Начать Бесконечность

Вася – мой брат, мой ровесник; как не крути мой двоюродный брат и всегда прибывал с нами. Вася это тот человек, который громко, без всякой причины мог засмеяться, что его никто не мог остановить; он всегда веселил и шутил. Вася жил далеко, через три улицы и не всегда удавалось с нами видеться. Вёл самый неоригинальный образ жизни, коллекционировал аудио-альбомы рок-звезд, имел своеобразную внешность: волосы до плеч, надутые брови, искажаемая улыбка, неповторимый стиль движения и походки. Иногда, когда Вася разговаривал, все думали, что он с другой планеты.

Каждый день вместе, с утра в школу и до самого вечера, из-за дня в день, из месяца в месяц, из года в год наша дружба становилась крепче, мы всегда оставались друг за друга и держались воедино, нашей дружбе все завидовали, что в нашем примере «единства» всегда сохранялось доверие, правда, мужество. Слово «друг, друзья», подтверждало себя своим значением на примере нас; наш девиз, как у мушкетёров «один за всех и все за одного!». Делали всё вместе, и если в какую-нибудь неприятность попадал один, отвечали все. За выживание в этом мире, необходимо держаться вместе и мы выбрали друг, друга – с первого знакомства и навсегда, этот принцип поддерживался постоянно. За домом построили свой первый штабик на дереве. На тот момент мне было около двенадцати лет. Что попасть в штаб, мы взбирались по самодельной, прибитой к дереву лестнице. В то время первый раз нарвались на милицию, не запомнил подробностей, помню, что они за нами бежали и, как только мы завернули за угол дома: где рос, не знаю сколько метровый в ширину и высоту дуб – на нём, у нас располагался «штабик», под названием «база». Секунды решали всё, но успели забраться наверх до того, как милиция подбежала к дубу, они потеряли след, мы в неопасности, можно расслабиться. Нас сопровождало веселье с дрожью. Этот первый побег запомнился на всю жизнь, постоянно обсуждая его, чувство лучшего детства придавало необъяснимые эмоции.

Наш дом находился рядом с заводом по производству бензопил, в нём же располагался слесарных цех. Постоянно создавали шум, лазили, шухерили, пробирались туда, словно истинные шпионы, брали всё, что могли взять и уходили, точней уползали через проделанный нами потайной ход. Алюминий, медь, железо, я стал разбираться в металле. Как-то раз, прогуливаясь по городу, Андрей своровал на мини-рынке спички и по пути к дому поджигали, бросая на дорогу. Но в один момент Андрей, ничего не говоря, наклонился, подобрал «бычок сигареты», закурив его. С тех пор среди нас появился, тот, кто курит, тогда ему было двенадцать-тринадцать лет. Такие – вроде нечем незапоминающиеся моменты, оставались у меня в памяти на всю жизнь.

Васина мама, родная сестра моей мамы, моя родная тетя, по совместительству крестная, работала в Советском городском поселении и всегда на нас пятерых доставала бесплатные путевки в санатории и пионер-лагеря по всей России. Когда начинались летние каникулы, я ехал в санаторий, а потом к бабуле в деревню или наоборот, стандартное лето с новыми приключениями. Куда бы ни ездили, везде было весело, неожиданные знакомства, смотрели на всё бешеными глазами, разглядывали девчонок, но не для того, что дружить, а как мы их называли «новая жертва», дергали их за косички, всячески прикалывались и дурковали. Будучи в лагере, городе Анапа, после отбоя, убегали с комнат, с третьего этажа спускались по простыне, при этом ещё прыгали вниз, пролетая в свободном падение около двух метров, бежали на дискотеку, которая проходила «+16»; адреналин пульсировал по всему телу. Пробирались через окна, крышу, подвалы, находили постоянно новые входы. В первый раз пролезли в окно, зацепившись об край рамы окна, я упал, раздался шум, за стеной стоял сторож. Сторожем работала бабуля семидесяти лет, она являлась постоянным охранником. Когда бабуля вышла из-за стенки мы спрятались за дверь, слышна была танцевальая музыка, но её перебивал пульс и удары сердца: закрыв ладонями друг другу рты, замерли, после минуты молчания и непрерывного взгляда в сторону окна, она нервно сказала: «Опять ты дед, я ж тебе говорила не приходи ко мне, когда на работе». Пробормотав, что-то ещё развернулась и вышла на улицу, захлопнув дверь; не теряя момента, мы вышли по лестнице, которая находилась справа, пробравшись на второй этаж, оказался балкон, который выходил на танцы. Вот так первый раз побывали на дискотеке. Мы были на танцах, без танцев.

