Бог встречает осенью…

Сергей и сам не знал, почему он все это рассказывал совершенно незнакомому человеку. Он не любил много говорить. Даже с самыми близкими. Но священник – как врач… Ему можно.

– Ну вот вы мне скажите, ну как же так получилось? Вы же ближе к Богу, почему так произошло? – Сергей то и дело поворачивался и смотрел в лицо батюшке, смотрел прямо и открыто. – В тот вечер мы вышли на прогулку с коляской, в которой спал Антошка, в колесо попала ветка, я наклонился, чтобы ее вытащить, а Зоинька первая вышла на пешеходный переход, я даже не видел, как это произошло, услышал только ее крик и глухой звук удара. Страшного удара. Этот звук до сих пор стоит у меня в ушах! Я ночами просыпаюсь от этого звука! А тот урод за рулем даже не затормозил, его так и не нашли, вы понимаете, не нашли!

Сергей сам и не заметил, как закричал. И звук его голоса слился с колокольным звоном…

– Тяжело тебе пришлось, очень тяжело. Вижу, любил ты ее. Но так ей же сейчас хорошо там, она и поддерживает тебя и оберегает вас с сыночком. Она же ангелом-хранителем вашим стала. Часто, наверное, видишь ее во сне?

– Часто… Только этим и живу. И так пять лет уже… Сын у нас маленький еще… Тяжело мне… не потому, что один… потому что за сына всегда боюсь… Кому он нужен, кроме меня?

– Как вас зовут? Полчаса общаемся, а имени вашего так и не знаю.

Сергей назвал свое имя.

– А меня отец Иоанн. Вы вот что… Посидите здесь немного, отогрейтесь. Сейчас еще чаю принесу.

У Сергея резко и громко зазвонил телефон. На экране высветилось: «Секретарь». Сергей ответил:

– Да, буду, конечно, пусть Анатолий Степанович начинает без меня. И вызови мне Боренбойма. На шестнадцать.

Сергей сидел на скамье и смотрел на иконы. Среди них он увидел изображение Богородицы, Сергей поймал себя на мысли, что где-то его видел. Сергей вспомнил сон, в котором к нему приходила Зоя… Он не знал, сколько прошло времени, казалось, что минут пять. А может, и час. Сергей будто провалился в какую-то сладкую и тягучую дремоту. Он закрыл глаза и снова увидел перед собой Зою…

Сергей вздрогнул от прикосновения. Рядом с ним присел отец Иоанн, в руках у него была большая кружка с дымящимся чаем.

– Сережа, держи, если позволишь, буду называть тебя на ты. Ну, потому что гораздо старше, – он улыбнулся в бороду, – держи чай. Травяной, мне его присылают из Крыма. Там в Инкермановском монастыре братия летом собирает травы в горах, засушивает их, вот и получается такая благодать. Пей-пей. Отогревайся.

Сергей отхлебнул.

– Вкусно…

Сергей помолчал. Потом продолжил:

– Вот вы мне скажите, как так, только-только приноровился, привык жить без нее, и тут новость. Болезнь у меня. Страшная. Аневризма аорты. На грани хожу. В любой момент могу…

– Ну так каждый из нас в любой момент может. И это не зависит от болезни. Только от божьего промысла. А знаю и другие случаи. Когда силой духа люди рак побеждали. Конечно, не без помощи докторов, безусловно, медицина должна лечить. Но важна вера. В Господа. В его помощь. Нельзя руки опускать. Вера – она силы дает.

– Где ж эту веру брать? В наше-то время…

Отец Иоанн снова улыбнулся:

– А ты внутрь себя посмотри. В душу свою. Не бойся себя услышать. Сейчас мало кто себя слышит. За звуками телевизора, радио, гаджетов ваших теряется голос души. А она ведь и говорить умеет. И еще. Думается мне, что женушка твоя любимая даст тебе весточку оттуда. Ты только прислушивайся. Присматривайся. Внимательным будь к себе и своей душе. Научишься душу понимать и слышать ее, тогда и Господа услышишь. А он всегда с тобой. И все испытания даются не за что-то, а для чего-то. Пути Господни неисповедимы, вот что скажу тебе, Сережа.

Старец положил свою руку на руку Сергея:

– Ты приходи ко мне почаще и сыночка своего приводи. И не держи в себе боль свою. И страх свой. Дай им выплеснуться. Вот ты поговорил со мной, ведь легче стало?

