История Дэниз

© Эли Хан, 2020

ISBN 978-5-0051-5009-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Для меня делай, для себя учись», – приговаривала мама, отдавая Дэниз очередное поручение.

Вот и сейчас, перемывая посуду с серванта, Дэниз слушала материнские наставления.

Посуды было много – еще бы, ведь мама принесла в дом отца большое приданое, и все сервизы даже не помещались в стеклянной горке: часть уже использовалась на кухне, часть ждала своего часа в коробках в кладовой – а именно свадьбы Дэниз, чтобы стать частью её приданого. Но пока что ей было только семнадцать, к ней еще никто и не сватался даже, поэтому хрустальные бокалы и чайные сервизы оставались нетронутыми.

«Не возись долго, тесто наверно уже подошло, я пойду подготовлю все, чтобы печь пироги. Подходи скорей».

Приближался Новруз, праздник весны и начала нового мусульманского года, и потому почти во всех домах происходило одно и то же: генеральная уборка и выпекание сладких пирогов.

***

Он погиб, а вместе с ним еще 50 солдат. Все знали, что он служил на границе с бывшим вражеским государством, однако уже три года, как война закончилась, и происшедшее никак не укладывалось в сознании.

Все плакали, женщины кричали, его брат, Сахиб, выл от отчаяния, порываясь снять с погибшего зеленое покрывало и не желая верить, что родной человек умер. Сидящие рядом с ним мужчины его останавливали.

Дэниз была на кухне и не видела этой картины, но дикие крики, доносящиеся с улицы, ничем было не заглушить. Она первый раз была на похоронах, и тем они были ужаснее, что это были похороны человека, в которого она была влюблена, – того, чьей женой она в будущем мечтала стать. Ей также, как и другим, не верилось, что его не стало, только холод был разлит в груди, доходя до кончиков пальцев, а в голове будто пылал огонь, но мыслей не было. Она машинально раскладывала халву по тарелкам. Это было традиционным угощением на похоронах – халва со сдобными лепешками.

Кухня была полна женщин с маленькими детьми, глаза их были заплаканными, а маленькие дети, будто понимая серьезность момента, не капризничали.

– Хоронить поехали, – вдруг заговорила тетя молодого человека, сидевшая у окна.

Большинство женщин прильнуло к окнам, только Дэниз не сошла со своего места – ей и отсюда все было видно. Это был последний раз, когда

она его видит, хотя на самом деле она его и не видела, поскольку тело было укрыто. Брат и близкие родственники несли его на руках, через пару минут они скрылись за воротами.

***

Он был сыном их соседей, в детстве они часто вместе играли, а его брат был её одноклассником. Как-то раз её подружка, увидев их вместе идущими в школу, начала сразу дразнить парочкой, но Дэниз только отшучивалась. С возрастом, однако, «парочка» отдалилась друг от друга, и теперь они только здоровались при встрече. Дэниз, как принято, не поднимала на него глаз, зная, что и он отводит свои – он был скромным молодым человеком. Девушка никак не могла объяснить своих чувств к нему, вспомнить, как они возникли, она только мечтала, мечтала, что однажды его мама и папа придут к её родителям свататься, а они наверняка дадут согласие. Позовут в назначенный день близких родственников, и они будут пить традиционный сладкий чай. А потом будет помолвка, ей принесут подарки – одежду, косметику, драгоценности. Будет большой ужин с танцами, а ближе к концу вечера ей накинут на плечи красный платок, его близкая родственница наденет молодоженам кольца на палец, а кольца будут связаны красной лентой, и кому-нибудь из детишек дадут ее перерезать. А потом их бы все поздравляли, много танцевали…

Свадебные обряды здесь невероятно интересные: после помолвки, ближе к свадьбе, устраивают вечер хны. Хной покрывают волосы, руки и ноги невесты. На этом вечере присутствуют только женщины, обязательно гадают, кто из девушек следующая выйдет замуж. Для этого все незамужние бросают свои кольца в чашу с хной, и та, чье кольцо вытащит невеста, вскоре будет помолвлена. А потом девичья свадьба, на нее приходят все родные и друзья семьи невесты, присутствуют и родные жениха. Невеста может надеть платье практически любого цвета, но большинство предпочитают красное.

Некоторые особо умелые девушки шьют его себе сами.

