Поцелованная Афродитой

– Кто? – непроизвольно засмеялась, Елена. Она любила общаться с Юлей. После разговора с ней даже самое отвратительное настроение быстро улучшалось, все бытовые невзгоды куда-то улетучивались. Теряя статус «абсолютно неразрешимых» они вдруг превращались в «маленькие недоразумения», на которые даже не стоило обращать внимания.

– Вампиры. Энергетические! Знаешь про таких?

– Да какие они вампиры? – Елена презрительно фыркнула. Словосочетание «энергетические вампиры» почему-то вызывало у нее не неприязнь, а скорее некоего рода симпатию к этим «мифическим созданиям», которые своими действиями способны навязать собственную волю другим, более слабым по духу сородичам. – Без этого гада мы с начальницей нормально ладим. Она очень даже приятная в общении. Просто ее муж самодовольный идиот. Мнит из себя гениального фотографа с изысканным вкусом. А Элизабет при нем, как немая становится, слова поперек сказать не может.

– Но это, заметь, ей никак не мешает заставлять тебя работать по двенадцать часов в сутки, прикидываясь этакой паинькой, – поднимая указательный палец вверх, возразила Юля, внимательно глядя на подругу. – Ты просто не замечаешь, как поддаешься ее влиянию.

– Может ты и права, – сделав глоток, Елена поставила бокал на стол и задумалась. – Только не могу я больше с ними работать. Сил моих уже нет выслушивать его бредни о том, как гениально он на фотке нож в кресло воткнул. – Елена слегка поежилась, вспоминая безобразно обработанное на компьютере изображение старого потертого кресла с воткнутым в его спинку кинжалом, с которого каплями на пол стекала пластилиновая кровь, образуя на деревянном паркете, что-то типа масляного пятна непонятного оттенка. – Или колесо от «мицубиси» к мясорубке присобачил. И от этого она, мясорубка то есть, видите ли, какой-то особый смысл в рекламе должна приобрести. Вот только никто, как оказалось, его гениальные мысли не разделяет и не поддерживает.

– А как же?! – саркастически среагировала Юля, – Ты только представь, если бы мясорубка со скоростью «мицубиси» работала! Тонну фарша можно было бы намолоть! – она, задорно хихикнув, чуть придвинулась поближе к столу, пропуская проходивших мимо, новых клиентов бара.

«Ла Гранде Альянс» был полон народа. Гомон стоял невыносимый, и подругам приходилось повышать голос, чтоб докричаться друг до друга.

– Ну, тонну! Это ты загнула! – засмеялась в ответ Елена. В столь непринужденной атмосфере, что стояла в баре, она уже начала отходить от своих невеселых мыслей о прошедшем дне в офисе и переключилась на обычный ритм повседневной жизни.

– А «мицубиси», почему? – подруги услышали голос хозяина бара. Увидев старых знакомых, он тут же покинул свой угол у барной стойки, где обычно сидел на высоком табурете с гитарой в руках и наигрывал одну из своих новых незаконченных мелодий. – «Феррари», вроде как, патриотичней будет. Привет девчонки! Что загрустили? – поставив на стол бокал с пивом и усаживаясь рядом на один из незанятых пивных бочонков, он взял гитару и небрежно провел рукой по струнам.

– О! Алекс, привет! Да вот у нее с начальником неполадки, – кивнув на Елену, весело протараторила Юля, будто речь шла не о работе, а о небольшой поломке какого-то незначительного прибора.

– Так пусть пошлет подальше такого начальника. Вот я послал своего и в ус не дую, – весело подмигнул он Елене. – Живу себе припеваючи, – он легким перебором пальцев прошелся по струнам гитары, стараясь подобрать аккорды к только что посетившей его голову рифме. – Эти энерговампиры так и шастают впотьмах, – мелодично пропел он, весело поглядывая на расхохотавшуюся Юлю, – Прячься ты или не прячься, на тебя наводят страх. У-у-у-у.

– Да я с радостью, если бы было все так просто, – вздохнула Елена. Она вдруг представила, как ее шеф с шефиней разом превратились в летающих по офису привидений-вампиров, которые ошарашенные от того, что их разоблачили, от страха начали кидаться в разные стороны. Девушка невольно улыбнулась. – Но жить-то на что-то надо? – задумчиво произнесла она. Елене совсем не хотелось в этот вечер опять уходить в мысли об одиночестве и нахождении смысла ее существования. Было невыносимо трудно привыкать жить одной. Без опоры, без поддержки, сомневаясь во всем, что делаешь и не находя ответа на вопросы: «А нужно ли? И зачем все это? Правильно ли?».