Сергей посмотрел ему в глаза:

– Легче, батюшка, легче.

– Знаю. Иногда простое слово может спасти. И еще. Ищи заступничества у Богородицы. Она поможет. И поверь мне. Ты еще и не знаешь, что у тебя впереди, – отец Иоанн ласково улыбнулся.

– Вы думаете, будет это «впереди»?

– По вере вашей да будет вам. Укрепи Господь, – старец перекрестил Сергея.

Сергей помолчал. Отхлебнул чаю, потом произнес:

– Тихо здесь, очень тихо. И спокойно. Будто в детстве… А какая это икона?

Сергей рукой показан на изображение Богородицы, на которую он так долго смотрел.

– Тихвинская это. Тихвинская. Древняя. Чудотворная.

Шпили небоскреба Лахта-центра тонули в плотном молочном тумане. Перед панорамными окнами стояли молодые и не очень молодые мужчины и женщины, которые вглядывались в пелену за стеклами.

– Давно такого не было. Ничего не видно…

– Давай фоткай скорее, у тебя камера на айфоне тройная!

– Встань, давай селфи… Да зачем селфи, ничего не видно же…

Над стеклянными офисными дверями задорно мигала надпись «Информационное агентство “Ай Кью Консалтинг”». Сотрудники в костюмах и при галстуках деловито сновали между стеклянными перегородками.

Сергей вошел в переговорную, за длинным столом сидели шестеро мужчин в офисных костюмах, Сергей поздоровался, кратко извинился и попросил все вопросы решить с Анатолием Степановичем. Мужчины удивленно переглянулись. Из-за стола встал высокий человек. Он был элегантно одет и гладко выбрит. В его манерах чувствовались уверенность и довольство собой. Анатолий. Друг детства Сергея и его компаньон по бизнесу. Он обратился к Сергею, но тот уже скрылся за дверью. Анатолий Степанович вернулся за стол переговоров, открыл бумаги:

– Коллеги, у Сергея Юрьевича непредвиденные обстоятельства. Человеческий фактор, о котором мы с вами как раз сейчас и беседовали. Его отменить никак нельзя. Поэтому совещание буду проводить я.

Участники переговоров переглянулись, затем открыли папки с документами.

Сергей вошел в свой кабинет, сел в глубокое кожаное кресло, которое заботливо обняло его, приняло в свои недра, стало укачивать, убаюкивать, лелеять мягкостью прохладной кожи. Сергей откинул голову, глубоко вздохнул. Затренькала громкая связь селектора, голос секретарши промурлыкал:

– Сергей Юрьевич, через полчаса скайп-конференция с агентством по вопросу размещения растяжек, переговоры с заказчиками в четыре часа – у нас, а на семь – в ресторане «Воронеж» запланирован марафон нашего благотворительного фонда.

Сергей перебил:

– Ань, отменяй все, а благотворительным марафоном пусть вместо меня займется Анатолий. Остальное переноси на другие дни, когда удобно второй стороне. На шестнадцать я просил вызвать Боренбойма.

Анна удивилась:

– Сергей Юрьевич, но на благотворительном марафоне будет замминистра…

– Анна, я четко сказал, перенаправить все Анатолию, что непонятного? – Сергей сам удивился своему раздражению. Оно не было ему свойственно.

Он придвинулся к столу. Повертел в руках фотографии. Сергей с маленьким сыном и погибшей женой. Сергей в молодости. Сергей рядом с импозантным седовласым мужчиной.

Прикрыл глаза.

Из соседней комнаты доносился голос Анатолия:

– Итак, в ваших папках аналитические справки, которые наши сотрудники подготовили для подписания договора. На оказание информационных и рекламных услуг на технической платформе интернет-ресурса DataDot.

Анатолий встал, подошел к окну, повернулся к присутствующим. На его лице словно было написано, что он явно доволен собой как профессионал, который любит свое дело и хорошо умеет его делать. Совещание длилось час, секретарь Анна несколько раз приносила чай и кофе, забирала пустые бутылки из-под воды, ставила новые. Около половины четвертого Анатолий встал из-за стола:

– Коллеги, мы с вами сегодня плодотворно поработали. Думаю, что в начале недели мы будем готовы подписать контракт. И, как говорится, в добрый путь!

