Коан Янг

– Одному человеку? – удивляюсь я.

– Совершенно так. Черепа разнообразных магических тварей, человеческие черепа, доспехи, вон на той тумбе мы с вами можем наблюдать меч средневековых времен – все эти предметы позволяют нам составить определенный портрет о человеке, а энергетика, изъятая из каждого из этих предметов, с точностью может сказать нам, кем являлся человек и как он выглядел.

– И что это за человек?

– Информация строго конфиденциальна. Все, что я могу вам сказать, это то, что данному человеку более семисот лет, он имел контакт с магическими животными, но всю свою жизнь провел в зависти, обидах и отчаянии.

Я возвращаюсь к самой первой тумбе с извивающимся золотистым веществом, слепящим глаза, и указываю на него рукой.

– Эту боль испытывал данный человек?

– Нет, – качает головой профессор. – Мы его ни разу не видели. Но судя по энергетике предметов, собранных здесь, человеком он был ужасающим. Эта боль передает настроение каждой косточки, черепа и даже меча. Он убивал людей, он издевался над животными, иными словами – он причинял миру зло. Данные предметы лишь впитали в себя то, что происходило с живыми на тот или иной момент существами.

– То есть магия Ши-Ян изъяла общую энергетику из всех этих предметов, и получилась энергетика боли? – уточнил я.

– Да, именно так. Каждый собранный предмет передал лишь одну энергетику – боль. Ни любовь, ни заботу, а лишь боль. Ну, имелись так называемые отголоски энергетики зависти, алчности и смерти. Не столь значительные, хоть и имелись. Но стоит напомнить, что магия Ши-Ян не смешивает разные виды энергетики. Они все были извлечены и отделены друг от друга.

– Могу предположить, иные виды энергии этих предметов расположены в другом кабинете?

– Вы правы. В одном кабинете мы храним только один вид энергетики. Помещать несколько в одно помещение чревато.

– Что ж… хорошо, – киваю я. – Тогда могу ли я предположить, что данный человек, чьи предметы вы искали столько много лет, сейчас жив и вы открыли на него своеобразную охоту? Он представляет опасность для вашей Академии?

Профессор Кииоши Танака внезапно меняется в лице, сильно нервничает и поправляет свой галстук.

– Я… На самом деле, это не имеет никакого значения, – он начинает говорить очень быстро, местами запинается. – Человек давным-давно мертв, а если и нет, нашей задачей не заключается его найти. Главная цель данного мероприятия была лишь в наглядной демонстрации возможностей магии Ши-Ян. Мы доказали, что магия способна изымать энергии из любых предметов. Вот и все.

– Но ведь это не лаборантская, верно? – спрашиваю я. – Как вы сами сказали, здесь хранятся экспонаты, а преподается тут история. Демонстрация возможностей, доказательства… Это разве не наука?

Профессор кашляет в кулак и начинает озираться по сторонам.

– Не могли бы не задавать вопросы один за другим, не давая мне возможности ответить…

– Прошу прощения, я не хотел вас перебивать. Тем не менее, как я и сказал, задача журналиста состоит в освещении событий со всех сторон, а возможно это только при задавании рвущихся на поверхность вопросов. Не задать их было бы несправедливо по отношению к моим читателям.

– При всем уважении, господин Тара Ямада, я не могу углубляться в данные тонкости без согласования с нашим директором. У Академии есть множество врагов, норовящих заполучить ту информацию, которую вы сейчас пытаетесь извлечь. Иными словами, вы делаете для них бесплатную работу.

– Что ж, хорошо, – соглашаюсь я. – Я бы не хотел, чтобы у вашей Академии были проблемы. Однако я не могу не спросить вот о чем, и мои читатели меня не простят, не задай я этот вопрос… Вы упомянули об исследованиях ученых на тему воды, сослались на внутреннюю информацию. Тут же вы добавили, что с учеными не сотрудничаете. Откуда тогда вы владеете этой информацией? Кто ваш источник?

– Пожалуй, это справедливый вопрос, – замечает профессор, хоть и смущается. – В наши ряды с недавних пор попал бывший японский ученый. Он и открыл перед нами завесу того, над чем сейчас работают его коллеги. В прошлом, коллеги, разумеется.

