Юность Богов. Книга первая: Огненная Чаша
– И кто счастливые те будут?
– Так это будешь ты! Ты будешь бодрствовать в Пралайе, а я немного отдохну.
Ур головою покачала:
– Опять ты шутишь, мой любимый! А до меня с тобою были спутницы другие?
Владыка Ра двумя горячими руками взял её прекрасное лицо с вразлёт глазами – звёзд синих небесами, в которых Безпредельность отражалась, – и нежно любовался ими.
– Часть спутниц тех сидит в Совете нашего Кольца Миров, а часть отпала.
– Но их так мало!
– Ты ожидала полчища влюблённых? Увы, немногим путь Краса-ты по си-лам оказался: Подвиг, Жертва и Труды во имя Истины Добра и Краса-ты им показались грузом непомерным.
– И много огорчаем мы тебя?
Владыка усмехнулся:
– Мягко сказано, моя любовь. Вот ты – как если бы огонь и кипяток в придачу.
Владыка Ра вдруг загрустил слегка, понурив плечи: временами находила и на него тоска. Печальником великим тогда его звала Богиня Ур. Хотя Владыка Ра сам говорил, что печаль есть ржавчина души, но печаль его была не о себе – о человечествах, что жили волею свободной – дикой, ярой и крутой, Его не слушая Советов, тем самым скорби путь себе избрав.
– А почему, Владыка, порой ведёшь себя ты, как ребёнок?
– Чтоб не сойти с ума, – сказал он просто. – Ребёнок прост, он Солнышком живёт и вечной жизни рад. Я такой, а не другой.
Владыка Ра надолго замолчал. И столько было боли в нём, страданья и печали, что Ур взяла и обняла его, как мать, что утешает ласкою дитя своё. И так они сидели, как существо одно, лишь только искорки сверкали в единой ауре Богов.
Первой нарушила молчанье Ур:
– А со мной тебе не скучно? Ведь ты – Творец Миров!
Владыка Ра взглянул с любовью в распахнутую синь горячих глаз её. Ну как ей объяснить, что страстно любит он вот эту Звёздочку, что молнии быстрей и к Подвигу всегда готова и всю себя Служенью посвятила.
– С тобой скучать мне просто невозможно, ведь ты – моя Богиня, ты в шаге от того, чтобы творить Миры.
– А как мне сделать этот шаг последний?
Владыка Ра тихонько рассмеялся:
– О! Это будет лёгкий шаг, всего мильоны лет. Но, чтобы на ступень Творца взойти, надо через тернии великие пройти, на Яви, например.
– А почему на Яви?
Но тут беседа прервалась особ высоких: вокруг Богов крутилась стайка озорная морских коньков, что явно подслушивала разговор Творцов. А когда те замолчали, рыбёшки с плеском в волны ускакали. И стали там дурачиться, резвиться. В Конька вцепился Рак морской. Конёк со страху кверху взвился и там давай крутиться и метаться, чтоб сбросить с красного хвоста засевшего Рачка.
Но тот держался крепко.
– Отпусти! – взмолился наконец Конёк.
– И не проси! Ты мне понравился давно, и я хочу, чтоб ты со мной дружил.
– Ну вот ещё! Ищи себе ты друга среди рачков своих.
– А ну их! Тоска и скука мне от них. Им только ползать бы по дну, нет, я жить так не хочу. Хочу летать, как ты!
– Но ты же Рак, а я – Конёк! И всё же отпусти мой хвост, мне больно делаешь, дружок! А если хочется летать, то попроси Богов – они сидят вон там, на камне у воды. Они-то смогут превратить тебя в конька иль даже в птицу.
– Тогда ты подвези меня быстрее к ним, а я же попрошу, чтоб стали мы друзьями.
– А может, я не хочу с тобой дружить.
Морской Конёк вдруг резко шевельнул хвостом, и маленький Рачок упал у самых ног Богов, и там заплакал от жалости к себе: он не умел летать и даже плавать. Ур плач услышала Рачка. Нагнулась и взяла в ладонь рыдающего малыша:
– Ты кто таков и кто тебя обидел?