Анатолий пожал руку каждому из присутствующих, расстегнул пиджак, подошел к ресепшену.

– Ань, Сергей Юрьевич у себя?

– Да, Анатолий Степанович, у себя. Как вошел, так и не выходил. Просил, чтобы вы зашли к нему сразу после совещания.

Анатолий направился в кабинет Сергея.

– Серега, ты что? Мне Анна сказала, что ты отменяешь все мероприятия на сегодня, в чем дело? У нас контракт горит, все на ушах стоят, ты менеджеров дерешь каждый день, они ночуют в офисе, а ты сам все срываешь!

– Толя, сядь…

Анатолий не унимался:

– Я за этими клиентами полгода по миру бегал, в палатках зимой спал в их гребаных экспедициях, на Эверест поднимался, вспомнить страшно, в клетке к акулам спускался, чуть умом не тронулся, все для того, чтоб подписать годовой контракт с их туристическим порталом! – Анатолий явно был рассержен. – Серег, я вообще для кого все это делал? Ты что творишь?

Сергей поднялся из-за стола, подошел к окну, за окном, кроме молока тумана, ничего не было видно. Он повернулся к Анатолию:

– Успокойся, слышишь! Для меня это важно не меньше твоего, но есть сейчас кое-что важнее, послушай ты меня! Угомонись!

Анатолий не мог успокоиться:

– Что? Что может быть важнее? Что может быть важнее работы твоих сотрудников? Что? Ты жениться, что ль, надумал?

Сергей тяжело опустился в кресло:

– Не жениться, Толь, не жениться… Умирать.

Два часа спустя вокруг деревянного стола, похожего на космический корабль с восемью стульями-челноками, сидели Сергей, Анатолий и адвокат Сергея Исаак Боренбойм, представительный мужчина в идеально сидящем дорогом костюме и белоснежной рубашке. На его манжетах красовались запонки с крупными зелеными камнями. Ботинки Боренбойма были начищены до блеска.

Адвокат медленно обвел взглядом присутствующих и, растягивая слова, произнес:

– Итак, господа, подведем итог. Сергей Юрьевич в случае негативного исхода хирургической операции контрольный пакет акций передает генеральному директору агентства «Ай Кью Консалтинг» Анатолию Степановичу Заболоцкому. В свою очередь Анатолий Степанович Заболоцкий подписывает обязательство о содержании несовершеннолетнего сына Сергея Юрьевича до его совершеннолетия в установленном ежемесячном денежном эквиваленте, причем этот денежный эквивалент должен составлять 2 процента от ежемесячного дохода компании «Ай Кью Консалтинг».

Исаак Боренбойм прокашлялся, не торопясь, поправил галстук и продолжил:

– Далее. Анатолий Степанович Заболоцкий, который становится президентом компании «Ай Кью Консалтинг», обязуется нести все расходы опекуна несовершеннолетнего сына Антона Сергеевича. Также до совершеннолетия сына Антона Сергеевича именно опекун является распорядителем имущества Сергея Юрьевича, в том числе квартиры, площадью 340 квадратных метров, на набережной Мойки и загородного дома, площадью 250 квадратных метров, в поселке Репино. Остается самый главный вопрос. Кто будет являться опекуном несовершеннолетнего сына Антона Сергеевича? Сергей Юрьевич, что скажете?

Сергей произнес. Тоже медленно:

– Толян, прости, ты из списка вычеркиваешься. Не обижайся… На тебе и так будет вся компания с активами, да и потом… Ну ты не отец ни разу – где твои семеро по лавкам?

Анатолий обиженно вскинулся:

– Что значит где? Всех помню, всех содержу, со всеми встречаюсь!

Сергей вздохнул:

– Как часто? Раз в год на Новый год? А на день рождения водителя отправляешь с подарком?

– Да я работаю день и ночь! И вообще… – Анатолий отвернулся и уставился в окно. За окном не было ничего видно. Город тонул в непроглядном тумане.

Сергей продолжил:

– Вот и работай. Здесь от тебя гораздо больше пользы…

Анатолий встал так, что стул с грохотом упал и нарушил стройную конструкцию космического гарнитура.

Боренбойм поморщился от громкого звука и нетерпеливо произнес:

– Я полагаю, вы без меня можете выяснить подобные нюансы. Сергей Юрьевич, какие еще кандидатуры?

