– Рина? – удивлённо спросил Робин и ухмыльнулся.
Я вопросительно взглянула на него – что смешного?
– Это птичка такая, ринка. Может, заметила в золотом поле? Маленькие, серые, похожи на воробьёв, но с полосатыми хвостами. Прячутся в колосьях.
Я только вздохнула в ответ. В этом мире моя птичья сущность отчаянно пыталась вырваться наружу. Внезапно на меня навалилось осознание, что я не дома. Со всеми перемещениями и переходами я совсем забыла, что я не в выдуманном временном приключении, куда случайно проникла сквозь монитор ноутбука. Это не сон, а самая настоящая катастрофическая ситуация. Я обессиленно рухнула на стул. Гора продуктов на столе напомнила, что я давно не ела. Амулеты сай искусственно приглушили голод и жажду, которые теперь вернулись. Однако есть никто не предлагал, поэтому я обхватила себя руками и ссутулилась. Может быть, Робин заметит, какая я несчастная, и даст мне хотя бы вон то яблоко?..
Джей достал из полки кружку и наполнил её водой из-под крана. Неужели только в моей комнате нет воды? Колдун медленно делал глоток за глотком, как будто снова привыкая к жидкости. Я поняла, что мне и воды не предложат. «Где же ваши манеры, господин колдун?» – подумала я с тётушкиными интонациями. Интересно, насколько в моём положении разрешается проявлять самостоятельность? А то полотенце не возьми, плащ не трогай! Я решительно поднялась, прошла мимо Джея, достала себе кружку из той же полки и покрутила вентиль. Воды не было. Я открутила до упора – ничего. Почувствовав спиной взгляды, я обернулась. Надо бы спросить, что я делаю не так, но я и без того чувствовала себя преглупо.
– А как у неё с магией? – поинтересовался Робин.
– Никак, – ответил Джей и поболтал остатками воды в кружке. Его голос уже не был таким хриплым.
– Но и клятва сработала, и амулет?..
– Потенциал есть у всех, но она из мира с угасшей магией. Это как…
Робин кивнул и подхватил:
– …как ждать от жителя пустыни, что он сразу поплывёт, впервые зайдя в озеро.
– Именно. Но научиться он может, – он с сомнением посмотрел на меня. – Если увидит воду.
Он коротко провёл рукой по крану. Полилась вода.
– Видишь что-нибудь?
Воду я прекрасно видела, но он имел в виду другое. Я прищуривалась, наклоняла голову и даже попробовала посмотреть одним глазом, но ничего не разглядела.
Джей прикрыл глаза, только чтобы не видеть мои жалкие попытки, вздохнул и снизошёл до объяснений:
– Вода, свет, плита – всё работает от магии. Поэтому нет ни труб, ни проводов. Я просто открываю и закрываю проход для воды, а вентилем регулирую интенсивность и температуру.
– Если труб нет, то куда она девается? – спросила я.
– Перемещается в очистные пруды. Там от неё отделяют грязь.
– Тоже магией?
Джей посмотрел на меня так, как будто я действительно была бестолковой птицей, случайно освоившей человеческий язык.
– Джей, – укоризненно подал голос Робин, – она же не ела, не пила и не спала. Да ещё и ритуал… Давайте перекусим, а я расскажу, как это работает.
Я сообразила подставить кружку под струю воды, пока колдун снова не выключил её. В меню, кроме яблок, были свежий хлеб, сыр, помидоры и огурцы. Откуда-то взялся и виноград, а ведь здесь, как и дома, стояла поздняя весна. Наверное, тоже магия. Вообще-то ела в основном я. Робин, очевидно, имел возможность пообедать, а Джей только делал маленькие глотки из кружки и вертел в руке яблоко.
