Лейси
– Маленькими шажками, Лейси.
– Да заткнись ты.
Я углубился в чтение: а к дамочке то не подобраться! Кого только не пытались к ней внедрить – без толку. Охрану и персонал она набирала только из своих источников. Остальных близко не подпускала.
– И кем я буду?
– Недавно стало известно, что она небезразлична к молоденьким мальчикам.
Я поднял глаза на Стива:
– Да ладно?
– Да, Лейси, ты идеально подходишь. Тебе на вид можно дать лет пятнадцать.
– Вообще-то, это близко к правде.
– Мне всегда кажется, что ты уже взрослый.
– Не строй из себя папочку.
– Нужно запомнить много информации, а ты всё схватываешь на лету.
– Хватит. Я уже согласился. Можно подумать, у меня есть выбор?
– Нет.
– И что мне с ней делать?
– Войти в доверие. Постараться сблизиться. В идеале, было бы хорошо, если бы она взяла тебя в деловую поездку, на лайнер.
– Лайнер?
– Да, круизный лайнер. Она будет в море около трёх дней. Просто небольшой тур. У неё запланировано несколько встреч с деловыми партнерами.
– Мне нужно записать эти встречи?
– Было бы неплохо. Когда мы возьмем её с поличным в порту – не отвертится.
Так и знал, что дело не в этой леди. Нужен выход на кого-то покрупнее.
– Из записей мы узнаем детали. Можно будет надавить на неё, чтоб сдала остальных. А пока нет никаких зацепок.
– А начиналось всё так просто: Лейси, тебе надо соблазнить одну старушку, – я недовольно посмотрел на Стива. Работка не из приятных. И на целых три дня, вдали от всех, в одиночестве.
– Когда начинать?
– Сегодня она будет обедать в ресторане «У Кейти Дойль». Мы устроим тебя официантом, – Стив оценивающе взглянул на меня. – Сможешь познакомиться с ней?
– А если нет, ты просто пошлёшь другого мальчишку, делов-то.
– Нет другого.
– Мне сразу с ней спать или построить из себя недотрогу?
– На твоё усмотрение, – Стив отдал мне папку с информацией по делу и показал на дверь.
Подготовка
Элеонор Свифт. Спустя несколько часов я знал о ней всё. Масштабы проводимых ею махинаций впечатляют. Стив сделал правильный расчет, поставив на меня. Я слишком юн, чтобы вызывать подозрения. Ну на что я, мальчишка, могу позариться? Максимум, на её деньги. Но никак не на сведения о сделках по торговле людьми, ввозе нелегалов и контрабанды.
Только я решил отвлечься и выпить кофе, ко мне подошла Джоанна, наша гримёрша.
– Лейси, милый, тебе пора!
– В смысле? – я непонимающе на неё уставился. Джоанна смахнула прилипшие ко лбу прядки густых, вьющихся волос.
– Ну ко мне пора, в гримерку. Через час тебе выдвигаться.
– Джоан, и зачем мне в гримерку? Я сегодня работаю как есть, в натуральном виде.
Джоанна улыбнулась:
– Милый, не сопротивляйся, указание свыше. Тебя надо подготовить.
– Это откуда же свыше? – я закатил глаза. – Стив?
– Лейси, пойдём, не упрямься! – и наша гримёр потащила меня за рукав в своё логово пудры и краски.
Грим Лейлы я наловчился накладывать сам. Никто не делает это лучше меня. Джоанна иногда помогает мне, когда у нас мало времени. Или расставляет акценты в уже готовом макияже. Так сказать, наводит лоск.
– Итак, во первых: снимай одежду!
Я поднял одну бровь:
– И где ты мне собралась накладывать грим?
Джоанна не смутилась. Её такими пустяками не проймешь.
– Ну что как маленький? – она бросила мне стопку из брюк, рубашки и ботинок. – Хотя бы прикинь на себя. Мне нужно взглянуть.
– Что это? Форма официанта?
– Да.