После приезда с пионер-лагеря, готовились к школе. Первое сентября все нарядные, в однообразной форме одежды, выходили на линейку. Для меня первое сентября – это тот день, который меньше всего ждал, но он наступал. Приходя в школу после трёх месячного отпуска, замечал, как все подросли, особенно девчонки. Линейка проходила всегда торжественно. Мои родители ушли сразу после линейки, им надо было идти по делам и готовить стол, хоть это мой, так сказать праздник, но у взрослых на этот счет свой повод для застолья. Я же примкнул к семье Сычевых, мама Артема всегда ко всему относилась с позитивом и улыбкой, и даже если Артем сам денег не просил, в честь праздника она дала нам копеек. Узнав, какие завтра будут уроки, стали выходить на улицу, шагая по лестнице вниз, мне прилетел «пинок», это был старшеклассник, дальше он принялся всячески оскорблять меня и Артема, я дал ему понять, что мне это не нравиться, на, что он толкнул в сторону; во мне появилось новое чувство – злость, которая исходила из-за несправедливости, после чего не вытерпев, ударил его в плечо с кулака, что ещё больше взбесило его, и он плюнул мне в лицо. Я стоял в чужих слюнях и не знал, что делать, слезы начали скатываться по моим щекам, вокруг присутствовало много народу, этот псих, захотев ещё больше показать свое превосходство, толкнул меня с лестницы, сказав: «Ты ударил меня кулаком, так пойдем выйдем на кулаках!». Подавленным взглядом искал поддержки, но окружившая толпа, ликовала: «Бей, бей, бей!!!», мне ничего не оставалось делать, и я согласился. Мы зашли за школу и направились в сторону сараев, где росли яблоки; сараи были заброшены, мало кто проходил, а школьники там прогуливали уроки и курили, в это время Артем побежал звать Гошу и Андрея. Это расстояние показалось мне вечностью, я шёл справа, пытаясь его рассмотреть; он был на голову выше, худощавого телосложения, с серьгой в ухе и со шрамом на щеки, от него дурно пахло алкоголем и дешевыми сигаретами, жевал жвачку: от одного вида мне становилось всё больше, и больше страшней. Зайдя за сарай, уже там ждали около полусотни человек. Он начал оскорблять меня и постоянно говорить какой он крутой, самый сильный и лучший во всём, как только он отвернулся, я задержал дыхание, и кинулся на него, махая руками в разные стороны, закрыв глаза; самого того не подозревая попал ему в глаз, другой рукой в горло, у меня были костлявые руки и наверное ему стало больно, его тело упало с хрипящими криками: «Дай мне встать!». До этого никогда не дрался и старался всегда избегать рукоприкладства, или обходить стороной ненавистников…но в этот раз во мне присутствовало чувство злости, хотел, чтоб он получил по заслугам, и чтоб восторжествовала справедливость. Ну, вот как только он стал приподниматься, я отошел в сторону, и резко развернувшись, с разбегу ударил его в область живота, от чего он перевернулся, затем моим завершением оказался плевок ему в лицо. В этот момент все начали разбегаться от приближающегося с палкой учителя по черчению. Начав приходить в себя, почувствовал, как Гоша тащит в сторону, с криками: «Бежим…я видел всё, попал к самому интересному моменту, я горжусь, что у меня такой друг!», мы бежали без оглядки, не зная, что будет с моим обидчиком. На следующий день, придя в школу, никто даже не вспоминал про случившиеся, со мной просто все здоровались, даже те, кого не знал. Через день информация дошла до отца, дома ждал ремень, скандал и тяжелый долгий разговор. Только через года, ко мне подошёл отец и сказал, что гордиться мной; гордиться тем, что я смог отстоять достоинство, честь и мужество. Вот так запомнилась моя первая драка, из всех тех многочисленных драк, которые потом происходили, эта остаётся самая эмоциональная.

Через пять дней, пятого сентября, Андрей отмечал День рождение. Его бабушка накрыла для нас стол, после домашних посиделок пошли на улицу, взял с собой карты, свечки, направившись в сторону «штабика». У каждого имелись копейки и решили зайти в магазин. Около магазина стоял пьяный подросток, который сказал, мол если ему скинемся на дешевую водку, то он купит нам пиво, услышав слово «пиво», растерялись и с большой опаской согласились. Спрятав бутылки под куртки, направились в сторону «штабика»; наверх забирались по канату. День рождения проходил не просто так, на четырёх человек распивали две бутылки пива объёма «0,5». Так проходил первый опыт в дегустации алкоголя. Выпив пиво, начали вести себя вызывающи, кричали прохожим, кидались корой, не переставая смеялся Вася, время подходило к десяти часам вечера и мы начали собираться по домам, последним спускался Артем, но что-то пошло не так, зацепившись за сук дерева, он упал с трёх метровой высоты. Приземлившись прям на спину, очень сильно кричал от боли, пытаясь встать на ноги. В это время Гоша побежал к нему домой и сообщил его маме о случившемся, мама вызвала скорую помощь, а на вопрос родителей Артему: «как и, что произошло?», он по ходу не думая сказал: «да ладно Вам, я первый раз пиво попробовал!». На следующий день мой папа и папа Артема разрушили нам «Базу». Больше недели находились под домашним арестом и только, как всегда Гоша перелезал ко мне через балкон на ночь.

Шло время, всё менялось, все менялись, менялись и мы. У меня пошёл переходной возраст, постоянно нервничал, кричал, иногда срывался, не понимая, что своим эгоистичным поведением делал больно другим. Делал всё за зло, пытаясь чем-то навредить, если меня кто-то обидел, пусть это даже близкие друзья и родители. Ненавидел себя за то, что есть такой – но иначе не мог.

Младшею сестру Таню встречал с садика, учил писать и читать, так как у родителей не всегда оставалось время. Таня росла, росли и её потребности, всё внимание ей, а я даже смерился и был просто рад, когда со мной дома иногда здороваются. Денег мне давали очень редко, может в месяц два рубля, я был одет, сыт и родители считали, что это достаточно для меня, а вкусняшку с магазина хотелось всегда. Мы таскали кирпичи, работали на огородах, разгружали вагоны, начинали вкалывать на стройках. Шёл пятнадцатый год моего рождения, это был одна тысяча девятьсот восемьдесят шестой год; восьмидесятые самые балдёжные, любимые года, любимое время – время детства. Мы делали всё, что захотим, для нас были только те правила, которые сами установили.

