Держись за небо. Полёт души
– И что? Вот сейчас я всё это сделаю, напишу – и сразу всё наладится? – Свете никак не удавалось усмирить в себе это настырное желание язвить.
– Нет, – улыбнулась Лена. – Так просто с этим не справиться. Периодически у тебя будут появляться ситуации, указывающие на те внутренние проблемы, которые тормозят и блокируют ту или иную сферу твоей жизни.
– Да, я действительно этого не понимаю, – буркнула та, нахмурившись.
– Вот смотри, – терпеливо продолжала Леночка, – как получилось с Марком. Ты видишь через сон то, что тебе мешало. Испуг, страх, и, как следствие, – гнев. Все помнит твоя душа. Так или иначе, теперь у тебя могут появляться или повторяющиеся случаи, или какие-то частые эмоциональные порывы, которые способны привести к депрессиям или, напротив, эйфории. Всё это нужно замечать и анализировать. Ты только что начала работу с эмоциями из детства. Главное, не останавливаться. Тогда ты сможешь постепенно преодолеть то, что тебя зажимает, и вывести свою жизнь на новый уровень.
Ох, эти Ленкины россказни! Ведь ничего не изменилось за это время! Как любила она свои странности, так и увлекается ими. Сама там что-то практикует постоянно. Она и раньше Свете рассказывала. С одной стороны, младшая сестра не верила в это все и её больше забавлял творческий процесс в работах, но где-то в глубине души хотелось надеяться на результат.
«Меня оно не касается»
Тяжело свыкнуться с мыслью, что тебе не просто нужно вырвать из жизни близкого человека… тяжело принять его как своё прошлое, требующее себя немедленно забыть. К этому Свете пришлось именно привыкать через принуждение… принуждение стереть из памяти до дыр.
Но, как сказала ей Лена, для того, чтобы сделать всё это, сначала нужно принять. Принять человека, обидевшего тебя со всеми его недостатками и той болью, которую он тебе причинил. Принять со смирением и осознанием, что это опыт и, если история случилась в твоей жизни, то значит, этот опыт крайне необходим тебе для роста. Это, наверное, самое сложное – принять, понять, простить и отпустить.
На эту работу со своей душой у Светы ушло несколько недель. Напрочь выбросив Марка из планов, но оставив в мыслях, она пыталась свыкнуться с его отсутствием, параллельно прощупывая свою боль с каждой ее стороны.
Углубившись в это, Света непременно ушла бы в депрессию, но рядом всегда находилась Лена, которая тут же вытягивала ее из небытия, едва не ставшим пропастью. Но это хорошо, что сердце Светланы работало через боль. Потому что сначала эта боль поглотит в себя всё уставшее от мучительных терзаний существо, затем превратится в ненависть, и уже потом – в равнодушие. И только последнее поможет беспристрастно решить все проблемы и начать новую жизнь. Но путь к этому не такой уж и быстрый.
И поступок Марка ускорил её движение вперёд. Да, он стал в сознании верной Светы фатальным и необратимым для продолжения совместной жизни. Поэтому и боль, и ненависть, и равнодушие ускоренными темпами проходили в душе пункты своего назначения и достаточно быстро привели ее к мысли – «пора кончать этот спектакль».
Удивляясь собственному спокойствию, с которым Светлана пришла в родные стены прощаться с Марком, она окинула взглядом обстановку. Нет. До конца боль и ненависть не оставили ее – смешанный приторно-табачный запах его одеколона и духов подруги заставили вновь почувствовать пробежавший по телу лёгкий озноб и тошноту. Причиной этого стало нежелание видеть физиономию, отнявшую у нее пять лет жизни, которые можно было провести совершенно иначе… в поисках истинного счастья, а не притворного.
Света присела на табурет в кухне, чувствуя себя абсолютно чужой среди этих вещей, принадлежащих малознакомому человеку.
Щелчок открывающегося замка заставил её успокоиться и настроиться на беспристрастный разговор, в котором место должно отдаваться только фактам, действиям и последствиям. Но никак не чувствам.
Увидев ее сидящей в кухне у окна и горькой улыбкой встречающей его, Марк засиял, потом изобразил на лице серьёзность и бросил ключи на трюмо. Терпеливо ожидая его суету в ванной с мытьём рук, переодеванием и, наконец, с попыткой заварить им обоим чай, она молчала, продолжая сверлить его неизменным взглядом.