Рачок клешнёй вцепился в палец ей, чтоб снова не упасть, и вдруг оцепенел: над ним склонился Лик Прекрасный. И столько было в нём любви и нежной доброты, что вмиг исчезли слёзы.
– Так кто тебя обидел, мой маленький дружок?
Рачок протяжно всхлипнул:
– Наверно, я сам себя обидел.
– Ну как же это так?
– Вот так: другом выбрал я себе Конька морского, а он не хочет дружить со мной.
– Конечно, – от возмущения Конёк подпрыгнул почти что на вершок. – Вы сами посудите – он рыбкой хочет стать!? Вы видели когда-нибудь, чтоб раки превращалися в коньков?
– Если не было, так будет! – закричал Рачок. – Вот попрошу Богов и птичкой буду я летать!
– А я, а я, – завёлся Конь морской, – я тоже птичкой стану! – и весело за-танцевал пред светлыми Богами.
Владыка Ра с улыбкой их спросил:
– Быть может, вы людьми хотите стать?
– Такими же, как вы? – тут ахнул Конь морской.
– Хотим! – Рачок ответно запищал.
– Богами даже можно стать, – сказала им Богиня.
– И мы подружимся? – спросил Рачок.
– Конечно, – Богиня отвечала. – Но для этого вам надо в Мир другой попасть и там уже Богами стать!
– Богами стать? Вот это да! Мы это хоть сейчас хотим! А где тот Мир, где Боги радостно живут?
– Вон яркая Звезда сияет, – сказала Ур. – Там Новый Мир вас ожидает!
– Хотим туда! Хотим!
– Ну что ж, голубчики, летите!
Владыка Ра вверх поднял руки, и пламя голубое вспыхнуло меж ними, слившись в шар, который поглотил Конька с Рачком. Потом из пламени огня две искры вырвались… как молнии, сверкнули и в глубине небес блеснули.
– Счастливого пути! – им вслед сказал Владыка. – На Яви встретимся опять.
– Ты что, лететь туда собрался? – встрепенулась Ур. – Тогда и я с тобой!
– Я только лишь на миг. Там очень тяжко, в Мире юном том.
– Ну и что? Мне не впервой энергий низких тяжесть ощущать. С тобой я только быть хочу, как тот Рачок.
В глазах Богини Ур искрился свет далёких звёзд, горя огнём любви высокой – и навстречу любовью нежной стремились жаркие глаза Владыки Ра, что солнцем утренним сияли и нежность излучали.
Долго на голубых камнях сидели Боги, даря любовь светлейшему из всех Миров, в котором пело всё, искрилось и цвело, где все любили всех. Где даже камни подолгу могли шептать волнам о чувствах каменных своих, а те в ответ ласкали их солёными губами.
Со стороны кто видел тех Богов – Солнышко одно сияло и счастьем Радж планету наполняло.
А Две Искринки-золотинки (были то Конёк с Рачком) в Явь из чистой вышли сферы и от ужаса тут онемели: Явь кипела вся огнём; грохотали ярые вулканы, небо грязью поливали; громы-молнии сверкали; лавы тут текли рекой. Дух в материю входил, ором-стоном он трубил, надевая те вериги, что обманкою явились и давили, и теснили, чёрным мраком окружили. Где тот блеск, игра лучей, что манили и прельщали, много-много обещали безмятежной вольной жизни… оказалось, всё обман!?
Две Искринки-веселинки с тихим ужасом внимали дикой жизни тут разгулу, что рвалась из Нави в Явь, а оттуда в Навь и Правь, а потом обратно в Явь, в оболочки облекаясь поужасней, пострашней, чтобы быть сильней, грозней и сражаться меж собой, чтобы пожрать потом друг дружку.
– Делать нечего нам здесь! – так решили две Искринки, но замешкались слегка, засмотревшись, заглядевшись на игру пребуйных Сил, что резвились и бесились по всему простору Яви, сотрясая даже Навь, жизни жаждали они и отчаянной Любви. Столь велик был сей магнит, что Искринки растерялись и, опешив, всё глядели, как кипит вся Жизнь пред ними, во все стороны бросаясь, на саму себя кидаясь и сама с собой воюя. Это всё их захватило, с дикой силой закружило – захотелось им самим соль вкусить вот этой Жизни, испытать игру страстей.
