Серебро ночи. Секундо. Книга 3

Утром проснулась от громких воплей со двора.

– Помогите, люди добрые, убивают! – истошный поросячий визг резал уши.

Амирель посмотрела на кровать. Пусто! Так это Феррун внизу развлекается? Мигом оделась и слетела вниз по скрипучей лестнице. На грязной земле нечищеного двора на коленях стояли: сам хозяин постоялого двора, подавальщик и кучер, с ними еще несколько мужиков со злыми глазами. Возле конюшни толпились постояльцы и остальная прислуга, боязливо выглядывающие из-за сложенного рядом с воротами стога сена.

Перед преклоненными людьми расхаживал Феррун, небрежно помахивающий обнаженным мечом. Амирель кинулась к нему.

– Что ты делаешь? – она схватила его за руку с мечом, со всей силы потянув ее вниз, пытаясь опустить. Феррун на ее усилия внимания не обратил, как не заметил бы севшую ему на руку муху.

Указав мечом на хозяина, велел:

– А ну, спроси-ка его, кто у них все это организовал? Кто получал большую долю от разбоя? А то он мнется, говорить не желает. А, может, и боится, не пойму. Сам спрашивать не хочу, боюсь убить раньше времени.

Амирель глухим от возмущения голосом повторила приказ. Она знала о разбое на больших дорогах, но думала, что на постоялых дворах бояться нечего, их же постоянно проверяют эмиссары тайного сыска.

Помявшись чуток, хозяин признался:

– Жена моя в этом деле главная. Это она и людей нужных нашла, и награбленное продавала. Без нее в этом деле никак.

Амирель сама, без подсказки Ферруна, повернулась к наблюдавшим за ними людям и звонко приказала:

– Хозяйка, иди-ка сюда!

К ним еле-еле, заплетаясь об собственные ноги, приблизилась толстуха в неопрятном сером платье, с красным от напряжения лицом и первым делом завопила:

– Да врет он все! Я никому никакого зла не делала! Я завсегда о людях пекусь! И убрать, и приготовить – все на мне!

– Тихо! – Амирель поморщилась. – Говори правду! Это ты главарь банды, что путников во сне убивала и грабила?

Во дворе воцарилась тишина. Все слушали, что ответит толстуха. Та, сбросив маску скромницы, гордо подбоченилась, уперла руки в бока и выпалила: