Путешествие между Вселенными-Близнецами. Антигравитация 1
– Я ошарашен. Мои мысли путаются. Мне хотелось бы побродить по вашей планете, расширить свои познания о космосе, Вселенной. Почему у нее есть близнец? Увидеть, что с нами будет через сто шестьдесят тысяч лет, наше будущее… А потом вернуться обратно, – ответил я.
– До Вас здесь побывало много землян, большинство остались навсегда. Часть вернулась на Землю, но память о пребывании здесь почти полностью стирается при обратном переходе. На какое время Вы хотите здесь остаться?
– Пока не знаю. Как буду готов, сообщу Вам. Хочется расширить свои познания, если это возможно. Ко мне бы кого-нибудь прикрепить как учителя, – попросил я.
– Хорошо, мы сейчас посовещаемся и сообщим Вам о нашем решении.
Жюри начало обсуждать мою судьбу. Я слышал их разговор. Язык я не понимал, но отдельные слова мне были понятны, так как я знал тюркские и китайские языки, и эти слова были явно оттуда. «Неужели это тюрско-китайская цивилизация?» – подумал я.
Обсуждение длилось минут десять, больше всех говорила женщина. Мужчина в центре, видимо, все-таки главный из них (а может, все пятеро имели равные права) снова обратился ко мне:
– Зная Ваши познания и Земную цивилизацию в целом, скажем, что они довольно на низком уровне. Войдя в наш мир, Вам многое будет непонятно, сильно Вас удивит, потому что Вы попали в ваше будущее на сто шестьдесят тысяч лет вперед. Жюри разрешает Вам остаться здесь на неопределенный срок, пока Вы не изъявите желания вернуться домой. Сейчас вернутся девушки-роботы, которые Вас привели сюда. Они отвезут Вас в одно место, примерно как земной санаторий, и передадут учителю-инструктору. Он поможет Вам понять все происходящее вокруг. Желаем Вам освоиться в кратчайшие сроки. До свидания!
Экран погас. Я сидел в кресле, удивленный полученной информацией так, что мысли путались, голова шла кругом. Погрузившись в свои мысли, не заметил, как подошли девушки-роботы и жестом пригласили меня пройти с ними. Поднялся с кресла, голова кружилась. Видимо, пошатнулся: девушки взяли меня под руки с двух сторон. Вроде роботы, а руки были теплые и мягкие, как у людей. Внимательно стал рассматривать девушек-роботов, пытаясь найти в них что-то искусственное, ненатуральное, но, увы, они ничем не отличались от живых людей. От моего пристального взгляда щеки их зарумянились. О чудо! Они краснели – видимо, это им не очень понравилось.
Мы тихо вышли на улицу. Было солнечно и тепло, но не жарко: дул легкий ветерок. Солнце как на Земле ярко светило в небе, был полдень, плыли редкие облака. Улица оказалась безлюдной и чистой, выложена каким-то светло-серым камнем. Тротуары были узкими, не более одного метра в ширину. Ни одного автомобиля или похожего транспорта не было видно.
Дома стояли плотно, не выше трех этажей, вдоль улицы росли липы. Посмотрел чуть выше домов и буквально обалдел: над домами равномерными полосами двигались по воздуху, не знаю, как точно выразить, то ли стеклянные бочки, то ли капсулы разного диаметра и величины, там находились люди. Они сидели или стояли, но не более четырех – пяти человек в одной капсуле. Эти капсулы или стеклянные бочки двигались строго по направлениям. Не было ни тросов, ни проводов, ни шума, ни выхлопов. Они просто свободно висели в воздухе и двигались в основном в горизонтальных направлениях, не приближаясь друг к другу на расстояние менее двух метров. Наши земные законы физики такого не позволяли. Вот если бы отсутствовала гравитация, тогда еще можно было бы понять такое явление. Самолеты и вертолеты у нас летают, но вот бочки не висят в воздухе и не летают. Но я твердо стоял на тротуаре и не взлетал, даже пытался подпрыгнуть, чем сильно удивил сопровождавших девушек-роботов. Листья на деревьях начали кое-где желтеть, как на Земле в сентябре, и тихо падали на грунт, подтверждая тем самым наличие гравитации. Девушки повели меня за угол здания, из которого мы вышли. Там у стены стояли похожие по раскраске на телефонные будки Лондона стаканы в подстаканниках, или, точнее, капсулы в подстаканниках, высотой три метра, а в диаметре метра два, местами прозрачные, видимо, из какого-то особо прочного пластика. Их было штук пять. Еще чуть дальше стояли пустые