Братство Маргариты (сборник)

– Чего?! – возмутилась Маргарита.

– Ты что?? – воскликнул Илья. – Какого еще борделя?!

Трофимов, хмелея на глазах, заявил:

– Одна женщина, четыре мужика, ящик спиртного и драка с нанесением ран, опасных для жизни, – это что, по-вашему? Опера «Лебединое озеро»?

– Нет, – ответил Илья, – балет «Чио-Чио-сан».

Маргарита налила Трофимову в стакан, сказала вкрадчиво:

– Петя, мы же соседи. Я обещаю…

Трофимов пьяно уставился глазами на ее бедра.

– Так, соседка, вот эти все мешают мне исполнению обязанностей. Пошли-ка сюда для подписания протокола.

И, обняв Маргариту за талию, повел ее в спальню.

Маргарита, обернувшись, с мольбой посмотрела на мужчин.

– Идем, идем, – сказал Трофимов, – не боись…

Но Альбертович догнал их, схватил Трофимова за шкирку.

– Урод! Я тебе сейчас такой протокол!..

– А это уже статья, – сообщил Трофимов. – Нападение на сотрудника ми…

Альбертович не дослушал и с такой силой стукнул Трофимова головой о стену, что тот рухнул на пол и отключился.

– Ни хрена себе! – сказал Илья.

Маргарита испуганно бросилась к Трофимову:

– Петя! Петр! Алло! – Припала ухом к его груди и в панике зашептала: – Он не дышит! Ребята…

– И что теперь делать? – спросил Арсен.

– Ну, я пишов, – сказал Василий и покатил к двери свой велосипед.

– Стой, «пишов»! – остановил его Арсен.

Илья, став на колени, стал проверять дыхание и сонную артерию Трофимова.

– Ну? – спросил Альбертович.

– Жив. Просто вырубился, – сообщил Илья, взял со стола бутыль самогона и стал лить его в рот Трофимова.

– Ты что делаешь??! – испугалась Маргарита.

– Правильно, – сказал Арсен, – пусть отдыхает. Надо думать, что с ним дальше делать.

– «Скорую» вызвать, – предложила Маргарита.

– Забудь! Еще чего! – сказал Илья и посмотрел на Альбертовича: – Ну, ты дал!

Василий попытался снова незаметно выкатить велосипед из квартиры, но Альбертович поймал в двери заднее колесо и вернул Василия вместе с ним.

Рита расплакалась:

– Всё, я пропала, блин! На хрена я вас позвала…

Альбертович взял Трофимова за левую руку.

– Так, Маргарита, бери его! Все! Все берите его! Поднимаем!

Все послушно подняли Трофимова за руки и ноги.

– А куда? – спросил Илья.

– Ну, он же под Ритой живет, – сказал Альбертович. – Отнесем и положим под дверью.

– Секунду, подождите. – Арсен вышел из квартиры и тут же вернулся. – Ничего не выйдет. Там у соседей пьянка, гости на площадке курят.

– И что ты предлагаешь? – спросил Альбертович.

– Не знаю… – сказал Арсен. – Ничего…

– Вот именно! А еще армян!

– Мужчины! Придумайте что-нибудь! – стала просить Маргарита. – Иначе меня выгонят из квартиры! А завтра дочка приезжает!

– А зачем ты его башкой об стену? – сказал Арсен Альбертовичу. – Даже депутатам нужно иногда думать, прежде чем…

– А ты хотел, чтоб он ее прямо тут, при нас? – спросил Альбертович.

– Нет, конечно, – сказал Арсен. – Ну, я бы его…

– Что? – спросил Илья.

– Ну, не знаю. Остановил…

– Как? За член схватил?

– Да перестаньте вы! – укорила их Маргарита. – В такой момент! Сергей Альбертович…

– А чё он? Умник! – ответил ей Альбертович и повернулся к Арсену: – Мы вас веками, блин, завоевывали, кровь проливали, а вы нас втихую тут оккупировали, и что? Толку от вас…

Маргарита подошла к Василию:

– Васенька, дорогой! Я тебя очень прошу! Увези покойника! Я тебе все, что хочешь…

– Як цэ «увези»? – изумился Василий.