– Интересно, – киваю я. – Выходит, он узнал как-то о вашей Академии? Когда я год назад интервьюировал здесь Сузуму Такахаши – другого преподавателя – она сказала, что преимущественно к вам попадают дети родителей, которые, в свою очередь, были вашими учениками. Родители этого ученого – обычные люди или, все-таки, обучались здесь? И если обучались, можно ли предполагать, что исследования ученых за последние столетия основываются на исследованиях магии Ши-Ян?

– Нет-нет, – резко качает головой профессор, даже немного возмутившись моему вопросу. – Что же вы такое говорите? Будь это так, мы бы работали против самих себя. Запустили бы бомбу замедленного действия. Поймите, господин Ямада и все ваши читатели, принцип работы нашей магии открыто не публикуется – вы не представляете, какой хаос настигнет планету, узнай ученые все секреты и детали Ши-Ян. Да даже обыкновенные идеи, которые, как вы хотели бы предполагать, могли бы служить толчком для исследования ученых Японии – это, конечно же, нонсенс. Мы бы никогда и никому не стали отдавать свои идеи и открытия – это в наших же интересах.

– Понимаю, понимаю, – говорю я. – В таком случае, последний вопрос, господин Танака. Человечество, люди – в какую категорию вы бы их вписали? Друзей, товарищей или врагов?

– У нас нет никаких категорий. К человечеству мы относимся с глубокой симпатией, но считаем, что открытия, сделанные в этих стенах, являются крайне опасными для людей. Так или иначе, в масштабах наших открытий и тех, что делают обыкновенные ученые на Земле, могу заметить, насколько, в первую очередь, скрытно ведут себя они. И их тоже можно понять. Человечество очень легко ввести в панику и страх, а через страх управлять удобнее всего. Ученые Земли сделали множество открытий, публичное освещение которых ввело бы людей в ужас. А теперь представьте, как сильно наша Академия обгоняет простых ученых по степени возможностей, знаний, исследований и качеству. Что будет, попади наша информация в руки невежественного человека? Так и начинается хаос и паника, господин Ямада. Поэтому, повторюсь, мы делаем благое дело, а к людям относимся с глубокой симпатией. Ведь давайте говорить честно – мы тоже люди.

На этом преподаватель Танака желал закончить интервью. К тому же, в коридоре его поджидал целый класс одиннадцатилетних учеников. Выглядели они обыкновенно, как самые простые детишки. Правда, вели себя поразительно тихо и спокойно, в глазах я заметил не по годам развитую мудрость.

Кииоши Танака проводил меня до входных дверей Академии и признался, что под конец интервью испытал некоторого рода стресс, и отметил мои навыки в выведении интервьюирующего из зоны комфорта. Он похвалил меня за умение внимательно слушать и дал напутствующий совет, который гласил: «Способность владеть осторожностью и храбростью – одно дело. Другое – уметь профессионально пользоваться обоими одновременно».

В интервью с Кииоши Танака осталось несколько вопросов и моих личных предположений. Например, действительно ли тот человек, предметы которого столь тщательно искались сотни лет, не имеет никакого значения для Академии Ши-Ян? Неужели нельзя было найти другого, самого обычного человека и исследовать его вещи, пытаться изъять их энергетику для демонстрации успешно проделанной работы в области магии Ши-Ян? Конечно, профессор Танака слегка лукавил. Он так и не подтвердил смерть этого загадочного человека. На стенах кабинета, как мною было описано выше, висели рамы фотографий и прилагающиеся к ним исторические справки. К сожалению, мне не хватило времени, чтобы полностью прочитать все тексты, но я внимательно рассмотрел фото в шести рамах: на них был изображен один и тот же человек, но в разные отрезки времени. Тексты, как я могу предположить, также были посвящены ему. В моем предыдущем интервью год назад другой преподаватель Сузуму Такахаши заявила, что «в истории Академии имелся самый темный период, который может окутать целый мир в любой момент, если ослабить могущество заведения – именно это пытаются сделать его враги, один из которых давно находится в бегах». Это приведенная цитата. Вы можете ее найти в выпуске от 6 февраля 1961 года.

Так что же, выходит, мир может быть в опасности, а его целостность зависит от могущества Академии Ши-Ян? Если ученые временами опасаются просветить людей в свои, судя по всему, ужасающие открытия, то что же скрывает от нас Академия? На мой взгляд, раз опасность касается непосредственно нас, то мы имеет право знать.

И я обещаю добраться до правды.