Сергей будто не увидел демарша Анатолия и обратился к Боренбойму:

– Няня Лизонька у Антошки есть. Моя троюродная тетка из Новосибирска. Она нянчится с ним последние четыре года.

– Сколько лет? – Боренбойм задумчиво поправил дужку очков.

– Около 75.

– Сергей Юрьевич, ну это несерьезно. Вы меня извините, скоро ей самой может понадобиться опекун. Возраст все-таки. Может не дотянуть до совершеннолетия вашего сына, – Боренбойм удивленно смотрел на Сергея из-под очков.

– Сереж, вообще о чем мы говорим? Операция пройдет успешно, я уверен в этом… – Анатолий наконец справился со стулом-челноком, подошел к Сергею, участливо похлопал его по плечу.

– До операции надо еще дожить. Аневризма – это бомба замедленного действия. Рвануть может в любой момент. Толь, смотри на вещи реально. Готовиться надо к худшему, а лучшее само придет, – Сергей встал и начал мерить шагами кабинет.

Боренбойм забарабанил пальцами по папке с документами:

– Сергей Юрьевич, вы меня простите, конечно, это не мое дело. Но вы мой клиент и я в первую очередь забочусь о ваших интересах. Вы жениться не думали?

Сергея будто рассмешили слова адвоката. Он подошел к окну, стал внимательно вглядываться в осеннее марево, будто пытаясь что-то разглядеть там, потом начертил на стекле невидимый смайлик и произнес:

– Исаак Яковлевич, жениться не представляется возможным никак. Меня не интересуют женщины в качестве жены после гибели Зои. Душа – выжженное поле. А искать мачеху для Антошки только для того, чтобы она присутствовала в его жизни, – это, на мой взгляд, полный цинизм и падение нравов. Да и кому нужны чужие дети? Вот Толе и свои собственные не очень-то пригодились.

Анатолий снова возмутился:

– Серег, прекрати уже! Ты мне напоминаешь всех моих бывших жен вместе взятых!

Сергей примирительно похлопал Анатолия по плечу:

– И они все, безусловно, в чем-то правы.

Боренбойм снова нетерпеливо закашлялся:

– Итак, подведем итог. Все документы мы подписали, теперь главное – найти опекуна для вашего сына. А вообще, Сергей Юрьевич, если вас интересует мое мнение, а я много пожил и многое повидал: вы совершенно правы, что так заранее занимаетесь подобными делами, но поверьте моему профессиональному чутью, я еще нескоро открою эту папку.

– Ваши бы слова да Богу в уши, Исаак Яковлевич, – медленно произнес Сергей.

Вечером Сергей ввел в поисковую строку «Тихвинская икона божьей матери». Пробежался по экрану, позвонил доктору Дмитрию:

– Твоя Настя дома? Спроси у нее, монастырь в Тихвине действующий? Она ж у тебя вроде часто в паломничества выезжает… Да, Настен, привет. Да вот хочу прокатиться туда, давно в храме не был. Сколько? Три часа туда? Дорога хорошая? Монастырь открыт? Спасибо тебе. Да нет, Димку не надо. Пока-пока.

Сергей отсоединился. Проложил в картах маршрут из Петербурга в Тихвин. Что-то записал в блокнот. Вышел из своей комнаты. Из детской доносились громкие голоса Антошки и Лизоньки. Сергей вошел к ним.

– Папа, мы играем в лошадку, – мальчик пытался залезть на пожилую няню, которая кряхтела и корчилась, но подставляла спину.

– Так, давай пожалеем Лизоньку, я сам буду лошадкой, – Сергей подал тетке руку, та со вздохом поднялась.

– Ох, – сказала Лизонька, трогая спину, – годы уже не те, совсем разваливаюсь…

Сергей подхватил ребенка на руки, закружил его по комнате. Антошка счастливо смеялся. Сергей остановился и крепко прижал к себе сына. Тот обнял его, прижался к щеке:

– Папочка, я так люблю тебя!

– Давай-ка мы с тобой завтра на великах погоняем?

– Ура! Я очень хочу! – Антон захлопал в ладоши и запрыгал по квартире.