За несколько дней до свадьбы в дом жениха привозят мебель, посуду – приданое невесты. Ближайшие родственницы невесты всем этим обставляют дом. Ни мама, ни невеста не должны там быть.

День замужества. Девушку с раннего утра наряжают, причесывают и красят (достаточно ярко). К обеду приезжает жених и вся его семья, танцуют во дворе, кто-нибудь из молодых мужчин ворует курицу со двора по обычаю. С невестой прощаются все ее родственники – каждый подходит, целует, говорит теплые слова с поздравлениями и напутствиями. Часто именно в этот момент невесты начинают плакать. Невесту сажают в машину, и целый кортеж провожает молодых в их уже общий дом…

Мечты Дэниз, в отличие от мечт ее сверстниц, не заканчивались днем свадьбы: она продолжала фантазировать и о теплом доме, который обещала себе сделать максимально уютным, и о том, как будет заботиться о муже, а он в ответ будет оберегать ее. Но все это разбилось о суровую действительность – его больше нет.

***

«У Теймуровых на следующей неделе годовщина со дня смерти бедного мальчика. Надо будет помочь с приготовлениями», – сообщила мама как-то вечером. Дэниз ничего не ответила и даже не изменилась в лице, только знакомый холод обуял сердце.

Всего год прошел, а кажется, что целый век. Дэниз самой себе казалась невероятно постаревшей, и даже родители замечали, что она стала серьезной, задумчивой и даже порой злой. Но со смертью того парня они это никак не связывали – думали, что ей тяжело дается выпускной год. По настоянию матери Дэниз училась в педагогическом техникуме, и уже в следующем месяце должны состояться выпускные экзамены. Учеба всегда давалась ей легко, поэтому она еще даже не начинала к ним готовиться. Но не переубеждала родителей о причине своих перемен, чтобы зря их не волновать.

Она приобрела привычку мысленно разговаривать с ним – жаловалась, советовалась.

Для годовщины во дворе установили шатер. Мужчины сидели внутри. Молодые парни среди родственников носили туда еду и чай, выносили грязную посуду. Доносился успокаивающий голос муллы, напевающий молитвы за упокой души. В доме был накрыт стол для женщин, за ним одна сидела в хиджабе и читала молитвы. Дэниз никогда не считала себя верующей, но эти молитвы действовали на нее умиротворяюще, она была уверена – ему бы они понравились.

Дэниз не сидела за столом, она мыла посуду на кухне, где было очень людно, даже не считая женщин и девушек, готовивших и накладывавших еду, – здесь также постоянно сновали молодые люди, что обслуживали мужской стол.

Вдруг к ней подошел один из парней и попросил тряпку, чтобы протереть столы, Дэниз же молча положила салфетку на край стола, даже не повернувшись к молодому человеку. Мысли её были мрачные, даже спустя год она не могла смириться с тем, что так несправедливо, безвинно мог погибнуть человек.

***

– Завтра они придут свататься. Это хорошая семья. Старший сын их женат, все знают, как они хорошо содержат невестку. И сам молодой человек – очень благоразумный мальчик. Несмотря на то, что очень давно уехал из нашей деревни и живет в столице, регулярно приезжает, заботится о семье.

Доченька, ты подумай. Я тебя не заставляю, но он правда очень хороший кандидат для замужества. Ты приглянулась ему на поминках, Теймуровский мальчик был его двоюродным братом. И Коран, я просила открыть его длявас, говорит, что крепкая семья бы у вас получилась. Милая, мы не богаты и не могли бы рассчитывать, что к тебе посватается кто-то состоятельный, но все знают, что Нурлан хорошо зарабатывает, с ним ты ни в чем не будешь нуждаться. Тебе не так много лет, восемнадцать едва стукнуло, но к чему ждать, ты отучилась, а у них семья современная – возможно, он разрешит тебе поступить в университет. Мы это все конечно обсудим до помолвки…

Дэниз слушала маму и изредка кивала. Она была бы рада уехать из деревни, где соседский дом был ежедневным напоминанием о её горе. Втайне она мечтала, что родители разрешат ей уехать в столицу и жить у дяди, пока она учится, но вслух никогда не высказывала этого своего желания. Мама поговаривала о том, что надо бы найти работу поблизости. А пытаться поступить на бюджетное отделение она даже не заикалась, наверное, это было очень неудобно, заводить тему она не решалась, но в следующем году её брат должен был заканчивать школу, и она надеялась, что ей разрешат поехать в город с ним.

– А я не могу подождать, когда Давид в следующем году поедет учиться в город? Я бы могла тоже поступить и жить с ним.

– Мы с отцом, конечно, можем вам помочь и снять для вас отдельное жилье, ведь если вы будете оба жить у дяди, то это стеснит его семью, но ради чего, Дэниз? Главное предназначение женщины – это дом и семья. Образование, хоть и среднее, у тебя есть – поработаешь, наберешься опыта, а позже, если муж захочет, он отпустит тебя учиться заочно. Тебе достаточно лет, чтобы выйти замуж и родить нам первых внуков. Я не заставляю тебя выходить замуж сейчас, но все же не упускай свой шанс. Это очень хорошая семья.

***

Дэниз сидела на кухне в то время, как сваты и её родители разговаривали в комнате. Молодой человек тоже пришел, хотя обычно так не делается. Она сидела, задумчиво глядя в пустой коридор, что вел из кухни. Вдруг прошел по коридору к ванной её брат и, увидев сестру, ухмыльнулся. Дэниз не поняла этой ухмылки, но уже в следующую секунду, не оставив времени подумать, показался незнакомый парень – видимо, это и был Нурлан. Дэниз вскочила и отбежала в другой конец кухни, что не виднелся с коридора. Так глупо убегая, она успела заметить, что молодой человек увидел её и улыбнулся. Он был высокий и широкоплечий, одет во что-то черное, черты лица были приятные. В другое время Дэниз сказала бы, что он симпатичный.

Но сейчас внешность будущего избранника для Дэниз была последним, о чем она думала. Да, после смерти любимого она была уверена, что никогда и никого не сможет полюбить, но замуж выйти она была должна, ведь родителей убило бы, если их старшая дочь осталась бы старой девой. Ей было важно, чтобы будущий муж был самостоятелен, чтобы у него было образование, чтобы он имел сильный характер.

И сейчас, судя по всему, такой человек и появился в ее жизни. Ему было 25 лет или около того, из дома он уехал, когда ему было 15, учился и работал в столице. Когда женился его старший брат, он взял на себя все расходы за торжество. Говорили, что он по образованию юрист.

Единственный минус – он был двоюродным братом её любимого, слишком близкое родство, Дэниз это не нравилось.

***

– Милая, он оказался даже лучше, чем я думала: скромный, но сразу видно – настоящий мужчина. Не болтает много, не раздает обещаний направо и налево, но уверен в себе, дал слово, что семья его ни в чем не будет нуждаться, и говорит, что не боится никакой работы. Мне кажется, он должен стать замечательным мужем для тебя.

Спустя пару таких разговоров Дэниз дала свое согласие. Помолвка должна состояться в апреле, а в августе свадьба, потом они уедут жить в столицу. В будущем, вспоминая этот период, Дэниз никак не могла себе объяснить, когда решилась согласиться. Наверно, у нее просто не было серьезных причин для отказа.

Перед помолвкой они впервые встретились. Он позвонил и сказал, что хочет, чтобы платье и кольца для помолвки они выбрали вместе. Он будет ждать её у автобусной остановки.

Мама волновалась больше, чем Дэниз: она выбирала, что та наденет, и все пыталась вмешаться, когда Дэниз красилась и делала прическу.

– Накрась губы дорогая, ты такая бледная.

Дэниз с удивлением про себя отмечала, что совсем не волнуется. Послушно накрасила губы, отошла от зеркала. Взяла сумочку, надела босоножки, оглянулась на маму, та с мокрыми глазами смотрела на нее:

– Иди, доченька. Не следует опаздывать. Я так счастлива, только бы Аллах вас уберег. Вы будете замечательной парой.

Дэниз вышла из ворот и, отойдя подальше от дома, вытащила из сумки платок и стерла помаду с губ.

«Пусть не думает, что я схожу по нему с ума. Прости меня, я знаю, что это предательство по отношению к тебе. Но моя судьба не принадлежит мне. Если я не выйду замуж, мою младшую сестру тоже не смогут выдать, это будет расстраивать моих родителей. После того, как тебя не стало, мне все равно, с кем мне предстоит жить. То время, что я мечтала стать твоей женой, было самым счастливым в моей жизни. Тогда все было понятно, и будущее представлялось чем-то счастливым и очень приятным. А теперь я снова не знаю, что меня ждет, но должна стать ему хорошей женой, чтобы у него сохранялось уважение к моим родителям. Прости. Как бы я хотела, чтобы сегодня был день НАШЕГО первого свидания».