– Может, заговорим, в конце концов? – хриплым голосом спросил он, взяв на себя смелость обернуться.
Она с равнодушием пожала плечами:
– Давай.
– Я обрывал твой телефон, ты видела? Трудно не заметить… Сегодня посчитал даже – сорок пять раз набирал тебя.
– Первые две недели, – с упрёком указала она.
– Мало, да? – в глазах мелькнул искромётный гнев. – Что ещё нужно было?
– Ещё нужно было хранить верность, к примеру, – ухмыльнулась она.
– Ты меня хочешь упрекнуть в неверности? – внезапно воскликнул он. – Ты где была этот месяц, Света?
– У самого близкого мне человека, который открыл глаза на многие вещи, – спокойно отвечала она.
– Правда, что ли? Может, познакомишь?
– Ты знаком с этим человеком, – улыбалась Света. – Очень хорошо.
– Ах, вот как! – удивительно, но сейчас она видела в его глазах ревность, и тут же погасила вспыхнувшую надежду Лениными словами: ревность – это не проявление любви, а чувство собственности. – И кто же это?
Света пропустила мимо ушей его слова, ибо сейчас ее занимал один истошный вопрос, звучащий эхом в мыслях: что я в нем нашла? Смазливая девчачья внешность, невероятная худоба, противное жеманство – перед ней будто стоял чужой человек, которого она видела впервые. Это после пяти лет совместной жизни!
– Это Лена, – сказала она и вновь улыбнулась. Улыбнулась не ему, а своему прозрению.
С удивлением сощурившись, он, очевидно, пытался уложить услышанное в голове.
– Странно, что ты вдруг решила прислушаться к ней.
– Ничего странного. Я счастлива, что все случилось именно так. Теперь я вернула сестру и обрела свободу.
– Свободу? – он с гневом скривился. – Это что ты имеешь в виду? Я не собираюсь с тобой разводиться!
Вот как? Неожиданно. А она думала, что он ждёт этого!
– Я обрела свободу, не зависящую от твоего решения, – монотонно проговорила она. – Наливай уже свой чай. Можешь чего-то покрепче. Себе. Потому что диалог предстоит долгий.
Сейчас он выглядел в ее глазах жалким. Таким несчастным и ни на что в жизни без нее негодным! Почему? Сама не понимала. Но ей хотелось утешать его, как маленького ребёнка. Даже на какой-то миг она забыла, что не так давно чувствовала себя уничтоженной. Уничтоженной им.
– Хорошо, – он подал ей чай, что вновь удивило ее – какая обходительность. Раньше это нужно было выпрашивать, будто жемчужину со дна океана. – Очень интересно послушать, как ты провела этот месяц и чем объяснишь своё отсутствие.
– Я не собираюсь отчитываться перед тобой, Марк, – вдруг поставила в известность она. – К тому же, свои претензии, как видишь, все ещё держу при себе, хотя сказать есть что.
Ей казалось, что он догадывается, в чём дело, но продолжает играть роль несведущего и обиженного.
– Интересно, – хмыкнул он.
– Первое – я подала на развод, – информировала она, стряхнув с ложечки остатки чая, даже не глядя на него.
– Я же сказал…
– Второе, – повысив голос, перебила Света, – я знаю о твоих отношениях с Катей, что, собственно, и является причиной развода.
Его застывшее лицо вмиг покрылось красными пятнами, она вдруг с облегчением осознала, что он не будет перед ней оправдываться. И Марк молча ожидал ее дальнейшей речи.
– Третье, хотелось бы решить все полюбовно, с разделом имущества и прочими нюансами, чтобы не тратить время на пустые разборки. Я думаю, это реально?
Она поразилась – к этому моменту прошла вся трясучка, и ее душой овладело даже некоторое хладнокровие. Марк от злости перебирал желваками, и ее это почему-то умиляло.
– Марк, – повторила она, – нормально будем разводиться или с боем?
– Да что ты заладила? – со злостью буркнул он. – Прямо там! Разводиться сразу. Сама виновата.
– Вот! – она указала на него пальцем. – Мне очень интересно узнать, в чем, потому что ответ на этот вопрос знаешь только ты.
Она искренне хотела услышать сторону мужа, чтобы посмотреть на ситуацию его глазами и не повторять своих ошибок в будущем.
– Как же? А Лена не знает?
– Лена, как и я, может только догадываться.