– А зачем сейчас?
– Чтобы я наложила макияж, подходящий под одежду.
– Как скажешь.
Я быстро снял куртку и футболку. А вот сейчас, посмотрев на меня, Джоан немного зарделась. Естественно, я заметил. Внутри потеплело. Джоанна мне нравится. А я, пусть совсем немного, нравлюсь ей. Я хочу в это верить. В аду, в котором мы работаем, просто необходимо, чтобы кто-нибудь нравился. И лучше, чтобы этот кто-то отвечал симпатией, но не втягивал тебя в отношения.
– Эй, эй, полегче! – Джоанна всё-таки наградила меня любопытным взглядом. Не слишком медленным и не дотягивающим до неприличного, но приятным. Я хитро улыбнулся. В голове моментально созрел план.
– Неужели наша неприступная красавица Джоанна смутилась? Хочу посмотреть на это поближе.
В один момент я оказался рядом с девушкой и приобнял её за плечи. Она не растерялась, посчитав такой порыв вполне естественным и погладила меня по щеке:
– Ты такой бледный, Лейси!
– Я же на солнце только под слоем макияжа.
Джоанна кивнула:
– Наша прекрасная Лейла… Лейси, знаешь, я уже и забыла, как ты на самом деле выглядишь.
Пахнет духами и помадой. И почему-то очень жарко. Джоанна ниже меня даже на своих каблучках. В девушке, от силы, сто шестьдесят сантиметров росту. Каштановые волосы собраны в хвостик. Карие глаза смеются. На губах играет смущённая улыбка. У меня возникает внезапное желание поцеловать эти губы. Но Джоанна отворачивается, и я прижимаюсь губами к её макушке. Она не отталкивает меня, мы просто стоим рядом. И я ей за это безмерно благодарен.
– Ты ведь не хочешь идти, да? – она спросила, не поднимая головы, позволяя мне чувствовать аромат её волос и кожи.
– Глупый вопрос, – я кое-как сообразил, о чём она. У меня нет выбора. Мне нужно, чтобы меня кто-нибудь приободрил сейчас. Потому что, на самом деле, конечно – я не хочу идти. Но какой смысл это обсуждать?
Мы стоим так ещё несколько секунд, потом Джоанна высвобождается из объятий и берёт моё лицо в свои тёплые ладони:
– Думаю, коррекцию мы не будем делать, ты и так очень красивый мальчик.
– Ну спасибо.
– А вот цвет лица… Мне нужен бронзер. Много бронзера. Таких бледных официантов в прибрежных ресторанах не бывает.
– Можешь делать со мной что хочешь.
Если бы я знал, чем мне это аукнется. Джоанна смеётся. Слишком наигранно.
– У меня где-то была пудра с охлаждающим эффектом. На этих кухнях в ресторанах жарко как в аду.
– Ты как заботливая мамаша.
– Поговори мне!
Она отпускает меня и идёт за пудрой. Я делаю вид, что разочарованно вздыхаю, но мне легче от этой неловкой поддержки.
Глава 6. Женщина с красивым именем Элеонор
Она сидела у дальнего столика. Покусывала красными губами круассан, смотрела в свой органайзер. Женщина с красивым именем Элеонор. Та самая Элеонор, внимание которой мне надо заполучить на следующие три дня. Я ставлю на поднос кофейник, сахар, сливки и направляюсь прямиком к ней.
Подхожу к её столику: естественно, она меня не замечает. Мало кто обращает внимание на официантов. Ну а такие люди, как эта леди, тем более относятся к ним как к прислуге. Нарочно мешкаюсь, расставляя на столе её заказ. Изображая крайнее смущение, смотрю в вырез её блузки. Работа Лейлой научила меня одному – контролировать свои эмоции. Я не знаю, какого цвета сейчас моё лицо: бледен я или покрыт румянцем – в конце концов, я загримирован. Но я точно уверен в своей мимике – я кажусь именно смущённым.