– А что, красавица, открой свое дело и будешь сама себе начальница, – отпивая глоток пива, беззаботно протянул Алекс. Потом, словно поймав себя на мысли, вдруг остановился, – О! Да это же почти песня! – поставив бокал на стол, выпалил он и снова провел по струнам.

Красавица, будь начальницей!Моей начальницей…Как тебе нравится это, красавица?…

Прищурившись, он внимательно посмотрел на Елену.

– Ага, «открой свое дело», – делая вид, что не понимает намека со стороны давно неравнодушно смотревшего на нее парня, хмыкнула Елена. – А клиентов где взять? А чем квартиру оплачивать? – После гибели родителей, ей пришлось найти себе жилплощадь поменьше, так как оплата за ту, в которой девушка проживала раньше, для нее одной стала неподъемной. Но зато у нее появилась замечательная соседка Юля. Она-то и помогла подыскать ей квартиру подешевле, рядом с собой на одной площадке, чтобы было проще поддерживать общение.

– Побегаешь, покрутишься. Юлия же бегает, – Заслышав их разговор, выпалила невысокая, черноглазая официантка. Поставив поднос с бокалами и закусками на соседний столик к одной молодой паре, она, вытерев руки о завязанный на поясе серый передник, подсела рядом со своим шефом. – Лозунг жизни у нас такой: «хочешь жить – умей вертеться».

Выросшая в небольшой деревушке на юге Италии в семье из одиннадцати человек, Микела, так звали официантку, как старшая из детей должна была целый день суетиться по дому. Отец днями пропадал в поле. Мать, одна с ребятишками, не успевала уследить за всем и частенько нагружала старшую дочь той или иной работой по хозяйству. Неплохо окончив школу и не видя для себя никакой перспективы оставаться в родной деревне, девушка уехала в Милан учиться дальше. И так как жить на что-то было надо, а так же оплачивать учебу в институте, она работала по вечерам официанткой в баре «Ла Гранде Альянс», что находился прямехонько напротив дома, где она снимала комнату. Не просить же у своих небогато живших родителей деньги на пропитание. Не для этого она уехала из родного гнезда.

– Я не в счет. У меня вынужденная необходимость, – Юля, отмахнувшись от нее и скорчив недовольную рожу, задумчиво подперла рукой щеку. – Мне срочно надо доказать родственникам мужа, что я вышла замуж по любви, а не чтобы прибрать к рукам их задрипаный бизнес.

– Аптеку, что ли? Да уж, скукотища, а не бизнес! Неужели они не видят, что это не для тебя? – фыркнул Алекс, отставив в сторону пустой бокал. – Микелочка, принеси-ка нам еще по пивку, – обратился он к официантке, на что та нехотя поднялась и удалилась в сторону барной стойки, приветствуя по дороге новых посетителей и указывая на освободившиеся места, где они могли бы расположиться и сделать заказ.

– Ладно, обещаю подумать, – устало выдохнула Елена, – можно конечно и побегать. С понедельника видно будет.

– О! Все как всегда! В понедельник ты успокоишься, и начнутся обычные серые будни с «кровопивцами», – недовольно протянула подруга.

– Тогда уж с «энергопивцами», – пробубнила в ответ Елена.

– О да! Это куда упрощает ситуацию, – съязвил Алекс. – А выходила бы ты за меня? – выдавая желаемое за незатейливую шутку, он подмигнул девушке.

– Ха-ха! И стоять у барной стойки все 24 часа в сутки? Или вступить в ряды итальянских домохозяек и безвылазно сидеть дома? Нет уж, увольте! Мне самой себе доказать надо, что я чего-то стою в этом мире.

– Ну почему обязательно за стойкой? – почесав в затылке, Алекс пожал плечами. – Будешь со мной песни петь. А я тебе аккомпанировать. Неплохой дуэт может получиться, как ты думаешь? – весело подмигнул он ей.

– Да уж! Слышала я уже эту сказку об одной из моих прародительниц, – покачав головой, улыбнулась Елена.

– А про что сказка-то? – спросил Алекс, ища взглядом в толпе официантку с очередным бокалом пива.

– Что сбежала одна из моих «пра-пра-пра» с молодым красавцем музыкантом из гнезда фамильного счастья в любви искать. Да вот только нашла ли?

– Ну, значит, нашла, раз ты тут напротив нас сидишь, – взяв только что принесенный Микелой бокал, Алекс задумался и снова взял в руки гитару.

– Ладно. Будь что будет! – прервав создавшееся между ними молчание, Юля, кивнув в благодарность Микеле, уверенным движением поставила перед собой свежее пиво. – Ты, главное, вот что запомни: таких контор, как твоя, как собак нерезаных, а ты одна! Понимаешь?! Я что звонила-то тебе! У меня тут заказик один подвернулся, – она встрепенулась, будто стараясь сбросить с себя все проблемы, что роем назойливых мух зудели у нее над головой. Выйдя замуж по любви за итальянского гражданина и переехав к нему в Милан, Юля с трудом находила понимание со стороны его родителей, считавших, что в иностранных браках, кроме, как скупого расчета, нет, и не может быть ничего хорошего. Спокойно владевшая тремя языками: русским, итальянским и английским, она без труда нашла работу в одном из туристических агентств города. Пытаясь доказать своим новым родственникам, что она не одна из тех корыстных хищниц, о которых кричали газеты и журналы, что якобы приезжают в Италию в поисках богатых мужей, она охотно бралась за любую подработку переводчиком и гидом туристических групп. Со временем подобрав себе более-менее устоявшуюся клиентуру, Юля уже имела постоянный заработок и подумывала об открытии своего собственного туристического агентства.

– А что за заказик? – отозвалась Елена. Пиво сыграло свою роль, ее нервная система начала понемногу расслабляться. Девушка могла уже без всяких эмоций говорить о посторонних делах, не перескакивая то и дело в мыслях на воспоминания о событиях прошедшего вечера.

– Ладно, девчонки, – видя, что разговор переходит в неинтересное для него русло, протянул Алекс, лениво вставая с бочонка, – вы тут болтайте. Я пойду, посмотрю, что у меня там творится, – он кивнул в сторону барной стойки и толпившихся вокруг нее посетителей.

– Ок! Увидимся! Слушай, Лен, – весело махнув бармену, заговорщически начала подруга, – ты на ближайшие выходные уже на что-то подписывалась? Ну, типа, какая-либо подработка есть у тебя?

– Нет, – ожидая продолжения, Елена уставилась на нее. На дополнительную работу по графике она соглашалась охотно. Денег катастрофически не хватало. Оплата квартиры, налоги за кондоминиум съедали ползарплаты. Оставшихся средств с натяжкой хватало на проживание. Вечерами она часами сидела за компьютером, штудируя все известные ей сайты, где мелкие фирмы, что не могли позволить себе иметь в штате собственного графика, размешали свои объявления о поисках фрилансера для верстки журналов, обработки фотографий или какой другой работы с графическими программами. Для некоторых из них Елена уже выполняла кое-какие проекты. Так, те присылали ей заказы напрямую по электронной почте. Какие-то из фирм предпочитали общаться через интернет-сайты, считая это менее уязвимым для бизнеса и более надежным способом ведения переговоров. – Мне тут брошюрку одну закончить надо, но думаю, я с ней завтра разделаюсь, – задумчиво произнесла она. – А что? Есть что-то важное?

– Да есть тут у меня клиент один. Вернее даже не клиент, скорей знакомый из России, так у него соседка замуж выходит за американца. Решили они свадьбу в Венеции сыграть, типа модно сейчас это. Хотела я, было, это дело под свою опеку взять. Да поговорив с невестой, решила агентству ее спихнуть. Уж очень невеста эта привередливая. И то не так по ней, и это. Короче, проблем мне одной с ней будет невпроворот.

– И что? – Елена, удивленно взглянув, пожала плечами. – А я тут причем? Ты же знаешь, я переводами не занимаюсь. С меня и графики хватает.

– Подожди, не суетись. Я к этому и клоню. Они твои фотки видели, что на сайте агентства весят. Помнишь, ты, как-то для их рекламы, отели с новобрачными фотографировала?

– Ну, помню.

– Так вот! Невеста от них в восторге. Они тебя хотят в фотографы. Плюс ко всему ты русская, а эта невеста ни кому из заграничных фотографов не доверяет. Говорит, что они все шиворот-навыворот понимают и ее красавицу на снимках искажают не в лучшую сторону. Агентству твоя кандидатура тоже на руку. Проблемы с недопониманием ему совершенно не нужны.