С вами был Тара Ямада, до скорых встреч.

Глава пятая

«ЗАКРЫТО»

Ранним утром проводница проинформировала нас о скором приезде. Сделала она это за час, так что времени привести себя в порядок, собраться и выпить чаю хватило. В туалет выстроилась очередь, люди за дверью в наше купе провели около получаса в одном только ожидании. Хорошо, что мы с Мизуки предусмотрели толкучку и сбегали туда раньше остальных – я даже успела нанести на лицо маску и смыть ее.

Мизуки сидела напротив и зевала, почитывая свою книгу. Страницы она перелистывала медленно. Порой по одной и той же фразе пробегалась по нескольку раз – сразу видно, мыслями она была не в книге. Лишних вопросов я задавать не хотела. Догадывалась, что ее задумчивое молчание связано со мной. Своим ответом вчера вечером я ясно дала понять: ехала я с определенными целями, а моя недосказанность насторожила и заинтриговала Мизуки. Возможно, она меня даже побаивалась.

Как бы там ни было, в 8:30 поезд приехал на станцию. Я вышла из вагона с рюкзачком на спине, осмотрелась по сторонам и сделала глубокий вдох. Именно так пахнет новое начало. Именно такой запах у свободы.

– Ну что, идешь в кафетерию, а там – разберешься? – спросила Мизуки, выйдя следом за мной. Пять сумок, которые она умудрялась держать, будто вовсе ее не беспокоили. Люди удивительно быстро привыкают к трудностям.

– Как и планировалось, – улыбнулась я.

– Все-таки, планировалась, – подхватила Мизуки и улыбнулась в ответ. Улыбка показалась мне недоверчивой. – Слушай, Коан-сан, я уж не знаю, какие у тебя планы и как ты собираешься здесь выживать без прозрачности понимания, в какой город ты приехала, но… Вот.

Она достала из кармашка своей черной куртки маленькую белую бумажку и протянула мне.

– Мой номер телефона. Понадобится помощь – звони. Помогу, чем смогу, как говорится.

Я взяла бумажку и положила ее себе в джинсы.

– Спасибо, Мизуки-сан. Ты так и не рассказала мне об этом месте. Что же в нем такого, о чем я не имею права не знать?

Мизуки как-то странно покосилась на прохожих.

– Как-нибудь потом поговорим, – сказала она, чувствуя дискомфорт.

– Здесь проблемы с законом или, может, люди своеобразные?

– Ну, если в двух словах… – задумалась она. – ТВОЮ МАТЬ!

Мизуки буквально упала на меня, выронив одну из своих сумок. Прямо за ней показался огромный мужчина средних лет, который и толкнул девушку.

– Ох, простите, простите! – извинился он, кланяясь. – Я не заметил вас, так много людей вокруг! Простите!

– А ну иди отсюда! – рявкнула Мизуки, отпрянув от меня и с возмущением оглянувшись на мужчину. – Пока полицию не вызвала! Извращенец!

Перепугавшись до чертиков, незнакомец быстрым шагом направился дальше и через мгновение пропал в море людей.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Да, нормально. Чертов козел! Неужели и вправду не видел? Я что, блоха мелкая?

– Твоя сумка… – указала я.

К счастью, в той сумке, которую Мизуки выронила, лежали вещи, а не ноутбук. Девушка перевела дыхание.

– Мне бы вряд ли дали сказать. Так и думала.

– Что ты имеешь в виду? – склонила я голову вбок.

– Да так, просто мысли. Догадки. Неважно. В общем, если что, звони. Буду рада.

– Хорошо. Спасибо, Мизуки-сан.

– Пока-пока!

Она направилась к выходу из станции, идя вдоль поезда. Над ним, чуть правее, свисала зеленая сверкающая табличка со словом «ВЫХОД», а рядом висела табличка оранжевого цвета.

– «Кафе», – прочла я и повернула голову вправо – туда, куда табличка и указывала. – Вот и замечательно.

