В тебе

Кирилл ринулся за Алёной, не замечая никого вокруг. Стены гулко резонировали грохот от его жёстких прыжков по лестнице, а вместе с ними и его вопль:

– Стой! Стой, говорю!

Он настиг Алёну между вторым и третьим этажами. Вцепившись в её кожаный рюкзак, Кирилл попытался дотянуться до папки; девушка взвизгнула и ботинком с толстенной подошвой пнула парня в колено. Он взвыл от резкой боли и присел на корточки, но через мгновение бушующий адреналин уже снова гнал его вперёд сквозь прорву зевак.

Пытаясь скрыться, Алёна вбежала в небольшой коридор на третьем этаже, не предполагая, что отсюда можно попасть только в два классных кабинета, закрытых сейчас на ремонт; на закутке в пятнадцать квадратов также велись ремонтные работы. Девушка обернулась и увидела надвигающегося чернее тучи Кирилла.

– Отстань от меня, извращенец! Иди цепляйся к другим девчонкам!

По перпендикулярно расположенному коридору проплывали другие учащиеся, мимолётом бросали взгляды в сторону истошного девичьего крика и так же быстро исчезали за углом. Кирилл приблизился к блондинке вплотную и снова попытался выхватить папку из рук.

– Мошенница! Верни мне это!

– Извращенец! Отвали от меня!

Неожиданно от мелькавшего каравана тел отделился высокий парень спортивного телосложения из старшего класса. Он увидел, как худощавая гиена пытается оторвать кусок от ангела во плоти, и уверенно двинулся к ним.

– Эй, успокойся! – он схватил Кирилла за шиворот и оттащил от брыкающейся девушки. – Ты чё творишь?

Парень смотрел на Кирилла сверху вниз.

– Твоё какое дело?! Это наши с ней проблемы! – Кирилл крутил головой с налитыми от злости глазами.

– Как тебя зовут? – вдруг ангельским голоском пропела Алёна.

– Стас.

– Стас, спасибо тебе. Этот… – она изобразила дрожь в голосе, – этот извращенец домогался меня и попутно пытался отобрать кошелёк. Я здесь новенькая, и он, видимо, решил этим воспользоваться.

В этот момент зазвенел звонок, заглушив свирепость протяжного крика Кирилла:

– Ложь! Наглая ложь!

Звонок стих, а Кирилл продолжал:

– Я всю ночь выполнял её чёртовы задания, за которые она вчера предложила заплатить пять тысяч!

Стас посмотрел на блондинку:

– Это правда?

Алёна ответила жалобным взглядом и решила прикидываться жертвой до победного конца.

– Какой ужас! Стас, ты только посмотри на этого лгуна! Он преследует меня со вчерашнего дня! Вчера после уроков попросил мой телефон на школьном крыльце, но получил отказ. Сегодня у него вообще снесло крышу: с первого этажа начал лапать меня, а потом и вовсе требовать денег!

– Да врёт она! – кричал Кирилл. – Скажи ей, пусть достанет из папки тетрадки по химии, и сравним с моим почерком!

– Сумасшедший! – Алёна округлила глаза и потрясённо покачала головой. – Стас, ты просто спас мне жизнь! Мне нужно бежать на урок…

Блондинка упорхнула из покрытого побелкой коридора на крыльях безнаказанности. Кирилл воспользовался ослабевшей хваткой оппонента и в третий раз попытался рвануть за ней. В его мыслях не было никакого плана – лишь ярость пульсировала в каждой жилке и в каждом нерве.

Стас длиннющей рукой ловко схватил дёрнувшегося в погоню паренька за шкирку. Ноги Кирилла подлетели и на секунду оказались на уровне глаз; затем его задница была с грохотом пришвартована к грязному линолеуму. Он почувствовал жар, шедший от чугунной батареи, находившейся прямо под окном. Отзвуки шагов девичьих ботинок оборвались, и где-то в глубине коридора за углом захлопнулась дверь кабинета.