– Я, конечно, «за»! Но, елки, почему, обязательно, все «пальцегнутые» мне достаются? Ну, не умею я с ними общаться! – недовольно выдохнула Елена, – Я что им, Мать Тереза, наставлять их на путь истинный?!

– Ха! Если не ты, то кто умеет? – хмыкнула Юля. – Вспомни, как одна из богатых американок с гондолы в канал плюхнулась. Видите ли, великосветскую даму из себя покорчить захотелось.

Елена звонко рассмеялась, вспомнив неуклюжую особу в три обхвата в ширину в белоснежных атласных брюках, гипюровой блузочке и с соломенной шляпкой на голове. Эта дама, будучи Юлиной клиенткой, решила заказать себе фотосессию по каналам Венеции. И Юля, не зная, как выйти из положения, была на седьмом небе от счастья, узнав, что Елена, с которой она только познакомилась, была не только приятным собеседником, но и к тому же прекрасным фотографом. Увидев фотки подруги, она тут же, не раздумывая, пригласила ее на эту работу. Та фотосъемка была одним из первых заказов Елены. Девушка ужасно нервничала. Ей постоянно казалось, что все, что она делала и говорила, было не лад и невпопад. Руки предательски дрожали, сжимая тяжеленный фотоаппарат с огромным объективом. Солнце, словно чувствуя ее неуверенность, при каждом кадре светило не там и не туда, как назло посылая свои лучи не под нужным ей углом. Ветер дул не в ту сторону. Пролетавшие мимо голуби не вовремя врывались в кадр. Казалось, все в тот день шло наперекосяк. В довершение всех бед перед последней поездкой на гондоле, ее упитанная клиентка вдруг решила состроить из себя хрупкую лебедушку и, жеманничая перед объективом, начала спускаться с причала в гондолу. Томно протянув свою пухлую ладошку хрупкому пареньку-гондольеру, она всей своей массой навалилась на поданную им руку. Не рассчитав соотношение между длиной шага, весом своего тела и выносливостью паренька, упитанная дама со всего маху плюхнулась в канал.

В тот момент Елена в ужасе подумала, что этот радостно принятый ею заказ и будет закатом ее короткой и столь неудачно закончившийся карьеры фотографа.

– Ой, не вспоминай! – воскликнула девушка и звонко рассмеялась, – Я думала тогда, что умру от страха.

– А вспомни, что ты ей сказала? Причем на полном серьезе! – подмигнула ей Юля. – «Синьора, вы знаете, это великая удача свалиться в канал. По местной примете вы непременно выиграете миллион!», – наигранно произнесла она, разведя в стороны ладошки, словно та незадачливая американка.

– Надо же было такое придумать?! – хохотала Елена, – Если честно, я со страху вообще не соображала что говорю и что делаю. Как я ей только не ляпнула, что-то вроде: «какая радость, синьора, что вас пиявки не покусали».

– Но ведь это на нее подействовало! Спорим, никто другой бы до такого не додумался. Уж и не знаю, как это тебе удалось! Зато она была так рада узнать, что она одна из немногих, кто осчастливил Венецию своим падением, и непременно в скором времени получит награду, – заливалась хохотом Юля.

– Ты только своим клиентам этого не сболтни. А то жителям Венеции от них проходу не будет, как пойдут всей толпой за «миллионами» в каналы кидаться.

– Так что, как ни крути, а на эту фотосъемку я тебя подпишу. Причем платят они хорошо, грех упускать такую возможность.

Венеция

Поезд прибыл без опоздания. Недовольно скрипнув тормозами, словно толстый, утомленный долгой дорогой удав, он медленно вполз под полукруглый купол центрального вокзала и, тяжело проурчав от усталости нечто несуразно, остановился и затих. Елена спустилась на перрон. Осторожно стащив вниз громоздкий чемодан с лампами и остальным снаряжением для фотосъемки, девушка накинула на плечо сумку с фотоаппаратом и оглянулась вокруг.

Она снова в Венеции! Елена любила этот город за его загадочность и непринужденность. За гулкий отголосок тротуаров, что сопровождал ее всякий раз, когда ее каблучки касались их поверхностей. За полумрак и таинственность узких улочек-лабиринтов, скрытых от глаз туристов. За шелест воды, пение гондольеров и нерасторопную беззаботность местных жителей, что с улыбкой встречали приезжих туристов. Бродя по безлюдным уголкам Венеции, каждый раз Елене казалось, что она давно уже знает их, знает их тайны, о чем они говорят, шепчутся тайком от пробегавших мимо прохожих. Что-то необычно знакомое было в атмосфере этого города, такое, что девушка никак не могла объяснить себе. Вот и сейчас, быстро шагая от вокзала к небольшому причалу, ее туфельки, весело чеканя по мостовой, отстукивали приветливую дробь. Маленькие колеса чемодана оживленно шуршали вдогонку, пытаясь попасть в такт всеобщему привокзальному гулу. Легкий ветерок, дувший с причала, словно старый знакомый, радостно встречал Елену.