– Ты куда? – одна спросила.
– Я туда, куда и ты.
– Может, всё же нам вернуться?
– Ну а что мы скажем Ра? Он же нас послал сюда!
– Так куда же мы пойдём?
– Нет, я в воду больше не полезу, по земле ходить хочу! Вон, смотри, луга и травы, я на них пастись хочу, травку есть и воду пить, мир весь этот полюбить!
– Ну и я с тобою буду!
И они с Небес упали: стала первая Конём, серебром в лугах горя, а вторая, громко лая, стала бегать вкруг него.
Что случилось с ними дальше, нам пока что неизвестно, но из Хроники Акаши мы сейчас узнаем и об этом вам расскажем.
Конь и собака
Вольготно было жить Коню с Собакой в безкрайней зелени на Яви под куполом из звонкой синевы. Ветер весело свистел им вслед, догнать пытаясь, когда они в даль светлую неслись за горизонт. Они дышали запахом цветов и трав, они в росе купались нежной и холодной, ловили страстно Светила первый луч, когда оно легко и радостно всплывало над дальним синим окоёмом. И тогда они срывались с места вдруг и мчались к Свету напрямик: через ручьи, леса, луга на пригорочек какой, чтобы на нём застыть в немом восторге, взирая на Светило. Ещё любили, не зная сами почему, ту яркую Звезду, что по утрам сияла звонкими лучами, и им казалось, что они когда-то на той Звезде бывали – и там им было хорошо… Тогда один призывно ржал, второй же лаял и визжал, восторг свой выражая. А потом Собака Коню на спину одним прыжком взлетала, и так они неслись, едва земли касаясь, ветрам навстречу, пытаясь Солнышко догнать. А оно смеялось и луч им посылало, чтобы на Небо могли они взобраться по нему.
А однажды им повстречался Бог – тот самый – из сновидений их. Сияла аура Его полуденного Солнца ярче. Откуда взялся Он, они не знали, Бог просто в воздухе возник и весело смеялся Он тому, как лихо Собака на Коне сидит и песни распевает, Бога Ра в них прославляет.
– Привет, мои друзья! – сказал им Ра. – Я вижу, что не скучаете уже по дому своему. Узнали вы меня?
– Откуда же ты знаешь нас? – его Собака вопросила, присев на хвост.
– Вы с той Звезды, что светит по утрам ярчайшим светом. Смотрю, красивыми вы стали, большими и верными друзьями. Ну что, служить хотите мне?
– А это как? – Конь спросил, копытом землю роя.
– А на себе меня возить!
– А я?! А про меня забыли! – Собака закричала, на лапы задние привстав.
– А у тебя, подружка, большая будет служба. Вас отведу к одной прекрасной Деве, без вас которой – сплошная скука. Сейчас помчимся мы туда.
Бог легонько сел на Коня и свистнул так, что в восторге полном понеслись они туда, куда направила их воля Бога. Ликовали их души и сердца, и ветер в уши им свистел и песни радостные пел.
А когда они достигли Синих Гор, что с трёх сторон Долину охватили, им встретилась Она, которая сама сияла, как Звезда, – должно быть, именно Она блистала в небе по утрам; друзья её всем сердцем сразу полюбили.
– Хозяйкой будет Лада вашей, – сказал друзьям весёлый Бог, им подмигнул и вдруг в сиянии исчез, оставив по себе печаль разлуки. Но Лада их погладила и в утешение сказала:
– Горевать не принято у нас, Ра позвали срочные дела. Теперь знакомиться мы будем.
– А Ра к нам снова прилетит? – Собака вопросила, глаза уставив в небеса.
– Он будет часто здесь, – им Лада отвечала, улыбкой вся светясь.
– А когда? – Собака конкретною была.