– Маргарита! Ты гений! – вскричал Альбертович и повернулся к остальным. – Видишь, армян? И ты, израильская армия! Русская, а умней вас всех! Значит, так, Василий! Мы его кладем на раму. Ты его отсюда увозишь и где-нибудь… Понял?

– Та ни в жисть! – отказался Василий. – Шо я, прыдурок – мертвяка возыть?

Но тут все обступили Василия.

– Васенька! – сказала Маргарита. – Я тебя прошу! За-ради нашей Катеньки!

– Что? – изумился Илья.

– Та-ак… – сказал Альбертович. – Интересно…

– Та я ж його нэ бил! – оборонялся Василий.

– Вот именно, – сказал Арсен. – Ты не бил, а сядешь с нами…

– За групповое нападение, – объяснил Альбертович.

– И Катя останется без отца, – добавил Илья.

– Васенька! – умоляла Маргарита.

– Ни, я одын нэ пиду. Як я з ным?

– Почему один? – сообразил Илья и приказал всем: – Значит, так. Сажаем его на велик, а сами держим с обеих сторон. Как пьяного. Ну, взяли!

– Та я тики дочку прыихав побачыть… – растерянно сказал Василий.

Но Илья уже распоряжался:

– Маргарита, держи велик!

Маргарита взяла велосипед, Сергей, Илья и Арсен подняли Трофимова, посадили его на велосипедное седло и стали держать со всех сторон, чтоб не свалился. Правда, Маргарита не смогла удержать велосипед с Трофимовым, и он стал заваливаться набок.

– Вася, держи! – крикнула Маргарита.

Василий вынужденно перехватил у нее велосипедный руль и выпрямил велосипед.

– Вот, другое дело, – сказал Альбертович и поставил ноги Трофимова на педали. – Поехали!

Сергей, Арсен, Илья и Маргарита стали толкать к двери велик с Трофимовым.

Но Василий вдруг снова уперся:

– Ни! Куды вы мэне?

– Давай, давай! Лифтом и на улицу, – сказал Альбертович и спросил у Маргариты: – Где тут какой-нибудь парк?

– Парка нет, но есть стройка, – сообщила она. – Тут, рядом…

– Ну и все! – сказал Альбертович. – Он же пьяный. Шел, его пацаны долбанули и… – Но когда велосипед оказался у двери, остановил всех: – Стоп! Если его пацаны, то нужно ему карманы почистить. Маргарита!

– Нет, я боюсь, – отказалась Маргарита.

– Арсен!

– Я не могу, – сказал Арсен. – Я лицо кавказской национальности. Мне за это знаете…

– Илья! Быстро! – приказал Альбертович.

Илья, поколебавшись, запустил руку в карман Трофимова, попытался достать содержимое.

И вдруг Трофимов оглушающе чихнул.

Все в испуге отскочили, из кармана Трофимова высунулся край большой денежной пачки. А Трофимов, открыв глаза и чудом удержавшись на велосипеде, поехал на нем кругами по квартире.

– А ничё велик! – сказал он. – Где взяли?

Все потрясенно молчали.

– И вообще, это чья квартира? – спросил Трофимов.

Все молчали.

– Осколки на полу… – продолжал ездить Трофимов. – Чё тут случилось?

– А ты не помнишь? – осторожно спросил Арсен.

Трофимов остановился:

– Не-а… Ничё не помню…

– Видали? – усмехнулся Арсен. – Он не помнит!

– Это удобно, – заметил Илья.

– А як вин можэ памьятаты, колы вин бутыляку горилки выпив? – объяснил Василий.

– Ты об меня бутылку разбил, – сказал Альбертович и показал запекшуюся кровь на своем виске. – Видишь?

– Я? – изумился Трофимов.

– А мне губу разбил, – сказал Илья.

– Милицию хотели вызвать, но пожалели тебя, дурака, – добавил Альбертович.

– Ты же студент, – объяснил Илья.

– Спасибо, товарищи! – растроганно сказал Трофимов. – Господи, вы меня извините, я курсант. А-а… А это самое… а из-за чего?

– Так из-за меня же, – сообщила Маргарита. – Ты ко мне приставал, в спальню потащил, Сергей Альбертович тебя останавливать, а ты его бутылкой по голове.

– А он депутат! – сказал Илья.

Трофимов ужаснулся:

– Правда, что ли?

– Так все свидетели, – сказал Альбертович, – пять человек!

– Ни, ну, хлопец выпыв лышку, з кым нэ бувае? – примирительно сказал Василий. – Скильки тоби рокив, сынку?

– Двадцать три…

– Пробач його, Сэргэй Албэртовыч! – попросил Василий. – Вин тоби ще сгодыться…

– Нет, если я могу быть вам чем-то полезен… – поспешно сказал Трофимов.

– Можешь, – подтвердил Альбертович.

– Правда? Чем?

– У Маргариты регистрация в области. А ей нужно здесь.

– Да запросто! – обрадовался Трофимов. – Местный участковый – мой кореш, наш выпускник.

– Правда? – не поверила Маргарита. – Сделаешь? Дай я тя обниму, мальчик!

– Тихо! – остановил ее Илья. – Он тебя уже обнял недавно.

– Маргарита, это надо обмыть, – решил Альбертович. – Неси…

– Так уже ничего нет, – растерялась она. – Вы все съели.

Мелодия «Хава нагила» прервала этот диалог. Илья, отойдя с телефоном в сторону, ответил:

– Кэн, якара. Да, дорогая! Зэу одмэат сов. Все, скоро конец. Квар мэнахэль мэдабэр. Уже директор выступает…

А Маргарита принесла с кухни торт и выпивку.

Прислушиваясь к Илье, Трофимов подозрительно спросил:

– Это он на каком языке чешет?

– На арабском, – сказал Альбертович.

– А он что, араб?

– Еще какой! – сказала Маргарита.

– Уважаю, – сказал Трофимов и ушел в туалет.

– Торт нарежь, – приказал Арсену Альбертович.

Но Арсен поглядел на часы:

– Нет, я должен идти. Пока… – и пошел к выходу.

– Арсен, минуту! – остановил его Илья и, оглядываясь на закрытую дверь туалета, сказал приватно: – Ты не можешь уйти.

– Почему?

Илья кивнул на Трофимова:

– А если он все вспомнит?

– Ну и что?

– Сергей! Василий! Арсен хочет уйти…

– Я тэж… – сказал Василий.

– И мне пора, – сообщил Альбертович.

– Ага! – сказал Илья. – Мы уйдем, а он все вспомнит. И Маргариту…

– Вин усе вспомнит, якшо його еще раз башкой у стенку, – сказал Василий.

– Так чё нам тут? – спросил Альбертович. – До утра сидеть?

– Ну, до утра не до утра, но… – начал Илья, но тут из туалета послышался шум спускаемой воды, и оттуда вышел Трофимов.

– Что у вас тут, совет в Филях?

– В Ясенево, – уточнил Илья.

– У тебя бабки есть? – спросил Трофимова Арсен.

– Откуда? Я же курсант.

– Ты вспомни, – попросил Илья.

– Вон у тебя деньги вывалятся сейчас… – показал Альбертович.

– Ой, я и забыл! – Трофимов стал засовывать в карман пачку денег. – Спасибо.

– Ты не прячь, – приказал Альбертович. – Доставай!

– Давай, давай! – подтвердил Арсен.

– Швыдко! – присоединился Василий.

Смутившись и доставая пачку денег, перетянутую резинкой, Трофимов объяснил:

– Нет, я про них правда забыл!

– Ага, вин забув… – сказал Василий.

– Честное слово! – сказал Трофимов.

– Сколько? – кивнул на деньги Альбертович.

– А что? – испуганно спросил Трофимов.

Альбертович молча забрал у Трофимова деньги и начал их пересчитывать.

– Штука, две, три, четыре…

– Это не мои, гад буду! Я должен отдать. Пожалуйста! – взмолился Трофимов.

– А мы что, забираем, что ли? – сказал Альбертович. – Пять, шесть, семь, восемь…

– Просто мы тут скидывались, – объяснил Арсен.