Задерживаю взгляд настолько, что она начинает это замечать. И вот она уже поняла, куда я смотрю, собралась сказать что-то вроде строгого: «простите?», подразумевая: «какого черта?». И в этот момент я опрокидываю её чашку кофе. Делаю я это так неловко и растерянно, как человек, осознавший, что его уличили в постыдном поступке.
Она смотрит на меня. Сейчас будет понятно, имело ли всё это смысл? На короткий миг я поднимаю глаза и смотрю ей в лицо. Может получиться! Не то, чтобы я её заинтересовал, но она немного задержала на мне взгляд.
Я опускаю глаза, как провинившийся. Несколько раз, быстро и, надеюсь, горячо и испуганно шепчу ей: «извините, мадам, извините». Беру салфетку с подноса, начинаю вытирать пролившийся кофе. Посматривая на мадам, обхожу вокруг столика. Присаживаюсь у её ног, чтобы собрать осколки. К нам бежит менеджер зала.
– Что тут у вас? Не волнуйтесь, мадам! Мы его как следует накажем!
Собираю осколки чашки и думаю: на дворе двадцать первый век, а чувствую я себя как мелкий паж в викторианскую эпоху с её классовыми различиями.
– Ох нет, не стоит! – Элеонор Свифт снисходит до улыбки. – Кажется, эта моя вина. Я возмещу ущерб.
– Ну что вы, мадам, – раскрасневшийся менеджер готов вечно изливаться в любезностях. – Никакой вашей вины здесь нет!
Интересно, это тоже наш человек? Вряд ли. Было бы слишком подозрительно.
– И всё же! – Элеонор открывает свою стильную кожаную сумочку и достает оттуда пару хрустящих купюр. – Я надеюсь, это покроет расходы, – невероятно естественным движением вкладывает банкноты в карман менеджерской формы. – Пусть мальчик здесь приберёт, я хочу выпить свой кофе.
– Хорошо, мадам!
Как только менеджер уходит, я, всё ещё сидя на корточках около её ног, поднимаю голову и тихо шепчу:
– Спасибо, мадам.
Она, в первый раз получив возможность рассмотреть моё лицо, слегка наклоняется и шепчет в ответ:
– Мы ведь оба знаем, из за чего это произошло.
– Простите, – я очень медленно складываю осколки на поднос.
– Взгляни на меня.
Я повинуюсь.
– Ты смотрел на мою грудь.
– Простите.
– Вот здесь тоже. Вытри! – она пододвигает ко мне носок туфли. Я осторожно обхватываю пальцами её щиколотку и подтягиваю ногу к себе.
– Что ты! … – Элеонор хотела вскрикнуть, но передумала. Я протёр туфлю и поставил ногу на место, ещё раз взглянув на мадам.
– А вы красивая, – я вздохнул, пожалуй, даже слишком театрально.
– Наглый мальчишка, – она усмехнулась. – Новенький? Не видела тебя здесь раньше.
Я выдержал небольшую паузу, позволяя ей себя рассмотреть. Сделав вид, что заметил что-то на её ноге, взял салфетку и принялся вытирать её колено. Элеонор поймала меня за руку.
– Что ты делаешь?
– Вот здесь, мадам, – я освободил руку и выронил салфетку, прикоснувшись пальцами к её коже, – было несколько капель кофе.
– Какой внимательный, – она опять схватила меня за руку. – Ухоженные ногти! Давно ты работаешь официантом?
– Нет, мадам.
– Тебе нравится?
– Нет.
Я поднялся. Ещё дольше собирать осколки несчастной чашки не было никакой возможности. Мы с Элеонор посмотрели друг на друга.
У неё суховатая кожа, морщинки вокруг глаз и губ, но, помимо этого, она и впрямь хороша. Медно-рыжие волосы. Тонкие, правильные, будто вырезанные из камня, черты лица. Про таких людей говорят, что в них есть порода. Я решил, что прикосновением к коленке не обойтись – нужно быть ещё настойчивее.