Кафе располагалось впритык главному зданию железнодорожного вокзала: маленькое, непримечательное и унылое. Посетителей по пальцам можно было пересчитать, зато зал по просторности удивил. Я села у окошка, заказав себе лапшу и крепкий кофе. На черный столик падал свет с улицы. Он был гораздо ярче света ламп, что угнетающе горели внутри кафе. Казалось, еще чуть-чуть и они потухнут навсегда. В окне из стороны в сторону ходили люди, женский голос диспетчера постоянно объявлял скорые рейсы. Смотреть за передвижениями приезжих меня особенно не вдохновляло, поэтому я перевела взгляд на свой черный столик. Заметила хлебные крошки. Вздохнула, покачала головой. Ну кто же в кафе ставит черные столы? На темной поверхности всегда заметны любые изъяны. Так или иначе, я пыталась хоть чем-то себя занять. Лапшу и кофе принесли минут через десять, так что подолгу скучать не пришлось. Я с удовольствием позавтракала, выпила кофе, который сиюминутно меня взбодрил, и покинула вокзал.

Шла вниз по улице, судя по всему, от центра, вдоль невысоких старинных зданий. Архитектура старая. Кое-где сыпалась шпатлевка, огромные и мелкие трещины красовались на фасадах домов культуры, офисов и обыкновенных многоэтажек. Неухоженная старинность города, пожалуй, была единственным бросающимся в глаза минусом. В остальном ничего выпиющего я не заметила. Дороги чистые, росло много невысоких деревьев и постриженных пышных кустов, дышалось легко, мусор нигде не валялся. Я добралась до парка отдыха, где в центре вовсю брызгал фонтан, а на лавках, окруженные зеленым газоном, отдыхали люди. Кто за книгой. Кто с наушниками. Кто со второй половинкой. Я села на свободную скамью подальше от фонтана, перекинула ногу на ногу и достала из рюкзака мобильный. Не тот, что допотопный, а второй, современный, очень тонкий и с огромным экраном. Включился он быстро, и я принялась искать любой недорогой рёкан в городе. Результат выдал семь адекватных по цене рёканов. Четыре я отсеяла сразу. Располагались слишком далеко от центра, чуть ли не на окраине города, если не за его пределами. Осталось три. Я позвонила в первую, и мне с сожалением сообщили о наличии только двуспальных комнат, отчего я отказалась. Во второй сказали, что бронь необходима за неделю до въезда, а в третьей просто-напросто не взяли трубку.

– Ну и ну, – неприятно удивилась я. – Вроде город как город, а поиск ночлега вызывает столько проблем.

Хм. По-моему, Мизуки именно об этом и предупреждала, подумала я. Ну да ладно. Неужели нет и единого шанса найти крышу над головой? Хотя бы на одну ночь? Глупости какие-то. Наверняка должны иметься хостелы. На том же сайте рёканов я обнаружила комментарии проезжавших мимо людей, которые рвали и метали на тему отсутствия нормальных рёканов и полного отсутствия хостелов. Они шутят? Я принялась искать хостелы самостоятельно в общей строке, но результат выдал абсолютный ноль.

– Ничего не пойму, – нахмурилась я. – Что за город такой, где хостелов нет? Вроде же миллионник.

Ладно, черт с ними, с хостелами. Я была готова выбрать и рёкан подороже, лишь бы не ночевать на вокзале. Но внезапно сайт, который предлагал несколько хороших вариантов, вылетел без намека на возвращение. Вскоре и строка поиска перестала отвечать. Я перезагрузила телефона, отключила и включила Интернет, но ни европейских хостелов, ни рёканов больше не предлагались. Решила почитать историческую справку о городе, но и тут он ничего не выдал.

– Какого черта? – покачала я головой.

Подняла глаза на людей, отдыхающих в парке. Выглядели они вполне нормально. Стоило обратиться к ним. Может, подскажут с чем-нибудь.

– Простите, – подошла я к скамье, на которой в обнимку сидела влюбленная парочка. – Вы не подскажете мне рёкан, куда бы я могла заселиться? Без брони и прочих сложностей.

Парочка отстранилась друг от друга и приветливо мне улыбнулась.

– Здравствуйте. А вы приезжая, видимо? – дружелюбно спросил парень.

– Да, с поезда сошла час назад всего.

– Понятно, понятно, – кивнула несколько раз девушка. – Что же, тогда добро пожаловать! Городок у нас небольшой, зато чистый и мирный. Вы надолго?

– Как получится, – скромно ответила я и улыбнулась.

– Ну-у, в общем-то, – задумчиво приложил парень палец к подбородку, – рёканы у нас есть… Тетя моей подруги останавливалась в месте под названием «Тазава». Рёкан вроде приличный, недорогой. Номера не высший сорт, но я знаю, что там чисто, мебель новая, телевизор, холодильник, душевая… Все это есть. Въезд без брони. Берешь и приходишь к ним. Без проблем.