подстаканники, выполненные, похоже, из металла, а может быть, тоже из пластика, все как один серебристого цвета. Девушка открыла раздвижные двери, мы вошли внутрь. Капсула чем-то напоминала душевую кабину, только более просторную, по периметру оказались сидения из мягкой ткани, сверху свисали несколько поручней – видимо, чтобы держаться стоящим, как в наших старых трамваях. На крючке на стене висел небольшой пульт, похожий на детский пульт для управления электронными игрушками: всего две ручки и кнопка. Меня посадили на сидение, девушки тоже сели, все пристегнулись. Сопровождающая меня девушка нажала единственную кнопку на пульте. В воздухе перед нами появился экран-навигатор. Капсула как будто оторвалась от магнита; я почувствовал, что чуть приподнялся над сидением. К ушам подошла волна: ощущение, будто я взлетаю на самолете. Ремни не дали оторваться от сидения, пока мы стояли на месте. Девушка отпустила пульт, чтобы пальцем задать маршрут на экране-навигаторе; пульт свободно висел в воздухе и не падал. «Невесомость», – подумал я. Девушка снова взяла в руку пульт, нажала на рычажок, мы медленно стали подниматься вверх. Когда поднялись над домом метров на двадцать или тридцать, как мне показалось, девушка нажала другой рычажок, и мы понеслись куда-то. Лететь было комфортно, мы двигались равномерно, без остановок. Шум в ушах пропал, мимо проносились похожие капсулы. А вот значительно выше двигались уже огромные капсулы, скорее похожие по фигуре на церковные колокола. Было такое ощущение, что в небе летали дома и целые склады, но их было гораздо меньше, чем капсул; летели они значительно быстрее, бросая на землю тени, как облака.
Санаторий-1
Внизу открылась изумительная картина. Вокруг, насколько хватало взгляда, располагались красивые жилые дома, не похожие друг на друга. Широкие ровные улицы без движения какого-либо транспорта. Более высокие дома в виде дворцов (видимо, общественные здания). Кругом зелень, искусственные пруды, стадионы, парки, но ни одного автомобиля, автобуса, трамвая или железной дороги – атрибута наших городов – не было видно.
Появилась широкая река с ухоженными берегами, должно быть, судоходная. Но ни речных судов, ни лодок не было. «Странно», – отметил в уме я. Вскоре мы повисли над зданием, напоминающим что-то вроде гостиницы, стоявшей внутри небольшого парка. «Рядом со зданием – стадион», – решил я, так как он был округлой формы. Еще здание справа, похожее на планетарий, между ними – шикарный пруд. Вокруг всей территории росли вековые сосны и много чего другого. Капсула снизилась около здания и опустилась в свободный подстаканник; я почувствовал, как кровь хлынула из головы к ногам. Здание гостиницы было трехэтажным, облицовано декоративным кирпичом, кровля из зеленой черепицы, окна из сплошного стекла без рам.
Около санатория (так условно я назвал этот объект) нас уже ждали трое: двое мужчин и одна женщина, все с чуть заметной азиатской внешностью, причем глаза были не узкими, а вполне нормальными. Одеты по-разному: на женщине рубашка с пиджаком ярко-желтого цвета, светло-серые плотно обтягивающие брюки. Выпуклостей, где им положено быть у женщин, не наблюдалось. Что это женщина, причем очень красивая, можно было догадаться по прическе и желтым бусам на шее. Мужчины были в полуспортивных костюмах, у одного темно-синего цвета, у второго – зеленого, точнее, легкая куртка, рубашка, джемпер и брюки одного цвета. Все трое черноволосые, высокого роста, мужчины где-то не менее двух метров двадцати сантиметров, а женщина около двух метров. У всех спортивное телосложение. На ногах надета такая же обувь, как у роботов, что-то типа наших кедов или кроссовок под цвет костюмов. Я со своим метр-восемьдесят казался недомерком среди них. Когда подошли к ним совсем близко, я вовсе почувствовал себя лилипутом.
– Здравствуйте, землянин, с прибытием! – обратилась ко мне женщина. – Мы приветствуем Вас на нашей планете и постараемся сделать наиболее комфортным пребывание здесь. Будем Вашими учителями-наставниками, пока немного адаптируетесь к условиям нашей жизни. Меня зовут Ай, это Кий, – она показала на мужчину в зеленом костюме. – Это Цинь, – указала на мужчину в темно-синем костюме. Они слегка наклонили голову, как бы здороваясь.