– Я здесь первый день, мадам. И, я думаю, из-за вас меня выгонят.
– Из за меня!? Каков наглец! – она захохотала в голос.
– Я смотрел только на вашу грудь.
– Сколько тебе лет?
– Достаточно.
– Достаточно для чего?
– Вы знаете.
Элеонор перестала смеяться и осторожно посмотрела по сторонам.
– Прекрати!
– У меня перерыв через десять минут.
– Тогда поторопись и принеси мне кофе.
– Я не могу гарантировать, что снова его не пролью.
– Тогда мне лучше сделать так, чтобы тебя уволили прямо сейчас?
Я наклонился к ней и шепнул:
– Если вы так сделаете, придётся заплатить мне неустойку.
Она отстранилась:
– Ты плохо работаешь. С чего мне тебе платить?
– Я плохо разношу кофе. А насчёт остального – не узнаете, пока не попробуете.
Слишком? Или нет? Элеонор молчит. Не хватало провалить задание ещё на стадии знакомства. Мне такое долго будут припоминать.
– Моя машина внизу.
– Что? – я не поверил своим ушам. Получилось?
– Что слышал, – Элеонор поднялась и взяла сумочку в руки. – Чтобы через десять минут вышел. Ждать не буду.
– Да, мадам, – я кивнул. Она ушла, стуча каблуками. Можно выдохнуть. Бросив поднос, я развязал фартук и достал телефон.
В номере
Выхожу на улицу. Жара и не думала спадать. Прохладный воздух с побережья не справляется. Как бы мой фальшивый загар не потёк. Рядом со мной останавливается машина. Ныряю в прохладный салон. Элеонор кивает. Помимо мадам здесь только водитель. Никакой охраны? Или они в другой машине?
– Куда? – спрашивает водила у мадам.
– В отель, – небрежно бросает она в ответ. У меня вырывается:
– Что так сразу?
Элеонор Свифт усмехается, глядя на меня:
– Передумал?
– Нет, – быстро отвечаю я.
– Ещё бы он передумал, – прокомментировал водитель и издал смешок. Элеонор поморщилась.
– Кудо, заткнись.
В отеле Элеонор перебрасывается парой слов с консьержем. Её тут хорошо знают? Ясно… Боготворят как клиента.
Мы поднимаемся наверх. Идём по коридору к номеру. Мадам молчит. Молча же открывает дверь ключ-картой, кивает мне:
– Заходи.
Я прохожу внутрь, и за мной захлопывается дверь.
Элеонор садится на большую, застеленную кристально-белыми простынями, кровать. Хлопает по месту рядом с собой:
– Садись.
Я слушаюсь. Женщина пододвигается поближе. Сейчас её лицо почти вплотную к моему лицу. Качественный макияж: хорошо оформленные брови и ресницы. В складках кожи виден увлажняющий крем. Он ей не помогает. Дамочка на самом деле частенько лично бывает в порту?
– Так сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
На самом деле мне уже совсем скоро исполнится семнадцать лет. Но я так выгляжу, что окружающие думают – я много моложе.
– А сколько лет мне?
– Не знаю. Мне всё равно.
Я прекрасно знаю, сколько ей лет, а также кто она и чем занимается. Но я буду весь вечер строить невинную овечку.
– Примерно?
– Не хочу гадать. Ты красивая.
Она улыбается и гладит меня по волосам:
– Так мило. Ты милый. Расскажи о себе.
Элеонор изменилась. В ресторане вела себя по другому. Я теперь не наглый, а милый? Эта та модель поведения, которую она от меня ждёт?
– Что именно?
– Всё.
– Можно немного поконкретнее?
Элеонор откидывается назад, перекидывает ногу на ногу.
– Почему я кажусь тебе красивой?
Приехали. Женщины. Хочет комплиментов?
– Ну, – я слегка замялся, – мне всегда нравились такие женщины, как ты.
– Какие такие?