– Вот здорово, – улыбнулась я еще шире. – А она далеко? Эта «Тазава».

– Относительно не очень, – завертел парень головой, пытаясь сориентироваться. – В общем, выходите из парка и следуете по той улице до конца, поворачиваете налево, а там идете до тех пор, пока не столкнетесь с высокой часовой башней. Обойдете ее справа, увидите неподалеку кинотеатр, а от него в трехстах метрах будет стоять пятиэтажный рёкан. «Тазава». Запомнили?

– Ну, более-менее, – неопределенно кивнула я.

– Дорога составит около сорока минут. Если идти быстро, не больше получаса, – добавил он. – Ну, с гугл-картой не потеряетесь, если что.

– Хорошо, – кивнула я. Как-то рассеянно, и девушка парня это заметила.

– У вас же есть Интернет? – уточнила она.

– Если честно, он внезапно закончился, – пожала я плечами. – Или еще что-то с ним произошло. Я искала рёканы, а он раз – и перестал отвечать на запросы.

– Печально, конечно. Ну, дорога не совсем сложная, – рассудил парень. – Налево, прямо, башня, обойти кинотеатр справа, и покажется рёкан.

– Тору! – воскликнула девушка и недовольно покачала головой. – Приезжей девушке сорок минут идти по неизвестному городу пешком! Посмотри на небо, какое пасмурное! А если дождь? Надо помочь.

Тору – видимо, так звали этого темноволосого юношу – почесал затылок и поднял голову к серым тучам.

– Нет-нет, не стоит, – неловко замахала я руками. – Все хорошо, правда. Я дойду, мне прогулка труда не составит.

– Ну, вообще, мы на машине приехали, – глянул Тору куда-то за парк, где стояла единственная белая машина. – Давайте мы подвезем вас? На самом деле, мы все равно в кино собирались, а там как раз кинотеатр.

– Вот-вот! – закивала его девушка. – Мы долго думали, идти или не идти, а вы и спор разрешили.

Девушка энергично поднялась со скамьи, поправила свое светло-розовое платье. Тору встал вслед за ней.

– Я бы не хотела вас отвлекать, вы же отдыхали…

– Пустяки, – улыбнулся Тору, который оказался на две головы выше меня. – Мы и так засиделись в парке.

Ребята довели меня до машины. Тору освобождал мне место на заднем сиденье, а его девушка стояла рядом со мной и интересовалась, откуда я, какие дальнейшие планы и общие впечатления о городе. Она производила впечатление очень любезной, милой девушки с чуть ли не ангельской внешностью. Ровное круглое личико, аккуратная короткая стрижка. Под каре. Большие, добрые глаза. Светло-розовое платье придавало ей образ легкости и воздушности. На ногах – белоснежные балетки. Никаких украшений, цепочек или колец. Грим на лицо нанесен так, что наличие косметики едва уловимо. Удивительная подача себя, подумала я.

Ее парень – Тору – я почему-то сразу решила, что он много работает или, по крайней мере, работает точно. Выглядел он моим ровесником, – как и его девушка – а может и младше. Одет был в белую рубашку с синим галстуком, черные брюки. На ногах красовались идеально натертые блестящие туфли. Интересно, это у него стиль такой? Обычно молодежь предпочитала более свободный стиль. Или на работу идти скоро. Никто не станет наряжаться столь представительно в десять утра без веской на то причины.

Так или иначе, эти двое производили впечатление людей, прожившись вместе года четыре или три. Они общались и даже передвигались так, словно уже прошли через многие стадии отношений. Ребята выглядели умиротворенными по отношению друг к другу. Это читалось в глазах. Словом, обрели себя в полном смысле.

– Можете садиться, – выпрямился Тору. – Простите за бардак в салоне, у нас там сущий ад…

На заднем сиденье валялась одежда, тряпки, какие-то коробки и книги, а Тору сгреб все в одну кучу. Освободилось место. Ну и здорово. Мне большего и не нужно. Вообще, я на такую любезности с их стороны даже не рассчитывала. Еще бы я жаловалась на неприбранный салон!

– Нашли, о чем переживать! Ерунда какая, – смутившись, улыбнулась я.