Мы специалисты по земной цивилизации. У нас не принято здороваться за руку еще с тех далеких времен, когда существовали заразные болезни. А теперь пройдемте в зал приема пищи. Вы, наверное, проголодались, – сказал Цинь. – А вы, девушки, можете возвращаться к себе. Когда понадобитесь, мы вас вызовем, – сказал Цинь роботам.
Вчетвером мы вошли внутрь основного корпуса. Внутри него все обставлено красиво: на стенах пейзажи, на полу красные ковровые дорожки, как у нас раньше в ЦКовских санаториях; потолки высокие белые, полы из керамики. Пройдя через вестибюль, мы оказались в просторном зале со столами без скатертей и стульями, по четыре у каждого стола. По периметру зала стояли тумбы со скульптурами людей в человеческий рост. Я решил, что это, видимо, их выдающиеся деятели. На тумбах светились небольшие экранчики, полупотухшие, наверное, с информацией о том или ином деятеле.
Как раз подошло время обеда. Зал был наполовину заполнен, люди (если их можно было так назвать) ели, пили или просто разговаривали. Некоторые выглядели очень странно: то ли люди, то ли еще кто-то. Я опустил глаза и не стал внимательно их рассматривать: неудобно как-то. Хотя все сидящие разом посмотрели на меня с вниманием, но уже через пару секунд потеряли интерес и продолжали трапезу. Столов было много, около полусотни; между ними и раздачей сновали официанты, в основном девушки, в белых майках с короткими рукавами и коротких юбках, как у теннисисток, на ногах – белые гольфы и туфли, вот они как раз были разных цветов.
Нас проводили за свободный стол, усадили, подали меню.
– В дальнейшем для Вас напечатают меню на русском языке и еду постараются приготовить похожую на земную, хотя наша еда не похожа на вашу. Мы питаемся очень рационально, – просветила меня Ай.
– Если бы не стимулятор пищеварения, нашу еду не станешь есть: она безвкусная, много не съешь, – продолжил Цинь.
– Сегодня Вы попробуете то, что мы закажем, голод утолите, пища полноценная, а потом уже сами будете выбирать. Но выбор небольшой, скажем откровенно, – продолжила просвещать меня Ай.
– Главное не смотрите, что едят за столом другие – это может испортить Вам аппетит. В санатории, кроме Вас, есть представители разумных цивилизаций с галактик других Вселенных. Едят они иногда ужас что, – предупредил Цинь.
Кий окинул взглядом другие столы и тоже добавил:
– Здесь питаются и живут те, кто дышит кислородом с азотом, как Вы, как мы. А вот на окраине есть санаторий, там все под куполом и дышат они метаном. В другом конце города санаторий, те вообще дышат углекислым газом. Мы Вам потом покажем.
Подошла официантка, поднесла к Ай плоскую тарелку. Ай положила туда ладони, подержала пару секунд, затем то же самое проделали Кий и Цинь, потом мне поднесли.
– Дезинфекция перед едой, на всякий случай. Хотя мы многие тысячелетия инфекционными болезнями не болеем – защита на генетическом уровне, – но привычка берет свое. Тем более здесь находится много представителей с других миров, – просветила меня Ай.
Я положил руки на тарелку как они и убрал. Ай заказала еду. Через минут пять принесли подносы, всем одинаковые. На подносе было три блюда: напиток в большом стакане, миска с кашей, похожей на манную, тарелка с красным желе, как наш студень, только прозрачный. Всем положили по белому шарику с горошину.
– Вы шарик пока не глотайте, попробуйте чуть-чуть еду. Подождите полминуты, примите шарик и кушайте. Почувствуете разницу, – сказала Ай, глотая шарик.
Остальные тоже проглотили свои шарики, запив их из стакана. Вместо приборов подали ложку-вилку: вроде ложка, но по краю зазубрины.
Я сначала попробовал кашу: абсолютно безвкусная, напоминала тертый горох; зацепил ложкой-вилкой желе – кислятина какая-то. Напиток оказался несладким, без сахара, чуть пожиже киселя, но не компот, цвета детской неожиданности. Есть расхотелось, хотя я был жутко голоден.
– Примите шарик и подождите минуту, – сказал Цинь, поедая свою кашу.