– Во-первых, ты – карьеристка, Света. И работа – это твой первый интерес.
Она слышала победную нотку в голосе Марка – он открыто радовался возможности подчеркнуть ее минусы.
– Тебе не хватало моего внимания? – спросила с наигранным беспокойством она. – Или же моей ласки?
– Ты постоянно была в командировках…
– В командировки я ездила раз в квартал во время отчётов, Марк, это не так часто. Дальше. Нам хватало бы только твоей зарплаты, если бы я сидела дома?
– Нет, но это не меняет того факта, что ты – карьеристка.
Да, Света понимала, что отчасти Марк прав, и она перебарщивала. И в этом играло роль исключительно желание кому-то что-то зачем-то доказать. Но, с другой стороны, в условиях кризиса возможно ли жить на одну зарплату бригадира в строительной фирме, если этих денег катастрофически не хватало даже на нужды самого Марка? Какое строительство в маленьком городишке с населением в пятьдесят тысяч человек?
– Ты… – собравшись с духом, он решил высказаться. – Короче, Света. Ты или погружаешься в свои отчёты, таскаешь их домой, клацаешь до полуночи на калькуляторе и в своём «буке». Или собираешь своё барахло и куда-то мчишься что-то там снимать, как будто закат или полнолуние последние в этой жизни. Твоих увлечений я вообще никогда не понимал!
– В том-то и дело, Марк. Ты не поддерживал мои маленькие слабости в виде увлечения… хобби, занимаясь которым я успокаиваюсь и восстанавливаю в себе силы в перерывах между работой. А ведь можно было помочь мне таскать всё это «барахло», совместив мои интересы с приятной прогулкой и прекрасным времяпровождением, правда?
– Да это твоё увлечение! – возмутился он. – И меня оно не касается!
– И снова – да, Марк! – с горечью произнесла Света. – Не касается. И те фразы «всё моё – твоё» и прочая дребедень остаётся пустым звоном. Тебя не касалось ничего из того, что было для меня важным. Карьеристка? Да, не без этого! Но почему? Потому что ты живёшь без цели, а я к чему-то стремлюсь! Но ведь хоть кто-то должен думать о будущем… о благе для семьи… Или нет?
Пожав плечами, он, и правда, всем своим видом давал знать, что его это всё не касается. Да что тут распыляться, пытаясь объяснить ему, что его стремление к карьере, если бы оно существовало, она только поощряла бы? Но говорить об этом никакого смысла не виделось. Никакого.
– Как женщина может быть слабой, если мужчина требует от неё наличия силы своим бездействием? А тебя мне часто приходилось пинками из дома на работу выгонять. Поэтому давай не будем больше беседовать на тему карьеризма.
– Как скажешь, – безразлично отрезал он, и Света томно закатила глаза: амёба! Ну ведь реально бесхребетное существо. – Так что там по разводу? Я так понимаю, тебя не переубедишь…
– Скажи, Марк, ты хотя бы когда-то любил меня? – вдруг спросила она.
– Конечно, Света, я и сейчас тебя люблю, – на своем лице он изобразил надежду, но Света рассмотрела в этом лишь жеманство.
И вдруг она осознала, что любви никогда не существовало, на самом деле, а это притворство в его глазах было привычным с самого начала.
– Какой ужас! – оторопела она. – Ты действительно меня не любил! Как можно было так слепо верить тебе?
И такое ощущение, что в этот момент с неё свалилась не гора, а целый горный массив, под которым прятались остатки каких-то чувств.
– А ты? – вдруг послышался дерзкий возглас, скрывающий в себе намерение отомстить. – Ты меня когда-нибудь любила? Если так просто, даже не пытаясь разобраться в ситуации, стремишься уйти. Любила? А?
– Надеюсь, что нет! Всем сердцем надеюсь! – своими словами она разжигала в нём ярость, но совершенно не беспокоилась по этому поводу. – И когда мы разведёмся, планирую расправить крылья и полететь. Потому что за этот месяц без тебя я вдруг поняла, как сильно ты меня приземлял. И как много у меня появилось свободного времени. Причём, не от домашних дел, не от работы, не от жизни с тобой. А от постоянных попыток привести тебя в чувство, в движение. Я понимаю, что ты никогда ни к чему не стремился, ты никогда не делился со мной мечтой, потому что её в тебе не было. Ты приземлял меня, тянул куда-то вниз, и я позволяла это делать. Да, виной всему женское стремление руководить мужчиной, принуждать его к действию. Зачем? Теперь я понимаю, что это ни к чему не приводит. Женщина тянет всё на себе, а потом сама же укоряет мужчину в его слабостях. Конечно, я виновата! Не бывает такого, чтобы за отношения нёс ответственность кто-то один. На всё есть причины.