– Взрослые? – я рассмеялся. – Стройные. Красивые. Стильные, – подражая ей, я тоже откинулся назад. – Успешные женщины в красивой одежде. Женщины, которые вкусно пахнут и умеют вести себя как леди.
– Ого!
Видно, что она удивлена.
– Значит, тебе нравятся женщины постарше?
– Я бы сказал, поопытнее?
– Я думала, тебе нравятся деньги.
– Деньги мне тоже нравятся.
Элеонор рассмеялась, но фальшиво. Ей хочется верить, что дело не только в деньгах. Знала бы она, что дело вообще не в деньгах. Я продолжил развивать свою легенду:
– Мне всегда нравились мамины подруги: элегантные, добрые. Не такие как девчонки в школе.
– А что девчонки?
– Они такие крикливые, с самомнением до небес, – я поморщился, мадам взглянула на меня с пониманием.
– Ты наблюдал за ними?
– За девчонками?
– Нет. За мамиными подругами?
Я кивнул. И сразу пожалел, что Джоанна не покрыла меня толстым непробиваемым слоем грима. Мадам Свифт испытующе и с любопытством сверлила меня взглядом. И в таких условиях я должен врать. Взрослые женщины? Ну нахрен. Только по работе. Мнусь, краснею и пытаюсь сообразить, насколько нелепо звучит мой рассказ.
– Мама застукала меня со своей подругой, Ребеккой. Она и раньше подозревала… Только не меня, а моего отца. А когда она увидела меня со своей подругой вместе…
– И чем вы занимались?
– С кем?
– С Ребеккой. Чем вы занимались? – Элеонор опять подвинулась ко мне поближе.
– Мы, ничем особенным… мы просто… – откуда эта паника? Мадам ведь даже казалась мне привлекательной. Ну немного старовата. Для моих шестнадцати лет любая женщина за тридцать будет старовата. А этой ведь почти сорок? Элеонор провела пальцами по моему лицу и остановилась на губах.
– Может, тогда ты просто покажешь мне?
Шлюха
Лейла. Я всегда старался защитить её. Она для меня – особенная. Как будто она на самом деле существует отдельно от меня. В своём теле и со своим умом. Красивая, хрупкая, непостижимая. Думаю, когда я создавал Лейлу, я придумал для себя идеальную девушку. В тот момент, когда Алекс назвал меня младшим братом Лейлы, поначалу я не понял, что почувствовал. Немногим позже, когда я бежал вдоль улицы к метро, опаздывая на работу, до меня вдруг дошло: мне было приятно. Приятно, что меня можно посчитать за брата Лейлы. Эта роль мне понравилась. Остаток пути я улыбался как придурок.
Сейчас, когда я лежу обнажённый в объятиях взрослой женщины, на этой огромной постели, упакованной в белый шелк, я думаю о Лейле. Как она сейчас? Удобно ли ей в сумке-саквояже лежать у меня под столом в виде пары чулок, косметички и иссиня-черного мягкого парика?
– Эй, – Элеонор поворачивается ко мне, одновременно высвобождая свою руку из-под моей головы, – как тебя зовут?
– Лейси.
– Лейси? – она пробует моё имя на язык. – Красивое имя. Оно что-нибудь значит?
– Вряд ли.
– Элеонор.
Я хмыкаю:
– Очень приятно.
Странно спрашивать имена друг друга только сейчас. Но Элеонор, кажется, находит такой ход событий вполне естественным.
– Значит, ты убежал из дома?
– Да.
– Из-за этой Ребекки?
– Нет, не из-за неё, из-за матери.
– Она простит тебя.
– А я её нет.
– Ты просто глупый мальчик.
Сейчас Элеонор не кажется мне плохой. Она добра и нежна со мной. Ведёт себя как заботливая мамочка? Эта женщина, не задумываясь, сбросит в воду свой живой груз, если запахнет жареным. Нельзя расслабляться.
У мадам пищит телефон. Она берет его в руки и начинает что-то строчить. Я комментирую.