Проглотил шарик, буквально через секунд двадцать появилась легкая эйфория, ощущение, что я тяпнул грамм сто; жутко захотелось есть. Каша показалась довольно сносной, желе пролетело, запил напитком. Странно: чувство голода пропало, больше не хотелось ни есть, ни пить. Пока ели мои учителя, я решил осмотреться по сторонам. За столами сидели люди разных наций и цивилизаций: черные, белые, желтые, зеленые, розовые, синие… Я имею в виду цвет кожи. С волосами и без волос, но перечисленные были похожи на людей, отличались только ростом, размерами головы, глаз. Особенно выделялся один красавец: весь зеленый, лысый, с огромными широко расставленными глазами, широким носом и ртом до ушей, а вот губы были розового цвета, уши торчали как огромные листья лопуха, чем-то походил на лягушку, но кожа издали казалась гладкой, а фигура мускулистой, как у штангиста, чувствовалось, что он силен. Я потом в этом не раз убедился. Далее в глубине зала сидели существа, уже мало похожие на людей. У некоторых кроме двух глаз на лбу, был третий на лысом затылке, который то вылезал из орбит, то уходил внутрь, закрываясь черным веком без ресниц. Что ели эти существа, я не разглядел. В общем, всех описать невозможно, но странных существ было около двадцати. Общее с человеком у них было то, что они тоже сидели за столом, передвигались на двух конечностях типа ног, а вот рук у некоторых было по четыре или даже шесть. Были глаза, нос, рот, уши, но разной конструкции; один напоминал бегемота, только худого. Мне еще предстояло с ними познакомиться поближе.
Увидев, что я поел, Ай предложила проводить меня до комнаты, где я буду жить.
– Наелись? – спросила она.
– Странно, но да, – ответил я, – обычно я ел больше.
– Наша еда сбалансированная; в ней есть все, что надо. Без шарика-стимулятора она кажется невкусной, но шарик делает свое дело. Мы вытащим из программы меню и дадим поварам, чтобы они готовили Вам еду, близкую к земной. По составу, по вкусу она будет близка к вашей еде, но на вид может казаться невзрачной. У нас солидная группа ученых и предприятий занимаются разработкой здоровой и полезной пищи. Когда Вам дадут Вашу земную еду, шарик не надо будет глотать, – объяснила мне Ай.
Мы вышли из зала, чуть прошли по коридору, поднялись по лестнице на второй этаж – там были номера. Меня поселили в номер 213. Он был небольшой, но двухкомнатный: в одной спальня, в другой диван, обитый желтой тканью, похожей на кожу, два стула, на стене экран, похожий на наш телевизионный, но полностью исчезающий после выключения, шкаф для одежды, посуда, вода в бутылках. В спальне тоже экран, словно висящий в воздухе; шкаф для белья, тумба, еще что-то типа велотренажера с программным устройством. Ванная комната с душем и туалетом. Окно во всю стену выходило в парк, виднелся за деревьями пруд с фонтаном, штор не было, только жалюзи. Ай хлопнула в ладоши, в спальне загорелся экран. «История планеты Кёк», – сказала она по-русски, запрашивая программу. На экране появилось изображение черной дыры, а внизу появились титры на русском языке. Телепередача дублировалась звуковым сопровождением тоже на русском языке.
– Уважаемый гость, добро пожаловать на нашу планету! Мы сейчас расскажем Вам…
Ай снова хлопнула в ладоши, и изображение исчезло.
– Прежде чем знакомиться с нашими городами, народом, Вам необходимо прослушать краткий курс происхождения мира, Вселенных, галактик, черных дыр, параллельных миров, нашей планеты – вообще мироздания с современной научной точки зрения, которую вы, земляне, достигнете через сто шестьдесят тысяч лет, хотя, может, и раньше. Только Вы целыми сутками не смотрите в экран, некоторые даже есть идти не хотят, не спят, пока все не узнают. Программа рассчитана на неделю при пятичасовом ежедневном просмотре. Отдыхайте, гуляйте по парку, ходите в спортзал. Если встретите таких же, как Вы, гостей, без синтезатора не сможете с ними поговорить. В тумбе лежит синтезатор речи, – она открыла тумбу и вытащила устройство, которое я видел у роботов, напоминающее микрофон. – Нажимаете вот эту кнопку, она всего одна, направляете на гостя, синтезатор автоматически определяет его язык по внешнему виду и переводит все, что Вы скажете. Лучше не подходить ближе, чем на один метр, и не касаться гостей. Вы еще не подверглись защите от инфекций других цивилизаций. Вас только от наших возможных инфекций, как Вы называете, «привили», когда Вы спали. Располагайтесь, отдыхайте, как включать телевизор Вы увидели. Освещение включается автоматически от датчиков движения. На двери есть кнопка, если что-то нужно – нажмите, тут же придет девушка-робот и принесет все, что нужно. Может составить Вам компанию, сделать массаж, уборку. Вещи для быта найдете в шкафах. Если понадоблюсь я, скажите роботу «Ай», и меня вызовут. Сейчас четырнадцать часов, в шестнадцать часов придет учитель для беседы с Вами. Ужин в девятнадцать часов, Вас проводят. Потом, когда освоитесь, будете сами ходить. Еда строго по расписанию. Отдыхайте, я ухожу.