– Хорошо, Свет, ну стратил я! Да! Но она сама полезла ко мне! Катя твоя.
– Марк, ты опять ведёшь себя не по-мужски. Даже если и так, но ты ведь не стал сопротивляться. Нет. Хотя, знаешь… дело даже не в этом. А в том, что ты просто вытер об меня и мою постель свои ноги. Постель, в которой я потом спала… В этой грязи с твоих ног.
Больше говорить не хотелось.
Глава 3. «Вы были в космосе?»
«Я только что спас вам жизнь, правильно понимаю?»
Взглянув на смартфон, Константин задумчиво поджал губы. Непорядочно копаться в чужих вещах, тем более таких интимных. Всегда считал телефон о-о-очень личным, почти как бельё. Но что-то подсказывало пойти против собственных принципов… Это возмущало, и одновременно умиляло, ибо причиной всему стала чарующая девушка, пару мгновений назад танцевавшая перед ним в коктейльном платье.
«Я ведь не буду читать смс. Зачем они мне? – мысленно оправдался Костя. – Я просто хочу иметь какое-то представление об этой персоне. И если пароля на разблокировке нет, то я продолжу. Если есть – не судьба».
Да, это не совсем мужское решение. Но такую маленькую подлость он позволял себе нечасто.
Палец скользнул по сенсорному дисплею, и экран осветил самодовольную улыбку мужчины.
– Я не виноват, – иронично прошептал он. – Просто звёзды сошлись.
Чуть притормозив на селфи незнакомки с мягкими и жизнерадостными чертами, Костя принялся быстро листать фотки. Времени мало, необходимо как можно скорее найти… Что он искал? Да непонятно даже ему! Нечто такое, что могло бы его заинтересовать помимо привлекательных внешних данных и изящной фигуры, дефилирующей перед ним несколько минут назад.
Все фото были выполнены владелицей телефона, – к этому выводу склонялся Константин интуитивно. И ещё можно однозначно заявить, что снимки имели единый стиль и почти в каждом из них удавалось рассмотреть нечто большее, чем просто гармоничную композицию. Где-то виделась драма, где-то – сарказм, где-то – жизнь…
Перед ним мелькали фотографии с посторонними людьми, портретные снимки незнакомки, преимущественно на фоне облаков или заката, а также различные предметы, содержащие философский подтекст, но на трактовку которых времени не было. Не то! Всё не то! Должно быть что-то простое, могущее дать представление об этой молодой женщине.
И его взгляд застыл при виде странного снимка: в центре пустой комнаты с облезшими и выцветшими от старости стенами, на которых прорисовывались обрывки ветхих обоев, находилась книга. Обыкновенная закрытая книга, выделенная на общем фоне яркой обложкой в желто-лиловых тонах.
И этот маленький четырёхугольный предмет втягивал в себя чёрно-белую комнату, подчёркивая малозначительность огромного мрачного пространства.
– Итак, девочка моя, – сощурил глаза Костя, пытаясь по фото дать характеристику незнакомке, – хочешь сказать, что ты серая мышка с богатым внутренним миром? И кажется, с болезненным прошлым.
В последнем пункте он сомневался, ибо сделал о нём вывод по клочку смятой газеты в дальнем углу комнаты. Да-да, иногда Константин очень тонко видел чужие души. Порой ему даже казалось, что он обладает каким-то даром… Но нет, дело не в провидении, – его прагматичная натура подразумевала всего лишь психологию.
Так, Костя, лучше догнать её сейчас и хотя бы частично удостовериться в своих догадках. Иначе за время твоих колебаний она отдалится настолько, что ты просто передашь этот нужный ей предмет через третьих лиц.
Почему хочется узнать её поближе? Потому что всего несколько минут назад его сильное сердце на мгновенье замерло при взгляде на эту женщину.
Наиболее вероятно, что он вообще не заметил бы её в бутике буквально пару минут назад. Ведь этот вечер начинался вполне обыкновенно, без явных предпосылок для приключений или увлекательных знакомств.