– Как только, так и сразу прилетит, – смеялась Лада, мысленно благодаря Владыку Ра за новых двух друзей, которых он привёл, чтоб ей они служили, тоску-печаль её на нет сводили. Она не знала скуки, но порой тоска духовная давила сердце ей: Радж-планеты образ перед ней вставал и звал, манил её своей волшебной Краса-той.
Теперь они уже втроём Владыку ждали Ра, а Он всегда внезапно возникал: – Чего сидим? Прокиснуть что ль желаем? – вдруг голос Ра с небес звучал.
И с каждым появленьем Ра в них радость с новой силой закипала: смеялись, пели, кто от восторга ржал, а кто и лаял, и визжал. И сверху Солнышко смеялось вместе с ними, а если ночь была, то Звёзды в небе водили хоровод и на лучах своих им песни посылали вниз. А когда веселье затихало, то Ра и Лада беседы всё вели о том, как жизнь на Яви развивать. Частенько вместе с Ра на Явь прекраснейшая прилетала Ур, и Боги говорили о Красе и сами мыслеформы создавали, которые плоть обретали в существах, цветах и деревах.
Собака же с Конём между собой свои вели беседы о том, о сём, а больше о Богах.
Однажды Лада подслушала случайно мысленный их разговор:
– Как ты думаешь? – Конь спрашивал свою подружку Дружку. – Почему наш Ра не светит по ночам? Может, стоит нам на Небеса слетать и посмотреть, что ночью делает там Ра?
Дружка лапой шею почесала, а потом сказала:
– Я думаю, что это далеко. Ра днём над нами ходит, а мы его достать не мо-жем, хотя на Гору поднимались. А потом, как может Он в один момент Светилом быть и нам светить, и с нами тут ходить и ездить на тебе? Об этом надо Ладу бы спросить – она всё знает.
– А по ночам, я думаю, он становится Звездой – вот, например, вон той.
– Звездой… Тогда выходит, что другие Звёзды тоже Боги?
– Про Звёзды у Лады надо бы спросить.
– И всё же хорошо, что с нами дружат Боги! А то бы бегали без них сейчас с тобой по Яви и ничего не знали.
– Да, хорошо. Нам надо Ладе друга здесь найти, а то она одна.
– А мы тогда на что?
– Скажешь тоже. У Ра какая вон красавица жена. У Лады завтра спросим:
почему она одна?
– Спросим. А вон Звезда упала… А вон ещё… Не знаешь почему?
– У Лады завтра спросим. Лада знает всё. А вот у нас недавно Хозяин Яви был. Как он тебе?
– Слишком он старался понравиться нам всем. Мне он не люб.
– И мне не люб. Он любит только лишь себя. Притворщик он.
– А Лада наша молодец! Его и на крылечко не пустила. А я клыками с удовольствием погрызла бы его.
– А я, а я его копытом бы лягнул!
– И если он ещё драконом прилетит, то я за хвост его схвачу и половину откушу. А ловко на днях его ты сбросил со спины, когда хотел он прокатиться на тебе!
– Он притворяется простым, а сам прехитрый будет, глазами так и зыркает по сторонам…
– Да, Ладе надо гнать его взашей, а мы поможем ей.
– Наша Лада сделана вся из Добра и никого прогнать не может. Когда она меня ласкает, то прямо солнышко в руках её горит – я большего не знаю наслажденья.
– Я млею вся, когда она касается меня.
– Конечно, ты в дом заходишь к ней.
– Зато её ты возишь на себе. Давай-ка лучше мы обсудим, как Ладу защищать.
– А от кого? – Конь головою покрутил по сторонам. – Нет никого! – И кто на Ладу напасть посмеет? Всё сочиняешь ты! На солнце явно перегрелась!
Дружка рассердилась крепко:
– Перегрелась! Как бы жарко нам со временем не стало. Ты видел в Нави, какие ужасы творятся? А если нет, то ты глаза свои слегка росой промой. Помнишь, на закат скакали мы и какие страхи наблюдали?
– Но это наблюдали в Мире Том!
– Ну хорошо, по очереди мы станем Ладу охранять и от себя не будем от-пускать: куда она – туда и мы! А коли враг какой нагрянет, то я его копытами забью!