– Ого, последняя модель!
Элеонор на секунду отвлекается.
– А, о чём ты?
– О твоем телефоне. Уверен, ты и половину функций не используешь.
– По-твоему, я не умею пользоваться этой штучкой? – мадам опять разворачивается ко мне. – Хочешь, куплю тебе такой же?
Я смотрю на неё в упор и улыбаюсь:
– Хочу. Только не совсем такой, есть версия с большим объёмом памяти.
– Хорошо. Считай, что он уже твой.
Вот и всё. Наши отношения с мадам перетекли в понятную плоскость. Теперь я официально её шлюшка.
Глава 7. Перевоплощение. Семья Алекса
Мы вышли из отеля вместе. Элеонор села в приехавшую за ней машину. Я пошёл к метро. Мадам дала мне свой номер телефона и пачку денег. Сказала потратить, как заблагорассудится. И да, она рассказала про круиз. Вот только выходят они не завтра, а через день. Что-то нужно дополнительно подготовить. Я сказал, что живу сейчас, где придётся. Элеонор сама предложила мне поехать с ней, чтобы составить ей компанию во время работы. Получилось даже слишком легко. Мадам не знает моей фамилии и не спрашивала её. Не представляю, как она может меня проверить. Звоню Стиву.
– Эй, привет. Птичка попалась.
– Хм, быстро. Что, управились за обеденный перерыв?
– Ты мне меньше платишь за месяц, думаю сменить специализацию.
– Лейси, ну ты …
– Кстати. Их рейс послезавтра.
– Что за черт?
– Не знаю. Проверь. Она дала мне адрес, послезавтра утром я должен быть в порту, – я запнулся, – как её помощник.
– Помощник? По каким вопросам: ближайшим к телу?
– Уйду я от тебя.
– Не уйдёшь… Семью не выбирают.
– Семья не без урода.
Бросаю трубку. Отправляю эсэмэской в офис данные по рейсу. Решаю на всякий случай больше не светиться сегодня как Лейси. Возможно, Элеонор отправила кого-нибудь проследить за мной.
Доезжаю до станции восточного вокзала. Захожу внутрь. Подхожу к камерам хранения, у меня здесь есть шкафчик. Забираю находящиеся внутри вещи, иду к общественным туалетам. Опускаю голову и захожу в женский. Быстро проскальзываю в пустую кабинку и запираю дверь. Снять мужскую одежду и белье – одеться в женское. Половина дела. Натягиваю чулки и бюстгальтер. Достаю шмотки. Этот вариант одежды – походный, простой. Как раз для таких случаев, когда надо быстро сменить образ. И “пол”.
Надеваю черный свитер с высоким горлом, короткую широкую юбку, всё из немнущейся ткани. На ноги – простые ботинки на низком устойчивом каблуке. Обычный гардероб занял бы много места, и облачаться в него дольше – так что я обхожусь минимумом. Закончив с одеждой, достаю аккуратно сложенный парик. Эту вещь упростить никак нельзя. У меня три парика. Один дома, один на работе и вот этот, у меня в руках – всегда на всякий случай в тайнике в городе. Все они идентичны – одинаковой длины и цвета.
Парик неудобно надевать в такой темноте и без зеркала – но я привык. Быстро зачесал волосы, надел сеточку, нанёс клей, расправил парик по голове – и вот я уже похож на Лейлу. Остался макияж.
Сбросив мужскую одежду в сумку, выхожу к зеркалу. Собираю волосы назад, достаю косметичку и начинаю накладывать грим. Очень будничная картинка: хорошенькая девушка красится в туалете. Сначала тщательно мою и вытираю руки, чтобы нанести тональный крем пальцами – в экстренной косметичке нет кистей для макияжа. После тональника идут пудра, накладные ресницы, подводка. В зеркале медленно начинает узнаваться лицо Лейлы. Я распускаю волосы, крашу губы, бросаю помаду и косметичку в сумку и выхожу. Даже если за мной кто-то и следил, то здесь точно потерял меня из вида. Другая одежда, внешность и пол. Никто не догадается. Теперь можно возвращаться домой.