Робин рассказал, что вода с помощью магии перемещается из подземных источников в кран, а потом – в пруды, где очищается с помощью магии. В крупных городах система водоснабжения регулируется, поэтому краны привязаны к определённому источнику и пруду. Здесь нельзя вызвать воду из какого-то другого источника себе в дом. Краны бывают заколдованы по-разному. Можно купить самый простой, тогда вода будет ледяная, прямо из источника, и нагревать её нужно отдельно. В этом же доме краны посложнее – нагрев и регулирование скорости потока уже вплетены в их магию, нужно только подвинуть рычажок. Это придумано, чтобы владелец дома мог потратить свои силы на что-то более полезное.
– А что же мне делать? – спросила я с набитым ртом.
Тётушкин голос промолчал, потому что онемел от ужаса. Извини, тётушка, я не могу сейчас не есть и не спросить тоже не могу.
– На такой случай, – ответил Робин, – я кое-что принёс.
Он достал из мешка коробочку. В ней оказались желтоватые бумажки размером в половину моей ладони, распределённые стопочками по цвету текста.
– Это записки с заклинаниями. Вот эти с синим текстом – для воды.
На каждой была написана всего пара слов, но я не могла их понять. Я повертела бумажку. Не держу ли я её вообще кверху ногами? Но я же понимаю их язык! Как так?.. Я взглянула на Джея, не решаясь задать вопрос – опять нагрубит или посмотрит как на говорящее полено. Сейчас он больше всего напоминал мне меня саму, когда я, дождавшись новую серию любимого сериала, внимательно следила за приключениями героев, попавших в затруднительное положение.
– Читать и писать нужно учиться, это так не передаётся.
Ну, тогда они бесполезны. Я положила записку обратно в коробочку.
– Не страшно, – ответил Робин, вновь неодобрительно глядя на своего друга. – Текст необходим лишь для того, чтобы обозначить область применения. Ты и по цвету букв разберёшься. Можно прикоснуться к предмету или просто махнуть рядом. Каждая записка рассчитана на несколько применений, этого запаса должно хватить на месяц.
Потом он спросил Джея, покажет ли он мне позже, как ими пользоваться. Тот кивнул и тут же недовольно поморщился, может быть, потому, что решился наконец откусить яблоко. А может, потому что ему не хотелось ничего объяснять. Джей решительно положил яблоко подальше от себя и посмотрел на Робина:
– Так. Ты рассказываешь мне новости. А ты, – обратился он ко мне и махнул рукой на продукты, – убираешь всё это.
– Дж…, – начал было Робин укоризненно.
Джей закатил глаза.
– Ты, пожалуйста, рассказываешь, а ты, пожалуйста, убираешь. Вон в те полки. Это холодильник, – указал он на одну из них.
Больше колдун не обращал на меня внимания. Я нерешительно встала и начала открывать ящик за ящиком, чтобы понять, что где должно лежать. В шкафу, наречённом холодильником, оказалось морозно и пусто. Только лампочки не хватало. К моему великому облегчению, всё было относительно чистым, ведь дом застыл в том же состоянии, в каком колдун оставил его тринадцать лет назад. Либо чистоту тут наводят тоже магией, либо у него работала служанка. Сообразив, кто теперь тут считается служанкой, я замерла посреди кухни, примеряя к себе новый статус. В ту минуту моим единственным желанием было, чтобы уборочные записки всё-таки существовали.
Моя комната никогда не являлась образцом чистоты. Вот чтобы важные вещи были аккуратно разложены – это я люблю! У дисков с фильмами – своё место, у мультиков и сериалов – своё. Книги расставлены по алфавиту, журналы разложены по датам. Фигурки киногероев и человечки из конструктора живут в разных коробках. Это важно. А всякая ерунда вроде одежды как-то существует в шкафу без моего участия. Что, кстати, являлось одной из причин, почему Алина собирала мой рюкзак в эту злосчастную поездку. На кухню я вообще старалась заходить только за чаем. Редко когда влажная тряпка касалась пола в моей комнате, а окна и зеркала рисковали зарасти грязью, если бы иногда Алина не устраивала генеральную уборку. Она деятельным ураганом пробегалась по квартире, включая мою комнату, пока я медленно и вдумчиво оттирала пятнышко на плите.