Под легкий темп музыки «прованс» Костя составлял презентацию в своем планшете. Рядом крутилась спутница Кристина – еще та юная фурия, настырно просившая помочь ей в выборе наряда. Как и любой нормальный мужчина, Константин тяжело переносил нюансы женского шопинга и считал его коварным испытанием мужского терпения.
На предложение обслуживающего персонала: "Вам кофе, господин Ордынцев?", – он ответил равнодушным согласием. "С сахаром или без?" – не унималась клиент-менеджер, и тогда Костя отрешённо уткнулся в горящие учтивостью глаза.
Скукотища! Одно и то же во взгляде этих девиц: надежда на судьбоносную фортуну, жажда уловить состоятельного счастливчика, обеспечить себе легкое будущее. Это так предсказуемо! Уважающая себя девушка без корыстных намерений, не станет выстилаться перед мужчиной до абсурда… А в тот момент Косте показалось, что продавщица выгнет спинку, будто кошка на коврике у его ног. Никакого уважения к себе.
«Я оставлю тебе внушительные чаевые!» – мысленно пообещал он и равнодушно отвел взгляд, а вслух ответил:
– Без сахара. Крепкий.
Принесенная чашка заманчиво дымилась божественным ароматом, когда, отвлёкшись от дисплея, Костя скользнул взглядом по помещению и сфокусировался на объекте из соседнего зала. Их разделяла полупрозрачная перегородка – дизайнерская шторка с имитацией сплывающего шоколада по стеклу, которую Костя оценил с порога.
Но в этот момент стиль бутика со всем его вычурным декором и меблировкой стали только фоном для порхающей у зеркал артистки. И прежде всего мужской взгляд оценил гибкость линий женского тела, изящно облегаемого глянцевой тканью. Пепельно-русые локоны, небрежно разбросанные по оголённым плечам, временами вздымались будто от ветра, ибо незнакомка кружилась вокруг себя. Один раз она, будто балерина, встала на носочки, что сделало её выше и еще грациозней. Но, увы, незнакомка настырно прятала свой взгляд в самолюбовании, и это мешало мужчине заглянуть ей в глаза. Ведь именно с них он надеялся считать её мысли, точно так же, как пять минут назад он сделал это с продавщицы.
С невольной улыбкой Костя наблюдал, как она сменяла свой танец на грациозный шаг, или же попросту плавно водила руками в воздухе, будто позировала перед фотографом. И у него неизбежно возник вопрос: откуда в этом невероятно скучном месте, до тошноты переполненном пафосом, мелькнул такой скромный отблеск жизнелюбивого фейерверка?
Возможно, это закончилось бы его мимолетным восторгом и, заплатив за покупки своей привереды, Костя скоро вернулся бы домой с мыслями о долгожданном отдыхе… но все сложилось несколько иначе…
Увидев, что актриса направилась к дверям, он на мгновенье задумался и бросил взгляд сквозь витрину на улицу, где метель всего полчаса назад играла свою зимнюю пьесу, достигнув апофеоза. Казалось, её ритм немного утих.
Догнать? Да зачем ему это? Обыкновенная чудачка… да, возможно, чем-то отличается от большинства женщин из его окружения. Ну и что с того? Таких, может, полстолицы! Так что же, за каждой бежать?
Но сердце противоречило прагматичному разуму, предчувствуя, что незнакомка его способна осчастливить. Но… нет! «Лень», «устал», «не тот возраст», – самооправдание взяло верх, и, уткнувшись в планшет, Костя устроился поудобнее на комфортном диване.
– Юль, это твоя клиентка забыла? – едва расслышал он женский голос.
– Оставь в коробке находок.
– Так она только вышла за двери! Может, догонишь? Телефон всё-таки…
– Посмотри на телефон и подумай: стоит ли надрываться? Устроила мне тут квест по знанию ассортимента… У самой, небось, денег даже на каблук нет.
Понимая, что этим всё и закончится, Костя шумно перевёл дух, отложил планшет и подошёл к продавщицам, тут же расплывшимся перед ним в улыбках. После упрекающего замечания гостя клиент-менеджер Юлия уже готовилась схватить шубку и бежать за девушкой, как он самовольно взял телефон из её рук и съехидничал:
– Не надрывайтесь…
В одно движение он вытащил карту из портмоне и бросил на журнальный столик, в другое – накинул на себя пальто.
– Бери всё. Тут деньги. Я – на улице! – на ходу крикнул он своей изумлённой спутнице.
Уже в дверях Костя с удивлением обнаружил в кармане женские перчатки.
– Пальто перепутала? – пронеслось мысленное недоумение. Но терять время на возвращение не стал.
Перчатки он всунул обратно в карман, а смартфон почему-то манил Константина узнать что-нибудь интересное о хозяйке буквально перед выходом из вестибюля.
Зажмурившись от налетевших на лицо снежинок, Константин тут же огляделся по сторонам. Куда могла пойти? Влево? Вправо? Поймала такси?
По прочищенному тротуару сквозь белую пелену стихшей метели просматривалось несколько силуэтов… Да как он её узнает? Нет, нужно возвращаться.
Но взглянув на мобильный, вновь задумался. Сейчас или никогда!
Да не могла она так быстро исчезнуть! Он всмотрелся вдаль, и одна фигура, вышедшая под поток желтоватого света из-под вычурного столба с тремя огромными фонарями, показалась ему знакомой. Да, отошла она далековато, но останавливаться либо возвращаться стало бы глупостью не в его стиле, поэтому Костя бросился за ней, наращивая темп.
– Простите! Девушка! – окликнул он незнакомку, но, очевидно, из-за шума ветра остался неуслышанным.
Следуя за ней, вдохновлённый увиденными фото, Ордынцев пытался представить комнату своей души. Как её изобразить в композиции? И внутренним зрением он увидел замкнутое помещение в стиле хай-тек с дырой посередине. Нет, не дырой – выходом… выходом в другой мир, более привлекательный для него. Ибо оставаться задушенным фальшивой роскошью ему давно опостылело.
Но если говорить ещё более честно, то он чувствовал некое сходство у двух комнат… Наверное, именно это заставляло его сейчас устремиться к этой женщине, чужой, но кажущейся такой чувственной.
Пришлось ускориться навстречу вьюге, обрушившей на пешехода облако снежинок, тут же защекотавших холодом оголённую шею. В тот самый не очень приятный момент Костя настиг свою беглянку и в нетерпении схватил за руку, развернув к себе лицом. Начать диалог помешала одышка, и мужчина чуть наклонился вперёд и прокашлялся.
– Ох, и быстро же вы… ходите, девушка…
– Возможно, это вы редко бегаете? – слегка опешив, ответила та, ибо её немного возмутила его нахальность. – Чем могу быть обязана?
Итак, теперь их разделяла только небольшая стая падающих снежинок. Свет от витрины за спиной Константина желтоватым отблеском лёг на лицо собеседницы, и он смог её рассмотреть. Да, хотелось убедиться, что его царское величество не напрасно оторвалось от дивана и преодолело целых сто-двести шагов в погоне за незнакомкой.
Вот есть женщины, которых не назовёшь роковыми красавицами, но в них присутствует некое обаяние. Её миловидные черты лица излучали какой-то тихо льющийся из души свет… такое ощущение, что эту нежность он почувствовал, даже не коснувшись к ней. И невероятно впечатляли глаза… выразительные и пронзающие пылкостью до самого сердца… в них на какое-то мгновенье Костя растворился.
– Ваши? – не отводя глаз, он протянул ей перчатки.
– Нет, – улыбнулась девушка и показала соблазнительные ямочки на щёчках, – мои – на мне.
– Я подумал, что их забыли вы…
Наигранное удивление на его лице выглядело почти настоящим, и Света ему поверила.
– Как видите, не я. Отдайте продавцам… – пробормотала она и хотела пройти дальше, но он вновь преградил ей путь.
– Мне кажется, вам стоило приобрести то платье.
– Какое платье? – она с недоумением сощурилась.
– Я сказал бы синее, но современность назовёт его сапфировым, – такая мягкая и уместная ирония вызвала в ней интерес, который она скрывала за мнимой серьёзностью. – С оголёнными плечами и завлекающим боковым разрезом. Оно потрясающе импонировало вашим нежным чертам.
– А я ничего не собиралась покупать, – отвечала та.
– Н-нет? – удивился он. – Изначально не собирались?
– Этот бутик не по моему карману, – смеялась девушка, и казалось, признание невероятно её удручало. – Я зашла туда просто согреться…
«Ордынцев, ты осёл! – подумал он о себе. – Поставил девушку в неловкое положение. Теперь выкручивайся».