– Да зачем же вы? – прошептала я трясущимися губами, испуганно посмотрев на женщину. – Это же…!
– Тихо, детка, – в глазах моей защитницы читалось что-то такое, что заставило меня замолчать.
Та, которую звали Амелия, подошла ко мне и осторожно протянула руку к моим волосам.
– Тронете, и я снова сделаю вам больно, – засопела я, вытерев зареванный нос.
– Девочка явно будет сильной ведьмой, – задумчиво проговорила вампирша, так и не рискнув коснуться меня. – Дитя аристократической линии крови? Где вы ее раздобыли? – перевела взгляд на работорговку, которая напряженно постукивала носком сапога, явно прикидывая, какую бы цену заломить за мою шкурку, раз вставал вопрос покупки меня семьей Шаридан.
– Я…так, – промямлила та, явно не зная, что отвечать, ведь прекрасно понимала, что в словах моей защитницы не было и сотой доли правды и была я отнюдь не дитя аристократов, а всего лишь дочь отшельников, которые в свое время покинули родной ковен и ушли жить на земли людей.
– Ее родители, Софи и я пытались покинуть территорию охваченного резней города, – срывающимся голосом проговорила защищающая меня женщина, сложив с мольбой ладони. – Родителей убили на месте, а малышку и меня оставили в живых.
– А как такая семья оказалась среди людей? – сощурив глаза, спросила вампирша, явно ища в ее словах какой-то подвох.
– Ее родители из разных ковенов. Отец из темного, а мать из светлого. Это сами знаете сколь нежелательное явление у ведьм. Поэтому в свое время они ушли на нашу территорию, оборвав всякие связи с родней, – уж тут-то она не врала, ведь насколько я знала, что так оно и было в свое время. – Купите ее. Вы не пожалеете.
– Отчего просишь о таком? – хмыкнула экономка. – Ты ж не знаешь, в какую семью я хочу отвести ее. Может ее иссушат там и глазом не моргнут.
– Но вы ведь не с целью кормиться хотите купить ее, не так ли? – повела бровью женщина. – И насколько я знаю, аристократия клана Шаридана не вся питается кровью людей.
– Как сказать, – вампирша изучающе смотрела на нее. – С чего взяла, что мы как раз такие?
– Вы упомянули, что ищете кого-то здесь на место конюшего. Если покупаете людей в штат прислуги, значит ваши господа не питаются кровью людей. Не так ли?
– Можно и так сказать, – задумчиво ответила вампирша, вновь переведя на меня взгляд. – И какие у нее силы будут?
– Она пока не проявила себя. Мать была целителем и имела дар видения будущего. Отец же особо не афишировал действие своей магии в нашем обществе, да оно и понятно, темный дар порой лучше скрывать, дабы не навлечь беду на семью, – ответила моя заступница.
– Смешение темной и светлой магии не всегда дает хороший результат. Раз уже сейчас может оберегать себя, то столь строптивое создание в будущем может принести массу проблем моим господам. Смотрит зверьком хищным. Это же придется гувернантку ей особенную подбирать. Такую, чтобы могла управлять строптивым норовом, пока она приживется у нас, – недовольно ответила вторая экономка, которая была более чем против моего появления в семье их господ.
– Зачем? Я вполне справлюсь с этой задачей. Если вы, конечно, будете столь добры, что решите не разлучать меня с малышкой, – осторожно проговорила моя защитница.
– Ты? – изогнула скептически бровь вампирша. – Да ты не сегодня-завтра в гроб ляжешь. Сколько тебе? Седьмой десяток, поди, разменяла уже давно.
Женщина усмехнулась и проговорила, прижав меня к себе:
– Ну, кому сколько отведено – это знают только высшие силы. Пяток-десяток лет протяну еще, надеюсь. А там и девонька моя к вам попривыкнет, да и перестанет смотреть на вас зверьком хищным. Даю вам слово, мадам, вы не пожалеете о таком приобретении.
Экономки переглянулись. Амелия лишь бровью повела, доставая из кошеля золотые монеты, вторая же с досадой развела руками, давая понять, что отнюдь не одобряет ее решения.
Когда несколько золотых перекочевали в руки работорговки, та довольно подбросила их на ладони и подозвала одного из своих подчиненных, который отвел меня и женщину в экипаж, на который указала Амелия. Оказавшись внутри, женщина тяжело выдохнула, откинувшись на спинку сиденья.
– Зачем вы соврали им? – проговорила я, глянув на нее из-подо лба.
– Шариданы. Их аристократия слишком избалована, чтобы покупать в свою семью простую девочку, родители которой зарабатывали себе на жизнь продавая зелья. Они почитают только лучшее, Софи. Вот и пришлось преподносить им твою историю в приукрашенном свете. И не смотри на меня волчонком. Я бы ни за что не просила их купить тебя, если бы не поняла, что там есть некая история, попади в которую ты то, возможно, сможешь выжить и может даже обретешь семью. Иной путь отсюда – разве что в пекло прямиком, – кивнула в окошко на одну из пленниц, в запястье которой впился покупатель, пробуя на вкус кровь девушки, которая отчаянно пыталась вырваться из лап держащих ее работорговцев. – Будем надеяться, что я приняла правильное решение, умоляя этих двух вампирш купить тебя, Софи Воркарт, – ее голос едва заметно задрожал и она успокаивающе похлопала своей сухой ладонью по моей руке.
– Посмотрим, – устало проговорила я, достав из-за пазухи кулон и поцеловав его.
– Трискелион? – враз спросила женщина, проследив за моим действием. – Откуда он у тебя?