Я отчего-то снова поверила, что сплю, и пока я нахожусь в этом затянувшемся бредовом кошмаре, можно и поиграть по его правилам. Ноющая спина и гудящие ноги намекали, что я не права, но пока удавалось их игнорировать. Наверное, мозг включил какую-то хитрую защитную систему, чтобы не перегреться.
Робин и Джей вышли на веранду, где стояли плетёные стулья. Надкушенное яблоко колдун захватил с собой, да так и вертел его в руках. Дверь и окно остались открытыми, и до меня доносился разговор, на который я, впрочем, не особо обращала внимание. Глядя на кучу еды, я пыталась вспомнить, как она хранится у родителей. Я бы с радостью сунула всё обратно в мешок и просто убрала под стол, но вряд ли колдун это одобрит. Итак, что должно храниться в холоде, а чему не повредит комнатная температура? Логично, что место сыра, овощей и фруктов – в холодильнике. Я засомневалась насчёт картошки, но всё же определила её в нижнюю полку без охлаждения, а булочки – в верхнюю.
Пока я перетаскивала продукты по местам, а также боролась с законом физики, по которому яблоко и всё, подобное яблоку, обязательно упадёт, а круглое ещё и укатится под стол, пока ползала, собирая помидоры и картофелины, колдуны успели обсудить курсы валют, стоимость золота, изменения законодательства и политические новости. Уборка на кухне проходила под выпуск новостей параллельного мира.
При упоминании о золоте что-то звякнуло. Я вынырнула из-под стола, где была занята охотой за помидориной. Робин положил на уличный стол мешочек, по всей видимости, с монетами, а Джей стал отмахиваться. Он вообще махал руками не в пример лучше, чем разговаривал. Робин не принял возражений и сунул другу ещё и пачку бумажек. Значит, и банкноты здесь тоже изобрели. Почему я вообще решила, что попала в дикое средневековье? Из-за маленьких домиков в центре? А может из-за того, что колдунам не место в цивилизованном мире, где магию давно уже вытеснила наука и технологии. Разве можно вообще вообразить колдуна на велосипеде?
Я уже собрала все разбежавшиеся виноградины из-за ножек шкафчиков и полок, вызволив их из объятий комков пыли, и вытряхивала мешок, чтобы посмотреть, не осталось ли в нём ещё чего-то. Мелкий сор рассыпался по деревянному полу. Я сделала вид, что так и было, и принялась как ни в чём не бывало перебирать записки в коробочке.
За этим занятием часть разговора я пропустила мимо ушей. Уловила только, что сейчас страной правит внук старого короля, которому не исполнилось и шестнадцати лет. Кроме того, существует независимый магический Совет, который тринадцать лет назад и посадил Джея в зеркало. После того случая ужесточили контроль над тем, как колдуны набирают себе учеников, а учитель Робина и Джея был признан частично виновным в преступлениях своего ученика. Я встряхнула плечами, чтобы согнать мурашки, побежавшие по коже.
Наконец, Робин стал рассказывать о себе. К тому моменту я перебрала все записки и не обнаружила ни одной закорючки, похожей на знакомые буквы, тихонько скинула крошки со стола на пол и решила, что мне не помешает ещё одна булочка. Ей-то я и подавилась, когда Робин сказал, что работает в тайной городской полиции, точнее, возглавляет её.
Не зря я представляла сырые подвалы и гремящих кандалами заключённых, когда шла за колдунами в трактир, и думала о хорошем и плохом полицейских – вот он, Робин, два в одном! Для всех он был средним офицером полиции, а на самом деле работал на короля и имел сеть информаторов по всему городу, которые в свою очередь так же считали его всего лишь звеном в цепи.
На войне пригодилась его склонность к лекарской магии, и тогда же обнаружилось, что люди охотно доверяют ему секреты.
– Возможно, – сказал Робин, – это, как и заблокированные путешествия, следствие наших детских экспериментов с магией.