Задумавшись, Дэниз сама не заметила, как дошла до остановки. Она подняла глаза, чтобы найти Нурлана. Какой-то высокий юноша шел ей навстречу, и на мгновение Дэниз решила, что это он, но молодой человек прошел мимо нее, даже не взглянув. Она перевела взгляд и тут увидела его, и, что удивительно, узнала, несмотря на свою плохую память на лица. Улыбнувшись ей, он тут же опустил глаза и пошел ей навстречу.

«Опустил глаза, значит скромный, несмотря на то что городской», – подумала Дэниз.

– Привет. Как ты?

– Привет. Спасибо, все хорошо.

– Пойдем.

– Хорошо.

Они доехали до центра города и вышли у площади, где было очень много самых разных магазинов. За всю дорогу они почти ничего друг другу не сказали. Дэниз стеснялась, да и он наверно тоже.

– Слушай… – вдруг заговорил он. – Я совсем не разбираюсь в ваших женских вопросах, поэтому не знаю, где у вас тут магазины платьев. Давай ты меня веди, и мы что-нибудь выберем.

– Если мне нужно платье для праздника или торжества, мы с мамой обычно находим что-то вот в этом магазине.

– А ты всегда ходишь по магазинам с мамой?

– Ей не нравится то, что я выбираю, поэтому мне легче согласиться с тем, что она подберет сама для меня.

– Понятно, но давай в этот раз выберешь ты, а я посмотрю.

– Дэниз не любила гулять по магазинам. Ей редко что-то нравилось. Они долго ходили в молчании. И Дэниз, даже видя что-то интересное,

боялась показать, думая, что ему не понравится. Наконец он сам заметил

простое платье в мелкую черно-белую клетку. Дэниз платье не понравилось, но она послушно пошла примерять его. Надев, она вышла из примерочной и с удивлением посмотрела в большое зеркало. Платье идеально село на ней, и в нем она сразу стала взрослее и однозначно привлекательнее.

Нурлан с восторгом глядел на нее.

– Это то, что нужно. Я знал, что надо лишь подобрать тебе хорошую одежду, и ты сразу станешь красивее.

Дэниз не могла не заметить двусмысленность сказанного будущим мужем, но не стала на этом заострять свое внимание. Сейчас её привлекало лишь её отражение, в котором она видела себя такой, какой хотела себя видеть в глубине души: не просто приятной внешне, а запоминающейся.

***

– Его мама поделилась с нами размышлениями о том, что ты должна лучше ухаживать за собой, ему не нравится твоя одежда, что ты сутулишься. Это, конечно, просто неприлично. Он должен был сам тебе сказать, что хотел бы видеть в тебе, а не жаловаться матери, навлекая на тебя её неприязнь. Но это чужая семья и нам, и тебе, так что следует проявлять терпение и понимание.

Дэниз слушала все это с внутренним возмущением. « Да кто он такой! Не нравится одежда, так женился бы на какой-нибудь городской девушке, что к ней-то прицепился?!»

– Правда, это все очень странно, он сам говорил, что наблюдал и ходил за мной со дня поминок, мог бы заметить и одежду, и походку. Не думал же он, что, надев кольцо на палец, я преображусь подобно Золушке?

– Не знаю, милая, я сама не в восторге от его вкуса. Это все наверно оттого, что он так давно живет в городе.

Дэниз вернулась домой счастливая. Это было уже пятое их свидание. Из-за работы он не мог приезжать каждую неделю, а сегодня они встретились после перерыва в целый месяц. Дэниз с удивлением замечала про себя, что ей неприятно, что жених так долго не приезжает. Она оправдывала свое отношение к этому уязвленным самолюбием, аргументами, что влюбленный человек должен всячески стремиться ко встрече со своей любимой. И сегодня утром, готовясь к свиданию, она особенно тщательно подошла к вопросу своей одежды, макияжа и волос. Она сделала укладку, которая, по её мнению, должна была ему понравиться, и не ошиблась.