– А ты прыйшов и усэ зъив и выпив, – сказал Василий.

– Возьми с него тыщу, – сказал Альбертовичу Арсен.

– Думаешь? – заколебался Альбертович.

– Ну, бедный парень, студент.

– И я тыщу добавлю, нам хватит, – сказал Арсен.

– Нет, ты понял, как к тебе люди относятся? – спросил Альбертович Трофимова и отнял от пачки одну тысячерублевку. – Штуку за мое ранение. Остальное держи.

– Спасибо. – Трофимов спрятал деньги. – Это не мои. Я должен отдать…

Но Альбертович уже не слушал его, говорил в свой телефон:

– Коля, алло! Еще одна ходка в супермаркет. Возьми всякой закуси на две тыщи. Ну, на свое усмотрение. Нет, горючее у нас есть. Все! Действуй!

– Ребята, вы чё? Опять? – испугалась Маргарита.

Илья кивнул ей на Трофимова:

– Ну а как?..

– Нет, ну вы хотя бы тут сделали чего! Я вас зачем позвала?

– Действительно, – согласился с ней Альбертович. – Мужики!

– Вперед! – воскликнул Илья, направляясь к краскам. – «Мы идем неудержимо к яркой звезде! Не отставай, друзья!»

Никто, однако, не оценил его эрудицию, Альбертович и приказал Трофимову:

– Женщине помочь надо! – И повернулся к Василию: – Васыль, ты старший на покраске! Маргарита, покажи им, чё красить. Курсант, мы с тобой дверь вешаем. Взяли!

Сергей и Трофимов подняли дверь и стали навешивать ее в дверной раме на кухне.

Остальные принялись за покраску стен.

– Стойте! – воскликнула Маргарита. – Почему эту стенку желтой? Я не хочу как в психушке!

– А мы-то все где живем? – спросил Альбертович.

Крася валиком стену, Илья сообщил:

– «Мы отстали по крайней мере лет на двести… Иной раз, когда не спится, я думаю: “Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами…”»

– Это Чехов, – сказал Трофимов.

– Илья, ты можэш цього Чехова йому нэ нагадуваты? – попросил Василий.

– А это уже сто лет звучит со сцен во всем мире, – сказал Илья.

– И какой результат? – спросил Арсен.

– Никакого. У нас в школе учитель, тридцать два года, врачи обнаружили у него рак, назначили химиотерапию. И что вы думаете? В больнице на эту химиотерапию запись за месяц вперед. А если хотите без очереди – пожалуйста, за взятку в триста евро хоть завтра! Вы можете себе представить, чтобы сто лет назад врачи смертельно больным создавали очереди, чтобы драть с них деньги?

– А в Израиле не так? – спросил Альбертович.

– В Израиле воровства меньше, а бюрократии больше, – ответил Илья.

– А я думала, больше, чем у нас, уже не бывает, – сказала Маргарита.

– Бывает, но дело не в этом, – заметил Арсен. – Просто весь мир – это один котел. Мы все вместе варимся. Если ты в одном месте пересолил, весь котел уже можешь выбросить!

– А нам один генерал, профессор экономики, еще короче объяснил, – сказал Трофимов. – Он говорит: с тех пор как убрали железный занавес, весь мир стал общим рынком. А как он работает? По принципу канализационных труб. То есть наше дерьмо в первую очередь всплывает в Америке, а их дерьмо у нас. Это и называется общий рынок.

– Гарно вас вчат экономике! – заметил Василий.

Коля, водитель Альбертовича, возник в двери с пакетами и коробками из супермаркета.

Все сгрудились вокруг стола, стали вскрывать эти пакеты и коробки.

– Ой, паштет!.. Салат!.. Колбаса!.. Сыр!.. Оливье!.. Печенка!.. Селедка под шубой!.. Соленые помидоры!..

– Серега, наливай! – возбудился Илья.

Альбертович разлил по стаканам.

Каждый обильно накладывал себе закуски в тарелки.

– У меня тост! – заявил Илья.

– Валяй! – разрешил Альбертович.

– Я предлагаю выпить за «Братство Маргариты»!

