательным уютом. Художники, расположившиеся на раскладных стульчиках со стороны Гоголевского бульвара, зазывали предложением за десять минут нарисовать портрет или шарж за смешные деньги. Их картины, выставленные на продажу, редко находили покупателя. Народ в большинстве своём в последнее время жил бедно и скудно, едва сводя к концу месяца концы с концами.

Стол им накрыли под навесом, примыкающим к внешней стене дома, за низкой оградой, захватывающей часть пешеходной зоны. В этот погожий день здесь было уютно и тихо, и отсюда хорошо просматривалась в обоих направлениях почти вся прямая и длинная улица. Илюша с Мирой и ребёнком пришли первыми, и он сразу же принялся хлопотать и договариваться с официантами. Вскоре появились Рома с Машей и Светой на руках и, Санька с Викой, толкавшей перед собой детскую коляску.

– Мы с Викой недавно были здесь на экскурсии, – сказал Санька, усаживаясь за столом. – Эта улица – музей, здесь каждый дом – объект истории, культуры или архитектуры. Сюда в двухэтажный особняк Пушкин привёз Наталью после свадьбы, и они прожили здесь месяца четыре. На этой улице родился генералиссимус Суворов, жили Андрей Белый, Блок, Герцен и Огарёв, Тургенев, Фёдор Тютчев, Владимир Высоцкий, работал Гиляровский, который написал «Москва и москвичи».

– Вон в том доме на четвёртом этаже сейчас проживает Булат Окуджава, а напротив – Анатолий Рыбаков, – подключилась к разговору Виктория. – В сороковых годах по Арбату проезжал с загородной дачи в Кремль отец народов Сталин. НКВД арестовало группу молодых людей и пришило им покушение на вождя. А потом выяснилось, что окна квартиры, где они собирались, вообще выходили во двор. Эту историю и дом, в котором жил Рыбаков, он описал в романе «Дети Арбата». Маргарита, возлюбленная Мастера, проносилась вдоль улицы ведьмой.

– Здесь было популярное кафе «Арбатский подвал», – продолжал Санька. – Его посещали Маяковский, Есенин, Айседора Дункан, Белый, Блок, Пастернак и прочие. Есенин там читал свою поэму «Пугачёв». Вахтангов в двадцатых годах основал студию драматического искусства, а потом на месте особняка Берга, куда во время войны попал снаряд, построили театр. В другой театральной мастерской, не помню, как она называется, начинали Эйзенштейн, Юткевич, Герасимов, Тамара Макарова, Барнет. Там работали Масс, Осип Брик, Матвей Блантер. В начале двадцатого века в мансарде дома Ечкина в стиле «модерн», сейчас там гостиница, находилась мастерская скульптора Коненкова, а потом туда поселились знаменитые живописцы Корины, и их посещал Горький. Константин Юон руководил тут студией, это недалеко отсюда, через которую прошли Роберт Фальк, Фаворский, Александр Куприн, Давид Бурлюк, Сергей Городецкий, Мухина. Рассказывать можно бесконечно. В общем, друзья, здесь родилась вся русская культура и наука. Очень рекомендую пойти на экскурсию. Я записал телефон экскурсовода. Очень эрудированный парень.