Ай ушла. Я стал изучать свое жилье. Открыл, закрыл краны с водой. Да, быт людей за сто шестьдесят тысяч лет мало изменился: так же спят, едят, ходят в туалет, моются. Поизучал содержимое шкафов, отдохнул полчаса. Нетерпелось узнать, что же произойдет с нами через сто шестьдесят тысяч лет, каково наше будущее, ведь эти Вселенная и планета – наши близнецы. Я не буду пересказывать, что поведал мне экран, это долго и нудно. Расскажу только об основных моментах, которые я четко усвоил из местной истории.
Пустота, Космос наполнен огромными черными дырами. Они в миллиарды раз тяжелее известных нам черных дыр внутри галактик нашей Вселенной, в том числе внутри нашей галактики Млечный путь. В одном кубическом сантиметре огромной черной дыры сосредоточена энергия, которую измерить пока невозможно, так как она велика, а масса в миллионы раз тяжелее Солнца. Представьте себе, какая масса самой черной дыры, если один кубический сантиметр столько весит! У нее сила гравитации такая, что как пылесос всасывает в себя все, что попадает в ее гравитационное поле. Но дойдя до определенной критической массы, насытившись и переевшись, они начинают рыгать, изрыгают энергию и вещество. Глотают, глотают эти дыры, Вселенные с их галактиками, малыми черными дырами, звездами, планетами; наевшись, начинают выбрасывать равными порциями кварки, элементарные частицы и прочую материю и антиматерию, черную энергию и черную материю. Выбросы представляют собой взрывы, которые происходят с определенной периодичностью в миллиарды лет. В короткий промежуток времени может быть несколько выбросов подряд с разницей в восемьдесят тысяч лет. По нашим меркам это долго, но там, внутри дыры, время и пространство отсутствуют. Выброс представляет собой катастрофу Вселенского масштаба, когда, вырвавшись из черной дыры, материя разлетается с огромным ускорением на скорости близкой к скорости света с выделением несметного количества энергии, легко преодолевая гравитацию матери-дыры. Каждый взрыв порождает новую Вселенную. Взрывов может быть от одного до семи, с равным промежутком времени в восемьдесят тысяч лет. Потом на миллиарды лет перерыв, снова «кушает» черная дыра, энергия и материя, конечно, выбрасывается в этот период, но не достигает Вселенских масштабов. Вот так следующие друг за другом взрывы выбрасывают одинаковое количество вещества, образуя Вселенные-близнецы, через миллиарды лет выбрасываются другие Вселенные-Близнецы. Близнецов нашей Вселенной всего именно три – Близнецы-1 (где находится Кёк), Близнецы-2 и Близнецы-3 (где наша Земля).
Хотя, если черная дыра за миллиарды лет покушала мало, может выбросить всего одну Вселенную; если хорошо, то до семи, одну за другой. Как женщина может родить одного ребенка или близнецов друг за другом. Что происходит дальше, мы уже знаем из теории «Большого взрыва». При разлетании вещества и энергии образуются звезды, звездные скопления, галактики, планеты, туманности и так далее. Объединяясь, сталкиваясь, звезды образуют малые черные дыры. Так же образуется прочий космический мусор в виде астероидов, комет, метеоритов и газа… Все это летит в разные стороны сначала с ускорением, но действие гравитационного поля матери-дыры постепенно тормозит Вселенную. Когда она вырывается из зоны действия поля, по идее, все должно было бы постепенно остановиться: материя и антиматерия нейтрализоваться, звезды выгореть и погаснуть, вся энергия так же нейтрализуется, в том числе черная энергия и материя. Остывшая материя повисает в пустоте, вечный покой и холод. Но этого не происходит. Вселенная, расширяясь, попадает в поле гравитации других огромных черных дыр. Чем дальше летит Вселенная, тем поля дыр сильнее ее тянут, ускоряют и разрывают на составляющие. Наша Вселенная и ее Близнецы сейчас разлетаются снова с ускорением – попали под гравитацию черных дыр, больше материнской. Примерно через пятнадцать миллиардов лет их проглотят черные дыры в других концах пустоты. Потом их снова выплюнут взрывом в виде кварков. Так вечный круговорот, подчиненный строгим законам, – ощущение такое, что этим кто-то управляет. Наши планеты, звезды – пылинки в этом круговороте. Про человеческие цивилизации в этом макромире даже подумать страшно, явление в космическом масштабе ничтожное, ни на что не влияющее.