– А я клыками разорву! Р-р-р! Гав-гав!
Друзья немного помолчали, малость повздыхали, потом продолжили забавный разговор – опять о Ра и Ладе.
– И всё же не пойму: почему от Лады Ра улетает? Она так любит ведь Его! – сказала Дружка.
– Но у него же есть жена – прекраснейшая Ур. И потом Ра – Бог всех Звёзд, которые на небе видим мы, забот его не перечесть. Хорошо хоть редко, но бывает здесь.
– Но мог и чаще он бывать! Ведь наша Лада – лучшая на свете!
Лада и сама любила говорить с Собачкой и Конём о самом разном, что есть на свете. Те расспрашивали о звёздах дальних, о дивных существах и даже о Богах – всё интересно было им. А однажды её спросили: почему она одна?
– Был спутник у меня, – печально молвила она, – да где-то потерялся на Звёздных тропах Миров иных.
– И что, ты вечно будешь так одна? – спросила Дружка, ей руки облизав.
– Зачем? У меня же есть друзья, так что я не одинока. Вот вы, к примеру, лучшие друзья! Мне с вами очень хорошо!
От Лады услыхав такое, друзья конечно же в восторг пришли и стали вкруг неё носиться: Дружка гавкать и рычать, за ноги легонечко Коня кусать, а тот как будто бы в испуге – удирать, а Ладе оставалось лишь смеяться над весёлыми забавами друзей. А потом Конёк друзей к себе на спину посадил и долго без устали их по лугам возил. Потом на гору их высокую вознёс, откуда дали синие открылись с Красой небесной и земной под ветра ароматом – здесь дух парил и сердце жарко ныло, желая раствориться в просторах зелёно-синих.
– Эх, хорошо бы Ра и Ур сейчас сюда явились! – вздохнула Дружка и даже гавкнула в пространство, Богов на радость призывая.
И Боги появились! Вдруг ниоткуда голос Ра раздался, вливаясь в тишину сверкающих пространств:
– Привет, друзья! Ба, сколько радости! Кусок её отрежьте нам, а то, меж звёзд гуляя, мы проголодались чуть.
С ним рядышком блистала его прекрасная жена.
И ликовали так друзья, что счастья пламя весь этот мир залило брызгами Огня, а Солнышко-Светило, что за горизонт уж уходило, назад вдруг возвратилось, чтоб полюбоваться на игру друзей, пульсируя всем многоцветьем красок.
А потом уж в сумерках густых друзья обратно к Дому понеслись, от ночи убегая. Ур и Лада мчались на Коне, а рядом с ними Ра летел и шутки ради одной рукой подбросил в небо всадниц и Конька, а потом туда же Дружку он подбросил и сам за ними воспарил. И снова радостные были визг и шум, и даже песни полились!
У Дома Лады Ра всех на землю опустил, и Дружка у него спросила, от страха чуть икая:
– Так мы… так мы научимся летать?
– Желанье надо сильное иметь, чтоб полететь, – ответил Ра, её лаская.
– А ты нас научи, – не отставала Дружка. – Я между звёзд летать хочу. И почему я птицей здесь не стала, я к Солнцу запросто б тогда летала!
Ра сделал вид серьёзный, как будто собираясь желанье выполнить её, и Дружка попятилась слегка назад, вдруг сообразив, что Лада шерсть тогда не будет ей чесать, и гладить, и ласкать.
– Я это…, малость погожу, – она сказала, – я это… подумаю слегка.
– Подумать всегда полезно будет, – сказал ей Ра. – Мысль – основа бытия и даже жизнь сама. Мыслью создан этот Мир, у мысли нет начала и конца. Мыслью высшей ты была сотворена, и когда сама ты мыслить будешь в Краса-те, то, считай, что Богом станешь и все Миры тогда откроются тебе.
– Чтобы собака стала Богом? – Дружка аж лапою глаза себе закрыла. – Та-ких я сказок не слыхала.
И все смеялись весело над ней, а Дружка громче всех. Но Ра на ветер слов не бросал. И наутро Дружка со Светленем – Конём – едва подумали, что было бы не худо им снова с Богами полетать, как крылья вдруг выросли у них, и друзья внезапно в воздух поднялись.