– Не понял, – сказал Арсен.

– А что тут не понять? – ответил Илья. – Вот нас тут пять мужиков, которые ее хотят…

– Илья! – укорила Маргарита.

– Иначе нас бы тут не было, – продолжал он. – Вот я и предлагаю: за наше мужское братство! Кто «за», поднять стаканы!

Все – один за другим – подняли.

– Гордись! – сказал Маргарите Илья и повернулся к остальным: – Выпили!

Все, конечно, выпили.

– И с этой минуты, – заявил Илья, – мы как мушкетеры: один за всех, все за одну – за Маргариту! Договорились?

– Еврей, а соображает! – заметил Альбертович. – Ладно, сержант, я тебя прощаю.

– А за Катю? – сказала Маргарита.

– А Катя – это кто? – спросил Трофимов.

– Моя дочка, – сказала Маргарита.

– Твоя невеста, – сказал Трофимову Арсен.

– А что? – сказал Альбертович. – Пятнадцать лет разницы – как раз, самое то! Сделаешь теще прописку и…

Тут у Маргариты опять запел мобильник.

– Алло! – ответила она и ушла с ним на кухню.

– Так, – сказал Альбертович, – еще один!

Арсен посмотрел на часы:

– Наверно, тот, с кем она теперь.

– Откуда знаешь? – ревниво спросил Альбертович.

– В такой время кто еще может ей звонить?

– Маргарита! – крикнул Илья. – Пусть он приезжает! Чего уж! – И повернулся к Василию: – Ты, я понимаю, как я, – тоже из прошлого.

– Я дочку прыихав побачить, – сообщил тот.

– Слушай, Вася, – сказал Альбертович, – перестань выстебываться! Говори по-русски!

– Я по-вашему нэ можу, – ответил Василий.

– Ну нам-то не физди! – возразил ему Илья.

– О! Вот это учитель русского языка! – заметил Альбертович.

– Нет, но это же возмутительно! – сказал Василию Илья. – Я могу на коньяк забить: если бы ты не говорил по-русски, Маргарита бы с тобой никогда не легла! Забьем? Ну!

– Нет, конечно, – принужденно улыбнулся Василий.

– А ты вообще свою дочку видел когда-нибудь?

– Ни…

– Как это? Не видел?! – изумился Трофимов.

– Ну, так получилось, – сказал Василий.

– Колись! – приказал ему Альбертович.

– Ну, я моряк, плавал на круизном, поки у нас туризм був… – начал объяснять Василий.

– Пока туризм был, понятно, – перевел Илья.

– А Маргарита была в рейсе туристкой, – продолжил Василий.

– И много у тебя детей от таких круизов? – поинтересовался Арсен.

– Нет, только Катя…

– Нам-то не заливай! – сказал Альбертович.

– Клянусь! В том-то и дело! У меня ни с кем не получалось, даже с жинкой…

– То есть с женой? – уточнил Илья.

– Ну да! Я и Маргарите не поверил. Но у меня вот тут родинка под мышкой. – Василий поднял руку и заголил рукав. – Бачытэ?

– Видим, – сказал Трофимов.

– А Маргарита говорит, у Кати тэж, в цём жэ мисти.

– И ты приехал проверить? – спросил Альбертович.

– Ни! Ну, то есть… – смешался Василий. – Просто я работу нашел… Ну, у нас же на Вкраине нэма работы. Я и завербовался на канадский танкер, буду от арабов у Канаду нефть возить. А там Сомали, пираты, хто знае – живой доплыву, не доплыву. Ну и решил перед плаваньем дочку побачить. А денег нэма, так я тренером у наших молодых лосипедистов…

– Из Киева?! – спросил Трофимов.

– Нет, с Одессы.

– Из Одессы в Москву? Сколько же ты ехал?

– Та нэ довго. Трое суток.

– И по такой жаре ты трое суток вез эту колбасу, которую мы съели? – возмутился Илья.

– Так а я ж ее не ел, – невпопад заявил Василий.

– Не понял, – сказал Илья. – А что ты ел?

