Приманка для дракона

Леона задумалась, а потом решительно ответила:

– Нет, не думаю. Все-таки паж находится под покровительством виконта. Наш дядя побоится вызвать гнев столь влиятельного господина. Заметила, как госпожа Юта заискивает и лебезит перед виконтессой?

– А мне они совсем не нравятся, виконт и его супруга, – потупившись, призналась Эрна. – Он вечно норовит погладить меня по руке, а ладони у него постоянно потные – фу! А она презрительно фыркает, как только меня увидит. И смотрит потом, как на пустое место.

– Не обращай на нее внимания, – посоветовала подруге Леона. – А виконт как-то сделал вид, будто пытается помочь мне спуститься по лестнице. Мол, спуск слишком крутой, я могу упасть, поэтому он поддержит меня. Вот и подхватил чуть пониже талии.

– А ты что?

– А я покачнулась, как будто падаю. А потом со всей силы наступила ему каблуком на ногу. А на виконте как раз были мягкие бальные туфли, он уже успел переодеться к ужину. Будь он в сапогах для верховой езды, получилось бы хуже. А так он только охнул, мигом отпустил меня и заскакал на одной ноге вниз. И даже крутой спуск его не смутил. А потом еще весь вечер прихрамывал. Больше виконт мне своим вниманием не досаждал.

– Отлично придумала, – восхищенно и немного завистливо сказала Эрна. – Жаль, я так не смогу.

Леона с сочувствием посмотрела на подругу. Та говорила правду. Воспитание госпожи Юты принесло свои плоды, и Эрна краснела, бледнела, мялась, но не смела не то, что возразить тем, кто стоял выше ее в силу возраста или титула, но даже озвучить собственное мнение. Хорошо еще, что она попала в графский замок, где осознала свою привлекательность и ощутила хоть какую-то уверенность в себе. А ведь когда Леона познакомилась с родственницей, та была совсем робким созданием, едва слышно лепетавшим односложные ответы на обращенные к ней вопросы и не поднимающим взгляда. Лишь узнав Эрну поближе, новая подруга смогла по достоинству оценить ее доброе сердце, мягкий нрав и неожиданно острый ум. Самой Эрне редко приходили в голову какие-либо идеи, зато все задумки Леоны она понимала почти мгновенно. И постепенно, незаметно для самой себя, набиралась от нее смелости, понемногу меняясь.

– У нас сложная ситуация, – свистящим шепотом сообщил граф секретарю.

Отто быстро огляделся и тихо спросил:

– Что на сей раз, ваше сиятельство? Новых жалоб от крестьян на дракона не поступало, посыльных от его светлости тоже не было. Что же могло стрястись?

– Он желает сам разыскать дракона! – трагически возвестил Эгон.

Смышленый секретарь сразу же понял, о ком идет речь.

– Стефан?

– Он самый. Просит показать ему карты графства. Скоро он будет здесь. И что мы станем ему говорить?

– Может, покажем? – неуверенно предложил Отто. – Пусть посмотрит, построит планы.

– А потом отправится на поиски, – кисло заключил граф. – Ты ведь его видел, Отто. Весьма и весьма энергичный молодой человек.

Секретарь замялся, несколько раз сплел и расплел в волнении пальцы, а потом все-таки выпалил:

– А как насчет несчастного случая?

– С ума сошел? – возмутился Эгон. – Захотел выяснить, как устроена герцогская темница изнутри? А потом совершить увлекательную прогулку до эшафота? Наберешься незабываемых впечатлений. Хватит на весь недолгий остаток жизни.

– Я не о драконоборце, – быстро произнес Отто. – Ваше сиятельство, да как вы только подумать могли?

– А о ком? О драконе, что ли? – съехидничал граф. – Страшно даже представить, что ожидает нас в таком случае.

Секретарь задумался, но потом с сожалением покачал головой.

– Мысль хорошая, но неосуществимая. Я говорю о картах, ваше сиятельство.

– Так, а теперь подробнее, – заинтересовался Эгон.

– Можно опрокинуть на карту кубок с вином, например. Тогда на ней будет изображено только огромное озеро. Багровое.

– А мы останемся без карты, – уныло заметил граф. – И придется платить за новую. А наша казна и без того несет непредвиденные расходы благодаря дракону, чтоб он себе крылья занозил.

– Да, об этом я не подумал, – признался секретарь.

– А мне кажется, я нашел выход, – внезапно воодушевился Эгон. – Надо дать нашему драконоборцу сопровождающего.

Привычная смекалка отказала Отто.

– Но зачем? Ведь наша задача – помешать Стефану. Или вы хотите, чтобы сопровождающий завел рыцаря в непролазную чащу? Пожалуй, задумка неплохая. Главное, чтобы драконоборец не столкнулся в лесу с настоящей опасностью. С медведем там или с диким вепрем. А так ничего страшного не случится. Поплутают по лесу пару дней и выйдут. С голоду не помрут: грибы имеются в изобилии, дичь какая-никакая, опять же. Надо только позволить сопровождающему лук с собой взять, а то неизвестно еще, насколько наш драконоборец хорошо охотится. Одно дело – с соколами да собаками, а иное…

– Отто!