Подойдя к каналу, она остановилась.

– Это вы фотограф на свадьбу? – услышала она слева от себя звонкий женский голос. – Здравствуйте! – весело прокричала ей высокая брюнетка, стоявшая у кассы. По фотосумке, что висела на плече у Елены, она тут же признала в ней ожидаемого фотографа. Брюнетка широко улыбнулась и протянула Елене руку. – А я уж боялась, что вы не приедете.

– Здравствуйте! – пожав протянутую девушкой руку, улыбнулась Елена. Приятно было видеть во взгляде незнакомого человека слегка уловимые нотки тревоги и заботы. – Да не волнуйтесь вы так. Юля говорила, что у вас какие-то сложности с новобрачными.

– Есть немного. Уж очень придирчивый клиент пошел, – взяв у кассира два билета на речной трамвай, она протянула один из них Елене. – Нам туда, – махнула брюнетка рукой в сторону замершего в ожидании пассажиров транспорта. – Хотят непременно в замках венчаться. Фотограф чтоб из Милана, а свадебный стол с канделябрами. А где я им в наше время канделябры найду?! – она возмущенно пожала плечами. – Они по выставкам, да по музеям разобраны. Хорошо, хоть остальные два требования удалось выполнить.

Получив билет, Елена протянула его кондуктору и с помощью своей новой знакомой, затащила чемодан в просторный салон речного трамвая.

– Ой, совсем забыла представиться, Моника, – воскликнула девушка. – Дело в том, что в этот раз у нас невеста русская, а жених из Америки. Они практически не говорят по-итальянски. Могут, конечно, выдавить из себя «ciao» или «buongiorno», например. А между собой все на английском, вроде даже как понимают друг друга. А нам что прикажете делать? – округлив глаза, развела она в недоумении руками, – Где мы на всех клиентов полиглотов в сфере услуг найдем?! Экскурсоводов – это конечно. А парикмахеров, официантов, священника, наконец?! Как он их венчать будет? – подчеркивая каждое слово жестикуляцией, Моника напоминала встревожено щебетавшего на ветке воробья. Ее острый, вздернутый вверх нос и по-детски круглые глазенки никак не сочетались с тем выражением озабоченности, что было написано на ее лице. – Хорошо хоть вас нашли. После просмотра ваших работ невеста ни о ком другом и слышать не хочет. И я ее прекрасно понимаю. Кто знает, что было бы, окажись я в чужой стране перед алтарем с иностранным мужем! – выдохнула Моника. Кончик ее носа взлетел вверх и, вырисовав в воздухе петлю, снова вернулся на прежнее положение.

Речной трамвай весело бежал по Большому каналу, ловко огибая крошечные, по сравнению с ним, толстобокие лодочки и украшенные под старину элегантные гондолы. Радуясь утренней пробежке по водной глади, он весело урчал мотором, будто напевая что-то себе под нос. Плеск волны и переплетавшиеся с ним порывы налетавшего ветра, придавали еще большее оживление его ворчливо-урчащей песне. Сидя рядом с Еленой, Моника без устали щебетала, описывая создавшуюся в их турагентстве необычную ситуацию с новобрачными. Оставив позади многолюдный мост Риальто, они уже подплывали к Площади Сан Марко, когда Моника, вдруг, встрепенулась и, крикнув Елене «Смотри! Смотри!», вскочила и подбежала к левому борту речного трамвая. Рядом с причалом, недалеко от площади красовался элегантный белоснежный катер.

– Новая игрушка одного герцога, – не отрывая взгляда от катера, тяжело вздохнула Моника. – Ты только посмотри, какой красавец! Представь себе – «Подарок на День рождение»! – пафосно произнесла она, – Кому-то парусники с яхтами, а ты тут работаешь, работаешь. Батрачишь изо дня в день как лошадь,… – она состроила кислую физиономию и устало плюхнулась обратно на место.

– Да, покататься бы на таком, – проводя взглядом удаляющийся катер, согласилась Елена.