– Ни, я ничого не ив. Я усё сюды привез, шоб с Маргаритой знайомство з дочкой отметить.

Все смолкли, переглянулись.

– Ты трое суток ехал и ничего не ел? – все-таки поинтересовался Альбертович.

– Так.

– А мы тут все сожрали… – сказал Илья.

Тут вошла Маргарита, сообщила:

– Мама звонила. Они приезжают в семь утра, поезд двадцатый, восьмой вагон, – и посмотрела на часы. – Сколько осталось? Господи, мне же тут мыть еще после вас! Мусор выносить…

– Мы вынесем, – сказал Илья.

Вновь грянула «Хава нагила».

– Алло! – сказал Илья в свой мобильный. – Якара омарти лях: ахшав ани ло яхол! Бэ бэйт-сефер эцлену Фурсенко. Да не фурсенка, а Фурсенко. Сар ахинух! А ты учи русский! Сар ахинух – это по-русски министр образования. Хинэ ху йошев бэ хэдэр шель мэнахэль, вэ аннахну кулям мэхаким. Он выступает, а мы сидим.

Издали донеслись раскаты грома.

– Гэшэм хазак, ани ёдэа, – сказал Илья. – Гэшем хазах – это по-русски сильный дождь. Аль тидаги – ничего не бойся.

Тут зазвонил мобильный Альбертовича.

– У Арсена Путин ужинает, – сказал он, – у Ильи – Фурсенко, а у меня… – и ответил в свой «Сони-Эриксон»: – Алло! Извини, я у Медведева… Нет, он всю нашу фракцию к себе на дачу вызвал. Я позвоню. Пока! – Дал отбой и спросил у всех: – Видите? Все-таки есть польза от правительства.

– А ты кому деньги должен отдать? – спросил Арсен у Трофимова.

– Ну… – уклончиво протянул тот.

– В нашем братстве секретов нет, – заметил ему Илья.

– Мы же договорились, – поддержал Василий.

– Ну, короче, это одни люди просили начальству передать, – нехотя сказал Трофимов.

– Чтобы дело закрыть. Так? – сказал Альбертович.

– Ну да…

– Я ж говорю, – сказал Илья, – сегодня без взятки ни в роддом, ни на кладбище!

– Мужчины! – вмешалась Маргарита. – Я хочу выпить за вас! За тебя, Илюша, за нашу с тобой школьную любовь! – И чокнулась с Ильей. – За тебя, Василий Гаевич! Хоть ты и сукин сын, но приехал на дочку посмотреть. И за то спасибо. – И чокнулась с Василием. – За вас, Сергей Альбертович! Если бы вы умели за женщинами ухаживать, все бы у нас могло по-другому быть. – И чокнулась с Альбертовичем. – И за вас, Арсен! Вкусно вы готовите, я к вам приду! Ну и за тебя, Петя! Хороший ты парень, только не пей. Будь здоров!

Маргарита выпила залпом, все дружно крикнули ей «Ура!» и тоже выпили.

Издали опять донеслись раскаты грома.

– Ой! – испугалась Маргарита и даже перекрестилась.

– Пусть сильнее грянет буря! – сказал Илья.

– Нет, не нужно, – сказала Маргарита.

– Ваш Горький уже одну бурю нам накликал, – сказал Арсен. – На сто лет хватило.

– У нас был Горький, – снова завелся Альбертович. – А у вас?

– А у нас Хачатурян! – гордо сказал Арсен, схватил со стола два ножа и, запев мелодию «Танца с саблями», стал танцевать, подступая к Маргарите и приглашая ее на танец.

Маргарита усмехнулась и охотно вступила в танец, ей явно нравилось танцевать с Арсеном.

Но Илья перебил, запел во весь голос:

– Хава нагила! Хава нагила!..

Продолжая петь, Илья пустился в пляс, и Маргарита с Арсеном стали танцевать с ним под эту песню.

Василий не выдержал, вприсядку выскочил перед Маргаритой:

– Ты ж мэнэ пидманула! Ты ж мэне пидвела! Ты ж мэнэ молодого З ума, з розума звела!

Илья, Арсен и Маргарита стали ему подтанцовывать, однако Альбертович недолго терпел эту самодеятельность.