Она уже не разговаривала в голове со своим любимым – после первого свидания с будущим мужем она словно запретила себе оскорблять его память, да и надо быть самоубийцей, чтобы допускать мысли о другом, когда у тебя такой ревнивый жених. Нурлан запретил ей выходить из дома без него, если только на учебу. Ему никто не возражал, и все его пожелания исполнялись беспрекословно. Однако, дошло до смешного: он запретил ей первой подходить к домашнему телефону, потом еще несколько раз звонил и проверял.

Дэниз не пыталась спорить с ним, да и к чему – мужчине нужна послушная спутница. В её понимании это гарантировало крепкую семью. Решившись на брак с этим мужчиной, она перенесла на него все свои юношеские мечты и стремления. Про себя она думала, что никогда не сможет его полюбить так, как погибшего парня, но это не должно отражаться на отношении к Нурлану, ведь она должна быть послушной и заботливой, умной, но не делающей на этом акцент, и обязательно красивой, при этом не пересекая границу скромности.

И сегодня она словно получила награду за все свои старания. Он заметил, как она красива, был ласков и внимателен к ней. Они особенно долго гуляли и разговаривали обо всем на свете. Дэниз с удовольствием отмечала про себя, что ей даже не надо притворяться – их мнения и так во многом сходятся. И, даже подойдя к её дому, они еще долго не могли расстаться и, кажется, оба хотели, чтобы этот день не кончался.

***

Дэниз пришла домой очень усталой, позади была примерка наверно пары десятков свадебных платьев. Мама, будущая свекровь и Нурлан – у каждого был свой взгляд, что она должна надеть в день свадьбы. В конечном итоге они остановились на том, что приглянулось Нурлану.

Мысли Дэниз, от усталости скорее, были совсем невеселые. Ясмин, её сестра, была дома и рисовала новую картину. Любой, кто видел её труд, признавал, что у нее несомненный талант.

И сейчас, когда она рисовала горный пейзаж, у Дэниз даже мурашки по коже пробежали – так живо все выглядело.

– Ясмин, очень здорово, мне нравится.

– Может, подарить вам на свадьбу мою картину? Дэниз улыбнулась и обняла сестру.

– Спасибо, малышка. Ясмин отложила кисть.

– Ну, как прошел день? Вы купили все, что было нужно?

– Да.

– Что-то не слышно веселья в голосе, дорогая невеста. Что так? Твой жених снова упражнялся в тирании?

– Ну да, как обычно, вот только… грустно все это.

– Ты сама позволяешь ему помыкать тобой, зачем слушаешься беспрекословно?

– А как иначе? Он мой будущий муж, да и просит он вполне понятные вещи.

– Отчего же ты так несчастна?

– Не знаю. Наверно, просто свадьбы боюсь. И… знаешь, хоть за меня и мама всегда решала, что надеть, куда пойти и тому подобное, но сейчас, когда я завишу от его решений, мне очень некомфортно, словно душит меня кто-то.

– Джаным (пер. душа моя), ты его любишь?

Дэниз не нашлась, что ответить. Она даже себе не могла объяснить, что чувствует. Иногда, когда они особенно долго не виделись, она скучала, и сердце её билось часто-часто, когда она слышала его голос в трубке, но в то же время она его очень сильно боялась. Боялась, когда он даже просто хмурился.

Ясмин поняла её молчание по-своему.

– Значит, не любишь. Зачем вообще ты поторопилась дать согласие, неужели так боялась остаться старой девой?

Дэниз стало еще больней от слов сестры.

– Да как ты можешь, ведь я выхожу замуж только ради тебя! – выпалила Дэниз.

– Что? Мне какое дело, замужем ты или нет?

– А такое, что пока я дома, к тебе никто не посватается!

– Бог мой, Дэниз, ты в каком веке живешь? Если парень захочет на мне жениться, его ничто не остановит, будь даже у меня дюжина незамужних старших сестер. Да и я, поверь, скорее сбегу, но не дам устаревшим взглядам рушить мое счастье.

– Ясмин, что ты такое говоришь? Как сбежишь? А о родителях ты подумала? Ты просто еще очень маленькая и ничего не хочешь понимать.

– Дэниз, не зли меня! – вскипела девушка. – Ты старше меня лишь на три года, а говоришь так, будто на двадцать. Ты сама жизни не знаешь, и твоя свадьба – это твой выбор, а если не хочешь, то так и скажи, разорви помолвку!