* * *

Офис турагентства, в который прибыла Елена, располагался недалеко от набережной в небольшой каменной пристройке к старинному зданию. Разительно отличаясь от окружавших его старинных кирпичных строений, дремавших под так называемым «грузом вековой истории», он словно новорожденный птенец, любознательно взирал огромными глазищами-окнами на окружающий его мир. Внутри здания творилась неимоверная суматоха. Широкие входные двери не закрывались ни на минуту, впуская и выпуская, вновь прибывших или отправлявшихся на проведение очередной экскурсии, гидов. В довольно широком помещении, искусственно разделенном высокими шкафами на три небольших отдела, стояли столы вперемежку со стульями и разбросанными там же огромными коробками с почтой. Сидевшие за столами сотрудники, перекидываясь друг с другом редкими фразами, что-то быстро набивали на клавиатурах, светившихся перед ними компьютеров. Громким урчанием вторгаясь в рабочую суматоху, то и дело, стрекотал стоявший в углу принтер, недовольно выбрасывая наружу один отпечатанный листок за другим.

– А, фотограф из Милана! – войдя в офис, услышала Елена бодрый голос высокой блондинки, сидевшей в стороне от остальных. – Ждем-ждем! Клиент уже дважды звонил и спрашивал о вас. Франчи, распечатай-ка мне договор на фотосессию, – легким разворотом головы обратилась она к сидящей у окна худощавой брюнетке, – сейчас сразу его и подпишем.

Как и догадалась Елена, эта светловолосая женщина, что так резво отреагировала на ее появление, оказалась начальником агентства. Франческа встрепенулась, кинула робкий взгляд сначала на начальницу, затем на гостью и начала что-то быстро отстукивать по клавиатуре. Через минуту, чуть дернувшись от непривычной передышки, принтер ворчливо выплюнул наружу пару листов бумаги. Да вижу, ты тут с аппаратурой прибыла, – несколько озадаченно протянула начальница. Ее острый взгляд быстро пробежался от объемного чемодана Елены до висевшей на плече сумки с фотоаппаратом.

– Взяла пару ламп, – в подтверждение, Елена кивнула на стоявший с ней рядом чемодан. – Обычно в церквях света маловато для нормальной съемки. Так что, придется с лампами повозиться, – неловко пожав плечами, улыбнулась девушка. Не ожидая понимания и всплеска интереса со стороны начальницы турагентства к тонкостям фотографического процесса, она решила не вдаваться в подробности и не описывать детали ее предстоящей работы.

– Да-да, видела я эту церковь, где они венчаться хотят, – взяв листы с принтера, начальница быстрым росчерком расписалась в нижнем правом углу каждого их них, – маленькая и темная. Она недалеко от площади Сан Марко, за парой каналов к востоку, – подняв взгляд на Елену, она протянула гостье подписанный договор. – Мне еще тебе все адреса выдать надо, где они фотографироваться собираются. И, однако, дам я тебе помощника, на всякий случай. А то ты одна со своей аппаратурой, думаю, долго не протянешь. Эй, Фабио! – на весь офис прогремел ее звонкий высокий голос.

Тут же, откуда-то из подсобного помещения, находившегося за узкой дверью в дальнем углу комнаты, послышался гулкий грохот падающих коробок. Вслед за ним в проеме приоткрывшейся двери показалась обрамленная черными кудрями круглая мордашка паренька лет пятнадцати-шестнадцати.

– Фабио, что там у тебя? Никак опять землетрясение? – услышав звук падающих предметов, начальница уставилась на юношу.

– Ну как же, синьора Орнелла! – парень, округлив глаза, ошарашено взглянул на нее. – Вы же сами сказали разобраться с ненужной почтой и старыми контрактами. А пойми-разбери их там, какие из них старые, а какие нет! Вот я и разбираюсь, – озадаченно почесав затылок, пробубнил Фабио. – Ну и пылищи там! Мамма Мия! – высунувшись весь из-за двери, он стал демонстративно отряхивать от пыли свои потертые джинсы.

– Ты случайно там потайной вход в один из Дожевых погребов не обнаружил? А то поделился бы находкой-то. Ну, шевелись! – прикрикнула Орнелла на парня. – А то своим грохотом вон на Сан Марко всех голубей перепугал!

– Что вы синьора, им же веселей, туристам то есть. Будет о чем дома рассказать, – отряхивая штаны от налипшей пыли, пыхтел Фабио.