Но секретарь, увлекшись, развивал свою мысль:

– Потом, конечно, придется подвергнуть бедолагу сопровождающего публичной порке. Или демонстративно кинуть его в темницу? Как бы вам получше продемонстрировать свою досаду и гнев, ваше сиятельство? Мол, вроде бы толкового парня дали, а оно вон как все обернулось. Ничего, заплатим побольше, так можно будет и кнут, и темницу, и все, чтобы господин драконоборец доволен остался. Если выберем парня победнее, так он еще и благодарить нас будет. Всем богам хвалу вознесет.

– Отто! – теряя терпение, воскликнул граф. – Я хотел, собственно, сказать, что сопровождать драконоборца будешь ты. И твоя главная задача – не допустить, чтобы он встретился с драконом.

Лицо секретаря недоуменно вытянулось, рот приоткрылся. Несколько раз моргнув, Отто все-таки взял себя в руки и спросил:

– И что я должен буду сделать?

– Зачем мне ваш секретарь? – недоуменно спросил Стефан.

– Отто неплохо знает окрестности, – терпеливо повторил Эгон. – Он будет сопровождать вас и следить, чтобы вы не заплутали. Помогать вам, наконец.

Драконоборец в очередной раз взглянул на секретаря, будто ожидая обнаружить в том внезапные перемены. Но нет, Отто не вырос, не стал шире в плечах, а несколько мелких темных веснушек и не подумали покинуть его нос. Секретарь по-прежнему выглядел моложе своих лет, едва ли не мальчишкой. Подмога драконоборцу? Этот хлюпик?

– Ваше сиятельство, пожалуй, я откажусь от помощи.

Эгон хлопнул по столу ладонью.

– Этот вопрос закрыт, господин Стефан. Вы – мой гость, следовательно, я в ответе за вашу безопасность.

– Не гость, а наемный работник, – поправил рыцарь.

– Тем более! – вскипел граф. – В таком случае вы просто обязаны подчиняться моим приказам.

– Господин драконоборец, я буду вам полезен, – вкрадчиво вступил Отто, пока Стефан не успел взорваться и накричать на графа в ответ. – Вот увидите. Я вырос здесь, в замке. В детстве часто бегал с приятелями в лес и на реку. Умею отличать съедобные грибы от ядовитых, свежевать кроликов и знаю травы, из которых получается бодрящий отвар. Вы не пожалеете, если возьмете меня с собой.

– А что вы станете делать, когда мы наконец-то найдем дракона? – ехидно осведомился Стефан. – Полезете в бой?

– Ни в коем случае! – замахал руками Отто. – Да что я, совсем ничего не понимаю? Я не собираюсь вам мешать сражаться с монстром, господин драконоборец. Вот увидите, я сразу же спрячусь как следует. И не волнуйтесь, на долю добычи я претендовать не намерен.

– Вот об этом я вовсе не переживаю. Даже готов отдать вам долю – в пределах разумного, конечно – лишь бы вы не мешались у меня под ногами во время схватки.

– Уверяю вас, у меня нет ни малейшего желания сражаться с драконом. Я реально оцениваю свои возможности, господин Стефан.

– Хорошо, – согласился драконоборец. – Раз уж вы обещаете держаться от чудовища подальше, то можно начинать подготовку к походу. Когда выступаем? Предлагаю завтра на рассвете.

Но и граф, и секретарь уставились на него так, будто он сказал нечто в высшей степени неожиданное. Например, предложил устроить попойку в храме или молебен в кабаке.

– Что-то не так?

– Мы не сумеем подготовиться за столь короткий срок, – трагическим голосом возвестил Отто. – Я должен посидеть над картами, составить маршрут. Отдать распоряжение повару, чтобы приготовил нам припасы. Проверить, чтобы дела его сиятельства находились в абсолютном порядке. Понимаете, я ведь подвергаю себя опасности и должен позаботиться, чтобы мой, не дай боги, преемник смог быстро во всем разобраться.

– Вы ведь пообещали мне держаться в стороне от дракона, – нахмурился Стефан.

– Не сомневайтесь в моем благоразумии, господин. Однако же я должен все предусмотреть, просто на всякий случай.

– Отто прав, – вмешался Эгон. – Хороший секретарь – он, знаете ли, на вес золота. С бриллиантовой инкрустацией.

Стефана столь поразило то, что ему навязали в сопровождающие такое сокровище, что он даже не нашелся с возражениями. Поход на поиски дракона пришлось отложить на несколько дней.

Задыхаясь от гнева, барон Левренский разорвал на мелкие клочки обнаруженное им в комнате новое послание. Определенно, мальчишка нуждается в хорошей взбучке! Вот только как бы подстроить ему какую-нибудь пакость таким образом, чтобы не вызвать недовольство виконта? Над этим следовало хорошенько поразмыслить.