Осторожно села в машину, рюкзак положила на колени. Тору и его девушка сели спереди, и вышло так, что мои ноги упирались в ее сиденье.

– Оу, постойте, – сразу же поняла девушка и отодвинула свое сиденье вперед. – Вот, так жать не будет. Удобней теперь?

– Да, спасибо большое. Еще раз повторюсь, вы слишком любезны.

– Мы просто любим помогать людям, – сказал Тору, глянув на меня через лобовое зеркальце.

Он завел машину, и мы тронулись с места. Неловкой тишины испытывать не пришлось: ребята умели завести и поддержать разговор.

– Ой, мы даже не представились друг другу! – опомнилась девушка. – Я Эми, а это Тору – мой молодой человек.

– Очень приятно, – кивнула я. – Меня зовут Коан.

– Коан! Какое замечательное имя, Коан-сан! – восхитилась Эми. – Приятно познакомиться! Надеюсь, вам здесь понравится! Правда, столько сложностей поначалу, ну вы понимаете… Все совершенно новое, другие люди, свои правила…

– Проблемы с общественным транспортом, – добавил Тору, внимательно следя за дорогой. – Год назад он хоть как-то существовал, а после Нового года автобусы отменили. У администрации определенно кризис. Кризис лени. Или еще чего. Неясно. Слухов много ходит, городишка-то небольшой. Не знаешь, чему точно верить.

– Тору, ну не пугай же ты гостью! – поцокала ему Эми. – А то еще испугается и билет обратно купит.

Я рассмеялась: ребята захохотали вместе со мной.

– Ну ладно, пугать не стану, – произнес водитель. – Я к тому вел, что… Знаете, новичкам всегда помощь понадобиться может, а приезжим ее здесь никто не оказывает в первые дни переезда. Говорю же, люди здесь… особенные.

– Это да, – закивала Эми.

– Особенные? В каком смысле?

– Ну-у-у-у, – растянул Тору и мельком глянул на свою девушку, словно советовался, стоит ли говорить о таком незнакомке или нет. – Люди… будто, вот, как бы это объяснить…

– Пару тройку раз мы замечали их повышенное внимание, – пояснила Эми.

– К чему внимание?

– Ни к чему, а, скорее, кому, – подсказал Тору.

– С нами раз пять или шесть приключалось следующее: идем мы по улице или сидим в каком-нибудь кафе, а в один момент все начинают на нас смотреть. Так странно было! В нас стал развиваться комплекс неполноценности! – Эми рассмеялась, но как-то грустно.

– Эми преувеличивает, – спокойно поправил Тору. Включил поворотник и повернул налево. – Два раза это произошло. Не шесть.

– Когда мы вместе были, два! А со мной отдельно случалось еще, – настояла та и оглянулась через плечо на меня. – Люди без тени сомнения здесь своеобразны, Коан-сан. Но не думаю, что это очень серьезная проблема… Мы из Токио сюда приехали. Вы бывали в Токио?

– Однажды, – сказала я.

– Вот в Токио на нас не меньше пялились некоторые кадры. Ну, уверена, чудаков везде хватает… Просто, понимаете, сам факт: все вдруг уставились на нас. Каждый без исключения. Чистый фильм ужасов!

– Крайне… странно, – только и оставалось произнести мне.

Машина остановилась на парковке, принадлежащей кинотеатру – во всяком случае, так было написано при въезде на синей табличке. Тору заглушил мотор, мы вышли наружу, захлопав дверцами. Я перекинула свой рюкзак через плечо и еще раз поблагодарила ребят за помощь.

– Да не за что, говорим же, – улыбнулась Эми.

– Не стоит, – махнул Тору рукой так, словно их помощь ничего не стоила. – А вон и рёкан, – вытянул он руку в сторону выезда с парковки, где за зелеными деверьями виднелось неприметное здание. – Удачи вам в новом городе, Коан-сан.

Он переглянулся с Эми, и та без тени сомнения кивнула.

– В общем, если хотите, – ну, вдруг что случится, мало ли – моя машина будет припаркована здесь до десяти вечера – я работаю неподалеку, после кино в час пойду в офис. Номер телефона прикреплен к лобовому стеклу. Можете позвонить, я отвечу.

– Да-да, – закивала Эми с обеспокоенным видом. – Не стесняйтесь. Одной в чужом городе нелегко. Нам было проще, потому как нас двое. Одна бы я, наверное, с ума сошла.