Семья Алекса
Я дома. Стою перед входной дверью и ищу ключи в сумке. В спешке я забыл вытащить их из кармана мужских брюк. Так что сейчас приходится ворошить вещи. Вдруг слышу, как за спиной открывается дверь.
– Привет, Лейла.
Я оборачиваюсь на хрипловатый, и даже кажется, чуть-чуть радостный голос Алекса.
– Привет.
Странное чувство. Мы виделись утром, и с тех пор столько всего произошло.
Алекс прикоснулся к своей макушке, кивнул мне и спросил:
– Как голова?
– Голова? А-а…
Я уже и забыл, что Алекс не видел Лейлу две недели.
– Спасибо, почти не болит.
Вообще-то, приятно. Кто-то о Лейле искренне беспокоится.
– Рад, что с тобой всё в порядке, – говорит Алекс.
– Я тоже, – поддакиваю я.
Сосед как-то оценивающе на меня смотрит:
– Думал, ты повыше.
Ну да, сейчас на Лейле простые, короткие ботинки.То есть я маленький даже для женщины!?
– У неё, э-э, у меня модельные рост и фигура! Что б ты в этом понимал?
– Хорошо, как скажешь.
– Не согласен?
Алекс рассмеялся:
– Согласен. Ты полезешь драться, если не соглашусь.
– Могу.
Сосед кивнул.
– Лейла, ты не можешь найти ключи?
Я посмотрел в свою открытую сумку: сверху лежали косметичка и скомканная белая рубашка официанта.
– Да завалились куда-то…
– Никогда не видел на тебе белой одежды, – Алекс подошёл и заглянул внутрь. Профессиональная наглость? Я захлопнул сумку.
– Экспериментирую!
– Ты так и не нашла ключи.
– Не нашла.
– Тогда, может, зайдёшь?
И тут я сделал что-то странное:
– А пиво у тебя есть?
Алекс молча открыл свою дверь.
Я уже был у него дома, но тогда мне не пришлось рассмотреть квартиру. Когда ты в крови и с проломленной головой – как-то не до того. Гостиная по ощущениям похожа на спорт-бар – вмятый диван, телевизор, широкий журнальный столик. На стенах плакаты с изображением гоночных болидов.
– А у тебя неплохо!
– Спасибо, – Алекс появился в дверном проеме комнаты с двумя бутылками светлого пива. Одну он протянул мне.
– Больше одной пить не дам. Ты несовершеннолетняя.
– Ну-ну. Сам развешивал? – я кивнул на постеры, принимая пиво.
– Нет. От предыдущего жильца осталось. Не стал снимать.
– Правильно. Так как-то, обжитее, – я быстро осушил бутылку на две трети.
– Ты б полегче, – заметил Алекс.
– Ничего. День был… непростой, – допив пиво, я поставил бутылку на столик. – Ещё есть?
Алекс проигнорировал мой вопрос. Подцепив для себя ещё бутылку, он сел на диван и взял в руки пульт.
– Сегодня хоккей, посмотрим?
– А кто играет?
Как выяснилось, мы оба не особенно любим хоккей. Я всё-таки смог выудить себе ещё бутылочку пивка. Потом ещё одну. Мой сосед перестал следить, сколько я пью. Мы разговорились. Алекс рассказал о работе в полиции и о том, как начинал развивать свой детективный бизнес. Было смешно. Я едва удержался, чтобы не начать комментировать и давать советы. Всю эту бюрократическую кухню я уже тоже неплохо изучил. Пришлось вникать из-за специфики нашей работы. Я хожу на курсы бухгалтера. Следующими по списку будут юридические курсы. Обучение у нас на уровне.
– Лейла?
– Мм?
– Ты напилась?
– Не-а… – я пополз по диванчику, устраиваясь поудобнее.