– Тина зеленого цвета, недоумок! – громко сказал барон, чтобы хоть как-то выплеснуть злость. – Или буро-зеленого, наконец! Нечего писать о том, в чем не разбираешься.

Но он прекрасно понимал, что пажа вряд ли интересовал подлинный цвет глаз Юты. Вот стоимость ее драгоценностей – дело иное. А в своих стишатах нахал просто использовал первые пришедшие ему в голову сравнения. Надо заметить, фантазия у него была довольно скудная. Вот уже во втором послании упоминался все тот же злосчастный пруд. Ну как только Юта могла купиться на этакую чепуху?

Барон бросил обрывки письма на пол, а потом принялся в ярости топтать их ногами, представляя, будто топчется по дерзкому пажу. Нанеся шерстяному ковру графа несколько особо сильных ударов каблуками, Джакоб опомнился и кинулся собирать бумажные клочки. Не хватало еще, чтобы остатки сочинения Агидиуса подобрала горничная. Вот тогда точно по замку пойдут гулять сплетни.

Джакоб вспомнил сцену в саду, свидетелем которой он стал. Пажу передали записку, которую тот долго и внимательно читал, а потом поднес поближе к лицу и даже, кажется, поцеловал. Утешало лишь то, что написала послание явно не госпожа баронесса. Во всяком случае, Джакоб никак не мог представить себе желающего прижаться губами к строчкам, вышедшим из-под пера его благоверной. Следовательно, у пажа имеется возлюбленная! Настоящая, а не глупая гусыня, которую мальчишка намерен ощипать. Барон дернул носом, точно собака, учуявшая запах лакомства. И как только он раньше не подумал? Необходимо узнать имя той особы, от которой получает письма наглец, а потом… А потом барон решит, что ему следует делать.

Главная трудность заключалась в том, что следить за Агидиусом было неудобно. Очень неудобно. И накладно. После долгого отсиживания в кустах вещи барона не то, чтобы пришли в негодность – нет, рачительный хозяин никогда ничего не выбросит просто так – но несколько потеряли должный вид. Да и бегать за быстроногим пажом тоже представлялось теперь Джакобу удовольствием сомнительным. Следовало привлечь к слежке кого-нибудь еще, само собой, без объяснения причин. "Золото, – подумал барон, – зачастую поясняет все куда как лучше, нежели слова". Лучник, без вопросов согласившийся выстрелить в Леону, служил замечательным подтверждением сей здравой мысли. Теперь же требовалось найти помощника, который согласился бы последить несколько дней за Агидиусом и не запросил бы слишком большую плату. Барону жаль было расставаться даже с небольшой суммой, но пущенная на самотек ситуация грозила обернуться куда более весомыми потерями. Потому-то барон, скрепя сердце, вытащил из кошеля несколько монет и отправился на поиски. Одну подходящую кандидатуру он уже приглядел, дело теперь обстояло за малым – договориться с выбранным парнем. Мысль о том, что кандидат в шпионы может отказаться от золота, Джакобу даже в голову не пришла. Он всегда твердо верил, что подобных людей просто не существует. А если кто-то и отвечает отказом, то это, несомненно, просто из желания набить себе цену.

– Проследить за пажом? – переспросил Бруно, в прищур разглядывая барона.

– Да, выяснить, с кем он встречается, о чем разговаривает, кому пишет записки. Что здесь непонятного? – барон начал сердиться. – Узнаешь и расскажешь мне.

Бруно подумал, надув щеки, а потом протянул грязную ладонь и сказал:

– Задаток!

Джакоб заколебался. Осторожность и жадность подняли головы в его душе. А вдруг парнишка получит сейчас монету, а потом не станет выполнять условия сделки? И останется барон и без сведений, и без денег.

– Никакого задатка, – твердо сказал он. – Вот как все выяснишь, так и получишь деньги.

– Так не пойдет, – пробурчал помощник псаря. – А если вы меня обманете?

Барон даже задохнулся от возмущения.

– Ты! Да ты! Да как ты только смеешь подвергать сомнению слово человека благородного! Смерд! Да я тебя!

Но гнев представителя знати не произвел на Бруно никакого впечатления. Паршивец пользовался покровительством графа и был прекрасно осведомлен о том, что барон над ним никакой власти не имеет.

– Ра вы не хотите платить, то я, пожалуй, пойду. А то его сиятельство желали сегодня борзыми полюбоваться. Надо бы подготовить все.

И юный негодник действительно развернулся и пошел к псарням.

– Стой! – заполошно закричал ему вслед барон. – Стой, кому говорю! Будет тебе задаток!

Когда шельмец вернулся, на его плутоватой физиономии было написано такое довольство собой, что барону стоило немалых усилий сдержаться и не отвесить Бруно хорошенького пинка.

– Вот и славно, – заявил пакостник, пряча полученную монету. – А теперь излагайте поподробнее, чего вы там разнюхать хотите. Уж не сомневайтесь, я все для вас разузнаю.