Обидно как-то. Внутри черных дыр наших галактик, Вселенных-близнецов, других соседних Вселенных иная реальность, имеются переходы между ними. От любой черной дыры, как щупальца спрута, расходятся тоннели. По тоннелям, когда «щупальца спрута» доходят до планет и упираются в определенные участки, проявляясь сиянием или без него, образуются червоточины – дороги из одной Вселенной в другие, параллельные. При попадании вещества, человека, любой материи в тоннель-червоточину они разлагаются до кварков, а на выходе снова восстанавливаются по коду.
«Щупальца спрута» черной дыры ощупывают всю галактику с определенной периодичностью, врываются в параллельные Вселенные. Рассчитав эту периодичность, можно по тоннелям-червоточинам путешествовать по космосу, что со мной и произошло.
Информация, полученная мной с экрана, дала пищу для размышлений. Далее я узнал о возникновении и развитии планеты Кёк. Их Вселенная была выплюнута, взорвана, как и наша Вселенная около четырнадцати с половиной миллиардов лет назад, но раньше нашей на сто шестьдесят тысяч лет, через восемьдесят тысяч лет еще одна Вселенная-Близнец-2, потом наша Вселенная-Близнец-3 – их всего три. Близнецы развивались по одному сценарию, родились от одной матери-дыры, и умрут друг за другом в чреве других матерей – гигантских черных дыр.
Далее образовались звезды, скопления звезд – галактики, вокруг звезд планеты. На планетах, пригодных для жизни, зарождались растения, животный мир. К сожалению, в нашей галактике по имени Млечный путь оказалось не так много планет, пригодных для жизни – всего около четырехсот. В других галактиках их больше, доходит кое-где до пяти тысяч. В их Вселенной, назовем условно «Близнец-1», все было похоже на Близнец-2 и Близнец-3. Планета Кёк (такое название ей дали обитатели) была точной копией нашей Земли. На их языке это означало «небо» и «синий». Себя Кёкяне называли «кёколами», «сыновьями неба». Наши тюркские народы также себя называли сыновьями неба, например, печенеги – хох (небо) олами (сыновья), почти хохлами, то есть необидное слово «сыны неба».
Был свой спутник, как наша Луна, только назвали его «Ай». Такие же природные зоны: горы, леса, степи, только пустынь уже не было, их озеленили и освоили. Были реки большие и малые, моря, океаны, озера; водный мир был под строгой охраной. Реки давно текли в бетонных руслах. Расход воды строго лимитировался, его берегли, несмотря на то, что опреснение морской воды было низкозатратным, на ядерных установках могли легко разлагать до водорода и кислорода. Население в отличие от земного было однородным – все ближе к монголоидной расе, брюнеты; а вот цвет глаз разный: карий, голубой, зеленый. Занятия спортом и здоровый образ жизни сделали свое дело: рост более двух метров, стройные, красивые. Но мне они все казались на одно лицо. Население Кёк составляло около двадцати миллиардов человек – довольно густонаселенная планета. Блондинов и представителей негроидной расы были единицы, всего несколько десятков тысяч – это иммигранты с Близнеца-2 и Близнеца-3, попавшие сюда по тоннелям-червоточинам и не пожелавшие вернуться назад. Потомство они давали, несмотря на то, что деторождение на планете регулировалось строго. Но генетика местных жителей побеждала: через поколения два – три они становились похожими на большинство населения. Люди на планете ничем никогда не болеют, разве только получают травмы. Продолжительность жизни достигает трех тысяч лет. Живут парами: мужчина и женщина. Дети рождаются и растут в специальных инкубаторах. В них они живут и учатся до двадцати лет, затем выбирают себе профессию и получают образование в специальных высших учебных заведениях. Физическим трудом кёкяне занимаются только для отдыха или развлечения, в основном все заняты наукой, медициной, спортом, путешествиями, культурой. Вся физическая работа, услуги, труд на предприятиях, производство продуктов питания и многое другое осуществляется роботами.