Четырнадцатое февраля 1986 года, особая для меня дата, она запомнилась, как «день любви». Примерно в пять часов вечера возвращался домой с футбола, из окон мне начали кричать «старшики двора», их знал с самого детства, и опасений к ним не испытывал. Они были старше меня примерно на пять-шесть лет; кричали, что-то вроде «зайди к нам, мы тебе кое-что покажем, будет интересно…», особо ничего не услышал, но смысл уловил и с удивлением без всякого страха подниматься к ним домой, там находилось пять человек: Сидр, голова, бурый, киргиз и малой, они смотрели на меня непонятными кровавыми глазами, очень пахло перегаром и стоял сторонний странный, едкий запах, повсюду разбросаны бутылки, вещи, бычки от сигарет, еда, тетради, посторонний мусор, в квартире играла громко музыка, кружило много дыма. От запаха стало немного дурно, но я держался. Малой взял меня за руку и повел в сторону дальней комнаты, которая находилась слева, взявшись рукой за ручку двери, пока ещё не открыв, сказал: «С этого момента твоя жизнь меняется», открывая дверь, продолжал говорить: «Знакомься Кристина! Тебе Костя повезло, мы её только помыли, но вот только мылся с ней киргиз!», у всех дикий смех…всех кроме меня. Кто-то толкнул меня в спину, и я перешагнул порог, из-за спины услышал чей-то голос: «Назад дорога через Кристину», закрыв дверь. Я стоял в углу комнаты и не знал, что мне делать, дрожали коленки, пересохло в горле; это комната была хозяина квартиры и порядок тут наводился «никогда», на подоконнике сотни бычков, в окнах между двух стекол мухи и какие-то насекомые, по ходу ещё с лета, в комнате стояло три стула, один стол, маленький телевизор, обогреватель и по центру комнаты большая заезженная кровать, на которой, по всей видимости, находилась Кристина. Лица я не видел, она лежала на боку, а черные волосы закрывали её голову; она всё это время тоже молчала и даже не шевелилась. Прошло около пятнадцати минут, я так же неподвижно стоял на голом полу; стараясь тихо дышать, смотрел на пол, где находилась кровать, на которой находился «противоположный голый пол». Понимая, что от меня хотят, надо было действовать. Я сказал: «Привет», в ответ пять минут тишины, чуть громче повторил: «Привет!», в ответ десять минут тишины, чуть громче сказал: «Привет Кристина, я Костя», в ответ так же тишина, подойдя ближе, дрожащим голосом промолвил: «Ну посмотри на меня…», на что она, не поворачиваясь вытянула руку, своей рукой взялся за её ладонь, сделав ещё два шага вперед, подойдя ближе. Мне это больше дало уверенности и начал её досконально разглядывать, передо мной находилось голое женское тело; на её ногах, руках, плечах имелись ссадины и подтёки, по телу синяки, волосы взъерошены. На углу дивана засохшая кровь, за диваном валялась простыня жёлто-мутного цвета, присутствовала жуткая вонь. Состояние ужаса и по-прежнему не знал, что мне делать. В следующий момент, ничего не говоря, она переворачивается на спину и тащит меня к себе; Кристина выглядела на много старше меня, измученная, но сильная, или я был настолько обессилен, что рухнул на неё. От тела пахло хозяйственным мылом и дешевым порошком, я онемел, моя рука лежала у неё на исцарапанной груди, вдруг почувствовав, что у меня поднимается (ну Вы поняли) и как бы не было противно, но поделать ничего не мог, очень кружилась голова, и чувствовал дрожание всех мышц. В этот момент открылась дверь, на пороге шатался «малой», который на диван кинул презерватив, сказав: «А Киргизу сказали, что закончились и дали ему пять целлофановых пакета», закрыв дверь. Я по-прежнему молчал и не знал, что мне делать. Кристина поняв, что от меня движений и толку нет, начала сама стягивать штаны, потом трусы, в итоге остался в одних носках и свитере, смотря в потолок, она сама всё делала. Почувствовав, как Кристина одела презерватив, стала перелазить через меня и внезапно села, сердце началось биться максимально быстро. Я по-прежнему смотрел в потолок и не знал, что делать, почувствовал приятную боль и во все новое ощущение, от которой дрогнули коленки; она стала двигаться вращениями, потом вверх, вниз и это продолжалось около пяти минут, в этот момент вообще ни о чём не думал, в момент у меня очень резко началось появляется новое ощущение, мой «детородный орган» очень напрягся и начало переворачивать из внутри, закричав скинул её, и как бы старался, что б это чувство не заканчивалось, оно резко «кончилось» – у меня закатывались глаза, судороги по всему телу, я получил «кайф». Поняв, что произошло, так как подобное изучали в школе по биологии. Потный, лежа на боку, просто смотрел в стенку, она аж отрезвела, и сама находилась в полном шоке от моей реакции, но вдохновлена эрекцией. В следующую минуту не смотря в её сторону, очень быстро надел трусы, штаны и вышел из комнаты, тихим спокойным шагом направился в сторону выхода. Комната, в которой были «старшики» находилась левее, проходя мимо, нагнув голову, смотря в их сторону боковым зрением, отпустив глаза, тихо прошептал: «Спасибо!», они что-то пили, курили и даже не обратили на меня внимания, я вышел, захлопнув дверь.

Выйдя из подъезда, увидел Гошу и Андрея, подойдя ко мне, они спросили: «Что у тебя с глазами? Где ты был?», безумным, заикающимся, запинающимся голосом начал рассказывать. На них напал страх и молчание, но стало заметно, как их глаза наливались кровью и горели страстным пламенем, далее последовала идея пробраться ещё раз. Мы зашли в квартиру, дверь оставалась приоткрыта. Пройдя мимо комнаты, где сидели страшики, в полуметре остановившись, показал на комнату и шепотом сказал: «Это там!», сам пошел на кухню, так как второй раз зайти не решился. Какие там подробности происходили, уже не вспомню, знаю только, что получилось только у Гоши. Потом с большим интересом и гордостью рассказывали Артему и Васе. Кстати больше никто её не видел.

Мой восьмой класс, экзамены на носу, сам особо вообще ничего не читал, что расскажет мне Артем, то и запомню. Мы собирались дальше идти общей дорогой, вместе учиться, потом работать в милиции. Гоша уверенно двигался по спорту, выигрывая все соревнования; вся комната завешена медалями, постоянно новые победы. Вася подсел на рок, проколол себе оба уха, купил берцы с высоким каблуком, регулярно менял прическу, одежду и внешность. Его образ нам никогда не мешал, наоборот, с интересном на него смотрели и даже чуть завидовали, что ему это всё разрешала мама. Вася очень хорошо играл на гитаре и вечерами на пролёт, сидя на лавочке во дворе напевали песни собственного сочинения. К лету построили штабик, в местных лесках, не далеко от дома. К этой постройки отнеслись основательно, в строительных магазинах и на стройках воровали молотки, гвозди, стекловату для утепления, в течение двух месяцев совместно построили беседку. Андрей в свою очередь собирал марки и всякие старинные предметы, у его деда гараж постоянно забит старым антиквариатом и картинами, так же в гараже находился мотоцикл с люлькой «ИЖ-Юпитер5», который ночами в тайне брал кататься.

С пятнадцати лет увлекались самогоном, который покупали в соседнем доме. Нам продавали лично, без всяких возрастных ограничений. С нами употреблял спортсмен Гоша, наоборот он говорил, что этот напиток придает ему дополнительную силу, особенно после второго стакана. Да, время было тяжелое и самого того нехотя, на нас нарывались «гопники», нам приходилось драться, защищая себя, всегда стоя спина к спине. В то время стали гулять с девчонками с параллельных классов, уже не дергая за косички. Гоша встречался с девчонкой, но без поцелуев, мне тоже нравилась девчонка её звали Маша, за ней бегало много мальчишек, стройная фигура, смазливое личико, голубые глаза, длинные косы, Мария была идеальной, но нравилась не только мне, но и половине школы, остальная половина завидовала…и приходилось не подавая виду, бороться за неё. Думал о ней постоянно, ночью, во время уроков, во время игры футбола, в любое свободное и не свободное время, её образ не выходил из моей головы, но никак не мог подойти и заговорить с ней, много раз решался, но постоянно меня, что-то, или кто-то останавливал. Она была с очень богатой семьи, у её папы имелся автомобиль с личным водителем, потом узнал, он служит в Вооружённых силах Советского Союза, в звании «генерал». Каждый день устраивал слежку, только она этого не подозревала, провожал до подъезда и, только когда включался свет в её комнате, вздыхал с облегчением, направляясь обратно. Рано утром вставал, чтоб успеть к её выходу из дома, с целью наблюдения, как она идет в школу. Она была прекрасна, на столько прекрасна, что при виде и даже о вспоминании её образа, у меня начинала кружиться голова, пересыхать во рту, подкашивались ноги, дергались два глаза, немели пальцы, я не мог ровно стоять, и быстрей хотел забыться, чтоб не испытывать эти чувства. Помню тот момент, когда Маша первый раз назвала меня по имени, внутри происходило невероятное, в тот миг мечты переполняли мое сознание, мечты о том: «как вдвоём держась за руки, идем по голубому небу, и весь остальной мир наблюдает только за нами». Со мной такое происходило в первые, я не знал, что делать, даже не мог подумать, что это может быть – первая любовь, любовь детства, та любовь, которая случается раз в жизни.

И вот её начал провожать, какой-то гопник-хулиган, который был старше на несколько лет. Они шли под ручку и постоянно над чем-то смеялись. На седьмой день, как он её принялся провожать, не доходя до дома, около трёхсот метров свернули во двор, я же аккуратно следил за ними. Стоял за пятьдесят метров от них пытаясь прислушаться, о чем они разговаривают, но вдруг его уже татуированные пальцы чуть приподнимали юбку; у меня резко начали дергаться и слезиться глаза, самопроизвольно менялась мимика лица, резко бросать в жар, появилась злоба, и всего переворачивало…я испытал чувство «ревность». Готов был бежать на него с кулаками, но понимал, что это будет глупо. Через минуту наблюдений, он жестко стал хватать её, одной рукой за талию, другой придерживая шею. Было темно, мало кто ходил по той тропе, куда они свернули, вокруг были гаражи, сараи и трубы. Свистел ветер, становилось пасмурно, в следующий миг пошел дождь, На часах примерно одиннадцать часов ночи. Маша была в юбке и он, задирая её, получил пощёчину, после чего Маша стараясь вырываться, пыталась звать на помощь, но никто не слышал…никто, кроме меня. Он бросил её на землю, прижав рукой ей рот. У меня оставался один шанс; я выбежал из-за дерева, набирая скорость, бежал к ним, не сбавляя темп, с разбегу ударил ему по лицу с ноги, это произошло словно в футболе, я пробил своё лучшие пенальти, не ожидая удара он чуть отпустил Машу, что ему не дало потащить её за собой. От удара отлетел в сторону, перевернулся три раза, и стукнулся об лавку. Маша смотрела на меня, словно на супер героя, спавшего ей жизнь. Смотря на меня дрожащим голосом сказала: «Я знаю тебя…ты с параллельного». На что протянув руку, уверенно сказав: «Вставай, пошли, я провожу тебя до дома», поднявшись с моей помощью, взяла меня за руку и мы двинулись в сторону дома. В дальнейшем тот парень с синяком, на половину лица, обходил её стороной, не понимая толком, что произошло в тот вечер; с Машей, обдумывал планы о встречах, прогулках, свиданиях; мы начали встречаться «без поцелуев, как друзья», но в любом случаи проводил больше часть своего времени с друзьями.

Каждый раз при встрече с Машей, не мог оторвать глаз от её глаз, губ, щёк, рук, ног, мне просто хотелось любоваться ей, а когда она начинала говорить, то терял дар речи. С каждым днем влюблялся всё сильней и сильней. Каждый день носил портфель, воровал на рынках и клумбах цветы, чтоб подарить ей. Мне нравилось, как она улыбалась, мне нравилось, как она ходила, бегала, прыгала, говорила, любое движение приносило какой-то немыслимый восторг. На тот момент это самое прекрасное, что мог чувствовать и видеть.

Экзамены на носу, жизнь подбрасывала испытания, всё чаще делал самостоятельные шаги и обдуманные выборы; мне было шестнадцать лет, и я оканчивал, последний класс школы.

У нас и ближайших районах, стали пропадать люди, более десяти без вести официально пропавших детей и женщин за пол года, милиция следователи были в растерянности. Из-за этого мама не разрешала допоздна гулять, основное время проводили друг у друга в гостях; в нашей компании стандартно оставалось семь человек, мы впятером, две девушки, моя – Маша, и Оля – Гоши. Мы играли в настольные игры карты, шашки, шахматы, домино, нарды, крестики-нолики, морской бой, города и во многое другое, так же совместно готовились к экзаменам. Время летело и вот настало время экзаменов, была постоянная напряжёнка и суета, но экзамены сданы. Артем и девчонки – на отлично, я и Андрей на хорошо; Гоша на удовлетворительно, ведь всегда был в боксе и только из-за спорта его вытягивали учителя, он единственный кто с нами не учил. В то время, когда мы зубрили и готовились к экзаменам, он отжимался, или качал пресс.

Школьный балл, выпускной. Маша была самой красивой девушкой школы и мира. Я так гордился, что мне пришлось танцевать именно с ней; в тот день первый раз поцеловались. Вообще первый раз целовался, по сей момент оставался «не целованным, не девственником». Прощание с классом проходило очень трогательно, но все были счастливы, счастье со слезами на глазах. После торжественного вручения аттестата, начался выпускной, который проходил в кафе отца одного из одноклассников. Родители, учителя находились в «пьяном угаре» и мы не терялись, всё-таки во взрослую жизнь вступали. В кафе для родителей и учителей водка, и шампанское, за кафе для нас рекой заливался самогон, и домашняя «чача». Много у кого на выпускном случился первый секс, но мне кусочек Маши не достался, она была ещё невинной и говорила, что для этого ей нужен особый момент, настрой, и другой день, но я не чуть не расстраивался, для меня совсем не давно поцелуй являлся самой главной мечтой. Гоша, как всегда подрался и в общем больше выпускной ничем не запомнился.

На тот момент мы определялись с дальнейшим выбором профессий, на это давалось две недели. Гоша хотел в спорт техникум, я механиком или сварщиком, Артем – милиционером, Вася – музыкантом, Маша – экономистом, Оля – судьей; для Андрея предстоял ещё один год учёбы. Выбор не только влияющий на получение профессии, но и распределение времени, и результат собственных действий, познаний, достижений.