– Мы летим! – сверху восторженно кричали неразлучные друзья и безтолково крыльями махали. – Тут столько Краса-ты! Скорее к нам летите!
– Любовь к Владыке Ра творит здесь чудеса! – сказала звонко Ур и, руки разбросав, взлетела в небеса. За нею Ра и Лада поднялись. На крыльях мыслей Краса-ты и светлого желания летать Творцы парили. И Владыка Ра друзьям сказал:
– Желание любое исполнится в свой срок, и потому желанья чистые имейте Добра и Краса-ты, а с ними вместе и Любви, и мощь сей Мысли сама поднимет в небеса.
А потом они навстречу Солнцу устремились, Мир славя лучезарный, и Мир взаимно им любовью отвечал: травы в нём сверкали росным серебром, и камни собою сами засияли разноцветными огнями; Светило радостью звенело в небесной вышине, и Краса-та сама запела; и счастью не было предела – оно летело на крыльях радости своей, и мир ответно загорался ей.
Творение людей
Много жарких споров было, как творить перволюдей: однополых иль двуполых, может, сделать глаза три, а рук оставить им четыре? Может, их с копытами создать, чтоб могли они скакать и в обутках не нуждаться? Может, лучше крылья дать, чтоб могли они летать? Или сразу их создать по подобию Творцов?
Лада за подобие Творцам стояла, Сатанэль ей возражал:
– Пусть пройдут здесь всё сначала: с пауков или жуков. Устремленье к Краса-те – плод трудов больших и долгих. Миллионы лет пройдут, чтобы эти твари, здесь которых создадим, к небу головы подняли и там звёзды увидали. Я с дракона начинал…
«И драконом ты остался!» – вдруг мелькнула мысль у Лады.
И тогда Богиня Лада к Ра с вопросом обратилась:
– Как же нам создать людей, чтоб Любовь и Краса-та жизнью были их всегда?
Улыбнулся Ра в ответ:
– Задала ты мне вопрос, на который не ответят сто великих мудрецов. Сатанэль кой в чём и прав. Даже более, чем прав. Внешность можем дать Творцов – то, что будет преходящим, ну а духа путь один – через тернии и к звёздам! Ты такой же путь прошла: сердцем, головой, руками и ногами, мысль оттачивая Краса-той и творя дела Добра, по готовому не шла… Ну а что касается людей, о которых боль твоя, – тут Владыка призадумался слегка. – Есть зацепка здесь одна… изначально в дух вложили мы частичку Краса-ты, что магнитом духу станет и проявится в Любви. А Любовь, как знаешь ты, высекается чудесно лишь кресалом Краса-ты. Так для духа есть одна Путеводная Звезда…
– Краса-та! – Мысль Владыки Лада поняла и потом сказала Ра: – У меня ещё вопрос один: Сатанэль мне заявил, Явь пойдёт путём страданий, дескать, это быстрый путь. С ним совсем я не согласна: лишь страданием живя, дух тот может озлобиться, но путь есть Радости, Любви, Добра, – чем живут Миры иные, в Совершенство восходя. И зачем же духу боль? Иль не так я понимаю, или всё же я права?
– Нет, всё правильно ты понимаешь, – ей Владыка отвечал. – Большинство страданий возникает, где мы сами допускаем искажение Начал, которыми являются Добро, Любовь и Краса-та. С Сатанэлем беседу я уже имел, каким путём на Яви человечеству пойти. И вот в чём прав Наместник мой: от своего несовершенства страдает дух. И тогда страдания для духа становятся лекарством, когда он понимает причину их и как избавиться от них. Истинное совершенство радостью живёт Любви, Добра и Краса-ты, твореньем их в делах. Совершенными людей создать ты сразу хочешь, но придётся малость обождать: их сознанье надо развивать и трудами утончать. Людям Матерью ты станешь – доброй, нежной, справедливой. Я тебе в том помогу. Как уже я говорил, за людей нам не прожить, есть закон свободной воли, им развитие идёт. И хочу заметить я: путь насилия не наш. Мы советы можем дать, путь развитья указать, ну а дальше люди сами путь должны свой выбирать. А насилие над волей их ко Злу лишь приведёт. И об этом речь с тобою мы уже не раз вели.