Дэниз беспомощно смотрела на сестру. Ну как ей объяснить, что не может она вот так взять и разорвать помолвку? Свадьба уже скоро. Да и как ей объяснить свои чувства, никто же не поймет, что она не хочет выходить замуж, потому что и сама не любит, и чувствует, что будущий муж её тоже не любит.

Зазвонил телефон. Давид в коридоре поднял трубку.

– Дэниз, это тебя, Нурлан.

Девушка подошла к телефону.

– Привет. Не ложилась еще?

– Нет, с сестрой сидели.

– Знаешь, я тут подумал… В общем, не ходи на свадьбу дяди.

– Что? Нурлан, как можно? Это мой младший дядя, ему так долго искали невесту. Все так ждут эту свадьбу, твои родители тоже там будут. Почему?

– Почему, почему… хочу так и все. Я буду в это время в столице, далеко, мне будет неприятно, что ты там одна.

– Я буду не одна. Я…

– Все, хватит, – оборвал он её. – Ты не идешь!

В трубке послышались частые гудки. Дэниз беззвучно расплакалась. Надо бы уйти, чтобы никто не видел, как она плачет, но она просто не могла сдвинуться с места. Минуту спустя, она все же положила трубку на рычажок и ушла в ванную умываться.

Все еще рыдая, она начала думать, что ей делать. Надо попросить помощи у мамы и свекрови, чтобы они объяснили ему, что так поступать нельзя.

Когда Дэниз вернулась в комнату, Ясмин еще не спала. Та заметила заплаканное лицо сестры:

– Джан, что с тобой? Это из-за меня? Прости, я не хотела тебя обидеть.

– Нет, сестричка, я просто какая-то унылая сегодня, и Нурлан еще сказал, что я не могу пойти на свадьбу дяди.

– Что? Не может быть. И ты мне говоришь, что я не уважаю традиции? Да до твоего жениха мне далеко!

– Ясмин, не надо. Мне не прибавит настроения, если мы с тобой сядем его ругать. Я попрошу его маму, она с ним поговорит.

– Ты уверена, что стоит за него выходить замуж? Когда ты уедешь, некому будет тебя защитить.

– Я не буду разрывать помолвку, это глупо. И меня не надо защищать.

– Почему же ты так плачешь, будто горе у тебя какое-то?

– Я просто устала. Давай ложиться, уверена, утром настроение мое будет получше.

***

– Меня мама попросила, чтобы я отпустил тебя на свадьбу, – иди, но ты вернешься домой как можно раньше, поняла?

– Хорошо.

– Скорей бы пожениться – сам буду решать, как поступать.

– Нурлан, ты хочешь, чтобы твоя жена была безвольной куклой? – у Дэниз вдруг проснулась смелость, и она решилась поговорить о том, что её беспокоило.

– Нет, конечно. С чего ты взяла? Разве я прошу от тебя чего-то невыполнимого?

– Нет, но и не отпускать на свадьбу родного человека, это ведь… – Дэниз не хотела ссориться, но очень хотела понять Нурлана. – Это эгоизм, понимаешь?

– Может, я и эгоист, но ты почти что моя жена, я за тебя отвечаю. Мне все равно, что говорят люди, в моем понимании моя жена не должна выходить в люди без меня.

– Но тут много обстоятельств, которые…

– Я знаю, – перебил он её. – Знаю и поэтому отпускаю. Тебе что-то не нравится? Может, ты хочешь больше свободы?

– Нет, я просто хотела понять тебя.

– Я знаю, ты у меня умница, за это я тебя и выбрал. Они немного посидели в молчании.

– А ты любишь меня? – вдруг спросил Нурлан.

Мысли в голове Дэниз пронеслись с ужасной скоростью, и, торопясь ничем себя не выдать, она дала тот ответ, который, как она думала, должен ему понравиться.

– Да.

Нурлан улыбнулся и обнял её.

– Я тоже тебя люблю. Уверен, после свадьбы все у нас с тобой будет хорошо.

***

Вечер хны прошел очень весело – Ясмин постаралась.

Она нарядила сестру в национальный костюм, искусно накрасила и заплела косы. За руку вывела Дэниз к гостям и посадила в центре двора. Потом Ясмин собрала всех молодых девушек, дала каждой по свечке и сказала кружиться вокруг невесты, напевая традиционную песню. Половина девочек не знала слов, но они подхватывали за другими, и Дэниз, глядя на хоровод вокруг себя, не могла не улыбаться, хотя песня была грустная.