Утром Сергей с Антошкой вышли из дома с велосипедами, по-спортивному одетые, в шлемах на головах. Они направились в ближайший парк. Солнце будто собралось кататься с ними. Оно прыгало зайчиками по желтой осенней листве, золотилось радостными бликами в лужах, оставшихся после вчерашнего скудного предзимнего снега. Солнце совсем не хотело выпускать свое хозяйство из рук и отдавать его зиме. Сергей поднял голову наверх и зажмурился. Надел темные очки.

Сергей и Антошка сели на велосипеды и поехали по аллеям парка. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Антошка впереди, Сергей за ним. Через пятнадцать минут Сергей остановился:

– Антоша, эй, останавливайся!

Антон остановился:

– Чего, пап?

Сергей слез с велосипеда, подкатил его к ближайшей лавочке, сел.

– Давно не катался, устал немного, – он отхлебнул воды, – сейчас отдохну, снова поедем.

Антон присел рядом.

– Пап, а давай будем чаще кататься. Это так здорово! Например, по выходным?

– Конечно, давай, договорились!

Сергей встал, сел на велосипед, Антошка помчался впереди, Сергей за ним. Внезапно Сергей снова остановился:

– Антон! – велосипед выскочил из-под Сергея, Антошка не слышал, мчал вперед. Сергей крикнул еще громче, схватился за сердце, Антон не слышал.

– Мужчина, вам плохо? – к Сергею подошла гуляющая пенсионерка.

– Мальчика надо остановить, – Сергей еле слышно шептал. Его сердце колотилось.

– Я не догоню его, что же делать? – суетилась пенсионерка. – Молодой человек, догоните мальчика на велосипеде, а вам, может быть, скорую вызвать?

Молодой человек на велосипеде наконец догнал Антона, перепуганный мальчик со слезами на глазах стоял рядом с Сергеем.

– Папочка, тебе плохо? Папочка, что с тобой?

Сергей дошел до скамейки, присел, глубоко вздохнул:

– Сынок, все в порядке, сейчас папа отдохнет и мы пойдем домой.

Сергей достал телефон:

– Толь, приезжай за мной. В парке напротив дома. Да, срочно.

Через несколько часов Сергей лежал в кабинете Сокольского, обвешанный проводками. Доктор сидел перед монитором:

– Сергей, ничего страшного в вашем положении не вижу. Пока не вижу. Вы давно не занимались спортом?

– Давно.

– Так. Сейчас относиться к себе нужно как к хрустальной вазе. Никаких лишних нагрузок. Никакого спорта. И купите себе часы специальные, чтобы контролировать давление и сердечный ритм. Я марку напишу. И самое главное: быстрее в Ганновер. Вас там уже ждут, насколько я знаю.

Сокольский снял проводки с Сергея, тот поднялся с кушетки.

– Доктор, сколько у меня есть времени?

– Почти нисколько, вам нужно как можно быстрее улететь на операцию. Перед полетом приедете ко мне, я вас еще раз обследую. И назначу препараты в самолет, снижающие давление и препятствующие тромбозу. Рисковать нельзя. Чем дольше вы тянете, тем меньше времени вам остается.

– Доктор, вы меня в угол загоняете, – Сергей заметно нервничал.

– А что вас здесь держит? Почему вы тянете? – Сокольский посмотрел ему в глаза.

– Сын у меня маленький. Если со мной что случится… – Сергей не закончил фразу. – Я опекуна ему ищу, а это дело небыстрое.

– Все будет хорошо. Просто верьте в это! Это самое главное. В медицине. Да и в жизни вообще, – Сокольский участливо сжал плечо Сергея.

У кабинета Сергея ждал Анатолий:

– Ну что сказал профессор?

– Тянуть нельзя. Толь, скажи Ане, чтоб билеты в Ганновер заказывала на следующий понедельник. Я визу завтра получу, сгоняю с Антохой в Тихвин на пару дней, и вперед – к новой жизни.

– А зачем тебе в Тихвин? Не ближний путь совсем.

– Надо. Дела у меня там. Толь, и вот еще что. Если ничего не изменится, Антоху возьмешь к себе. Обещай. Беспутный ты, но другого выхода у меня нет.

Сергей вздохнул.

Анатолий сжал его руку:

– Серег, да все хорошо будет. И с тобой, и с Антохой. Просто верить надо.

– Да-да, про веру я уже слышал сегодня.