– Успокойся уже! – прибавил теперь громкости Стас, склонившись над бушующим ботаником. – Или мне придётся успокоить тебя самому!

Произошедшее не было рядовым обманом, на который Кирилл мог закрыть глаза. Это не было насмешкой и тычком, на которые он уже практически не обращал внимания в классе. Это было покушение на его волю, на будущее, в котором маячило счастливое новогоднее празднество. В выполненную работу он вложил частичку души, которая должна была принести плоды и взрастить немного счастья. Это могло стать маленькой отдушиной после всего произошедшего за последние тяжёлые месяцы.

– Какой же ты дурак, раз поверил этой мошеннице! Она и тебя обвела вокруг пальца! – отчаянно прокричал Кирилл, глядя снизу на старшеклассника, и, подскочив с замызганного пола, сжал маленькие кулачки.

Стас не оставил враждебный знак без внимания.

– Ты совсем страх потерял, полудурок? – он демонстративно подошёл вплотную. – Может быть, ударить меня хочешь?

Разница между ними была порядка тридцати килограммов. Для подавляющего большинства парней в весовой категории Кирилла рукопашный бой с таким оппонентом был бесперспективным занятием, но, озлобленный происходящим, хилый паренёк шёл на поводу у эмоций. Его заход правой был не слишком размашист, из-за чего Стас не успел среагировать, так как стоял слишком близко. Удар пришёлся прямо в ухо. Лицо адресата, получившего неожиданную посылку, сморщилось, а за ушной раковиной появился раздражающий звон. Это было сродни удару в рынду, когда нужно было свистать всех наверх для защиты от абордажа. В одно мгновение Стас отскочил на метр назад и рефлекторно пробил прямой удар ногой ровно в грудь противнику – десять лет карате не прошли бесследно. Словно в замедленной съёмке, Кирилл взмыл на полметра от пола, и ровно в этот момент Стас осознал всю глупость и необратимость своего поступка.

Это была последняя зона школы, где только планировали заменить деревянные окна с двойным стеклом на пластик. Произойди эта ситуация неделей позже – возможно, удалось бы избежать такого развития событий. Звон разбитого стекла тут же разнёсся по небольшой площади школьного закутка, и осколки разной величины полетели во все стороны от Кирилла. Холодный декабрьский воздух ворвался внутрь помещения. Кирилл почувствовал боль – острую и безжалостную – когда несколько осколков впились в его плоть. В полёте он успел уловить изумлённо-испуганную гримасу на лице Стаса, которое быстро скрылось за обшарпанной стеной.

Скрюченное тело сделало два оборота в воздухе – вестибулярный аппарат попал в штопор. За эти мгновения в голове Кирилла вспышкой пронеслась былая фантазия: подтолкнутый ударом чьей-то ноги, он срывается с небоскрёба и летит в бездну смертельной свободы. Картинки в памяти проносились за доли секунды – мозг рождал мысли с неимоверной скоростью, словно пытаясь надышаться перед собственной кончиной. Кульминацией полёта стал трагичный итог: оба коленных сустава были встречены заледеневшими железными перилами. Кирилл истошно заорал, но природа решила не предавать этот фрагмент долгоиграющей огласке – мучительную человеческую боль поглотил метровый сугроб. От болевого шока парень потерял сознание. Из снега торчали ноги и нижняя часть спины.

Парочка внимательных учеников из классов на первом и втором этажах заметили, как что-то упало сверху, – и вот уже десятки глаз уставились в окна, впившись взглядом в жутковатую картину. У самых чувствительных начали подкашиваться конечности от представляемой боли. Кто-то рискнул озвучить вслух мысль «Он что, умер?», пока на улице висела гробовая тишина. Мир будто замер на время в недоумении, и лишь одинокий ворон, пролетавший мимо, разорвал цепи безмолвия своим душераздирающим «Кар!».