– Мама дала, – пожала я плечами. – Когда в лавку отсылала меня с корзинкой для торговца снадобьями. Странно так, – я нахмурила брови и провела пальцами по поблескивающему металлу, – мама всегда говорила, что кулон переходит от матери к дочери в день обретения той своей судьбы. Неужели она знала, что армия головорезов войдет в город? А если знала, то почему отослала меня в лавку и почему они с папой не забрали меня куда подальше, дабы уберечь от участи стать невольницей у каких-то кровососущих господ? Столько почему, а ответа нет. Хорошо, что вы тогда оказались рядом. Без вас я точно погибла бы уже тогда, когда нас в трюм как стадо овец загнали. Как вас зовут? Я видела вас иногда приходящей к маме за травами.
– Хельсана, – грустно улыбнулась женщина. – А насчет твоей матери…кто знает, что она видела о твоей судьбе. Может нечто такое, что заставило ее оторвать от себя свою девочку.
– О моей судьбе, или о своей, – проглотив комок в горле, засопела я, быстро смахнув покатившуюся по щеке слезу. – В любом случае, – гордо вздернула головку и проговорила уверенно, – как бы не сложилась моя судьба, я буду достойно идти своим путем. Чего бы мне этого не стоило. Мама всегда говорила, что нужно сражаться за свое будущее, в какой бы трясине ты не оказалась. Так ведь, мадам Хельсана? – я бросила на женщину быстрый взгляд.
– Так, детка, – улыбнулась та и притянула меня к себе. – Такой ты мне больше нравишься. А то молчала все время, пока мы плыли на корабле. Я уж было подумала, что ты не придешь в себя после случившегося.
– Страшно просто. Думала, что нас убью всех, – шмыгнула я носом.
В этот момент дверца экипажа отворилась и экономки быстро заняли свои места напротив нас. Та, которую звали Амалия, проговорила строго:
– Вы едете в особняк графа Шаридана. Семья очень богатая, уважаемая и занимает высокое положение при дворе нашего короля. Сказать, что вам повезло, это не сказать ничего. Поэтому мой тебе совет, девочка, – она строго посмотрела на меня, – сразу забудь эти твои выходки с использованием охранного заклинания, которым ты сегодня меня попыталась обезвредить. Выкинешь нечто подобное в том доме, и тебя перепродадут в иное место, и я не могу обещать, что участь твоя тогда будет более сахарная. А так, если понравишься ее светлости, то будешь расти словно член семьи.
– Не обещай девчонке того, о чем сама не знаешь, – оборвала ее вторая экономка. – Мы понятия не имеем, как среагирует госпожа на такую нашу затею.
– В любом случае в твоих интересах, дитя, понравиться графине. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю? – не меняя строгого выражения лица, спросила она.
– Понимаю, – буркнула я, сжав в руках трискелион. – Хочу жить – нужно лизать руки вашей графине.
Едва я это промолвила, как Амалия удивленно приподняла брови, затем усмехнулась:
– Остра на язычок. Она еще такой ребенок, а с виду и не скажешь, что потеряла семью, была вывезена невесть куда и продана на невольничьем рынке. Даже не плачет.
– Выплакала уже все, – грустно ответила за меня мадам Хельсана. – Она борец, моя маленькая госпожа Воркарт.
– Это хорошо, – ответила Амелия. – Значит приживется у нас.
– Приживусь, – буркнула я, опуская голову на колени мадам Хельсаны. – Если не сожрете, – прошептала так тихо, чтобы меня не услышали, но Амалия враз недовольно сдвинула брови.
– Вампиры очень хорошо слышат. Даже малейший шепот. Запомни это, – строго прокомментировала она мою реплику.
– Простите, – безразлично ответила я, закрыв глаза и проваливаясь в сон.
– Не похожа она что-то на ребенка, который воспитывался в семье, принадлежащей к аристократии, – хмыкнула вторая экономка, и я более ничего уже не слышала из их разговора.
Спала я всю дорогу, лишь изредка открывая глаза в тот момент, когда несущийся экипаж натыкался на какую-то кочку и нещадно подпрыгивал, заставляя всех недовольно вскрикивать. Когда он наконец остановился и мадам Хельсана осторожно потрепала меня по плечу, я открыла глаза и с опаской посмотрела на открытую дверцу.
– Быстрее, быстрее, – недовольно махнула рукой Амелия, приказывая нам выйти. – У нас полчаса на то, чтобы привести вас с порядок. Нужно представить вас графине пока она не выпила свое снотворное. Дильяра, – подозвала выбежавшую из особняка служанку, – быстро им ванную и одежду. Я зайду минут через двадцать, посморю на них.
Сказав это, она направилась к повозке, в которой везли еще троих купленных на рынке пленников. Мы же с мадам Хельсаной пошли следом за служанкой, которая направилась в сторону черного хода, через который обычно в дом заходили слуги.
– Он такой огромный, – раскрыв рот, прошептала я, ступая по белоснежным мраморным ступеням, ведущим на второй этаж в крыло где жили, скорее всего, слуги.
– Да, это один из самых шикарных домов нашего города, – прощебетала служанка, открывая дверь и подталкивая меня и мадам Хельсану внутрь большой ванной комнаты. – Быстро скидывайте свои лохмотья и обмывайтесь, – кивнула на большие тазы, в которые была налита вода. – Бог мой, да на вас живого места нет, – она с сожалением прошлась взглядом по исполосованной розгами спине Хельсаны. – Вечером пришлю к вам лекаршу. Она поможет.
– Да будет вам. Заживет, – отмахнулась Хельсана, намыливая свои длинные седые волосы.