– Хорошо, но зачем же изначала жизнь со Зла здесь начинать?
– Что имеешь ты в виду?
– Я хочу людей создать, чтоб на нас похожи были – умных, добрых и красивых, чтобы в радости, не в горе жизнь для них здесь начиналась и такою продолжалась, чтоб руками и сердцами сотворяли Краса-ту. Сатанэль же предлагает нам драконов создавать.
– Высоко берёшь ты сразу, – тихо молвил Ладе Ра. – Может быть, ты и права. Краса-ту, Любовь, Добро для людей ты избираешь, Сатанэль же предлагает дух сурово закалять и с препятствий начинать. С сердца хочешь ты начать, Сатанэль – ум сначала развивать. Кто из вас же будет прав? Время лишь одно рассудит. Ну и что же скажешь ты?
– Ум и сердце одинаково нужны. Лучше добрым быть, чем злым, сердце разум просветлит.
И Лада в радости великой вместе с Ра и Ур людей училась создавать: втроём они энергии сердец своих объединили и, Краса-ту небесных Высших Сфер призвав, людей творили торжественно и просто под солнечным лучом, которым образ дали свой – светловолосых, сероглазых и с синевой глубокою в глазах, на двух ногах, о двух руках, с одною головой и доброю душой. И Боги даже сами залюбовались творением своим.
– Как ты хотела, – Ладе довольный Ра сказал.
– Они красивые такие, – сказала Ур. – И так похожи, Лада, на тебя!
Лада немножечко смутилась:
– Почему же только на меня?
– А мы так захотели с Ра, – Ур ей отвечала. – Ты давно уж стала нам сестрой иль дочерью любимой.
– И как их назовём? – спросил Владыка Ра, за первой парой наблюдая, что резвилась на лугу, в весёлые пустившись догоняшки: ведь разумом они что дети были.
– Я б Доброславами иль Сурами их назвала, – сказала Ур. – Они Светила свет в себя вобрали – и волосы, и кожа, и глаза… Да, я их сразу полюбила. Удачней не было творения у нас!
– Значит, Солнышками будут! – обрадовалась Лада и захлопала в ладоши.
– Деву первую Любовью назовём, а его, – она задумалась, чтоб имя подобрать, и Ур тогда сказала:
– А его мы Доброславом назовём!
– Да будет так, – сказал Владыка Ра. – Ещё в их дух я устремленье к Краса-те добавил, чтоб в
бурях и напастях, в разломах хаоса и в тяжкие минуты зов Краса-ты Звездою Путеводной им светил. Пусть будет мало Яви им, пусть в Небеса стремятся духом всем и ищут родину свою в горниле звёздной Краса-ты! Ну, а пока, пусть украшают Явь собой.
– Хочу, чтоб с самого начала, – сказала Лада, – росли они Добром лишь силы укрепляя, чтобы молились Краса-той и не имели Зла в себе ни грамма.
Ра с Ур переглянулись, Ладе светло улыбнулись, руки подняли над Лады головой, и Ра торжественно сказал:
– Ты станешь украшеньем Яви и Содружества Миров!
И на Ладу устремилась лавина энергии тончайшей, в которой Истина, Добро и Краса-та сплелись в Огонь один Любви нежнейшей.
Вот так в один прекрасный день в отрогах Белых Гор на Яви появились Суры-Доброславы, вобравшие в себя – в свой изначальный дух – луч утреннего Солнца, шёпот росных трав, звон нежной тишины, цветов благоуханье и всю их Краса-ту, что Лада принесла с других Миров. Ещё они вобрали велением Творцов стволов кедровых крепость, корней живучих силу, лиан зелёных гибкость, говорливость ручейков бурливых. Если Ур и Лада Любовь старались заложить к прекрасной Яви в души Доброславов, то Ра, конечно, их стремил к Мирам далёким, что Звёздами сияли по ночам.