– Союз нерушимый, – запел он во все горло, – республик свободных…

Трофимов тут же встал, подпевая: Сплотила навеки великая Русь…

Вдвоем они исполнили всерьез и торжественно: Да здравствует созданный дружбой народов Единый могучий Советский Союз! Славься, Отечество!..

– Все! Хватит! – вмешалась Маргарита. – Сейчас все соседи сбегутся! Утром мама с Катей приезжают, а мне их даже положить некуда.

– А я могу вам диван отдать, – вдруг сказал Трофимов.

Все глянули на него с удивлением.

– Ну, я тут одну мебельную фабрику проверял, – объяснил он смущенно, – так они мне столько мебели привезли! Три дивана, шкафы, мне ставить некуда. Очень хороший диван, раскладывается…

– Все-таки периодически нас нужно хорошенько стукнуть по голове, – заметил Илья.

– Что вы имеете в виду? – не понял Трофимов.

– А мы сразу в лучшую сторону меняемся. Наверно, потому и кризис случился, – сказал Илья и показал на небо: – Там, наверху, подумали и…

– Хватит Чехова! – заявил Альбертович. – Пошли за диваном!

– Действительно, – согласился Илья. – Пошли, пока он не передумал.

И все пошли из квартиры.

– Может, там еще чего лишнее… – сказала на ходу Маргарита.

Под новые раскаты грома и приближающейся грозы они спустились ниже этажом, в квартиру Трофимова, и несколько минут спустя Маргарита вернулась к себе с торшером и подносом. Следом за ней Сергей, Арсен, Василий, Илья и Трофимов втащили большой диван, поставили его посреди квартиры и разложили.

– Ну? Красота! – сказал Илья.

– Действительно, большой диван, красивый, – не верила своему счастью Маргарита.

– Станок! – сказал Альбертович. – Ну, теперь держись, Рита-Маргарита! На таком диване!..

– Вот что такое мужское братство! – сказал Илья. – И между прочим, должен вам сказать, такое братство есть вокруг каждой женщины. Не нужно никаких партий – социалистических, демократических, консервативных, либеральных. А нужна одна всемирная женская партия, которая исправит весь мир.

– Илюша, ты всегда был немножко романтик и немножко демагог, – заметила Маргарита.

– Нет, я не демагог! Мы, мужчины, для чего живем? Ради вас, женщин! Ради того, чтобы вы нас любили, мы совершаем геройские поступки и грабим банки, восходим на Памир и работаем на двух работах, делаем открытия и берем взятки, залезаем в долги и носим галстуки, летаем в космос и меняем носки – все ради того, чтобы нас любили те женщины, которых мы хотим. Или я не прав? Ты скажи, депутат!

– Тебе по телику нужно выступать, – сказал Альбертович.

– Но если это так, – гнул свое Илья, – и если все человечество воистину состоит из таких вот братств, то, может быть, именно женщины и смогут исправить мир? Останавливать нас, когда мы идем воровать, обманывать, брать и давать взятки. Может, они научат нас жить без этого? А, Маргарита?!

– Я немножко не понял, – сказал Арсен, – это ты опять Чехова цитировал? Или кого другого?

Где-то очень близко снова громыхнул гром.

Маргарита, подумав, вдруг сказала задумчиво:

– Знаете, что я вам скажу? Уехала бы я отсюда! От всего… Боже мой, как бы я хотела уехать! Лежишь иногда ночью и думаешь: «Ё-моё, ну какого хрена я тут жизнь-то трачу? Почему никто не увезет меня куда-нибудь в Австралию? Или не знаю…»

– Не то говоришь, – сказал вдруг Арсен. – Здесь нужно менять. Почему здесь нельзя хоть одну копейку честно заработать? Ведь как хорошо можно было бы жить в России, если бы тут не воровали так, как воруют в России!

– А ты, Василий! – со слезами продолжала Маргарита. – Почему ты не увез меня? Мы с тобой мимо таких островов плыли! А вы, Сергей Альбертович? А ты, Илья? Почему? Почему ты меня тут бросил? Сволочь ты…